Бель-Роз

ГЛАВА 24. КРИК ДУШИ

Женевьева бросилась к ним. На ней была кровь Бурка, а в руке она держала пистолет.

— На французского офицера напали, — прокричала она, обращаясь ко всадникам, — друзья вы или враги, но если вы благородные люди, то должны его спасти.

Тот, кто казался главным в этой группе, махнул рукой. От всадников отделилась часть солдат с офицером, которые помчались следом за ней.

К тому времени раненый Ладерут лежал на земле. Бель-Роз, также сброшенный на землю, продолжал драться со шпагой в руке. Старый Гийом, готовый умереть рядом с сыном, сражался, как лев.

Когда подскакали гусары, ведомые герцогиней, они окружили нападавших, и те сложили оружие. Женевьева бросилась к Бель-Розу с радостным криком: — Он жив!

— Вы опять спасли мне жизнь, — сказал он, — и это уже в третий раз.

Женевьева прильнула к его плечу.

В это время герцог Кастель-Родриго — это был тот военачальник, к кому обратилась за помощью Женевьева — подъехал к ним. Он узнал Вийебрэ.

— Вы, похоже, не стали медлить с делом, — сказал он.

— Думаю, господин герцог, — ответил тот, — этих людей вы мне доверили не для мессы. А я предупредил врага о месте и времени встречи, как делали рыцари Круглого Стола.

— Мсье неплохо знает историю, — холодно заметил один из сопровождавших герцога офицеров, — наверное, он знает также, что во времена, о которых он говорит, дезертиров били палками.

Говоривший был молодой принц Оранский, со временем ставший Вильгельмом I, королем Англии.

— Достаточно, господа, — вступил в разговор герцог, — я разрешаю мсье Вийебрэ в сопровождении десятка солдат отправиться туда, где он приведет себя в порядок. Я же не отказываюсь от своей роли начальника провинции. Ваша роль закончена, мсье, я начинаю свою. Идите.

Вийебрэ медленно прошел мимо Бель-Роза и герцогини, сверля их взглядом, и удалился со своими людьми. Герцог предоставил лошадей для французов, добавив:

— Здесь нет ни испанцев, ни французов, никого, кроме благородных людей.

Бель-Роз обратился к герцогу. Но едва он произнес слова благодарности, как до него донесся слабый вздох. Он бросился к умиравшему на траве отцу. Туда же подбежали Корнелий и Пьер.

— Бог дал мне прожить семьдесят лет и умереть по-солдатски, — тихо произнес старый Гийом. — Не плачьте обо мне.

Бель-Роз не плакал, но лицо его исказило отчаяние.

— Я поручаю тебе Клодину и Пьера, — произнес отец последние слова.

Глаза Бель-Роза встретились с заплаканными глазами Женевьевы.

— Я вас очень жалею, Жак, — сказала она. — И прошу встретиться со мною. Завтра я дам знать, где.

Через несколько часов в лагерь въехал кортеж с умирающим Гийомом. Навстречу ему бросился Нанкре, предупрежденный Гриппаром. Гийома положили в доме Нанкре. Вокруг собрались все, кто его знал. Подошел герцог Люксембургский и склонился над умирающим.

— Вы меня узнаете, Гийом? — спросил он.

Старый сокольничий взглянул и глаза его осветились.

— Вы помогли, когда мне было трудно, — сказал герцог. Теперь я заменю Бель-Розу вас.

Умирающий приложил руку герцога к своим губам. Уходя, герцог крепко пожал руку Бель-Розу.

— У вас будет отец, — добавил он.

Вечером прибыл полковой священник, а ночью старый Гийом отдал душу тому, кто любит и прощает.

Через два дня некий солдат зашел в палатку Бель-Роза и сообщил, что его ждет паж. Бель-Роз вышел наружу. Перед ним стояла смеющаяся Камилла, камеристка мадам Шатофор. Она передала просьбу герцогини встретиться с ней сегодня же вечером. Бель-Роз согласился.

— И где же? — спросил он.

— Между Маршьеном и Ландели, приблизительно в двух лье отсюда. Я вас провожу.

— Тогда до вечера.

Камилла ушла. Тем временем Вийебрэ, сжигаемый ещё большей жаждой мщения после неудачной попытки расправиться с Бель-Розом, измыслил новую авантюру. Он разослал своих людей вдоль линии французских постов для наблюдения. Сам же в костюме зеленщика стал бродить по территории, занятой французскими войсками. Слоняясь вблизи лагеря, он вышел на дом герцога Шатофора. Здесь он оказался как раз в тот момент, когда мадам Шатофор садилась на коня и выезжала в сопровождении одного слуги на дорогу, ведущую в Маршьен-о-Пон. Следуя за ней, Вийебрэ сумел набрести по пути на нескольких своих людей, каждому из которых он дал задание своим путем добраться до Ландели. Сам же он продолжал следить за герцогиней.

Между тем Камилла пришла в лагерь к Бель-Розу и они вместе отправились на встречу с герцогиней. Но едва они отъехали от лагеря, как их нагнал Пьер.

— Меня послала к тебе Клодина, — сказал он.

И все трое отправились дальше. Их увидел Вийебрэ. Как же он радовался, что Бель-Роз снова попался на его пути. И был готов благодарить за это герцогиню.

Тем временем Бель-Роз, приехав на место, вошел в дом, где его ждала Женевьева.

— Речь пойдет о ребенке, который потерял отца и чья мать вам доверяет. Но здесь я и потому, что эта встреча пробуждает во мне сладкие и нежные воспоминания и грезы.

Голос Женевьевы звучал так безнадежно, что Бель-Роз взял её за руку.

— Забудьте, что вы женщина и помните, что вы мать.

— Я не могу ничего забыть, ничего! — с чувством ответил она. — Вы хотите, чтобы мы вместе присматривали за этим ребенком? Увы, это невозможно. Вспомните, вы ведь любили ту женщину, которую вы предлагаете теперь забыть. Вы тысячи раз повторяли её имя.

Женевьева продолжала говорить, и каждое её слово пронзало душу Бель-Роза.

— Вы молчите, Жак, — говорила она, — и не извиняетесь. Значит, вы прощаете меня.

Она схватила его за руки. В это время снаружи раздался ужасный крик. Он пронзил их уши и заставил задрожать. В этом крике явно чудились какие-то смертельные ноты.

— Боже мой! — произнесла герцогиня, смертельно напуганная, — уж не душа ли Гастона взывает ко мне?

Встревоженный Бель-Роз подошел к окну и открыл его. Он напряженно вглядывался во тьму ночи, положив руку на эфес шпаги.

Внезапно распахнулась дверь, и в комнату вошли Пьер и Камилла.

— Ты слышал, брат, этот крик? — обратился Пьер к Бель-Розу.

Бель-Роз снял руку со шпаги, отодвинул Женевьеву и взглянул на Пьера.

— Пошли, брат, — сказал он, и они вдвоем покинули дом.