Бессмертные

- Уходи, - губами прошептала я Эндрису.

Он покачал головой. У меня возникло острое желание убить его после этого.

Папа забрал у Джареда кофе и пирожные, поблагодарил его и оглянулся на Эндриса.

- Можешь осмотреться здесь, Эндрис. Если что-нибудь заинтересует, я в кабинете. Джаред, это наш особый покупатель.

- Что значит особый покупатель? - спросила я, следуя за папой в кабинет.

Он подождал, пока я закрою за собой дверь и сказал:

- Валькирия, но для Джареда это всего лишь человек, который заказывает зеркала в полный рост с необычными рисунками на раме.

Я села, сложив локти на столе, и грела руки о бумажный стаканчик, когда папа пристально изучал меня взглядом. Он отпил немного кофе.

- Он твой парень?

- Нееет. Он просто, эм, друг, - странно называть Эндриса своим другом, но, видимо, теперь это правда. Все, что он делал, после моей встречи с психологом, говорило, что это не он изуродовал мой шкафчик. Или я слишком доверчивая. - Значит, мама тебе все рассказала?

Папа кивнул.

- И ты зол.

Он откинулся на спинку и покачал головой.

- Не на тебя.

- На маму?

- Разумеется, нет. Я знал, что ты будешь особенной еще до твоего рождения. Что однажды ты станешь такой, как твоя мама. Я думал, что у нас будет больше времени подготовиться, что ты хоть немного поживешь нормальной жизнью как...

- Смертная?

Он покачал головой.

- Нет, как обычный подросток. Мальчики, выпускной, аттестат, без рунной магии, порталов и мертвых душ.

От его подавленного вида у меня сжало сердце.

- Если ты не хочешь, чтобы я тренировалась до того, как окончу школу, то я могу подождать.

- Котенок, даже если бы тебе было двадцать или тридцать лет, у меня была бы та же проблема со всем этим бессмертием, но твоя мама сказала, что так будет лучше. Тебя хотят заполучить и Валькирии, и Норны, и, судя по всему, Валькирии здесь лучший вариант, - он поморщился, словно проглотил горькое лекарство.

Я вздохнула.

- Они тебе не нравятся?

- Те, что я встречал, отличаются от твоей мамы. Они напыщенные, высокомерные и ни во что не ставят людей.

Он только что описал Эндриса. Торин был другим.

- Ты всегда мне говорил не относиться к людям с предрассудками лишь из-за пары гнилых яблок.

Папа усмехнулся.

- Так и есть. Видимо, когда дело касается тебя, все правила перестают иметь значение, - он отставил свой кофе, наклонился и взял мои руки в свои. Его лицо стало серьезным. - Ты, правда, этого хочешь, котенок? Стать Бессмертной? И вечность собирать души?

Когда я думала, что у меня есть Торин, мне было все равно. Но сейчас у меня его нет, и, наверное, не будет. Речь идет о защите от Норн. Как Смертная, я слишком уязвима. Они спокойно могут переломить мою шею, как щепку, и отправить прямиком к Хель, и я ничего не смогу изменить. Но как Бессмертная я могла дать им отпор.

- Рейн?

- Да, пап. Я хочу этого.

Он буравил меня взглядом.

- Пообещаешь мне одну вещь?

Я кивнула.

Он наклонился ближе.

- Если ты начнешь в чем-либо сомневаться, пообещай, что ты придешь ко мне. Хорошо?

- Хорошо, пап.

- Отлично, - он поднялся, обошел стол и обнял меня. - А теперь иди домой и этого захвати, - он кивнул головой в сторону двери.

«Он начинает тебе нравиться», - хотелось мне сказать, но я не была уверена, что сейчас ему захочется слышать что-нибудь хорошее о Валькириях.

- Люблю тебя.

- Я тебя тоже, малышка.

Когда мы вышли из кабинета, Эндрис подписывал какие-то бумаги.

- Я договорюсь, чтобы их забрали завтра, - сказал он.

- Конечно, сэр, - сказал, улыбаясь, Джаред.

- Что ты купил? - спросила я.

Ухмыляясь, он указал на огромное зеркало.

- Парочку таких. У нас есть одно, но лучше иметь несколько.

Папа никак не прокомментировал покупку Эндриса и только помахал нам, когда мы выходили из магазина. Мелкий дождь прекратился.

- Тебе говорили, что твой папа - жуткий тип? - спросил Эндрис.

- Не-а, он просто беспокоится за меня.

- Как он может ненавидеть Валькирий, если женат на одной из нас?

- Он никого не ненавидит, - я открыла дверцу машины и села за руль. Вся эта идея с ужином была не очень приятна с самого начала, сейчас же она казалась ужасной.

- Может, у меня получится пропустить завтрашний ужин, - сказал Эндрис, скривившись. - В смысле, он ведь может решить отравить нас.

Я уставилась на него.

- Это глупо и обидно. Мой папа вовсе не сатана. Кроме того, разве вас можно отравить?

- Нельзя, но живот чертовски скрутит, пусть даже это будет длиться пару секунд.

Я не знала, что на это ответить, поэтому просто закрыла дверцу и завела двигатель. Эндрис постучал по окну, и я опустила стекло.

- Ну что еще? - я постаралась вложить в этот вопрос все свое недовольство.

- Сбавь обороты, деточка.

Я закатила глаза.

- Я и не заводилась.

- Во сколько у тебя занятие с Лаванией?

- В пять.

- Отлично. Тогда сразу договоримся. Как только ты окажешься дома, оттуда ни ногой. Никуда не идешь, не предупредив меня. Усекла?

«Он что шутит?»

- Ага, конечно.

Он сощурился.

- И помни, я не Торин.

- Что это должно значить?

- Я без проблем наложу руны на твою дверь и окна, заперев тебя в комнате.

Я засмеялась.

- Что еще, кроме тебя, мне угрожает?

- Рискни и узнаешь, - самодовольно улыбаясь, он развернулся и медленно пошел к харлею.

Скрипя зубами, я сдвинулась с места. Торин - труп. Эндрис ехал за мной всю дорогу домой. Припарковав байк, он вышел на подъездную дорожку и ждал, пока я зайду в дом.

Поднявшись в свою комнату, я взглядом наткнулась на коричневый бумажный сверток. Книга рун Торина. Я взяла сверток в руки и вздохнула. Я еще не была готова с ней расставаться. Скоро. Развернувшись, я подошла к шкафу, открыла ящик и спрятала ее обратно.

***

- Проходи. Сегодня весь дом наш, - пригласила Лавания, закрывая за мной дверь. Она всегда такая обходительная. Сегодня на ней было голубое платье без рукавов, подол и вырез которого были вышиты темно-синими украшениями, а талию обхватил широкий блестящий пояс с рисунками рун. Убранные назад волосы, удерживала лента для волос, подходящая по цвету. Руки чуть выше локтей украшали браслеты.

- Классно выглядишь, - сказала я.

- Спасибо. У меня сегодня свидание. Будем праздновать.

«С кем? С Торином?»

- Эндрис ушел?

- Вместе с Ингрид. Они ушли прямо перед тобой. Он хотел взять тебя с собой, - она усмехнулась. - Эндрис всегда такой нетерпеливый.

- Они ушли через портал?

Лавания улыбнулась.

- Как иначе они могли бы уйти? Ну же, пойдем на кухню.

В последний раз я была на кухне этого дома вместе с Эндрисом и Ингрид. Тогда здесь были навалены огромные коробки с вещами Торина. С интересом я осмотрелась вокруг и улыбнулась. В доме, определенно, кто-то любил готовить. На стойках стояло много современной кухонной техники. С противоположной стороны находилась гостиная, в которой стоял секционный диван, а на стене висел большой телевизор с плоским экраном. В голове пронеслись картинки той вечеринки, до того как все пошло к Хель и обратно.

- Сюда, - позвала меня Лавания и жестом помахала в сторону стула. - Садись.

Сама она села с другой стороны стойки, стоящей посередине кухни. Перед ней лежала аккуратно сложенная ткань из коричневой кожи. Она подождала, пока я сяду, и осторожно ее развернула.

Как оказалось, это была не ткань, а что-то вроде кожаного ремня для ножей с шестью карманами. Один за другим, она достала из ножен кинжалы. Все были размером с карандаш, но разного цвета, формы лезвия, рукоятки и гарды. У половины были черные, блестящие лезвия, в то время как другие были белыми. От рукоятки по лезвию шли руны. Один кинжал напоминал форму серпа, другой был похож на охотничий нож, остальные также отличались толщиной лезвия.

- Их называют артаво, что значит ритуальный нож. В единственном числе будет артавус. Некоторые верховные жрицы называли их артанус, артани или артамэ. Наиболее искаженный вариант, который можно сейчас услышать в магическом мире, - атамэ, - она взяла в руку черный артавус с остроконечным лезвием и гардой. Я уже видела, как Малиина (или это была Ингрид?) использовала похожий кинжал. - Этот называется стилло. Возьми в руку, проверь, удобно ли.

Я обхватила рукой рельефную рукоятку. Она легла в руку, словно была сделана под меня. Само лезвие клинка протянулось примерно на сантиметров 7.

- Легкий, - я дотронулась до лезвия и ахнула, когда по руке начала подниматься боль, и из кончика пальца выступила кровь. Тело охватила слабость. Я ненавидела сам вид крови, особенно своей. Я засунула палец в рот и осторожно положила артавус на стол, словно это была ядовитая змея.

Лавания усмехнулась.

- Ты бледная, как привидение, - она потянулась вниз и достала свой рунный клинок. - Дай руку. Я залечу твой палец рунами.

Я покачала головой. Я еще не была готова к рунам.

- Болеть перестанет, и, если ты не заметила, порез глубокий.

Боль, расходящаяся, от пальца говорила мне то же самое. Медленно, я достала палец изо рта и застонала, когда из него потекла кровь. Все очень плохо.

- Не дури, - нетерпеливо настаивала Лавания.

Съежившись, я протянула ей руку и закрыла глаза. Когда она в очередной раз усмехнулась, я открыла один глаз и едва поборола желание отнять руку. Палец сильно кровоточил, и капли крови падали на стол.

- Расслабься, Рейн.

- Я уже расслаблена, - возразила я ей сквозь сжатые зубы. - Ненавижу кровь, и мне больно.

Она нанесла на тыльную сторону моей руки руны; ее движения были настолько быстрыми, что у меня все размывалось перед глазами. Она оказалась права. Больно было лишь на мгновение, а следы от кинжала оказались вовсе не порезами, скорее ожогами.

Когда на коже проявились розоватые отметки от ожогов, я забыла о слабости и тошноте. Затем отметки потемнели и превратились в красивые узоры, как те, что я видела на руке Лавании, с завитками на концах. Я смотрела на свою руку с мрачным очарованием, но вскоре красивые руны растаяли. Лишь кончики пальцев пощипывало; я перевернула руку. Глубокий порез также закрылся, оставив после себя розоватый след, который вскоре тоже исчез.

Когда Торин исцелял меня в первый раз, я упала в обморок. Во второй раз мою рану от ножа скрыли руны, поэтому я не особо видела, как все произошло. Было как-то сюрреалистично, вот так наблюдать, как сходится кожа, словно ее застегнули на молнию.

- Все не так уж плохо, - сказала Лавания, стирая со стола кровь. Я вернулась к реальности.

- Да, спасибо, - я поднялась, чтобы вымыть от крови руки.

- Тебе придется преодолеть свое отвращение к крови, - сказала Лавания. - Я могу помочь начать, рисуя руны исцеления своим артавусом, но, в конце концов, тебе придется рисовать самой и создавать связь между ними и тобой. Так как ты не настолько быстра, жечь будет чуть дольше.

- Ну, спасибо, - от одной мысли об этом, мне стало не по себе.

Оно подождала, пока я снова сяду, и сказала:

- Все будет хорошо. Может, Торин поможет.

- Нет, - мне не хотелось, чтобы он видел, как я веду себя, словно ребенок. - Я сама справлюсь. Ну, знаешь, после первой станет проще.

Она улыбнулась.

- Хороший подход. Так на чем мы остановились?

- Ты предложила мне подержать стилло, - напомнила я.

- Ах да. После того, как ты наладишь с ним связь, никто другой не сможет им воспользоваться, кроме тебя. Обычно эту ошибку делают молодые Валькирии, когда сами пытаются обратить Смертных. Они не знают, что не могут использовать свои артаво. К тому же, у человека, которого собираются обратить, должны быть собственные рунные кинжалы, с которыми надо установить связь и завершить изменение.

Неудивительно, что Торин постоянно говорил Эндрису прекратить обращать Смертных. Могла ли Малиина немного слететь с катушек, потому что Эндрис налажал? Надеюсь, что нет. Это бы значило, что Ингрид тоже в опасности, потому что Эндрис обратил их обеих.

Я дотронулась до одного из белых клинков.

- Из чего они сделаны?

- Черные из особого вида оникса, который добывают в Асгарде. А белые из селенита, его можно найти в царстве богини Фрейи. Помнишь, где оно находится?

- Ванахейм, - сказала я.

- Хорошо. Руны, выгравированные на их поверхности, помогают направлять магическую энергию. Этот, - она указала на черный кинжал, которого я до этого касалась, - используют для начертания первых рун. Он очень силен, и, если использовать неправильно, все изменение может пойти не так. Но ты не беспокойся. Я помогу тебе. Видишь руны на рукоятке и лезвии?

Я узнала наиболее выделяющуюся руну.

- Это символ богини Фрейи.

- Верно. Она твоя покровительница, поэтому на твоих артаво ее символ. Этот называется болино, - она взяла кинжал, напоминающий небольшой цилиндр с иголкой сверху. И обхватила рукоять, надавив острием на стол. Когда она раскрыла ладонь, рукоятка уже без лезвия выглядела как деревянный блок, с которым может играть ребенок. - У него убирающееся лезвие, этот кинжал используют для создания порталов. Ты можешь ходить с ним куда угодно, и никто не подумает, что это оружие. Как только активируешь руну на руке, лезвие снова появится.

- Можешь показать?

- Он твой, поэтому на меня не отзовется, - она передала мне безобидную на вид деревяшку и вытащила из-за пояса свой клинок. Его рукоять была темнее и рельефнее, чтобы удобней ложился в руку. На ее руке появились руны, их завитки проходили между ее пальцами и поднимались вверх по запястью, словно невидимый художник рисовал шедевр на ее коже. Они были похожи на узоры хной. Лезвие выскочило из рукояти с резким свистом, и я ахнула. Лавания усмехнулась.

- Он немного запущен из-за редкого использования. Твой будет выходить плавно и легко, практически беззвучно, - руны с ее кожи исчезли, и лезвие снова втянулось.

- Лезвие само втягивается? - спросила я.

