Айдол-ян. Часть 3

Трек двадцать второй

Время действия: шестое сентября, поздний вечер

Место действия: общежитие группы «Корона»

Сижу один на кухне, зачем-то пью сладкий кофе с молоком, хотя уже поздно и давно уже надо спать, как это делают мои сонбе. А у меня сна ни в одном глазу, глушу кофе и читаю, что обо мне пишут в сети, хотя, беря в руки планшет, собирался всего лишь ознакомиться с новостями. Но в результате занимаюсь делом, после которого знаменитости начинают принимать успокоительное, посещать психолога и в конце концов кончают с собой. Причём понимаю, что занимаюсь фигнёй, но, продолжаю. Наверное, потому, что у меня спинной мозг сигнал «опасность» подаёт. Лично у меня порой бывает так, когда в жизни предстоит какое-то событие и вроде даже что-то определяющее или решающее в ближайшем будущем, но вот при этом спокоен как удав и всё. Точно предвиденье, что всё будет нормально. И да, «прокатывает». А порой наоборот, в жизни вроде всё путём, всё хорошо, но ни с того, ни с сего как накатит чувство необъяснимой тревоги и сидишь такой, испуганно в голове варианты перемалываешь — откуда прилетит? И ведь — прилетает… Вот и сейчас такое тревожное чувство в спине ожидания неприятностей. Когда я МИД «курощал» по поводу названия моря, у меня такого не было…

[*.*] — Агдан решила уничтожить карьеру министра образования? кх-кх-кх…

[*.*] — Я просто в шоке от того, что она творит.

[*.*] — Назвать в Ёнесай всех алкоголиками?… кх-кх-кх… Как теперь её сестра будет там учиться?

Что-то мне лишнее приписывают… Не называл я всех алкоголиками…

[*.*] — Придётся её сестре переводиться в другой университет.

[*.*] — Да. Уверена, что преподаватели в Ёнесай не станут терпеть такие оскорбления. Да и студенты тоже. Я бы вот не стала.

[*.*] — Похоже, Пак СунОк не получит высшего образования… кх-кх-кх

Пф! Мн-да… Мне ещё с семьёй объясняться. Звонки от онни и мамы, сбросил, ответил смс-ками, что занят, но вопрос это не сняло. Просто отложило. Как поход к зубному…

[*.*] — Вряд ли её примут в другом университете. Там наверняка подумают, нужна ли им такая студентка, у которой есть ненормальная сестра?

[*.*] — Да, которая может сказать про них, что угодно… кх-кх-кх…

Блиннн… Может, мне вообще дома не появляться? Хотя бы полгода…

[*.*] — Ничего страшного. Агдан хорошо уже зарабатывает, чтобы оплатить учёбу своей сестры за границей. Она ещё в плюсе окажется, как и все, кто имел с ней дело.

О! А ведь это — мысль! Можно будет отсутствие дома сократить до недели. Пока СунОк окончательно пар выпустит, а потом предложить ей учёбу за рубежом. Уверен, она втайне об этом мечтала!

[*.*] — Вообще, СунОк повезло, что у неё такая сестра.

[*.*] — Имеешь в виду — богатая?

[*.*] — Верная. Сразу кинулась защищать семью. Я бы не отказалась иметь такую тонсен.

Вот! Человек зрит в корень! Так и скажу СунОк. Скажу, что ради неё, ради того, чтобы не называли её алкоголичкой, не испугался целого министерства образования. Так что пусть закрывает рот и прекращает орать. Ты ж смотри, а на фан-форуме попадаются дельные мысли…

[*.*] — Президент JYP закончил университет Ёнесай. Он тоже — алкоголик?

Вот чёрт… Ему что, другого университета в стране не нашлось? Интересно, а Ли СуМан в каком учился?

Отвлёкшись от планшета, стараюсь припомнить биографию создателя «SMEnterthament», но вместо информации, мозг выдаёт сообщение, что мои уши слышат шорканье тапок по полу. Кого-то несёт…

Повернувшись в сторону входа, жду. Спустя несколько секунд, щурясь от света, на кухню заглядывает сонная ИнЧжон.

