Беспощадные намерения

Глава 6

Он услышал, как хлыст со свистом опускается ему на спину. Веревка впилась в запястья. По телу разливалась адская боль, когда когти глубоко вонзились в бок. Ярость и ненависть бурлили в жилах. Кожу жгло в том месте, куда прижали раскаленный железный прут. Ему задают вопросы, насмехаются и издеваются. Потом поливают ледяной водой из шланга. Просверливают дрелью руку. Он чувствует боль от соли и красного перца, которыми посыпают раны. Запах пота, крови, гнева, разложения и…

Райан, тяжело дыша и охваченный яростью, которая туманила мысли многие годы назад, подскочил на кровати. Его волк, который проснулся со звериным рычанием, успокоился, когда понял, что это был всего лишь ночной кошмар. Теперь они нечасто мучали Райана, примерно раз в полгода. И всегда были одинаковыми — сломленными, исковерканными воспоминаниями.

После того, как Трей поцапался с Альфой конкурирующей стаи, Райана похитили, держали в плену и пытали за информацию, которую он не выдал. Хотя стая Линтона и задавала вопросы, у Райана возникло ощущение, что пытали его не ради информации. Им просто это нравилось, тем более Альфа — ублюдок с садистскими наклонностями.

Но не пытки подтолкнула Райана к краю выдержки, а чувство беспомощности, невозможности защитить себя и не в состоянии что-либо контролировать. Его волк лез из кожи вон, разъярённый тем, что его накачали транквилизаторами, не давая возможности перекинуться и разорвать всех на куски. Райан знал, что единственный шанс спастись — перешагнуть за край безумия, дав зверю полный контроль. Он знал, что скорость и сила зверя позволят бороть ублюдков. Но ещё знал, что если пустит в сердце и разум зверя, может потерять остатки человечности и одичать. Поэтому, терпел больше двух недель, ненавидя саму мысль, что собственной стае придётся выследить его и убить.

Но чем больше стая Линтон издевалась над ним, тем сильнее питали его желание освободиться и отомстить. Одурманенный, усталый, голодный, разъярённый и в полной агонии боли, Райан, наконец, сдался. Совершенно одичав и став неуправляемым, его волк вырвался на свободу и разорвал мучителей. Райан мало что помнил об этом. Затем волк направился на свою территорию. К тому времени он уже немного успокоился, и Трей с Данте смогли вернуть Райана с края. Тогда он смог произнести лишь, что маленькая стая Линтон его схватила, и что теперь они мертвы. Больше никто не требовал у него информации… вероятно, потому что это не имело смысла. Он настолько эмоционально закостенел и находился на грани. Время в стае помогло ему исцелиться. Райан настолько функционировал, насколько мог. То, что он член маленькой, преданной, оказывающей поддержку стаи помогло исцелить многие раны. Вот почему он верил, что стая нужна Заку. Просто нужно, чтобы парень понял это сам.

Зак посмотрел через стеклянную дверь входа в приют.

— Райан написал, что сегодня придёт один.

Макенна удивилась.

— Мне показалось, или ты сказал это с облегчением.

— Остальные мне нравятся, просто… Ну, знаешь, их много, и…

А группа доминирующих перевёртышей может пугать.

— Я поняла.

Зак облизнул губы.

— Как думаешь, почему он придёт один?

Она практически видела, как беспокойство — словно неоновой вывеской на лбу — отразилось на его лице.

— Не из-за того, что ты им не нравишься.

Колтон кивнул.

— Очевидно же, что они хотят принять тебя в свою стаю. Может у Райана не хватает билетов на игру. — Он похлопал Зака по плечу. — Не переживай ты так.

— Не переживай ты так, — повторила за Колтоном трёхлетняя девочка, сидящая у него на плечах. Именно за это её и прозвали Попугайчик. Все дети любили Колтона. Под всеми этими мускулами скрывался мягкий зефирчик.

Услышав рингтон мобильного, Зак произнёс:

— Может, это Райан. — Но проведя пальцем по экрану, озорно улыбнулся. — Нет, Доминик.

Макенна выгнула бровь.

— Мне нужно знать, что там в сообщении?

— Не-а.

Колтон с улыбкой посмотрел на неё.

— Ты ещё думаешь над предложением Мэдисон?

