Белава: Остановить бога

Глава 31

Чародей открыл проход через улицу от своего дома. Он тяжело дышал, такого стремительного и затратного перехода у него еще не было ни разу за почти двести лет жизни. Мощный выплеск истощил его, и теперь Дарей стоял, опираясь на закрытую лавку торговца сластями. Царь Краснослав сидела у его ног, откинувшись спиной и прикрыв глаза. Чародей взглянул на двух молодых мужчин. Радмир стоял, нахмурив брови, Лихой же отвернулся от них, и его плечи вздрагивали.

— Что встали, как пни, — сердито сказал Дарей, превозмогая усталость. — Берите самодержца и пошли. Надо забрать остальных и уходить. Благомил нас скоро найдет.

Воин молча поднял Краснослава и встал, ожидая, когда остальные присоединяться к нему.

— Теперь у меня к этому богу свой личный счет, — зло бросил разбойник, утерев глаза. — Я его зубами рвать буду.

— Пошли, — вздохнул чародей, уже не пряча свою слабость и оперся на плечо атамана.

Они добрались до чародеева дома без приключений, вошли в ворота и услышали тихую возню. Лихой оставил чародея, который занимался пополнением силы и прокрался к дому, осторожно заглянув в окно. Несколько мгновений смотрел, а потом кинулся к небольшой конюшне. Вскоре он показался, восседая на недовольной Злате и вел в поводу чародеева Яхонта, успев оседлать их. Дымка выскочил сам и бесшумно подбежал к воину, который уткнулся лицом в шелковистую шею верного жеребца.

— Что стоите? — зашипел разбойник. — Быстро на коней и ходу. Там уже нет живых.

Вдруг подал голос меч-змейка, так и оставшийся в ножнах, притороченных к седлу. Атаман подпрыгнул от неожиданности и уставился на горящие глаза-изумруды.

— Нежить, — коротко сказал Дарей и запрыгнул в седло.

Радмир перекинул царя через Дымка и запрыгнул на неоседланного коня. Под седло альвийский скакун давался только воину. Ворота вновь открылись, и всадники понеслись прочь от дома. Чародей уже на ходу сжал бермятин оберег, и, выскочившие следом за ними из ворот огромные волки-оборотни, потеряли их след.

— Что это было? — подал испуганный голос Краснослав.

— Это слуги нового правителя Полянии, — мрачно ответил Радмир и усадил царя перед собой.

— Я в окно заглянул, а они уже моих ребят дожирают, — глухо сказал Лихой. — Я потерял здесь всех… Поганый божок.

— Да какой там божок, — отозвался Дарей. — Но как же сила его выросла…

— Ты ведь знаешь его, — повернулся к товарищу воин. — Что он там говорил про женщин из рода Святомира?

— Потом, — отмахнулся чародей, подстегивая Яхонта.

— А что за девица была с ним? — снова заговорил атаман.

— Ученица моя, — ответил чародей. — Белава.

— Так вон она какая, — присвистнул разбойник и вдруг посмотрел в спину скачущего впереди Радмира. — А чего она не сбежала с нами? Зачем так сладко целовалась с этим?

Воин обернулся и мрачно посмотрел на разбойника.

— Лихой, ты совсем дурак или шутишь так плохо? — обозлился Дарей. — Нас она берегла, как всегда. Видать уже знала, на что способен. А с поцелуем вышло неожиданно, но верно. Он же одиноким волком уже столько времени живет. Она его и ошеломила.

— По другому-то не могла? — подал раздраженный голос Радмир.

— Не могла. Он озлобленный, ни мольбы, ни драка бы не сбили. А поцелуй он не ожидал. И вообще не жалуйся, ты сам ее у жениха уводишь, — огрызнулся злой и все еще усталый чародей.

— А девица-то еще та, — усмехнулся разбойник, и чуть не свалился из седла из-за резко остановившегося воина.

— Никогда, Лихой, слышишь, никогда не смей даже думать о ней плохо, — угрожающе тихо произнес странник.

— Хватит, — неожиданно грозно рявкнул полянский самодержец. — Сейчас не лучшее время для ваших ссор. Потом будете кулаками трясти, а сейчас вывозите мое величество.

— Верно, — отозвался чародей и разом успокоился. — Нам еще из Полянска надо выбраться, а там из Полянии. К чародейской дружине поедем. Теперь нам есть, что обсудить и решить, как этого змея из богов свергнуть.

Лихой хлопнул по плечу воина.

— Прости, друже. Гремилку жалко до слез и ребят моих, не хотел я тебя обидеть. Не в себе просто. Вызволим мы твою красавицу.

