Беременная невеста короля Братвы

Глава 12 — Доминик

Для меня все больницы были одинаковыми, стерильные стены, запах антисептика. Не то чтобы я когда-либо делал что-то, что оправдывало бы проведение здесь всю ночь. Нет, ни болезни, ни пули, я хорошо избегал и того, и другого.

Врачи и медсестры занимаются спасением жизней, что резко контрастирует с тем, чем занимается мафия в ее худшем проявлении.

Находясь здесь, я чувствую себя странно, поскольку ничто никогда не приводило меня сюда. У меня есть личный врач, и он всегда приходил ко мне, если он мне требовался. Я предлагал то же самое Майе, но по какой-то причине она захотела приехать сюда. Что мы и сделали.

Я подхожу к окну, чтобы понаблюдать за машинами, проезжающими на парковку и выезжающими с нее, не забывая о трюке, который я только что провернул. Однако я не могу позволить этим мыслям отвлекать меня, в конце концов, моя работа заключается в защите тех, кто находится под моей защитой.

Однако, пока я сижу здесь и терпеливо жду, мои мысли переносятся в другое место и время, где это не было таким скучным занятием. На самом деле, это была просто другая работа.

Но без Майи.

Это была пытка, теперь она стала моим миром.

Я хочу ее. И не только из-за ее тела, неважно, что один только ее вид всегда разрушает мой контроль. Нет, я хочу ее не только из-за ее тела, я хочу ее еще и из-за ее присутствия. Я хочу, чтобы она была там же где и я, не могу смириться с мыслью, что она когда-нибудь снова попадет в подобную опасную ситуацию.

Черт возьми, одно воспоминание о том, как ее тело дрожало от страха, разбудило во мне ярость, которая могла насытиться только кровопролитием. Мысль о том, что другой мужчина прикасался к ней…

Я хочу, чтобы эта женщина была в моей постели, и в остальном моем доме тоже, понимаю я с удивлением. Я хочу, чтобы она была там, где я могу наблюдать за ней, оберегать ее. Где только я могу заботиться о ней.

Мне также не нравится представлять, что кто-то другой заботится о ней и ребенке в ее животе. Нет. Я чертовски ненавижу это.

Тем не менее, у нее есть свои сомнения по поводу меня.

Я не возражаю. Может, я и босс Братвы, волевой и бесстрашный, да, но я не был каким-то монстром. Я не собираюсь причинять кому-либо вред без причины, особенно Майе. Она сделала все намного проще.

Я знаю, что ее колебания не продлятся долго. Я определенно нравился ей достаточно сильно, прежде чем она узнала, кто я, черт возьми, такой, но это было только вопросом времени, когда она примет и это.

В конце концов, ей еще предстоит познакомиться с остальными членами моей семьи и друзьями, и я знаю, что не все они кажутся мне монстрами… просто такими же людьми, как я, с добавлением нескольких дополнительных сторон. Я ожидаю, что она этого не забудет.

Но, возможно, для этого следует сделать исключение. Возможно, ей нужно пространство, чтобы сначала все обдумать самой, и мы можем не торопиться, пока она не решит довериться мне.

Этот план, однако, зависит от Майи. Потому что в этой жизни я единственный, кому она может по-настоящему доверять, просто она еще не знает этого. Если бы она только знала, что это должно значить, как усердно я работал, чтобы защитить всех, кто был ей дорог.

Теперь она застряла со мной: большой злой волк. Мне просто придется работать усерднее, чтобы обеспечить ее безопасность и убедить себя, что я не влюбляюсь в нее безнадежно глубже, чем это считается нормальным.

Но даже тогда… Мне все равно больно терять ее, особенно с тех пор, как по причинам, о которых она еще не знает, она начала принимать меня таким, какой я есть. Это то, за что мне приходится бороться, чтобы сохранить. Честно говоря, я не уверен, что она еще хочет это признавать.

Даже если ее чувства ко мне развиваются в правильном направлении, я знаю, что это будет трудно определить. С другой стороны… может быть, ей просто неудобно признаваться, что ее привлекают такие люди, как я, не говоря уже о боссе Братвы.

В любом случае, это не имеет значения. Мы вместе, что бы ни случилось дальше, если бы случилось худшее, мы все равно будем вместе.

Я имею в виду, да ладно. Как она может до сих пор не понять это? Я не просил ее бросить все, по крайней мере, пока. Мне просто нужно, чтобы она поняла, насколько все это важно для меня, наша связь. Поэтому я начал усерднее работать, быть вежливее и следить за тем, чтобы быть доступным для нее всякий раз, когда ей это нужно. По крайней мере, она этого заслуживает.

И тут меня осеняет. Это мой шанс. Мой единственный шанс разрешить эту ситуацию и сохранить отношения с Майей.

Вскоре дверь открывается, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, как доктор направляется к Майе, она лежит на спине, отдыхая, под писк мониторов, сообщающих о стабильности ее состояния. Я не слышу, что говорит доктор, но вижу, как шевельнулись его губы, и она ответила тем же. Когда они замолчали, он смотрит на меня, прежде чем вернуться к разговору.

Я подхожу поближе, чтобы послушать, о чем они говорят.

— Боль, ты сказал?

Майя кивает, а я молча наблюдаю.

Доктор делает несколько резких движений рукой, записывая что-то в свой блокнот, затем обходит ее. Он наносит желеобразное вещество на выпирающий живот Майи, затем проводит ультразвуковое исследование.