Она знала, что он говорил про слова кошки о том, что Макенна должен позволить Райану «укусить то, чего он так хочет». Макенна же не была уверена, что его влечет к ней. Даже если это так, и даже если для него неважно, что она одиночка…

— У меня нет ни времени, ни возможностей с ним справиться.

Он фыркнул.

— Ну, со мной же справилась, а я слишком часто и сильно давил. Ты отвечала тем же, и не велась на всякое дерьмо. — Он толкнул её плечом. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. В жизни есть нечто большее, чем убежище.

— Хм-м. — Она посмотрела через стеклянную дверь на улицу в момент, когда снаружи припарковался знакомый Шевроле. — А вот и Райан. — У неё сердце ёкнуло, а волчица довольная села.

— Пошли. — К моменту, когда они с Заком дошли до конца дорожки, Райан уже открывал переднюю пассажирскую дверь. — Привет, Белый Клык. Сегодня без товарищей по стае, чтобы защитить тебя от меня?

Райан заворчал, вдыхая её запах, и нахмурился. От неё пахло Колтоном. Его волк вцепился когтями, требуя, чтобы тот бросил вызов сопернику. Как заманчиво.

Неестественно напряжённый, Зак застенчиво вздернул подбородок, как это часто делали подростки.

— Даров.

Райан коротко кивнул ему, прежде чем переключить внимание на машину, стоящую неподалеку от убежища. Двое мужчин в машине смотрели куда угодно, только не на них, демонстративно избегая взгляда. То же самое они делали и накануне. Похоже, Реми наблюдал за убежищем.

— Зак, почему бы тебе не сесть спереди? — предложила Макенна. — Так вы сможете поговорить.

Как только все уселись в Шевроле, Райан завёл мотор, отъехал от тротуара и хмуро посмотрел на волков Реми. Затем наступила тишина. Впервые на памяти Райана тишина казалась неловкой. Осознание того, что он должен поговорить с Заком, узнать его, было своего рода давлением, которое нервировало. И чем больше проходило минут, тем больше он нервничал.

О чём нравится говорить четырнадцатилетним ребятам? Что их интересовало? Ни единой идеи. Зак, похоже, поладил с Домиником. О чём бы его спросил Доминик? Наверное, ничего подходящего для возраста четырнадцати лет.

Райану больше всего хотелось узнать, из-за чего Зак убежал из стаи. Кто его обидел и, что ещё важнее, кому за это разорвать глотку. Но пока он не заслужил доверия Зака, должен вести обыденные разговоры или парень закроется от него. Он хотел научить его расслабляться рядом с ним. Но меньше всего ты захочешь расслабиться в присутствии Райана.

Чёрт, следовало отвезти Зака туда, куда могла пойти вся стая. Это Джейми посоветовала сводить Зака на игру. Она считает, что Райан и Зак могут по-настоящему узнать друг друга, только если у них не будет большой компании.

Райан действовал так, как было естественно ему — очень мало говорил, и если его товарищи по стае находились рядом, именно они задавали вопросы, которые он должен был задавать. Да, хорошо, она права. Но это чертовски странно.

— Знаете, — проговорила Макенна, прерывая его мысли. — Думаю, я легко бы пережила зомби-апокалипсис. А вы, ребята?

И, словно по мановению волшебной палочки, напряжение исчезло.

— Она часто так делает. — Зак усмехнулся. — Ну, задаёт странные вопросы. — Он слегка повернулся в кресле, чтобы ответить. — Ну, да, думаю, что смогу. — Потом он посмотрел на Райана. — А ты?

Райан трижды открыл и закрыл рот.

— Не знаю, как вести этот разговор. — Совершенно бессмысленный разговор.

Но если она стремилась успокоить Зака — хотя он считал, что думала она совсем не в том направлении — у неё получилось. И да, Райан тоже стал меньше нервничать и мог придумать нормальный вопрос.

— Тебе футбол нравится?

Если то, как загорелись глаза Зака, можно принимать за ответ, то точно да.

— Конечно. «Гризли» — самые лучшие. — «Гризли» — футбольная команда медведя-перевёртыша, и они ехали смотреть на их игру.

— И кто твой любимый игрок?

Макенна слушала, как мальчишки дружно обсуждают футбол. Довольно мило, что необщительному Райану удалось завести обыденный разговор. Он воплощение отрицания общения. Но ей нравилось, что он не надевал маску вежливости, как делали слишком многие, которые говорили и делали то, что, по их мнению, хотели от них другие. Сложно построить с кем-то дружбу, основанную на лжи. Наблюдая за тем, как Райан выходит из зоны комфорта, чтобы лучше узнать Зака, она поняла, насколько важен для него пацан, и улыбнулась.

