Белая вода

Глава 32

Генеральный секретарь ООН Анвар Анвар-Садат вошел сквозь зажужжавшую дверь в неожиданно роскошную приемную. Стены из белого с розовыми прожилками мрамора напоминали нежную кожу гаремных красавиц. По крайней мере так восприняли холодный мрамор его романтические глаза.

А еще были скульптуры. Чернокожая женщина с большим количеством рук, чем дает природа. И руки эти она держала так, что это был одновременно и вызов, и призыв.

Кали, конечно. Индуистская богиня смерти. Как подходит для женщины с компьютерным псевдонимом Госпожа Кали. Сверху вниз смотрели на него пустые глаза статуи – два слепых пятна.

Анвар-Садат заметил, что формы ее весьма зрелые. Это показалось ему многообещающим признаком. Анвар Анвар-Садат любил женщин сладострастных.

По другую сторону двери – другая статуя. Это уже был не базальт, а порфир. Этого бога Анвар-Садат не узнал, но решил, что это может быть только Шива – супруг Кали. В каждой из его четырех рук были зажаты разные предметы, странные и с непонятным назначением.

Прочистив горло, Анвар-Садат возвысил голос:

– Здесь есть кто-нибудь?

– Ты желаешь войти в покои Госпожи Кали? – прозвучал в ответ твердый голос.

– Да. Это вы?

– Молчание! – прогремел голос.

Несмотря на свое самомнение и свое положение в мире, Анвар Анвар-Садат ощутил, что не может не повиноваться.

– Позвольте мне взглянуть на вас, – попросил он.

Голос доносился к нему из-за зеркала, находящегося между двумя статуями. Он сразу понял, что это зеркальная дверь, прозрачная с внутренней стороны, и что его изучают. Он принял небрежную позу, давая себя рассмотреть.

– Анвар Анвар-Садат, достаточно ли ты храбр, чтобы ступить во владения Кали?

– Да, – ответил он дрогнувшим от предвкушения голосом.

– Очень хорошо. Укрепи свой дух!

– Мой дух крепок.

– Ибо тот, кто приближается к моей ужасной сущности, навсегда меняет свою.

На одну мрачную секунду Анвар-Садат дрогнул. Он не хотел менять сущность. Он лишь хотел увидеть во плоти это создание, которое так заворожило его своим невиденным образом и неслышанным голосом и привело к этой минуте.

Он нервно сглотнул. И тут двери распахнулись.

Госпожа Кали была именно такой, какой он ее вообразил. Анвар-Садат увидел это сразу.

Она была высокой, статной и золотоволосой, как солнечный луч на чистом золоте. Черты ее лица были классическими, эфирными и в то же время точеными. Домино золотого шелка, обрамлявшее ее цвета Нила глаза, добавляло чуть-чуть тайны к тому, что было само совершенство.

Тело ее было как язык черного пламени, и пламя это замерцало, когда она перенесла тяжесть тела с одного роскошного бедра на другое. Кожа. Она одета в черную кожу. Этого он не ждал.

Его глаза скользнули вслед за мерцанием пламени, открывая новые колдовские подробности. Серебряная цепь на талии, черные ногти вампира, череп из слоновой кости на животе.

В одной руке у нее была плеть. В другой – собачий поводок.

Анвар Анвар-Садат пробежал глазами по этому поводку до самого пола, и сердце его забилось быстро и жарко.

На полу, у ее ног, скорчился на четвереньках какой-то человек. Он был совершенно голым, если не считать охвативший его горло собачий ошейник шипами внутрь. В зубах он держал алую розу, как послушный пес держит кость. С конца стебля на пол падали алые капли.

Глаза этого человека уставились в пол. Госпожа Кали резко дернула за поводок, и человек поднял голову.

– Позвольте мне представить Гилберта Хьюгтона, министра рыбных промыслов и океанов, – произнесла Госпожа Кали насмешливо-официальным тоном.

– Э-э-э... рад познакомиться, – выдавил из себя Генеральный секретарь ООН.

Сквозь стиснутые зубы канадского официального лица с зажатой в них розой донеслось горловое рычание.

События шли не так, как ожидалось...