- Если можешь контролировать руны, можешь контролировать все. Артаво, порталы, способность быстро передвигаться, становиться невидимой, - она отложила кинжал в сторону и потянулась к другому, выглядевшему как тот, которым я порезалась, разве что лезвие было белым. - Это стилло для создания порталов. Когда ты сначала научишься создавать порталы, вероятно, будешь пользоваться им. Он более простителен к ошибкам в рунах.

- Откуда руны знают, куда ты хочешь пойти, ведь по всему миру множество порталов?

Лавания улыбнулась.

- Руны отвечают твоим мыслям. Ты узнаешь об этом чуть позже. Сегодня давай сконцентрируемся на артаво.

***

Казалось, прошла вечность, когда она закончила рассказывать, поднялась и потянулась.

- Ох, я умираю с голоду. Останешься со мной на ужин? Парни и Ингрид ушли, и мне придется есть в одиночестве, а я это очень не люблю. Можем поговорить, о чем захочешь. Школа, парни, подружки...

Она выжидающе смотрела на меня, и мне стало плохо, как представила, что дома меня ждет еще больше домашних заданий. Мы могли бы поговорить о школе. Уж точно не о парнях: меня интересовал лишь один, а обсуждать с ней Торина я отказываюсь.

- Рейн?

Я посмотрела на часы. Было почти семь. Родители скоро вернутся домой.

- Я только позвоню маме сначала.

- Отлично. Тогда я приготовлю ужин.

- Ты готовишь?

Она засмеялась.

- Да. Готовка успокаивает меня.

«Девушка с модельной внешностью еще и готовит? Ее идеальность имеет предел?»

Я вытащила из заднего кармана телефон, включила его, нашла в быстром наборе мамин номер и вышла из кухни в гостиную. После нескольких гудков ответил папа.

- Привет, па.

- Как дела?

В его голосе звучало беспокойство.

- Хорошо. Мама рядом?

- Она пошла купить что-нибудь к ужину. Скоро будем дома.

- Я думаю остаться на ужин у Лавании, моей наставницы. Остальные уехали в Портленд на игру, и она совсем одна. Ты не против?

Некоторое время он ничего не отвечал.

- Хорошо. Я скажу маме.

Он не слишком обрадовался этой идее, но я ничего не могла с этим поделать. Несколько сообщений пришло от Коры и Эрика. Мы выигрывали. Я быстро ответила им и вернулась на кухню, откуда уже раздавались звуки готовки.

На кухонном столе уже стояло два салата. Лавания очень быстро передвигалась по кухне. Быстрыми движениями она месила и раскатывала тесто. В ряд перед ней стояло несколько контейнеров с сыром, мясом и овощами.

Я села на стул и наблюдала за ней. Ее мозг работает также быстро, как и руки? Если да, я бы смогла сделать всю свою домашку за день. Поставив противень в духовку и помыв руки, она снова вернулась ко мне.

- Тебе нравится кальцоне? - спросила она.

Я усмехнулась.

- Еще бы.

- Тогда ты не разочаруешься. Вино или сок?

«Вино?»

- Сок.

Мы начали с салатов. Кальцоне, когда она достала их из духовки, были золотистыми и вкусными. В начинке был сыр, различные виды мяса, овощи, включая грибы и свежие травы. На краю тарелки лежали соусы. Не люблю грибы.

Каким-то образом разговор перешел на мое детство, и вскоре мы смеялись над авантюрами, в которые вечно попадали с Эриком. Прежде чем я осознала, мы уже обсуждали мои неприятности с Норами. Я рассказала ей обо всем, что случилось, в том числе о моей травме головы. Она не осуждала Малиину или Эндриса, который, очевидно, обратил ее, когда не должен был. Я не собиралась говорить с ней о моих отношениях с Торином, но она захватила меня врасплох своим вопросом.

- Что у вас с Торином?

Я поперхнулась соком и откашлялась. Надеюсь, она не заметит, что я покраснела.

- Ничего.

Лавания усмехнулась.

- Я не слепая, Рейн. Я никогда не видела, чтобы два человека так старались не смотреть друг на друга, и все же украдкой наблюдать, когда другой не видит. С тех пор, как я здесь, он ни разу не проводил домой девушку, и это несмотря на то, что они вешаются на него и флиртуют, где бы мы с ним не появлялись. Я никогда раньше не видела, чтобы официантки писали свои номера на чеках. Это так глупо.

Меня пробрала ревность.

- Это не смешно, - слова вылетели прежде, чем я подумала. Когда она подняла бровь, я стала вся пунцовая. - Я хотела сказать, эм, это, наверное, слишком раздражает, ты так не считаешь?

Она покачала головой.

- Нет, меня больше беспокоит, почему он им не звонит. Почему каждый вечер он проводит в своей комнате с выключенным светом. Почему он стал таким раздражительным, - она замолчала и пристально уставилась на меня. - Я заметила, как он смотрит на тебя.

- Правда, между нами ничего нет, - настаивала я.

- И я также видела, как ты на него смотришь, Рейн.

Мое лицо уже пылало, я стала защищаться.

- Почему ты хочешь, чтобы он перезванивал тем девушкам? Разве вы, эм, не вместе?

- Что? - она усмехнулась и вскоре начала так покатываться со смеху, что я почувствовала себя идиоткой.

- Забудь. Мне все равно уже пора домой, - я поднялась, но она ухватилась за мое запястье.

- Прости, что начала смеяться. Пожалуйста, не уходи.

Я медленно села на место.

- Рейн, я никогда бы не увлеклась кем-нибудь из моих мальчиков. Торин красивый и может быть очаровательным, но... - она покачала головой. - Он мне как сын... Кроме того, у меня уже есть друг. Как ты вообще подумала о нас с Торином?

Я почувствовала себя еще глупее и затрясла головой. Словно зная, что я не хочу обсуждать Торина, она переключилась на Эрика.

- Мне бы хотелось обучать вас обоих. Попытайся убедить его присоединиться к нам. Я могу ему со многим помочь, с чем его родители не справятся.

- Я попробую.

Она хотела еще что-то сказать, но передумала и потянулась за бокалом вина.

- Так как ты настаиваешь, что не заинтересована в Торине, ты не думала встречаться с Эриком?

Я засмеялась. «Плавали - знаем».

- Почему ты смеешься? Он внук бога и очень привлекательный парень. Мы не часто сталкиваемся с богами, поэтому можешь воспользоваться шансом и стать его первым консортом.

- Консортом, т.е женой?

- Женой, другом, партнером, называй, как хочешь. У богов может быть много консортов, но первый будет стоять рядом до скончания веков.

Я затрясла головой.

- Я люблю Эрика, но я никогда не стану его, эм, консортом. Мы, правда, встречались, но решили, что лучше остаться друзьями. Кроме того, ему нравится кто-то другой.

Лавания сощурила глаза.

- Та Смертная блондиночка?

- Да. Ее зовут Кора Джеймисон.

- Она не подходит ему.

Я нахмурилась.

- Ты не можешь этого знать. Кора милая и веселая, и любящая. Они идеальная пара.

- Она Смертная, Рейн. Она никогда не будет достаточно хороша для него, - Лавания говорила спокойно, без насмешки или злости. - Уверена, ты это понимаешь. Поэтому ты не должна позволить этим отношениям дальше развиваться, нужно найти способ их прекратить.

- Почему? Ведь мои родители поженились, несмотря на все трудности. Кто мы такие, чтобы решать, с кем Эрику встречаться и кого любить?

В ее глазах появился блеск.

- Эрик не просто обычное божество. Он внук Одина. Его семья не допустит, чтобы рядом с ним была Смертная.

- Она тебе не нравится, потому что она человек?

- Нет, это нечто больше. Есть что-то в ней, что меня беспокоит, - она наклонилась вперед, теперь ее глаза приобрели странное сияние. - Пожалуйста, попроси его прийти сюда позаниматься. Я могу помочь ему.

«Поможешь убедить не встречаться с Корой? Так или иначе, почему Лаванию так заботит Эрик?»

- Ладно, я поговорю с ним, но ничего не обещаю.

Со второго этажа начали доноситься звуки, и мы обе подняли головы. Шаги и голоса приближались.

- Пусть только попробуют оставить грязь в моем коридоре, - пробормотала Лавания. Она поднялась с места и подошла к лестнице. Хмурое выражение пропало, и теперь она улыбалась. - Как все прошло?

- Как и ожидалось, - сказал Эндрис. Сначала я увидела только ноги, а потом и всего Эндриса. - Торин захватил все поле. Она думает, что он жульничал, - он ткнул пальцем в Ингрид, стоящую позади него. - Я и раньше видел, как Торин играет, и он не жульничает. У Титанов не было и шанса, - он повернулся и увидел меня. - Еще здесь?

- Не будь таким грубым, - сказала Лавания и отвесила ему подзатыльник, когда он проходил мимо нее. - Было весело, Ингрид?

- Да, - она довольно улыбнулась и с издевкой посмотрела на Эндриса. - Торин жульничал.

- Торин бы никогда так не поступил, - вмешалась я. - Он честный, усердный и благородный. Он лучше проиграет, чем срежет с пути, - после моего всплеска эмоций все замолчали. На меня уставились три пары глаз, в каждой отражалось что-то свое. Лавания была задумчива, а Эндрис светился от самодовольства и веселья, взгляд Ингрид я могла описать только как насмешливый. В очередной раз мое лицо залилось краской. Я поднялась. - Мне пора идти.

- Только не после такой проникновенной речи. Не хочешь узнать, как сыграл твой парень? - спросил Эндрис, останавливаясь у стола и дразняще улыбаясь.

Я съежилась.

- Эм, мы выиграли - это главное.

- Она права, - сказала Лавания. - Я вас оставлю, детки. Вернусь завтра вечером. Не разнесите дом, пока меня не будет. Закатили вечеринку - убрали за собой. Эндрис, напомни брату достать портал и поставить в этой в комнате, иначе будете пользоваться зеркалами в душе или на стенах.

- Уже купил два, - сказал Эндрис, гордо ухмыляясь. - Сегодня их заберу.

Лавания сверкнула глазами.

- Здорово, спасибо.

- Я же говорил, что запомню.

- Молодец, - она похлопала его по щеке. - Горжусь тобой.

Эндрис ухмыльнулся.

- Передавай привет старику Белмару.

- Он не старый, но я передам. Ведите себя хорошо. И скажи брату, что я тоже им горжусь. Ингрид, - она бросила серьезный взгляд, - мои мальчики не жульничают.

Ингрид сглотнула.

- Я не это имела в виду. Я просто, ну, знаешь, подкалывала Эндриса. Скажи, что мы просто дурачились, - она с просьбой посмотрела на Эндриса. Он самодовольно ухмылялся, но не ничего не сказал в ее защиту.

- Тогда прощаю, Ингрид, хотя, по-моему, шутка не удалась, - Лавания перевела взгляд на меня и добавила: - Увидимся в понедельник, но начнем чуть раньше. Я позже скажу время, - она не стала дожидаться моего ответа. Как только она поднялась на второй этаж, я направилась в сторону выхода.

- Воу, куда собралась, Рейн? Останься с Ингрид, подождите, пока Торин вернется, - Эндрис посмотрел на наручные часы. - Или пока вернусь я.

Мне не хотелось оставаться с этой Валькирией. Я ей не нравилась.

- Мне не нужна нянька, - процедила Ингрид.

- Ей нужна, - он указал на меня. - Приказ Торина. У меня сегодня горячее свидание, и я не могу его пропустить, поэтому пока. Не делайте ничего, чего не сделал бы я, - он усмехнулся и ушел в сторону гаража, но я успела заметить боль в глазах Ингрид. Он нравился ей. Малиина раньше хвасталась, как просила Эндриса обратить ее сестру в Бессмертную, только потому что он однажды проявил к ней интерес. Как она сказала? Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Ее собственная сестра стала врагом, только потому что на нее посмотрел Эндрис. Не очень из нее сестра.

- Куда идешь? - спросила Ингрид, когда я развернулась в сторону двери.

- Домой. Хорошего вечера.

- Ты же слышала Эндриса.

- Разумеется, но это не значит, что я должна делать все, что он говорит, - я положила руку на дверную ручку.

Она двигалась так быстро, что появилась перед дверью быстрее, чем я успела открыть ее.

- Из-за тебя у меня будут проблемы. Когда Торин приказывает, мы в точности все исполняем. Можешь посмотреть телевизор или почитать что-нибудь. У меня на Kindle загружено много книг.

- Знаешь что? Торин мне не хозяин или кто-то там еще, поэтому я не обязана слушать его и соглашаться со всем, что он скажет, - в моих глазах пылало раздражение, и мне было плохо от того, что поставила ее в затруднительное положение. - Почему бы тебе не пойти ко мне домой? - неожиданно для себя предложила я.

Она подняла бровь.

- Что?

- Пойдем ко мне домой. Мне еще надо сделать домашку, но я могу устроить перерыв. Можем получше узнать друг друга.

Она сощурилась.

- Зачем мне это?

На какой-то момент, что-то в ее взгляде напомнило мне Малиину. Она, определенно, ненавидела меня. Может это она изуродовала мой шкафчик?

- Я ухожу. Ты можешь пойти со мной или остаться здесь. Тебе решать. Мое предложение еще в силе.

- Не заинтересована. И Рейн, - добавила она, отходя от двери, - только потому что все вокруг горят желанием обратить тебя, не значит, что это правильный выбор. Ты слишком эмоциональна и молода, для того чтобы стать хорошей Валькирией. Может, тебе лучше сделать всем одолжение и сказать, что ты не готова.

«Да ладно, с кем она думает говорит?»

Она посмотрела так, словно мое лицо отражало мысли.

- Не покидай переулок, не предупредив меня.

Я помахала на прощание и ушла. После ее надменной речи, я просто обязана стать Бессмертной, только чтобы ткнуть ее потом носом в то, что я смогла.

Глава 10

.

Непредвиденная ярость

Спустя несколько часов, за окном замигали огни. Когда раньше моим соседом был Эрик, это был наш сигнал, правда, однажды Торин тоже его использовал. Я подбежала к окну и разочарованно вздохнула, когда увидела, что это свет от джипа Эрика, а вовсе не из окна напротив. Я отошла от окна к балкону и высунулась наружу. Внизу Кора и Эрик махали мне руками.

- Тише вы там.

- Спускай сюда свой зад, - выкрикнула Кора. - Мы победили.

- Давай же, - добавил Эрик. - Мы будем праздновать.

Я жалела, что рядом не было дерева, по которому они бы забрались. В доме через дорогу, миссис Ратледж отодвинула занавеску и выглянула наружу. Еще один крик, и она лично придет и доложит о нарушении порядка. Она ненавидела меня. Так было всегда.