— ЮнМи? — спустя несколько секунд моего разглядывания удивляется она. — А что ты тут делаешь?

— Читаю новости, жду старта клипа, — отвечаю я, не став говорить, что читаю форум.

— Клипа? — не понимает ИнЧжон. — Какого?

— Сегодня в полночь начинается показ «Take on me», — говорю я. — Японцы придумали какой-то сногсшибательный вариант для его промоушена, который должен начаться ровно в полночь и поразить всех навылет. Вот, сижу, жду. Идея клипа, слова, музыка, все мои. Так что, мне интересно, чем в итоге всё закончится.

— Ой, а я и забыла, что у тебя премьера клипа, — огорчается ИнЧжон. — Помнила, но забыла. Поздравляю тебя, ЮнМи!

— Спасибо, сонбе, — вежливо наклонив голову, благодарю я. — Надеюсь, всё было не зря.

— Можно, я с тобой посижу? — поколебавшись, неуверенно спрашивает ИнЧжон. — Я тоже хочу посмотреть, что получилось.

— Конечно, сонбе, — соглашаюсь я. — Одной сидеть скучно. Хотите — кофе?

— Кофе? — удивляется ИнЧжон, скользя в мягких шлёпанцах по направлению к столу. — Разве можно так поздно пить кофе? Это вредно для сердца.

— Конечно, отмечать начало промоушена кофеем, это не солидно, — соглашаюсь я. — В таких случаях пьют шампанское или, коньяк. Ну, в крайнем случае — дорогое вино. Но у меня есть только то, что есть. Поэтому…

Я развожу руками.

— У меня есть бутылка шампанского, — подумав, сообщает ИнЧжон и с готовностью предлагает — Принести?

Хм, пить шампанское, отмечая выход клипа с человеком, с которым до этого дрался? Жизнь полна внезапных поворотов…

А с другой стороны, — думаю я, смотря в полные ожидания глаза собеседницы, — не такие уж у нас с ней были смертельные противоречия. Она не парень, за девчонку я с ней не дрался. Да она сама — девочка, причём, вполне симпатичная. Откажешь в совместном распитии — опять оттолкнёшь. Видно же, что человек от чистого сердца предлагает. Хоть я две минуты назад даже не помышлял о таком развитии событий, но, раз так фишка легла, то почему бы нет? Тем более, что начало промоушена, действительно достойный повод, чтобы открыть бутылку шампанского.

— Сонбе, но в одиночку я целую бутылку не выпью, — говорю я. — Стоит ли открывать, ради пары глотков?

— Стоит! — с готовностью восклицает в ответ ИнЧжон. — Начало промоушена — не часто бывает. Да и не у всех. Если ты не против, я тоже могу с тобой отметить!

— Хорошо, сонбе, — поняв, что другого варианта ответа у меня нет, соглашаюсь я и говорю, что требуется сказать. — Буду рада.

— Сейчас принесу, — обещает ИнЧжон и говорит. — И ЮнМи… Я ещё раз хотела поблагодарить тебя, за то, что ты на моей стороне.

Глаза у неё открываются шире и начинают блестеть, словно в них слёзы.

— Я раньше хотела это сделать… — пускается она в несколько путанные объяснения. — Чтобы наедине. Но не получалось, всё время кто-то был. Только сейчас. ЮнМи, спасибо тебе. Это так трогательно… Хоть я к тебе плохо относилась… И ты не должна была это делать для меня, но ты поступила так щедро… Пожалуйста, прости меня…

Глаза у ИнЧжон начинают часто моргать, а губы кривятся так, словно она собралась плакать.

Ну ещё этого не хватало!

— Сонбе, — мягко, успокаивающем тоном, говорю я. — Мы с вами уже выяснили, что характеры у нас обеих — не всегда идеальные. И у каждой из нас есть, за что извиниться. Давайте не будем возвращаться к тем моментам нашей жизни, которые взывают чувство сожаления. Не будем к этому больше возвращаться. Обстоятельства выяснены, выводы сделаны, теперь нужно жить дальше, просто помня о том, что было, чтобы не повторить ошибок. Окей?

