Банкир

- Да заболел он, плохо себя чувствует, завтра приходи!

- И завтра приду!

"Ах ты, дурак за рулем! - выругался про себя Чухонец. - Да это же подарок бога, а ты его отпихиваешь! Такой посторонний, такой нужный свидетель!"

Он ринулся в гущу схватки и гаркнул.

- Пропустите её! Что это такое?! Раз девушке назначили, то хозяин своё слово всегда держит.

Опешивший Игорь отскочил в сторону, а женщина торжествующе ступила на дорожку:

- То-то, холуи! Хоть один у вас тут человек.

Чухонец взял её за руку, провел по дорожке к крыльцу и когда от калитки его уже невозможно было услышать, сказал.

- Всё, конечно, будет в порядке, но папаша сейчас действительно спит. Мы с вами покушаем, выпьем, он проснется и всё будет в порядке..

- Точно? - тревожно спросила она.

- Как на духу. Как вас зовут?

- Вера.

- Всё будет путем, Вера.

Он провел её в прихожую, снял с неё плащ ,повесил его на оленьи рога, а зонт раскрыл и положил на пол сушиться.

- А ты парень обходительный. - одобрила Вера.

Чухонец присмотрелся. На каблуках средней высоты она была почти с него ростом, хотя и он далеко как не числился в карликах. Темное короткое платье туго впаялось в её могучее литое тело, а в вырезе на груди молочно розовым светом отсвечивала высокая грудь.

- Покушаем на кухне? Выпьем немножко?

- Если угостишь Оказавшись на кухне, Чухонец принялся метаться от холодильника к столу и плите и вдруг обнаружил, что суетится и волнуется, как мальчишка. Таблетки, видимо, отработали своё и теперь он от чего то задергался. И тут же понял от чего. Вся кухня уже была наполнена пряным ароматом тела Веры и, казалось - это были не духи, а её естественный запах. Он выставил на стол самое лучшее из деликатесов папаши - икру, балык, ветчину. Глаз женщины разгорелись, но не жадностью, а скорее какой-то болью - Это всё твоё? - спросила она.

- Я к этому допущен.

- Да... А этот старый черт в спальне меня всю ночь мучил, а угостил только вареной колбасой и сладким паршивым вином. Слушай, а можно я сейчас кушать не буду, а свою порцию заверну и домой отнесу?

- Домой?

- Ну да, я ведь вдовая, муженек мой по пьяному делу год назад в реке утоп, а детишек осталось двое. Пять и семь годков.

Хулиган, разбойник, домушник и забияка Чухонец в целом был дурным и злым человеком не слишком большого ума. Но слова Веры заставили его от глухой злобы неизвестно на кого сжать зубы и процедить.

- Вот как сделаем. Все что стоит на столе - сваливай в свою сумку. А мы - повторим.

- Правда?! - выдохнула она.

- Давай, загружайся.

Но тары у неё не оказалось Небольшую сумку Чухонец нашел в кладовке сам, весь провиант упаковали, а стол - продублировали. Выпили по рюмке водки и Чухонец спросил.

- А где ты работаешь?

- Да какая сейчас работа?! И не сыскать! Перебиваюсь кое-как. Ты небось брезгуешь меня, что я к этому слюнявому старикашке прибежала?

- Да нет как-то...

- А что делать? Не идти же на трассу в эти "плечевые" проститутки, которые с проезжими шоферами спят. Это уж, считай, что совсем конец.

- Сколько тебе платил папаша за ночь?

- Старик? Триста рублей.

Да, давно было пора отправить на тот свет папашу, мерзавца во всем, даже в собственных удовольствиях.

Чухонец посмотрел в Вере в глаза и спросил внятно.

- Сколько с меня возьмешь? Тысячи хватит?

Она угадала его желания давно - быть может уже у калитки. Однако чуть смутилась, даже заалела, ответила негромко.

- С тебя? Ничего. Ты и так уже расплатился.

- Получишь тысячу. Сейчас. С ходу.

- А если старик проснется?

- Он мне сначала позвонит, вызовет. Идем ко мне.

Она послушно встала и прошла за Чухонцем в его комнату. А он уже чувствовал, что его трясет и, едва включив свет люстры, тут же потянул с женщины через голову платье, принялся покусывать её за полную шею, платье застряло где-то на уровне бедер и более этим гардеробом заниматься у него не хватило терпения. Он опрокинул Веру на свою кровать, кое - как справился с её трусиками и своим джинсами, она негромко засмеялась.

- Да не спеши ты так! Я и вовсе наверх не пойду сегодня - Конечно, никогда больше не пойдешь..

- Давай как люди, а не собаки. Разденемся, приласкаемся, понежничаем...

Разумно, ничего не скажешь.

Через час Чухонец заснул, но и во сне ощущал возле себя разгоряченное трепетное тело. Потом она тронула его за голову и сказала.

- Володя, кто-то пришел в дом.

Он вскочил, словно подброшенный пружиной, и глянул на часы. Без четверти семь. А пришла, конечно, кухарка Мария. Начинался заключительный этап операции. Голос инструкции снова зазвучал в голове Чухонца.

Он быстро оделся и сказал Вере.

- Спокойно оденься, причешись, минут через пятнадцать я за тобой приду. Нет, не так, иди в бильярдную, вторая дверь направо, сиди и смотри телевизор. Будто бы ждешь, пока папаша проснется.

Он прошел на кухню, где Мария уже начала свои хлопоты у плиты, спросила озабочено.

- А что, хозяин ещё не проснулся?

- Поди, сама взгляни Он меня облаял, я глядеть на него не хочу. На хрена мне такая работа, уволюсь Мария поколебалась, но вышла из кухни и вернулась минут через пять.

- Опять заперся и не отзывается.

- Да? А в бильярдной его дама ждет.

- Опять? - охнула Мария. - Да он же умрет на бабе, прости мою душу грешную - Его заботы.

Чухонец посмотрел на часы - Игорь запаздывал. Он должен был объявиться через пятнадцать минут, после того, как вернется Мария.

- Маша, ты калитку проходила, что там наши сторожа, не спят с перепоя?

- Нет. Песни пели В прихожей послышались шаги и появился всклокоченный Игорь Он очень скверно изображал полное опьянение.

- Маша, ты бы мне чего закусить подкинула, а то на это время меня командир вызвал, учует что я косой, прогонит.

- Да он сам дрыхнет без задних ног.

- Всё равно. Доложиться надо.

Мария сунула ему в руки бутерброд с колбасой, и Игорь вышел, с кухни. Через минуту сверху послышался громкий стук и хриплый с надсадой голос Игоря.

- Старый! Старый, открой! Ты же сказал, мне придти к тебе! Вот я и пришел! Открой!

Судя по всему, от ударов кулаками в дверь, он перешел к ударам ногами.

Мария возмутилась.

- Ну, нельзя же так! Что это он разбуянился!

- Поди, успокой. - безразлично посоветовал Чухонец.

Мария метнулась из кухни, через минуту грохот на втором этаже прекратился. Но нужный результат был достигнут - Мария вернулась на кухню изрядно смущенная.

- Слушай, Чухонец, что-то всё это мне не нравится.

- Что?

- Не может же старый человек так спать. Это молодого пушками не добудишься.

- Напился наверное до зеленых носорогов.

- Давай дверь откроем.

- Как?

- Ну, топором...

- Ты понимаешь, о чем квакаешь? А если там труп?

Женщина даже присела от испуга.

- Ой, какой труп? Ты про что?

- А какой там может быть труп?

- Подожди, Чухонец, а что же делать?

Он потянулся словно со сладкого сна, хрустнул суставами, посоветовал лениво - Звони в милицию если и хочешь. Они имеют право двери ломать.

- ты позвони?

- Я? А меня это не волнует. Пойду на бильярде шары катать.

Он прошел в бильярдную, где Вера послушно смотрела телевизор Оглянулась и спросила осторожно.

- Кто это там шумел?

- Да папаша закрылся и с обеда дверь не открывает Давай я тебя в бильярд научу играть.

Она засмеялась.

- А разве женщины играют?

- Еще как!

Испуганного терпения Марии хватило не более, чем на пять минут. Она вошла в бильярдную и сообщила.

- Чухонец, я снаружи смотрела, у него свет в спальне горит.. У двери в скважину послушала - не слышно , что он дышал. Надо звонить в милицию - Я же сказал - звони.

- Ну ты хоть рядом постой.

- Вон телефон, я рядом местный телефонный справочник. Найди номер милиции и звони.

- Подожди... А что сказать?

- Что есть. Очень старый человек господин Старостин заперся в спальне и много часов не открывает дверь. Дашь адрес - приедут. Я думаю, что менты его знают Преодолевая колебания и все же с неприязнью косясь на Веру, кухарка добралась до столика где стоял белый телефон, долго копалась в справочнике, но наконец навертела диск старого аппарата. А заговорила от волнения таким высоким визжащим голосом, словно пыталась докричаться до преисподней.

- Милиция?! У меня тут мой хозяин, старик, заперся в спальне много часов назад! Не открывает, мы волнуемся!...Да, Старостин, это дом за рощей от дороги. Знаете?. .Так вы приедете? Ага.

Она положила трубку и подошла к бильярдному столу, Все лицо её было покрыты крупными каплями пота.

- Неужто помер, а?

Мастерским щелчком Чухонец загнал шар в лузу, а Марии не ответил. Ты приняла уже ненужное решение.

- Пойду, ещё постучу ему в двери.

Вера посмотрела на Чухонца испуганными глазами.

- Слушай, Володя, а если старик умер, а я здесь... Может я уйду?

- Это будет глупостью, Вера. Ты себя подставишь под подозрение. Замотают на допросах.

- А так - не замотают?!

- Нет. Скажешь, что есть, как пришла, что увидела и всё.

- А что мы с тобой.... Тоже говорить?

- Как хочешь.

- Ты скажешь?

- А что мне скрывать? Я холостой мужик, ты свободная женщина. Чего это мы такого незаконного делали?

- Послушай, Володя, тогда не говори, что я к нему приходила. Скажи, что я к тебе пришла. Ну, что мы... У нас отношения хорошие. Ведь менты наши - первые болтуны и трепачи в округе! Завтра все знать будут про меня и старика.

Чухонец посмотрел ей в глаза и произнес замедленно.

- Ты скажешь так. Ты позвонила мне в три часа. Вот на тот телефон, в бильярдной. Запишешь его сейчас где-нибудь. А трубку взял - папаша. В три часа или около того. Папаша был пьян, узнал тебя, видел тебя раньше вместе со мной. Он стал тебя зазывать к себе, говорил всякие гадости, обещал заплатить за любовь. Но ты пришла чтобы встретить меня, а дальше - всё как было Он тут же увидел, что Вера поняла не только его слова, но и их скрытую задачу. Но сказала просто.

- Хорошо, Володя. Я тебе помогу.

- А я помогу тебе. И твоим детишкам.

Запыхавшаяся от торопливости милиция явилась через десять минут. Лейтенант и двое рядовых. К встречающим они относились с пренебрежением людей, обличенных властью. Уверенно прошли на второй этаж и погрохотали для порядка кулаками по двери. Потом потребовали понятых, то есть Марию, Чухонца и Веру, кроме того им понадобился топор. Всё предоставили. Лейтенант, до этой своей службы, видимо был дровосеком - с дверью он справился за двадцать секунд. Вколол лезвие между косяком и обрезом двери, отжал, ударил и - вот вам и пейзаж... Затем приказал.

- Все стоять на месте!

А сам словно на цыпочках подошел к постели, наклонился над Старым, тронул рукой лоб и сообщил.

- Готов. Холодный уже..

Затем не сходя с места огляделся, кончиками пальцев поднял с ковра бутылку присмотрелся к этикетке и даже сорвался на фальцет от удивления.

- Господи, да что он пил?! Это же подпольная дешевая водка, у нас уж человек двадцать от неё подохли! Зачем, он же был богатый мужик!

Лейтенант опустил эту бутылку на прежнее место и присмотрелся к остальным бутылкам, затем поставил твердое заключение.

- Да тут и криминалистов вызывать не надо! Я это десять раз уже видел! Либо кровоизлияние в мозг, либо желудок сгорел!

Но криминалистов и экспертов вызвали, таков уж порядок. И - началась рутинная волынка.. Почти до утра. Фотографирование, осмотр тела судмедэкспертом, поиски отпечатков пальцев, опросы свидетелей и всё это было глубоко ненужной и глупой работой. Поскольку, как приметил Чухонец, все были категорически твердо убеждены, что Старостина уложила на повал суррогатная водка, от которой по всей России мужики дохли как мухи.

- Где они достают эту водяру? - подивился один из криминалистов.

А вот это уже другой вопрос, хотел ответить ему Чухонец, но благоразумно промолчал.

Он и Вера освободились от дачи показания первыми. Домой женщину Чухонец не отпустил, отвел к себе и они шептались, обнимались и урывками кое-как спали - до утра.

глава 15. Первый шаг в криминал

Во вторник не получилось съездить за сто километров под город Александров к спившемуся, но все ещё сохранявшему какой-то потенциал журналисту Воротникову. Пришлось отложить до среды. Но опять же навалилось столько работы, что Валентин освободился только в седьмом часу вечера. Хочешь не хочешь, а ехать надо было - завтра предстояло сражение с могучим банком "Сигма-МД" и хоть что-нибудь о возможностях, методах борьбы и боевой мощи противника узнать следовало.

Просить "Опель" у Флина Валентин не решился - тот свою драгоценную тачку только что три раза в день языком не вылизывал. Дал бы конечно, а вернее - сам бы напросился в поездку. Но Валентину не хотелось посвящать друга в эту сторону своих дел. Почему - он и сам не знал. Может интуитивно чувствовал, что досье на банк "Сигма", конечно же будет "черным", в известной степени опасным, а у Валентина и без того, после истории со шпионкой тетей Валей, в душе клубились смутные подозрения, что Флин (за его, Валентина, спиной) действует методами не всегда праведными. Хотя, следует признать, - эффективными по результатам.

Он взял банковский служебный "Москвич", машину средних достоинств, и выкатился из Москвы, когда солнце ещё не село.

С крейсерской скоростью около восьмидесяти пяти километров в час он достиг Александрова где-то за час с четвертью. Где найти кооперативный поселок "Энергия" ему подсказал первый встречный и ещё на десять километров проселочной дороги ушло ещё двенадцать минут.

