Банкир

Валентин ответил тоскливо.

- Витька, у меня нет такого времени на туризм. Банк надо на ноги покрепче ставить. Мы ещё только родились, а на нас уже наехали, понимаешь?

- Тогда - только Париж. Суток для беглого осмотра хватит.

Валентин тяжело вздохнул и - согласился. С незначительной поправкой.

- Но в Мюнхене я хочу посмотреть ту пивную, откуда Адольф Гитлер начал свой путч.

Витька засмеялся.

- Валя! В Германии после войны было ликвидировано ВСЁ связанное с памятью о бесноватом фюрере! Никаких следов его пребывания не осталось! Нацистскую партию ликвидировали, а что касается коммунистов, приняли прекрасный закон "О профессиях" Знаешь в чем дело?

- Нет.

- Когда местные коммунисты с финансовой подпиткой СССР начали было набирать силу, то немцы справедливо решили - если эту партию объявить так же вне закона, то она в глазах населения попадет в разряд "мучеников", что опасно. И приняли закон, по которому, если ты хочешь быть коммунистом ради бога! Ходи на митинги, выступай и плати взносы. Но! Но тогда ты не имеешь права работать в государственных учреждениях, быть учителем и даже воспитательницей детского сада! И это сработало, коммунистическое движение, практически, сошло на "нет", не смотря на то, что советские коммунисты помогали немецким очень щедро. Как и другим своим товарищам по партии во всем мире. Понял, на кого мы работали в юности.

- Это я , как и все, знал давно.

- Немцы вообще после войны вели себя очень умно. В отличие от нас они не лелеяли воспоминаний о войне, не воспитывали молодежь на минувшей войне. Они всё постарались ЗАБЫТЬ и жить всей нацией с чистого листа. Жить дальше. Успехи, как видишь, на лицо. Маленькие группы нацистской молодежи настолько ничтожны, что в расчет их не принимают. Да говорят что фашисты и у нас дома появились?

- Появились. Но большей частью они себя фашистами официально не признают. Легальных очень мало.

- Дожили...

Около шести пришла с работы Линда, а ужинать пошли в пивную.

Тихое, домашнее заведение и конечно - сосиски с кислой капустой, тушеные свиные ножки плюс двенадцать сортов пива.

Вернулись домой и через полчаса совершенно неожиданно объявились двое полицейских. Ребята стройные, сытые, здоровенные, но предельно вежливые.

О чем-то поговорили, Витька предъявил им паспорт Валентина, который был осмотрен очень аккуратно. И так же аккуратно сличили лик владельца паспорта с его натуральным видом.

Извинились, откозыряли и ушли.

Витька сказал весело.

- Ты не обращай на это внимания. Тут свои порядки. Но - порядки! Вникаешь?

- Вникаю....

- Приглядывают за нами, русскими. - словно принимал всю вину за немецкий порядок на себя Витька. - Нехорошо наша братия себя здесь успела зарекомендовать. Не все, конечно, но...

- Да ясно всё. Не дергайся

... Коля Флин был встречен в Калмыкии с императорскими почестями. Точнее, наверное, с почестями, оказываемыми падишаху, большому баю, у которого несчётные стада баранов, табуны коней, гарем на пятьсот жён и сорок тысяч сабель верных кунаков.

Прямо у трапа самолета ему поднесли хрустальную рюмку водки и стакан кумыса, после чего Саган усадил именитого гостя в длинный, как трамвай, лимузин о шести дверях и сказал.

- Поедем в мою резиденцию, Николай. В городе нам делать нечего. Плохо в городе, воздуха нет.

Был Саган низкорослым, несколько корявым, но осанистым и на восточный манер - вальяжным мужчиной, словно бай или басмач, как уж будет угодно. Круглое лицо его украшали длинные усы. В лимузине, кроме шофера, оказались две миленькие девушки, которых Саган представил Флину в качестве его обслуги. Имена их Флин тут же забыл.

Письмо Валентина Саган прочитал уже в движении машины и сказал твердо.

- Я всё сделаю, о чем попросит Валя Рагозин. Нужны деньги - будут деньги. Нужна моя жизнь - пусть возьмет. Только я одного не понимаю. - он сосредоточенно примолк и, выдержав паузу, Флин спросил.

- Чего не понимаешь?

- Зачем Рагозин использует такую сложную схему в своей финансовой операции? Две фирмы, потом ещё одна... Ликвидация фирм. Можно все сделать проще.

- Ты знаешь как?

- Конечно. Разменять деньги на валюту здесь и контрабандой вывести их за рубеж.

- Опасно везти такую сумму. Это же около шести миллионов долларов.

- Ерунда. Есть много очень надежных путей. Чем сложнее схема, тем она слабей. Но пусть Рагозин делает так, как хочет.

Говорил он с легким акцентом, но слова выстраивал и выговаривал правильно.

Они вылетели в открытую до горизонта степь. Буйно зеленели и колыхались на ветру высокие травы, яркое солнце обрушивало зной, который набирал силу, казалось, с каждой минутой. Саган сказал хвастливо:

- Ты посмотри, как у нас хорошо весной! Воля! Иди, куда хочешь, скачи на коне куда хочешь... Летом, правда, здесь будет выжженная пустыня. Но всё равно лучше чем у вас в каменном мешке, в Москве.

С этими словами Саган достал из маленького бара бутылку водки и решительно предложил.

- Выпьем?

Выпили в машине.

Выпили и плотно закусили в особняке Сагана, который стоял в степи, словно оазис в пустыне.

Выпили... Все события, которые происходили в дальнейшем - Флин никогда не мог вспомнить в деталях. Он круглосуточно наедался и напивался до того, что обе его девушки относили его в постель на своих нежных руках. На мгновение трезвел, когда его погружали в прохладную воду бассейна при особняке Сагана и снова нырял в сказочное состояние полной отрешенности от всех забот. Кажется, он скакал при этом по степи то ли на коне, то ли на верблюде, курил папиросы заправленные опием, произносил речи в кругу местных бизнесменов - призывал их не бояться Москвы и смело налаживать совместный бизнес. Когда он стонал с мучительного перепоя и не мог заснуть, обе девушки его маленького гарема убаюкивали его протяжными народными песнями, слов которых он, натурально, не понимал, но - засыпал. На миг очнулся, когда Саган подсунул ему "трубу" и сказал.

- Будь трезвым! Босс из Германии звонит!

Так и оказалось. Валентин позвал.

- Басмач новоявленный, ты когда вылетаешь в Москву?!

- Не знаю...

- Саган сказал, что сделал уже всё что надо! Ты что, загулял по крупному?

- Да нет..

- Так вылетай после завтра! У меня тоже всё в порядке, дела идут! Значит послезавтра и встречаемся. Ты меня понял?!

- Конечно, босс. - заверил ничего не понявший Флин, за то вместо него всё понял Саган.

До самолета в Москву Флина доставили полумертвым и нагруженным двумя громадными сумками подарков. Нежно провели в салон самолета и заранее пристегнули ремнем к креслу. Стюардессам вручили подарок и наказали следить за данным пассажиром, как за младенцем.

Флин заснул ещё до взлета.

глава 6. Возвращение и новые проблемы

Ни в Париж, ни куда-нибудь ещё - съездить не удалось. Четыре дня Витька обивал пороги каких то учреждений, в вечером пятого дня вернулся домой и с тяжелым вздохом сказал предельно огорченным голосом.

- Валя, прости меня... Но с организацией фирмы у меня ничего не получается... И взятки давал и... В общем, я тебя подвел - Ну что ж, спокойно прореагировал Валентин. - Ты себя не кори. Я поищу другие пути.

Витька принялся торопливо оправдываться.

- Ты понимаешь, первым мне наотрез отказал тесть. Он никогда не рисковал и не только законопослушен, а просто ползает на коленках перед этим законом. А второе, едва я дернулся во всякие учреждения со своими намерениями, едва они теперь видят русского бизнесмена - их кондрашка хватает. Русские здесь изрядно замазались, всех считают за бандитов и мафию. Я, конечно, могу пробить фирму. Но на оформление и регистрацию уйдет полгода, а то и больше. Это тебя устроит?

- Нет. - всё так же спокойно возразил Валентин. - Но всё нормально. Даже так и должно быть. В бизнесе почти всегда не всё получается с первого старта.

- Но в Париж мы всё таки поедем, Валя!

- Не поедем, Витя. Проводи меня до ближайшего рейса на Москву.

Виктор принялся возмущаться, уговаривать друга на поездку, но тот был тверд в своем намерении улететь по причине, о которой Витька нет догадывался. Дело заключалось в том, что Валентин приметил, что уже с третьего дня жена Витьки, красавица Линда - откровенно тяготилась присутствием в квартире Валентина. Радушие первых двух дней сменилось холодностью и откровенной сухостью обращения - она едва цедила сквозь зубы даже в утренние приветствия. Все застолья с Витькой проходили вне её присутствия - Линда уходила из дому, или сидела у компьютера отрешенно от мужчин и откровенно демонстративно. Что ж, гостеприимство каждой нации имеет свои особенности. Во всяком случае, катится в такой атмосфере в компании с Линдой до Парижа не было никакого смысла.

При прощании Линда улыбалась и даже целовалась, но Валентин понимал, что встретится он с другом юности вновь не скоро, если встретится когда-нибудь ещё.

Уже перед началом регистрации в аэропорту Витька сказал, не глядя в лицо Валентина.

- Прости меня за всё. И меня, и Линду. Я понимаю, почему ты не поехал в Париж.

- Пустое. Прилетай в Москву.

- Ты обижен на меня, Валя? Скажи честно, как старому корифану.

- Честно?

- Конечно.

Валентин помолчал.

- Витька... Мне тебя очень жалко.

- Почему?!

- Ты живешь с женой стукачкой.

- Валя...

- Это так, Витя. В первый же день, как я приехал, вечером в твой дом пришла полиция с проверкой. Выводы делай сам, старый дружище.

Друг промямлил потеряно.

- Валя, тут такой порядок...

- Не надо. Давай обнимемся и - прощай. Жду в Москве.

Обнялись и - прощай.

Лайнер компании "Люфт Ганза" выдернул Валентина в ясное утреннее небо, и, пока он спал, - доставил под серый, холодный дождь аэропорта Шереметьево - 2. Но всё равно было радостно - дома!

Он миновал контроль и нашел такси, водителю которого сдал все оставшиеся немецкие марки, чем тот остался весьма удовлетворен.

Когда вышли на трассу Москва - Санкт - Петербург Валентин достал мобильник и прозвонил на сотовый Флина. Тот ответил сразу и Валентин спросил.

- Ты где?

- Еду из Внукова в наш банк.

- В банк не надо. Оставь такси на Кольцевой дороге возле кафе "Волна". Жди меня там.

Флин, с рожей до того распухшей, что и глаз не было видно - послушно стоял возле кафе и у ног его громоздились две огромные сумки. Он перебрался в такси Валентина, который сел рядом с ним на задние кресла, спросил коротко.

- Порядок?

- А как иначе? Саган мужик надежный.

- А у меня провал.

Флин подумал и ответил с улыбкой.

- Это к лучшему, шеф.

- Как понимать? - раздраженно спросил Валентин, а Флин отвел глаза в сторону и ответил негромко, чтоб не слышал таксист.

- Ты зря держишь меня за дурака. Даже не показал письмо, которое послал Сагану.

- Коля, ты - отвечаешь за безопасность. И отвечаешь ответственно. Другого на этом посту мне не надо.

- Я не собираюсь всю жизнь работать сторожем. - проворчал Флин - Я уже много прочел литературы по банковским делам и теперь кое что тоже соображаю.

- Вот как?! - удивился Валентин. - Это новость!

- Да, Валя. Ты используешь в этом деле очень старую и теперь ненадежную схему.

- Помолчи пока об этом. - Валентин указал глазами на таксиста, уши которого даже покраснели от напряжения, уж так он прислушивался к разговору. - Как тебя принимал Саган?

Флин застонал:

- Ох, они там усвоили наши традиции пьянства и, по моему, теперь даже обгоняют. Ни хрена не помню.

Они обменялись впечатлениями, касательно своих вылетов, а когда вкатились в рощу, Валентин тронул таксиста за плечо.

- Остановите здесь. Мы пойдем пешком. Я вас попрошу, наш багаж занесите на веранду дома, калитка будет открыта.

Он дал адрес своей дачи и вместе с Флином вышел из салона такси. Дождь уже кончился, с листвы деревьев ещё падали крупные капли и в воздухе завис тот густой, свежий аромат, который бывает только в весеннем лесу после освежающего дождя.

- Босс, - мрачновато заговорил Флин. - Всё это дело нужно прокрутить круче и проще. Эти рублевые миллионы надо обменять на валюту - здесь. Частями, в разных обменных пунктах. Хлопотно, но дня за два управимся. Потом в чемоданах и рюкзаках довезем валюту до Питера, а затем контрабандой вывезем их на катере в Эстонию - На каком катере?! - ошалел Рагозин. - В какую Эстонию?!

- Дай договорить. В Питере у меня живет старый дружок. Охотник, рыбак. Он занимался спекуляцией, для чего курсировал по ночам от Питера до берегов Эстонии. Оттуда тоже что-то привозил в Питер.

- А дальше что? - невесело засмеялся Валентин. - В Таллинне у нас никого нет. Мы там сгорим голубым пламенем, едва шевельнемся со своей валютой! Это же больше пяти миллионов!

- Из Эстонии несложно перебраться в Латвию.

- А в Латвии чем лучше?

- В Латвии, насколько я знаю, в большом банке работает твоя первая любовь, твоя первая женщина.

Валентин взглянул на него совершенно ошеломленно:

- Откуда ты это знаешь?!

- Ты сам мне это рассказал по пьянке. И ты звонишь ей на каждое Рождество. И прошлой весной она приезжала в Москву, но ты её никому не показывал. Свою первую женщину даже я никогда не забуду.

- Она работает в банке своего мужа! - выпалил Валентин. - Вряд ли именно я войду с ним в тесный контакт. Особенно для такой скользкой финансовой операции.

- Тебе трудно попробовать?

- Что попробовать?! - окончательно обозлился Валентин.

- Мы откроем валютный счет в том банке, потом твоя подруга перебросит башли в офшорную зону на какие-нибудь Антильские острова, сдадим этот счет Старому ублюдку и расплюемся с ним навсегда. Если получится.

Валентин покривился:

- Флин, дело в том, что Эрна в банке своего мужа "Балтия Транс" занимает слишком незначительный пост, чтоб содействовать в таком деле.