Изображения матки Майи мелькает на экране, пока я подхожу ближе, чтобы увидеть жизнь внутри нее.

Доктор минуту или две изучает экран. В конце концов, он говорит — Что ж, мать и ребенок, кажется, в порядке. Вообще никаких проблем. — Он кивает, улыбается и, заглянув в свой блокнот, что-то записывает. — Однако у меня есть кое-какие новости.

Рука Майи потянулась к моей, казалось бы, инстинктивно, и она крепко сжимает ее. Я изучаю ее лицо, видя на нем тщательно скрываемое опасение.

Доктор поднимает глаза. — Судя по тому, что видно на сканере, у вас не один ребенок.

Я кошусь на доктора, ожидая, что он уточнит.

— У вас близнецы! — Он улыбается нам.

Я выгибаю бровь, задаваясь вопросом, было ли это какой-то шуткой. Он пытается поднять настроение или что-то в этом роде?

— Близнецы? — Я слышу, как Майя говорит, как будто с большого расстояния.

— Да, близнецы, — подтверждает доктор, нервно бросив на меня взгляд. — Если вы посмотрите на сканер, то, возможно, увидите их.

Я переваривал много разных новостей, о проигрышах, победах, неудачных деловых сделках, хороших партнерских отношениях. Однако я не уверен, что смогу переварить эту новость.

Я снова перевожу взгляд с доктора на Майю, пытаясь найти какие-либо признаки, которые убедят меня, что все это шутка, а не реальная жизнь. Она ждет двойню. Двойня. Я хочу что-нибудь сказать, что угодно, чтобы утешить ее, но не могу придумать ни единого слова.

Итак, я делаж то, что обычно делаю в подобных ситуациях, я жду.

С тех пор, как я узнал о беременности Майи, моим единственным долгом было защищать ее и заботиться о ней. Теперь вместо одного ребенка у меня будет два.

Со спокойным достоинством тонущего камня в воде мы принимаем эту новость.

Вернувшись в машину, я помогаю Майе забраться на заднее сиденье, сажусь рядом с ней и жестом прошу водителя отвезти нас домой

Двигатель оживает, и мы медленно отъезжаем от территории больницы. Когда мы минуем главные ворота, выезжая на открытую дорогу, я чувствую, как необычное спокойствие поселилось в моем сердце.

Светит солнце, и я вдыхаю свежесть воздуха, наполняющего мои легкие, звуки природы, пока мы едем. Путешествие было достаточно приятным, но Майя продолжает поглядывать на меня, казалось, о чем-то беспокоясь.

Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы догадаться, что она чувствует, и уверен, что рано или поздно это всплывет наружу.

— Я не могу в это поверить, — говорю я.

— Я тоже не могу, — отвечает Майя.

Я поворачиваюсь к Майе, чтобы объяснить ей реальность происходящего. — Майя, люди узнают, что ты носишь моих детей. Мою кровь. Ты станешь мишенью. Эти дети станут мишенями. Мои враги сделают все, что в их силах, чтобы разлучить нас. Это означает, что твоей прежней жизни придет конец, потому что ты всегда будешь в опасности. Я один могу позаботиться о твоей безопасности. Итак, ты будешь жить со мной.

Это был приказ, которому я ожидаю беспрекословного выполнения.

Однако Майе, кажется, не терпится испытать меня. Она открывает рот, но прежде чем она успевает выразить какие-либо протесты, я хватаю ее за челюсть.

— Это для твоей защиты, мышонок. Твоей и моих детей. Я не оставляю тебе выбора в этом вопросе. Не бросай мне вызов. — Я придаю своему тону решительности. В конце концов, у меня было слишком много терпения.

Выражение лица Майи говорит о внутренней борьбе. Желание, чтобы ее оставили в покое. Наслаждаться своей сладкой свободой. Однако вскоре ее подбородок расслабляется, когда она вздыхает.

— Хорошо. Я позволю тебе обеспечить мою безопасность ради детей.

На самом деле ни у кого из нас нет особого выбора. Майя останется рядом со мной. Мы вместе будем растить детей. Я знаю, что она не сможет устоять перед этой идеей.

Теперь она не одна. Я помогу ей всеми возможными способами. У нее будет любовь, к которой она стремится, и безопасность, которая, как она знает, необходима для безопасности ее и наших детей.

С каждой секундой, которую мы проводим вместе, она будет становиться ближе ко мне и детям. По правде говоря, ей будет немного спокойнее знать, что у нее есть моя защита.

— Согласен. Просто знай, что твоя жизнь не будет легкой, — предупреждаю я ее. — Будут моменты, когда будет очень тяжело. Однако, хотя это может быть трудно, ты будешь не единственной, кто борется за себя и своего ребенка. Я убью любого, кто попытается причинить тебе боль.

— Не волнуйся, я переживу, — говорит она, посмеиваясь. Ее лицо смягчается, но затем в глазах появляется странный блеск. — Просто пообещай мне, что что бы ни случилось, ты никому не позволишь снова овладеть мной.

Я наклоняюсь вперед. — Конечно. — Я нежно целую ее в щеку. — Ты больше никогда не пройдешь через это. Я не шутил, когда сказал, что ты моя.

Мы замолчали, пока машина едет по оживленным улицам Нью-Йорка под звуки проносящегося вокруг транспорта.