Поселок "Энергия" состоял из одной улицы, вдоль которой тянулся длинный ряд домов разнокалиберных настолько, что по ним можно было составить себе представление о размежевании российского общества, о пропасти между излишним богатством и чрезмерной нищетой. Каменный дворцы с башенками соседствовали с такими хибарами, в которых уважающий себя бомж и тот не переночует. За одним забором сверкал гладью акватории бассейн, за другим стояла собачья будка, (Дом! Дача!) а весь участок ушел под картофельное поле. Вот так и живем.

Дом №42 оказался по правой стороне. Валентин зазевался, проехал мимо, но решил не разворачиваться, вышел из машины и пошел пешком. Он остановился у калитки ветхого забора и присмотрелся. Если в этом доме жил спившийся журналист, то, следовало отметить, что пока его дела не так уж плохи: хороший яблоневый сад, парник, двух этажный деревянный дом и в углу участка - банька.

Пока Валентин вел свои наблюдения, на крыльцо дома выскочила, а скорее вывалилась на ступеньки женщина в темном костюме, патлатая, в грубых ботинках и с большой сумкой в руках. Она отскочила от крыльца и визгливо закричала.

- Сволочь! Гадина! Чтоб ты сдох! Отольются тебе ещё наши слезы! Убью я тебя, паразита!

Дом - молчал. Женщине никто не ответил. Она отвернулась и, спотыкаясь, устремилась к калике. Валентин уже разглядел, что она остроноса и худа до измождения - в Освенциме не всякий был таким скелетом. Судя по всему от ярости она ничего вокруг не видела, пробилась сквозь калитку, вышагнула на дорогу и Валентин окликнул.

- Простите, вы не скажете где живет журналист Воротников?

Простейший вопрос оказался для неё таким ударом, что она едва с ног не слетела. Круто развернулась и обожгла Валентина огненным взором черных глаз.

- Воротников?! Вам нужна эта мразь?! В данную минуту он гонит самогонку вот в этом доме! Вы из милиции - арестуйте его! Посадите в тюрьму, хотя он и мой родной брат!

- Ну, что уж вы так - брата. - мягко укорил Валентин. - Он сильно пьян? Мне с ним поговорить надо.

- С ним - говорить? Да это уже не человек.! Он хуже свиньи! - она принялась охлопывать себя по бокам, вернее по карманам костюма, заглянула в сумку и едва не заплакала. - Я сигареты там оставила!

- Пойдемте к моей машине, я вам подарю пачку.

Она глянула на Валентина с жестким подозрением, но, видимо, была лютой курильщицей, жить без табака не могла и пошла за ним, всё ещё всхлипывая. Валентин открыл правую дверцу машины и сказал.

- Посидите, покурите, успокойтесь. Если хотите, у меня есть коньяк. Вам, я думаю, глоток не помешает.

- И всё то вы знаете! - с остатками неприязни к своему брату ответила она. - Немножко выпить можно. Вы из Москвы, да?

- Да.

Валентин вытащил из кейса походную фляжку коньяка. Она всегда была при нем и очень часто выручала, отвинтил крышку, которая служила и стаканчиком, а женщина выпила коньяк правильно - медленно, маленькими глоточками И сверх - естественно мгновенно, разом зарозовела, откинула голову на подзатыльник кресла, закрыла глаза, выпустила из ноздрей сигаретный дым и спросила.

- Как вас зовут?

- Валентин.

- А я - Катя. Так вот, Валентин, упаси вас бог, иметь какие-то дела с моим братом.

- Да что уж вы так, родная кровь, всё же.

- Родная кровь? Вы видели дом и участок, где он живет?

- Видел.

- Это мой дом! Там всё моё! Отец его завещал мне и своим трем внукам. Моим сыновьям! Мы сейчас просто погибаем. Дети ещё маленькие, болеют. Муж безработный, у меня зарплата мизерная. Мы думали, хотя бы он нам разрешил здесь огород разбить, яблони бы подкормили, может быть, кур завели, ведь как-то выживать надо?!

- Конечно. А брат не позволил?

- Выгнал меня, сволочь Он же и завещание отца украл. Гадина... А вы родная кровь! Осторожней с ним будьте.

- Да я, собственно говоря, хочу только купить у него один документ.

Она повернулась к нему с неожиданной резкостью.

- Документ? Какой?

- Ну, информация мне нужна кое о чем. Он же всё-таки был большим журналистом.

- Был. Какая информация? Вы извините, что я так нагло. Я у него ещё два года назад помощницей была. На компьютере работать его обучала. Информации у него до черта. Он собирает её всё время. Даже сейчас, когда она ему и не нужна. И есть такая информация, за которую можно получить миллионы или пулю в лоб - Вы серьезно говорите?

- Налейте ещё стаканчик и будем говорить серьезно.

Второй стаканчик влился в неё так же неторопливо и опять же дал неожиданную реакцию - она выпрямилась, поправила волосы и сказала спокойно.

- У меня хорошая память. Я могу вам помочь.

Терять Валентину было нечего и он проговорил внушительно.

- Мне нужно досье на банк "Сигма-МД".

Она сосредоточилась, прищурилась, ответила медленно.

- Есть такое... Не даст. И не продаст.

- Почему?

- Потому, что дурак. И трус. Но на многие банки у него много "черной информации" накопилось. И из-за этой информации его пару раз били, если не до смерти, то до койки в больнице. Последний раз полгода лежал.

- Я ему хорошо заплачу.

- Нет. Он скажет, что убил все файлы. Вообще наврет, что сжег компьютер.

- А это не так?

- Конечно не так. - она внимательно смотрела в глаза Валентина. Но... Но если вы мне заплатите сто долларов, я научу вас, как можно получить этот файл с банком "Сигма-МД". У вас есть с собой чистый дискет?

- Есть.

- А сто долларов уж наверняка?

- Найдем.

- Тогда слушайте внимательно. Часам к одиннадцати Витька нажрется до полной отключки. Абсолютной, поверьте мне. Его можно ногами пинать, свечкой палить - не очнется. Задняя дверь на кухню запирается на хлипкий запор толкнете её ладошкой и войдете в дом. Тут же лестница на второй этаж, в мезонин. Подниметесь. Там всего одна комната.

- Подождите, Катя, но это же...

- Не прерывай. Я тебе помогаю, как могу. А уж твое дело решения принимать. На втором этаже, значит, на столе стоит компьютер старой модели. Триста восемьдесят шестой. Включишь его. Войдешь в Виндоуз... Ты, конечно, компьютер сечешь?

- Да, конечно - Хорошо. Дайте ручку и чистую бумагу.

Валентин подал ей блокнот и гелиевую ручку и при этом плохо соображал, к чему ведет речь эта изможденная и ожесточенная жизнью женщина.

- Та программа в которой у него файлы по банкам - засекречена. Я напишу вам шифр "ключа". А потом щелкаете - в "меню файлов - открыть" и они все у вас вывалятся. Каждый документ так и назван по имени банка. Найдете сразу. Скопируете на свой дискет, ну а как выйти из программы сами знаете.

Она закончила писать в блокноте Валентина буквы и цифры, прижала блокнот к груди и произнесла очень тихо.

- Не сердитесь на меня... Сто долларов.

Валентин полез за бумажником, одновременно предложив.

- Послушайте, Катя, если вы сами возьметесь за эту работу, я заплачу вам втрое. За "ключ" сто и триста за работу.

Она ответила без колебаний.

- Я не могу. По времени. Мне надо быть через час на очень важной встрече. От неё зависит, не переменится ли, не наладиться ли, наконец, вся наша жизнь в семье. Простите меня.

Они обменялись - сто долларов на блокнот. Валентин улыбнулся.

- Спасибо, Катя, только я не уверен, что справлюсь с такой воровской работой.

- Если есть в том запредельная нужда, то справитесь...Да, должна предупредить, что у этого дурака есть ружье. Пусть это вас особо не волнует, поскольку неизвестно еще, стреляет ли это ружье. Но знать вы об этом должны. Он будет валяться пьяным на первом этаже. Возле самогонного аппарата. Это угловая комната.

Валентин ещё не принял решения - меньше всего в жизни его привлекали подвиг на уголовной почве:

- Знаете, Катя, я много имел дела с алкоголиками. Как говорится, сон пьянчуги неровен, лихорадочен и чуток. Он может проснуться в любой момент Но, Витя! Конечно надо принимать во внимание случайность. Но ты же здоровый мужик, а там - она ткнула пальцем в направлении дома. - Спившийся, дрожащий хиляк. Он своего ружья и в руках не удержит, не то что стрелять. Жди одиннадцати часов и вперед. Да! Свет нигде не зажигай - на огонек к нему могут друзья алконавты прибежать. Поднимайся на ощупь, а возле компьютера стоит маленькая лампа. Поставь её на пол и включай. Только шторами окна занавесь, они очень плотные.

- А может мы завтра встретимся и проведем эту операцию? Я вас привезу и увезу.

Катя перекосила рот в насмешливой улыбке.

- Валя, да будь же ты мужиком! Я вот тоже порядочную, интеллигентную девушку с принципами из себя корчила, а видишь, к чему пришла?! Мне чуть за тридцать, а выгляжу, как старая калоша! А почему? Потому, что когда надо было дать сволочи в морду,. я вела культурные переговоры. И в морду били меня!

- Катя, одно дело конфликты, тут допустима свобода приемов обороны и нападения. А другое - просто воровство.

- Так оставь ему на столе в кухне двести долларов! И пошел он к чертовой матери!

Возражать этой беспощадной логике было невозможно. Катя притушила окурок в пепельнице, лукаво подмигнула и толкнула дверцу машины:

- Удачи тебе... Начинающий уголовник.

- И тебе того же.

В зеркале обратного вида он видел, как она быстро пошла по дороге, на ходу плюнула на калитку ненавистного дома брата и вскоре вышла из зоны обзора.

Валентин взглянул на часы - и девяти ещё не было. А поскольку он решил (еще не решился!) начинать преступление не раньше полуночи, то следовало как-то убить три часа. Впрочем, в этом не было проблемы - в его кейсе лежала стопка документов, которые требовали срочной обработки. Он развернул машину, выехал из поселка и остановился на опушке умирающей рощи - какие химикаты на неё обрушились, какую дрянь несли отравленные грунтовые воды - неизвестно, но роща стояла почти голой, без листвы, корявой и страшной.

Валентин включил свет в салоне, поудобней откинул кресло и взялся за документы. И, как всегда за работой, время полетело с пугающей скоростью.

За четверть часа до полуночи он нашел в кейсе чистую дискету уложил документы и сунул кейс под сиденья. В "бардачке" обнаружил маленький фонарик, запер машину и двинулся по улице поселка как раз в тот момент, когда зажглись очень скудные фонари на столбах. Было очень тихо и безлюдно, только откуда-то очень издалека доносилось горластое и неслаженное, явно пьяное пение, да изредка перелаивались собаки.

Калитка оказалась запертой на крючок с внутренней стороны и прошел сквозь неё Валентин без всяких задержек. Дом перед ним стоял мрачный и тяжелый, ни в одном окне света не было. Валентин обошел дом по задам и узкую дверь увидел сразу. Он собрался было "стукнуть в неё ладошкой", но оказалась, что она вообще не заперта, стоит приоткрытой. Он шагнул через порог и в нос тут же ударил тяжелый кислый запах - всё правильно, производство самогона и должно сопровождаться подобными ароматами. Никакого шевеления, никаких звуков внутри дома Валентин не уловил На секунду Валентин включил фонарик, поймал лучом ступеньки лестнице, а по ней уже поднимался на ощупь.

Мезонин представлял из себя большую комнату, совершенно пустую, только в углу у широкого окна стоял стол, а на нем компьютер давно устаревшей модели.. Всё это можно было разглядеть в блеклом свете, проникающим через окно Валентин поразился собственной выдержке и спокойствию, получалось, что в генах его заложено было предрасположение к воровству и, сложись жизнь в иных условиях, трудился бы он сейчас на лесоповале.

Лампа оказалась на месте, Валентин поставил её на пол и включил. Света было достаточно, чтоб разглядеть панель управления, хотя Валентин мог работать на неё и "вслепую"

Загружалась старая машина долго Экран монитора то вспыхивал, то намертво угасал и Валентин уже начал опасаться, что машина не вообще не работает. Но нет - выбросила наконец на синий фон Нортон Комендер и Валентин положил перед собой блокнот с шифром "ключа"

За две минуты удалось добраться до нужной программы и когда Валентин вошел в файл, названный "БАНКИ", то чуть не упал со стула. Из было здесь штук двести - банков российских и зарубежных. От могучего отечественного Центробанка, до совершенно неведомых, с длинными вычурными названиями и с таким малым количеством килобайт, что вся информация о них умещалась бы (через принтер) в несколько строк на бумаге. "Паука" и тех, что банков, что повыскакивали за последний год не было. Зато информация по банку "Сигма-МД" была очень объемной, дай бог, чтоб хватило емкости дискеты. Копировал компьютер очень медленно, с треском, рычанием и даже воем в глубинах своей электронной системы. Но всё же управился и выбросил запрос: "ПОВТОРИТЬ?"

Не надо. НА всякий случай, Валентин проверил запись, всё оказалось в порядке и он вытащил дискету из аппарата. И отметил, что хотя работал вроде бы спокойно, но мокрая рубашка прилипла к спине.

В тот момент, когда он положил возле компьютера двести долларов и выключил лампу - под окном неожиданно раздались громкие голоса, точнее пьяные вопли.

- Витька! Принимай гостей, хватит дрыхать! Чего свет то наверху потушил, мы же тебя засекли! Сколько самогона сегодня выгнал?!

И Валентин понял, что он забыл задернуть плотные шторы на окне, а пьяная компания именно и пришла на этот "огонек" Он осторожно заглянул вниз - на лужайке можно было различить четыре мужские фигуры, а крики становились всё настойчивей.

- Чего прячешься, охламон! Мы же видели, что ты не спишь! Ладно, Витка, мы тебя штурмом возьмем! Вперед, мужики!

Валентин метнулся к лестнице и уже начал спускаться, когда оказалось, что штурм осуществлялся именно через эту дверь - парадным входом пьянь ходить в гости считала для себя зазорным.

Он шарахнулся назад, в мезонин и тут же под его ногами прозвучал голос нового тембра.

- Куда ломитесь, рвань?! Надоели вы мне, нахлебники и прихлебатели! Пошли вон. Вон! У меня ружье в руках, сейчас из жопы дуршлаг сделаю.

Вот так - хозяин проснулся и вооружился, а все выходы блокированы: под окнами торчали двое, а вторая пара вела переговоры возле кухни у лестницы внизу.

- Да ты что, Витек, мы ж к тебе по хорошему.