А память уже бросила его на золотой пляж Юрмалы (Рижский залив) в июнь того последнего лета, когда в августе, за несколько дней, прекратил своё движение по истории СССР...

... Эрну Янсон он встретил на открытой веранде кафе "Рубин" в ста метрах от кромки залива. Эрна работала в кафе бухгалтером и была на восемь лет старше его. В тот солнечный и ветреный день она вышла на веранду кафе, чтобы выпить чашку кофе и едва Валя (совсем ещё мальчишка) её увидел, его словно ударили. Он с такой растерянностью и откровенным восхищением таращился на молодую женщину, что она взяла свою чашку, подсела за его столик, сначала засмеялась, а потом спросила.

- Ну и что?

- Ничего. - пролепетал Валя.

- Так зачем рот раскрыл и закрыл забыл? - весело и без издевки спросила она.

- Не знаю.

- Тебе хоть двадцать лет есть?

- Почти.

- Ну, так не таращи глаза на женщин, которые много старше тебя. Иди на пляж. Там полно юных красавиц и все они добрые потому, что у нас всесоюзный курорт. Закрой рот, не красней и больше не смотри в мою сторону.

С этим она вернулась к своему столу, а Валя на данную минуту послушался - отвернулся. Но уже к вечеру, в результате нешуточной разведки, он узнал, как её зову, кем работает и с какого времени по какое в бухгалтерии кафе. Словоохотливая уборщица кафе за пару кружек пива поведала, что Эрна год назад развелась с мужем, от женихов отбоя нет, и что девушка "себе на уме" - что следовало понимать как то, что с голоштанным юношей она связываться не будет.

И - началось. Она жила в Риге и каждое утро Валя встречал её электричку, после чего плелся за молодой женщиной шагах в сорока, разглядывал её крепкие стройные ноги, круглые покатые плечи, прямую шею и просто стонал, когда её волосы цвета соломы рвал ветер с залива. Кофе на веранде она пила от двенадцати до часу и Валя таился в самом неприметном уголке. В пять часов повторялся утренний променад - от кафе к станции. И так продолжалось четыре дня. Это преследование доставляло Вале острейшее и немного горькое наслаждение, тем более что очень часто во время пития кофе вокруг Эрны крутились весьма респектабельные джентльмены - либо в дорогих костюмах, либо в плавках, если набегали с пляжа. Наконец на пятый день, по дороге на работу, Эрна резко остановилась, дождалась пока Валя - увалень увальнем - поравняется с ней и спросила с любопытством.

- Ты что, мальчик, - серьезно?

Он понял вопрос правильно и выговорил, не отрывая глаз от её лица.

- Да. Я так думаю. Да, серьезно.

- Марта уборщица сказала, что тебя зовут Валентином.

- Да. Валентин Рагозин.

- За мной больше не ходи, а то всё кафе уже смеется. В понедельник у меня выходной. Приеду этой же электричкой. Сходим куда-нибудь, посидим, поговорим и распрощаемся. Так?

- Так.

Они встретились в понедельник, весь день провели на пляже, вечером посидели в ресторане "Лидо" - для чего Валя продал свои хорошие часы на толкучке Центрального рынка, что между вокзалом и рекой Даугава..

Весь день о чем-то говорили, но распрощаться не удалось. Их потянуло друг к другу с неудержимой силой, но сближение проходило с медленно, томительно и настороженно с обоих сторон. И более уже никогда такого в жизни Вали не было. Они словно тянули, словно проходили всю дорогу познания другу друга, прежде чем придти к финалу. По счастью двоюродная сестра Нина из телефонного разговора с Валентином поняла, что происходит и выслал ему телеграфным переводом приличную сумму денег, так что он мог и шиковать, чего Эрна не требовала. Где-то в конце второй недели этих регулярных встреч они перестали ходить на те пляжи, которые были переполнены публикой. Теперь их в большей степени привлекало уединение, которое и нашли в том месте, где в залив впадала река Лиелупе (Большая река в переводе на русский) Здесь отдыхающей публики было очень мало, лишь ватага мальчишек в самом устье реки каждый день ловила бреднем ершей и пескарей.

ТОТ ДЕНЬ (седьмое июля) выдался очень жарким, настолько что по песку даже невозможно было ходить босиком. Они отошли от залива, перебрались через гряду сыпучих дюн и оказались в сосновом лесу, где было прохладней. Расположились на большом клетчатом пледе (Валя стащил его из пансионата) и выпили немного яблочного местного вина. Эрна улыбнулась и сказала виновата.

- Ну что, Валя, хоть и чувствую я себя подло, но чему быть - того не миновать.

Он не успел ещё понять, что означают эти слова, как она уже выскользнула из купальника и вытянулась на клетчатом пледе.

На всю жизнь отпечаталась в мозгу Валентина эта дивная картина стройное, хорошо сформированное тело молодой женщине, по которому скользят солнечные зайчики и пятна тени, отбрасываемые хвоей сосен.

Но он так разволновался, что ничего не получилось! Вся его мужская сила тут же выплеснулась из него, едва он только осторожно обнял Эрну и чуть прилег на неё. Это было так неожиданно и горько, что Валя расплакался навзрыд. Эрна обняла его, прижала к своему гладкому, словно зеркало, телу и прошептала на ухо.

- Это ничего, Валя, ничего. Всё будет в порядке. У тебя ведь не было девочек в школе?

- Не было. - сознался он, плохо соображая, что происходит и даже не веря, что это именно так и происходит.

Положение исправилось всё там же, под соснами, минут через сорок. Эрна обнимала его ногами за бедра, смеялась, мелко целовала в губы, извивалась, как змея и несколько раз повторила.

- Теперь ты запомнишь меня на всю жизнь.

- Да. Это наше лето.

- Пусть так. А потом расстанемся навсегда. Договорились?

- Да.

Но этой договоренности соблюсти не получилось. Каждый год, седьмого июля, Валентин звонил ей вечером в Ригу. А потом звонил в день её именин, день рождения и на Рождество. Каждый раз эти его звонки вызывали у Эрны радостное удивление, она огорченно говорила , что катастрофически стареет, однако когда в девяносто шестом году приехала в Москву (уже из другой страны, разумеется) никаких перемен в ней Валентин не обнаружил. И они провели у него дома три удивительных дня и ночи - хотя Эрна уже была замужем.

- Когда я с тобой, Валька, - сказала она на прощанье на перроне Рижского вокзала. - То я как-то и не признаю, что изменяю своему мужу. Там, в Риге, у меня кроме него никого не было и нет. А ты для меня, как инопланетянин.

- А я даже и не знаю, не могу определить, кто ты для меня. Есть где-то далеко близкий человек, которого я вспоминаю и который дорог достаточно.

Все остальные женщины текущей жизни Валентина врывались в его повседневность чаще всего неожиданно, мимолетно были интересны и вылетали из его существования не оставляя следов.

... Флин подал Валентину свой мобильник и сказал настойчиво.

- Позвони своей женщине в Ригу.

- У нас нет с ней деловых отношений! И я не хочу таких заводить!

- Позвони. Попытка не пытка. - нажал Флин.

Телефон сотовой "трубы" Эрны Валентин помнил на память, поколебался и - вышел на связь Тут же услышал четкий, всё так же без акцента, голос Эрны.

- Банк "Балтия Транс".

- Это Рагозин. - осторожно сказал он. - Я из Москвы.

Она радостно засмеялась и спросила.

- Не собрался ли в Ригу с визитом? Учти, у нас дожди.

- Не знаю... Возможно и приеду.

- Раньше ты был решительней. Говорил "да" или "нет", без этих "не знаю" У тебя что-нибудь случилось?

- Да. Эрна я открыл банк...

- Вот это да! - она снова расхохоталась - Валя, а ты представляешь себе сколько с этим делом мороки и заварухи?!

- Я уже в заварухе. Разговор не очень телефонный и слушай внимательно.

- Конечно.

- Я вынужден провести одну финансовую операцию...

- Отмывка грязного белья? - резко спросила она.

- Угадала. Я не настаиваю, а только спрашиваю - ты можешь помочь?

- Да! - тут же прозвучал ясный ответ.

- А что скажет твой муж? Ведь хозяин банка он.

Снова зазвучал её звонкий смех:

- Валя, владею банком - Я! А муж у меня только работает "латышом"

- Это как?

- Любую фирму у нас может создать только латыш. У кого есть наше гражданством. Но девяносто процентов нашего бизнеса в руках русских. Так что работать "латышом" означает, что президенты фирм - в основном только латыши. Получают зарплату и большей частью ничего не делают. Что касается моего супруга, так и хорошо, что он не лезет в дела. Летом у увлечен своей яхтой, а зимой ездит туристом по Европе и катается на буере. Сколько тонн "бумаги" у тебя на руках?

- Восемнадцать тонн. С добавкой - Прилично. Обменяешь на вечно зеленые у себя?

- Да. Доставка к тебе через Петербург и Эстонию - Понятно. У тебя там надежный канал для безопасного движения?

- Да.

- Хорошо. Я тебя встречу в Эстонии, на границе. Есть такой городок Валга, запомни. Оттуда у меня до Риги тоже безопасный канал движения. Позвони перед отъездом, уточним время и место.

- Целую тебя.

- А я не только целую, инопланетянин. - с тем же девчоночьим смехом ответила Эрна и прекратила связь.

Флин сказал самодовольно.

- Ну вот видишь? У них там всё пройдет легче. Латвия вот-вот вступил в Объединенную Европу, НАТО и прочие всемирные компании. Как я думаю, нам и комиссионная плата посредникам обойдется нам подешевле, чем при других вариантах.

- Если не арестуют эстонские пограничники.

Флин ответил мрачновато.

- Я думаю, что там есть риск и пулю в лоб получить. Если будем дураками. Но, полагаю, что Толя Соколов своё дело туго знает.

- Плохо начинаем, ты не считаешь, Флин?

- Ты думаешь, что другие начинали лучше?

На выходе из рощи они повстречали своего таксиста, который на ходу помахал рукой и крикнул в окно: "Всё в порядке, поклажу сдал!"

Валентин ожидал, что в связи со словами таксиста, когда он подойдет к дому, его будут встречать предупрежденные Алла и кто-нибудь из охранников. Но баулы Флина лежали на крыльце, двери дома закрыты и всё подворье казалось пустым. Хуже того, нигде не было видно и Чарли - возле его будки лежала на земле цепь с ошейником.

Флин произнес быстро и настороженно.

- У нас что-то произошло.

Валентин не ответил, поднялся на крыльцо и отомкнул ключами замки дверей.

В доме было пусто и тихо. Валентин бросил резко.

- Позвони в банк. Там должны что-нибудь знать.

Впрочем, основная схема происходящего стала ясной, едва Валентин поднялся на второй этаж и заглянул в спальню. Здесь всё было прибрано и казалось бы сохранилось в полном порядке, если бы не развороченная железная дверь ящика, где хранилось оружие. И - три металлических кейса с восемнадцатью миллионами рублей!

Ни оружия, ни кейсов не было! Замок ящика был грубо вырезан, судя по всему, автогеном.

Валентин бессильно опустился на прибранную постель и безнадежно подумал, что это конец, конец всему. Он слышал, как по лестнице взбежал Флин и крикнул от дверей.

- Шеф, на наш дом напали! Собаку убили, а охранник ранен и лежит в больнице!

- Колька... Нас ограбили.

Флин тут же осекся, увидев развороченный железный ящик для оружия. Но растерянность его длилась недолго.

- Где эта сука?! Это её рук дело! Она дала "наводку"!

Валентин с трудом поднялся с постели, распахнул встроенный шкаф, тупо посмотрел в его чрево и сообщил.

- Никаких её шмоток не осталось. Хотя их почти и не было.

Флин завыл, зарычал, как раненый зверь.

- Я же тебе говорил - отнеси деньги в сейф банка! Засунули бы их в подвал! В хранилище!

- А ты здесь охрану наладил, только какой от неё оказался прок?!

- Надо искать эту гадину! Жечь ей пятки сигаретами, зубы рвать, ногти вырвать!

- Ага! Думаешь она дура?! Думаешь не смылась куда подальше?! Да и что толку , она же "шестерка"!

Мужчины орали друг на друга минут десять, пока не сообразили, что толку от этих воплей не больше, чем от призывов о помощи в открытом море когда безнадежно тонешь, а от горизонта до горизонта не видно ни паруса, ни дымка парохода. Средство одно - стакан водки..

Они спустились на кухню, нашли в холодильнике бутылку и употребили нужную дозу. Повторили.

- Флин, - уныло сказал Валентин. - А ведь Старый точно рассчитал, как карты лягут. С моей подачи знал, что деньги будут здесь, на даче. А мы будем заняты организацией дела и уедем.... Я ему сам назвал передачу денег на даче, а не в банке. Теперь мы ему должны шестнадцать лимонов.

- И Старый знал, и скотина эта, лахудра твоя, ему всё подсказала! Как только ты уехал - тут же и дала сигнал!

- Ну, ладно, мой верный Флин... Ладно ...Будем выкручиваться. Шестнадцать лимонов, в конце концов, это не смертельно. Хотя обидно. Что-нибудь придумаем.

Флин сдержанно рассмеялся.

- А я думал, что ты за них теперь удавишься.

- А что это изменит? Выпьем.

Почти без торможения они выпили и вторую бутылку, что облегчения не принесло.

Говорить было не о чем, никакой план спасения даже не представлялся. Неожиданно Флин криво улыбнулся и сказал насмешливо - Ладно, хороший урок касательно твоей доверчивости ты получил. На будущее - будешь умнее.

- Ты про что?

- Я полагаю, что деньги мы сохранили.

- Это как?

Флин помолчал, бросил небрежно.

- Я их перепрятал. Ночью. Пока ты спал со своей гадиной.

- Куда перепрятал?!

- В подвал, в мешки из под сахара. И если ворюги туда не добрались...

Валентину показалось, что у него помутился разум, облик Флина сперва раздвоился, потом вовсе исчез перед глазами и он прошептал бессильно, вынырнув из коматозного состояния.

- Ты перепрятал бабки в подвал?

- Да. Я не такой доверчивый осел, как некоторые.

Мешая друг другу, они ринулись в сени, открыли люк и, не пользуясь короткой лестницей, попрыгали в забетонированный подвал.

Включили свет и тут же обнаружили в углу два белых, тугих мешка. Лихорадочно открыли их и оказалось, что они были набиты смятыми банкнотами!

Флин истерично захихикал, Валентин сел на бетон и сказал с дрожью в голосе.