Я посмотрела на часы: было почти десять. Пробравшись обратно в комнату, натянула джинсы и футболку. В спальне родителей все еще горел свет. Я постучала и, когда услышала папин голос, вошла. Он в наушниках что-то печатал на своём ноутбуке. С другой стороны кровати тихо посапывала мама.

- Могу я пойти погулять с Корой и Эриком? - прошептала я. - Они только что приехали из Портленда, и мы выиграли.

Он улыбнулся.

- Я слышал. Разве не поздно для гуляний? - спросил он, проверяя время.

- Всего лишь десять.

Он молчал, и я была уверена, что он скажет, нет.

- Чтоб до полуночи вернулась.

- Спасибо, пап, - я подбежала к нему и поцеловала в щеку. - Спокойной ночи. Люблю тебя, - сказала я и поспешила к двери.

- Рейн, - позвал он, перед тем как я закрыла дверь. Я обернулась. Он смотрел на меня проницательным взглядом; мягкая улыбка на узком лице. - Не хочешь побегать завтра утром? Я думаю выйти к часам девяти.

У меня возникло чувство, что таким образом он хотел выведать, во сколько у меня занятие с Лаванией. Готов ли он вернуться к пробежкам? Он провел несколько месяцев в коме и все еще выглядел, не знаю, больным.

- Ладно. Готовься глотать за мной пыль.

Он усмехнулся.

- Посмотрим. Повеселись там и будь осторожна.

Я закрыла дверь и нахмурилась. Ему сложно принять все эти дела с Валькириями. Пробежка может вернуть в его жизнь долю нормальности. Папа был триатлетом и пару лет участвовал в нескольких триатлонах. До катастрофы он как раз тренировался для своего первого триатлона «Айронмен». Когда я еще плавала за команду, мы вдвоем часто бегали по выходным и участвовали в местных марафонах на пять и десять километров.

Накрасившись и причесав волосы, я схватила свои права, карточку с деньгами и куртку. Внизу меня встретила и обняла Кора.

-Ты должна была быть там, Рейн. Торин был великолепен.

Я оглянулась на его дом. Там горел свет. Он дома?

- Куда поедем?

- В «Дом на утесе», - сказала Кора.

«Дом на утесе» находился на 14-ой улице и был самым популярным местом среди большинства подростков. В здании находился зал с игровыми автоматами, боулинг и стенки для скалолазания. Я залезла на заднее сиденье машины, а Кора заняла переднее пассажирское.

Забавно, как все поменялось. Я часто сидела впереди вместе с Эриком, еще до того как мы начали встречаться. Кора же всегда сидела сзади. Странные ощущения. Я смотрела на дом Торина, когда мы проезжали мимо, и мне хотелось, чтобы сейчас он был рядом со мной. Отстойно быть третьим колесом.

***

Мы припарковались у двухэтажного здания в виде перевернутой буквы «г» и выгрузились из джипа. Через стекло просвечивались стены для скалолазания с их разноцветными зацепами; огромные, яркие надувные горки в зоне для прыжков; обручи, батуты и сцена для караоке. Посередине, отделяя зону прыжков от стен для лазания, стояли игровые автоматы, дорожки для боулинга и катания на роликах. «Дом на утесе» был огромным, вытягивающим деньги местом для самых отвязных, и я несчетное количество раз тратила здесь половину своих карманных сбережений.

Эрик повесил на шею свой Никон. Он работал в школьной газете и никогда не упускал возможности сделать пару снимков учеников. На парковке почти не было свободного места, а значит, внутри будет много народа.

Когда мы открыли входную дверь, на нас обрушились звуки видеоигр, музыки и детских криков. Люди переходили от одних игровых автоматов к другим, кто с парами, а кто и целыми компаниями. Я не увидела никого из футбольной команды, а значит, Торина здесь нет. Накатило разочарование.

- Мы катаемся на роликах, играем в боулинг, карабкаемся по стенкам или просто продуваем все деньги в видеоиграх? - спросила Кора, помахав какому-то знакомому рукой.

- Карабкаемся по стенкам, - Эрик посмотрел на меня, вопросительно подняв бровь. Я пожала плечами, мне было все равно, чем заниматься. Я наслаждалась тем, что в меня никто не тыкал пальцем и не смотрел, как на испорченные объедки.

Мы оплатили взнос, получили браслеты и направились в сторону арки, ведущей в зал с высоким потолком и стенками для лазанья. Большинство родителей отводили своих детей в зону прыжков, где они прыгали, кувыркались и играли в вышибалу, поэтому у автоматов стояло очень мало детей возрастом младше десяти. Стенки же были популярны среди людей всех возрастов. Я видела, как некоторые вдвое младше меня взбирались по ним, словно гигантские пауки.

Зал встретил нас громким смехом, и вскоре я поняла, откуда он разносится. Большинство столиков были заняты футболистами, их подружками и фанатами; они поедали пиццу и обсуждали сегодняшнюю победу.

Взглядом я нашла Торина, и внутри меня все поникло. Он был звездой вечера, по обе стороны от него сидели черлидерши и еще две расположились напротив. Он поднял голову, и наши глаза встретились. Он вздернул бровь, словно удивился, увидев меня.

«О да, парень, и тебе здравствуй».

Несмотря на мою браваду, мне было больно видеть его с другими девушками. Дрю и Кейт заметили нас и замахали руками.

-Может, лучше начнем с игр? - предложил Эрик; я знала, что он пытается уберечь мои чувства.

-Нет, стенка так стенка, - мы нашли пустой столик, бросили свои куртки и пошли к парню за стойкой, который проверил наши браслеты. У нас был пропуск на все четыре уровня.

В «Доме на утесе» все уровни отличались по цвету. Оранжевый для новичков и, согласно общепринятой классификации сложности, соответствовал уровням v0 - v3. Зеленый был посложнее, уровень v2 - v5; желтый для продвинутых, v5-v7; и красный для бывалых скалолазов, таких как мои родители. Седьмой уровень они прошли, кажется, вечность назад. Последний раз я лазила на пятерке. Видимо, в скалолазании я не в них пошла. Даже Кора давно меня обошла, а Эрик часто лазил со своим отцом и, наверное, родился обезьяной. И опять же, у него было довольно много практики, когда он по дереву забирался ко мне в комнату.

- Устроим соревнование? - предложила Кора, становясь сбоку от меня...

- И так все ясно. Этот выиграет, - ткнула я пальцем в Эрика.

- А вот и нет, - возразила Кора. - Я много тренировалась.

- Когда это? - спросил Эрик.

-После нашего последнего соревнования. Я хочу реванш, - она поднялась на носочки, заглядывая ему в лицо. - Так что можешь не поддаваться, умник.

-Заключим пари? - тихо проговорил он, так что я едва его расслышала.

Кора кивнула.

- Хорошо.

-Если выиграю я, ты будешь весь день беспрекословно делать все, что я скажу.

Кора сощурила глаза.

- Тогда, если выиграю я, ты тоже станешь моим на весь день.

Мне понравилось, как она это сказала, и я усмехнулась, завидев в глазах Эрика нотки неуверенности. Бедный парень. У него никаких шансов против Коры. Мой взгляд вернулся к футболистам. Торина среди них не было. «Куда он ушел?» Я начала обыскивать взглядом зал, но отвлеклась на Эрика и Кору и исходящие от них флюиды.

Они двое были спокойны, лица лишь в нескольких сантиметрах друг от друга. Но в следующую секунду они, покраснев, отстранились. «Они чуть не поцеловались и даже не взглянули на меня? Прогресс».

-Мы начнем с зеленой, - сообщила я парню за стойкой.

Он сверился с компьютером, ввел ключ и дал сигнал своему напарнику. Вскоре на нас надели страховочные пояса. Я прошла половину стены, когда почувствовала на себе чужой взгляд. Оглянувшись, я увидела Торина. Если он и дальше будет смотреть на меня, это заметит его гарем. Все это время Кора и Эрик, казалось, потерялись в своем маленьком мире. Я была счастлива за них и в то же время завидовала.

-Тебе придется подождать, - сказал мне парень, помогавший со страховкой. - Только две дорожки свободны.

- Без проблем, я подожду, - я посмотрела на Эрика, затем на Кору. - Вы идите.

Кора закачала головой.

- Лучше я, мне нужно передохнуть и выпить чего-нибудь. Эрик?

- Я принесу напитки.

Она уже выдрессировала его. Мило.

- Я пойду к столику, -

предупредила я.

Кора с едва заметной улыбкой на губах смотрела вслед Эрику.

- Слюнки пускаешь? - подначила я ее.

- Не могу удержаться. Он такой аппетитный, - она оглянулась и прошептала: - Увидимся за столиком. Мне надо переговорить кое с кем, - Кора направилась в сторону игроков и вскоре раздавала всем «пять» и ударялась кулаками.

- Кора, что нужно сделать, чтобы попасть в твой блог? - спросил Трентон, наш принимающий игрок.

- Всего лишь разрешение Риты.

Все громко захохотали. Даже Рита, девушка Трентона, смеялась. Кора в своем блоге давала личную оценку каждому парню, только переговорив до этого с его девушкой или бывшей девушкой. Те, кто не знает ее, думают, что она встречается с каждым парнем, про которого снимает. Эрик ненавидит ее блог.

Джейден Грейнджер перехватил ее и усадил себе на колени. Она оттолкнула его и вскочила, тут же оглядываясь в сторону фудкорта, где Эрик все еще заказывал нам напитки. Он стоял спиной к нам, а значит, ничего не видел. Она продолжила свой обход. Иногда я забывала, насколько она популярна, что Эрик, кстати, тоже ненавидел.

Как только я села за наш столик, кто-то пристроился рядом. Под кожей пробежали приятные мурашки. Торин. Его запах было так же сложно не заметить, как веснушки у меня на носу; он словно опьяняет. Жар его тела окутывал, наполняя меня таким сильным желанием, что стало сложно дышать.

Сердце забилось, как сумасшедшее. Я повернулась и встретила взгляд его ярких голубых глаз. Я кое-как пыталась унять биение своего сердца. К несчастью, когда он находился так близко от меня, желания моего разума и тела редко совпадали. Я задрожала. Внутри, казалось, все превратилось в желе. А сердце...Ох, мое сердце билось только для него, а желание почувствовать его было теперь превыше всего.

- Что ты здесь делаешь? - спросил он своим завораживающим голосом.

На миг я позволила его голосу пройти сквозь меня; я тонула в нем. Но, когда он поднял бровь, ко мне вернулся разум. Я сделала равнодушный вид и вздернула бровь.

- Прямо сейчас? Жду, пока Эрик купит напитки, а Кора закончит флиртовать. Нам еще нужно пройти две стенки. Дальше, наверное, покидаем мяч в кольцо. А что делаешь здесь ты?

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

- Праздную с ребятами. Мы выиграли.

- Я слышала, - я посмотрела ему за плечо. Его команда следила за нами, а гарем черсучек уже продумывал мою расправу. - Я имею в виду, что ты делаешь здесь, за моим столиком, когда должен получать поклоны своих восторженных фанатов?

Он покачал головой.

- Они не имеют значения. Где Эндрис?

- Я сбежала от него.

Его брови взлетели.

- Почему?

- Потому что он достал меня. Ты не поверишь, что он делал. Ходил за мной по всей школе, как собака сторожевая, оскорбил моего учителя по плаванию, пришел в наш магазин и вывел из себя моего папу, а потом ему хватило храбрости сказать, что это ты попросил его это сделать. Ну, знаешь, присматривать за мной, словно я какая-то беспомощная и слабоумная, и не могу сама о себе позаботиться. Ты бы не стал просить его делать нечто подобное и унизительное по отношению ко мне, ведь так?

- Нет, - покачал он головой; на его губах проскользнула лукавая улыбка. - Никогда.

- Отлично. Иначе, я бы превратила твою жизнь в кошмар.

Он засмеялся.

- Это было бы в высшей степени заслужено.

- Черт, а ты хорош.

- Я знаю.

Я фыркнула.

- В плане, ты хорош врать.

- Это называется чувством самосохранения, - в его глазах плясали огоньки. Он всего лишь склонил голову, и прядь его волос упала на лоб. Мне до смерти захотелось дотронуться до нее и убрать. Борясь с соблазном, я посмотрела на девушек за его столиком. Они все еще злобно следили за нами.

- Говоришь, с какой из этих пустышек ты встречаешься? - чтобы я смогла продумать ее медленную и мучительную смерть.

Он переглянулся через плечо.

- Ни с какой.

- Чего же так?

- Чего-то не хватает, - он улыбнулся Нэнси Карпентер, той девушке, что вечно хваталась за его руку. - Взять, например, Нэнси, ее голос...

- Скулящий и раздражающий, - закончила я.

Его передернуло.

- Большую часть времени мне хочется сказать ей, чтоб заткнулась. Джина постоянно глупо смеется, а Венди всегда со всем соглашается.

Я усмехнулась.

- Мередит идеальна, она как Барби.

- Мне не нравятся блондинки или женщины с внешностью куклы, - он не сводил с меня глаз, и добавил: - Мне нравятся горячие, фигуристые брюнеточки.

«А мне нравишься ты, Торин Сент-Джеймс». Прежде, чем смогла остановить себя, я смахнула с его лба прядь волос; пальцы задержались на теплой, гладкой коже. Он не двигался, в глубине его глаз заиграли искры. Покраснев, я отодвинулась, сжала руку и спрятала ее на коленях.

Торин резко выдохнул, словно все это время он задерживал дыхание.

- Повтори.

Его голос стал ниже и теперь звучал хрипло и сексуально. Я вздрогнула.

- Нет.

- Прикоснись ко мне, Рейн, - прошептал он; в голосе появилась боль.

Мне хотелось дотронуться до него. Поцеловать. Сорвать рубашку и наслаждаться каждым миллиметром его горячего тела. Я опустила взгляд на его руки, сердце громко стучало от возбуждения и предвкушения. Одна его рука лежала на столе, сжатая в кулак, словно он боялся потерять контроль над собой. Другая упиралась в сиденье между нами. Он снял свою спортивную куртку и остался только в рубашке поло с короткими рукавами, обтягивающими его мускулистые руки; через ткань проглядывалась его рельефная грудь и мышцы пресса.

- Пожалуйста, - умолял он.

Он клялся, что никогда не будет умолять меня. Мне захотелось напомнить ему об этом, но сейчас было не время для едких замечаний. Его голос отдавал болью.

Я потянулась к нему и провела дрожащим пальцем по костяшкам его руки. У него сорвалось дыхание, однако, я не осмеливалась поднять взгляд. Набравшись храбрости, опустила ладонь на его запястье, ловя удовольствие от того, как напряглись его мышцы. Добравшись до локтя, я остановилась и убрала руку.

- Давай, уйдем отсюда, - хрипло попросил он.

И снова его низкий голос отправил дрожь удовольствия сквозь меня.