ИнЧжон, обдумав услышанное, несколько раз согласно кивает головой, ничего не говоря.

— Несите шампанское, сонбе. Отличный напиток, проводить прошлое и встретить грядущее, — прошу я, вспомнив празднование Нового года.

— Да, сейчас, — справившись с голосом и кивая, обещает ИнЧжон и тоже просит. — ЮнМи, называй меня по имени. Если ты не против.

И смотрит так требовательно на меня.

— Хорошо, — соглашаюсь я на это. — Мне приятно обращаться к тебе по имени, ИнЧжон.

ИнЧжон в ответ просто расцветает улыбкой.

— Так здорово! — радуется она и тут же озвучивает ещё просьбу. — ЮнМи, я тоже хочу купить датакоины. Тоже, на десять миллионов вон, как БоРам. Ты мне поможешь?

— Какие датакоины? — не понимаю я, удивлённый столь резким переходом разговора к вопросу денег.

ИнЧжон объясняет, что девочки, по моему совету, решили прикупить цифровой валюты, а она в тот момент отказалась. А сейчас хочет последовать их примеру. И просит ей помочь.

— А что, девочки уже — купили? — озадаченно спрашиваю я.

— Не знаю, — отвечает ИнЧжон. — КюРи хотела всё организовать, но с ней я больше на эту тему не разговаривала.

— С тобой, надёжнее, — уверенно заканчивает она свой спич, смотря на меня признательным взглядом.

Мм..мм, не ну… фьихх! Всего-навсего намеревался выпить, отметить момент подписания мирного договора, но девочки, это девочки! Уже-уже-уже, вот только чуть-чуть, как говорится, только сунулся, как они тут же хотят всего и сразу! Тут помочь попросили, там поучаствовать пригласили, тута подержать, тама прибить… Едва расслабился, моментом на шею хомут начали примерять, прикидывать, какой по размеру лучше подойдёт? И что мне делать с этой девчонкой?

Оценивающе смотрю на ИнЧжон и тут мне приходит в голову мысль.

В принципе, ИнЧжон девчонка-то симпатичная, а когда накрашена — даже красивая. Но вот выпрут её из к-попа, что она тогда будет делать? Слышал, что в группе все больше чем по миллиону баксов уже заработали, но сколько они потратили? Судя же по тому образу жизни, который вела группа — «общага — танцкласс — выступление — общага», есть обоснованное подозрение, что делать они ничего кроме этого не умеют и рассчитывают исключительно на замужество. Думаю, пару сотен тысяч долларов девчонкам не помешают … да они никому вообще никогда не помешают…

— А что — БоРам? — спрашиваю я. — Почему ты про неё вспомнила?

— Все решили купить на пять миллионов вон, а БоРам сказала, что купит на десять. — ИнЧжон легко делится со мной конфиденциальной информацией о планах подруг.

Хм, БоРам мне доверяет, — с одобрением отмечаю я узнанный факт и говорю. — Нет проблем, онни. Конечно, помогу.

— Спасибо, ЮнМи! — снова расплывается в улыбке ИнЧжон и сообщает. — Я за шампанским!

(несколько позже)

— За успех! — предлагаю я тост приподнимая вверх бокал с только что налитым в него шампанским. — За успех каждого в отдельности и всех, в целом!

Аккуратно тренькаю своей посудиной о посудину ИнЧжон и разом её опустошаю. Ну всегда я «шампунь» залпом пил!

Хорошее, — делаю я вывод немного почмокав языком для лучшего вкусо-осязания. — Написано на этикетке «Paris», похоже на правду. Интересно, для какого случая его хранили?

— Онни, — обращаюсь я к ИнЧжон, одновременно закусывая одним из обнаруженных в холодильнике яблок. — Скажи, я не поняла… Может, вопрос не к месту, но всё же… У тебя же столько отдельных проектов в твоём портфолио записано. Зачем тебе нужно было ЮСона просить найти тебе проект?