- Ты, конечно, законченный мерзавец. И этот цирк я тебе когда-нибудь ещё припомню. Но приходится признать, что в принципе ты прав, мой верный Флин. .

- За это грех не выпить, босс...

- Нет, Флин, не надо... Будем трезвыми...Теперь мы покажем Старому, где раки зимуют..

..К вечеру к ним зашел Аарон Михайлович и рассказал, что знал. По его словам, неделю назад, ранним утром, когда он пошел на реку свершать моцион, приметил какую-то возню у дома Валентина. Об отъезде хозяев он ничего не знал и особо не насторожился. Но уж слишком громко, с озлоблением, лаял Чарли. После моциона, при возвращении хирурга домой, стоявшей машина "Газель" у ворот уже не было, не слышно было и Чарли.

Собаку, с проломленной головой Аарон Михайлович нашел возле будки. Примерно в таком же состоянии лежал на кушетке в гостиной и охранник. По мнению Аарона Михайловича его ударили по голове во время сна. Каплан вызвал местную милицию, она прибыла через полчаса и за это время хирург кое-как привел охранника в чувство. Милиция особого энтузиазма в расследовании не принимала, охранника увезли в больницу, а собаку разрешили похоронить - что Аарон Михайлович и сделал.

- А где была Алла? - спросил Валентин. - Вы её не приметили?

- Нет. Я её не видел с вечера. У вас что-нибудь пропало?

- Ничего. Кроме оружия.

- Никогда такого у нас в поселке не было. Скверное время мне досталось на закате жизни. А как дальше будете жить вы?

На этой грустной ноте старик закончил свой визит, а Филин сделал какой-то ужин, снова слегка выпили и Флин спросил.

- Ну, и как ты полагаешь, чья это работа?

- Алла и Старый. Больше некому.

Флин помолчал и сказал без улыбки.

- Одно меня радует. Представляю, как старый бандит открыл кейсы и обнаружил там газеты.

- Всё равно он за этот номер рано или поздно заплатит. За Чарли заплатит. А может Аллу они забрали с собой.... Или убили?

- Перестань. - поморщился Флин. - Она наводчица. Она знала, что деньги в оружейном ящике, а больше они нигде и не искали. Еще объявится. И наврет какую-нибудь историю. А ты ей поверишь.

- Не знаю. Может быть. Если складно соврет. - пьяно пригорюнился Валентин. - Иди спать, Коля. А я пока перепрячу подальше деньги, чтоб ты снова ночью не перетащил их куда-нибудь, где нам их не сыскать.

- Как хочешь. Ты принял вариант Петербург - Эстония - Рига?

- Приходится принять. Хотя это грубая работа. Не достойная банкира.

- Когда начнем?

- Завтра поработаем в банке, позвони своему другу в Питер, зайдем в больницу к охраннику. Попробуем дня за два обменять бабки на валюту, а потом на "Красную Стрелу" и в Петербург.

...Но обмен таких денег на валюту в десятках пунктов подобного назначения Москвы оказалось делом предельно хлопотным и рискованным. К сумме более тысячи баксов везде относились с подозрением. Хочешь не хочешь, пришлось вызывать Сагана.

Тот прилетел ночью и Валентин в который раз упал ему в ножки. Калмык, не дрогнув ни единой мышцей лица, выложил шесть с лишком миллионов долларов. Мешки с деньгами ( в рублевом исчислении) равнодушно передал ассистентам, не задал ни единого уточняющего вопроса и отправился пьянствовать в ресторан Дома Кино. Он полюбил этот респектабельный кабак с тех пор, когда учился на режиссерском факультете Института Кинематографии.

Поздним вечером того же дня, предельно усталые, но ожесточенные текущими днями борьбы, Валентин и Флин сели на "Красную стрелу" и сквозь ночь помчались в Санкт-Петербург, навстречу явной и полной уголовщине, результат которой был решительно непредсказуем.

глава 7. Контрабанда - как она сегодня есть.

Питерский дружок Флина Толик Соколов оказался деловым человеком. Он не задавал никаких лишних вопросов, касательно ночного рейса через Финский залив в Эстонию, а от оплаты своих услуг отказался наотрез;.

- Я, мужики, сам кое-чем свой катер загружу. Всё будет путем. Мы с тобой Коля друг другу многим обязаны, а со своих мужиков я платы никогда не беру.

Некоторая неприятность, по его словам, состояла в том, что в конце апреля ночи в Петербурге уже по опасному светлые для намеченного мероприятия, но следовало надеяться, что будет дождь.

- А пограничники там эстонские - одно название. У них со времен советской власти осталось с дюжину дохлых тральщиков и те в залив не выходят, топлива нет. Там, где высадимся, береговая охрана - одно название. И тех, в случае чего, легко можно купить. Нарваться, конечно, на любую случайность можно. Прорвемся.

- А свои пограничники? - спросил Валентин, на что Соколов только рукой махнул, полагая вопрос решительно лишним и давно им решенным в личном порядке.

Дождь в нужный день подоспел, как по заказу. Где-то в час ранних сумерек тяжелые тучи накрыли небо, долго хмурились , а потом полило, как из трубы канализации, густо и безостановочно. Около полуночи город накрыла настоящая ночь, без всякого признака "белых ночей"

В каменный колодец двора, где жил Соколов подогнали емкий джип, куда и перегрузили как товар Соколова, так и плотный рюкзак с валютой. Тронулись под дождем и в дороге не разговаривали.

Рагозин бывал в Питере неоднократно, но ориентировался в городе плохо. Только когда миновали киностудию "Ленфильм", а затем выкатились из города, он пришел к выводу, что они, судя по всему, катятся к Лисьему Носу, по Приморскому проспекту.

Ехали недолго, скатились на узкую боковую дорогу и остановились возле едва различимых причалов у кроме залива. Катер Соколова уже был спущен с катков на воду и на взгляд Рагозина казался крайне малонадежным корытом., хотя у него и была каюты. Окрашена посудина была в бандитский бурый цвет, а грязный мальчишка, исполняющий роль моториста так же не отвечал представлениям о лихих и многоопытных контрабандистах. Второй помощник Соколова, здоровенный парень не произнес ни слова, прикрывал лицо широкополой шляпой и поднятым воротником куртки - явно стремился оставаться неопознанным Всю поклажу из джипа на катер перекинули за десять минут, автомобиль укатился, но перед этим Соколов спросил.

- Мужики, я надеюсь, вы без оружия?

- На кой черт, Толик? Даже газового нет.

- Добро. А то прошлым годом у меня один отморозок принялся палить по пограничникам. Еле оторвались. Отваливаем!

Команда была подана мотористу и когда приглушенно, мощно застучал мотор, а судно словно полетело над водой, то Валентин понял, что плохо подумал спервоначала об этом корыте. Может и было оно неказисто, но для своих функций оказалось подготовленным с полным знанием дела.

Никаких ходовых огней они, понятно не включали, вокруг ничего не было видно и на что ориентировался Соколов, сидевший у руля было решительно непонятным. Волна шла мелкой, катер едва качало. Через какое-то время, за которым Валентин не следил, Соколов подал мотористу невнятную команду и неожиданно стук мотора снизился почти до ноля. Но катер не потерял скорости.

- Толик, что это у тебя за фокус? - спросил Флин Соколов ответил горделиво.

- Выхлоп газов от дизеля выведен по специальной трубе в воду. Мы всегда так проходим рискованные зоны.

Было вполне очевидным, что кроме этих мер, Соколов предпринял и ещё целую серию предосторожностей. Их не то чтоб никто не перехватил в заливе, но даже никто и не встретился.

Дождь ослабел и наверняка бы посветлело, но они вошли в полосу тумана - уж так им сегодня везло. Соколов сказал от руля.

- Теперь - абсолютная тишина. Минут через двадцать ходу будем на месте.

И почти тот час яростно прошипел.

- Черт побери, это же Жора Акула!

Валентин проследил за его взглядом и с трудом разглядел впереди и чуть сбоку какое-то мутное пятно, двигающемся в том же направлении.

- Вот подонок! - свистящим шепотом бесился Соколов. - Договорились же как моряки - я работаю со вторника на среду, он - с четверга на пятницу. Обоих нас завалит, ему уроду всё ни почем!

Он резко переложил руль направо и силуэт конкурирующего катера исчез в тумане.

Минут через двадцать они на малом ходу проскользнули между больших каменных обломков, торчащих из воды, и ткнулись в отмель. Разгрузку провели молча и быстро, катер тот час ушел неизвестно куда.

Все четверо взгромоздили свою поклажу на плечи и миновали прибрежную полосу, после чего углубились в лес, по которому прошли метров полтораста, после чего Соколов скомандовал: "Остановка!" Они уселись на поваленное дерево и сквозь густые густы, в клочьях редеющего тумана Валентин увидел впереди шоссейную трассу, освещенную очень редкими фонарями.

- Не курить, не болтать. - тихо приказал Соколов.

- Чего ждем? - спросил Валентин.

- Патруля. Он проедет может через десять мину, а может через сорок. Потом пересечем дорогу.

- Перебежим по одиночке сейчас? - предложил Флин. - Чего тут мокнуть.

- Патруль при собаках. Повторяю - не курить. Псы у местной полиции натасканные и очень чуткие.

После этих слов он сунул в рот жвачку, почавкал, а затем прошептал несколько слов своему помощнику на ухо, который кивнул в ответ. Затем Соколов поднялся с дерева, тихо бросил6 "Слушайте его приказы" и исчез в темноте.

Время тянулось медленно и мучительно. Вновь усилились и дождь, и ветер. Промокла вся одежда и Валентин порадовался, что догадался завернуть валюту в пластиковый мешок, а уж потом упаковать в рюкзак.

Прошла, казалось, вечность, прежде чем на дороге послышался рёв мотора, работающего на низких передачах.

- Приляжем, на всякий случай. - хрипло предложил молчаливый напарник Соколова и первым плюхнулся животом на землю.

Валентин сделал то же самое, но дорогу всё же видел сквозь ветви кустов. Под фонарем промелькнул вездеход, за стеклами которого ничего различить было нельзя. Машина катилась не спеша, сигнальный фонарь на крыше работал, зато следом за вездеходом - неторопливой рысцой, без поводков бежали две собаки. Через десяток секунд они исчезли за поворотом и проводник скомандовал.

- Бежим!

Они подхватили свою поклажу и сквозь кусты ринулись к дороге. В тот момент, когда уже проскочили её, слева, за поворотом, послышался выстрел, чьи-то крики, а затем три выстрела подряд и громкий собачий лай. Проводник на это внимания не обратил и без остановки продирался через кусты. Москвичи поспешали за ним и этот кросс по пересеченной местности продолжался минут двадцать по времени и с добрых полтора километра по дистанции. Валентин и Флин, которые за исключением бильярда уже несколько лет не занимались никаким спортом и последнюю утреннюю пробежку сделали ещё тогда, когда ещё и не мечтали открыть банк. И теперь уже задыхались и еле волочили ноги. Но всё же дотянули до грунтовой дороги, где обнаружился старый грузовик, водитель которого курил в кабине.

Никаких приветствий и разговоров не было. Забрались в кузов, проводник стукнул ладонью по кабине и машина тронулась Лесом а потом открытым полем ехали около сорока минут, пока не наткнулись на мызу - хутор по-русски. Не прощаясь с водителем, они вылезли из кузова, но пошли не под фонарь над крыльцом крепкого каменного дома, а в сарай, расположенный неподалеку. За воротами, внутри, сарая горела тусклая лампочка под потолком. С правой руки, в стойлах, мирно жевали жвачку три ухоженные коровы. Слева лежала в углу гора прошлогоднего пахучего сена, стоял крепкий стол и пеньки табуретов.

- Прибыли. - объяснил проводник и закончил коротко. - Спим. Ждем Соколова.

- Сначала выпьем за удачный проход. - решительно заявил Флин и извлек из кармана куртки бутылки Они не успели опорожнить емкость, как в сарай проскользнул Соколов и сообщил, сияя улыбкой.

- Заплатил Жора Акула по всем своим подлым счетам! Теперь со всей своей шайкой будет срок мотать в тюрьмах Эстонии!

Никаких дополнительных деталей Соколов не выдавал, только ликовал но ясно было, что он, Соколов, не без ловкости подставил Жору со товарищи, а сам ускользнул от полицейских. Трюк Соколова можно было расценивать как неприличный и даже недопустимый даже по отношению к непорядочному конкуренту, но москвичи его не комментировали. Здешние законы отношений были вне их сферы компетенции.

Рассвет пришел серенький и сырой. Соколов достал лист бумаги, быстро нарисовал на нём схему дорог и пояснил её Рагозину.

- До автобусной остановки полтора километра по этой тропе. Автобусы каждые полчаса. Заполнены плотно и никто пассажиров не проверяет. Через полчаса езды будете в Кохтла-Ярве. До нужно вам Валги доберетесь к вечеру, не позже семи часов, поездов там достаточно. Вот вам местная валюта на проезд и - финиш, расходимся. Претензии есть?

Никаких претензий у москвичей не было, они простились, подхватили свою поклажу и покинули сарай с мирными коровами и контрабандистами.

Когда широкой утоптанной тропой отошли от мыса метров на пятьсот, Валентин не удержался от вопроса.

- Флин, а что все-таки твой Соколов возит контрабандой в Эстонию?

- Черт его знает, - помедлив и через желание ответил Флин. - Нам в его дела лучше не встревать. Полагаю, что наркотики. А может ездит сюда за оружием, его тут почему-то оказалось в достатке. А может в чем-то оказывает материальную помощь тем русским, которых ещё не вышибли отсюда бывшие братья эстонцы. Не знаю, шеф, и знать не хочу. Не забудь своей красавице в Ригу позвонить.

Валентин вытащил "трубу", дозвонился Эрне и сказал, что в городе Валга они будут, вероятно, не позже семи часов.

Так оно и оказалось. На небольшую площадь перед вокзалом города Валга они ступили без четверти семь и тут же им навстречу призывно просигналил роскошный черный "Мерседес", а потом из его задней дверцы вышла Эрна рослая, яркая, сильная - удачный экземпляр эксперимента по скрещиванию русских с латышами.

Когда она прижалась к Валентину с крепким поцелуем, он тут же понял, что без любовных игр и этот его приезд в Ригу не обойдется, даже если бы они этого и не хотели.

- Красавец! - убежденно выпалила Эрна. - Наконец-то стал настоящим не мальчиком, но мужем!

- А над тобой время не властно. - искренне ответил он. - Мне кажется, что мы только вчера кувыркались с тобой на песке Юрмалы.