Райан Коннер, подумала она, хороший парень. Но хороший не в плане манер, безопасности и спокойствия. Нет, Райан жёсткий, властный и опасный… такой без колебаний убьёт, если возникнет необходимость. Но у него имелись принципы стаи и чувство долга, которыми она восхищалась.

К моменту, когда они приехали на стадион, мальчики уже совсем расслабились. Она молчала, лишь заказала еду и напитки. Она заметила, что многие женщины глазели на Райана и даже приветственно улыбались. Шлюшки. Сурово, да, но Макенна не произнесла этого вслух, поэтому решила, что это не в счёт.

Райан подвёл их к ряду и пропустил Зака вперёд… но, добравшись до своего места, Макенна резко остановилась

— В чём дело? — спросил Райан

— Я не могу тут сидеть.

— Почему?

— Это тринадцатое место. — И он хотел, чтобы она тут сидела? Он псих?

Райан говорил медленно, будто разговаривал с умственно отсталым человеком.

— Ну, да, так и есть.

— Несчастливый номер.

— Не существует никакой удачи. — Райан тряхнул головой, сопротивляясь бессмысленному желанию поспорить с ней на эту тему. Это сумасшествие, и он должен просто принять это. — Я сяду здесь, а ты на моё место.

Макенна почти жалела, что подвергла Райана опасности. Почти. Откинувшись на спинку, она наслаждалась атмосферой ожидания. Толпа взволнованно гудела в предвкушении. Макенна потягивала колу через соломинку.

— Чёрт, как жарко.

Сидящий между ними, Зак ухмыльнулся.

— Чувак, места просто зачёт. Как тебе удалось купить такие билеты так поздно?

— Они у меня уже давно, и со мной должны были пойти Доминик и Трик. — Они не слишком обрадовались лишиться игры и жаловались. Райан просто смотрел на них, пока они не подняли руки и не ушли. — Ты хорошо играешь в футбол?

— Ну да. Иногда я играю с Колтоном и другими ребятами из приюта.

На это имя волк Райана зарычал, потому что считал мужика своим соперником. Лично Райан не верил, что Макенна встречалась с Колтоном, но и слышать о нём не желал.

— Макенна часто приходила и смотрела… но они запретили ей участвовать в матчах.

Райан моргнул.

— Запретили?

Макенна поправила солнечные очки.

— Абсолютно необоснованно.

Зак рассмеялся.

— Ты ударила судью, а матч ещё даже не начался.

— Он сказал Кеди, что она не может играть, потому что девочки слишком хрупкие для футбола. Я просто доказывала шовинистическому мудаку, что не все женщины хрупкие.

В её голосе звучало неподдельное возмущение, и у Райана сложилось впечатление, что Макенна упрямо стояла на том, во что верила. Ему это нравилось. Сначала он думал, что Макенна пряталась или искала искупления в приюте. Но теперь задумался…

— Работой в приюте ты борешься за одиночек?

У этих перевёртышей не было ни прав, ни защиты и ужасная репутация — огромная несправедливость, которую Макенна презирала. Может, потому, что никто за неё не боролся. Макенне не понравилось, что он так хорошо её понимал. Она одарила его слабой улыбкой.

— В приюте прикольно, правда?

Райан вынужден признать, что она отлично уходит от прямых ответов. Раздражающе.

— Ты часто отвечаешь вопросом на вопрос?

— Думаешь?

Он едва сдерживался, чтобы не заскрежетать зубами, и просто откусил хот-дог.

— Макенна говорила, что ты ищейка, — произнёс Зак. — Где научился?

— Один из стражей моей старой стаи научил, когда я ещё был ребёнком.

— Ребёнком?

— Я много времени проводил со стражами. — Сначала потому, что мать часто бросала его на них, желая, чтобы отец, который был стажёром, заботился о нём. Райан не возражал, ему было интересно. Поэтому они провели его через свою подготовку, научили сражаться, охотиться и — гораздо позже — убивать. Стражи привили ему навыки и уверенность, которыми он обладал сегодня, а ещё талант, которым мог гордиться. Дома он чувствовал себя обузой и ношей. А со стражами просыпалось чувство принадлежности. С ними он казался себе полезным и чего-то стоящим.