— Это раньше было, — сразу погрустнев, отвечает она. — В начале группа была популярней и индивидуальной работы было больше. Потом популярность снизилась и предложений стало меньше. Потом опять стало лучше, но мне предложений стало меньше. Меньше всех в группе.

— А я что-то не видела этого момента в их портфолио на сайте агентства, — недоумеваю я.

— Там давно ничего не менялось, — объясняет, как это может быть, ИнЧжон. — Поначалу было важно. А потом уже, когда о нас узнали, это перестало иметь особое значение.

— Это президент СанХён так сказал? — уточняю я.

— Да, — кивнув, подтверждает ИнЧжон.

— Безобразие, — берясь за горлышко бутылки, сообщаю я, что думаю по поводу его решения. — Надо показывать всё, что есть. Все победы, даже если они древние, как следы мамонта. Всё ведь, всё, непосильным трудом заработано…

— Тебе ещё капнуть? — спрашиваю я, держа горлышко бутылки над полупустым фужером ИнЧжон.

— Чуть-чуть, — кивнув, быстро соглашается его хозяйка.

Не спеша, чтобы не перелить, наливаю недостающее до верха.

— А что вы это тут делаете? — раздаётся удивлённый голос.

Ставлю бутылку на стол и смотрю в ту сторону откуда раздался вопрос. В дверях кухни, тоже в пижаме и тоже щурясь от света, стоит ДжиХён.

— Шампанское пьём, — солидно поясняю ей я, хотя и так всё видно.

— Вы что, обалдели что ли? — изумляется в ответ ДжиХён. — Вы знаете, сколько время?

— Мы ждём старта промоушена клипа «Take on me», — объясняет ей наше позднее камлание ИнЧжон. — Он начнётся ровно в полночь. ЮнМи много в него вложила.

— Аа-а, — понимающе произносит ДжиХён и шоркая тапочками по полу в направлении стола, спрашивает. — А почему так? Неофициально, без агентства?

— Наверное, из-за сложных отношений с его руководством, — отвечаю я и приподняв бутылку за горлышко, интересуюсь у присевшей за стол ДжиХён. — ДжиХён-онни, шампанского?

Та задумывается над предложением.

— Пару глотков для лучшего сна, — привожу я медицинское обоснование полезности действия.

— Давай! — решительно кивает в ответ ДжиХён.

— ИнЧжон, давай ещё фужер! — командую я.

Время действия: седьмое сентября

Место действия: Сеул, общежитие

— ЮнМи, ЮнМи… вставай уже! — слышу я сквозь сон голос, похожий на голос БоРам, и кто-то трясёт меня за ногу.

Блин, пить охота… И в туалет… — не открывая глаз и не меняя позы, думаю я. — А что вчера было? Помню, не спалось, сидел на кухне, дул кофе. В кухню заглянула ИнЧжон, мы с ней поговорили и решили выпить шампанского… Она принесла бутылку, и мы с ней отметили наше примирение. Едва успели налить второй раз, как пришла ДжиХён, разыскивающая ИнЧжон, я ей тоже налил. Потом мы выпили ещё раз и шампанское закончилось.

ДжиХён сходила к себе в комнату, принесла бутылку красного вина. Пока мы пробовали вино с сыром и виноградом, оказавшимися в холодильнике, проснулась КюРи. Она помогла нам допить вино и сбегала, принесла коньяк. Очень хороший, пятнадцать лет выдержки. Вообще, мешать в одну кучу всё, конечно, не стоило, но бутылка коньяка была маленькая, 0,25 и было понятно, что ничего страшного не случиться, если мы просто по чуть-чуть попробуем, тем более, что КюРи усиленно его рекламировала. Попробовали, а потом началась премьера клипа[39].

