Белава: Остановить бога

Глава 41

Белава в ужасе закрыла глаза, чувствуя, что сейчас сорвется, выпустит Зверя и будь, что будет. Но тут ее руки коснулась легкокрылая бабочка. Она взглянула на нее и тихо ахнула, узнав альвийский вестник. Девушка бросила косой взгляд на Благомила, который соединял воду и ветер, формируя мощнейший вихрь. Потом быстро развернула бабочку и прочла: "Анариэль, возьми нашу силу". Ее взгляд метнулся в сторону от сражения, и она даже прикрыла глаза от яркого зарева. Девушка потянулась к нему, соткала луч и соединилась с заревом, втягивая в себя невероятный поток силы.

— Что это ты делаешь? — Благомил резко обернулся. — Откуда сила?!

Он направил свой взгляд на чародейскую дружину и недобро сощурился. Рука его взметнулась, и почти законченный вихрь сменил направление, устремляясь туда, откуда пришла не ожидаемая им угроза.

— Ну уж нет, — закричала девушка, не желая потерять силовой поток.

Она вскочила с трона, но мужчина крепко схватил ее за руку, не желая отпускать. Девушка повернула к нему лицо, и "бог" отшатнулся от полыхавшей в ее глазах ярости, звериной нечеловеческой ярости. Она зарычала, показав увеличившиеся клыки, вырвала руку и побежала вниз, спеша быстрей впитать в себя чародейский выплеск. Благомил смотрел ей в спину, захватывая под контроль. Белава вдруг остановилась, замерла, еще не веря, что ему это удалось, потом развернулась и пошла назад. Благомил ощерился в торжествующей улыбке, чародеи в ужасе выдохнули, понимая, что он обошел их, подчинив себе девушку. А она медленно шла, все более сопротивляясь его власти. Шаг, одна из ниточек лопнула, еще шаг, еще ниточка. Белава прикрыла глаза, разглядывая то заклинание, которое столько раз лишало ее тело самостоятельной воли. Потянулась к нему, разбираясь и разматывая его. Наконец последняя связующая нить исчезла в невидимом клубке, она втянула его в себя и широко улыбнулась.

— Ты больше не властен надо мной, Благомил, — развернулась и снова захватила поток силы.

— Но как… — он ошарашено прошептал "бог", а чародеи вновь издали общий вздох, теперь облегчения.

Теперь все сто царских чародеев соединил ись воедино, последние сомневающиеся вернулись в строй. Дарей отдавал силу вместе с ними, Вералон пока ждал. Он наблюдал, как Белава поглощает весь силовой выплеск. Чародеи бледнели, слабели, начинали пошатываться, а она все ярче разгоралась, насыщаясь чужими дарами и их мощью.

Благомил с яростью взглянул на человеческое войско и взмахнул рукой. Вихрь понесся в гущу сражающихся, а на сцену выступили новые действующие лица. Оборотни ворвались на поле боя, замыкая кольцо. Но торжество самозваного бога несколько поугасло, когда из леска, в котором вроде никого не было, вылетела помощь. "Волчья тысяча" вместе с сотней альвов, вольными войнами-странниками и волеготскими мечниками взяли оборотней на себя. Огромных волков было не меньше нескольких сотен. Они ощерились и бросились на людей. Схватка закипела с новой силой. Благомил захохотал, глядя на верных псов, накинувшихся на испуганных лошадей. Дымчатый скакун перелетел хищников в длинном прыжке, оказавшись за их спинами, и всадник снес голову первому волку. Глаза "бога" сузились, он узнал этого всадника и засмеялся.

— Вот и мое оружие против тебя, драгоценная моя.

Белава ничего не видела, она добирала остатки чужой силы, радуясь как ребенок. Чародеи один за другим падали на траву, полностью обессиленные. Зарево давно уже превратилось в слабое сияние, наконец и оно угасло. Вералон махнул девушке рукой.

— Прими и мой дар, Анариэль, — крикнул он и сплелся с тускнеющим лучом Белавы.

Она удивленно распахнула глаза, чувствуя непривычную силу, распробовала и втянула в себя все без остатка, даже губы утерла с видом наевшейся лакомки.

