Авиатор 15. Балканы

Глава 17

204й авиационный полк, которым командовал Видич, уже терял людей на этой войне. И вот он ушёл сам. Как лётчик, не снимая ЗШ.

Тело переложили в медицинский автомобиль и увезли. А личный состав продолжил работу. Нелегко после такого вернуться на стоянку, в кабину самолёта или продолжать обеспечивать полёты на земле. Но идёт война, и иного пути нет.

Генерал Радич в одиночестве и прихрамывая, пошёл к служебной машине, выкуривая по пути одну сигарету за другой. Предраг расспросил у Казанова подробности их вылета.

— Не успели высадиться, как нас накрыли. Все кому не лень, бросились к Видичу. Но он уже был мёртв, — ответил Виталик.

— В воздухе расстреляли? — уточнил стоящий рядом Пётр Вдовин.

Виталик оценивающе посмотрел на Аркадьевича и перевёл взгляд на меня.

— Твой личный состав должен сейчас анализировать полёт. Почему они здесь? — спросил у меня Казанов.

Вернее, фраза звучала как «предъява». Будто со мной командир разговаривает. Кажется, что-то Виталик перепутал в наших с ним отношениях.

— Потому что я им сказал идти за мной. Что им делать или не делать, они знают лучше нас с тобой. Или ты их… стесняешься? — спросил я.

Виталик расстегнул разгрузку и подошёл ближе ко мне. Не хочет, чтобы его слова услышали остальные. Мои подчинённые отошли в сторону. Видимо, решили не нагнетать. Хотя, я их от себя не отталкиваю.

— Они преступники. Им грозил срок. Свою вину перед Родиной они ещё не искупили. Вообще, это большой вопрос, искупят ли они её или нет.

Ну что и следовало ожидать. Работа у Виталика подразумевает поступать так, чтобы была выполнена поставленная задача. Методы и средства в данном случае не существенны. Использовать осуждённых, пообещав амнистию вполне соответствует его моральным принципам.

Как и тот факт, что это обещание может быть ложью.

— А это ты будешь решать, искупили они вину или нет? Не забывай, мы здесь все наёмники. Только оплата у всех разная. Кому-то достаточно продолжать видеть советский флаг над Кремлём. Кто-то хочет свободы. А кому-то и денег. Никогда не поверю, что люди за твоей спиной здесь за Родину воюют, — кивнул я на больших парней с широкими плечами и подбородками.

Казанов улыбнулся и приказал всем уйти. Мои парни тоже ушли в сторону хранилища самолётов, оставив меня и Виталика на разговор.

С нами остался ещё и Предраг Тадич. Он присел на пол грузовой кабины Ми-8 в открытый дверной проём.

— Это большая потеря. Видич был настоящим командиром и офицером. Патриот! Таких не так уж и много в нашей армии.

Тадич объяснил, что слишком много генералов и политиков, которые «смотрят» на Запад. С некоторыми пытаются выйти на связь и склонить на свою сторону.

— И чем сложнее нам будет, тем больше и активнее будут вербовать руководящий состав. Но сегодняшняя атака должна… оу!

Сзади по плечу Тадича похлопал уже знакомый мне лётчик Саня Клюковкин. Сейчас он выглядит более серьёзно, чем в последнюю нашу встречу.

Экипировался он весьма толково. Обмундирование из ткани номэкс, а разгрузочный жилет весьма функционален и плотно прилегает к телу. В нём запас магазинов, гранаты, пистолет и ещё с десяток нужных вещей. Для выживания самое-то.

— Пропустите, друже, — отодвинул он в сторону Предрага.

Подполковник сербской разведки от такой простоты был в шоке. А что он сделает Шурику?

— Привет, Серый! — поздоровался он со мной и встал рядом. — Еле отбили командира.

Тадич встал и показал Виталику на свой служебный автомобиль.

— К повтору готовься, Сан Саныч. Через час у вас вылет обратно. Там ещё много работы, — спокойно сказал Виталик и ушёл за Предрагом.

Саня залез в грузовую кабину и достал термос с горячим чаем.

— Для согрева у меня только чай с мятой. Угостишься? — спросил Клюковкин и я принял от него небольшую кружку с горячим напитком.

Поговорив о сегодняшнем боевом вылете, я быстро заметил за Саней схожесть со мной. Он находчивый, рассудительный и быстро соображает.

— Короче, вы и ПВО перегрузили, и отвлекающие действия провели. Ну и массированный удар вам удался. А откуда столько «мопедов» взяли?

— Кого⁈ — удивился я и насторожился.

— Ну барражирующие припасы. «Пчёлы», которые издают характерный звук, похожий на тот, что издают двигатели мопедов.

Удивительно! Насколько точное попадание в прозвище для таких боеприпасов. В будущем неофициальное название «мопеды» к ним буквально приклеится.

— Ладно. Понял, что не расскажешь, — улыбнулся Саня.

К нему подошёл бортовой техник и уточнил дальнейшие действия.