- Виктор Павлович, мы вас очень уважаем, не думай, что мы какие халявщики и у нас пара пузырей есть1

- Вон я, сказал! Сплю я!

- Чего врать - то?! Мы ж видели, ты в мезонине минуту назад свет потушил, как нас услышал Вот это уже становилось по настоящему опасным пьяный хозяин с ружьем в руках получал указания на возможного грабителя и его местонахождение. Вопрос - насколько он пьян.

- Кончай болтать! - сипло выкрикнул Поликарпов. - Я в мезонин уж года два как не поднимался! Валите отсюда. И тут же самый смышленый завизжал.

- Так значит у тебя там воры, Виталик! Мы сейчас проверим!

Положение казалось совершенно безвыходным и могло кончится весьма и весьма плохо - давно известно, как беспощадно расправляются с ворами русские мужики из глубинки Росси. В голову никому не придет кликнуть милицию - бьют смертным боем в усладу своей разгулявшейся пьяной души, а потом, живой или уже околел, отволокут в канаву и бросят.

Атакующие уже гремели сапогами по лестнице. Валентин дернулся к окну и с облегчением обнаружил, что штурмовая группа допустила ошибку - пара, которая до того стояла под окном, тоже убежала на зады, к узким дверям на кухню, уж очень им всем хотелось поймать вора. А может - услужить хлебосольному хозяину дома.

Валентин быстро распахнул окно и глянул вниз - до земли метров пять прямо до бетонной отмостки. Но времени для оценки опасности не было. Валентин перекинул тело через узкий подоконник, повис на руках, оттолкнулся и полетел вниз. Приземлился как раз на обрезе бетона - ноги ударились в мягкую землю, а руки - в бетон отмостки. Ни одна кость ни хрустнула, сухожилия не взвыли от боли, но он продолжал стоять кверху задом из тактических соображений - бежать сразу нельзя. Где-то рядом, у открытого, скорее всего, окна стоит пьяный человек с ружьем в руках Над головой Валентина вспыхнул яркий свет. Штурмовики ворвались в мезонин и включили люстру под потолком. А через секунду раздался ликующий до невозможности вопль.

- Витька, да у тебя тут двести долларов лежит, а ты говоришь два года сюда не ходил! Забыл про баксы что ли?

- Какие двести долларов?! - прозвучало чуть слева и почти возле уха Валентина, а он едва удержался от смеха: "Ничего, дружище, ничего бывший корифей русской журналистики. Сейчас поднимаешься наверх, обнаружишь теплый компьютер, обнаружишь баксы и быть может что-то и поймешь. Быть может даже сумеешь определить, какой файл у тебя сперли"

Валентин выждал ещё секунд десять, а потом побежал к калитке. Но видимо либо он сделал какую-то ошибку, либо до Поликарпова ещё не дошел смысл криков с мезонина. До калитки оставалось шагов десять, когда за спиной Валентина ахнул выстрел. Точнее - выстрел прозвучал одновременно с резкой колющей болью в запястье левой руки и левом боку одновременно. Почти тут же грохнул второй залп - из второго ствола ружья, но этот никаких ощущений Валентину не подарил, а он был уже за калиткой и на предельной скорости, какую только мог развить,. мчался по дороге к своей машине.

Не подвела, завелась разом и первые несколько минут Валентин гнал её не разбирая дороги, лишь бы уйти подальше. И даже не удивился, когда в свет его фар попал синий щит с указателем направлений - его вынесло точно на Ярославскую трассу, то есть прямо к Москве. Острой боли от ранения не было ни в боку со спины, ни левом запястье, однако рука кровоточила сильно.

Валентин прижал машину к бровке, остановился, нашел в кейсе автомобильные перчатки и натянул их на руки. С раной на боку в таких условиях ничего поделать было нельзя - тоже, видимо застряло под шкурой несколько дробинок. Так что спасибо, тебе бывший журналист, что не стрелял жаканом, разрывной пулей. А если б попал, скажем в хребет?!

Валентин отогнал от себя мрачные предположения и принялся прикидывать, как ему не достигая Москвы, найти поворот на трассу к своей зимней дачи. Иначе бы получилась лишняя петля, километров в сорок. Он вовремя вспомнил про третье транспортное кольцо вокруг столицы и достиг его минут за тридцать.

Еще такое же время потребовалось до того, как он подкатился к своим воротам, за которыми тут же послышался лай Маугли.

Все окна дома были освещены, а Флин уже бежал от крыльца, распахнул ворота, выкрикнул нервно.

- Где тебя черти носят? Позвонить не мог?

Валентин остановил машину посреди двора, вылез из салона и спросил.

- Как ты думаешь, Аарон Михайлович ещё не спит?

- А в чем дело?!

- Подстрелили меня дробью. Как гуся. Из спины, по моему, кровь хлещет.

Со второго этажа, из окна спальни послышался крики Аллы.

- Опять ранили?! Ну, с тобой не соскучишься!

- Позвони быстро старику Аарону. Если с третьего гудка не подымет трубку - отключись Аарон Михайлович поднял трубку с первого гудка. И сказал, что придет с саквояжем полевого хирурга сам, поскольку у него бессонница, болит голова и следует прогуляться.

К тому моменту, когда он объявился в гостиной, Флин с Аллой уже содрали с Валентина куртку, пиджак и рубашку и успели смыть кровь со спины и руки водкой, от чего Валентин завыл, как подстреленный волк..

- Однако, забавно! - весело сказал хирург. - Я и представить себе не мог, что профессия банкира столь динамична и изобилует постоянными приключениями!

Характер ранения он определил тут же.

- Дробь, мой дорогой. Возможно отравление свинцом. Примем меры. Потерпи, буду выдергивать их одну за другой.

Всего он надергал из бока и руки семь дробинок. Мелких, для человека на расстояние стрельбы в двадцать метров почти безопасных, если не в глаз. Приходилось признать, что журналист Поликарпов оказался гуманным человеком.

Алла спросила Аарона Михайловича озабоченно.

- Что ему давать для профилактики?

- Водочку, конечно, медсестра! Внутрь, разумеется и исключительно только из холодильника, запотевшую!

"Запотевшую" поставили на стол и, поскольку Валентин подчеркнуто не собирался рассказывать ничего о своих приключениях, то компания тактично не задавал никаких вопросов.

Аарон Михайлович с удовольствием просмаковал первую рюмку водки и спросил с любопытством.

- Скажите, Валя, как вы лично предполагаете, Аарон Михайлович Каплан не станет вашим частным хирургом постоянного обслуживания? Кто будет следующим подстреленным? Флин или Алла?

- Дельное предложение. - кивнул Валентин. - Мы введем вас в штат банка "Паук"

- Увольте, Валя. Не хочу.

- Почему?

- Я хирург, а не паталоганатом. На мой взгляд, вам пока везет и вы ещё живы, по какому-то недоразумению. Теперь у нас мода взрывать банкиров в автомобилях, нанимать профессиональных киллеров, которые делают так называемый "контрольный" выстрел в голову... Мне очень не хочется видеть ваш труп, Валя Рагозин.. Живого заштопать - ещё куда ни шло.

- Вы считаете , что я плохо кончу? - улыбнулся Валентин.

- У вас много шансов на подобный вариант. Даже если ваш банк "Паук" лопнет.

- Почему?

- Вы привыкли к богатству и всегда будете теперь богат. Привыкли к деньгам, автомобилям, красивой женщине, простите Алла. Вы уже не сможете жить бедным и пойдете НА ВСЁ, чтобы удержаться на этом уровне благосостояния до конца дней своих..... А в любезной моему сердцу России матушке, общий электорат таких не любит и полюбит ещё не очень скоро. Лет через полтораста.

- Ну, кого-то всё таки любят... Известных людей, артистов, эстрадных певцов.

- Виноват, но позволю себе возразить. Вы помните, как застрелили в подъезде всеми горячо любимого телевизионного ведущего?

- Влада Листьева?

- Да. Молодой, красивый! Телевидение отключили в его память на весь день и на панихиду приехал сам президент! Стонала и рыдала вся страна!

- Вот именно. Так и что?

- Рыдали. Но когда по неосторожности сообщили, что в кармане убитого нашли две тысячи долларов - громадные деньги по тем временам! - две тысячи долларов и сотовый телефон, опять же редкая тогда штука, то эта волна сочувствия резко и очень резко спала. Почему? Первое - электорат в своей массе решил, что погибший и сам мошенник. Второе - две тысячи долларов КАРМАННЫХ ДЕНЕГ! Нет, русский человек такому факту сочувствовать не может! Богатый - должен сидеть в тюрьме.. Но поскольку русский человек всё же глубоко добрый по своей натуре, то девиз несколько меняется: "Богатый должен всё раздать, обнищать и жить как все!" Вот тогда, Валя, отпадет нужда в "контрольном выстреле"! А так же - в революциях! Согласны?

- Нет. Все должны быть богаты. Или, во всяком случае сыты. Вы не богат, но не думаю, чтоб вас радовала смерть Листьева, или моя.

- Как вас сказать, Валя... Круг интеллигенции, а я имею наглость причислять себя к вашему кругу, он несколько приподымается над обыденностью и повседневностью. Там меньше зависти, или она разумно подавляется. Этот круг относится терпимо к чужим деньгам, к национальным и расовым разногласиям, не ревнует соседа к его конюшне, автомобилям и подругам в норковых манто... Но мы говорим о электорате! Народных массах! А что сказал по этому поводу великий Наполеон Буонопарт? "Большие батальоны всегда правы!"

- Ну вот и будем ждать, пока богатых будет много.

- В России?! Много богатых?! О чем вы, Валя?! Да она навсегда обречена на нищету!

.Под хорошую беседу, в хорошем темпе они опорожнили бутылку и разошлись.

Валентин поднялся в спальню, достал свой ноутбук, улегся в постель, компьютер положил на колени и вставил в него украденный дискет. Алла спросила.

- Ты сегодня спать не собираешься?

- Завтра я встречаюсь с одним из самых умных банкиров и самых богатых людей России. Он меня хочет скушать, а я намерен сопротивляться. Вот и готовлюсь.

- Для начала он в тебя выстрелил?

- Нет, это издержки подготовительного периода к борьбе. Ложись спать где-нибудь внизу.

- Мне будет приятней рядом с тобой. Я не буду мешать.

Она улеглась к нему под бок, прижалась и в этот момент Флин постучал в двери спальни, просунул голову и сказал виновато.

- Босс, ты уж извини, что я к тебе под одеяло лезу, но кое-что ты должен узнать срочно.

- Заходи Флин шагнул в спальню и протянул изрядно помятую газету.

- Прочти на первой странице Валентин взял газету, это оказалась одна из популярнейших в Москве газет молодежного толка, которая приобрела широчайшую известность за счет того, что "играла на грани фола". С одинаковым успехом её можно было назвать "желтой и бульварной" а так же самой оперативной и смелой по публикуемым материалам. Действительно, в смелости этой газете отказать было нельзя - Министерство обороны ненавидело её лютой ненавистью, те кого ныне стали называть олигархами исходили истериками, но газета гнула свою демократическую линию "свободной и независимой прессы" и все только диву давались - почему её до сих пор ещё не прихлопнули. Но по тиражам и подписке она прочно держала первое место во всей стране добрых десять лет..

На левой полосе, в подвале, под рубрикой "Горячие новости" был обведен зеленым маркером столбец текста, под названием "Красиво умер, старый бандит!" Известная разухабистость была стилем этой газеты.

КРАСИВО УМЕР СТАРЫЙ БАНДИТ!

К нам в последнюю минуту пришло сообщение от нашего корреспондента из ближнего Подмосковья. В престижном районе на Рублевском шоссе, где вся наша правительственная, финансовая элита, а так же уголовная братва понастроили себе дворцы с бассейнами и конюшнями, случилась трагическая смерть, к которой даже неизвестно как и относиться. Но все же смерть есть смерть и радоваться ей порядочный человек не имеет права.

А скончался известнейший в Москве, в Солнечном Магадане и на Колыме Старостин Станислав Дмитриевич, более известный братве и милиции под кликухой СТАРЫЙ. То что он заправлял целой империей и только в последние годы по своей возрастной немощности несколько отошел от дел - было известно всем, кто хоть одним боком соприкасался с миром криминала или просто следил за нашими публикациями. Мир праху покойного, да будет земля ему пухом.

Однако стоит отметить, что покинул нашу скорбную юдоль Старый как простой забулдыга или бомж. По пока неофициальному, но твердому заявлению дознавателей и судебной экспертизы господин Серый умер от очередного запоя. Пикантная деталь. Обладая несметным состоянием, Старый, тем не менее, придерживался привычек всей своей жизни и пил исключительно дешевую суррогатную водку. Так оно и было в последний раз - свидетели утверждают, что он умер "красиво"; с хрустальным бокалом водки, улыбкой и песней на устах . Водка оказалось из коллекции той самой отравы, которая отправляет по всей России на тот свет десятки тысяч наших мужиков. Абсолютно лишенные совести производители подпольной дряни варганят её из чего попало, порой не пренебрегая подмешивать даже такой яд, как метиловый спирт. Однако... Когда от такой отравы гибнут бомжи, то это т печальный факт ещё находит какое-то разумное объяснение. Но - миллионер, если не миллиардер.... Черт знает, куда мы катимся, господа.

- Подох! Подох, мерзавец! - закричала Алла, которая читала газету через плечо Валентина. - Я всегда говорила - Бог обязательно отомстит за обиженную женщину! Сука грязная! Свинья поганая! Не мог он подохнуть от отравы с улыбкой и песней! Врут! Он корчился от боли, блевал и обливался слезами! Флин, беги за водкой! Какое счастье, он уже непременно жариться свой тощей жопой на раскаленной сковородке! И будет жариться сто тысяч лет! Флин, что ты сидишь?!

Флин сказал мягко.

- Алла, сходи, пожалуйста сама.

- А! Обижаешь женщину?! Ну смотри, будь осторожней!

Полуголая она вылетела из постели и загремела по лестнице. вниз. Валентин внимательно посмотрел в глаза другу:

- Ты, конечно, проверил информацию по своим каналам?

- Да, конечно. Позвонил кое-кому. Всё правильно, но Алла угадала. Никаких песен, никаких улыбок и хрустальных бокалов. Умер, как одинокий волк, заперся в спальне и пил, пока не скрючило. Из него выкачали чуть не полтора литра этой водки. Почти без закуски.

- Насильственную смерть... Намеренное отравление кто-нибудь такую версию выдвигает?

- Нет. Труп в комнате, запертой изнутри.