— Теперь спасай нас, дочь солнца, — слабо улыбнулся альв и тяжело опустился на траву рядом с чародеями.

— Нас теперь и младенец убьет, — сказал Дарей и вдруг радостно захохотал.

— Мне кажется или твоя ученица выше ростом стала? — спросил Милятин.

— Выше, — лениво отозвался один из чародеев. — Что дальше?

А дальше девушка вернулась к горке с тронами и посмотрела наверх, сощурив от яркого солнца один глаз. Благомила поднял руку, выпуская куда-то поток белого пламени. Белава проследила направление потока, щелкнула пальцами, и поток угас, освобождая откинувшегося назад Радмира.

— Не тронь его, — зашипела она и послала в хрипящего война сгусток жизненной силы. — Сколько раз можно тебе говорить, чтобы заканчивал умирать, воин-странник, — крикнула она и переключила внимание на "бога". — Выходи… женишок, сразимся.

— Я бы предпочел сразить с тобой в другом месте, — усмехнулся Благомил. — Тело твое обнаженное так и стоит перед глазами.

— Он тронул тебя? — крикнул Радмир.

— Трогал, — пожаловалась девушка. — Но честь девичью сберегла.

— Благодаря мне, — усмехнулся самозваный, спускаясь вниз, — но целовала жарко.

— Тварь, — прошипел воин, наступая на "бога", но девушка откинула его назад.

— Не вмешивайся, у меня с этим… богом свой счет. Тебя ждут другие твари.

Потом закрыла Благомила в невидимый захват и подбежала к Радмиру. Крепко обняла, прижалась к открытым ей навстречу губам и прошептала:

— Я так скучала по тебе, любый мой.

— Не забывал о тебе ни на минуту, солнышко мое ясное, — ответил он.

Не сговариваясь они отпрянули друг от друга и вовремя, Благомил как раз сломал захват чародейки и вновь взметнул руку. Она успела откинуть "бога", давая возможность воину снова вскочить на Дымка и вернуться в бой. Вот бы еще змейку сюда, подумала чародейка. И будто откликаясь не ее желание, у ног раздалось шипение. Нашла, улыбнулась девушка и протянула руку, в которую лег меч, приветствуя знакомой прохладой.

— Хочешь сразиться на этом? — усмехнулся Благомил, кивнув на меч.

— И на этом тоже, — ответила она.

Благомил поднял руку, и с его пальцев сорвалось голубоватое свечение, в мгновение охватившее Белаву, лишая возможности двигаться. Потом подошел к ней, взял двумя пальцами за подбородок.

— За этот поцелуй ты будешь наказана, — зло сказал он.

— Я вся уже плачу от страха, — нагло ответила девушка, поглощая сдерживающее заклинание.

Она размахнулась и ударила его в челюсть самым не волшебным образом. Мужчина отлетел, ошеломленно глядя на нее. Он вскочил, взмахнул руками, формируя воздушные вихри. Девушка наступала на него, легко отмахиваясь и распуская вихри, потом окуталась огнем.

— Ты хотел силу демонов? Лови, — и струя пламени полетела в Благомила, еле успевшего закрыться силовым щитом.

Пламя разбивалось о щит, расходясь в разные стороны огненными ручьями. Но сила была велика, и Благомил с трудом сдерживал ее. Когда поток огня утих, Белава стояла перед "богом", недвусмысленно приставила острие меча к его горлу.

— Выбирай, проткну сразу или подеремся? — сказала она, кляня себя за то, что не может убить безоружного. Впрочем, его оружие волшба… но он уже слабей ее…

— Подеремся, — усмехнулся Благомил, и в его руке сверкнул клинок, сотворенный из белого пламени.

Он был более сильным и опытным поединщиком, и вскоре Белава уже задыхалась, отбивая его выпады.

— Что она творит? — возмущенно закричал, наблюдавший за ними Милятин. — Она ведь могла уже добить его!

— Девчонка, — зло сплюнул Дарей. — Ветряная мельница. Вот только пусть выберется из всего этого и выпорю, теперь уж точно!

— Не ругайте девочку, — спокойно заговорил Вералон. — Она еще не проиграла. Если сменит облик, он ее не пробьет.