— Вы к себе? — спросил я, когда Клюковкин вернулся ко мне и вновь налил чай.

— Да. Задач много. Иваныч постоянно что-то придумывает. Ну а противник такой хитрозадый, что иногда голова болит от решения головоломок. Но мы всё равно победим, — сказал Саня и по-дружески приобнял меня за плечи.

К вертолёту подъехали люди Тадича. Значит, уже куда-то надо убывать. Гибель Видича отвлекла от анализа сегодняшних действий и удара по базе в Авиано.

— Идти надо? — спросил Клюковкин.

— Да. Не каждый день американцам доставляют такие «подарки», как сегодня. Ночь может быть долгой и тяжёлой.

Саня взял у меня пустую кружку и сложил вместе с термосом в рюкзак.

— Будьте внимательны. В НАТО считают, что операция на Балканах затянулась. Так что, могут нарастить давление.

— Правительство страны на переговоры не идёт. В Боснии войска Сербии имеют успехи, как я понял. А наше руководство в Москве занято выборами. Ничего не упустил? — уточнил я.

— Нет, но я бы хотел у тебя поинтересоваться кое о чём. Слышал, что ты уже пересекался с группой парней из американских ВВС и ВМС. Это те, которые действуют… нестандартно. Так вот, они очень «расстроены» тем, что один из товарищей в сербском плену.

Похоже, что про группу американских пилотов, выполняющих специальные задачи, известно не только узкому кругу людей.

— Я даже и не сомневаюсь, что будет «ответка». Мы готовы дать отпор.

Саня посмотрел по сторонам и подошёл ближе.

— Серый, поверь моему опыту. Надо быть готовыми умереть, чтобы дать им отпор.

Похоже, что Клюковкин имел опыт противостояния с подобным спецотрядом. Но его фраза наталкивает на мысль, что не особо ему хочется вспоминать об этом.

— И насколько успешен твой опыт?

Саня покачал головой и промолчал. По его лицу видно, что не очень он хотел бы этот опыт вспоминать.

— Настолько, что не хотелось бы больше его получать. Цена победы была слишком большой, — ответил Клюковкин, пожал мне руку и направился к вертолёту. — Береги себя, Серёг! У нас ещё дома много дел. Надо вернуться живыми.

Приятно встретить такого человека. Чувствуешь в нём родную себе душу.

Придя в хранилище, ко мне снова начали подходить инженеры и техники, поздравляя с успешным выполнением задания. Особенно были довольны те, кто отвечал за вооружение и пуски БПЛА.

— «Пчёлы» отработали на ура! Одна не стартовала, ещё две сбили над Хорватией. Остальные долетели и попали куда надо, — радовался один из инженеров.

— Да что ваши насекомые! Вот наши «Харитоши» вошли по самые… я извиняюсь. Зато их в министерстве решили забраковать. Мол «не нужны», «лишняя трата денег», «мы воевать больше не будем»…

В общем, споры и разговоры не утихали. Пока я давал оценку боевого применения ракет, меня уже позвали в класс. Пора было обсуждать итоги.

Войдя в класс, я обнаружил сидящих перед телевизором Виталика, Тадича и генерала Радича.

— Проходите Радонич. Посмотрите на результат ваших действий, — сказал генерал, показывая на экран телевизора.

На местном телевидении шли новости, где показывались кадры пожара на базе в Авиано. Естественно, вид был со стороны и ссылались местные новости на итальянские и австрийские каналы. Тут же были и интервью с очевидцами.

А потом начался большой блок выступлений и заявлений. Итальянский премьер просил, не поддаваться панике. Австрийский канцлер, что никогда не поддержит эскалацию боевых действий как с одной, так и с другой стороны. И что ночной налёт — результат необдуманной политики НАТО.

— Думаю, что скоро он не будет канцлером, — спокойно сказал Виталик после выступления австрийского политика. — Они собираются в Евросоюз и такого ему могут не простить.

Самым «интересным» было выступление представителя НАТО, а именно генерального секретаря. Надо ли говорить, что даже по телевизору было видно — господин Вёрнер нервничал.

— Пока я не готов озвучить, что именно произошло на базе Авиано. На данный момент основная причина — несчастный случай на складе средств поражения…

Как бывший лётчик и министр обороны ФРГ, господин Манфред Вёрнер отлично понял, что именно произошло.

Генерал-полковник Радич выключил звук на телевизоре и встал со своего места.

— А каковы у нас данные? Тадич, мы что-то знаем, кроме вот этих новостей из телевизора?

— Конечно. По меньшей мере 25 самолётов выведено из строя. Сгорело два самолёта-заправщика. Потери среди личного состава неизвестны, — ответил Предраг.

Генерал повернулся к Виталику. Тот развёл руками.

— Я работал в другом месте. Когда у меня будет информация, немедленно доведу. Но Вёрнер не зря отказывается говорить на камеру истинный масштаб. Удар был явно успешным. К сожалению, и у нас есть потери.

Генерал пожал всем руки, поблагодарив за работу.