- Но...

- Без «но», - он поднялся и потянул меня за собой. Мой взгляд встретился с Эриком, которой нес наши напитки. Он был рассержен.

«Где Кора?»

Я обернулась в поисках ее, но Торин ухватил меня за запястье и потянул в сторону выхода. Его шаги были слишком большими, поэтому мне приходилось бежать, чтобы успеть за ним.

- Подожди, мне надо объяснить Эрику.

- У него с Корой дел навалом. Увидимся, народ, - попрощался он со своей командой.

Парни засвистели, кто-то кричал и показывал нецензурные жесты. Я старалась не краснеть. Кора удивленно уставилась на меня. Она все еще флиртовала с игроками, и Джейден снова усадил ее к себе на колени, но так как она была полностью поглощена мной, не думаю, что она даже заметила. Позже придется ей все объяснить, но сейчас мне все равно. Шокированное выражение лиц девушек было для меня бесценным.

«О да, он мой».

Когда мы вышли из здания, по коже пополз холодный ветерок, и я вздрогнула, забыла захватить с собой куртку.

- Куда мы идем? - спросила я.

Он остановился и выругался про себя, из груди вырвалось злобное рычание.

- Я забыл, что приехал на автобусе, - выдавил он; в его глазах будто был жидкий огонь, вздымающийся вверх, стоило ему посмотреть на меня. Он взял в руки мое лицо, поглаживая подушечками пальцев мои щеки.

- Забудь о секретности. Я не могу больше ждать.

Он склонил голову, обдавая мою холодную кожу теплом своего дыхания. Губы начало покалывать. В моей фантазии он вынуждал меня ждать, дразнил меня, заставляя желать его прикосновения. Сейчас все происходило на самом деле, и мне не хотелось ждать. Я потянулась к нему, обхватила запястья и поднялась на носочки, встречая его на полпути.

Вкус его губ прогнал из головы все мысли. Каждое дыхание, что я ловила, было пропитано его запахом. Руки опустились на его грудь, сжимая ткань футболки. Он зарылся рукой в мои волосы, удерживая затылок, другая рука опустилась ниже, обнимая и притягивая к себе, тем самым углубляя поцелуй. С очередной лаской его языка, дыра в моем теле становилась все меньше. Это то, чего я так давно хотела, этой связи, смешения наших душ. Одни яркие чувства сменялись другими; из меня вырвался стон. Торин эхом повторил его, и разорвал поцелуй, прижавшись к моему лбу. Его глаза были закрытыми, а дыхание неровным.

- Мне было нужно это, - прошептал он мне на ухо.

«Мне тоже». Я спрятала лицо у него на груди и крепко обняла руками.

- Сегодня, когда я сошел с поля, я поцеловал Нэнси.

Я сжалась, но его руки только крепче обняли меня. Он зарылся лицом в мои волосы.

- Потом Джину.

Дыра в груди начала разрастаться, на глаза навернулись слезы. «Зачем он мучает меня образами других девушек в его руках?»

- Потом были Венди и Мередит, но все было не то. Я ничего не чувствовал. Мне была нужна ты, Веснушка. Чтобы ты ждала меня, - из легких вырвался воздух, и я расслабилась. Он отодвинулся, в его лице была серьезность. - Мне жаль, что я снова заставил тебя плакать.

Я затрясла головой; в горле еще стоял ком, и я не могла говорить. Он возвращался ко мне. Я обвила руки вокруг его шеи, и мы снова поцеловались. На улице было прохладно, но моя кожа горела. Его губы спустились на мой подбородок. Он покусывал мою кожу, а из меня словно выкачали весь воздух. Его язык заглаживал покусы, вызывая во мне дрожь. Он усмехнулся, и его смех отозвался во мне. Что бы он ни делал, мое тело реагировало, получая очередное наслаждение. Я жаждала его, мне его так не хватало, и он это знал.

- Ты придешь на игру плэй-офф? - спросил он, обдавая мою кожу горячим дыханием.

- А ты хочешь помешать мне?

Усмехнувшись, он поднял меня над землей, и я обхватила его ногами. Через стеклянную стенку на нас пялились мамочки. Одна из них схватила за руку свою дочуру и потащила ее в сторону. Маленькая девочка продолжала показывать на нас пальцем. Я засмеялась, понятия не имела, что мы находимся у Зоны прыжков.

- Мы ужасны.

Его руки крепче сжали меня.

- Нет. Может, я и не понимаю, почему меня к тебе так тянет, но я бы никогда не назвал наш поцелуй ужасным.

Я повернула его голову в сторону.

- Я имела в виду для них.

Он подмигнул женщине, уставившейся на нас, и усмехнулся, когда она вздернула подбородок и развернулась к нам спиной. Однако, я успела заметить улыбку, поддернувшую ее губы, и оценивающий блеск в ее глазах. Ни одна женщина не могла устоять против Торина.

- Хочешь вернуться? - спросил он плавным и низким голосом; он хотел остаться.

- Нет, - теперь, когда он рядом, мне не хотелось делить его с кем-либо еще.

- Вы приехали на джипе Эрика?

- Да, мы припарковались справа от входа, у деревьев, - меня пробрала странная и знакомая дрожь, но я предпочла не замечать ее. Ничто не посмеет помешать провести мне время вместе с Торином. Даже Норны. - Можно взять ключ у Эрика.

- Нам не нужен ключ, - он быстро поцеловал меня и, сильнее обняв за талию, понес дальше по улице. Я крепче обвила руками его шею, а ногами талию.

Странное ощущение усиливалось, посылая мурашки гулять по позвоночнику. Оно отличалось от того, что я чувствовала в присутствии Норн.

- Что-то не так.

Торин остановился и осмотрелся.

- Что? Норны?

- Не знаю, - я заерзала, вынуждая его поставить меня на землю. Я посмотрела по сторонам, но на парковке все было тихо. Через стеклянные стены здания я видела, как мамаши хватали своих детей за руки, забирали куртки и обувь. Казалось, что они спешат к выходу.

Мы направились к зданию. С чем придется иметь дело на этот раз? Может, обостренные после поцелуя чувства перебили мой радар на Норн. Две девушки выбежали наружу и направились к нам. Я узнала черлидерш еще до того, как они остановились.

- Торин, они там убивают друг друга, - сказала одна с большими глазами. - Я ничего не понимаю. Все было нормально, но через минуту они начали избивать друг друга.

Она еще не закончила говорить, а я уже побежала к входу. Торин остался позади, но я знала, стоит ему активировать руны, и он будет двигаться быстрее любого и снесет все на своем пути. Прорываясь к двери, мы столкнулись с мамашами и их детьми. У входа и у стен для скалолазания собралась толпа.

Когда мы пробились сквозь толпу, на нас обрушились звук ударов и крики. Мы попали внутрь, и недоброе предчувствие в разы усилилось, словно порыв арктического ветра, и я вздрогнула.

- Что, во имя Хель, здесь творится? - пробормотал Торин.

Здесь царил хаос. Футболисты били друг друга, словно были заклятыми врагами, хотя несколько минут назад праздновали победу. Их девушки не отставали: таскали друг друга за волосы и выкрикивали ругательства. Некоторые скалолазы пинали один другого, пытаясь сбросить со стены, другие висели на тросах в воздухе, не в силах пошевелить руками и ногами. Те, кому удалось спуститься на пол, даже не заботились, чтобы снять страховочные пояса и сразу нападали на соседа. Даже работники зала дрались. Я пыталась найти Кору и Эрика, но их нигде не было видно. Вероятно, они с другой стороны стены.

Я уже было двинулась вперед, но Торин схватил меня за руку.

- Нет, оставайся со мной.

- Надо найти Эрика и Кору.

- Ты не отойдешь от меня. Что бы это ни было, сначала ему придется пройти через меня, чтобы добраться до тебя.

Меня пробрала дрожь; глаза блуждали по залу. Я не видела среди дерущихся странных женщин, но я знала, что бы это ни было, оно в здании. Я чувствовала его присутствие.

- Это не Мардж и ее подруги. Это чистое зло.

В конце концов, мне удалось найти Эрика. Почему он делает снимки в такое время? Он ухмылялся, словно этот хаос забавлял его. Я замахала рукой, пытаясь привлечь его внимание.

- Эрик!

С жуткой улыбкой на лице он продолжал снимать.

- Что это с ним? - спросил Торин.

- Не знаю, но эта улыбка не хуже джокеровской, - я решила подойти к нему.

- Будь осторожна, стой так, чтобы я тебя видел, - предупредил Торин. Он направился к своим приятелям, оттащил их друг от друга за воротники рубашек и что-то сказал. Не похоже, чтобы это сработало. Как только он разнял их и отошел к другой паре, они снова набросились друг на друга.

Жестокость нарастала, как и гнетущее напряжение. Я добралась до Эрика и схватила его за руку.

- Что ты делаешь? Где Кора?

- Кто? - спросил он, словно не знал, о ком я говорю, и продолжил нажимать на затвор своего фотоаппарата.

- Черт возьми, Эрик. Что с тобой не так? - я потянула за ремешок от камеры, вынуждая его посмотреть на меня. - Хватит снимать.

Он растерянно смотрел на меня. Затем случилось нечто странное. Его янтарные глаза приобрели странное сияние. Я в удивлении моргнула.

- Эрик, твои глаза, - я дотронулась до его щеки.

Сияние начало пропадать, на лице отразилось недоумение.

- Рейн? Что ты здесь делаешь? Я думал, ты ушла.

- Уже вернулась.

Он посмотрел мне за спину.

- Какого черта здесь творится? - я не успела ответить, как он побежал вперед.

Я последовала за ним. Он опустился на пол, вытаскивая из-под стола Кору и обнимая ее. Ее светлые локоны были жутко растрепаны, а на лице сияли царапины.

Все еще пытаясь понять, что увидела в глазах Эрика, я уставилась на них двоих. Затем произошло что-то еще более странное. Все прекратили избивать друг друга. Словно кто-то нажал на кнопку выключения. Раздались стоны и вздохи, люди начали подниматься из-под столов, отлипать от пола или людей, которых до этого били. У всех было растерянное выражение на лицах, словно они были под чарами, или какая-то странная сила затуманила их разум.

Я закрыла глаза и склонила голову. Странное ощущение пропало. Что бы ни вызвало эту бойню, оно покинуло здание.

- Это было странно, - сказал Торин у меня за спиной. И снова я не заметила, как он оказался рядом со мной.

- Более чем странно, - я посмотрела на Эрика, вспоминая сияние в его глазах. То, что здесь было, подействовало на него по-другому по сравнению с остальными. На всех накатила неожиданная ярость, они потеряли контроль. Эрик же был в каком-то трансе. Смеяться и делать фотографии бьющих друг друга людей было на него не похоже. «Что если он и был целью? Что если это зло выжидало, пока я уйду, перед тем как напасть?»

Торин взял в руки мое лицо.

- Что такое? Ты выглядишь ошарашенно.

- Я должна была защищать его, но я ушла.

Лицо Торина напряглось.

- Ты говоришь о Севилле?

- Да, - Эрик с Корой, как и другие посетители, помогали работникам поставить на место стулья и навести порядок в зале. Он выглядел как обычно. Нормальным. Я подняла стул и поставила его к столу, не сводя глаз с Эрика. - Это нечто ждало, пока я оставлю его, и только потом напало. Мне не стоило уходить.

Торин выругался, и я перевела на него взгляд. Глаза прищурены, лицо напряжено.

- Не вини себя. Ты не можешь присматривать за ним 24 часа в сутки.

- Я должна, - если бы я была Норной, то могла бы. Я всмотрелась в лицо Торина. Разве я могу быть с Торином, когда я нужна Эрику? - Я должна защитить его.

Торин схватил меня за лицо и заглянул мне в глаза.

- Я хочу знать всё, что тебе сказали Норны. Всё.

Я кивнула. Кора и Эрик уже шли в нашу сторону.

- Сегодня. Наедине. Сейчас мне надо увести его отсюда.

Глава 11

.

Ночные страхи

Все массово покидали «Дом на утесе», большинство людей получили ушибы подбородков, челюсти или суставов. Я молча шла рядом с Эриком и Корой, слушая разговоры учеников, спешащих к своим автомобилям.

- Это был неожиданный удар, мужик, - сказал кто-то позади нас. - Секунду я разговаривал с Холлингером, затем вспомнил, как он натягивал меня во время тренировки несколько дней назад. Избить его показалось разумным.

- По крайней мере, у тебя была причина. Я не знаю, почему ударил Грейнджера. Я имею в виду, он, конечно, мудак, но это никогда не беспокоило меня раньше, - сказал другой. - Я просто хотел, чтобы он замолчал.

- Извини, чувак. Я видел, как ты улыбался моей девушке, и потерял контроль, - сказал другой наш ученик, когда они перешли улицу к своим автомобилям.

Мы забрались внутрь джипа, и Кора тут же включила подсветку в автомобиле и опустила зеркальце.

- Я не могу поверить, что сучка Коллинса напала на меня, - она изучала свою правую щеку. От её рта до уха протянулись две царапины. Одна была опухшей и красной. - Останутся шрамы.

Она была такой мелодраматичной. Раны были поверхностными.

- Нет, не останутся, - сказал Эрик, проводя пальцами и нежно поглаживая её лицо. - Два дня, и ты будешь как новенькая.

- Ты уверен? -

спросила Кора.

- Абсолютно, - он продолжал гладить её скулы.

Я ненавидела прерывать их в такие моменты, но я должна была знать одну вещь.

- Что там случилось, Кора?

- Я разговаривала с Джейдом...

- Флиртовала, - поправил Эрик.

- Я не флиртовала. Мы обсуждали, как я выбираю парней для моего блога, когда...

- Он посадил тебя на колени, - закончил снова Эрик, не скрывая своего раздражения. - Я видел тебя через зеркало за прилавком.

- Неужели я действительно флиртовала с кем-нибудь сегодня, Рейн? - спросила Кора дрожащим голосом, обернувшись, чтобы взглянуть на меня.

Кора любила флиртовать. Несмотря на то, что она думала, что это безвредно, Эрик всегда ненавидел это и часто сердился.

- Я, ммм...

Эрик фыркнул и завел мотор.

- Сначала я отвезу тебя, Рейн.

Удивленная, что он не предложил сначала отвезти Кору, я села сзади. Тишина во время езды звенела от напряжения. Мои мысли обратились к Торину, и я улыбнулась. Может быть, все получится между нами. Я чувствовала себя немного виноватой за то, что счастлива, когда мои друзья даже не разговаривали друг с другом. Может быть, у них был бы шанс поговорить после того, как они высадят меня.

Эрик остановился возле моего дома, и я взглянула на дом Торина. Он был в полной темноте. Его еще не было дома.

- Поговорим с тобой позже, Рейн, - сказала Кора.