Словно услышав слава альва, Белава напряглась, откинула от себя Благомила, задрала голову к верху и завыла. Голос ее становился все грубей, превращаясь в звериный рык. Остановились оборотни, обернулись к ней и взвыли, признавая, что появился более сильный и опасный зверь. Волки поджали уши и попятились от наступавших на них ратников, Зверь был на стороне людей, а сильных надо слушать. "Бог" некоторое время смотрел на рыжее чудовище, превышавшее в росте его несостоявшуюся богиню чуть ли не в два раза. В лапах Зверя появился второй меч, огненный, и на Благомила посыпался град ударов. Он начал отступать, пропуская удары. Вскрикнул, когда огненный меч превратился в плеть и ударил его, рассекая и обжигая щеку. Все заклинания мужчины легко поглощались Зверем, и он вдруг с ужасом понял, что проиграл. Он сделал последний отчаянный взмах, отправляя в Зверя силу своего мира. Белава покачнулась, замотала головой, пытаясь отмахнуться от кружащих, будто мухи, черных бликов, все сильней обвивавших ее горло, захрипела, давая Благомилу возможность занести меч, который влетел в грудь Зверя, с хрустом разрывая плоть. Откуда-то сзади раздался многоголосый крик. Чудище заскулило, зажимая рану, упало на колени, все больше склоняясь к земле, и "бог" вновь занес меч, готовясь отрубить Зверю голову.

— Надо было сразу тебя убить, — сказал он. — Проклятое одиночество…

— Надо, — прорычал Зверь и вскочил на ноги, хватая Благомила за горло когтистой лапой.

Рана в груди почти затянулась. Меч иномирного захватчика полетел на землю. Он погровел, хватая ртом воздух, а Зверь все ближе склонял к нему голову.

— Дай я тебя поцелую, — горячее дыхание опалило Благомила.

Чудище приблизило свою пасть с огромными клыками, и мужчина закричал, уворачиваясь. Он попытался вывернуться, оттолкнуть Зверя, но тот лишь глухо зарычал.

— Поменялись местами, да, не драгоценный мой? — в изумрудных глаза Белавы- Зверя плескалась насмешка. — Тебе теперь тоже не хочется целоваться?

Ответить Благомил не успел, чувствуя, как клыки чудища впиваются в его лицо, но главное, вся накопленная за столько лет сила уходила из него, выпиваемая Белавой. Она не могла принять в себя то, что забирала, потому что был предел и ее возможностям, потому сила, проходя через Зверя, уходила в небо, концентрируясь там. Первые разряды ударили, когда она оторвалась от истерзанного мужчины. Зверь, не разрывая связи с силой своего рода, направил силовые всполохи в гущу перевертышей, испепеляя их и уничтожая всякий след от тварей. Потом повернулся к лежащему Благомилу.

— Потерпи, — прорычало существо и залечило раны несостоявшегося бога.

— Почему? — хрипло спросил он.

— Добрая я, — рыкнул Зверь и направилась на помощь отбивающимся семиреченцам.

Благомил схватил меч, и кинулся на нее.

— Белава сзади! — крикнул, скачущий к ним Радмир.

Дымка перелетел через Зверя и забил копытами, нависая над мужчиной, лишенным силы, отгоняя его. Воин спрыгнул со своего жеребца и встал перед ним, поднимая свой меч.

— Я так давно хотел это сделать, — сказал он.

— Ты готов биться за это чудовище? — спросил Благомил.

Воин-странник бросил, наполненный нежностью взгляд, на рыжего Зверя и ответил:

— Мое рыжее солнышко всегда красавица, — и мечи запели свою смертельную песню.

Чудище довольно заурчало и, уже не оглядываясь, бросилось на выручку остальным. Оно добежало до перевертышей, чуть не доведя до икоты одного из витязей рыком:

— Свои, чего пасть разявил? — и смело шагнуло в гущу сражающихся, сжигая оставшихся тварей.

Перевертыши, оставшиеся без направляющей руки, бестолково метались по полю, то и дело попадая под струю огня, меч и факелы ратников или затухающие молнии, расходящейся и ослабевающей освобожденной силы чародеев жизни. Оборотни жались к лесу, сдерживаемые рыком Зверя. С ними Белава планировала разобраться после перевертышей.