— И ты меня прости, — ответил Радмир.

— Все, утерли сопли и вперед, — скомандовал Краснослав.

Всадники вновь погнал коней к выезду из города, стремясь затеряться в лесах. До городских ворот они домчались так никем и не обнаруженные. А ворота открыл Краснослав, крикнув: "Хозяин едет".

— Они на царскую кровь зачарованы, как и печать царская. — пояснил самодержец. — Мы, конечно, гоняли чародеев, но на волшбе у нас многое держится.

Дарей недобро глянул на него, но смолчал. Не до сведения счетов сейчас было. Да и наказан был уже за все полянский государь. Погоня появилась, когда они уже почти доскакали до спасительного леса. Оберег на шее чародея окутался черным дымом, зашипел и рассыпался. Дарей зло сплюнул.

— Разобрал-таки и бермятино колдовство. Теперь уйти сложней будет, — сказал он глядя на стаю оборотней и десять всадников, спешащих за ними. — Ты вот что, Радмир, скачите к границе не оглядываясь. Твой Дымка вас туда к полудню домчит, а то и раньше. А мы с Лихим отвлекать их будем.

— Разомнемся, — осклабился разбойник. — Уж я с ними посчитаюсь за моих ребят.

— Вы не справитесь, — крикнул Радмир, понимая, что задумка товарища приведет их к гибели.

— Скачи, дурак, — заорал на него Дарей. — Расскажи обо всем чародеям и воинам.

— Вместе прорвемся, — упрямо крикнул воин.

— Не для того тебя Белавка два раза к жизни возвращала, чтобы потерять. Умрешь, стержень из нее вырвешь. Тогда этот змей ее без труда получит. Пока верит, что ты жив, бороться будет. Скачи!

Радмир глухо зарычал и сорвался в настоящий галоп, в какой мог войти только альвийский скакун.

— Вынеси, друг, — крикнул он Дымку, и тот понесся так, что ветер слезы вышиб из глаз, а Краснослава припечатало к воину-страннику.

— А мы в лес, — спокойно сказал Дарей, и они нырнули в темноту, подсвечиваемую маленьким светлячком, запущенным чародеем.

— Скачи за мной, — бросил ему разбойник. — Я этот лес за год изучил как родной. — Сейчас попробуем оторваться.

И атаман ушел резко влево, указывая направление. Дарей усмехнулся и направился за ним. Всадники и несколько оборотней шли по их следу. Оставшаяся часть стаи осталась преследовать Радмира. Лихой петлял как заяц, резко меняя направление, но всегда выбирая удобную для лошадей дорогу. Он вел чародея по какому-то известному лишь ему маршруту. Когда змейка начинала шипеть, атаман уже понимал, что погоня близко и снова закладывал крутой вираж. Дарей следовал за ним, как ниточка за иголочкой.

— Еще полверсты, — крикнул разбойник. — Скоро у нас буде защита.

— Куда мы? — спросил чародей.

— Увидишь, — усмехнулся атаман без ватаги. — И они продолжили скачку.

Дымка несся, казалось, быстрей ветра, но оборотни не так уж сильно от него и отставали. Радмир периодически оглядывался, потом нехорошо ругался на чародея, который прогнал его, используя главную, да практически единственную, слабость воина и теперь он был зол. Царь жался к страннику, как малое дитя. Он периодически горестно вздыхал и спрашивал:

— Уйдем? Не догонят?

— Когда-то семиреченские оборотни, самые обычные оборотни, не эти, бежали на ровне с альвийскими конями. Но Дымка сумел обогнать всех. Уйдем.

— А что с этими не то? — снова спрашивал царь.

— Рост. Они больше обычных в два раза. Видать ваш божок постарался. Заменил людей перевертышами, оборотней увеличил. И кто знает, чем он их еще наградил. Может тоже перевертыши.

— Значит вся моя стража…

— Все воины, твое величество. Все, кто может держать в руках оружие.

— Великие Духи… — потрясенно шептал царь и закрывал глаза. — Но как так случилось?

— Об этом тебя надо спрашивать, царь-батюшка. Как ты змея к себе подпустил, да связан им оказался?

— Он сказал, что сделает Полянию первейшим государством. Поднимет и восславит, — виновато ответил царь. — И я подумал, что могу иметь свое го личного чародея… в тайне. Ведь для пользы государства все должно было быть. И я как овца за ним пошел, любому слову послушный. Сначала сам приказывал убирать всех недовольных и ропчущих. Следил, чтобы чародея моего никто не смел ни в чем заподозрить. А однажды он пришел и сказал: "Помнишь, я обещал, что сделаю твое государство самым сильным?" Я кивнул и… с тех пор ничего вспомнить не могу. Ощущение, что в черной пустоте плавал.