Я кивнула и помахала рукой.

- Позже, - добавил Эрик, но на его лице было написано, что нам нужно поговорить. Он был достаточно умен, чтобы знать, что инцидент в «Доме на утесе» был сверхъестественным, а это означало, что люди были скомпроментированы.

Я направилась к своему дому, когда они умчались. Приглушенный свет был виден через окно в гостиной, и я задалась вопросом, спал ли отец. Он имел привычку оставлять огни лестницы, когда я болталась с моими друзьями поздно ночью. Внедорожник подъехал к подъездной дорожке Торина, и я остановилась. Молодой человек спрыгнул и поспешил ко мне.

- Я просто заходила внутрь, - сказала я.

- Не сейчас, - внедорожник сорвался с места, водитель посигналил. Торин помахал и взял меня за руку. - Нам нужно поговорить.

Я проверила свои часы. Было немного больше одиннадцати, поэтому у меня было время.

- Я должна быть дома к полуночи.

- Я позабочусь о том, чтобы ты легла в постели.

Я улыбнулась визуальному эффекту. Я бы затащила его под одеяло и не позволила ему уйти. Он взял сумку, которую, должно быть, уронил, когда вышел из машины, и мы пошли к нему, пройдя в столовую. Ингрид не выходила из своей спальни, но она, должно быть, убралась, потому что не было никаких намеков на ужин. Пока Торин подошел к холодильнику для напитков, я сбросила куртку и положила ее на стол, наблюдая за ним.

- Содовая или сок? - спросил он.

- Это не имеет значения.

Он схватил две бутылки яблочного сока, побрел туда, где я стояла, взял меня за руку и обнял.

- Пойдем со мной.

- Куда мы идем?

- Наверх в мою комнату. Это личное.

Мое сердце начало сумасшедше отстукивать стаккато, волнение переполняло меня. Я не возражала против предложения пойти в его спальню. Мне понравилось такой подход к делу. Кроме того, я хотела быть с ним, снова заснуть на руках, а не потому, что у меня была краниотомия.

- Мне нужно знать все, что Норны сказали о Севилле, поэтому я должен знать, против чего выступаю.

Мне понравилось, когда он был на моей стороне, хотя его слова не соответствовали застывшему взгляду, или вибрациям, которые я получала от него.

- Разве ты не имеешь в виду, против чего мы выступаем?

- Неважно, как ты это произносишь, Веснушка. Я не позволю, чтобы Норны снова задурили тебе голову или заставили присоединиться к ним, чтобы защитить Севилля.

Норны были девами с нулевым интересом к мужчинам или любви. Я не была настолько благородна. Не сейчас, когда Торин вернулся в мою жизнь.

- Я не собираюсь становиться Норной.

- Хорошо, потому что я не позволю тебе.

- Не позволишь мне? Кто умер и дал тебе ключ к моему будущему?

Он остановился, его взгляд блуждал по моему лицу. Я сглотнула от горя в его глазах. Он отпустил мою руку, потянулся и откинул волосы с моего лица.

- Ты сделала это, когда перебежала мой двор и упала в мои объятия, как будто это было то место, где ты должна быть. Когда ты смотришь на меня со смесью невинного удивления, соблазнительного обаяния и достаточного сопротивления, чтобы заставить человека отступить, - он поднял мой подбородок и провел большим пальцем по нижней губе. У меня перехватило дыхание. Он медленно и сексуально ухмыльнулся. - Когда я прикасаюсь к тебе, и твое дыхание учащается, - медленно, не отрывая взгляда от моих глаз, он опустил голову. - Когда ты забываешь дышать, потому что я собираюсь тебя поцеловать.

Вот именно так мысли об Эрике и Норнах отошли на второй план. Волна дрожи прокатилась через меня. Я потянулась и положила руки ему на грудь, тонкий материал рубашки не создавал барьера против тепла его тела.

- Ты знаешь, как тяжело прошла для меня эта неделя?

Я сглотнула, качая головой, желая, чтобы он прекратил говорить и поцеловал меня уже.

- Хочу тебя, говоря себе, что я не должен. Смотреть, как ты флиртуешь с этими идиотами Дрю и Кейтом. Желание защитить тебя от придурков в школе, и всегда этого мало, - он потерся своей щекой о мою, контакт, передающий тепло, текущее через меня. - Ты не представляешь, насколько я был близок к переходу от класса к классу на суперскорости и помечая всех рунами забывчивости.

Мои ладони сжались в кулак. Ожидание убивало меня.

- Ты защитил меня от журналистов.

- Этого не достаточно. Я планирую сделать больше, - он поцеловал мою скулу, уголок глаза, висок. Медленно, он спустился по моей другой щеке. Мои внутренности стали мягкими в ответ на его нежность, сердце колотилось. Наше дыхание смешивалось, когда он потер носом о нос, и я дрожала.

Почувствовав нетерпение, я сжала его скулы.

- Перестань дразнить меня.

Он усмехнулся, и звук пронзил меня.

- Забавно, ты все время дразнишь меня. Улыбкой. Взглядом. Прогулкой в комнату.

Он потерся губами о мои, целуя верхнюю губу, а затем нижнюю. Я прижалась к нему, потрялась в нем. Его вкус взорвал мои чувства, пока не осталась только одна мысль: Торин. Он стал причиной, по которой я дышала, все мои чувства были настроены на него. Если бы можно было слиться с другим человеком, мы были бы одним целым.

Он поднял меня, просунув одну руку под коленями, а другой прижал к себе, наши губы слились в поцелуе. Он что-то пнул, дверь, я предположила, и вошел в свою спальню. Зажегся свет, и дверь за нами закрылась. Он осторожно положил меня на кровать. Сент-Джеймс не дал мне ни минуты, чтобы осмотреться. Не то чтобы мне это было нужно. Раньше это была комната Эрика. Я знала, что она просторная и большая, как та, что находится через коридор. Мое внимание сосредоточилось на лице Торина. Я услышал звон бутылок сока, которые он принес с собой, когда он поставил их на стол, затем он опустился рядом со мной, и одна нога зацепилась за мою.

Ощущать его тело рядом с моим,... у меня перехватило дыхание. Он осыпал поцелуями лицо и шею, слегка прикусывая, и я задыхалась. Я прижалась к нему, нуждаясь в большем. Глухо рыча, он целовал меня в губы, посылая в водоворот эмоций и ощущений. Я могла часами сидеть с ним вот так. Навсегда.

Его пальцы скользнули вверх и вниз по моей обнаженной руке, прежде чем остановиться на моей талии там, где рубашка и джинсы оставляли полоску кожи. Он запустил руку под мою рубашку, и я перестала дышать. Ощущать его прикосновения на себе, выходило за пределы моих мечтаний. Я вздрогнула. Можно ли умереть от слишком сильных ощущений? Может быть, забывая дышать.

Я втянула воздух, смяла его рубашку, потянула и, подражая ему, нежно касалась его. Он вздрогнул и попятился. Конечно, я сделала что-то не так, я тоже замерла. Мои глаза смотрели на него. Взгляд Торина пылал, лицо напряглось.

- Не останавливайся, - попросил он глухим голосом. Затем сел и снял рубашку.

Я была как ребенок в кондитерской. Мои глаза пировали на его широкой груди. Золотая кожа. Мучительные мышцы. Тугой пресс. Одно дело - смотреть издалека, а совсем другое - приближать его к себе. С моей стороны. Кровь, ревущая в моих ушах, мое стучащее сердце угрожало взорваться, я облизнула губы кончиком языка.

Он откинулся на подушку, скрестив руки.

- Двигайся вперед.

Я двинулась. Его кожа была горячей, гладкой, мышцы сгибались под моей ладонью. Несколько раз он задерживал дыхание, рассказывая мне без слов, что ему нравилось. Я осмелела, любя его.

Он поймал мое запястье, когда я добралась до его пупка.

- Достаточно.

- Но...

- Иди сюда, - прошептал он, изучая меня из-под ресниц.

Я поползла по его горячему телу, набросилась на него, как всегда фантазировала, и смотрела ему в глаза. По какой-то причине огонь в них потускнел.

Он откинул мои волосы назад и прижал мою голову, с серьезным выражением лица.

- Расскажи мне, что Норны сказали о Севилле.

Я моргнула.

- Сейчас?

Он усмехнулся.

- Да сейчас. Я должен затащить тебя в кровать к полуночи, и мы... - он посмотрел на часы, - двадцать минут.

Я надулась. Я бы предпочла заниматься делом, чем говорить о Норнах, но по его выражению этого не произойдет. Я вздохнула.

- Во-первых, Эрик не человек. Он сын Балдура.

Торин напрягся.

- Балдура сына Одина?

- Да.

Торин тихо выругался и сел, заставив меня оставить удобное положение на его груди. Он поцеловал меня в губы, спрыгнул с кровати и начал ходить. То, как мышцы двигались на груди и животе, завораживало меня. У него было такое красивое тело. Худое. Жесткое. Мужское, не перекаченное.

- Это все объясняет, - пробормотал он. - Поведение Лавании, почему он выглядел знакомым, когда я впервые увидел его, дерьмо, которое случилось сегодня вечером. У него такая мрачная и страшная сила, что им нужно было спрятать его здесь, - он сел, его голубые глаза были пронзительными. -

Скажи слово в слово, что сказали Норны.

Когда я закончила, Торин снова стал ходить.

- Скажи что-нибудь, - попросила я.

Он продолжал шагать.

- Ты действительно начинаешь меня пугать.

Он остановился, и прищурился.

- Норны были правы. Ему понадобится защита, пока мы не поймаем то, что охотится за ним. Я не знаю, что произошло сегодня вечером, или если что-то повлияло на других... ох, тень. Он действовал странно, почти так же, как если бы наслаждался бойней.

- Это очень странно для того, кто ненавидит насилие. Я думаю, что он был одержим.

Торин сел рядом со мной, удивившись.

- О чем ты говоришь?

- Когда я пошла поговорить с ним, он не узнал меня. Я спросила его о Коре, и он понятия не имел, кто она такая. Тогда его глаза светились как-то странно. Когда он очнулся, то, похоже, был удивлен хаосом. Человек, которого мы видели, ухмылялся и фотографировал, был не тем Эриком, которого я знаю. У Норн есть что-то человеческое?

- Не то, чтобы я знаю, но они никогда не спят, это делает их идеальными сторожевыми псами.

У меня перехватило дыхание.

- Ты хочешь сказать, что я должна быть одной из них, чтобы защитить Эрика?

- Туманы Хель, нет, - он схватил мои руки, его глаза сверкали. -

Никогда. Я говорю, что мы должны найти способ, чтобы защитить его. Ты не можешь взять на себя эту ответственность самостоятельно, и Норны не имели никакого права просить тебя. Мы будем защищать его вместе.

«Мне это нравится». Груз будто свалился с моих плеч, и я вздохнула.

- Ты и я?

- Эндрис тоже. Но сначала мы должны вывести Эрика из его дома и привезти его сюда.

- Его родители захотят узнать почему.

- Предоставь это мне, - он встал и протянул руку.

- Ты уверен, что он будет здесь жить? У вас есть четыре спальни, и все они заняты. Я огляделась. Когда Эрик жил здесь, там был телевизор с большим экраном, игровые приставки и стол с камерами и пачками фотографий. Прямо сейчас в ней находился большой стул, стол с журналами о мотоциклах и полка со спортивными трофеями. На стене, на которой раньше висели изображения Эрика, были плакаты с разными моделями мотоциклов. Некоторые из них были современными, как его Харлей, в то время как другие выглядели так, как будто они были прямо из стимпанк-романа. На противоположной стене были схемы мотоциклетных двигателей. Его роман с мотоциклами, должно быть, начался сотни лет назад.

- Или он может разделить спальню с тобой. Раньше это была его, - добавила я.

Торин поднял меня на руки, злая улыбка тронула его губы.

- Я не делюсь ничем, что принадлежит мне, Веснушка. И я никого не пускаю под свою защиту. Он будет жить с Эдрисом.

- Он бог, - напомнила я ему, обняв его.

Он фыркнул.

- Да, какой-то бог, которому нужна помощь Смертной девушки, чтобы защитить его.

Я высунула язык.

- Промах, я не Смертная девушка, скоро я буду Бессмертной.

Он вздохнул.

- Я все еще не понимаю, почему. Ты отлично себя чувствуешь.

Мои внутренности превратились в желе, но я не могла не задаться вопросом, действительно ли мое обучение было проблемой.

- Ты просто так говоришь, потому что не испытываешь эмоциональную привязанность к маленьким Смертным девочкам.

Он сверкнул суперзлой усмешкой.

- Нет, не знаю. Я использую их тела и двигаюсь дальше, но меня можно убедить искать больше.

- Не смотри на меня. Я все еще жду, когда кто-то убедит меня перестать преследовать эмоционально недоступных парней.

Он усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать меня, но громкий шум где-то в доме прервал его. Мы оба застыли.

- Оставайся здесь, - сказал он и направился к двери.

***

Я стояла прямо за ним, когда он открыл дверь. Казалось, что удары и проклятия раздавались со всех концов коридора. Хотя, нет, они доносились из-за закрытой двери спальни Лавании.

- Ты думаешь, она вернулась? - спросила я.

Торин посмотрел на меня через плечо.

- Я сказал тебе остаться.

- Ты не сказал, пожалуйста. Думаешь, она обжимается с мужем?

Он посмеялся.

- Ш-ш, - я схватила его за руку. -

Они могут услышать... Йики, пойдем, - дверная ручка повернулась, и дверь распахнулась. Появился край чего-то, обернутый коричневой бумагой. Эдрис появился следом, таща большой сверток. Черные руны были на его лице и руках, и он, казалось, не напрягался. Угол свертка попал в противоположную стену и оставил вмятину.

- Помоги немного, бро, - сказал он. - Черт побери, это все сбивает с толку.

Торин все еще смеялся, когда пошел помогать ему.

- Что это?

- Портал. Я взял его из магазина семьи Рейн.

- Где мой? - спросил Торин.

- Я похож на человека из службы доставки? - возразил Эдрис. - Твой остался в магазине.

- Напомни мне еще раз, почему я держу только твой портал?

- Потому что ты пытаешься произвести впечатление на свою девушку, - он подмигнул мне, когда они проходили мимо. Они продолжили обмениваться шпильками на ходу.

Покачав головой, я заглянула в спальню Лавании. Зеркало от пола до потолка в комнате теперь стало порталом, ведущим к Миражам. Я видела знакомый проход. Что подумал бы Джаред, когда он обнаружил, что зеркала исчезли? Папа наверняка скажет ему, что Эдрис забрал их после того, как Джаред вернулся домой. Я была уверена, что у них есть система, которая защищала его от мира Валькирий.