— Тебе нравится?

— Да. — Он хотел этим заниматься.

Зак с усмешкой проглотил горсть попкорна.

— И как оно?

— Трудно. Изнурительно. Приносит удовлетворение. И отнимает много времени. — Хотя, если честно, он работал дольше, чем большинство.

— Сегодня я встал в шесть утра.

— Серьёзно? Чувак, я даже не знаю что такое шесть утра.

Макенна улыбнулась, когда Зак жадно слушал ключевые моменты типичного дня стражей. Она отметила, что Райан не сказал про чувства по поводу своего положения или ответственности. Он даже не скрывал, что сдерживает эмоции. Будто ему и в голову не приходило, что люди будут интересоваться его чувствами.

Интересно, связано ли это с его родителями? Когда она проверяла семью Зака, ища потенциальных опекунов, узнала о родителях Райана. Его мать была эгоистичным, хроническим нытьём, а отец — страж в отставке, который очень любил виски. Если ребёнок растёт рядом с такими эмоционально отсутствующими, эгоцентричными родителями, безусловно, начнёт верить, что чувства просто не нужны.

От мысли, что маленький Райан оставался без внимания и эмоционально изолированным, Макенне стало больно. Её волчица зарычала, защищая Райана, и Макенна вынуждена была признать, что и сама хотела его уберечь. Но не стала гадать, с чего вдруг такие мысли, потому что они иногда бывают бессмысленными. Кроме того, времени думать дальше не осталось, потому что голос диктора внезапно раздался из динамиков стадиона.

Хотя Макенна не большая поклонница футбола, была в восторге от происходящего. Игра проходила в напряжении. Как и большинство собравшихся, Зак ликовал, охал, ругался, выкрикивал советы и жаловался на штрафные. Райан же оставался сдержанным. Иногда он ворчал или качал головой, и всякий раз, когда забивали гол, у него загорались глаза.

Зак выплюнул особенно громкое проклятие, когда кручёный мяч взмыл в воздух к толпе и… Макенна сморщилась, когда мяч со свистом ударил Райана по голове, заставляя запрокинуть её. Проклятье. Наверно, больно.

— Ох, ты в порядке.

Он заворчал сильнее прежнего, а затем кинул мяч на поле. К концу игры у него на голове выросла огромная шишка.

Сидя на переднем сидении, Макенна просто не могла не отметить:

— Знаешь… если бы ты не сидел на том месте…

— Не говори этого.

— … мяч не влетел бы тебе в голову.

Райан крепче вцепился в руль. Он знал, что это произойдёт.

— Мяч влетел в меня, потому что игрок бросил его в мою сторону, и это не имело никакого отношения к номеру моего места. Если бы мяч полетел в твоём направлении, попал бы в лоб тебе.

— Нет. У меня на ключах висит кроличья лапка.

У Райана дыхание перехватило.

— Чего?

— Притягивает удачу.

— Ты серьёзно считаешь, что конечность мёртвого животного как-то помогает?

— Ну, это же очевидно. Разве ты ничего не знаешь?

— Скажи, что ты шутишь. — Потому что не мог себе такое вообразить.

— Это общеизвестный факт.

— Нет, это суеверие, иначе известное как полная чушь.

Она фыркнула.

— Иногда ты бываешь таким неразумным.

— Серьёзно? Не я ношу лапу мёртвого зверька на ключах!

— Если бы носил, мяч в тебя бы не попал

Пытаясь найти ответ, Райан покачал головой.

— Не могу. Я просто не могу вести этот совершенно нелогичный разговор.

С заднего сидения раздался подростковый хохот. Зак согнулся пополам и пролепетал:

— Вы двое такие забавные.

Райан обменялся взглядом с Макенной, прежде чем хмуро посмотреть на Зака в зеркало заднего вида.

— Я не забавный. — Он искренне сомневался, что это слово когда-либо прежде применялось — и когда-нибудь будет использоваться — для его описания.

— Да, когда явно срываешься с Макенной.

Райан сильнее нахмурился.

— Я не срывался.

Парень поднял руки, ухмыляясь.

— Хорошо.

Но, неохотно признал Райан, парень прав. Она умела залезать под кожу. И всё же, он безумно хотел отвезти её домой и трахнуть. На это Райан лишь сильнее насупился.