- Флин... Мне это не нравится.

- Что? - распахнул Флин наивный взор.

- Его смерть.

- А по-моему, ты должен радоваться больше Аллы. Сколько снято проблем? Да и просто тихо - мирно ушел в мир иной наш самый главный и опасный враг.

- Врагов новых мы наживем очень быстро. Они все будут умирать так во время, и для нас благоприятно?

- Я что-то не понимаю, о чем ты толкуешь.

Развить мысль Валентин не успел, да и была она у него неопределенной, весьма туманной - вбежала Алла, прижимая к голой груди дюжину разнокалиберных бутылок. От неимоверной радости она была на грани истерики.

- Валя, Флин, вы знаете, что такое годами жить под страхом?! Под гигантским, как небо, страхом?! За себя, за свою сестру, за всех близких? Подождите!

Она вывалила бутылки на постель, схватилась за мобильник, торопливо набрала номер и через минуту нетерпеливого ожидания, прокричала.

- Сестра?! Тамара?! Возвращайся в Москву, домой! Возвращайся! Не надо больше прятаться! Заезжай за ребенком и домой! Гадина сдохла, всё кончено!... Да отравили его, гниду! Отравили крысиным ядом! И околел хорек, как ему и положено!

Её вопли уже приняли болезненный характер и Валентин отнял у телефон, коротко сказал в микрофон: "Тамара всё - правда",.после чего прикрикнул.

- Алла, успокойся!

А её уже били рыдания и Флин тут же влил ей в рот треть стакана водки. Потом глянул на работающий ноутбук и сказал.

- Ты зря не спишь. У тебя завтра тяжелый день Да ещё ранение. А тебе надо быть в форме. "Сигма-МД" - это не шутки - Вот я готовлюсь.

Они встретились взглядами и за долю секунды поняли всё то, о чем каждый из них умолчал.

глава 16. Давид и Голиаф.

То что этот, начинающийся день (четверг) предстоит для обоих мужчин очень тяжелым, Алла поняла сразу едва они по её призыву явились на кухню завтракать. Оба - в самых своих лучших парадных костюмах, при галстуках, выбритые и в облаке одеколонов.. Сели и молча выпили по стакану апельсинового сока сдержанные и молчаливые до мрачности.. Обычно завтрак проходил весело, включали телевизор, болтали, краем уха прислушивались к новостям - что там произошло в мире за ночь? Теперь принялись за яичницу в полном молчание - будто принимали последнюю пищу перед казнью.

Алла попыталась разрядить обстановку:

- Вы что сегодня, на похороны едете?

- Может быть. - не поднимая головы ответил Валентин.

Она присела к столу, взялась за стакан сока и сказала - Если вам надо о чем - то между собой поговорить, то я могу уйти.

Ответ прозвучал с неожиданной грубостью.

- Ты, моя дорогая, выдала уже всё что сумела. Лишнее твое предательство нас уже не испугает, Сиди. Сиди и молчи.

От обиды она едва не расплакалась, но от упрямства не ушла. Через минуту Флин сказал.

- Босс, я не смогу сопровождать тебя сегодня на встречу с банком "Сигма-МД".

- Почему?

- Я буду отлавливать Контролера.

- Отлавливай, успеха тебе. . Ты и не нужен. У нас личная встреча с Президентом "Сигмы".

- Но не солидно. Он ведь явится с эскортом, с командой телохранителей, а ты - словно сирота казанская.. Хоть мою машину возьми для солидности.

- Возьму. - он вскинул глаза на Аллу. - Ты со мной поедешь. В качестве секретарши. Быстро одевайся. Под строгую деловую секретаршу, а не под вертихвостку.

Она поняла, что никакие возражения приниматься не будут и выскочила из-за стола.

- Как ты намерен отловить Контролера?

- Он сегодня должен нервничать. Ведь встреча с "Сигмой" намечалась у нас в банке, на одиннадцать, а то что переиграли на ресторана и в другое время, знаем только ты и я. Он будет выходить на свою тетю Валю. Я полагаю, что мне удастся сегодня загнать Контролера в ловушку. А ты... Готов к схватке с "Сигмой"?

- Да. Я всю ночь читал "черное досье" на этих орлов.

Флин посмотрел на перевязанную бинтами левую руку Валентина и спросил.

- Кроме боевых ранений, чем ты ещё заплатил за это досье?

- Триста долларов. Досье того стоит. Во всяком случае к переговорам с "Сигмой" я готов. - ответил Валентин так, что от дальнейших расспросов на эту тему Флин воздержался.

- А как ты будешь ловить Контролера?

- У меня же его "труба" Он сегодня обязательно будет звонить тете Вале.

- Позвонит. А дальше что?

- Не знаю. Главное как-то зацепится.

Через сорок минут выгнали из гаража "Опель" и Алла появилась на крыльце дома с видом манекенщицы, ступившей на подиум. Черный пиджак - чуть выше края короткой юбчонки. Белая кружевная кофточка. Туфли на высоченном каблуке. Умопомрачительная высокая прическа. Весь её вид и сияющие глаза требовали немедленных комплиментов. Валентин произнес неуверенно.

- Сегодня именно так выглядят настоящая секретарши солидного банка?

- А я не хочу быть секретаршей. Это образ "бизнес-вумен"

- При такой короткой юбке?

- Зато пиджак длинный.

..Маугли весело лаял и когда машину выгнали за ворота - собаку спустили с цепи. Пес уже привык к дому и со двора - не убежит. И в дом никто не войдет. Если, конечно, не застрелит собаку.

Флин сел к рулю, рядом с ним - Алла. Валентин уместился сзади, положил на колени ноутбук и тут же включил его, начав работу прямо в дороге. Через минуту позвал.

- Алла, может ты случайно знаешь в лицо президента "Сигмы-МД". А то встречать на пороге надо, а я его никогда не видел. Как-то неудобно может получится....

- Поликарпова никто не видел. - ответила она. - Но я его знаю.

- Откуда?

- Приезжал домой к Старому.

- Серьезно?! У Старого были с ним дела?

- Если мне скажут что у подохшего Старого были дела с королевой Английской, то я тоже не удивлюсь.

- Значит так. Ты встретишь Поликарпова в вестибюле ресторана, а когда мы с ним пойдем в зал - отвалишь.

Алла фыркнула.

- Джентльмены так не поступают! Он тоже будет, если не с секретаршей, то с референтом. Вот так ведутся деловые переговоры.

- У нас не переговоры, а боевая схватка. Один на один.

- И чем она кончится? В перспективе?

Ответа Алла не получила и это её насторожила, но больше она не задавала никаких вопросов. Флин поставил кассету с песнями Фрэнка Синатры, которого обожал до самозабвения, и под эту музыку так и ехали: Флин за рулем следил за дорогой, Валентин работал с ноутбуком, Алла прикидывала себя в новой роли - секретарша? Референт? Домработница? Наложница? Лакей, обслуживающий господскую собаку? Черт знает кто - но хоть пес Маугли, в этом можно было быть уверенной, любил её преданно и безоглядно.

К банку подъехали в девять и, когда вышли из машины, Флин придержал Валентина.

- Босс, прости, что напоминаю. Держи весь наш Мозговой Центр в напряжении, будто в одиннадцать явятся на переговоры представители "Сигмы". Мне нужно, чтоб Контролер задергался.

- Я давно всё понял. Только я не верю, чтоб твой Контролер окопался в нашем Центральном Штабе. Скорее, он среди технического персонала.

- Это бы упросило дело. - непонятно ответил Флин и не пошел следом за Валентином и Аллой в банк, а обогнул особняк с угла и во дворе оказался у на площадке гаража - за неё тоже платили и огородили, чтоб любопытные детишки не прыгали по крышам гаражей.

Начальник гаража выделил ему только что отремонтированную "ладу" и на ней Флин выехал в город. Проехать ему, собственно говоря надо было всего два квартала по Первомайской. Он мог бы дойти до нужного дома и пешком, но машина могла потребоваться в случае непредсказуемого развития ситуации. Он остановился на короткой улочке - Заводской проезд, а затем поднялся на второй этаж кирпичного дома, построенного сразу после войны - с широкой лестницей, высокими потолками.

Дверь нужной квартиры была настолько разбитой, что можно было предположить - воры ломали её каждую неделю, словно там постоянно хранились неисчислимые ценности. Но когда тетя Валя, ещё не причесанная с утра, распахнула эти двери, то Флин сразу почувствовал этот давно забытый им с юности запах бедности, и даже нищеты. Вонь от перегорелого масла, несвежих продуктов, непроветриваемого месяцами помещения... Всё это сразу же напомнил Флину ту коммуналку, где прошли первые шестнадцать лет его жизни.

- Это вы? - с испугом сказала тетя Валя.

- Я же предупредил, что приеду.

- Да, да, хорошо. Я и приехала от дяди из деревни. Я уже отвела младших в садик, а старший сам пошел в школу.

Квартира была двухкомнатной, поразительно запущенной, неприбранной и женщина смутилась.

- Вы же понимает, трое детей.... И вообще жизнь - лучше повесится. Вы садитесь.

Он присел и по привычке быстро осмотрелся. Более всего Флина поразило то, что вся стенка над диваном была какой-то рябой, покрыта черными и багровыми пятнами, будто на неё брызгали из пульверизатора.

Тетя Валя перехватила его взгляд и смутилась ещё больше.

- Это следы остаются... Когда мы на стенке комаров бьем.

- У вас много комаров?

- Летом много. Так ведь лес, Измайловский парк рядом.

- Это не комары. - жестко усмехнулся Флин. - Это ты клопов на стенке давила. Я этим делом занимался все свое детство. Такие же у меня были стенки над диваном.

Женщина зарделась, спросила осторожно - Вы чаю не выпьете? ... И завтрак...

Он тут же представил себе, из чего будет состоять этот завтрак и сказал, стараясь, чтоб прозвучало помягче.

- Да. Только схожу , куплю кофе. Я только один сорт люблю, у тебя такого нет.

На поход в ближайший магазин ушло двадцать минут и он вернулся с пакетом в руках - купил, кроме кофе, десяток яиц, батон колбасы, паштет и всякую снедь, что попалась на скорую руку.

За это же время Валя навела хоть какой-то порядок - во всяком случае на кухне.

- Ой. - пискнула она увидев приношения Флина. - Вы такой добрый, а я... Просто сволочь.

- Я не добрый. - неприязненно ответил Флин. - Просто ты сейчас работаешь со мной и для работы должна быть сытой. Сядь и слушай внимательно.

Она послушно села и смотрела на Флина преданными глазами.

Он выложил на стол телефон сотовой связи и заговорил строго и мерно.

- Действия наши такие. Будем сидеть и ждать звонка на этот телефон твоего начальника. Я его зову Контролером. Когда он позвонит.... Честно, ты не знаешь его в лицо? Как его зовут? Скажешь - сразу даю двести долларов.

- Николай Афанасьевич! - высоким тоном заголосила женщина. - Да если б я знала, разве ж я бы теперь вам того не сказала?! Я же ночами не сплю, всё себя, дуру, корю, что такую хорошую работу в "Пауке" по глупости потеряла!

- Хорошо, не вой. Значит, когда Контролер позвонит, то ты скажешь, что говоришь с ним из больницы. Он начнет орать, чтоб ты сбежала из больницы и мчалась в банк. Ты ответишь, что сбежать можешь, но тебе кажется, что прибор не работает. Он спросит, как это так? А ты ответишь: "Кнопку нажимаю, а она вылетает обратно" Тогда он тебе все равно прикажет бежать в банк и даст указания Я думаю, что он привезет и положит новый прибор. Тайник у вас был на чердаке банка?

- Я уже вам говорила и рассказала где тайник....

- Да. Всё усвоила?.

- Кажется...

- Повтори, что будешь делать.

- Когда позвонит, скажу, что я в больнице...Он погонит меня в банк... Скажу, прибор не работает, кнопка вылетает... Он всё равно погонит в банк, потому что принесет новый...

- Молодец. Изложила даже лучше и короче, чем я. - успокоился Флин.

- А мне действительно надо будет идти в банк?

- Посмотрим. Это ведь наш с тобой план. Но по ходу событий всегда что-то идет сикось на кось. От случайностей не убережешься.

Флин сделал себе кофе и время потянулось медленно. Валентина успокоилась, потом оказалось что она достаточно разговорчива и в течении часа Флин выслушал историю всей её жизни - одну из многочисленных копий "лимитчицы" приехавшей в Москву в поисках счастья лет двадцать назад. И никакого счастья не свершилось, лучше бы сидела в своей деревне, хотя и там надежд дождаться этого счастья было мало. Такие женщины исходно, от рождения отмечены роком несчастной судьбы, и, может быть, среди женского населения России таковых - подавляющее большинство.

Сотовый телефон Контролера наглухо молчал и Флин даже проверил его всё в порядке, должен работать..

... Уже через сорок минут, после того, как Валентин пришел на работу, он понял, что разом совершил глупейшую ошибку - оставил Аллу ждать в приемной. А когда чрез эти сорок минут вышел в приемную за каким-то документом, то обнаружил там веселенькое, щебечущее дамское общество! Почти весь женский состав банка попивал в креслах кофеечек, щебетал в разноголосье, а накурено было гуще, чем в пивной. Появление из кабинета Валентина было встречено легким замешательством, он про себя выругался, но тут же понял, что в такой организации рабочего дня виноват сам.

Главбух Воронова взяла на себя ответственность - Мы, Валентин Иванович, знакомимся с вашим новым референтом, извините что уж по-женски. Она нам всем очень понравилась.

- Да? - подозрительно спросил Валентин.

- Конечно! И потом, что это за банк, который развивается, а никто не знает иностранных языков кроме вас! На в французов и немцев переводчика зовем, А Аллочка что французский, что немецкий, лопочет как пулемет.

Это было неожиданным открытием и Валентин посмотрел на Аллу в полном недоумении. А она уже протягивала ему французский экономический журнал, сообщая при этом.

- Здесь Валентин Иванович, одна статья отмечена вашей рукой. Люда сказала, что вы просили отправить её переводчикам. Я могу перевести. Хоть сейчас.

- Зайдите в кабинет.

Она встала с кресла, одернула юбку с бедер до колен - точнее насколько это возможно и мимо него прошла в кабинет.

Валентин вспомнил наказ Флина и сказал секретарше.

- Люда, напомните всем членам нашего Мозгового Центра, что в одиннадцать совещание. Должны быть все.

Воронова спросила.

- Действительно нас осчастливят своим появлением представители "Сигма-МД"?

- Да, Надежда Ивановна.