Я коснулась стены портала. Он был сплошной, хотя это выглядело, как бурление белого облака. Я проверила пол.

- Иди и попробуй, - сказал Торин из-за меня. Он был один. - Он твердый.

- Что случилось с Эдрисом?

- Он осел!

- Спасибо, - сказал Эдрис, спускаясь с лестницы.

Я последовала за ними в магазин. Оба парня направились к своим рунам, которые пылали и освещали темную комнату. Через окно увидела пустынную улицу и проверила свои часы. Пришло время отправляться домой. Я не хотела уходить, но мой отец был бы напуган, если бы меня не было дома к полуночи.

- Я должна пойти домой, - сказала я, наблюдая, как Торин и Эндрис тащат зеркало в его комнату.

- Подожди меня, - сказал Торин.

- Я буду внизу, - я пошла на кухню, чтобы взять пиджак, и пожала плечами. Обернувшись, я увидела Торина. Он надел рубашку. Вытащив волосы из-под моего воротника, подошел ко мне, погладил мой затылок, как будто не мог остановить себя, и снова поцеловал меня.

- Я не хочу, чтобы ты уходила,-

прошептал он.

- Я тоже. Мой папа...

- Я знаю, - он поцеловал меня в нос, затем потянулся и взял меня за руку. Мы пошли к выходу, когда Эдрис вошел в гостиную. Он усмехнулся.

- Посмотрите на себя, влюбленные голубки. Думаю, я не ошибся, - Эдрис ухмыльнулся и снял перчатки байкера. - Я должен летать над вами с луком и стрелой.

Я нахмурилась:

- О чем ты говоришь?

- Игнорируй его, - сказал Торин, открывая дверь.

- Ты должен мне, большой брат.

- Все, что захочешь, - бросил Торин через плечо.

- Твой Харлей, - сказал Эдрис, следуя за нами.

- Бери, - бросил Торин без колебаний.

Я посмотрела через плечо, чтобы увидеть, как Эдрис набирает в грудь воздух.

- Ты действительно собираешься дать ему свой байк?

- Он заслужил это, и сохранит его в целости. Как обычно, он пытается доказать свою точку зрения.

- Что для тебя важнее?

- Что для меня важнее. Это и ежу понятно, - мы спустились вниз по дороге, а затем по тротуару. Было холодно и сыро, а небо затянуто тучами. Холод проник сквозь мою тонкую куртку, и я вздрогнула. Руки Торина крепче сжались вокруг меня. - Тебе холодно. В следующий раз мы воспользуемся порталом и отправимся прямо к тебе в комнату.

Мне понравилась идея.

- У меня есть предубеждение к порталам, ты знаешь.

- Какое?

- Я не люблю их использовать, если только это не абсолютная необходимость.

- Это очень плохо. Я планировал тайком проникнуть в твою комнату и обнимать тебя, пока ты не заснешь.

Мой желудок свело, но в хорошем смысле. Мне бы понравилось это. Мы остановились у двери.

- Может быть, я изменю своё мнение о порталах.

- Может быть, я сделаю это за тебя, - и он поцеловал меня длинным хочу-сорвать-его одежду поцелуем. Он быстро остановился и прижался лбом к моему. - У тебя есть планы на завтра?

Мой разум был слишком взбудоражен после поцелуя, чтобы понять что-либо. Я не могла думать, не говоря уже о том, чтобы собрать воедино предложение.

Торин усмехнулся.

- Глубоко вздыхай, пока не прояснится голова. Если это не удастся, я сделаю шаг назад и дам тебе пространство. Знаешь, перестать витать в облаках.

От его подколов я вернулась в реальность и игриво ударила его в живот.

- Заткнись.

Он подскочил, смеясь.

- Хорошо, завтра. Хочешь потусоваться?

- О, да. Утром я бегаю с отцом, а после обеда планирую посетить кладбище, - возможно, папа был прав насчет этого.

Торин вздрогнул.

- Зачем?

- Некоторые из моих друзей умерли во время встречи. Я ушла до похорон и, ну ... Во всяком случае, я думала, что возложу цветы на их могилы, - его глаза сузились, когда он изучал меня. Я начала краснеть. - Я знаю, это звучит болезненно. Даже папа сказал, что я сделала, хм, достаточно. Ты перестанешь так на меня смотреть?

- Ты потрясающая, - он прижался губами к моему виску. - Нет, это не болезненно, но я начинаю учиться, что это Вы, Лоррейн Купер, делаете. Лучше заходи внутрь, пока твой отец не вышел с дробовиком.

- Папа не верит в оружие, - сказал я. - Доброй ночи.

- Действительно?

Я потянулась и поцеловала его, не торопясь.

- Лучше?

Он усмехнулся.

- На данный момент. До завтра.

Он подождал, пока я войду внутрь.

***

На верху я переоделась во фланелевую пижаму, почистила зубы и выглянула в окно, но комната Торина была в полной темноте. Завтра не может наступить достаточно скоро. Я проскользнула под одеяло и расслабилась. И почти заснула, когда зазвонил мой мобильный телефон.

Я нырнула за ним. Эрик. Разочарование накрыло меня. Конечно, Торин не хотел писать мне. Он избегал современных технологий.

«Я приеду», - гласило смс Эрика.

«Сейчас?» Я набрала ответ.

«Да. Мы должны поговорить».

«Завтра».

Тёплый ветерок пробежал по моей комнате, и я села, повернувшись к зеркалу. Оно рябило как вода. Вздохнув, я подвинулась к краю кровати. Когда включила прикроватную лампу, мое зеркало превратилось в крутящийся водоворот облачной массы. Я серьезно нуждалась в том, чтобы переосмыслить наличие зеркала в моей комнате. У него даже не было глупых рун на раме. Вихрь превратился в дверной проем, и Эрик вошел в мою комнату.

- Уже первый час ночи, Эрик. Ты прочитал мое последнее смс?

- Да, но завтра для меня будет слишком поздно. Я не могу спать. Я не спал несколько недель.

Что-то в его голосе подавило мой протест. Я похлопала по кровати.

- Иди сюда. Почему?

Он сел, наклонился вперед и положил локти на колени и вытер лицо.

- Что случилось? - спросила я, придвигаясь ближе, чтобы погладить его руку и спину. Он дрожал. - Эрик?

Он выдохнул воздух и сел.

- Я не знаю, что со мной происходит, но после инцидента в «Доме на утесе» мне нужно поговорить с тобой. Каждую ночь я ложусь спать, и следующее, что понимаю - родители меня удерживают, пытаясь успокоить. Я просыпаюсь, вспотев, тяжело дыша, как будто бежал, и мое сердце колотиться, Рейн. Мои родители говорят, что я вскакиваю с криками.

- Это кошмары?

- Нет. Мама сказала, что это ночные страхи. Я просыпаюсь, испуганный своими выдумками. Можно, я здесь посплю?

- Конечно.

Он встал, разложил раскладушку и схватил дополнительные подушки. Молодой человек знал, где все лежало, потому что часто оставался ночевать. Он плюхнулся на спину, скрестив руки за головой. Торин раньше сделал такое же движение, обнажив свое тело, чтобы я могла его изучить. Мысли о нем заставляли меня вспыхнуть. Я сглотнула и отодвинула воспоминание в сторону, заставив себя сосредоточиться на Эрике, который нуждался во мне.

Я лежала на животе и изучала его. Он выглядел дерьмово. Утром заметила тени у него под глазами, и он похудел, что теперь обретало смысл.

- Когда начались эти ночные ужасы, и как часто ты их видишь?

- Они начались сразу после тусовки, и происходят раз в несколько дней, но они ухудшаются. Кажется, я ударил мою мать прошлой ночью, - он помолчал и нахмурился. - Она, кажется, боится меня.

- Что их вызывает? Я имею ввиду, ты что-нибудь помнишь, когда просыпаешься?

Он покачал головой.

- Не-а. Сегодня вечером я почувствовал такую ​​же сильную панику, пока не уснул. Я не был самими собой в «Доме на утесе», не так ли?

Я кивнула.

- Ты выглядел смущенным, не узнавал меня или Кору, когда я спросила тебя, где она. Вы видели незнакомых людей до того, как это случилось?

Его лицо нахмурилось.

- Ты думаешь, Норны делают это со мной?

- Я бы не стала скидывать их со счетов.

Он покачал головой.

- Нет, я никого не видел. Секунду я наблюдал, как Кора флиртует с каким-то глупым шутником, а потом ты дергала мою камеру и говорила, чтобы я ее вытащил. Я не знаю, что произошло. Когда ты вернулась? Когда в последний раз тебя видел, тебе не терпелось исчезнуть с Сент- Джейсом.

В его голосе слышалась лёгкая ирония, которая говорила, что упоминание Торина все еще остается неприятным.

- Мы были на улице, когда я почувствовала присутствие настолько могущественное, что не смогла игнорировать его. Сначала я думала, что Норны вернулись, но в нем было что-то другое. Это сложно объяснить.

Я рассказала ему все, что мы видели, включая его ухмылку и фотографирование дерущихся людей, а затем его реакцию, когда подошла к нему, увидев, тень в его глазах.

- Это было так, как если бы ты был не собой.

Он закрыл глаза и ущипнул переносицу.

- Может, я больше не я. Сначала ночные ужасы, теперь отключения, и знаешь что? Бьюсь об заклад, это как-то связано с их миром, - он натянул одеяло до пояса и закрыл лицо рукой. - Ты можешь выключить свет? Я больше не хочу об этом говорить.

Мое сердце болело за него. Я наклонилась и потянула его за руку.

- Эй, - пробормотала я, прежде чем опустить руку. - Мы выясним это и остановим кого бы то ни было. Обещаю.

Он хмыкнул.

- Ты не можешь помочь мне, Рейн. Давай спать.

- Нет, ты не понимаешь. Это моя работа, защищать тебя. Норны рассказали мне, когда я увидела их в столовой.

Он сел, оперся на локти, и янтарные глаза сузились.

- Что?

- Я не могла ничего сказать раньше, потому что я, ммм, вроде не верила им. Я думала, они просто пытаются манипулировать мной. Вот почему я спросила Лаванию о тебе, - он нахмурился, я знала, что делаю дерьмовую работу, объясняя. Я начала с самого начала, рассказывая ему, что рассказала мне Мардж и ее друзья, не привлекая к этому Торина. - Я не была уверена, как это преподнести, потому что до сих пор не было причин.

Он покачал головой.

- Что они имели в виду, потому что ты выжила из-за меня?

- Я не знаю. Может быть, они спасли меня, потому что знали, что однажды я остановлю это чудовище внутри тебя.

Он плюхнулся на спину.

- Ты сумасшедшая, так же как и Норны. Ты всего лишь девушка, Смертная. Как ты можешь остановить какого-то сверхъестественного монстра, которого ты даже не можешь увидеть?

Может быть, я должна была стать Норной, чтобы увидеть это, и первым шагом к тому, чтобы стать одной из них, было стать Бессмертной. Эта мысль причинила мне боль.

Глава 12

.

Игра купидона

Когда я проснулась, было уже восемь утра. Поперек раскладушки, растянувшись на животе, тихо посапывал Эрик. На время сна он снял свою футболку.

Я выскользнула из-под одеяла и вышла из комнаты, осторожно закрыв дверь, чтобы не разбудить Эрика. Внизу мама доедала свой завтрак. Судя по тарелке в раковине и сложенной на столе газете, папа уже позавтракал. Запах кофе прогнал сон из моих глаз.

- Утречко, милая, - сказала мама.

- Утро, - пробормотала я.

- Бурная ночка?

- Поздняя, - на плите стояла сковородка. Я подняла крышку, и губы растянулись в улыбке. Яйца с беконом. На двоих хватит. Я подхватила ломтик бекона, налила себе чашку кофе и добавила сливок. Все это время мама не сводила с меня глаз. Я села на стул напротив ее, потягивала кофе и оперлась головой о руку.

- Ты куда-то ходила вчера вечером? - спросила она.

- Ага. Мы ходили в «Дом на Утесе». Я спрашивала папу, и он сказал, что не против.

- С кем ты была?

- Кора и Эрик, - я поднялась и наложила себе еды, оставляя достаточно для Эрика. - Ты скоро пойдешь в магазин?

Она посмотрела на часы на микроволновке.

- Сегодня открывает Джаред, я подойду к часам десяти. А что? Хочешь пойти со мной?

- Нет. У меня пробежка с папой через, - я сверилась с часами на руке, - пятнадцать минут.

- Неудивительно, что он такой бодрый с утра,- она отпила из кружки. По середине стола стояла упаковка с ромашковым чаем и банка с медом. Мама была чайным маньяком. - Как Эрик?

А еще у нее было поразительное чутье. Наверное, входит в список способностей Валькирий. Она также знала, когда Торин переехал в дом по соседству. Как у нее это получается? Может, у нее осталось достаточно рунной магии, подсказывающей, есть ли рядом Валькирия. Работает ли ее радар на богов или внуков богов, на Эрика? Это объясняет, откуда она всегда знает, когда он у меня в комнате. В голову прокралась еще одна мысль. Лавания говорила, что в их мире мама была знаменитостью. Знал ли Торин, что она Валькирия, когда исцелил меня? Это могло объяснить, почему он говорил со мной о магии и не беспокоился о рунах на моей машине.

- Рейн?

Я сконцентрировалась на маме.

- С Эриком все в порядке.

- Он встречается с Корой?

- Не знаю. Точнее, они ничего не говорили об этом, но все делают вместе.

Мама прищурилась.

- Что, например?

Я закатила глаза.

- То, что делают парни и девушки. Когда, ты говорила, пойдешь в магазин?

- Почему у меня такое чувство, что ты пытаешься от меня избавиться? - ее взгляд переместился на что-то у меня за спиной, и она заулыбалась. Я обернулась, ожидая увидеть там Эрика.

В черных спортивных шортах и такой же майке, с черно-красной курткой к нам подошел папа. В руках он нес четыре пустые бутылки для воды, несколько упаковок энергетического геля и пачку с электролитными таблетками. Он задумал превратить нашу утреннюю пробежку в учебную тренировку. Может, не поздно отказаться? Таблетки нужны были для восстановления солей, которые он потеряет с потом, а гель - для восстановления энергии. На запястье висел браслет, в котором были занесены его личные данные и номера на экстренные случаи. Когда он бегает или ездит на велосипеде на длинные дистанции, то старается предвидеть все. Хотя я все еще сомневалась, готов ли он для такой серьезной тренировки.

- Хочешь одну? - спросил он, потряхивая пачкой с электролитами.

- Нет, спасибо. Я планирую вернуться через час.

Он усмехнулся, складывая все вещи на стол.

- Хочешь бросить меня?