Обычно Райан не восприимчив к внешним помехам. Но Макенна Рэй ходячее, говорящее и совершенно нелогичное отвлечение, которое привлекало его. Хотя и не должна. Она чудачка и непредсказуема, задавала бессмысленные вопросы, верила, что талисман кроличьей лапки отгоняет опасность, и, казалось, ей искренне нравилось провоцировать Райана.

Он очень хорошо разбирался в людях, но невозможно понять человека, который реагировал ненормально. Короче говоря, она совсем не в его вкусе. Райану нравилась логика и здравый смысл, чтобы в его мире всё имело смысл. Тем не менее, она его очаровывала. И волка она интриговала, а Райан постоянно жаждал женщину с аппетитным запахом и диким блеском в глазах.

Откровенно говоря, это выводило из себя. Он гордился своей дисциплиной, и у него никогда не возникало проблем с сопротивлением искушению, не было тяги, и он ни на чём не зацикливался. Но Макенна… до боли заставляла его желать себя.

Наконец, Райан подъехал к дому и припарковался прямо за её Мустангом.

— Ждите здесь. — Выскользнув из Шевроле, он огляделся и обошёл машину с другой стороны. Убедившись, что ни Реми, ни его товарищей по стае нет, он открыл обе пассажирские двери.

Зак выпрыгнул наружу с улыбкой.

— Спасибо, что взял меня на игру. Было круто. За исключением того, что тебе вмазали в башку.

Райан купился бы на сочувственный комментарий парня, если бы в его глазах не блеснул смех. Поэтому Райан просто уставился на него, ожидая, что он скажет ещё что-нибудь.

— Ну, я пойду. — Едва сдерживая смех, Зак припустил к двери.

Макенна дождалась, когда он войдёт внутрь, и повернулась к Райану.

— Ему понравилось. День выдался продуктивным. — Она хотела дать понять, что выход из зоны комфорта окупился. — Ты молодец.

На её искренний комплимент раздражение Райана сошло на нет. На неё трудно злиться. Особенно когда Макенна такая красивая, выказывающая одобрение и так чертовски хорошо пахла, стояла рядом. Уже весь день лишь этот запах заставлял его член быть готовым и на пределе.

— Я не смогу встретиться с Заком завтра. — У него встреча со стаей Майлза. — Но придумаю что-нибудь на послезавтра.

Макенна кивнула.

— Напиши ему, когда придумаешь.

Она повернулась уйти, но Райан осознал, что не готов её отпустить.

— Фарра Гроув.

Медленно повернувшись к нему, она поискала в памяти это имя, но ничего.

— Я должна её знать?

— Она ушла из стаи, когда ей было двенадцать. Одни говорят, что она исчезла, другие — что сбежала. Она подходит под твоё описание.

— Ах, ясно. — Он думал, что она может быть Фаррой. Точно, нет. Макенна многого не знала о своём прошлом, но точно знала, что не Фарра Гроув… особенно учитывая, что стаю она покинула гораздо моложе. — Ты думаешь, что я — это она?

На самом деле, теперь, когда она перед ним… Нет, она не похожа на Фарру, а выглядела именно как… Ну, как Макенна.

— Если ты не Фарра Гроув, то кто?

— Знаешь, существуют такие штуки — может, ты о них даже слышал — как границы. А значит, есть то, чем делиться я не стану, а ты должен это уважать. И не забывай, Белый Клык, это не твоё дело.

Он инстинктивно и бездумно схватил её за волосы, притянул к себе и проговорил:

— Ты моё дело. — Несмотря на то, что она это отрицает… И это задевало что-то внутри Райана. И это же что-то настаивало отведать вкуса Макенны.

Она с трудом сглотнула, возбудившись, а, не разозлившись на его доминирующий собственнический захват.

— Тебе следует отпустить меня.

— Зачем? Я тебя хочу. — Райан едва не скривился на свои грубые слова. Наверно, не стоило вот так всё вываливать, но он никогда не был нежен. И всё же… — А ты хочешь меня. — Она открыла рот, чтобы возразить, но Райан крепче сжал её волосы. — Желание смешивается с твоим запахом, так что не лги.

— Тело хочет тебя. Но это не значит, что разум тоже.