— Да лучше б ты забыл всю ту ерунду, что несли твои предки. Не серчай, государь. Да заполнил всю Полянию чародеями да колдунами, глядишь, и не сунулся бы к тебе Благомил этот. В Семиречье такого ведь не учудил, хоть и пришел оттуда.

Полянский самодержец промолчал, только вздохнул тяжко. Радмир тоже не продолжал разговор, отдаваясь своим мыслям и тревогам. Дымка еще прибавил ходу, и оборотни были уже еле видны сзади, но погони не оставили.

Лихой в очередной раз свернул, и Яхонт чародея чуть не влетел в Злату. Та недовольно захрапела и попыталась цапнуть за ногу разбойника. Тот лишь беззлобно выругался и потрепал кобылку по шее. Перед всадниками выросли развалины. Лихой спешился и повел Злату внутрь, открыв ворота.

— Что это? — спросил Дарей, идя вслед за разбойником.

— Это, друже, легендарный Афир, — и разбойник гордо посмотрел на ошеломленного спутника.

— Но ведь Афир исчез две тысячи лет назад, — чародей жадно оглядывался вокруг.

— Исчез. — не стал спорить Лихой. — Остались только развалины сторожевой башни "Сумеречного кольца". Мы случайно наткнулись, потом долго лазали, изучали, насколько нам это может быть полезно. А однажды нашли маленькую металлическую дверь за зеленой порослью, а там начертана крепость и подписано на альвийском- Афир. По этому рисунку сообразил, что это остатки одной из пяти сторожевых башен. А потом взял, дурак, в руки и рисунок рассыпался прахом. Мы стали тут награбленной складывать. Так что у нас с тобой есть пять мечей, несколько луков со стрелами, горшок со смолой… это еще видать с тех времен. Мы ее не приносили, это точно, уже здесь нашли. Забраться сюда эти твари не смогут, а вот мы их можем смело обстреливать сверху. Кстати, кольчуга и еще кой-чего защитного тоже имеется.

— Смола- это самое лучшее, о чем ты мне сказал, — возликовал Дарей. — Тряпья тоже наверняка натащили. Готовь смолу, стрелы, факелы и огонь. У нас есть, чем от них отбиться, — и он захохотал. — Афир! С ума сойти, Сумеречное кольцо! Если нам повезет, то магия древних альвов еще не оставила это место, и сможет распознать, что мы на стороне света.

Мужчины занялись подготовкой своей обороны. Лихой вытаскивал из закромов достаточно обширный арсенал, а Дарей осматривал башню.

— Дарей, — крикнул разбойник. — Помог бы что ли.

— Сейчас, — отозвался чародей. — Еще здесь погляжу.

— Что ищешь хоть?

— Это же альвийская крепость, у них охранные заклинания по всем стенам обычно натыканы. Если найду, то скорей всего смогу поднять защиту заново. Тогда хоть до возвращения Радмира с помощью просидим.

— Если только друг друга не сожрем с голодухи, — хохотнул разбойник. — Ладно, ищи, а я пока начну наверх все таскать.

— Угу, — ответил Дарей и продолжил поиски.

Поиски чародея увенчались успехом, когда Лихой, уже взмокший и злой, перетащил почти все на остатки второго яруса. Дарей с довольной улыбкой поднял небольшой и вроде бы обычный камешек, подкинул его и вернул на прежнее место, произнеся несколько альвийских слов. И тут же ощутимый поток силы, отозвался и разлился по полу башни, переходя на стены, и устремился вверх. Лихой дотронулся до стены.

— Теплая, будто солнцем нагрелась. — сказал он.

— Альвийская магия, — подмигнул чародей. — Я в Хрустальном Граде на такие камешки насмотрелся, там же и заклинание выучил.

Они поднялись наверх. Дарей глянул вниз и увидел, как огоньки светящихся глаз оборотней заполнили пространство под развалинами. Казалось, что их стало больше. Один из оборотней попробовал броситься на стену и тут же отлетел, жалобно взвизгивая и скуля, тряся опаленной лапой.

— То ли еще будет, когда солнце взойдет, — усмехнулся Дарей.

Начинать бой осажденные пока не собирались, в темноте было плохо видно, особенно всадников. А то, что они там даже не приходилось сомневаться. И мужчины заняли время беседой. До восхода оставалось совсем немного.