Посмотрели, пришли к выводу, что получилось офигительно и только решили отметить удачу, разлив коньяк до конца, как на шум подтянулись разбуженные БоРам, СонЁн и ХёМин. Пришлось с ними делиться. Коньяк, понятно, сразу кончился. Но у ХёМин стояло на полке в упаковке модное сейчас в Корее шотландское виски — «Чивас регаль», двенадцать лет, ей кто-то подарил. Это было уже явно много. Но мы всё равно начали дегустацию и помню ещё, что БоРам притащила упаковку из четырёх бутылочек соджу — запивать… а вот после этого, ничего не помню!

— Ну что? — раздаётся голос СонЁн. — Ты её разбудила?

А СонЁн-то вчера ничего не принесла….

— Нет, — отвечает БоРам. — Не просыпается.

— ИнЧжон тоже не встаёт, — жалуется СонЁн. — Я её сажаю, а она опять на кровать ложится. И ХёМин с ДжиХён не просыпаются.

Угу… Понятно теперь, кто вчера участвовал, а кто только вид делал.

— Что же делать? — задаёт вопрос СонЁн. — Уже двенадцатый час!..

Двенадцатый час?? Охренеть…

— … мы сорвали всё расписание. Продюсер Ким опять звонил, ругался. Сказал, что директор ЮСон в ярости.

Чего бы ему вдруг быть в ярости? Никаких публичных мероприятий мы не сорвали. Сегодня по плану — работа «внутри предприятия» … Вокал, хорео… Или он по поводу моего интервью бесится? Чего вдруг? Вчера нормально с ним об этом говорили… Может, что изменилось за ночь? Ну так я не пожарная команда, чтобы мчаться на каждый чих …

— Что же делать? — растеряно произносит СонЁн.

Снимать штаны и бегать! Всё равно уже день пропал. Если уже двенадцатый час, то пока все очнуться, пока в порядок себя приведут… Два часа уже точно будет, если не три… И куда потом в это время? Сделать мейкап это совсем не значит, в себя прийти… Попеть ещё можно будет попытаться, а вот с хореографий лучше не связываться… Я тут, можно сказать, наконец прописку в коллективе получил. Не бог весть, конечно, что за коллектив, не вершина, но работают в отрасли профессионально и достаточно успешно. Потом же, опять, — девочки. Значит, я могу, если не жить женскими занятиями, но уже с каким-то успехом их имитировать. Стопудово есть железобетонное основание нажраться до невменяемости, отмечая это достижение. Заодно устроить выходной день, забив на работу. Так что пусть ЮСон не бесится, всё путём. Сейчас у меня есть более важный вопрос — вставать в туалет или потерпеть и спать дальше? Хочется сразу и того и другого… Как подло устроена жизнь — постоянно что-то нужно выбирать!

Время действия: седьмое сентября, вечер

Место действия: дом семьи ЧжуВона. Небольшая комната, в которой присутствуют госпожа МуРан, её сын и внук. Судя по лицам, разговор, идущий между родственниками, из разряда не совсем приятных.

— … Я отложил часть своей работы и лично занялся изучением происходящего, так как понял, что вы, двое, организаторы, похоже довольны своим участием в этом идиотизме и не собираетесь прекращать…

ДонВук обводит недовольным взглядом сидящих напротив него ЧжуВона и МуРан, которые после его слов делают у себя на лицах выражение, что как бы не совсем понимают, о чём идёт речь, но готовы выслушать продолжение.

— Могу сказать, что узнал много нового о членах своей семьи, — не став испытывать терпения слушателей продолжает говорить ДонВук. — Например, что моя мать увлекается вороньей орнитологией и посещением гробниц древних королей, а сын, собрался стать президентом развлекательного агентства…

Выражение лиц у ЧжуВона и хальмони становятся кислыми, как у людей, которые думают над тем — кто мог рассказать о их делах и планах?

— А ещё одна особа, — говорит ДонВук, — которая даже не является членом моей семьи, позволяет себе сочинять возмутительные песенки, от которых волосы встают дыбом, столько в них неуважения к истории страны и правившей династии! Кроме этого, она ещё развлекается тем, что критикует правительство, на предвыборную компанию которого я давал деньги! И вы это прекрасно знаете, но при этом благодушествуете, ничего не предпринимая! А я, выгляжу в глазах окружающих, более чем глупо!