- Это либо большая удача... Либо полная катастрофа. Вы понимаете?

- Да.

Он прикрыл за собой двери кабинета, увидел, что Алла уже сидит в кресле с раскрытым журналом на коленях и проговори угрожающе.

- Переводи.! Если сейчас не сумеешь перевести хоть пару слов, изобью, как собаку и выкину в окно Она снисходительно улыбнулась, громко и быстро прочла несколько фраз, и тут же бойко перевела. Спросила насмешливо.

- На немецком у тебя есть материалы?

Он сел в своё кресло у стола и спросил с вызовом..

- Ты что же, собралась работать у нас в банке?

- И в твоей постели.

- Да ты у меня за неделю из всех женщин проституток сделаешь!

- Как тебе сказать... Не все из них подходят к этому благородному делу... Одни уже не потянут по возрасту, а другие по прочим внешним и внутренним данным.

- Алла... Сколько ты ещё собираешься принести мне бед и неприятностей?

- Я не знаю, Валя, - сокрушенно ответила она. - Так уж у меня получается. Я из разряда "женщина-вамп" Вампир, то есть. Вот и Старого убили.

- Да кто тебе это сказал?! Он сам дерьмом отравился!

- Нет, Валя. Ему и всем таким, как он, на роду написано своей смертью не умереть. Просто его очень ловко убили. Так что наши менты хваленые не разобрались, что к чему.

Валентин мрачно помолчал, спросил.

- На компьютере работать умеешь?

- А кто ж не умеет?

- Переведи статью до конца и пропусти через принтер...

... "Труба" Контролера подала признаки жизни двадцать минут одиннадцатого. Звякнула, но когда Флин схватился за неё - связь не сработала. Валя успокоила.

- Он всегда так звонит - первый звонок предупредительный, чтоб я услышала и ушла от людей подальше, а второй уже по делу. Сейчас повторит. Через пару минут.

- А он похоже хитер, твой Контролер.

- Наверное.

Мобильник снова ожил через минуту и срок пять секунд, Флин засек по часам. Он услышал опять же вибрирующий незнакомый голос в микрофоне.

- Валя?

Флин быстро передал "трубу" Вале и она прокричала.

- Алло, я слушаю!

- Ты где?

- Ой, да меня в больницу положили! Второй день тутова лежу!

- Как в больницу?!

- Да вы же сами сказали....

- Ах, черт. Ну вот что. Как хочешь выкручивайся, но через полчаса должна быть в банке и сделать всё, как всегда!

- Подождите! Сбежать то я могу, но штука эта не работает!

- Как это не работает?

- Так я её проверяла, как вы велели, а кнопку нажмешь - она обратно вылетает! Раз десять нажимала. Получается, что не включается!

Пауза затянулась секунд на сорок, потом прозвучало резкое.

- Ладно. Всё равно дуй в банк. Я сменю прибор. Новый найдешь на прежнем месте. Запомни, точно в одиннадцать... Нет минут пять двенадцатого - включишь.

- Включу пять минут двенадцатого - И жди моей команды на отключение.

- Да, да.

Связь оборвалась.

- Молодец. - Флин сунул мобильник себе в карман. - Спасибо тебе. Я поговорю с Рагозиным и если уломаю его, то вернешься к нас в банк.. Не обещаю, он свои решения редко меняет.

- Николай Афанасьевич....

- Ладно, без слез. Сиди дома.

Флин добежал до своего автомобиля, упал за руль, тронул машину и тут же связался по мобильнику с Валентином. Выпалил, не дав тому слова сказать.

- Босс, я тебя очень прошу. Теперь объяви аврал. Собирай всех не на одиннадцать часов, а на десять тридцать. ВСЕХ! Весь наш Мозговой Центр.

- Что за паника, Флин?!

- Не у нас паника! Я хочу, чтоб Контролер ударился в панику! И он уже паникует! Собирай всех в десять тридцать, поговорите о делах, а потом заявишь, что встреча с банком "Сигма - ДМ" вообще откладывается на будущую неделю.

- Флин! Кто руководит банком?! Ты или я?!

- Ты, босс, ты! Но не пузырись сейчас без причины! Если не поймаем Контролера, то ни тебе не быть хозяином, ни мне при деле!

Через минуту Флин уже затормозил у дверей банка, миновал охрану, которая с некоторым испугом смотрела на своего шефа, поскольку вид у него был достаточно грозный - и перевели дух, когда Флин пролетел мимо них не слав никаких замечания.

Он быстро обследовал коридоры первого и второго этажей, и только в раскрытых дверях мужского туалета нашел тютю Надю. Мягко извлек из ей рук швабру и сказал.

- Тетя Надя, идите домой. Переоденьтесь где-нибудь внизу, на чердак не заходите.

- Меня...Выгоняют?!

- Нет, нет. Просто у нас профилактика. Всё будет оплачено Незаметно уходите. Как можно быстрей.

- Я рядом живу, так и пойду, в халате.

- Вот и прекрасно.

Женщина торопливо ушла, Флин убрал ведро со шваброй в глубь туалета и почти бегом спустился в свой кабинет на первом этаже. Не снижая темпа открыл сейф, достал парабеллум, вставил в него снаряженную обойму, в том же сейфе нашел наручники и экипированный таким образом - поднялся на чердак. Сначала он проверил тайник узкую и глубокую щель между стропилами и кровлей. Там ещё ничего не было, что Флина весьма успокоило. Потом он занял позицию у дверей, так чтобы оказаться за спиной человека, который раскроет двери войдет в помещение.

Через минуту осудил себя за то что взял пистолет, а вместо него нужно было прихватить кастет - не стрелять же, в самом деле, на чердаке солидного банка. Впрочем, Флин предполагал, что обойдется всё в спокойной манере вообще без стрельбы и драки.

...Центральный Мозговой Штаб банка дисциплинировано собрался точно в измененное время - 10.30. Никто не опоздал, никто, как ни всматривался в лица Валентин, не проявлял какого-то особого волнения или вел себя необычно. Только Надежда Ивановна Воронова взглянула на него лукаво, но это касалось дел вне банковских - она одобряла выбор нового референта, владеющего французским и немецким языками.

И все сотрудники считали своим долгом спросить - почему у Валентина перевязана левая рука. И каждому, чтоб не обиделись, приходилось объяснять, что руку покусала новая молодая собака, прекрасный пес, очень злой и пока не прошедший дрессуры.

Неторопливо и деловито обсудили вопрос об ипотеке. И все новые предложения поддержали. Особенно те, кто был уже не молод и жизнь свою очень долго проводили в вонючем скандальном мире коммунальных квартир. Вице-президент Дмитриев так и вообще высказался категорично.

- Я бы на месте правительства, касательно выделения квартир думал о молодых в первую очередь, а не о пенсионерах и ветеранах Старики уже привыкли и всё одно скоро перемру все! Пусть и умирают, где жили. А квартира для молодых - это увеличение рождаемости и вообще - счастье нового поколения русских людей. Пусть хоть им повезет.

- Опять борьба за светлое будущее? - язвительно спросила Воронова. Так это же возвращение к идеалам коммунизма. Нет уж, старикам тоже надо дать возможность дотянуть до могилы сытыми и в тепле.

На этом пикировка кончилась. Еще через час Валентин объявил, что встреча с представителями банка "Сигма-МД" отменяется по техническим причинам. И опять ни у кого из присутствующих, сколько не присматривался Валентин, это сообщения повышенного волнения не вызвало. Он успокоился как бы там ни было, а Контролер во всяком случае в ряды Мозгового Центра не проник.

... В одиннадцать тридцать, торчавший на чердаке Флин понял, что захват Контролера - сорвался. Западня не сработал по неизвестным причинам. Никто на чердак не пришел, а мобильник Контролера в кармане Флина не подавал признаков жизни.

Он огорчился неудачей, но неожиданно чувство острой тревоги ударило ему в сознание и он скатился по лестнице с чердака и ни где не приостанавливаясь выскочил из банка. Как назло работники гаража проявили инициативу и перегнали его "ладу" от парадных дверей банка - во двор к гаражам. Пришлось бежать туда, поскольку звериная интуиция подсказывала Флину., что время сейчас играет против него.

До Заводского проезда он домчался боковыми улочками за несколько минут и быстро поднялся на второй этаж дома тети Вали. Не нажимая на звонок, не думая, он толкнул дверь и то, что она вольно распахнулась, Флина не удивило ни на секунду.

Он заглянул в первую комнату вдоль коридора, во вторую, но тетя Валю нашел только на кухне.

Женщина лежала в луже крови, запрокинув голову и подвернув под спину левую руку.

Он не подошел к ней, тут же набрал номер "скорой помощи" на мобильнике и страшным голосом прокричал, что на Заводском проезде лом 12, квартира 5 валяются зарезанными два депутата Государственной Думы. Такое же сообщение он выдал и в милицию Потом присел возле тети Вали, пощупал пульс и попытался уловить её дыхание. От его прикосновения она поначалу чуть слышно захрипела, а потом открыла мутные глаза, даже попыталась что-то сказать и, наконец, еле слышно выдохнула.

- Дети...

- Порядок. - заверил Флин - . Молчи. За деть приглядим. Мочи и сражайся со своей смертью, из последних сил сражайся.

Врачи "скорой" прилетели через три минуты и горько разочаровались, застав вместо депутатов простую женщину в обшарпанной квартире. Через десять минут явилась милиция, которая была много спокойней и тут же увезла с собой Флина. Но он успел за это время согласовать вопрос детей тети Вали с её соседками, дал им денег и получил заверения этих соседей, что с детишками всё будет в порядке.

Еще через час Флина начали пытать в местном участке на предмет показаний - за что, по каким мотивировкам, он, гражданин Флин, ткнул ножом в живот и ударил по голове кастетом несчастную тетю Валю.

Флин нагло ответил, что первопричина лежит в из сексуальных отношениях.

...Без четверти час Валентин оставил Аллу в холле ресторана "Метрополь", чтобы она встретила Поликарпова, а сам пошел проверить, как выполнен его телефонный заказ.

Лощеный метрдотель такой проверкой оскорбился, холодно сказал, что всё в полном порядке, поскольку у них - достойное заведение, уважающее любого клиента. Правильно - стол предложили в тихом углу зала и он уже был красиво сервирован на две персоны. Валентин подошел к стойке бара и заказал чашку кофе. Откровенно говоря, следует признать, что проверять "Метрополь" - глупость несусветная. Не то это было заведение, чтоб по халатности манкировать заказом клиента. Дело заключалось в том,. что Валентин не знал Поликарпова в лицо и не хотел выглядеть дураком, выискивая его среди людей, устремившихся на обед в "Метрополь" - а народу было достаточно много. Алла Поликарпова если не знала, то видела его раньше вот пусть и встречает. Хотя было странно,, что Алла могла его видеть у того же бандита Старого. Банкир Поликарпов, по общему московском мнению, был очень замкнут и предельно острожен - особенно после серии убийств банкиров в Москве за последние несколько лет. Мало кто в Москве мог похвалится личным знакомством с этой мифической фигурой. Он НИКОГДА не выступал по телевидению, крайне редко выходил в эфир на радиостанции "Эхо Москвы". Ходила в обращении типично московская газетная "утка", что Поликарпова как такового - не существует вообще как личности, а это группа банкиров, объединенных под логотипом "Поликарпов" Пресса уже давно определяла его только по инициалам: ПАС - Поликарпов Алесей Степанович, сиречь ПАС. Те же легенды гласили, что охрана его состоит из сотни телохранителей, (что превышало команду охранников президента США.) а загородная дача его, якобы, имела семь этажей под землей и так же охранялась отборным полком гвардейцев, имеющих на своем вооружение даже зенитный комплекс, чтоб сбивать при необходимости вертолеты..

Если даже принимать во внимание, что каждый московский миф, слух и сплетня на три четверти состоят из беспощадного вранья, то и оставшегося хватало, чтоб сообразить - ПАС по степени своего влияния на политику и экономику Росси равнялся... Ну, не Президенту, а как минимум премьер-министру. То бишь - кардинал Решилье при короле Людовике каком-то.

Без одной минуты час Валентин залпом проглотил кофе и точно в тринадцать ноль-ноль московского времени вернулся в холл ресторан.

И сразу понял, что человек, беседующий у гардероба с Алой в топе прочих жаждущих покушать и выпить - есть ПАС.

Он выделился бы в любой, самой яркой, толпе. Не приметить его было невозможно. Впечатление от его внешнего облика таило в себе загадку. Невысокий - он казался могучим и крупным мужчиной. С повседневным, простым, тяжеловатым лицом славянского типа - он приковывал к себе внимание. При узких покатых плечах, сутуловатости - он производил впечатление сильного тренированного человека, чемпиона Олимпийских игр, скажем, по классической греко-римской борьбе. Мене всего ПАС казался агрессивным, скоре даже походил на изображение пузатого, улыбчивого и голого Будды, но честно сказать - Валентин Рагозин приглядевшись с двадцати шагов к ПАС, с десяти шагов понял - он, Валя Рагозин, должен снять штанишки и подставить задницу под порку, чтоб предотвратить более суровое наказание.

Он даже замедлил шаги и лихорадочно прикидывал - тянуть ли при встрече свою лапу для рукопожатия, или ждать, пока ПАС смилостивиться и первым протянет свою царственную длань А вместе с тем, Алла и ПАС над чем-то смеялись, каждый по своему - Алла открыто, закидывая голову и обнажая ровные зубы, а ПАС чуть щурился и улыбался.

ПАС повернулся в сторону подходившего Валентина, продолжал улыбаться, но молодой банкир уже видел, что он вырван из толпы этими серыми, прозрачными глазами, вырван, оценен и - уничтожен.

Да, этот человек выдрался из самых глубинных недр ещё советской экономической и политической системы. С молодых ногтей, медленно, неукротимо карабкался наверх. В его анкете всё было в порядке для сильного старта: "русский, отец - рабочий, мать - колхозница." Он планомерно проходил все этапы, что положено было проходить: ленинский октябренок, комсомолец, кандидат в члены партии, член КПСС. Закончил неприметный институт и, обязательную ВПШ - Высшую Партийную Школу. И наконец достиг Цели, получил высочайшее звание: "Номенклатурный Работник", то есть шагнул по ту сторону ЗАКОНА ДЛЯ ВСЕХ. Он стал не КАК ВСЕ, а при закрытых больницах, обильных товарами и питанием дешевыми, закрытыми распределителями, лучших курортах страны, первоочередности в приобретении автомобилей и квартир и, может быть самое заветное - при частых выездах за границу.