Она польщено засмеялась, усадила Флина рядом с шофером, а сама следом за Валентином забралась на задние кресла, после чего тут же нажатием кнопки подняла глухую синею перегородку, отсекающую звук от первых кресел, но кое-что через неё было видно. Спросила ревниво.

- Откровенно - не женился?

- Нет.

- Несолидно для банкира. Много баб было?

- Не очень.

- Ты меня извини за такой вопрос, я очень СПИДа боюсь. У нас в Риге он уже гуляет наравне, можно сказать, с насморком.

- Рисковать не будем. У вас в Риге можно сделать экспресс анализ?

- Сколько угодно. Куда вас поселить - у моря или в городе?

- Лучше у моря. Утром побегаем по пляжу, восстановим здоровье. Купаться ещё холодно, конечно?

- При вашем отеле - бассейн, ныряй хоть весь день. Рубли в доллары перекрасил?

- Да. Больше шести миллионов.

- Справимся. Недели на всю операцию хватит.

Как и прежде она была прямой и конкретной в выражении своих мыслей и никаких полутонов не признавала. Валентин спросил осторожно.

- При пересечении границы проблем не будет?

Она глянула удивленно.

- Валя, да я же работаю очень плотно с горячими парнями из Эстонии! У меня здесь всё схвачено и оплачено!

Так что мгновения пересечения границы Рагозин даже и не приметил. Кажется машина где-то сбавила ход, а потом снова помчалась по очень хорошей трассе. Уже в начале ночи миновали Ригу и пошли на дорогу к заливу. Еще минут через двадцать остановились у высокого здания отеля "Даугава". Когда вышли из машины, Валентин услышал, как невдалеке, за дюнами негромко плещется залив, а над головой гудят кроны высоких сосен. Без какого бы то ни было оформления Флин получил отдельный маленький номер на втором этажа, а Валентина Эрна проводила на седьмой - в люкс с приемной и спальней, при кровати категорически нечеловеческих размеров, явно рассчитанной на оргии системы группового секса. Официант из ресторана на втором этаже не успел поставить на стол заказанный ужин при шампанском, как Эрна уже вылетела из кожаных брюк и скинула свитер. Спросила лукаво.

- Слетаем в бассейн, или сразу у койку?

- Подожди, а твой муж? Если ты до утра.?

- Это не твои проблемы. - уверенно ответила она. - Я сначала за бассейн. Там сейчас никого нет. Зато есть сауна, подводный массаж и "каскад". И вообще можно плавать голыми.

В бассейне оказалось, что тело Эрны за минувшие годы действительно не претерпело за эти годы никаких видимых изменений. Скорее всего это было результатом тренинга, массажей и постоянных забот о своем здоровье. Они парились в сауне, плавали, стояли под струями подводного массажа и терпели удары воды , падающей с высоты "каскада" около часа, после чего вернулись в номер и устроили семейный ужин. Минувшее время ничуть не искалечило их отношений. Всё так же в Эрне было что-то от заботливой мамы и всё так же Валентин ей ни в чем не возражал.

А потом, с прежней страстью и силой повторилось тоже, что когда-то произошло на песке, под соснами, в том месте где Большая река впадал в залив. Уже под утро Эрна расслабленно сказала.

- Приходится признать, мой дорогой, что в плане секса, ты МОЙ мужик. Единственный и неповторимый.

Валентин понял, что даже во взаимном комплименте такого же смысла на это признание отвечать не следует и - промолчал, только поцеловал её в губы.

Глава 8. Конец проблемам!... Или это так кажется.

За дни пребывания Рагозина в Риге Эрна всю необходимую работу взяла на себя. Даже подпись Валентина на каком-то второстепенном документе потребовалась лишь единожды. Через два дня все миллионы в долларах уже кредитовали какую-то совместную Латвийско - Шведскую фирму, через восемь часов уплыли в Бельгийский банк, а затем благополучно перелетели в офшорную зону на далекие острова в Атлантическом океане. Скорости в работе и ловкости операторов на компьютерах банка Эрны оставалось только завидовать. В конце пятого дня Эрна привезла Валентину документы - анонимный счет, открытый в банке на этих далеких островах. Якобы у него, анонима, владельца авиа - компании "Авиа Люкс", лежало на счету шесть миллионов триста десять тысяч долларов. Что можно было проверить по указанным факсам, телефонам и через сеть Интернет.

Однако, Валентин знал твердо - фирмы "Авиа Люкс" в природе не существовало никогда. Но ко всем реквизитам прилагался и сертификат, утверждающий, что такая фирма существует с юридическим адресом в городе Волгограде.

На этом финансовые заботы кончились, а поскольку день выдался солнечный, теплый Валентин с Эрной решили погулять по прежним своим местам встреч. От станции Булдури до станции Дубулты прошли до пляжем, вдоль кромки залива, то лесом - под кронами высоких сосен. Уже в середине этого маршрута Валентин едва не плакал Сокрушительное, тотальное разрушение некогда блистательного всесоюзного курорта привело Валентина в состояние полного огорчения. Бар "Рубин" представлял собой кучу строительного мусора. Ресторан "Лидо" был заколочен, но всё равно сгнил. Фонтанчик (изображение дельфина) перед центральным входом обвалился, так же как и крыша заведения. Больше половины всех пансионатов и санаториев стояли разоренными, с выбитыми окнами и сорванными дверьми. Гордость Юрмалы ночной ресторан "Перле" - сгорел до тла, но уцелевшая бетонная основа его стала ещё больше похожа на корабль, нависшей над пляжем и устремленный в море. Нашествие варварских полчищ не оставили бы после себя такого разрушения.

- Что происходит, Эрна? - тоскливо спросил Валентин..

- Крах происходит. Наш курорт никому не нужен. Европейцы ездят к теплым морям и на Канары, а прежним отдыхающим из Союза ездить и жить здесь не по карману. Одна виза сорок долларов. А сеанс в бассейне - двенадцать. Мне позаботиться о путях твоего возвращения домой или ты отправишься прежней дорогой?

- У нас с Флином нет никаких виз, только заграничные паспорта. Тем же обратным путем мне не хочется, честно говоря.

- Я могу довезти тебя без проблем до Минска, а оттуда доберетесь до Москвы без затруднений.

- Если тебя это не затруднит.

В дорогу купили ящик "Черного бальзама" и несколько килограмм копченой рыбешке. Выехали ранним утром - без шофера, за рулем сидела Эрна. Мчались лихо, перед границей с Белоруссией, ушли в сторону, на грунтовку, миновали за десяток километров дремучий лес, снова оказались на асфальте и остановились пообедать в придорожном ресторане. Меню оказалось бедным и невкусным. До Минска, как выяснил Флин, оставалось ещё около двухсот пятидесяти километров.

- Возвращайся к себе домой, Эрна. - сказал Валентин. - Спасибо тебе за всё и возвращайся. Отсюда мы доберемся. И я не хочу чтоб ты ночью гнала одна по этим дорогам через густые леса и поля.

Как всегда она ответила прямо и без колебаний.

- Ты прав, мой дорогой, простимся здесь. Теперь, поскольку мы коллеги, будем встречаться почаще?

- Да. Конечно.

- Совместную работу не наладим?

- Со временем. Твоя фирма на крепких ногах, а мы ещё младенцы.

Они простились спокойно и нежно, после чего, слегка припорошенный дорожной пылью, "Мерседес" Эрны полетел обратно - на северо-запад.

Утром следующего дня экспресс Варшава - Москва доставил парней на перрон Белорусского вокзала без каких-либо приключений или неприятностей в дороге. Они заскочили на квартиру Флина, (он жил неподалеку, на Ленинградском проспекте) побрились и облачились в строгие деловые костюмы держали таковые и здесь, и в доме Валентина. Позавтракали вкусно и обильно в подвале кафе на Грузинской и помчались в банк.

Едва Валентин ещё издали увидел своё заведение, как сердце его радостно забилось.

Светлый трехэтажный особнячок банка стоял изящным, как игрушка. За неделю отсутствия Валентина крыльцо в семь ступеней выложили светлой мраморной плиткой. Двери сверкали черным стеклом а над ними бронзовая, как золото эмблема банка "Паук". Мерзкое насекомое казалось добродушным, а лапы его охватывали сферу, которую можно было принять за земной шар. Нахальная эмблема, чего уж там - но вся её скрытая сущность ещё проявит себя в будущем.

Охранник уже открыл двери, радостно улыбался, Валентин приветливо с ним поздоровался и вспомнил, что нужно положить свой загран паспорт в сейф хранилища, где он держал все свои личные документы а так же и те, что не следовало демонстрировать, скажем, налоговой полиции.

Он позвал начальника охраны Рекалова и вместе с ним спустился в подвал, где и помещались абонированные сейфы банка.

Это заведение было гордостью Флина и когда Валентин вспоминал, сколько валюты было отдано за всё оборудование он тут же становился больным.

Собственно говоря, абонированные сейфы представляли из себя большой и массивный стальной блок из пеналов, расположенных на подобие каталога в библиотеке. Всего было сорок ячеек, абонировано были тридцать две и стоила эта аренда клиентам не очень дорого, но оплата - исключительно в валюте, что понятно не совсем законно. Открывался каждый сейф достаточно забавным способом. Клиент вставлял в щель замка электронную пластиковую карточку со своим кодом, после чего над сейфом загорался красный огонек. Дежурный охранник после этого вставлял в замок свой ключ, проворачивал его и сейф открывался. То есть можно было извлечь пенал и работать со всеми упрятанными там сокровищами в специальной комнатке, тут же при хранилище.

Всю эту процедуру Валентин с Рекаловым и проделали.

Сам по себе узкий, хотя и глубокий ящик пенала был недостаточно емким, что бы, скажем, хранить там большие суммы денег. Да он на это и не был рассчитан - "храните деньги в сберегательной кассе", как звучал когда-то в советские времена рекламный лозунг. А пенал был предназначен для документов или драгоценностей. В этом плане Валентин знал, что из тридцати двух арендуемых сейфов двадцать четыре были заняты клиентками женского пола. Так что, скорее всего, дамы и держали там свои драгоценные побрякушки, а так же милые их сердцам письма любовников, которым не следовало попадаться на глаза мужьям. Наверное так.

Флин в свой пенал умудрился уложить маленький автомат в разобранном виде. На эту игрушку американского производства у Флина разрешения не было, потому он его и прятал в сейфе.

Валентин бегло просмотрел свои подозрительные документы, (сомнительные расписки того же Генриха Эстрады) уложил их обратно в узкий ящик, туда же поместил свой загран паспорт и вместе с охранником они проделали обратную процедуру запирания сейфа.

После чего Валентин поднялся из хранилища и, минуя лифт, влетел на свой рабочий третий этаж. На той же повышенно скорости проскочил приёмную, на ходу бросив секретарше.

- Привет, красавица! Через десять минут все члены ГШМЦ должны быть у меня в кабинете. - повернулся к отставшему было Флину и бросил бегло. - С этого дня ты с нами.

ГШМЦ - расшифровывался как Главный Штаб Мозгового Центра банка "Паук".

В его кабинете был наведен вызывающий порядок, стояла дорогая мебель, но всё в классическом стиле. Рагозин упал в кожаное кресло с высокой спинкой, тут же взялся за телефон и набрал тот номер, от одних цифр которого его тошнило. Едва ему ответили, тут же перекрыл слова собеседника - развязным тоном.

- Старый, это ты?

- Повежливей, Валентин Иванович. - сдержанно ответил Старостин.

- Да уж как получается. Твоё дело прокручено. Где тебе вручить документы?

- Могу приехать в твой банк.

- Уволь. Мне потом все кабинеты проветривать неделю придется. Называй нейтральную территорию. В обеденное время.

Старый назвал ресторан "Прагу", в два часа и Валентин чувствовал, что дряхлый бандит кипит от лютой злобы и едва сдерживается, чтоб не разразиться яростной матерщиной - в такой манере как сейчас с ним никто не разговаривал наверняка лет пятнадцать.

Валентин опустил трубку и тут же в кабинет один за другим вошли члены его Мозгового Центра, здоровались и каждый занимал вдоль полированного стола строго определенное место. Последним вошел Флин и скромно уселся в уголке..

С минуту Валентин молчал и внимательно разглядывал каждого Первый вице-президент Дмитриев П.А протирал толстые линзы своих очков - самый старший по возрасту и самый опытный в разного рода мошенничествах, включая уклонение от выплаты налогов.

Второй вице - Рокотов В.Л. - З3 года, начинал как спекулянт водкой (времена сухого закона) потом прошел школу мелкого рэкета, окончил институт и, бог даст, к уголовщине не вернется. Энергия этого человека била через край Главбух Воронова Надежда Иванова - жирная, красивая, представительная дама, 38 лет. В сфере бухгалтерии с шестнадцати лет с двух годичным перерывом, когда отсидела в тюрьме за какие-то темные делишки в сфере торговли.

Руководитель компьютерного отдела Семенов Карл двадцать девять лет, законченный фанатик от компьютеров, законченный сумасшедший, связь с реальным миром прекратил лет десять назад и существовал круглосуточно в мире виртуальной действительности.

Николаев Миша, только что из института, ничем ещё себя не проявивший, но имеющий блестящие рекомендации аналитика.

Харитонова Майя студентка МГУ, бешенная при выполнении любого задания. Здесь ей поручили заботу о рекламе, внешних связей и прочей ерунды, на которую не было специалиста. Вызывающе красивая, стильная, с перманентной презрительной улыбкой ( как для мужчин, так и для женщин) - на полных губах немного великоватого рта.

Теперь здесь и Флин - этот, оказалось, тяготился своей должностью и мечтал повысить свою профессионализацию. Пусть сидит, может чему и научится кроме охраны.

Шесть человек в сплоченном строю ГШМЦ. Самые проверенные, самые преданные делу "Паука". Если кто-то из них предаст - любой - банку наступит конец, мгновенный и полный крах.

- Господа. - замедленно начал Валентин. - Пора начинать крутую раскрутку нашего банка. Нужны идеи. Большей или меньшей степени свежести. Чтобы избежать здесь лишнего базара, как выражаются уголовники, я попрошу каждого изложить свои мысли на бумаге, или послать на мой компьютер. Хотя бы по одной идее в своей сфере ответственности от каждого. В принципе, я собрал вас сейчас только потому, что соскучился... Здравствуйте.. Не хочу отрывать вас пустопорожними разговорами от работы. Это всё, чем я хотел вас сегодня озадачить. Спасибо, все свободны. Господа Дмитриев, Рокотов и Майя Васильевна - посидите ещё немного.