ДонВук в гневе хлопает ладонью по колену и откидывается назад. Бабушка и внук слегка втягивают свои головы в плечи.

— Значит так, — помолчав и справившись с дыханием, говорит ДонВук. — Не знаю, какова ваша конечная цель, но лично мне это надоело. Поэтому, я взял на себя всю ответственность и отдал приказание сообщить о том, что ЮнМи и ЧжуВон расстались!

Отец смотрит на сына, тот в ответ несколько раз с удивлением моргает.

— Но, отец… — начинает возражать он.

— Ты не контролируешь свою женщину, — не дав сказать, перебивает его ДонВук. — Не можешь, не умеешь, или ещё почему, но это очевидно, поскольку она болтает всякую чушь, которая только взбредёт ей в голову.

— Отец, ЮнМи творческий человек… — пытается объяснить ЧжуВон, но отец его не слушает.

— Если она за это время не смогла понять, как нужно себя вести в её новом статусе, то это лишь указывает на то, что она недостойна находится рядом с тобой! — категорическим тоном заявляет он. — Любая девушка Кореи была бы счастлива, оказавшись на её месте, она же ведёт себя так, словно ей всё равно. Словно происходящее, это недоразумение!

— Отец, я сегодня получил армейское уведомление, что буду представлен к награде за спасание старшего по званию, — говорит ЧжуВон. — Старший по званию — это ЮнМи. Я знаю, что она тоже получила уведомление о награждении за ранение. Как мне быть в такой ситуации? Нам вместе будут вручать награды, мы вместе служим в одной части, как я скажу в этот момент о расставании? Это будет выглядеть странно и может привлечь внимание. Может, не стоит спешить с объявлением о разрыве?

ЧжуВон с вопросом смотрит на отца.

— Не будет странно выглядеть, — обещает ему тот. — Мне сегодня сообщили, что её дядя, которого она просила найти, нашёлся. Он арестован по подозрению в контрабанде в особо крупных размерах, а также незаконной торговле с КНДР.

Бабушка, огорчённо, неспешно качает головой влево-вправо, а у ЧжуВона лицо слегка вытягивается от новости.

— Так что, сам понимаешь, никакого удивления по поводу твоего решения ни у кого не будет, — говорит ДонВук. — Не найдётся в Корее семьи, которая захочет иметь невестку с такими родственниками.

— А он, дядя ЮнМи, действительно это делал? — удивлённо спрашивает у отца ЧжуВон.

— В отчёте было сказано, что он был пойман с поличным, — отвечает тот. — Провинность очень серьёзная, максимальное наказание за сотрудничество с севером — расстрел.

МуРан сокрушённо снова мотает головой.

— Можно что-то сделать? — мгновение подумав, спрашивает ЧжуВон.

— Что значит — «что-то сделать»? Я тебе только что сказал, что нужно делать! — вновь начиная сердится, восклицает ДонВук. — Завтра подтвердишь, что вы расстались и всё!

— А ты, мама, — поворачивает он голову к МуРан, — поговори с семьёй ЮнМи. Если надо, дай им денег, но только пусть сидят и держат язык за зубами. Чтобы я больше не слышал про них. Хорошо?

— Да, сын, я сделаю, — кивает в ответ МуРан. — Думаю, проблем не будет.

— Это будет замечательно, — тоже кивает ДонВук и благодарит. — Спасибо, мама.

— Как сообщить ЮнМи о том, что её дядя в тюрьме? — в этот момент задумчиво произносит ЧжуВон. — Она расстроится, что у неё такой родственник. Я знаю, что она сильно к нему привязана…

ЧжуВон с вопросом смотрит на отца, тот с удивлением смотрит на него.

— Вот твоя бабушка будет говорить с её семьёй и сообщит! — мгновение подумав, предлагает решение ДонВук. — А тебе нужно держаться от неё подальше, раз у неё такие родственники.

— Я сам ей сообщу, — говорит ЧжуВон. — Я ей обещал найти её дядю.

Конец книги четыре, части третьей