И за все эти блага, понятно, приходилось постоянно платить.. Даже если он не был в тесном контакте с КГБ, то периодически стучал всенепременно. Прогибался перед начальниками и хамил подчиненным. Женился, потому что НАДО для анкеты на женщине ровным счетом из себя ничего не представляющей и даже не замечал её, хотя она и создавала его быт.

Дорога была тяжелой. По молодым годам руководил комсомольскими стройками - комиссар строительного студенческого отряда в 2 000 человек. Был примечен и отмечен почетной грамотой ЦК ВЛКСМ, обласкан комсомольскими вождями и после института - принят в комсомольское руководство на самую низовую должность. И вновь упрямо карабкался выше, проходил все отборочные фильтры, кляузничал, ябедничал, писал анонимки, писали и на него, был бит и сам бил - полз со ступеньки на ступеньку, медленно набирая авторитет, солидность и вес.

Не случись событий, всё в стране перевернувших с ног на голову, сидел бы сейчас ПАС среди той девятки или десятки членов Политбюро, которые вершили судьбы могучей ядерной державы, наводившей страх на весь мир.

А впрочем, не вершил ли он и сегодня эти российские судьбы?

Все эти мысли, в концентрированном виде, молнией пробили мозг Валентина Рагозина и ещё успели поставить резонный вопрос - зачем, на кой ляд, такому гиганту - столь ничтожная пред ним фигура, как молодой и "зеленый" президент крошечного банка с хулиганским именем "Паук"?!

Те двадцать шагов, которые прошел Валентин навстречу ПАС разбили его вдребезги. Он почувствовал себя больным и даже испугался, что его сейчас стошнит. Предстояла битва гиганта Голиафа и сопляка Давида, да только в отличие от библейских времен у Давида не было в этой схватке ни одного шанса не то что на победу, а даже на выход к исходным позициям - Давид был убит ещё до начала боя.

ПАС сделал ровно полтора шага навстречу и протянул руку.

- Добрый день, Валентин Иванович. ПАС - это я, так и называйте.

- Здравствуйте. Я человек старомодного воспитания, лучше по имени отчеству, Алексей Степанович.

- Ага! - сдержанно усмехнулся ПАС. - Теперь прихвастните, что вы из дворянского сословия. Это модно.

- Нет. Самый что ни на есть плебей по рождению. - попытался улыбнуться Валентин, хотя был напряжен так, что кишки в узел скручивались и у него вырвалось невольно. - А где ваша охрана?.

В ответ - спокойная улыбка при неулыбающихся глазах:

- А мы с вашим прекрасным референтом, как раз сейчас над этим посмеялись. Она тоже ожидала, что я прибуду на бронированном "Кадиллаке" и при батальоне охранников. Нет, я давно уже не держу ни одного телохранителя. Бесполезная трата денег. Не спасут.

- Вы серьезно?

- Конечно. Шофер мой пошел, подлец, пиво пить. Больше никого. Вы помните историю, как уничтожили банкира, подсунули ему под задницу в рабочее кресло радиоактивную пластинку? Бедняга за пару недель облучился и - ау!

- Да. Помню.

- Так у него двенадцать телохранителей было. С тех пор я свою охрану разогнал.

Параллельным мышлением во время этого разговора, Валентин наконец дал определение облику собеседника - "осанистый вельможа", что было равнозначно архаичному - "партийный босс"

Прическа ПАС представляла из себя плотный серебристо - стальной шлем из густых, коротких волос, туго натянутых на львиную голову. Никаких следов облысения - хотя он уже и отметил своё шестидесятилетие. А рукопожатие короткое, сильное, дружеское и в чем-то чуть угрожающее, словно предупреждал: "Нравишься ты мне, но могу так тебя зажать, что кости захрустят"

Они шагнули к ресторану и, по разработанному плану, Валентин сказал негромко.

- Алла Александровна, возвращайтесь в банк.. Я позвоню, когда за мной надо будет приехать..

Алла не успела ответить ПАС сказал укоризненно.

- Ну, зачем же вы, Валентин Иванович, лишаете старика общения с такой прекрасной женщиной? Никаких особых секретов у нас в беседе не будет. Ресторан - есть ресторан.. Просто присмотримся друг к другу.

Валентину ничего не оставалось как кивнуть в знак согласия.. Но он чуть не взбесился, когда Алла, за спиной ПАС, - показала ему язык, очень довольная тем, как повернулась ситуация.

Едва они появились в дверях зада ресторан, как доселе чинный, лощеный метрдотель переломился в поясе и из дальнего угла поскакал к ним пот паркету с такой скоростью, будто под ногами у него пылали раскаленные угли:

- Дорогой господи ПАС, что же вы не предупредили, что молодой человек заказывает столик именно для вас? Нехорошо, нехорошо!

В ответ на лакейское усердие было брошено безразлично, но и без барского пренебрежения - Ничего, всё нормально.

Рагозин любил рестораны, часто обедал и ужинал в трех-четырех самых любимых, где его знали, любили и обслуживали по первому классу. Но чтоб вокруг столика бегала шайка из дюжины официантов - это уж слишком! Мгновенно добавили третий прибор для Аллы и водрузили на столик вазу с розами, которая мешала разговору. Для заказа холодных блюд явился один халдей, для горячих - другой, с винной картой в руках предстал третий специалист. Метрдотель ни хрена полезного не делал, но всё время присутствовал и заглядывал в глаза ПАС. И добрых десять минут вокруг из столика крутилась такая карусель, что уж и противно стало.

Валентин не заметил, каким жестом, каким сигналом иди едва приметной гримасой недовольства ПАС оборвал этот карнавал, но вся услужливая братия вдруг словно сквозь землю провалилась.

Однако за эту сумбурные минуты Валентин успел пересмотреть тактику своего поведения в разговоре с ПАС. Ни в коем случае перед этим человеком нельзя прогибаться! Ни в коем случае нельзя беседовать даже на равных! У него две системы - или давит он, или давят его. Иной он не знает. Даже элементарную деликатность и вежливость ПАС примет за уступчивость и слабость. Уж таковую школу он прошел и не изменится ни при каких реформах.

Атаковать, таранить, даже с риском, что при таком таранном ударе расшибешь себе голову. Вдребезги.

Последний официант налил по бокалам шампанское и пропал. ПАС спросил с малой долей интереса.

- А что с вашей рукой, Валентин Иванович? Поранили?

- Да. - легко ответил Валентин. - Боевая рана. Криминальным путем добывал нужные документы.

- Какие?

Ну, - вперед! И будь что будет.

- Я раздобыл "черное досье" на ваш банк, Алексей Степанович. О его деятельности за последние восемь - девять лет,

Ни один мускул не дрогнул на сильном лице под серо - стальной каской волос. Спросил, будто о погоде осведомился.

- И много там интересного?

- Более чем.

- Вы счастливый человек, Валентин Иванович. Я о своем банке имею только общую картину всех его действий. И много там набирается разного рода мошенничества, незаконных операций, да и просто воровства?

- Выше крыши, Алесей Степанович.

ПАС спросил с преувеличенным любопытством:

- Неужели набирается на столько, что всё руководство банка давно должно греться на лесоповале? Где-нибудь в Воркуте?

- Ага. Или в Магадане.

- Досье из ФСБ, МВД, или Налоговой Полиции?

- Пока этого не скажу.

- Правильно, большого значение не имеет. Однако дам совет, самое лучшее досье на нас - у журналистов. Уж те копают, так копают. Но у них и руки связаны, и мы умеем им рот заткнуть.

- Какими приемами?

- Раскроем вам все наши тайны, со временем, Валентин Иванович. Тем более.... Что мы с вами очень красиво вышли прямым ходом на тему нашей встречи.

- Какую?

- Есть предложение. Ваш "Паук"... Кстати, прекрасно вы его окрестили. Прекрасный намек всему криминалу и братве, что вы в своей работе готовы на всё... Ваш "Паук" становится филиалом нашего банка. С финансовой поддержкой, разумеется, и полными правами.

- Зачем это вам? Зачем это - мне?

- Чем мощнее и разветвленней система, тем она боле жизнестойкая. На случай кризиса, дефолта или других катаклизмов. Вплоть до революции... И я хочу чтоб вы не обольщались вниманием к вам нашего банка... Наша задача шире, чем контакты, назовем их так, с банком "Паук". Чтобы легче было работать мы хотим объединить в некую систему... В некий картель все мелкие и средние банки...Выработать общую схему... Единые учетные ставки... Условия кредитования..

- Понятно. А что на это скажет антимонопольный комитет? Вы же создаете монополию, как я понимаю - Вы слишком поспешны и не всегда потому точны в выводах. Монополия - это наша железная дорога, наша газовая индустрия.... А мы - так, группа товарищей. Вот по всем этим причинам я в вас и заинтересован.

Валентин видел, что ПАС уводит разговор в спокойное, деловое русло, где будет чувствовать себя уверенным и сильным. Но это - не его, Валентина, поле битвы. Требовалась взвинченность, азарт и нервное напряжение. Он сказал с легкой дразнящей насмешкой.

- А может быть , Алесей Степанович, дело в том, что Налоговая Полиция твердо собралась лишить ваш банк лицензии на валютные операции? И вам останется работать только с "деревянным" рублем?

И опять ПАС выдержал грубую атаку без тени паники.

- Эти данные вы почерпнули из своего досье?

- И оттуда тоже.

- Московские сплетни и слухи.

- Не совсем. Кое-чем в досье они подтверждаются фактами. Я даже подозреваю, что Налоговая Полиция вот-вот нагрянет к вам в масках, с автоматами и ордером на изъятие всех документов.

- От этого не гарантирован и "Паук" - легко парировал ПАС. - Потому я предлагаю - отражать удары будем вместе.

- Следует понимать, что все валютные операции вы перекинете на моего "Паука", когда у вас отнимут лицензию?

- Возможен и такой вариант.

- А вариант, когда вы нас проглотите полностью - предусмотрен?.

ПАС не стал лицемерить и кокетничать, принял правила прямого встречного боя и ответил резко.

- Предусмотрен. Но не сегодня.

- Значит ещё побарахтаемся! - изобразил мальчишеское бесстрашие Валентин.

ПАС проговорил скучно, даже лениво, но в каждом слове не скрывал угрозы.

- Вы же понимаете, мой молодой друг и коллега, что существует масса приемов, чтоб проглотить вас без всяки ненужных переговоров и предложений?

- Побарахтаемся! - повторил Валентин. - Мы ведь тоже при зубах.

- Молочные у вас зубы, вы уж извините.

Неожиданно Алла поставила пустой бокал из-под шампанского на стол и тронула ПАС за локоть.

- Алексей Степанович, но ведь по Москве работает чертова куча всяких банков, которые с удовольствием под вас лягут! Только свисните! При чем тут наш "Паучок"?!

Он ответил сразу и без улыбки.

- При том, что у этих на всё готовых ребятишек - уже дурная репутация. А "Паук" ещё не успел замазаться.

- И не собираюсь, Алесей Степанович. Ни сам, ни с вашей помощью.

- Думаете что получится такой противоестественный номер в нашей стране, которая изворовалась?

- До бесконечности так продолжаться не может. Рано или поздно за мошенников и публику нечистую возьмутся. И первым потонет "Сигма-МД" Я не герой и тонуть вместе с вами не хочу.

- Грубовато. - заметил ПАС и взялся за высокий бокал. В этот момент Валентин заметил на его безымянном пальце тяжелую золотую печатку с выпуклым изображением латинской букв "S". На то, что вспомнить, где он видел нечто подобное у Валентна ушло секунд десять.

Правильно, с таким же перстнем сидел один из участников слета "черных" банкиров и бизнесменов в задних комнатах казино "Честная игра". Так как это понимать? Этот перстень знак тайного союза или братства?!

Да наплевать на точность определения! А ясно одно, что при всей своей респектабельности, при всем своем даже политическом влиянии этот ПАС не более чем уголовник! И мало чем отличается от откровенного бандита Старого! Только что масштаб крупней.

Валентин даже засмеялся, сделав это открытие и ПАС взглянул на него удивленно. А Валентин уже окончательно осмелел и на этот раз, следует признать, по глупому. Сказал весело и с легким вызовом.

- А вы знаете у одного моего знакомого точно такой же перстень как у вас!

- Да? И кто же он?

- Вор в законе! Сексуальный маньяк! Из тюрьмы не вылезает.

ПАС выдавил улыбку, но сказал недобрым голосом.

- Пожалуй, это уже слишком, Валентин Иванович. Это чересчур, даже для вас.

То что "чересчур" это Валентин видел и по лицу Аллы, но какой-то мальчишеской удали в себе остановить уже не мог, хотя, вот ведь дикость - с решительной определенностью знал, что он, зайчик, дразнит тигра и ни к чему хорошему это не приведет. Он решил всё же разрядить напряженную атмосферу и спросил вежливо.

- Алексей Степанович, вы человек весомый и в силу своей масштабности. можете иметь мнение высших категорий. Я-то начинающий неофит. Скажите, мы сильно зависим от кредитов Парижского Клуба? Нам действительно нужны эти деньги.?

ПАС глянул подозрительно, но подвоха в вопросе не углядел и ответил милостиво.

- Нет, молодой человек. Строго говоря, нам эти кредиты вообще не нужны. Ни от парижского клуба, ни от кого другого...

Вот оно! Вот его слабое место! Он достиг такого возраста и такого положения, что ему лестно, что его душу тешит, когда он кого-то поучает и наставляет! У него душа старого профессора! Ах, черт, поймать бы эту слабину пораньше, с какой бы выгодой для дела можно было разыграть эту карту.

- А что для нас более важно? - спросил Валентин заинтересованно.

- Прямые инвестиции. Совместные компании. На долевом участии при том, что контрольный пакет остается у нас. И тогда всё будет благополучно, как в истории с пивом.

- При чем тут пиво?

- Ну, всю страну нашу залили пивом за счет того, что работаем совместно. Самая популярная сейчас "Балтика" - это же немецкие ходовые сорта "Пилс" и "Кельш". Вы же не предполагаете, что это наше улучшенное старое хлебово "Жигули"?

- Я вообще к пиву равнодушен.

ПАС спросил неожиданно и бегло - Это правда, что вам покровительствует мэр Москвы?

Надо бы соврать...

- Слишком сильно сказано. Просто мэр поддержал нашу программу ипотеки. Не более того.