- О да. Полчаса туда, пол обратно. Я же не на марафон тренируюсь, -

пока он целовал маму, я вернулась к своему завтраку. Мама встала, помогая папе наполнить бутылки, которые он складывал в карманы на поясе. Несколько пакетов с гелем он поместил в маленьком кармашке. Когда они снова поцеловались, я закатила глаза.

- Я вообще-то здесь ем, - напомнила я.

- Тогда не смотри, - ответил папа.

Я оставила их и пошла к себе, чтобы переодеться. Эрик все еще был в отключке. Я собрала волосы в хвост и проверила свой iPod. Полностью заряжен. У меня еще было время, поэтому я включила свой ноут, чтобы почитать что-нибудь о ночных кошмарах.

Информации по теме оказалось много. На меня выскочили слова, подтверждающие рассказ Эрика.

Неестественно прямая осанка.

Крики.

Чрезмерное потовыделение.

Тяжелое дыхание.

Ускоренное сердцебиение.

Широко раскрытые от ужаса глаза.

Удары.

Взмахи руками и ногами.

Ведут себя, словно пытаются спастись от чего-то.

Сомнабулизм.

Люди с ночными кошмарами могут серьезно повредить себя. Когда просыпаются, растеряны, не могут успокоиться, ни на что не реагируют и никого не узнают. В большинстве случаев срываются на тех, кто их будит, могут физически навредить им. Но хуже всего то, что потом они ничего не помнят. Неудивительно, что Эрик думал, что ударил свою маму.

Я посмотрела на время и поморщилась. Отключив iPod от зарядки, захватив наушники и бейсболку, я побежала к кровати и попыталась разбудить Эрика. Он что-то пробормотал и отвернулся. Проклятье. Я написала ему записку, прикрепила ее к зеркалу, так как знала, что он воспользуется порталом, и поспешила вниз. Мама все еще была на кухне, мыла посуду.

- Где папа?

- В гараже.

- Пока, ма, - я натянула бейсболку.

- Мне разбудить Эрика перед отходом?

Будь проклята ее валькирская антенна. Скривившись, я развернулась.

- Я тоже буду всезнающей, когда стану Валькирией?

Она усмехнулась.

- Возможно. Как твои занятия?

- Отлично. Я получила свои артаво и на следующей неделе перейду к рунам.

- Вау, быстро ты. Ладно, иди. Я разбужу Эрика перед выходом и прослежу, чтобы он съел весь завтрак.

Я подбежала и поцеловала ее.

- Ты лучшая.

- Ошибаешься. Я планирую показать ему раскладной диван в кабинете и напомнить о нашем давнем разговоре. Я не возражаю, чтобы он ночевал здесь, но не в твоей комнате.

- Все в порядке, мам. Я не против, - и я побежала к гаражу.

- Я и не спрашивала твоего мнения, - услышала я, перед тем как закрыть дверь.

Папа что-то настраивал на своем велосипеде.

- Ты ведь не планируешь кататься на нем сегодня?

Он поднял взгляд.

- Может завтра, если погода будет хорошая. Пойдем.

Я пристально изучала его, когда мы шли по подъездной дорожке. Может, зря я так волнуюсь. Он выглядит бодрым. Из-за занавески за нами следила миссис Ратледж. Папа, видимо, не заметил ее, так как его внимание было обращено на дом Торина, хотя снаружи никого не было. Я помахала миссис Ратледж, и занавеска снова вернулась на прежнее место. Ухмыляясь, прикрепила iPod на руку.

- Ты собираешь слушать это?

- Да, как только обгоню тебя, -

улыбнулась я.

Он засмеялся. Я спрятала наушники в карман, так как знала, что он любит поговорить. На улице было теплее, чем обычно, хотя и пасмурно. Не одни мы решили воспользоваться хорошей погодой. В Кейвилле было много дорожек для прогулок и бега. Некоторые бегали по паркам, разбросанным по городу, в то время как другие шли на тропы к востоку от города, недалеко от гор. Мы направились в сторону ближайшего парка, Уиллоу Коммьюнити.

Когда мы шли, а потом бежали, папа не вспоминал Валькирий или мои занятия. Вместо этого он сосредоточился на подготовке к предстоящим местным событиям. Он собирался участвовать в соревнованиях по бегу на 5 и 10 км. Пробежав 2 круга, мы остановились попить воды. Прожевав электролитный гель, он вцепился зубами в энергетический батончик. Мне нравились гели, на вкус они были как желатиновые мишки-гамми.

- Я побегу вниз по Бейкер-Крик-Роуд, а потом обратно по Фокс Ридж.

- Это длинная дистанция, - заметила я, не зная, стоит беспокоиться или нет.

- Три часа, - он покрутил головой и размял плечи.

Даже с электролитами и энергетическими батончиками, у бегунов может свести ноги судорогой, если они не рассчитают своих сил. Пару раз маме приходилось везти папу обратно домой, когда у него были судороги.

- Мобильный с тобой? - спросила я.

Он усмехнулся.

- Да. Все отлично. Давай.

Я побежала, оглядываясь через раз. Он смотрел на меня, разминаясь на месте. Вскоре я завернула за угол и больше не могла его видеть.

Не прошло и десяти минут, как неожиданно сбоку от меня появился Торин. Я перешла на шаг, удивленная, и с нехорошим настроем. Я выглядела как ходящая реклама пота. Нажав на «стоп» на iPod, я достала наушники.

- Что ты здесь делаешь?

- Бегаю. Не останавливайся из-за меня, - сказал он, разворачиваясь ко мне лицом.

Он выглядел преступно сексуально в своих спортивных шортах и футболке с короткими рукавами, которая оголяла его руки и облегала рельефную грудь. Его руки и лицо блестели от пота, а в глазах, обращенных на меня, отражался оценивающий блеск. Как он может считать меня сейчас привлекательной? Обычно я очень сильно потею, и сегодняшнее утро не исключение. Я уже сняла куртку, чтобы охладиться, завязала ее на талии и сейчас была лишь в обтягивающем топе.

- Ты не видела меня раньше? - спросил он.

- Нет. А должна была? - я подняла козырек кепки и смахнула со лба пот.

Его губы скривились в сексуальной ухмылке.

- Я бежал за вами. Ни разу еще во время утренних пробежек мне не открывался такой вид.

Щеки опалило жаром.

- Передам папе, что у него появился поклонник.

Торин засмеялся.

- Шучу. Побежали.

Я спрятала наушники в карман куртки и снова перешла на бег.

- Пообедаешь со мной? - спросил он, появляясь сбоку.

- Сегодня?

- Да, и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра...

- Если добежишь первым до входа в парк, я вся твоя.

На лице появилась еще одна порочная ухмылка.

- Ты моя.

Бесстыжий.

- Я понял, о чем я. И не жульничать с рунами, - и побежала. Я слышала, как он бежал сзади меня. Оглянувшись через плечо, покачала головой. Он даже не старался. Вместо этого он подмигнул мне, словно покровительствуя. Я переключилась на дорогу и быстро побежала ко входу, но в следующую секунду взлетела в воздух.

Я закричала и ухватилась за шею Торина.

- Что ты творишь?

- Догоняю тебя. Забираю тебя. Ты всегда будешь моей, - он остановился и поцеловал меня. Видимо, ему все равно, потная я или нет. Ох, на вкус он великолепен, соленый и дерзкий. Он склонил голову. - Ланч?

- Да.

Он опустил меня на землю и взял за руку. Так мы шли всю дорогу домой.

***

Когда я вошла, в доме было тихо, однако, я все равно позвала.

- Мам?

Нет ответа.

- Эрик?

И снова меня поприветствовала тишина.

Мама не оставила никакой записки, а значит, ушла в магазин. Наверху Эрик убрал кровать и сложил одеяла и подушки. Моя записка исчезла с зеркала, но он не отправлял мне сообщение перезвонить ему после пробежки.

Сперва я приняла душ, высушила волосы и накрутила кончики. Мне нравилось, когда они немного вились. Аккуратно нанесла макияж. Выбранные узкие джинсы обтягивали бедра, а зеленый топ с капюшоном смотрелся сексуально и в то же время прилично. Я обула ботинки и, спускаясь вниз, написала Эрику. Папа еще не вернулся. Я позвонила ему, но он не отвечал. Надеюсь, с ним все в порядке.

Выйдя на улицу, глубоко вдохнула и направилась к дому по соседству. Я была вся в предвкушении, сердце снова ушло в галоп от мысли, что я увижу Торина. В их дворе я заметила какое-то движение, но это был всего лишь Эндрис. Одетый, как всегда, в черное, не считая растрепанных серебристых волос, он полулежал в кресле-качалке для двоих, сжимая в ладонях кофейную кружку. Кресло было новым. Он пристально следил за мной и, когда я зашла на крыльцо, перестал качаться.

- Милый прикид. Говорит о доступности и не кричит об отчаянии, - сказал он.

- Уверена, где-то здесь кроется комплимент.

Он усмехнулся и похлопал на сиденье рядом с собой.

- Присядь и побудь со мной, милая.

Я перевела взгляд на входную дверь

- Он в душе, но если ты хочешь присоединиться к нему... -

заиграл он бровями.

К лицу подобрался жар. Я не села к нему, а оперлась о перила террасы и начала изучать его взглядом.

- Ты будешь обедать с нами?

- Нее, у меня свои планы.

Прошлым вечером у него было свидание с милым парнем из школы.

- Так, как прошло твое свидание?

- Прекрасно. Возможно, я влюбился. Или это похоть. Никогда не различал. Что я получу за воссоединение этого счастливого союза?

Я вздернула бровь.

- Что?

Он наклонился вперед, опираясь локтями о колени, из-за чего кресло качнулось.

- Думаешь, в пятницу большой брат проснулся и решил прийти за тем, чего он хочет? Нет, - он ткнул в меня пальцем. - Потому что в четверг вечером мне пришлось вбить в него немного ума.

Ну да, конечно. Я уже видела, какая разруха остается после их драк.

- Что ты ему рассказал?

- Все, начиная с момента, когда я увидел тебя и подумал, что ты на серьезе готова самоотверженно спасать своих друзей на соревнованиях.

Я не знала, как реагировать на его признание. Я уже пыталась рассказать Торину правду, но он не поверил мне.

- Почему?

- Что почему?

- Почему ты рассказал ему?

- Его хандра уже начинала всех бесить. Был ли он рад услышать о вашем совместном прошлом? Нет, но в присутствии Лавании он не мог приказать мне заткнуться, -

он усмехнулся. - В этом вся фишка. Если хочешь адекватного Торина, подожди, пока рядом будет Лавания.

В памяти всплыл разговор с их создательницей.

- Хочешь сказать, что она была рядом, когда ты разговаривал с Торином?

- Она готовила на кухне, но я уверен, что подслушивала нас. Так что же я получу за роль Купидона?

- Эмм, спасибо?

Он нахмурился.

- По-твоему, он стоит только этого?

Теперь его вчерашний разговор с Торином обрел смысл. Торин отдал ему свой Харлей за то, что тот снова свел нас. Как романтично. Внутри стало тепло от нежности.

- Все, что захочешь.

Улыбка исчезла из его глаз.

- Расскажи про Малиину.

«Его бывшую?»

- Что ты хочешь знать?

- Все, что она совершила, пока я провожал души домой. Это может подсказать, что я делал не так, и не повторил своих ошибок снова. Торин со своими взломанными воспоминаниями мне не помощник, и, эмм, - он потер виски, - я не хочу спрашивать Ингрид. Она всё ещё слишком близко воспринимает исчезновение Малиины.

У меня зазвонил телефон. Это снова был Эрик. Я решила не отвечать и переключилась на Эндриса.

- Ладно. Что именно ты хочешь знать?

- Поговорим позже, - он откинулся на спинку кресла и начал медленно покачиваться. - Заходи в дом. Может, увидишь, как он переодевается, и уже никогда не выйдешь из его спальни.

Пока я слушала его, то приняла решение.

- Ты, определенно, не тот, кто уродует наши школьные шкафчики.

Он фыркнул.

- Ты подозревала меня? Больно, между прочим, - наигранная злость длилась недолго. - Почему?

- Я подозревала не только тебя, а всех Валькирий. Моя психолог сказала, что охранник Рэндольф караулил шкафчики, но все равно кто-то проскочил мимо него и сделал надписи. А это значит, что тот, кто это сделал...

- Двигался настолько быстро, что человеческий глаз не смог уловить его или ее, - закончил он.

Я кивнула.

- Не беспокойся. Я вычеркнула тебя из списка.

Он уставился на меня.

- Ну, спасибо хоть на этом.

Я ухмыльнулась.

- Всегда, пожалуйста. И, разумеется, Торин бы тоже не стал вредить мне.

- Ага, его тоже вычеркиваем. И остается Ингрид, - Эндрис вскочил на ноги и направился к двери.

- И Лавания, - добавила я, идя следом за ним.

- Она выше этого.

- Говоришь, как преданный сыночек, - пробормотала я.

- Я, вообще-то, все слышу, острячка. Она бы не стала вредить Смертному или будущему Бессмертному, - он открыл дверь и крикнул: - ИНГРИД! Спускай свой милый зад сюда.

- Ты собираешься спрашивать ее сейчас?

- Конечно. И не смотри на меня так, - добавил он. - Я буду аккуратным, - его брови взлетели, когда он увидел Ингрид, одетую в кружевной прозрачный синий топ и в трусиках в тон к нему. - Мило, но не к месту, юная леди. Оденься. Пообедаем вместе.

Ингрид ухмыльнулась.

- И сотри с лица эту ухмылку. Это не свидание, - грубо добавил он. -

Просто оставим Торина с Рейн наедине.

Ингрид надулась, но развернулась и, сильно виляя бедрами, пошла в сторону своей комнаты. Эндрис потрясенно смотрел на нее. Она, словно знала, что он следил за ней, остановилась и, прежде чем исчезнуть в коридоре, бросила на него через плечо взгляд. Он громко выдохнул и почесал затылок.

- Она тебе нравится, - сказала я, ухмыляясь.

Он уставился на меня.

- Эндрис и Ингрид сидели на дереве, - пропела я детскую песенку и затанцевала. - Ц-Е-Л-У-Я-С-Ь.

Он состроил гримасу.

- Она под запретом.

- Почему?

- Потому что я так сказал, - твердо сказал он таким серьезным и взрослым голосом, что я удивилась. - Ты получишь свой ответ, когда мы вернемся с ланча. Лично я не думаю, что это сделала она. Она не способна на подлость.

Она, действительно, нравилась ему.

- Тогда остается никто.

- Нет, остаются Норны. Подумай об этом. Чем больше тебя гнобят, тем быстрее ты сделаешь то, чего они хотят. Норны стирают воспоминания. Первое, что они тебе расскажут, это как стереть у всех из памяти то, что произошло на соревнованиях.