Он поднялся с кресла и перебрался к круглому столу в углу кабинета, куда следом за ним прошли Дмитриев, Рокотов и Майя.

Девушка глубоко откинулась в кресле и перекинула ногу на ногу.

"Ну и копыта! - невольно отметил Валентин. - Откуда они у неё растут, от подмышек или от ушей? Не соблазнилась бы девчонка податься в фотомодели или манекенщицы. Впрочем, вряд ли такой вариант возможен: девушка слишком умна, чтоб соблазниться такой дерьмовой и паскудной работенкой с очень скверными перспективами после тридцати лет. Скверную и пошлую даже не работу а проституцию по самой своей сути. А ноги и все прочие формы - с успехом использует и здесь."

Словно услышав его, Дмитриев пробрюзжал.

- Ты бы, Майя, украшение наше, в офис всё же являлась бы в юбках хоть чуток подлиннее. А то сбиваешь с панталыку даже наших компьютерщиков, про охрану я и не говорю..

Девушка снисходительно рассмеялась.

- А я , Петр Аркадьевич, работаю больше на улице, а не офисе. Там другие законы.

- Пусть одевается под требования работы, как она их понимает, пресек дискуссию Валентин. - Я предлагаю вам на краткое обсуждение свою идею для раскрутки. - он выдержал легкую паузу. - Я хочу заняться ипотекой. У нас уже много лет ведут разговоры о строительстве и льготной покупке молодыми семьями квартир в новых домах и дешевых дач для пенсионеров.

- Ипотека дело святое. - одобрительно, но как всегда вяло, заметил Дмитриев - Вот именно Но святое дело стоит на месте, если учитывать общий масштаб, хотя бы по Москве и Подмосковью. Нужен прорыв. Петр Аркадьевич, как вы смотрите, если мы, составив бизнес план нового и крутого порядка выйдем с предложением на мэра Москвы? На прямую. Есть возможность сделать это мгновенно, в кратчайший срок?

- Есть. У меня имеется номер личного факса мэра.

- Это не получится чрезмерно нахально?

- Получится. Но если в документе будет реальное ДЕЛО и не будет даже тени подозрения на мошенничество, то наш мэр подобное хамство простит. А до губернатора Подмосковья, нашего героя генерала, мы достучимся ещё проще. Я лично знаком с его женой. Но в чём суть вашей идеи в системе ипотеки?

- Классическая схема ипотеки нам не подойдет, мы её попросту не потянем. У американцев есть деньги и есть время для долгосрочных кредитов, чего у нас нет. Ближе нам комбинированная схема. Точнее сказать вариант, применяемый в Латинской Америке. Грубо говоря, обмен старой квартиры на новую, с доплатой в короткий кредит.

- Во времена СССР нечто подобное было. - заметил Дмитриев. Расселяли коммунальные квартиры и вполне успешно. Но потом дело заглохло.

- Вот именно. Мы возрождаем эту идею, но с учетом не социалистической, а... нашей экономики сегодняшнего дня, скажем так. Можно рискнуть давать кредиты даже без залога. Мы попробуем ввести систему гарантированной оплаты...От родителей молодых семей, от других банков и фирм.. Попробуем изложить всё это очень коротко и послать на факс наши предложения нашему мэру Москвы. Всё это надо сделать быстро Рокотов тонко улыбнулся:

- Валентин Иванович, за суетой и напряжением последних дней, вы, судя по всему, запамятовали, что данную задачу поставили перед нами на прошлой неделе.

- Да? - обалдело глянул Валентин.

- Да. И все предложения, обоснования уже готовы. А если речь идет о выходе на нашего мэра, то для составления необходимого факса мне потребуется двадцать минут. Разрешите идти и составить?

- Да, конечно!

Элегантный Рокотов поднялся, кивнул оставшимся и с грацией гимнаста вышел из кабинета.

На какой-то миг Валентин с ужасом подумал, что криминальные заботы минувших дней так ударили его по мозгам, что он забыл всё, о чем как оказалось, УЖЕ говорил, и сей час предстал пред своими сотрудниками идиот идиотом. Он попытался сосредоточиться:

- Майя - нам нужна силовая, но не дорогая реклама. Есть предложения?

- Пожалуй, - произнесла девушка в томную растяжку. - Совсем уж дешево никогда ничего не получается, но попробуем. Могу и сразу сделать предложение, если разрешите.

- Давай, не кокетничай, дорогая - Один мой дружочек по профессии режиссер в кино. Он написал сценарий про милицию, полицию, проституток и братву. Денег на съемку ему дали такой мизер, что кроме халтуры ничего не сделаешь. Предложение такое. Мы этому Володе Крамову денег добавим совсем ничего, но предоставим в помещениях банка нечто вроде павильонов для съемок. . Обеспечить охрану и выдать им какую-нибудь машину. Крамов талантливый парень и фильм получится ударным.

- Верю. - терпеливо ответил Валентин. - Но нам-то, Майя, какой навар с такого кино бизнеса?!

Она распахнула длиннющие ресницы так, словно Христа живого увидела.

- Да как же, Валентин Иванович?! Они будут снимать у нас и ненавязчиво, как бы случайно снимут особняк нашего банка, нашу эмблему и логотипы! В сценарий можно будет влепить что-нибудь и об ипотеке! Мало того, я сама внесу в сценарий линию банка, где-то на заднем плане, в массовке, снимем и вас, если пожелаете. Главное, прокрутим это в стиле такой неприметной, но силовой рекламы, что нас никто за руку не схватит!

Валентин поморщился:

- Опасаюсь я связываться с киношниками. Опасный народ. Но рискнем. Они не будут нам чрезмерно мешать?

- Будут тихими, как мышки. Тем более, что выделим им для работы только ночное время.

- Попробуем. - решился Валентин. - Приводите своего режиссера на переговоры.

Дмитриев и Майя покинули кабинет, а Валентин позвонил в Ригу Эрне и доложил, что добрался нормально и - спасибо за всё.

- Тебе спасибо. Изрядно встряхнул мою монотонную жизнь Теперь послушай меня внимательно, я забыла тебе кое-что сказать. У нас циркулирует слух, что в России где то в конце года ваш президент намерен создать финансовую полицию.

Валентин рассмеялся.

- Ты знаешь, что в городу Свистодуйске всегда знают о столичных делах много больше, чем мы сами. Что это ещё за финансовая полиция? Налоговой полиции не достаточно?

- Получается так. Эта новая полиция будет заниматься отслеживанием вывозом денег за рубеж, отмывкой грязных денег и ей будут предоставлены широкие полномочия. Мы успели во время, понимаешь меня?

- Понимаю. Но с этой минуты я не боюсь никакой финансовой полиции. Я более не намерен заниматься ничем неприличным. Попробуем выжить оставаясь в рамках законного послушания.

- Не зарекайся. - он почувствовал в голосе Эрны ехидную улыбку. - Но я желаю тебе успехов. Не хочешь где-нибудь в июле или августе встретиться в Греции или на Кипре?

- А если в Риме?

- Там католики. Уровень тамошнего допустимого разврата для нас с тобой достаточен? Для нас подойдет?

- В этом плане у них вековые традиции Мессалины и Калигулы.

- Правильно, я забыла. Итак - Вечный город?

- Созвонимся.

Он положил трубку, а в кабинет уже вошла секретарша с блокнотом в руках и тут же принялась перечислять все телефонные звонки и визиты, которые проходили за период отсутствия Валентина.

Потом пришел один из операторов из кассы и повинился, что каким-то чудом, по невнимательности, пропустил фальшивую банкноту номиналом в сто долларов и готов возместить убыток из своего кармана..

- Зачем тогда докладываешь? - спросил Валентин. - Сменил бы банкнот на настоящий и всё в порядке.

Парень вздохнул печально.

- Конечно. Но я полагал, что вы о таких случаях должны знать.

- Пожалуй, ты прав. Будь внимательней, и никому о случившемся не говори.

Через час вернулся в кабинет Рокотов и принес черновой текст послания мэру Москвы. Позвали многоопытного Дмитриева, втроем откорректировали текст и запустили его, перекрестившись, через факс прямо мэру Москвы.

Так и прошло время до обеда.

... Валентин переступил порог ресторана "Прага" без семи минут два часа и тут же от гардероба к нему шагнул телохранитель Старостина по кликухе Чухонец, скривил свою мерзкую рожу в улыбке обезьяны и сказал осуждающе - Опаздываете, господин Рагозин.

- Часы свои поменяй.

Улыбку свою с лица Чухонец не снял, но она стала ещё больше омерзительней. Следом за холуем Валентин поднялся по лестнице, а затем оказался в маленьком банкетном зале, где за длинным столом восседал только Старый - в смокинге, галстуке "бабочке" и на каждом пальце по золотому перстню. На его гипсовой физиономии мертвеца теперь и глаза не светились, поскольку были прикрыты темными очками. Валентин присел к столу двумя стульями по левую сторону от Старого, а Чухонец ушел ему за спину и пристроился где-то в уголке.

Помолчали, разглядывая друг друга. Стол уже был накрыт по капризу, а точнее вызывающему хамству Старого - отварная картошка "в мундире", ржавая селедка под луком, черный хлеб, соленые огурцы и бутылка дешевой водки. Сервировка соответствовала - штампованные вилки из рабочей столовой, и граненые стаканы, вместо рюмок и фужеров. И это в "Праге"! Метрдотель, следовало полагать, лежал после такого позорного заказа в обмороке.

Валентин неторопливо достал из кармана плотный конверт и положил его на стол перед собеседником.

- Это ваши деньги, которые теперь покоятся в банке на Сейшельских островах. Ваш счет анонимный, но по этим реквизитам получите в башли в любой момент. Можно совет?

- Давай.

- Сверните здесь свои дала и сваливайте на эти острова. Последние дни своей жизни проведете в раю и без суетливых забот.

Старый не ответил, снял очки, слегка дрожащими руками старательно распечатал конверт и извлек оттуда - листочки нарезанной газеты. Помедлил и спросил.

- Что это значит?

- Это определяет два факта. Первый - я перепутал конверты. Второй мне ещё раз захотелось всучить вам старые газеты вместо денег. Украденные кейсы с деньгами при вас вскрывали? И каково было впечатление?

Гипсовая рожа собеседника дернулась - и только. Не стал отказываться, не принялся изображать невинность. И всё же мозги старого бандита ещё не одряхлели. Он сразу всё понял, сообразил, что ему предлагают торг, а потому спросил после краткого размышления.

- Что хочешь за второй конверт? Настоящий?

- Документы, которыми вы держите "на крючке" Аллу.

Старый покривил лицо в такой гримасе улыбки, что казалось его зацементированное лицо сейчас треснет, разойдется рваными швами и из них хлынет какая-то грязно зеленая жижа вместо крови. Спросил насмешливо:

- Ты с такой силой запал на эту грязную шлюху?

- Да.

- Документы уже у неё.

- За что ты ей их отдал?

- За то, что она указала, куда ты уложил мои восемнадцать лимонов. В шкаф с оружием. Но ты сменил номера на замках кейсов и на месте мы проверить не могли. Подмену и старые газеты, мы обнаружили только дома, а эта стерва успела смыться.

- Куда?

- Понятия не имею. Я её не искал. А чего ты дергаешься? Она ж тебя продала.

- В этом я сам разберусь. - упрямо ответил Валентин. - Я не верю ни одному твоему слову.

- А вот это зря. Очень даже зря. Нам с тобой ещё долго работать, я ни на какие твои острова не поеду. Будем здесь лихие дела крутить, господин Рагозин.

- Хрен тебе в зубы. - с удовольствием пообещал Рагозин.

- Съем твой хрен. И тебя заодно. Выпьем и я тебе кое-что объясню.

- Обойдусь. Противно мне с тобой пить.

- Опять же зря. У меня, Рагозин, ведь остались кое-какие следы от того, как ты эти мои восемнадцать миллионов от грязи отмывал. И свидетели есть, и фотографии и кое - какие копии документов. Из Калмыкии и Риги.

Валентин закостенел лишь на несколько секунд. Потом едва подавил в себе желание влепить кулаком в эту гипсовую рожу так, чтоб он вместе с мягким стулом полетел на пол. Потом в несколько мгновений просчитал варианты ситуации. Саган в Калмыкии предать и продать никак не мог. Тем более - Эрна в Риге. Оставался единственный вариант - Старый получал информацию от предателя в рядах банка "Паук". Кто?! Флин?! Тогда уж проще себя заподозрить. Кто-то другой пронюхал детали всей операции и услужливо, за оплату, конечно, предоставил её бандиту. И готовилась эта схема давно, очень давно, ещё до открытия банка.

Старый кивнул на водку и произнес приказным тоном.

- Открой пузырь. Разлей по дозе и потолкуем, как будем работать.

Валентин взялся за бутылку, распечатал её, а затем неторопливо вылил драгоценную влагу на пол - опорожнил весь пузырь.. Старый не пошевельнулся. Лишь снова водрузил на нос темные очки.

Валентин слышал, как к нему со спины подходит Чухонец. Но Старый сделал жест рукой и атаки сзади не последовало.

- Горячий ты парень, Рагозин. Сперва гадость сделаешь, а уж потом начинаешь думать. Таким нельзя банк держать. Но я тебя научу еще, как по понятию надо жить и как бабки делать.

- Как? - насмешливо спросил Валентин.

Старый сбычился и вдруг баритон его осел до хрипа.

- Ты что, сопляк, не понимаешь, что я тебе предлагаю банковскую проводку всех моих финансовых операций?

- Да? - наивно осведомился Валентин.

- Да! И это такие деньги, какие тебе в жутком сне не приснятся! - он передохнул и закончил обыденно. - Ты сейчас ступай домой. Успокойся и подумай. Денька через три я позвоню и опять здесь встретимся. - он произнес погромче. - Чухонец, проводи за порог дорогого гостя.

Валентин в повышенном темпе покинул банкетный зал и Чухонец догнал его только на лестнице. Неожиданно Валентин почувствовал, что холуй что-то сунул ему в боковой карман пиджака, и произнес льстиво.

- Вы, Валентин Иванович уж не обижайтесь на нашего короля и на меня зла не держите. Вы мне нравитесь.

А это ещё что за номер. Очередной трюк Старого?

Только оказавшись на Арбате, он достал из кармана сложенный вдвое листок, на котором была отпечатана на расхлябанной пишущей машинке всего полторы строки.