Разговор смягчился и более не напрягался до самого конца. ПАС не делал никаких предложений и ни на что не намекал. Но Валентин знал твердо, что где-то в голове этого человека уже сложился и упрочился жесткий план, как взять этих "пауков" за горло и оторвать им лапы. И всё это по его, Валентина, вине. Не ерничай, не смейся во время всеобщей мобилизации, будь осторожен, как то положено банкиру, а не фигляру на дешевой эстраде...

.. К четырем часам определили, в результате тщательного расследования, что Николай Афанасьевич Флин - не убийца. И у него были легальные причины навестить уволенную уборщицу - желал оказать ей материальную помощь и пристроить на другую работу.

Кто столь жестоко расправился с тетей Валей милиция установить не могла, да и у Флина на этот счет были крайне расплывчатые предположения, но даже этим Флин со следствием не поделился. Милицию он не любил.

По сообщению из больницы, тетю Валю оперировали, состояние здоровья неустойчивое, следовательно, шансы на сохранение жизни есть что очень успокоило и воодушевило Флина и он заявил.

- Банк возьмет на себя заботы о её здоровье На что ему тут же ответили.

- А банк "Паук" не возьмет на себя заботы о нас?

- Это как?

- Ну, мы вас охранят будем, пост поставим. Телохранителей выделим.

- Вы в этом деле - не профессиональны. - уверенно оскорбил честь милицейского мундира Флин. Вы умеете только догонять, хватать и сажать в кутузку. Большей частью - людей безвинных. До свиданья. И он почти бегом покинул участок, поскольку времени у Флина, для завершения всех мероприятий оставалось мало. Он вернулся на Заводской поезд, нашел свою "ладу "и помчался в центр.

Но на место обусловленной встречи всё равно опоздал на двадцать минут. А потому Чухонец, торчавший возле фонтана с жеребцами встретил его испуганного.

- А я уж думал, что ты меня кинул! И расплачиваться не будешь!

- Не с теми дело имеешь. Отскочим на скамейку.

Они нашли скамью смели, закурили и помолчали - пока мимо прошла пара милиционеров. Чухонец продолжал нервничать и Флин спросил равнодушно.

- Всё делал, как надо? Случайности не помешали?

- Да нет, как по нотам! Еще и свидетельница одна помогла!

- Здоровенный молотобоец по имени Вера?

Чухонец вытаращил глаза.

- Так ты, что следил что ли?

- Да неужели тебя без присмотра на улицу выпускать можно. Держи свой гонорар. Две штуки.

Чухонец принял конверт и с робкой надеждой начал канючить.

- Флин, так ведь дело прошло без сучка без задоринки...

- Со второго захода. - обрезал Флин.. И очень и тебе советую, без шума и пыли, уезжай куда-нибудь на год - Да нет. Я на месте хочу упрятаться, на дно лечь Флин выстрелил на удачу.

- Под крыло Веры?

- Может быть...

- Всё одно сиди тихо и не рыпайся.

Чухонец перехватил его взгляд и тем же просительным голосом произнес.

- Флин, мы с Игорем думали, что ты нас к себе возьмешь. В охрану банка.

- Да неужели? Козлов приставить капусту сторожить? Торчи, где торчишь. У меня штат укомплектован.

- Как торчать? Ведь всё развалилось! Хозяйство папаши уже на части братва рвет! А мы никому не нужны.

- Кто-нибудь всегда найдется, кто и мусор из канавы подберет Флин встал и Чухонец заторопился.

- Подожди! У меня с собой одна штука есть. Я думаю она тебе по делу. Может поторгуемся - Ну?

Чухонец достал из кармана плотный конверт и показал Флину издали, надпись на конверте красным фломастером,

- Видишь?

- Что я должен видеть?

- Прочти! Это до вашего банку касается.

- Может быть касается, а может нет. - безразлично ответил Флин, хотя все мышцы у него сжались, готовые к атаке. Он был очень зорок и без труда прочел надпись на конверте:: "Банк "Паук" От Рагозина В.И. Счет на островах."

Флин тут же узнал почерк Валентина. И тут же решил, что Валентин лопухнулся. Оставил опасный след опасным людям. Конверт, даже если и пустой, при определенных обстоятельствах мог оказаться серьезной и сокрушительным документом. А в конверте явно что-то было, иначе глумливая рожа Чухонца не сияла бы пуговицей начищенного солдатского мундира.

Валентин лопухнулся и положение требовалось исправить. Флин молчал, прикидывая варианты своих действия. Своей безразличной физиономией и пренебрежительным затянувшимся молчанием он обманул Чухонца. Тот не выдержал паузы и решил по глупости разума своего дать пояснения, точнее надавить на Флина, не подозревая, что делает одну их тех ошибок, за которую порой платят жизнью - Я эти бумажки у Старого из сейфа выгреб. Сейф открытым оказался.

Врешь, тут же понял Флин. Врешь, паскуда, но себе на тупую голову врешь.

- А что ещё в сейфе было?

- Да ничего! - заржал Чухонец. - Всякие фотографии голых баб, старые советские деньги и всякая ерунда!

- Значит и в руках у тебя ерунда. Если Старый сейф открытым оставил, то считал, что в нем ничего толкового не было. Бывай, Чухонец. - Он снова приподнялся.

- Да подожди ты! - заголосил Чухонец. - . - Взгляни что там есть, может и что дельное! Может какой навар получим и поделим с тобой в натуре по честному!.

Глупость Чухонцы надежно компенсировал хитростью Он вытащил из конверта лишь половину документов, пару листков, подал Флину а с остальными предусмотрительно отодвинулся по скамейке подальше Флин взял документы, разом увидел, что выполнены они на английском, а он в школе учил французский, да и того, разумеется не знал - на вынужденной практике лучше изучил фарси. Однако сообразил, что и Чухонец и приблизительно не разобрался в документах. Флин сделал вид, что внимательно читает документы, покривил рот и сказал.

- Это прошлогодний снег, Чухонец. Задницу им подотри.

Он смял обе бумажки, встал, швырнул комок документов в урну и спросил, словно тут же и забыл про документы.

- Ты лучше скажи, братва ещё не налетела наследство Старого делить? Кто там из авторитетов на его место сядет?

- Не знаю... Завтра утром обещались приехать.

- Ну, разбирайся с ними. А лучше - свали куда подальше. Бывай, Чухонец, не беспокой меня больше.

Он поднялся со скамьи и неторопливо пошел к памятнику маршалу Жукову.

Прошагал метров тридцать и выронил зажигалку. Наклонился за ней и между собственных ног посмотрел назад.

Мерзавец Чухонец, конечно, задрав зад, копался в мусорной урне, погрузив неё руки по локоть!

Флин был уверен, что никакой цены документам Чухонец не знал, (как и сам Флин) но природное чутье уголовника подсказывало, что просто так документ, хранившийся в сейфе, выброшен быть не может.

Флин миновал памятник Жукову и принял вправо, под арку Иверской часовни. Здесь остановился и принялся ждать. Это оказалось недолгим занятием - через минуту Чухонец быстрым шагом прошел к станции метро площадь Революции.

Уже без нервного напряжения Флин просчитал возможные варианты и пришел к выводу, что коль скоро дом Старого сейчас остался без хозяина и его ещё не успела присвоить жадная братва и друганы покойного - Чухнец пока обитает там. И крадет, переносит в укромные закрома всё, что может и можно - без риска.. Тем более, что поблизости и эта здоровенная бабища Вера.

Чухонец был прав - Флин не пустил дело на самотек, подкупил одного из сторожей и тот, ( будучи в роковой день свободным от вахты) провел слежку и в тот же день гибели Старого обо всем доложился Флину. Даже рассказал, что Чухонец перехватил у папаши здоровенную бабу про имени Вера и очень лихо управлялся с ней на своей койке.

Значит Чухонец рванет в дом Старого, к Рублевскому шоссе. Но вряд ли у него была машина.

Флин быстро прошел к гостинице "Москва", нашел свою "ладу" и не очень поспешая вышел на садовое кольце, потом на МКАД, а затем свернул на Рублевку. Он остановился примерно в полукилометре от дома покойного Старого и загнал машину в кусты.

По его расчетам, каким бы видом транспорта Чухонец не возвращался обратно, но миновать этого участка дороги он не мог.

В багажнике машины Флин нашел тяжелый молоток и аккуратно обмотал его тряпками. Убивать Чухонца не входило в его планы - фигура слишком ничтожная, чтоб удостоиться такой высокой чести. Он даже не собирался наносить ему тяжкий увечий, потому и обмотал тряпками своё оружие. Но допустить, чтоб какая-то мелкая вошь шантажировала В. Рагозина и банк "Паук" - Флин не мог. Существовала, с его точки зрения, вероятность, что это ничтожество найдет человека компетентного, войдет с ним в долю, тот разберется в документах и поймет, что к чему.

Флин запер машину, закурил, молоток сунул под куртку и прошел метров пятьдесят в обратном направлении, по которому приехал. Впереди уже был виден дом Старого, когда Флин остановился и присел на пенек.

Фигура Чухонца появилась на дороге минут через пятнадцать. Флин скользнул в канаву и лег прямо в грязь. Через несколько минут он услышал шаги Чухонца, а тот будучи в хорошем настроении, даже что-то и напевал, словно помогал Флину.

Когда Чухонец миновал засаду, Флин выполз из канавы, за долю секунды убедился, что вокруг никого нет, в два тигриных прыжка догнал дурачка и тот ничего не успел услышать, как получил тяжелый удар по черепу - сверху вниз, молотком плашмя. Упал Чухонец на дорогу беззвучно, даже не охнул. Флинт содрал с тела куртку, вытащил из кармана подписанный Валентином конверт и убедился, что в нем как смятые документы, которые он сам швырнул в урну, так и нетронутые, гладкие. Он сунул конверт к себе в карман, снял с руки Чухонцы часы и убедился, что конверт с двумя тысячами долларов - плата за смерть Старого - Чухонец благоразумно сунул в штаны, под резинку трусов. Эту добычу Флин не тронул - пусть остается, чтоб Чухонец подумал, что обманул грабителей.

Флин спустил тело Чухонца в канаву, подыскал место посуше и уложил бедолагу лицом кверху.

Потом пошагал к своей машине и по дороге забросил пиджак и часы Чухонца в густые кусты. Для глупого Чухонца инсценировки хулиганского ограбления было достаточно - напала шпана, сняли куртку и часы, а вот не догадались, что у него баксы в трусах! Повезло!

Флин притормозил возле МКАД, вытащил конверт с документами и внимательно изучил их. И снова ничего не понял, что его изрядно рассердило. Нужно учить язык, нужно ещё глубже познавать тайны финансовых премудростей, а то вот теперь придется обращаться за помощью к знающему консультанту. Он набрал номер "трубы" Валентина и тут же услышал его голос:

- Это ты, Флин?

- Я. Мне хвалится нечем. Все дела - дрянь.

- Контролер - ушел?

- Точнее - не пришел. Как твои дела?

- Никак. Ты где сейчас?

- Дома. Сейчас с Маугли на реку пойду. Хочу его искупать.

- Мы приедем в восемь Устроим разбор полетов.

- Поаккуратней с моей машиной.

- Ты меня доведешь, зараза, до того, что я себе свою куплю!

- Давно пора. Скажи Алле, чтоб купила по дороге квасу. Мне окрошки захотелось. Всё?

- Пошел к черту.

Закончив дружеский разговор, Флин включил мотор и тут же забыв все минувшие события - покатился домой. Лишь отложил в памяти, что завтра надо будет заскочить в больницу и навестить пострадавшую по его вине тетю Валю

...Чухонец очнулся через четыре минуты, после того, как получил мягкий, но тяжкий удар по своей "репе". Поначалу видел небо, чуть прикрытое шторкой белесых, прозрачных облаков. Потом осознал и с удивлением отметил, что по каким-то неведомым причинам лежит в канаве без куртки и - тут же схватился за живот - нащупал конверт с долларами и успокоился. Он поднялся на ноги и обнаружил, что кроме того лишился и своих часов.

Но две тысячи баксов оказались нетронутыми, что тут же восстановило его душевные силы. Дело казалось ему однозначным - выследила его местная шпана - она частенько охотилась на одиноких жителей элитного района грохнули поленом по голове, обобрали, уроды, и убежали. Пропажи Чухонцу не было жалко Куртка старая, часы - дешевые, про конверт с документами он не сразу и вспомнил, а когда вспомнил, то не заострил на этом своего внимания - хрен с ним. Значительно важнее была задача: как утаить две тысячи баксов и НЕ делиться с Игорем.. И эту задачу он решил в течение ближайшего часа Игорь сам пошел ему навстречу. Чухонец застал его в гараже при доме покойного - шофер ремонтировал старую "Волгу", а на верстаке стояла бутылка водки, банка огурцов и рюмка. С первого же взгляда, Чухонец определил, что Игорь испуган и подавлен и занимается ненужным никому ремонтом, чтоб отвлечься от угнетающих его мыслей. Так оно и оказалось. Едва поздоровались, едва пропустили по рюмке водки, как Игорь сказал просительно и робко..

- Володя, ты бы меня отпустил, а?

- Куда? - не понял Чухонец - Страшно мне. Вдруг чего прознают, как папаша умер?

Чухонец прикусил себе язык, поначалу ошибочно предположивший, что Игорь нуждается в поддержке и его следует успокоить. Но теперь оказалось, что куда как выгодней разыграть других козырей и надо не успокаивать, а наоборот - пугать. .

- Ну, Игорь, мы как-нибудь, может быть и отобьемся...

- Ты-то отобъёшся, а я... Я мужик простой, запутают меня менты. Ты деньги-то получил за наше душегубство?

- Завтра утром получим. И не говори так.

- Так ты их себе возьми. Боюсь я их брать. Нехорошие они, Володя. Ты их тоже не бери.

- А завтра не передумаешь?

- Нет.

Подобная пассивность и покорность были настолько не свойственны самому Чухонцу, что он и за предаваемого сейчас друга искренне обиделся.

- Ну, так хоть эту "волгу" угони! Документы у тебя, в случае чего скажешь, что папаша тебе её подарил, а я свидетелем буду.

- Ага. А она мне от него как память о смерти его останется, да? Не нужно мне этого.

- Ну, тогда так. Собирай свои вещи и уезжай домой. И никогда больше здесь не появляйся. Я за тебя перед ментами отболтаюсь. Прикрою я тебя, живи спокойно.

Игорь выронил из рук гаечный ключ и слова нашел не сразу:

- Володя...Ты настоящий друг, таких у меня во всю жизнь не было... Когда тут успокоится, мы...

- Лады. Я тебе позвоню.

Через двадцать минут Игорь с небольшой сумкой в руках миновал калитку и не оглядываясь ушел к автобусной остановке.