Он произнёс у её губ:

— Я сказал, не лги. — В наказание он прикусил ей губу. Она открыла рот, потрясённо выдохнув, и он просунул внутрь язык. Проклятье, вкус у неё такой же захватывающий, как и запах — сладкий и игристый, словно шампанское. Не в силах насытиться, он упивался поцелуем, забирая и принимая, облизывая и покусывая достаточно сильно, чтобы оставить следы зубов на её нижней губе. Волк одобрительно зарычал на метку, когда Райан облизал её языком.

— Ты меня укусил, — поражённо сказала Макенна, чьё сердце бешено колотилось.

— Да. — Когда он посмотрел на метку, мужское удовлетворение пробежало по венам, заполнило каждую клеточку тела и проникло в каждую косточку. И тогда он понял. Отрицать это было невозможно, потому что всё остальное не имело смысла. Райан не подвергал сомнению свои мысли, действия или желания. Но не нужно самоанализа, чтобы прийти к выводу — эта женщина была его истинная пара.

«Истинная пара»… слова казались правильными и для Райана и для волка. Словно последний кусочек пазла встал на место. Это объяснило бы все первобытные чувства, которые мучили Райана с момента, как он впервые уловил аромат Макенны: желание обладать, право защищать и навязчивый голод, который всё нарастал и нарастал. И не имело значения, что Райан не чувствовал притяжения брачных уз. Факты говорили сами за себя.

— Макенна… — Но слов, чтобы высказать мысли, найти он не мог. Чёрт, он никогда этого не делал. Инстинкт подсказывал выпалить убеждение, но с обычным отсутствием такта так не получится. Ему нужно это обдумать, чтобы прийти к ней с правильными словами, привести доводы, с которыми она не могла бы поспорить… потому что она будет спорить. Инстинкт подсказывал ему.

Он задержался на мгновение, чтобы втянуть её аромат глубоко в лёгкие. Затем, в последний раз лизнув отметину, Райан отпустил Макенну и отступил назад, хоть это и было тяжело. Невероятно тяжело. Теперь, когда он узнал — а знал он это наверняка — что она его пара, уходить… просто неправильно.

— Будь осторожна, Макенна, ради меня. — Потому что он сойдёт с ума, если с ней что-нибудь случится. Она нахмурилась — скорее всего, в замешательстве от выбора слов — и он провёл пальцем по морщинке между бровей. — Помни: если возникнут проблемы, звони.

Когда Райан сел за руль, он ещё раз посмотрел на Макенну. Это стало ошибкой. Потому что видеть её на расстоянии, будь даже таким небольшим это расстояние, бесило. Волк яростно метался внутри, желая вернуться к Макенне, ещё раз отведать её вкуса, укусить и завладеть. А затем поставить метку, как того требовал волк. Ни за что Райан не откажется от того единственно-восхитительного, что у него может быть. Она его пара, и была рождена для него, и она никогда не уйдёт от него.

Когда Шевроле исчез из виду, Макенна перевела дыхание. Парень определённо знал, как выбить почву из-под ног девушки. Целовался он так же, как делал всё остальное — властно, уверенно и с завидным мастерством.

И он укусил её.

С одной стороны её коробило это проявление собственничества, но она была так шокирована, что просто констатировала очевидное и в смятении уставилась на него.

Ну, Мэдисон предупреждала, что он смотрит на неё так, что хочет укусить. Макенна просто не думала, что он это сделает. Этот небольшой эпизод подтвердил то, что Макенна уже подозревала: он напористый ублюдок, с которым она совершенно не в состоянии справиться. Так почему же она хотела его?

Потому что его сила, уверенность и животная энергия стали для Макенны долбаным афродизиаком. Так что теперь у неё были влажными трусики, и она хотела его… а этот ублюдок уехал. Она могла бы обидеться или заподозрить, что его отталкивает то, что она одиночка, если бы не его прощальные слова.

«Будь осторожна, Макенна, ради меня».

Зачем? И почему он с такой неохотой уходил?

Стряхнув недопонимание, она направилась в приют. Мэдисон и Колтон болтали возле стойки администратора. Мэдисон медленно подошла к ней.

— Всё в порядке?

— Да, — выдохнула Макенна. — Просто устала.

— Ох. — Мэдисон похлопала её по плечу. — Полагаю, тебя так измучил поцелуй. Не рычи на меня, Рэй.

— Иди к чёрту.

Колтон рассмеялся, а Мэдисон начала напевать:

— Райан поцеловал Макенну, Райан поцеловал Макенну, Райан поцеловал… Ай! Отпусти мои волосы, сучка.