"Надо обязательно встретится для толковища. Для вас очень важно. В пять часов, Манеж, около фонтана с кобылами"

Подписи не было - аноним всегда мог отказаться от своего послания, хотя Чухонец, конечно, жизнью своей весьма рисковал, когда набрался смелости напечатать такое послание.

Вывод казался простым, как колесо, - надо бы встретиться. Но эта мысль только разозлила Валентина - не хватало ещё того, чтоб он, русский банкир, барин, финансовая элита Отечества - вступал в контакты и плел интриги, налаживал партнерство с таким ничтожеством, навозным червём, как Чухонец! И не хватало ещё оказаться подвешенным на крючок полумертвого бандита!

Он был твердо уверен, что справится с новой ловушкой, поставленной уголовником, а КАК - это придумается.

Настроение его окончательно выровнялось и стабилизировалось, когда он доехал на такси до родного банка и охрана пропустила его сквозь двери. Он уже принял решение - теперь ликвидация новой западни была уже делом Коли Флина, он должен был обмозговать свои действия и поступки, во имя блага банка.

Флин сидел в своем кабинете и писал новую инструкцию для своих охранников. Валентин обстоятельно и неторопливо изложил ему весь разговор в банкетном зале "Праги", а в заключении выложил на стол послание Чухонца, спросил:

- Ты что-нибудь про этого Чухонца знаешь?

- Шпана. Он руководит телохранителями Старого и привезли его, кажется, из Одессы. Это всё. Ты пойдешь на это свидание?

- Да что я, рехнулся что ли?! - Валентин схватил записку и швырнул её в мусорную корзину.

- Правильно. - одобрил Флин. - Нечего унижаться. Однако, как я понимаю, Старый намертво вцепился нам в горло.

- Получается так. - нехотя ответил Валентин.

- Это серьезная зверюга, босс.

- Знаю. Что-нибудь придумаем.

- Но я думаю, что главное сейчас, нам придется искать ту сволочь, которая передает информацию банка Старому.

- А я тебе про что говорю?! - вспыхнул Валентин. - Ищи! Эта крыса нас погубит! И найди крысу как можно быстрей!

Он покинул кабинет Флина и на лестнице столкнулся с Дмитриевым. Тот был таким взволнованным, словно получил известие о рождении внука.

- Валя - это фантастика! Я не верю своим глазам! Всего через час пришел по факсу ответ от нашего мэра!

- Не может быть!

- Но это есть! Он приглашает тебя в пять часов на открытие архитектурной выставки "Будущее столицы"! Сообщил, что там будет пауза и можно будет поговорить!

- На выставке? - недоверчиво спросил Валентин.

- А что?! У него же рабочие дни расписаны по минуте на месяцы вперед! Используй миг, Рагозин! Он может не повториться!

- Ты прав, мудрец. Поеду.

Когда Валентин пересекал приемную, секретарша Люда остановила его, сказала с лукавой улыбкой.

- Вам звонили из банка "Экстра Люкс"! Срочно просили перезвонить. Очень срочно.

Валентин прошел в кабинет, сел к столу и без раздумий набрал телефон Генриха. Отсюда никаких неприятностей попросту не могло нагрянуть.

Генрих Эстрада ответил столь торопливо, будто соскочил с подножки трамвая на ходу.

- Валя, это ты?!

- Я. Генрих, у тебя что - пожар?

- Да, но хорошего свойства! Валя, ты можешь дать мне срочный кредит только на две недели?

- Сколько?

- Восемьдесят миллионов. Не бойся - в рублях.

- Когда? - тут же спросил Валентин.

- Я к тебе заеду завтра. Процент получишь, какой закажешь. Мне собственно нужно на десять дней, но ещё четыре я беру для страховки. Чтоб тебя не подводить! Колоссальное по выгоде дело, Валя!

- Так возьми меня в долю.

- Ишь ты! Нет, дело всё-таки щекотливое, но наши расчеты в любых случаях без разговоров. Ты же мне веришь.

- Конечно. Приезжай завтра с утра.

- А на уик-энд махнем на рыбалку! У меня тут парочка "помидорчиков" нарисовались из фотомоделей! Задницы - как циркулем обведены! Жуть.

- Подожди, ты нашел хвосты дела с фальшивыми векселями твоего банка?

- Нашел, Валя, да толку мало. Семенов подлец работал у меня по поддельному паспорту и сбежал неизвестно куда в то же утро, когда ты его расколол. Не верь, Валя, никаким рекомендациям! Всё и всех проверяй исключительно сам!

- Он тебя сильно нагрел?

- Не очень. На полмиллиона. Я уже пережил потери и говорить про них не хочу! Надо жить дальше! Ну, завтра я у тебя с утра.

Валентин положил трубку с чувством того, что в этом яростном море жизненных сражений рядом есть всё же товарищ, который с ним на одной палубе и с ним можно встречать лицом к лицу любые ураганы.

глава 9. Те, кто ищет новых хозяев.

Около часа Флин провел в раздумьях и осталось неизвестным, о чем он столь сосредоточенно, не отвечая на телефонные звонки, размышлял. Может быть, вычислял того предателя, который каким-то образом разнюхал секретную информацию банка и передал её Старому, а может - просто мечтал о женщинах. Но четверть пятого он достал из мусорной корзины записку Чухонца, разгладил её и долго изучал текст. Потом накинул легкую куртку, достал из стола нож с выкидным лезвием, сунул его в карман и покинул кабинет.

Ровно в пять он оказался на Манеже, возле фонтана украшенного могучими жеребцами. Было прохладно, но буйные детишки отважно лезли в воду - видать устали от длинной зимы и затянувшейся в этом году, медленно вступающей в город весны.

Чухонца Флин увидел сразу и подозвал к себе небрежным жестом . Тот подошел вихляясь всем телом, словно виноватая собака, но сказал с привычной наглостью.

- Я ведь не тебя на свиданку приглашал, Флин, а Рагозина.

- Рылом ты ещё не вышел Рагозину свиданки назначать. Начинай базар, а я ему, что надо, передам.

Никогда в жизни Флину не приходилось вести таких зыбких, в каждом слове уклончивых переговоров. Через полчаса у него даже голова разболелась, а Чухонец на что-то намекал, что-то предлагал, клянчил подачки и в конце концов Флин рявкнул.

- Да говори ты как мужик! Не хочешь больше служить своему хозяину?

- Не только я. Все пацаны из охраны им недовольны.

- Неужто? А может прикинули, что он скоро подохнет и вам новый хозяин нужен?

- Такую проблему мы не обсуждали, а папаша ещё долго проживет, будь уверен.

- Продажную шкуру, который у нас в банке окопался, можешь сдать? Я хорошо буду башлять.

И опять хитрован ответил уклончиво.

- Бабок, Флин, и того больше можно срубить, за, конечно, СЕРЬЕЗНЫЙ заказ.

Флин окончательно вышел из себя.

- Сдашь гада или нет?!

- Сдам. Но когда буду знать точно, кто из трех, кто у меня на подозрении, кто из них вас продает.

Флин понял, что к такой торговле он не готов, хотя бы потому, что приличных денег при себе не было, а с этим ушлым парнем без аванса ни о чем не договоришься.

- Сколько тебе на это надо времени?

- Денька три...

- А что ты толковал про серьезный заказ?

И опять Чухонец начал плести кружева намеков, недоговоренностей, пока наконец Флин не сообразил что к чему и прервал грубо.

- Предлагаешь замочить своего папашу?

- Это ты, Флин, сказал! - испугался Чухонец.

- Сказал, сказал. Сколько желаешь получить за такой заказ?

- Так мне с пацанами поговорить надо.

- Ну, так. Больше десяти штук баксов на всю вашу гоп-компанию не дам. Расчет без аванса, по исполнению. Фокус должен выглядеть естественно несчастный случай, понимаешь о чем я говорю?

- Как не понять, Флин? Всё будет по первому классу. Папаша в последнее время просто озверел. На своих тигром бросается, нам уже и самим невмоготу.

Флин понял в чем суть вопроса. Старый, по маразму своих помутневших мозгов, начал относится с подозрением к своей команде холуев. Скорее всего намеревался отлучить их от своей особы, а то ещё и устроить судилище за неведомые проступки. Старые паханы имели такую привычку - регулярно менять свою охрану в целях безопасности. А уж как они, паханы, меняли прислугу, это было делом вкуса и привычек каждого папаши. Во всяком случае похороны бывшим соратникам устраивались пышными.

- Еще одно. - нахмурившись, произнес Флин. - Ты не знаешь, куда эта Алла смылась?

Чухонец обнажил осколки зубов в похабной улыбке:

- Запал на телку?

- Не то. Я хочу ей башку за кое-какие делишки отвертеть.

- Точно не скажу. Но кажется, после того как мы ваш сейф гробанули, она дерганула к своей сестре на Кавказ.

- Точнее, - угрожающее нажал Флин.

- Кажется, Владикавказ. Она его по старому кому-то по телефону назвала, я подслушал случайно - Орджоникидзе.

- Когда ты к делу будешь готов?

- Как сказал, через три дня.

- Сойдет. На четвертый день и баксы получишь. Если, конечно, заказ будет выполнен.

Наконец-то от волнения Чухонец назвал вещи своими именами, отринув иносказания.

- Подожди, Флин! Десять штук баксов за папашу, а за того, кто у вас стучит - это же дополнительная плата?!

- Правильно. Об этом поговорим позже. Не дергайся, банк не обманет. Найдешь меня в банке. Спросишь охрану, меня позовут.

Он отвернулся и, не прощаясь, двинулся к станции метро.

Через час электричка уже выкатила его в ближнее Подмосковье, пешком добрался сначала до торговой базы, где сторговал молодую кавказскую овчарку. И уже с этим новым сторожем на поводке пришел на дачу. Валентин ещё не вернулся и Флин поначалу плотно накормил пса, потом убедился что сторож силен и сметливый, ознакомил с участком и позволил для начала погулять без привязи. За тем отыскал в сарае лопату и прошел на зады, где хирело несколько старых яблонь. В одном месте, только им отмеченным, он принялся копать. И через десяток минут извлек из земли железную коробку, упакованную в три пластиковых пакета. В коробке лежали все сбережения Флина - одиннадцать тысяч долларов. Он сунул деньги в карман, прикопал яму и вернулся в дом. Выцедил рюмку коньяка и принялся готовить ужин, предполагая, что Валентин вернется с минуты на минуту.

глава 10. Перспективы на завтра.

Архитектурная выставка, организованная какой-то фирмой, оказалась такой дохленькой халтурой, что столичный мэр откровенно взбесился. Он надвинул свою кепку на глаза и сказал с грубостью профессионального строителя.

- Что вы мне тут дрянь под нос тычете и отнимаете у меня время?! И откуда такая наглость, сразу вызывать меня, будто вы тут все гении?! Почему не согласовали вопрос с моими референтами, обманули меня и украли самое ценное - время?! Живите как хотите, но чтобы я лично о вас больше никогда ничего не слышал.

При виде этой сцены Валентин решил, что и его дела плохи. Разгневанный мэр теперь ни с кем здесь разговаривать не будет. Но когда столичный градоначальник уже подошел к дверям, то внезапно приостановился и позвал громко.

- Рагозин здесь присутствует?!

- Я здесь. - протолкнулся к нему Валентин.

- Поговорим с вами в машине. Только мне надо минуты три помолчать, чтобы остыть.

Мэр успокаивался тем, что в автомобиле извлек из папки факс банка "Паук", прочел его и фыркнул.

- Ну, парень, и дал же ты имя своему банку! "Паук"! Ты либо глупый, либо такой умный, что мне тебя не понять, ни оценить. Надеюсь, что умный. Расскажи пошире, что затеять хочешь.

К тому моменту, когда они кавалькадой в четыре машины вылетели через эстакаду МКАД в область, Валентин успел рассказать о всех своих планах оживления ипотеки и на обдумывание услышанного у мэра ушло минуты две. После чего произнес решительно.

- Мошенничества, попытки запустить лапу в карман бюджета городского не отмечаю Хочешь карьеру сделать? Разбогатеть?

- Да. Вместе со страной.

- Поверю, хотя вокруг меня так много вранья, что я от него уже окосел. Всю эту ипотеку мы до ума не довели и запустили. Захирело дело, точнее стало недоступным для москвичей.. А почему?

- Полагаю, попало в руки мафии.

- Угадал. Попробуй оживить ипотеку. Поможем, чем можем, на многое не рассчитывай.

- Достаточно даже вашей моральной поддержки.

- Ну-ну. Связь будет такая же, когда понадобится - по моему факсу, раз вы его уже узнали. И действуйте смело. Не ошибается только бездельники.

Минут через десять они вкатились на обширную строительную площадку. Мэр вышел из своего "Мерседеса" и бросил через плечо неизвестно кому.

- Отвезите господина банкира куда ему надо. Всего доброго, Рагозин, успехов тебе.

- И вам того же.

Атлетически сложенный молодой человек пригласил Валентина в светлую "волгу", которая и довезла его до собственной зимней дачи.

Во дворе его свирепо облаяла здоровенная мохнатая и зубастая собака, которая ему сразу понравилась.

Флин дремал или тупо смотрел в телевизор у накрытого стола и при появлении Валентина сказал.

- У нас чуть беда не случилась. Оказалось, что вся выпивка кончилась.

- Пополнил?

- Само собой.

- Еще какие домашние новости?

- Собаку приобрел, не хуже Чарли.

- Хороший пес, я видел.

- Покормишь его завтра утром, чтоб подружились.

- Как ты его назвал?

- Маугли.

- Маугли?

- Да. У него глаза умные, почти человеческие. Маугли - Ладно, завтра подружимся. Что еще?

- Да так, мелочь. Аарон Михайлович сказал, что вспомнил, как Алла у него по телефону с кем-то разговаривала и собиралась навестить свою сестру. Во Владикавказе.

Валентин замер, спросил сдавленно.

- Это на Кавказе. Где воюют?

- Воюют в Чечне, а это Осетия, немного в стороне.

- Ладно, давай ужинать, да спать пойду. Устал я сегодня.

Ни за ужином, ни позже, вообще никогда Флин не рассказал Валентину ни про свою беседу с Чухонцем, ни про свой сговор с Аароном Михайловичем относительно не имеющего места быть телефонного разговора Аллы. Старик без колебаний принял правила предлагаемой игры, поскольку Алла ему понравилась.

За ужином Валентин был рассеян, отвечал Флину не впопад и даже не обратил внимание, что орошает пищу своим любимым грузинским коньяком "Греми", который уж лет пять как исчез из продажи. Обиженный Флин наконец не выдержал и спросил грубо.

- Где ты витаешь?