- У них ничего не выйдет, - сказал Торин, появляясь в гостиной. - Рейн никогда не станет Норной, - он выглядел шикарно в своей синей рубашке, которая оттеняла цвет глаз. Он подошел прямо ко мне.

Как обычно, в его близости, в животе все будто перевернулось. Он протянул руку и убрал мне за ухо прядь волос, затем медленно наклонился, заставляя меня ждать и предвкушать поцелуй. Ненавидела, когда он так делал, и в то же время любила, когда он доводил свой замысел до конца.

Я закрыла глаза, но он только быстро коснулся моих губ своими и отошел на шаг. Мои глаза распахнулись. Он самодовольно улыбался, словно издевался, а затем сказал:

- Эндрис, ты должен был исчезнуть пять минут назад.

- Чертовски верно, - ответил Эндрис. - Будто мне хочется кататься здесь третьим колесом, пока вы тут милуетесь.

- Не обращай на него внимания, -

сказал Торин, хватая меня за руку. - Он просто ревнует, - он повел меня на кухню. - Присаживайтесь, - сказал он, указывая на стул. - Я приму ваш заказ. Салат или сэндвич, - на столе лежал пучок салата, помидоры, красный лук, хлеб, мясная нарезка и ломтики сыра. Все свежее.

Я улыбнулась.

- Салат.

- Я так и знал, что вы это скажите, - он потянулся за разделочной доской и достал нож. Словно профи, быстрыми и точными движениями, он начал нарезать помидоры. Каждый ломтик получался ровным, как предыдущий.

- Где ты этому научился?

- То тут, то там. У Валькирий полно времени. Когда мы не притворяемся школьниками или студентами, ожидая, пока умрет какой-нибудь бедолага, и не провожаем души в чертоги, стараемся учиться чему-нибудь новому. Я готовлю лучше, чем большинство шеф-поваров, - похвастался он, - могу починить любой двигатель с закрытыми глазами, назвать любой город в любой стране и говорить на всех известных человеку языках, включая пару мертвых, - он взял красный лук и разрезал его поперек. Он накрошил первую половинку, даже не проронив слезинки.

- Ладно, ты обязан показать мне, как это делается.

- Иди сюда, - я поднялась и встала возле него. Он привлек меня к себе, так что спиной я упиралась о его грудь, а животом о стойку. Положив подбородок мне на плечо и касаясь щекой уха, он вложил в мою руку нож и сверху накрыл своей, направляя движения.

Не так просто сконцентрироваться, когда его дыхание касается моей кожи, зная, что стоит повернуть голову, и мы поцелуемся, и я отрежу себе пальцы. Он потерся своей щекой о мою, и у меня захватило дыхание.

- Сконцентрируйся, - предупредил он.

- Тогда перестань путать мне мысли, - проворчала я.

Его усмешка была такая завораживающая и сексуальная, что я не заметила, как начала улыбаться в ответ. Каким-то образом ему удалось показать мне, как правильно держать лук, чтобы не порезаться, и нарезать горизонтальными полосками, чтобы при этом не слезились глаза.

- Прекрасно.

Я повернула голову и прошептала ему на ухо:

- Спасибо.

Он простонал и поцеловал меня.

- Один - ноль, - сказала я.

Он отклонился и вздернул бровь.

- Хочешь поиграть?

- Нет, - закачала я головой.

- О, да. Посмотрим, кто кого быстрее соблазнит.

На готовку того, что должно было занять минут 10-15, у нас ушел час, я совершенно забыла о времени. Он показал мне, как мыть листья салата и как пропечь хлеб, чтобы получился сэндвич, от которого потекут слюнки. Наверное, готовить еще никогда не было так весело.

- Расскажи, как мы встретились, - попросил он, после того как мы поели.

- Но Эндрис...

- Рассказал свою приукрашенную версию, в которой выставил меня полным мудаком. Мне жаль, что я раньше не поверил тебе, Веснушка. Ты простишь меня?

Я кивнула, улыбаясь и пытаясь изо всех сил сдержать слезы. Я прощу ему что угодно, если это значит, что он все вспомнит. Ничего не утаивая, рассказала ему все, начиная с нашей первой встречи и заканчивая его исчезновением. Его глаза потемнели, а челюсть сжалась, когда я рассказывала, насколько опустошенной чувствовала себя, когда он исчез, как искала его на танцах и заключила сделку с Норнами, чтобы вернуть его. Я еще не закончила говорить, когда он притянул меня к себе.

- Достаточно, - хрипло прошептал он. - Мне жаль, что я причинил тебе столько боли.

Не уверена, кому из нас было хуже: мне - оживлять в памяти ту ужасную неделю, или ему - слушать все это.

- Нет, здесь нет твоей вины. Все это сделали Норны.

- Но я позволил этому случиться. Я должен был исцелить тебя, когда была возможность, и встретить последствия лицом к лицу, - он отклонился и провел костяшками пальцев у меня под глазами. Я поняла, что плакала. Он гладил меня по щеке, коснулся кончика носа. - Здесь и сейчас, я обещаю, что никогда не позволю тебе снова пережить такую боль.

Я кивнула.

Его глаза скользили по моему лицу.

- Я хочу вспомнить все. Ты поможешь мне?

- Хорошо, но мама сказала, Норны тщательно стирают воспоминания людей. Папа так и не вспомнил то время, что они провели вместе, пока до него не добрались Норны.

- Твой отец Смертный, а я Валькирия. Я вспомню, - его высокомерие подняло голову, но мне было все равно. - Я хочу вспомнить, как впервые увидел тебя, что чувствовал, когда прикоснулся к тебе первый раз, наш первый поцелуй. Хочу вспомнить, как держал тебя у себя в руках, когда ты спала после операции. Хочу почувствовать ту боль, когда чуть не потерял тебя, чтобы помнить, насколько ты ценна...

В этот раз поцеловала я, вынуждая его замолчать.

- Каждый раз, когда ты целуешь меня, касаешься и даже смотришь на меня, словно первый. Мы можем создать больше воспоминаний.

- Я все еще хочу, чтобы они вернулись, - сказал он упрямо, и я знала, что слышать о том, что было, совершенно не то, что помнить. Он погладил ту часть головы, где у меня остался шрам после операции. - Можно?

Немного смущаясь, я кивнула. Он убрал волосы и провел пальцами по неровной поверхности кожи, нащупывая титановые болты, удерживающие кость, часть которой хирурги заменили титановой пластинкой.

- Тебе больно или неудобно? - тихо спросил он, словно пытался представить мою боль.

- Нет. Я практически об этом не думаю, только когда голову мою, - солгала я. Голова больше не болела, но этот участок был неровным, и иногда мне казалось, что один болт шатается. - Я была у терапевта несколько дней назад, он массажировал шрам. Сказал, что если часто так делать, шрам и кожа быстрее придут в норму.

- Значит, поэтому ты была в больнице, - сказал Торин.

Это объясняло шум мотора Харлея, который я услышала.

- Ты следил за мной.

- Присматривал. Это не одно и то же, - легкими и нежными касаниями он массажировал шрам. Было приятно. - Как насчет того, чтобы в следующий раз тебя отвез я? Так не придется следить за тобой.

Я уставилась на него.

- Ты же не собираешься теперь относиться ко мне как к фарфоровой кукле.

Он крепко обнял меня, наклонил голову и зарылся лицом в мои волосы. Я сидела у него между ног на диване в гостиной, опираясь спиной о его грудь.

- Почем нет? Ты хрупкая Смертная, и я не хочу, чтобы тебе снова было больно. Кроме того, тогда в этом был виноват я.

- Хмм, нужно подумать, -

поморщилась я. - Во-первых, я не надолго останусь Смертной, и тебе надо это принять. Во-вторых, в этом не было твоей вины. В-третьих, ты не пойдешь со мной в больницу. Мой терапевт, наконец, набрался смелости, чтобы упомянуть о том, что случилось на соревнованиях. И у меня предчувствие, что в следующий раз он спросит меня, откуда я узнала, что будет, и я не хочу пугать его и вынуждать думать о худшем. Хочу дать ему спокойный и разумный ответ.

Как только я упомянула соревнования, Торин замер.

- Ладно.

Я повернулась и начала всматриваться в его лицо.

- Это было слишком просто.

- Я простой парень.

- Ну да, конечно, - я развернулась к нему лицом. - Хочу показать тебе кое-что.

Он выжидающе посмотрел на меня.

- Пойдешь со мной на кладбище?

Торин пожал плечами.

- Зачем? Я ненавижу кладбища.

Иногда он такой ребенок.

- И больницы тоже, знаю. И все же после операции ты провел там со мной неделю.

- Одно дело остаться в больнице с девушкой, которая сводит тебя с ума, и другое добровольно идти на кладбище, полное душ, которые настолько тупы, что не понимают, что им здесь больше нечего ловить.

«Я свожу его с ума? Мне нравится».

- Если тебе так страшно, можешь не ходить, - подначила я его и чуть не засмеялась, когда его глаза злобно сощурились. Я встала с дивана. - Ты можешь просто подождать там, у церкви, для этого мы туда и идем. Может, всплывут воспоминания.

Он подскочил с места, словно я сказала какое-то волшебное слово.

- Ты только что назвала меня трусом?

Глава 13

.

Это официально

- Не могу поверить, что меня подвезли, - жаловался Торин, когда он припарковал внедорожник возле местного магазина. Это был десятый раз, когда он упомянул об этом, и я не могла не закатить глаза. - После замены и доведения движка до совершенства никогда не будет прежнего Рода.

«Он говорил о поездке или о Роде?»

- Тогда купи ему ещё один, - предложила я.

- Я не могу. Он заслуживает этого, - он выключил двигатель и взглянул на меня. - Ты знаешь, мы прошли через многое.

- Ты и Эндрис?

Он фыркнул:

- Нет. Я говорю о Роде.

Я хихикнула:

- Ты дал имя своему байку?

- Конечно, почему нет?

Я покачала головой.

- Я не знаю.

- Даже твой бывший, который выглядел как я, и ездил на Харлее?

Я усмехнулась, вспомнив ложь, которую я бросила ему, чтобы сохранить лицо.

- О да, ездил. Он не говорил мне, что никогда не расстается со своим байком.

- Он только что это сделал. Не двигайся, - он спрыгнул вниз, обошел, открыл пассажирскую дверь и протянул мне руку. - Осторожнее, - предупредил он. Он посмотрел на магазин и поморщился. - Почему мы в магазине всё за доллар?

Это прозвучало так, будто магазин был выгребной ямой, где все отвратительно. Хуже того, его голос прозвучал громко, и люди оборачивались, чтобы посмотреть. Он просто смотрел на них, нисколько не извиняясь.

- Я не думаю, что они продают здесь свежие цветы, - добавил он.

- Я не ищу свежих цветов, - я потащила его внутрь и вниз по проходу к полкам с шелковыми цветами. Когда я выбрала несколько желтых роз и повернулась, он недоверчиво уставился на меня. - Это лучшее место, где можно купить дешевые цветы из шелка. Мы возьмем ножницы и катушку с ленточкой, чтобы сделать вечные букеты. Я хочу, чтобы Кора была с нами. Она делает лучшие букеты.

Торин потер подбородок, его взгляд пробежал между мной и цветами в моей руке.

- Знаешь, я могу заплатить за настоящие цветы для могил твоих друзей, как насчёт этого?

- Я знаю.

Спустя сотни лет, он, как и большинство наземных Валькирий, был обеспечен.

- Но на местных кладбищах есть политика относительно того, какие цветы вы можете класть на могилы в разные сезоны. Только шелковые цветы в период с октября по апрель.

Он взял корзинку и настоял на том, чтобы заплатить за цветы. Мы вышли с несколькими громоздкими сумками и направились на север. Баптистская церковь Грандвью была на пересечении 10-й Северной и Фултон-стрит. На территории церкви было кладбище, но оно было меньше, чем кладбище Нортридж, где похоронены большинство пловцов.

За пределами церкви Торин с любопытством оглядывался.

- Ты и я были в этой церкви?

- Да. Помнишь Кейт, пловчиху, про которую я говорила тебе, она умерла после инцидента в клубе? - я подождала, пока он не кивнет, прежде чем добавить: - Ее похоронили на кладбище Нортридж, но служба была здесь. Пришла вся команда по плаванию.

Он посмотрел в сторону церкви.

- Я заходил внутрь?

Я кивнула.

- Я была на полпути после плохо отрепетированного восхваления, когда ты появился. После этого все стало немного сумасшедшим, и ты отвез меня домой, - глаза Торина сузились, как будто он хотел задать вопрос, но я не дала ему шанса. Я схватила его за руку и потащила к выходу. - Давай. Он всегда открыт.

Я была счастлива, когда он не спросил, почему он должен был отвезти меня домой. Размышление о моем полном фиаско перед всеми, включая его, все еще заставляло меня съеживаться. Я чувствовала себя немного виноватой в том, как я позавидовала семье Кейт. В то время мой отец числился пропавшим, и мы не знали, жив он или мертв. Во время речи меня охватило личное горе.

- Ты стоял здесь, пока я была там, - я оставила его у двери и вышла к амвону¹. Я притворилась, что разговариваю, и сделала глуповатое лицо. Торин закатил глаза. Он стоял на том самом месте, скрестив руки на груди, и поощрял меня с улыбкой всякий раз, когда я вздрагивала. Это было до кризиса. Думаю, это был момент, когда я поняла, что у него есть сердце.

Я сошла вниз и присоединилась к Торину, но его настроение изменилось. Хотя он обнял меня за плечи, и был спокоен, когда мы покинули церковь.

- Ты что-нибудь вспомнил?

Он покачал головой. Я начала волноваться, когда мы сели в машину, и он помог мне сделать букеты, не сказав ни слова. Будто его ум был где-то в другом месте. Когда мы закончили, он настоял, чтобы поехать со мной на кладбище за церковью, что было очень мило.

- Ты уверен? - спросила я.

Он послал мне маленькую улыбку:

- Кто-то должен защищать тебя от блуждающих душ.

Мои ноги дрогнули, холодные мурашки поползли по моей спине. Я не могла сказать по его выражению, серьезен он или шутит. Он мог снова копаться в моей голове.

- Ты хочешь сказать, что на кладбище действительно могут быть призраки?

- Потерянные души. Я дам знать, когда увижу одну или две. Или три. Или...

- Прекрати пугать меня, - сглотнув, я подошла ближе к нему, и его рука сжала мое плечо. - Давай закончим и уйдем отсюда.

Кладбище Грандвью не было заброшенным, как некоторые кладбища, которые я видела вокруг штата. У него росли деревья на окраинах, ухоженная трава между надгробными камнями и красочными шелковыми цветами во встроенных вазах. Я вытащила клочок бумаги с расположением шести могил, обведенных красным. Кора дала это мне несколько дней назад, хотя она не была уверена в точном местонахождении некоторых из них.