Белый пик

ПОСЛЕ ПОХОРОН

Карета «скорой помощи» мчалась в сторону реки по Авеню Маки де Грезиводан в северном Гренобле. В пять часов утра улицы города были пусты и в сирене не было необходимости. У реки машина свернула к комплексу современных уродливых зданий. Это была вторая по величине больница в городе. «Скорая» остановилась у приёмного отделения. Задние дверцы распахнулись, и к машине устремились санитары. Миссис Джонс вышла из ехавшего следом автомобиля и смотрела за тем, как мягкое, неподвижное тело положили на каталку и спешно повезли к дверям. Мальчик уже был под капельницей, его лицо закрывала кислородная маска. В горах валил снег, а здесь, внизу, уныло моросил дождь. Над носилками склонился врач в белом халате. Он вздохнул и покачал головой.

Миссис Джонс видела это. Она перешла через дорогу и последовала за каталкой.

Коротко стриженный худощавый мужчина, в чёрной водолазке и дутом жилете, также наблюдал за больницей. Он заметил миссис Джонс, но не знал, кто она. И он видел, как привезли Алекса. Достав мобильный телефон, мужчина набрал номер. Надо сообщить доктору Грифу…

Спустя три часа над городом взошло солнце. Гренобль — в основном город современной застройки, и, даже в восхитительном обрамлении из гор, ему нелегко казаться привлекательным. В этот промозглый, туманный день ему это никак, не удавалось.

К больнице подъехала машина. Из неё вышла Ева Стелленбош в костюме в крупную белую и серебряную клетку. На копне рыжих волос — шляпка. Она даже накрасилась в виде исключения. Ей хотелось выглядеть элегантной. Но больше всего она была похожа на переодетого мужика.

Она вошла в больницу и сразу нашла регистратуру. За стойкой, заставленной телефонами и компьютерными мониторами, сидела молоденькая медсестра. Миссис Стелленбош обратилась к ней на хорошем французском:

— Извините, мне известно, что утром сюда доставили мальчика. Его зовут Алекс Френд.

— Одну минуту, пожалуйста.

Медсестра внесла имя в компьютер. Когда она прочитала информацию, то сразу же посерьёзнела.

— Могу я спросить, кем вы ему приходитесь?

— Я помощница директора в академии «Белый пик». Он наш воспитанник.

— Мадам, вы знаете, насколько тяжело он пострадал?

— Мне сказали, произошёл несчастный случай — он упал, катаясь на сноуборде. — Миссис Стелленбош достала платочек и промокнула глаза.

— Ночью он спускался с горы на сноуборде и на него наехал поезд. Он в очень тяжёлом состоянии, мадам. Сейчас его оперируют.

Глотая слёзы, миссис Стелленбош кивнула.

— Меня зовут Ева Стелленбош, — сказала она. — Можно мне подождать тут?

— Конечно, мадам.

Миссис Стелленбош присела на один из стульев неподалеку от стойки регистратуры. В течение часа она наблюдала за людьми, прибывающими и покидающими больницу; кто-то шёл на своих двоих, кого-то везли в инвалидных креслах. Новостей о пациентах ждала не она одна. Миссис Стелленбош приметила сдержанную на вид женщину с плохо постриженными чёрными волосами и угольно-чёрными глазами. Та изредка поглядывала на лондонскую Times: англичанка.

Потом открылась дверь, и вышел доктор. У врачей бывает особенное выражение на лице, когда они собираются сообщить трагическую новость. У этого было именно такое лицо.

— Мадам Стелленбош? — спросил он.

— Да?

— Вы директор школы?..

— Помощница директора.

Врач сел рядом.

— Мадам, я сожалею. Алекс Френд умер несколько минут назад. — Он подождал, пока она осознает эту новость. — У него были множественные переломы. Сломаны руки, ключица, нога. Поврежден череп. Мы оперировали его, но, к сожалению, сильное внутреннее кровотечение… Кома. Мы ничего не смогли сделать.

Миссис Стелленбош закивала, пытаясь справиться с эмоциями.

— Я должна сообщить родителям, — прошептала она.

— Он француз?

— Нет, англичанин. Надо сообщить отцу… Дэвиду Френду. — Миссис Стелленбош встала. — Спасибо, доктор. Уверена, вы сделали всё, что могли.

Краем глаза миссис Стелленбош видела, что женщина с чёрными волосами тоже встала, уронив на пол газету. Она слышала их разговор и выглядела потрясённой.

Женщины вышли из больницы одновременно. Обе молчали.