- Да так, - смутился Валентин - Раннюю юность вспоминаю.

- Что именно?

Валентин ответил не сразу, прихлебнул коньяк и заговорил, запинаясь.

- Один из моих многочисленных дядьев был лютым альпинистом и хотел приучить к этой нелепой на мой взгляд забаве и меня. Когда мне стукнуло четырнадцать лет - потащил на восхождение на Казбек. Это считается невысокой категории сложности.

- Залез?

- Залез.

- Ну, и что?

- Наша база была в Орджоникидзе, теперь это Владикавказ.

- И там воюют.

- Рядом. Тогда это был тихий, мирный городок. Красивая мечеть на берегу Терека. Гостиница "Кавказ" и забавный ресторан "Сакля" с отдельными беседками на лужайке. Центральной и парадной улицей был проспект Мира. Метров четыреста длинной. И как во всякой глубинке местная публика жизни своей не ощущала, чтоб теплым вечером хотя бы раз не фланировать по ней из конца в конец. Там же курили анашу и план. В целом маленький город.

- Я понял. - пробурчал Флин. - Ты полагаешь, что такая яркая дама, как твоя красотка, не может на этом проспекте не засветиться? И найти её не сложно, тем более, что и фамилию знаешь. Собрался туда лететь на поиски?

- Не знаю, Николай.... Что-то она у меня из башки не выходит.

- Может из другого места? Ниже пояса?

- Оттуда тоже. Но я хочу, что б она была здесь.

- Она нас снова продаст.

- Я не знаю...

- Рагозин, общая ситуация в банке, можно сказать, критическая. Старый шутить не любит и ждать его удара нам долго не придется. К тому же мы не выявили в своих рядах предателя. И в такой момент ты хочешь сбежать от штурвала управления кораблем? На эти поиски верняком меньше недели не уйдет. Ты вернешься к банку, который прекратит своё существование.

- Я ещё не принял решения.

- Тогда послушай, что вспоминаю я из своего детства.... В рядах моей охраны служит молодой парень, осетин Аслан, которого ты вряд дли и замечал. Он из Владикавказа. Снарядим его в поход и поставим условие - или возвращается с твоей мадам, или вылетает с работы. В первом случае ты выдаешь ему хорошую премию.

- Ну, так свирепо уж не надо. - слабо улыбнулся. Валентин. Отправляй его прямо завтра...

Он потянулся к бутылке и радостно воскликнул.

- Черт побери, да это же "Греми"!

- Ага. Полбутылки выдул и не распробовал. - подавил улыбку Флин.

Внезапно Валентин услышал, как по телевизору произнесли "Генрих Эстрада", тут же вскочил и поднял уровень звука.

Изображение было непонятным, кто-то там бегал, возле машины с раскрытой дверью лежало тело в распахнутой куртке и спущенных брюках. Потом появился репортер с микрофоном, четко сообщивший - Покушение на банкира произошло в девять часов вечера, когда Генрих Эстрада вернулся домой. Двое киллеров поджидали его у подъезда и открыли огонь из автоматического оружия, едва он остановил машину. Судя по всему, убийство явно заказное и, скорее всего, связано с профессиональной деятельностью Генриха Эстрады....

На экране вновь забегали люди, ещё раз показали распростертое возле автомобиля тело и "картинка" сменилась.

- Я же с ним только утром говорил по телефону...

Флин от души выругался. Валентин встал и надел куртку.

- Ты куда? - спросил Флин.

- Генрих звонил мне утром. Просил краткосрочный кредит. Я поеду в милицию... Черт возьми, что происходит, Флин?!

- Русский бизнес происходит. Тебе есть что сказать в милиции?

- Ну, он просил восемьдесят миллионов для какой-то операции...

- Какой - сказал?

- Нет.

- Имена называл?

- Нет...

- У тебя есть что конкретно сказать в милиции?

- Не знаю...

- Тогда садись и выпей. И никуда не езди.

- Флин...

Тот вспыхнул и произнес резко.

- Тебе нечего сказать ментам! Кроме всяких предположений! А они, менты, именно таких и любят! Тебя замордуют, месяц будешь ходить и давать показания, а показаний у тебя нет! Были бы - другое дело... Не высовывайся, чтоб не оказаться подозреваемым номер один!... Сиди. Помянем Генриха.

Валентин сел и спросил вяло.

- Флин, почему когда по телевизору показывают такие покушения, то убитый, трупы всегда полуголые со спущенными штанами?

- Очень просто. До того, как разрешают репортерам телесъемку тело жертвы тщательно осматривает судмедэксперт. Он его и раздевает.

Валентин глубоко вздохнул.

- Надо бы мне объявится перед следствием... Вот так все уклоняются, а бандиты правят бал...

- Они не потому правят бал. - спокойно возразил Флин. - А потому, что сегодня их время. Они хозяева жизни, что уж там. Большие деньги у них есть, власть есть, все кто надо - куплены, всё что необходимо - схвачено. И будь готов... Нам стычек с ними не миновать.

глава 11. Великая "Виагра" и первое покушение.

Старый, сиречь Станислав Дмитриевич Старостин, уплатил неисчислимые доллары за полное обследование состояния своего организма очень известному, даже знаменитому профессору или даже академику. Он прошел все стадии диспансеризации, сдал все анализы, перетерпел адские муки при болезненных процедурах и теперь сидел в кабинете Ивана Ивановича и ждал приговора.

А Иван Иванович и сам был далеко не молод, плешив, но с остренькой седой бородкой, и очень доброжелательный ко всему миру. Старый уже знал со слов его ассистентов и медсестре, что профессору многие годы не доплачивали, к Олимпу медицины он шел через тернии и борьбу, а потому ныне очень трепетно относился к деньгам.

В течение получаса Иван Иванович просматривал все анализы Старого, разглядывал его рентгеновские снимки, но Старый понимал, что делается это солидности ради - к беседе Иван Иванович, конечно, уже готов, поскольку со всеми этими бумажками тщательно ознакомился заранее.

- Ну, что ж, батенька, - бодро начал профессор. - Будем говорить прямо, лгать нам возраст не позволяет. Кое-какие не очень приятные возрастные изменения в вашем организме есть, но они поддаются контролю и лечению. А в целом, я бы определил состояния вашего организма, как практически здорового человека шестидесяти лет. Сколько лет, я запамятовал, прожил на свете ваш папа?

- Восемьдесят шесть.

- Вот и прекрасно. При правильном образе жизни я вам гарантирую с полной ответственностью ещё не менее пятнадцати лет.

- А что это - правильный образ жизни?

Иван Иванович залился детским смехом.

- Какой умный и точный вопрос! А вы поклянетесь мне, что строго будете следовать моим рекомендациям?

- Клянусь. Пожить охота и дел ещё много.

- Дела и делишки придется сократить Рекомендации будут небольшими. Первое и главное - в нашем возрасте нужно жить на земле!

- На даче?

- На даче, в деревне, на хуторе, на вилле у моря. Есть таковая?

- Обижаете, а как же? По Рублевскому шоссе.

- Отлично! Экологически здоровый, престижный, элитный район! одобрил профессор. - Жить надо там круглый год и постарайтесь постепенно приучить себя не только просто топтать землю ногами, а ходить именно босиком! Голыми руками копаться в грядках. Купаться в водоемах, на худший случай, по совету славного Порфирия Иванова - два ведра холодной воды на голое тело каждое утро. Кушайте - что хотите, ограничивайтесь в прожаренном мясе. Побольше рыбы, овощей и фруктов. За экзотикой не гонитесь - не надо бананов, и ананасов. Кушайте от пуза антоновские яблоки килограммами, груши, помидоры обязательно, орехи, лук и чеснок - каждый день, тыквенные семечки. Вино, а лучше родную водочку - понемножку, по маленькой, но раза три в день - не возбраняется, а приветствуется. Каждую весну приходите ко мне на проверку и мы ещё отхватим с вами от двадцать первого века изрядный кусок жизни.

- Спасибо, доктор.

- Что бы вам было легче вести самоконтроль, я дарю вам свою книжку, сверяйтесь с ней и всё будет хорошо.

Иван Иванович подал ему небольшую книгу в мягком переплете и Старый принял её со словами благодарности.

- И ещё одно, Станислав Дмитриевич. Последнее по ранжиру, но едва ли не первое по значимости. Восстановите свои сексуальные радости жизни.

- Что?! - поразился Старый. - Доктор, мне же все таки семьдесят два года и я уж лет пятнадцать никого и не щупал.

- Эх, дорогой мой, как вы отстали от жизни! Да ведь сегодня в мире фармакологии существует масса препаратов, которые резво оживят вас в этом плане! В частности - "Виагра"! Дорого, конечно, но творит чудеса! И если б вы читали даже такую "желтую" газетенку, как СПИД ИНФО, то узнали бы, что они утверждают научно и документально. "Виагра" и здоровый образ жизни удерживают мужское достоинство в рабочем состоянии до гробовой доски, не взирая на количество прожитых лет.

- Подождите, Иван Иванович, - залепетал потрясенный Старый. - Ну, а вы сами....

Профессор покосился на двери, наклонился над столом и прошептал игриво.

- Моей подружке двадцать три года. И ей в голову не приходит менять меня на молодого жеребца.

- "Виагра"?

- Она самая. Иногда перекладываю корейским корнем женьшень. Всё продается в аптеках. Но всё же предупреждаю - не каждую ночь недели проводите в плотских забавах. Следите, как вы себя чувствуете по утрам. Я полагаю, что два - три раза в неделю норма достаточная. Но - обязательная. Ну, вот и всё. До свиданья, мой дорогой друг. До следующей весны.

- До свиданья, доктор... Ох, простите, мой кассир с вами полностью расплатился?

- За час до вашего визита. Всё, как всегда, в порядке.

Еще не понимая, счастлив ли он своим приговором или ещё и не знает, как к нему относится, Старый покинул кабинет и оказался в длинном и чистом коридоре больницы..

Но всё же он был хитер, как дьявол, и всегда перепроверял любую информацию. Чем и спасал свою подлую жизнь неоднократно. Он добрался до дверей кабинета старшей медсестры отделения, которую за минувший месяц уже хорошо прикормил: засовывал ей в карман белого халата то по пять долларов, то по десять.

Сестра оказалась на месте, весело взглянула на Старого и спросила бодро.

- Ну, всё, как я понимаю, в порядке? Будем жить ещё долго-долго?

- Какой там порядок. - изобразил уныние Старый. - Иван Иванович мне больше пяти лет не обещал.

- Да что вы?! - она искренне удивилась. - Вы его просто неправильно в чем-то поняли. О пяти годах здоровой и активной жизни речь идет только в том случае, если вы не будете следить за отложением солей в суставах, вот тогда окажетесь в инвалидной коляске. Но с солями можно достаточно легко справится. А так мы пришли к выводу, что менее пятнадцати лет вам не отпущено. Тем более и генетический код - ваши родители и дедушка дожили до очень преклонных лет! Главное, от себя позволю вам сказать - поменьше нервничать, поменьше стрессовых ситуаций.

Старый неторопливо извлек из большого бумажника ПЯТЬСОТ долларов, положил их на стол и спросил едва ли не сурово.

- Нина, "Виагра" - это хорошо?

Она чуть смутилась, но ответила с профессиональной твердостью - Это прекрасно и удивительно. Мой муж бизнесмен - три года был полным импотентом. А теперь, после "Виагры", я даже убегаю от него иногда спать, запершись в ванне. Хотя и сама люблю это дело.

- Что ж, значит поживем.

- Обязательно!

Во дворе больницы Старый нашел на стоянке свой "Мерседес"и тут же приказал водителю - мрачному мужчине средних лет.

- Отвезешь меня домой, Игорь, а потом поедешь на рынок. Купишь мешок яблок и столько же груш, орехов, семечек. После обеда переедем жить на дачу.

Следом затем он властным жестом подозвал к себе из джипа охраны Чухонца и когда тот торопливо подбежал, сказал жестко.

- Я переезжаю на дачу, жить там круглый год. Снаряди команду, чтоб навели там порядок. Сторожевые видеокамеры проверь, может и собаку купить не помешает.

- Понятно шеф, только сегодня....

Старый взбесился сразу, словно его хлыстом стеганули.

- Что "только сегодня"?! Какие "только", сволочь?! Зажрались вы у меня, ряшки отъели на добрых харчах и вовсе служить не желаете! Вышибу за ворота к свиньям собачим! Разгоню, как стадо баранов!

Что там не говори про возраст, а в гневе старый бандит был страшен. Чухонец побледнел, его команда выскочила из джипа и вытянулась по стойке "смирно". Но после минутного извержения праведного гнева, Старый сдержал себя, вспомнил совет: "поменьше нервничать, поменьше стрессовых ситуаций". Он взял Чухонца за локоть и немного отвел его в сторону, тихо произнес.

- Разговор только про меж нас. Что такое "Виагра" ты знаешь?

- А то?! Конечно знаю, начальник.

- Купишь мне упаковку.

- Нет проблем. Только... - он тут же осекся на опасном слове, но начальник спросил доброжелательно.

- Что - "только"?

- К "Виагре" необходимо приложение. Какую вам - блондинку, брюнетку? И на сколько лет вы пожелаете?

В каких-то вопросах Старый оставался не то чтоб скромным, но осторожным человеком. Он подумал и заказал.

- Найди приличную даму лет на тридцать пять. Спокойную, чтоб не выпендривалась. Покрупнее, но без жира. - он оглянулся на остальную команду своей охраны и закончил совсем едва слышно. - А "быков" твоих мы будем менять. Ненадежными они стали. Приелась служба и рвение, остервенение в делах потеряли.

"Ах, ты пень трухлявый! - подумал Чухонец. - Сперва "быков" разгонишь, а потом и мне под зад коленом! Не успеешь, козел, в натуре. И никакая "Виагра" тебе уже не поможет." Но в слух послушно ответил.

- Как прикажете, начальник.

Через полчаса Старый добрался до своей четырех комнатной квартиры на набережной, влез в теплый халат, достал все свои телефонные книжки и до обеда провисел у телефона. Всем кому надо, сообщал властно одно и тоже:

- Навсегда переезжаю на дачу. Звоните туда или на "трубу".

Ближе к обеду прибыл шофер Игорь и угрюмо спросил.

- Мешки с фруктами и овощами сюда подымать, или на дачу повезем?

- Ну и тупой же ты! Ничего не умеешь, как баранку крутить. Конечно туда повезем. Сходил бы к врачу, осел, может тебе от глупости лекарство подыскали.