Ушел бы следом и Чухонец, но ему приказали ждать до завтра - в десять часов собиралась братва, чтобы судить и рядить, что делать с наследством папаши и кому брать в руки бразды правления в его команде, кому перехватывать его связи и наработки. Заодно доложен решиться вопрос и похорон уважаемого человека. Так что убегать отсюда сегодня - было бы опасным деянием, которое могло вызвать опасные подозрения у лиц крутых, решительных и скорых на расправу.. Бежать было нельзя, тем более , что в десять часов обещалась заглянуть на огонек Вера.

Чухонец, раздумывая о своих делах и планах на будущее, включил телевизор, за переживаниями и страстями героев аргентинского телесериала почти не наблюдал, погрузившись в свои думы. Но в какой-то момент отметил, как шикарно влюбленный дон Педро Мария Альварес принимал донью Пердилло Чухнец - при свечах, шампанским и с мексиканским оркестром.

Он выключил телевизор и принялся готовится к встрече с Верой. Через час в самой уютной комнате на втором этаже он накрыл стол, поставил две свечи и вытащил из буфетов прекрасную посуду папаши. Очистил весь холодильник и украсил стол фруктами, шампанским из погреба, бананами, сварил картошку и разделал селедку - под водку. Не ту конечно, которой щедро поил папашу перед его безвременной кончиной, а проследил, что бы водка была оригинальной, сделанной на знаменитом заводе "Кристалл"

Когда увидел через окно, что Вера подходит к дому, зажег свечи и включил музыку.

Вера вошла в комнату зал и стояла на пороге ошарашенная.

Ей показалось, что её за уши втащили внутрь э крана телевизора, то есть она заживо попала в те мексиканские и аргентинские сериалы, которые обожала смотреть каждый день. Минуты две она и слова не могла вымолвить. Потом заплакала и спросила.

- Володя, кто-нибудь ещё придет, или это ты меня так встречаешь?

- Никто не придет .А что? Мы хуже людей что ли? У нас теперь каждый вечер так будет.

Может быть он и не врал, относительно будущего. В кармане у него было две тысячи баксов, да ещё раза в четыре больше он успел наворовать всяких ценностей в этом опустевшем доме. Да ещё собирался наложить лапу на маленький синий "форд", (минувшего года выпуска) который уже перегнал в укромное место.

Но он знал, что все ценности - преходящи. И потому - имеют свойство исчезать.. И потому замыслов своих устроится на работу в банк "Паук" не оставлял, просто отложил их на будущее. Ему казалось, что Флин не мог не оценить его ловкости и сноровки в исполнении задания. Всё успокоится и Флин обязательно поймет, что такой человек как, Чухонец, всегда должен быть у него под рукой.

Связь между всем, что произошло и ограблением его собственной персоны шпаной на дороге - он не то чтоб не прослеживал, а даже и не думал о возможности такой связи. Столь сложная мысль уже была вне возможностей его мыслительного аппарата.

Около полуночи, когда Чухонец и Вера заканчивали аристократическую, на мексиканский манер трапезу, зазвонил телефон и грубый голос предупредил Чухонца, чтоб он следил за тем, чтоб в дом папаши никто не лазил, да чтоб и сам Чухонец не посягал на чужое добро, потому что всё переписано и известно где какая ложка лежит и какая икона в каком углу висит..

- Ты за кого меня принимаешь, козел? - обиделся Чухонец - Да чтоб я на имущество своего благодетеля руку поднял?!.

- Ладно, завтра всё решим.

Эти предупреждения Чухонца ничуть не испугали - поздно. И никакой переписи имущества и добра Старого не могло быть. Покойный папаша и сам-то не знал толком, сколько у него автомобилей, старинных икон, картин, статуэток, золотых портсигаров и прочей мелочи. А потому Чухонец вернулся к столу, сменил оплывшие огарки свечей и сказал уверенно.

- Вера, встанешь пораньше, возьмешь большой мешок и подбери здесь всё, что тебе понравится.

- Это же чужое, Володя...

- Я за это "чужое", по милости папаши, четыре года на нарах парился. А он мне пачки сигарет не прислал.

А ещё часика через три громадный дом, хозяин которого лишь недавно умер - вспыхнул Загорелся с четырех углов, но что характерно - занялся изнутри. Пылал он густым, бензиновым пламенем, огонь гудел и когда достиг через чердак крыши, то вырвался наружу высоким языком пламени - словно гигантская свеча. Именно на этот сигнал и прилетели пожарные на трех машинах. И в первую очередь разбудили в сторожевом домике пару сторожей, которых пожар ни пробудить, ни протрезвить был не в состоянии. И уж тем более оба обалдуя не могли дать никаких показаний по поводу возникшего несчастья Прибежавшая на этот "огонек" кухарка Мария заявила приехавшему полковнику милиции, что, скоре всего, в доме никого нет.

- Почему? - спросил полковник.

Мария собралась было ответить : "Потому, что нет в гараже синего "форда". Чухонец угнал "форд", и поджег дом, чтоб замести следы" Но тут вдруг она вспомнила, что на этот же "форд" положил глаз и её собственный муж и потому, вполне возможно, что именно он, любимый муж, уже провел эту операцию Так что ответ её полковнику оказался неопределенным.

- А кто там будет торчать в пустой домовине? Я там утром была, холодильник был пустой и никого уже не было. Помер хозяин и все разбежались.

- А сторожа почему не ушли?.

- Водку из последних запасов добивали.

Поднялся ветер и высокую свечу пламени стало заваливать в южном направлении, и огонь с таким наддувом охватил уже все строения на участке, включая гаражи.

Если говорить искренне, то следует отметить, что славные пожарные, которые в иных прочих случаях самоотверженно боролись с огнем, в данном частном случае повышенного энтузиазма не проявляли. От рядового до брандмайора каждый знал, кто именно жил в этих хоромах и кому они, скоре всего, перейдут в наследство. И потому как у рядового, так и у брандмайора в душе по отношению к пожару звенел только один девиз: "Хрен с ним!"

К минутам светлого и веселого рассвета последних дней мая месяца - с треском и грохотом рухнула крыша здания, вздымая черное облако грязного дыма - словно при взрыве над Хиросимой.

А ещё через час, когда солнце покрыло золотым цветом вершины самых высоких сосен - с уничтожением гнезда старого бандита всё было настолько кончено, что даже самые ретивые зеваки, набежавшие из окрестностей разошлись Остались только те, кому по долгу службы положе было писать акты и протоколы, по поводу случившегося. Эти люди и встретили около полудня кавалькаду из четыре джипов, более всего похожих на легкие танки. Машины остановились около пожарища и из них вальяжно вылезли медлительные парни, беспрерывно чавкающие жвачкой, в черных кожаных куртках, золотых цепях на бычьих шеях, браслетах и кольцами в ушах и даже в ноздрях. Эта публика тупо смотрела на пепелище и служивым чиновникам потребовалось минут пятнадцать, что убедить их, что дом господина Старостина сгорел, и что гора головешек и устоявшая труба камина относятся именно к этому трагическому событию.

К тому моменту когда парни вроде бы поняли что к чему, от рощи, с другой стороны - выкатилась колонная таких же автомобилей, остановилась и из них выползи близнецы тех, кто прибыл первыми. Только эти тут же начали вытягивать оружие и даже готовить его к жаркому бою - с полдюжины пистолетов и два автомата Первая команда оказалась тоже "не без зубов" и в свою очередь продемонстрировала четыре пистолета и три автомата. Однако поскольку среди них был человек несколько поумней и уже разобрался в ситуации, то он и крикнул.

- Эй, пацаны, кончай базар! Не надо разборок, ту уже нечего делить, сами видите!

Для того чтоб осознать происходящее, второй команде так же потребовалось десять минут на размышление, однако в конечно счете вынуждены были согласится - делить нечего, выгорело всё.

Каждый из командиров бригад доложил по "трубе" своим Авторитетам на какую печальную картину они натолкнулись и каждый из этих бригадиров получил предложение - забить с конкурентами "стрелку", чтобы поискать те богатства подохшего Старого, которые сохранялись в других местах - скажем его дачи и виллы, конюшни и псарни, а так же следовало поиска офшорные счета Старого в банках за границей.

Бригадиры передали оружие своим помощникам и сошлись на нейтральной территории. Побазарили , но забили "стрелку" на субботу в районе поселка Северный, что по Дмитровскому шоссе. Порешив на этом, разъехались в разные стороны без кровопролития глава 17. Ночной диалог у камина.

Было тепло и тихо во всей округе. Но все равно для уюта, разожгли камин. Открыли окна и уже появившиеся комары зазвенели в гостиной. С далеко болота и от реки квакали лягушки. Маугли, первый раз допущенный до чести побывать в доме, лежал на ковре и дремучими глазами смотрел на огонь.

- Как она себя чувствует, Флин?

- Я видел ей в больнице в пять часов. Нормально. Даже говорит.

- И что сказала?

- Человека, который напал на неё ударил ножом и разбил голову она видела когда-то в банке. Но давно, не помнит где и не знает как его зовут. Топорная работа.

- Чья?

- Убийцы. Непрофессионал - С чего ты решил?

- Да кто же так убивает? Пришел убивать, так убивай. Плохо ударил по голове, плохо пырнул ножом. Кто бьет в клинком в желудок? Бьют в сердце, печень, горло, солнечное сплетение... Это просто первый попавшийся под руку наёмник Контролера - Флин, откуда ты всё знаешь?

- Алла, я знаю ещё много чего, что тебе и в голову не придет.

- Подожди, быть может наёмник из тех, кто раньше у нас работал в банке?

- Может быть, босс.

- Получается, где-то ты допустил ошибку. Контролер тебя вычислил и решил ликвидировать, ставшую для него опасную нашу уборщицу тетю Валю.

- Да. Где-то у меня прокол.

- У меня тоже.

- В чем?

- По глупости своей я нажил себе опасного врага. В лице банка "Сигма - ДМ"

- Ты же хотел быть осторожным?

- Конечно, он был острожен! Да он чуть с кулаками не налетел на ПАС! Оскорблял его и в глаза развал вором и мошенником. Так деловые встречи не проводят.

- Алла, помолчи. Иной схемы разговора просто не могло быть. При всяком другом варианте он бы меня съел на месте..

- А ты уверен, что ПАС не сделает этого завтра?

- Больше меня волнует то, что ты строила ему глазки. Поэтому я и разозлился.

- Да я всем строю глазки! Это моя манера!

- Манера проститутки. Нечего её копировать.

- А ты, хоть фрак и цилиндр наденешь, всё равно видно, что плебей!

- Хватит вам обоим. Объясняйтесь в любви как-нибудь поинтересней..

- Маугли! Пойдем погуляем! Тебе не противно сидеть среди этих грубиянов?

- Сиди, Маугли. А ты, Алла, лучше принеси ещё шампанского.

- Валя, когда у тебя в кабинете собрался в одиннадцать Мозговой Центр, никто не вел себя ненормально, необычно?

- Всё как всегда, Флин. Я присматривался.

- Значит, меня раскололи, когда тетя Валя лгала по мобильник при мне про то, что заболела и лежит в больнице. Наверное, за ней или за мной велось наблюдение.

- И ТЫ его не заметил?

- Не заметил.

- Мальчики, по последнему бокалу шампани и пошли спать! Уже второй час ночи.

- Что решила милиция по поводу смерти Старого?

- Несчастный случай. Отравление.

- Дело закрыли?

- Закроют Не сегодня, так завтра.

- А касательно тети Вали.

- Тоже закроют. Но поволынят для приличия месяц другой. Квалифицируют, как сорвавшаяся попытка ограбления.

- Допили?

- Допили. Выведи Маугли во двор, а он ещё привыкнет к теплым диванам, а впереди зима.

Флин вывел собаку на крыльцо и она исчезла в темноте. Он вернулся в гостиную, разбил угли в камине, пока они не заискрились, а когда он плеснул на них остатки шампанского - вспыхнули голубым огнем, задымились и погасли.

Валентин и Алла поднялись на второй этаж. Алла включила телевизор и тут же его выключила - передачи окончены.

- Валя, ты не обижайся, но скажи мне, почему ты повседневно вежливый, деликатный человек вдруг ни с того ни с сего становишься таким хамом, что мне тебя убить охота.

- Гены наверное. И разные методы воспитания. Да и среда.

- При чем тут гены?

- Я же родом из деревни... На севере возле Вологды... Папа учитель, мама - тракторист.

- А не наоборот?!

- Нет, не наоборот. Но они рано скончались и дядя взял меня в Москву, мне девять лет было. А дядя - заслуженный метростроевец. Богато жил, хотя и просто. Но в семье дня не проходило без скандала и драки под пьяную руку... Матерщина была повседневным языком, её даже не замечали.

- Там тебя и закалили?

- Нет. Через два года взял к себе другой дядя. Там всё было наоборот. Играли на арфе и виолончели, по пятницам устраивали литературные вечера, а по субботам объявлялся день английского языка. На другом не говорили. Можно сказать, это и были если не настоящие родители, то настоящие воспитатели. Вот так меня и выковали три направления - крестьянское, рабочее и интеллигентное. Еще вопросы есть?

- А Флин?

- Что Флин... Это ведь не настоящая его фамилия. От клички пошла. Настоящую он наверное давно забыл. Капитан Флинт! Герой романа Стивенсона "Остров сокровищ"... Капитан Флинт, офицер Спецназа... Капитан Флинт, командир диверсионного отряда с местом дислокации в горах Афганистана. Никогда его об этом не расспрашивай. Теперь он - Николай Флин, самый близкий мне человек.

- Вот как? Я думала вы ровесники!

- Нет, ему тридцать три года.

- При такой жизни и так хорошо сохранился?!

- В Спецназе их многому учили. В том числе и как сохранять боевую форму до лет дряхлости. Ты пойдешь первой в душ, или я?

- Подожди. Я могу считать себя принятой на работу в банк "Паук" хотя бы в качестве переводчицы?

- Нет.

- Нет?

- Я же сказал.

- А если за взятку?

- Какую? В постели?

- Нет. Я знаю, кто предатель в вашем банке. Которого вы называете Контролер.

- Кто?

- Зачисляешь в штат банка?

- Ты не можешь этого знать, если не знает Флин.

- Правильно. Не знаю, но есть основательные подозрения на двух человек. Пока шло ваше заседание в одиннадцать часов, я пила кофе и трепалась с девочками в приемной. И видела двоих, которые вели себя... Скажем неадекватно. Метались, дергались и задавали нелепые вопросы.