— Вы трое молодцы…

— Извините, господин генерал-полковник. Не только трое, — перебил я Радича.

— Само собой, Радонич. Для меня тоже гибель полковника Видича — трагедия. Надеюсь, его жертва не будет напрасной.

Как-то уж слишком спокоен генерал. С другой стороны, нет у него возможности переживать. Ему нужно командовать войсками. Причём в войне, где Сербия изначально обречена.

Радич вышел из кабинета, а следом за ним и Тадич.

— Позвать их, Вито? — спросил Предраг у Виталика перед выходом.

— Их сейчас приведут.

Как только вышел Тадич, Виталик скинул с себя разгрузку и устало опустился на стул. До этой минуты он держался стойко, но силы постепенно покидали Казанова.

— Тело ноет. В отпуск не хотел бы съездить? — спросил у меня Виталик.

— Я бы лучше домой съездил. Накатался по миру.

— Понятно. А я вот был недавно в Крыму. Яковенково там есть село. Глубинка даже по Крымским меркам. Чистое море, мелкая галька, пляж и дельфины у берега. Прекрасный вид на мыс Опук и Кояшское озеро неподалёку. Приехать бы и просто посидеть там!

Что-то мне подсказывает, давно там был Виталик. А в отпуске он не был очень долго.

— По твоим меркам недавно, это когда? — спросил я.

— Лет 6 назад. А как будто недавно это было…

Разговоры на сегодня были закончены, и я уехал в Нова Нада. Удивительно, но эта ночь прошла тихо. Я даже несколько раз просыпался от тишины.

Оказалось, что этой ночью НАТО ударов не наносило. Все бои шли в Боснии, а вылеты совершали только МиГ-21е на поддержку войск.

Сразу закралась мысль, что это очередное затишье перед бурей.

В течение дня мы долго разбирали в классе вылет с моими подчинёнными. Больше всех был воодушевлён Вася Долгов. Его впечатлила дозаправка в воздухе.

— Когда вернёшься, будешь уже иметь опыт. На МиГ-31 начнёшь летать.

— Сергеич, да ну тебя! Не хочу я где-то в глуши служить или на Севере! Если можно надавить или за «ниточки» подёргать, я бы в Крым поехал служить, — мечтательно закатывал глаза Долгов.

— Размечтался! В Канске тебе место. Ну или куда подальше. Я бы вот лучше на большой самолёт переучился. Летал бы по миру. А лучше в гражданскую авиацию…

— Рустик, Мимино ты наш! «Кукурузник» твой предел. Как и мой, — сделал вывод Вася. — Но в Крыму!

Парни продолжили мечтать, а Пётр Аркадьевич задумчиво смотрел на карту, водя по ней пальцем.

— О чём задумался, Аркадич? — подошёл я к нему, оставив Васю и Рустама вдвоём, строить планы на будущее.

— Ничего странного не заметил? Нас как будто пытались подловить в районе дозаправки.

— Не как будто, а так и было. Перехватывать нас над морем было бы сложно. Врываться в зону боевых действий в Боснии опасно. А вот атаковать скрытно на границе и в момент заправки — идеально. Можно было всех сразу уничтожить, — ответил я.

— Мда. Командира жалко. Почему он не прыгнул сразу? Ты же ему говорил?

— Не знаю. Вроде и вышел нормально, и парашют раскрылся. Но осколками, судя по всему зацепило. Его нашли уже мёртвым.

Аркадьевич кивнул, но тут же обратил внимание на открывшуюся дверь в кабинет.

— Доброе утро, Вьетнам! — громко произнёс Виталик. — Не смотрели? Интересное кино.

— Нам выйти, командир? — спросил у меня Пётр Аркадьевич.

— Не стоит. Видимо, с нами хочет поговорить Виталий Иванович, — ответил я.

Казанов довольно улыбнулся.

— Эх, Сергей Сергеевич! Быстро ты стал уважаемым у этих людей…

— Этих, это каких? — одёрнул я Виталика.

— Интересных людей. Но я не об этом.

Казанов поставил на стол портфель и открыл его. Что-то новое нам приготовил мой друг. Хотя, могу ли я его снова так называть?

— Я думал, что знаю всё. Но оказывается, ты знаешь не меньше, Сергей. Полюбуйся, — сказал Виталик и по очереди положил на стол фотографии.

Узнал я этих парней. Спецгруппа, которая противостояла нам ещё в Ливии.

— Митч Фостер, Ганс Этлифсен… так, Эммета и Филлера уже нет в живых, — убрал две фотографии Виталик. — Алан Грей тоже вне игры. Ну и твой «лучший друг», господин Джордж Дейн по прозвищу «Брейкер».

Вернулся, зараза! А ведь я уж думал, что после Франции не увижу и не услышу об этом человеке.

— И теперь главное. На вас объявлена охота. По всем ВВС и ВМС США в нашем регионе дана команда уничтожить все МиГ-29, — сказал Виталик.

Есть теперь, над чем подумать.