Игорь возил Старого лет пятнадцать и терпеливо сносил грязные оскорбления. Однако Старому не мешало бы в данный момент подметить, как коротко и недобро сверкнули на долю секунды глаза его верного шофера.

Не подметил, тут же позвонил на дачу, после чего успокоился - целая бригада нанятых рабочих и женщин наводила там порядок.

Через час он пообедал в своей большой гостиной - Чухонец бегал на кухню, подвала блюда, кухарку и домработницу уже сплавили на дачу. После обеда Старый отобрал нужные вещи и их снесли в машину.

Когда начались усаживаться в "Мерседес", то произошла некоторая неожиданная странность. То ли по какой рассеянности, то ли по каким другим причинам, но Старый едва ли не впервые в жизни сел не на задние кресла, а уместился рядом с шофером. Чухонец заикнулся было касательно непорядка, но Старый небрежно отмахнулся. Откровенно перепуганный Чухонец полез в корму салона, но его волнения Старый опять же не приметил, приказал коротко.

- Трогай. По Кольцу. Так быстрей.

Что дельно, то дельно, на МКАД официально разрешалась скорость в сто километров, следовательно при ста десяти тоже не останавливали. А такие солидные "Мерседесы" последних моделей милиция осторожничала тормозить и при ста тридцати.

Могучая машина летела как ночная птица - стремительно и бесшумно. Только слегка взвизгнули шины, когда заложили поворот на Рублевское шоссе. Джип с тремя охранниками слегка приотстал на МКАД, но достал "Мерседес" на первых километрах Рублевки.

Старый спросил через плечо.

- Чухонец, "Виагру" раздобыл?

- Две упаковки. В багажнике.

- А приложение?

- Тоже две. Сможете выбрать, какая понравится.

- Иногда и ты работать умеешь. - одобрил Старый.

На узкой, извилистой хотя и прекрасной Рублевке Игорь сбросил скорость до восьмидесяти. И ему даже удалось уловить маневр встречного грузовика, когда тот вдруг соскочил со своей полосы движение и пошел на таран - лоб в лоб. Но сам сманеврировать Игорь не успел. Столкнулись бамперами и радиаторами, как бараны рогами. Встречный лобовой удар оказался страшен - как по звуку, так и по силе столкновения.

И здесь будет уместным детализировать характер происходящего для всех участников катастрофы.

Шофер грузовика за долю секунды до удара упал под руль на пол кабины. Грузовик опрокинулся в кювет.

Водитель джипа охраны был профессиональным гонщиком, среагировал мгновенно, вывернул руль, мастерски обошел обе столкнувшиеся машины, но места на шоссе казалось недостаточно и джип "мордой" вперед, а "задом" к небесам уткнулся в кювет. Ветровое стекло вылетело на капот и треснуло Чухонец так же упал на пол, между кресел но - упал, едва увидел этот грузовик, то есть за пять, как минимум, секунд до катастрофы.

Великолепно, просто блистательно сработал "Мерседес"! В миг удара из-под приборной панели, словно в цирке у фокусника, выскочили подушки безопасности, приперли водителя и Старого к спинкам кресел, когда они уже были готовы и начинали полет на пробой своими черепами ветрового стекла. Но - обошлось, слава немецкому качеству.

"Мерседес" всё же кувыркнулся, скапотировал пару раз и опять же всё таки встал на колеса! Еще раз слава и Аллилуйя бывшим врагам по Отечественной войне! Однако у и у немцев не без закавыки. - подушки безопасности, которые должны были работать на ЗАДНИЕ КРЕСЛА - НЕ СРАБОТАЛИ!

Дальнейшее развитие событий.

Шофер грузовика ловко выкарабкался из кабины, на коленках отполз в кусты, а там - побежал. Метрах в ста от дороги нашел припрятанный в густом ельнике мотоцикл и на нем исчез в неизвестном направлении.

Игорь разблокировал спасительные подушки и Старый, шатаясь и заикаясь от пережитого страха, вывалился на дорогу - его тут же сильно вырвало.

Игорь так же вышел из салона, глянул на "Мерседес" и принялся громко материться.

Последним выбрался из салона Чухонец. Преданный, верный раб - тут же бросился к хозяину, засуетился, возликовал, что хозяин жив и принял на себя команду. Схватил "трубу" и три звонка подряд - "Скорая помощь", Милиция и на дачу.

Через час с небольшим на престижном Рублевском шоссе не осталось никаких следов катастрофы. Грузовик отбуксировали в милицию. Экипаж "Мерседеса" отказался от госпитализации, за ним приехали с дачи и отвезли туда Старого. "Мерседес" не смотря на всё - загудел мотором и покатился своим ходом под управлением одного из охранников на ту же дачу. В кабину джипа втиснулись и Чухонец с Игорем. Даже густое пятно блевотины на асфальте стыдливо замыли, чтоб не надругаться над эстетическими чувствами проезжающей мимо элитной публики.

Еще через сорок минут:

Шофер грузовика жрал водку дома в Пушкино. Был спокоен.

Охрана жрала водку в сторожевом домике возле ворот. Шумели.

Игорь и Чухонец жрали водку на кухне дачи. Молчали.

Старый выкушал рюмочку водки и долго грелся на веранде второго этажа в лучах теплого солнца. В неторопливом раздумье он провел все эти сорок минут. Полностью пришел в себя и, будучи человеком много испытавшим в жизни, никогда не терявшим холодного разума, неторопливо припоминал все детали катастрофы, которую он (черт бы его побрал!) успел-таки во многом приметить и запомнить в деталях.

Вывод из своих размышлений старый пердун сделал только один и, следует отдать ему должное - вывод правильный: если бы он, как обычно, сидел в машине сзади, то сейчас бы не пил коньячок на балконе, а уже лежал бы в морге.

Он достал свою "трубу", справочник местных телефонов и, не сводя взгляда с разбитого "Мерседеса" у гаражей, набрал номер местного отделения ГИБДД. Ему представился дежурный капитан Демин и Старый сказал спокойно.

- Капитан, это говорит владелец "Мерседеса" который разбился на Рублевском шоссе.

- Я в курсе дела, господин Старостин. - вежливо ответил капитан.

- Очень хорошо. Я прошу взять мою машину на экспертизу.

- А в чем дело?

- Я хочу знать точно, почему не сработали подушки безопасности между передними и задними креслами.

- Хорошо. Высылаю тягач для транспортировки.

Старый приглядывал за своей покалеченной машиной, чтоб к ней никто не подошел до тех пор, пока не прибыл тягач и "Мерседес" увезли со двора. Потом Старый нашел книжку профессора Ивана Ивановича и принялся внимательно изучать её, ибо поставил перед собой жесткую задачу - прожить ещё очень долго назло всем своим многочисленным врагам.

Ближе к вечеру, пребывая в ровном и благожелательном ко всем настроении, он потребовал организовать в спальне ужин на двоих. И перед трапезой, по инструкции, проглотил таблетку "Виагры". Затем выбрал себе из двух предлагаемых дам ту, что казалась более уютной и домашней, чем другая, пригласил её к столу, а той которая оказалась лишней, предложил дня три пожить у него на даче, то есть оставил в резерве.

Как и утверждалось, "Виагра" творила чудеса. Даму из резерва Старый потребовал к себе уже утром.

глава 12. Зыбкие ситуации.

Осетин Аслан, стройный и красивый истинный молодой джигит, с категорической уверенностью заявил своим начальникам, что в родном Владикавказе он за неделю найдет кого угодно, человека любого пола, любой национальности от одного года возрастом до престарелого аксакала. Ему дали очень точный словесной портрет Аллы и, что оказалось совершенно неожиданным, Аслан тут же на листе бумаги ловко и умело изобразил этот портрет. Изображение поправили и Аслан заверил, что с этим портретом, если Алла во Владикавказе, он найдет её за два дня и доставит в Москву. Спросил деликатно.

- Силу можно применять?

- Нет. - ответил Валентин. - Скажи, что зла я на неё не держу и она здесь будет в абсолютной безопасности. К тому же у тебя будет "труба". Выходите на связь. И ты, и она.

Этих инструкций осетину хватило, он получил командировочные, сотовый телефон и помчался в аэропорт. В родительском доме он не был лет пять и потому не скрывал буйной радости от полученного задания.

Была суббота и Валентин с Флином ещё в четверг получили приглашение от Аарона Михайловича на обед, точнее "на праздник водопада". Существовал ли даже в Японии такой праздник или нет, но было очевидным, что старый хирург впадал всё в более глубокую тоску и с перманентным одиночеством справиться не мог.

Он этого и не скрывал. После первой рюмки сказал невесело.

- Более всего, молодые люди, постарайтесь на старость ваших лет не остаться в одиночку, как брошенный стадом умирающий слон. Он ведь в джунглях ещё долго живет, пока ищет место своей смерти и умирает от тоски. Сбивайте компании преферансистов, чтоб хоть в карты было с кем поиграть. Заводите непритязательных знакомых в барах и кафе никогда не знаешь, кто окажется близким в нужную минуту. Иначе вас ждут горькие минуты.

- Какого рода? - спросил Валентин.

- Ну, самые слабые при этом ударяются в религию. Ищут спасения у бога. А это обман, который только углубляет отчаяние в конечном счете. Беспробудное национальное пьянство тоже не спасет, поскольку лишь ускорит приближение конца, а отжить свое надо полностью Даже созерцателем. Уж так повелел бог.

Флин засмеялся от удивления:

- Аарон Михайлович, вы себе противоречите. Так верите вы в бога или нет?

- Не верю. Но когда не находится материалистического объяснения явлениям, то я, как и все, ссылаюсь на бога. Не верю. Я - хирург.

Флин догадался:

- То есть, сколько вы не резали людей, а в теле никакой души не встречали?

- Я людей не резал, а оперировал. Никогда не говорите так при хирургах - это тяжкое оскорбление. Режут хулиганы и бандиты. Поисками души человека многие годы занимался мой покойный друг патологоанатом Саша Караваев. Уж чего он только не делал! Взвешивал трупы с точностью до грамма, всё ожидал, что когда душа отлетим, тело полегчает. Просвечивал их рентгеном во время вскрытия. Нигде ничего не обнаружил. Ни в голове, ни в груди, ни в области пупка, как о том утверждают японцы.

- Значит и ответа за грехи свои мы ни перед кем держать не будем?

- А вот это, Валя, другая сторона проблемы. Я не знаю где и перед кем, в четвертом ли измерении, в каких-то неведомых мирах, но за тяжкие грехи каждый из нас ответит. И понесет наказание. Кто будет судить - не знаю. Какое наказание - не ведаю. Но оно будет страшным.

- А что квалифицировать как грех?

- Я полагаю, Валя, что каждый из нас выбирает собственную систему квалификации греха. Выбирает сам и по ней и будет Суд. Понятно?

- Нет. - признался Флин.

- Это очень просто. Только сумасшедший маньяк считает свои смертоносные поступки адекватными морали всего мира. Но это его, сумасшедший мир. А остальные, уж вы поверьте старику, в душе всегда определяют очень точно, когда свершают преступление, а значит и грех. Убийцы, предатели, людоеды Вожди всех племен и народов - они знают, что творят. И перед последним своим роковым часом сходят с ума от страха. Умирают не от болезни, а от этого ни с чем не сравнимого страха - надо держать ответ по решающему счету. Тоскливая это тема, давайте сменим её, поначалу опустошим голову, для чего включим телевизор и посмотрим Московский канал, там как раз наши местные губернские новости.

Новости уже заканчивались. Анемичная дикторша монотонно и скучно поведала о сельских работах в области, о награждении какой-то школьной учительницы, а потом неожиданно дикторша откровенно оживилась и залопотала бойко.

- Переходим к криминальным событиям вчерашнего дня. Очень серьезная автомобильная авария произошла вчера на до этих дней благополучном Рублевском шоссе. Грузовик лоб в лоб врезался в "Мерседес", а их протаранил джип "Чероки". То, что водитель грузовика скрылся с места происшествия, заставляет милицию предполагать, что в данном случае может быть прослежен злой умысел. "Мерседес" принадлежал и в нём находился очень известный в своих кругах бизнесмен Старостин Станислав Дмитриевич. Только чудом и счастливой случайностью можно объяснить то, что никто не пострадал и не получил серьезных травм. От транспортных средств осталась груда лома.

По экрану промелькнуло короткое и дурно снятое изображение. Съемочная группа прибыло на место происшествия с опозданием, машины уже развозили в разные стороны, гомозилась толпа зевак, милиционеры разгоняли их. На миг четко мелькнуло лицо Чухонца, а потом - Старого, в профиль. Картинка сменилась сводкой погоды.

Аарон Михайлович выключил телевизор и сказал.

- Вот и опустошили свои мозги, подготовили их к работе, хорошая штука этот телевизор. А этим парням в аварии крепко повезло. Три машины разом и ни одного трупа! С точки зрения богомолок и верующих, в аварию попали сплошь одни праведники и господь пожалел их. Хотя... Праведники на "Мерседесах" и "Чероки"? Что-то не верится. Как вы полагаете, молодые люди?

Валентин и Флин быстро переглянулись и в один голос ответили.

- Не верится.

И это событие за столом более не обсуждали, не комментировали. Засиделись за беседой и картишками до сгустившихся сумерек и простились со стариком.

Когда отошли от его участка шагов на пятьдесят Валентин спросил напряженно.

- Ты не считаешь, что Старого хотели убить?

- Нет. - равнодушно ответил Флин. - Это случайность, или просто крайне непрофессиональная работа.

- Почему.?

- Ну, если б работали профессионалы, то на месте столкновения ещё бы пару человек посадили, И они бы шарахнули Старостина дубиной или ломом по черепу. Всё бы и списалось на автомобильную катастрофу. Нет, просто несчастный случай.

- Вывернулся, сукин сын.

- Может вывернулся, а может ещё и нет. - беспечно ответил Флин.

- В каком смысле?

Флин ответил рассудительно, словно давал рецепт приготовления яичницы.

- Все же, нельзя снимать и такого варианта, что это просто случайно не удавшееся покушение. И второе пройдет успешней.

- Тогда вопрос. Флин, тогда кто стоит за организацией покушений на Старого? Кто эту работенку заказывает и оплачивает?

- Хо-хо! Кандидатов чертова куча. Может повздорил в другими авторитетами. Возможно месть. Вероятно кто-то возжелал занять его место. Но вернее всего - это дело рук его собственной братвы. Он управлял пацанами слишком круто. - Флин на ходу искоса глянул на другу спросил с деланной небрежностью - А ты бы не хотел, чтоб старый бандит подох?