Немногим позже полудня в гренобльском аэропорту Сен-Жеуар произвёл посадку самолёт Lockheed Martin С-130 — «Геркулес». Теперь он ожидал на взлётно-посадочной полосе, а высоком небе над ним плыли облака. К самолёту направлялись три машины: полицейская, джип и «скорая помощь».

Этот аэропорт местного назначения в Гренобле редко принимал иностранные самолёты, но «Геркулес» вылетел утром из Лондона. С другой стороны проволочной ограды, окружавшей аэродром по периметру, за происходившим в мощный бинокль наблюдала миссис Стелленбош. Погибшему были оказаны скромные военные почести: четверо мужчин во французской военной форме подняли гроб, который на их широких плечах выглядел до смешного маленьким. Обычный гроб из сосны с серебряными ручками, на крышке которого лежал сложенный в несколько раз Юнион-Джек.[10]

Шагая в ногу, они несли гроб к самолёту. Стелленбош настроила резкость и увидела англичанку из госпиталя. Та приехала в полицейской машине. Посмотрев, как гроб погрузили в самолёт, женщина уехала. Теперь миссис Стелленбош знала, кто это. Внушительное досье доктора Грифа помогло установить её личность — миссис Джонс, заместитель начальника Особого отдела МИ-6 Алана Бланта.

Миссис Стелленбош осталась до конца. Люки самолёта закрылись, джип и «скорая» уехали. Винты завертелись, самолёт тяжело вырулил на взлётную полосу. Спустя несколько минут он оторвался от земли. Когда он с рёвом взмыл в воздух, облака раздвинулись, словно уступая ему дорогу, и на секунду серебряные крылья осветило яркое солнце. Затем облака снова сошлись, и самолёт пропал.

Миссис Стелленбош достала мобильный телефон. Набрала номер и дождалась соединения.

— Поросёнка увезли, — сказала она.

Потом села в машину и уехала.

Из аэропорта миссис Джонс вернулась в больницу и поднялась по лестнице на третий этаж. Когда она подошла к нужной двери, охранявший её полицейский кивнул и впустил её. Миссис Джонс вошла в коридор, где располагались индивидуальные палаты, направилась к следующей двери, у которой также дежурил полицейский, и зашла без стука.

Алекс Райдер стоял у окна и смотрел на Гренобль, раскинувшийся по другую сторону Изера. Высоко в небе пять капсул из стекла и стали, медленно двигаясь по тросам, перевозили туристов к Форт-де-ля-Бастиль. Услышав, что кто-то вошёл, он обернулся. У него была перевязана голова, но в остальном он выглядел совсем неплохо.

— Тебе повезло, что ты жив, — сказала она.

— А я думал, что умер, — ответил Алекс.

— Будем надеяться, доктор Гриф думает также.

Хотя она и старалась этого не показывать, в глазах миссис Джонс читалось беспокойство.

— Это настоящее чудо, — сказала она. — Поразительно, но ты даже ничего не сломал.

— Меня защитил костюм, — сказал Алекс. Он постарался вспомнить своё падение, тот жуткий, головокружительный миг, когда его сбросило с поезда.

— Там была трава. А ещё сетка — она, наверно, смягчила удар. — Он пощупал ногу и сморщился. — Пусть даже и с колючей проволокой.

Он вернулся к кровати и сел. Осмотрев его, французские врачи принесли ему чистую одежду. Военную, между прочим. Брюки и куртку. Алекс надеялся, что в этом не было намёка.

— У меня три вопроса, — сказал он. — Давайте начнём с главного. Я позвал на помощь два дня назад. Где вы были?

— Алекс, извини, пожалуйста, — сказала миссис Джонс. — У нас возникли, проблемы с материально-техническим обеспечением.

— Неужели? Но, пока вы решали эти проблемы, доктор Гриф чуть меня не зарезал!

— Мы не могли ни с того ни с сего начать штурм академии. Это могло привести к твоей гибели. К гибели всех мальчиков. Пришлось работать не торопясь. Надо было понять, что случилось. Почему, как ты думаешь, мы тебя быстро отыскали?

— Это второй вопрос.

Миссис Джонс поежилась.

— С того самого момента, как ты подал сигнал, в горах дежурили наши люди. Они должны были взять академию в кольцо. Услышав стрельбу со снегоходов, спустились за тобой на лыжах. Увидев, что произошло на поезде, вызвали помощь по рации.

— Понятно. Ну, и зачем вся эта затея с похоронами? Зачем Грифу верить в мою смерть?

— Алекс, всё очень просто. По твоим словам, в академии остаются под стражей пятнадцать мальчиков. Он намерен их подменить. — Она покачала головой. — Признаюсь, это самое невероятное из того, что я когда-либо слышала. Никогда бы не поверила, если бы услышала это от кого-то другого, а не от тебя.

— Вы очень добры, — пробормотал Алекс.

— Узнай Гриф, что ты выжил, он первым делом убил бы всех остальных. Или взял их в заложники. Мы можем застать его врасплох только при одном условий. Он должен считать, что ты мёртв.

— Хотите застать его врасплох?

— Сегодня же. Я уже говорила, что в Гренобле у нас штурмовой отряд. Прошлой ночью он был в горах. Штурм начнётся, как только стемнеет. Бойцы опытны и хорошо вооружены. — Миссис Джонс запнулась. — Им не хватает одного.

— Чего же? — внезапно Алекс забеспокоился.

— Им нужен кто-нибудь, кто хорошо знает здание, — сказала миссис Джонс. — Где библиотека, где потайной лифт, посты охранников, камеры…

— Никогда! — воспротивился Алекс. Теперь он Понял, почему ему принесли форму. — И не думайте! Я туда не вернусь! Вчера меня чуть не убили! По-вашему, я чокнутый?

— Алекс, тебя прикроют. Ты будешь в полной безопасности…

— Нет!

Миссис Джонс кивнула.

— Ладно. Я тебя понимаю. Но тебе надо кое с кем встретиться.

Как по сигналу, раздался стук в дверь, и на пороге появился молодой человек в военной форме. Лет под тридцать, темноволосый, крепко сбитый и широкоплечий, с хмурым, недоверчивым взглядом. Увидев Алекса, он покачал головой:

— Так-так. Мир тесен, — сказал он. — Как дела, салага?

Алекс сразу узнал его. Солдат по прозвищу Волк. Когда МИ-6 отправила Алекса на одиннадцать дней на тренировочную базу САС в Уэльсе, Волк командовал его отрядом. Тренировки там были сущий ад, а Волк ещё подливал масло в огонь — он с самого начала издевался над ним и почти добился, чтобы его выгнали. Зато в конце концов именно Волк чуть не вылетел из САС, а Алекс спас его. Всё равно Алекс не был уверен в их взаимоотношениях, а Волк и не думал открывать ему свою душу.

— Волк! — сказал Алекс.

— Слышал, тебя пустили в расход. — Волк поёжился. — Прости, забыл цветы и виноград.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Алекс.

— Меня позвали навести порядок после того, что ты натворил.

— Так где же ты был, когда за мной гнались?

— По-моему, ты и один неплохо справился.

В разговор вмешалась миссис Джонс:

— Алекс замечательно потрудился. Но дело в том, что на Белом пике пятнадцать заключённых, и наша задача — их спасти. По словам Алекса, внутри и снаружи школу охраняют около тридцати человек. Единственное, что поможет мальчикам, — штурм. Сегодня ночью.

Она повернулась к Алексу.

— Отрядом командует Волк.

Выполняя боевые операции, бойцы САС никогда не раскрывают своих званий. Миссис Джонс тоже придерживалась кодового имени.

— Какое отношение к этому имеет пацан? — поинтересовался Волк.

— Он знает школу. Знает, где находится охрана, где камеры. Он покажет вам лифт…

— Он может обо всём рассказать сейчас. — Волк замолчал и повернулся к миссис Джонс. — Ребёнок нам не нужен, — сказал он. — Он будет обузой. Мы идём на лыжах. Возможно, будут потери. Я не могу выделить для него няньку…

— Нянька мне не нужна, — огрызнулся Алекс. — Но она права. О пике я знаю больше всех вас. Я был там и выбрался оттуда без вашей помощи. А ещё я знаю некоторых ребят. Один из них мой друг. Я обещал ему помочь и сделаю это.

— Не сделаешь, если погибнешь.

— Я могу о себе позаботиться.

— Тогда решено, — сказала миссис Джонс. — Алекс проведёт вас на место, но в боевых действиях участвовать не будет. Что касается его безопасности, то за неё, Волк, ты отвечаешь лично.

— Лично… Прекрасно, — буркнул Волк.

Алекс не смог сдержать улыбки. Он настоял на своём и вернётся в академию с отрядом САС. И тут до него дошло. Ещё две минуты назад он отчаянно этому сопротивлялся. Он бросил взгляд на миссис Джонс. Конечно, та всё тонко рассчитала, пригласив в комнату Волка. И теперь потирала руки.

Волк кивнул:

— Ладно, салага. Похоже, ты с нами. Повоюем.

— Конечно, Волк, — вздохнул Алекс. — Повоюем.