Бессмертные

- Прости за Хеллоуин, - сказала в понедельник утром Кора и крепко обняла меня. - Пожалуйста, скажи, что прощаешь. Мы конкретно облажались. Пятые из семи команд. Пятые! Даже Мустанги обошли нас. Такой позор.

Я пыталась не поморщиться от ее драматичного тона.

- Могу представить. А как парни?

- Третьи. Они могли выиграть, если бы Эрик был там. По крайней мере, так они говорят. Хочешь, погуляем вместе как-нибудь на неделе? Ужин будет на мне, так как я пропустила шоппинг и Хеллоуин.

- Ладно, - но я не особо рассчитывала на нее. Я знала, что она снова меня кинет. Понятия не имею, что с ней происходит. - Напишешь мне.

Прошла неделя. Никто больше не рисовал граффити на наших шкафчиках, и я вздохнула с облегчением. Я видела Кору на перерывах и иногда утром. Подруга вела себя как прежде - веселая и смешная - но с тех пор, как она попала в рунную ловушку, я чувствовала, как мы отдаляемся.

Эрик тоже держал дистанцию на протяжении дня, но практически каждую ночь приходил спящим в мою комнату и каждое утро задвигал обратно свою кровать. Иногда его покрывали руны, и за ним следовала волна холодного воздуха, но иногда он приходил вместе с теплым ветерком. Как бы то ни было, это меня не беспокоило. Чего нельзя сказать о Торине, который настаивал проводить у меня ночь, чтобы присмотреть за ним.

Мои тренировки становились напряженнее. Мы перешли от одиночных рун к рунам-связкам. Я потратила два дня, чтобы расшифровать несколько связанных рун и затем разобрать их на базовые. Пока я этого не сделала, Лавания не разрешала мне наносить их на кожу. Когда я продвинулась, то нарисовала парочку. Теперь я могла двигаться быстрее. Не так быстро, как Торин, но быстрее чем обычный человек. Я также могла активировать руны и исчезать - становиться невидимой.

Папа продолжал тренироваться, хотя по-прежнему выглядел истощенным. Они с мамой иногда исчезали в портале и вместе ужинали в шикарных ресторанах, в которые ходили до моего рождения. Возвращались в приподнятом настроении. Я не возражала. Я проводила время с Торином, ела вкусную еду на вынос из мест, названий которых не могла произнести, и получала небольшие подарки.

Шумиха по поводу плей-офф началась в понедельник, несмотря на то, что сама игра пройдет в пятницу. Уже в среду коридоры и кабинеты были украшены флажками и цветами школы.

Мы с Торином повернули за угол, и внезапно меня окатило холодом. Я остановилась и огляделась. В конце коридора у нас за спиной стояла Кети. Одна. Где остальные Норны?

- Что такое? - спросил Торин.

- Ты не видишь ее?

Торин проследил за моим взглядом и нахмурился.

- Кого?

Кети по-прежнему стояла на месте, а значит, она невидима.

- Милейшую из старух. Пойду спрошу, чего ей надо, - Торин отрицательно покачал головой, нахмурившись. - Все в порядке. Я буду осторожна.

Как бы там ни было, он последовал за мной.

Кети развернулась и пошла в другую сторону. Я побежала, чтобы догнать ее, и увидела, как она исчезла в одной из раздевалок для девочек. Дверь открылась, и оттуда выбежала группка девушек. Я повернулась и, ухмыляясь, посмотрела на Торина.

- Тебе туда нельзя.

- Я не оставлю тебя с ней наедине, - сказал он.

- Торин, - я всучила ему в руки свои учебники. - Перестань относиться ко мне как к слабой. Теперь у меня есть руны. Кроме того, ты всегда знаешь, когда нужен мне.

Он прищурился.

- Я буду стоять здесь.

Качая головой, я толчком открыла дверь и вошла. Кети была не одна. Они были полным составом.

- Хороший ход, Кети, - я развернулась и направилась к выходу.

- Ему становится хуже, - сказала Кети.

Я остановилась, вспоминая руны. Аргх, мне не хотелось зависеть в чем-либо от этих трех, но мне нужна была помощь с Эриком. Я медленно повернулась.

- Да. Шрамы тоже вернулись.

Они переглянулись и нахмурились.

- Вы же знаете о шрамах, которые были у него в детстве? - спросил я.

- Конечно, знаем, - резко сказала Джаннетт. - Какого они цвета и формы?

- Розовые. Бугристые, - я почувствовала, как они расслабились. Кто-то попытался открыть дверь, мой взгляд метнулся к ней, но она не открылась. Должно быть, Норны заставили кого-то поменять свое решение. - Причем здесь цвет?

- Они станут твердыми и чешуйчатыми, когда его темная сторона возьмет верх, - объяснила Джаннетт.

- Ей это знать необязательно, - вмешалась Мардж и посмотрела на Джаннетт. - Все, что ей надо знать, так это то, что их наличие означает, что мальчик близок к точке невозврата.

Я решила не обращать на Мардж внимание. Как обычно, ее голос жутко раздражал.

- Как могут шрамы, которые были у него в детстве, снова появиться?

- Это не шрамы, - сказала Кети. - Это уродство, которое он унаследовал от своей матери.

Мардж перевела взгляд на Кети.

- Еще один факт, который девчонке знать не обязательно.

Я затрясла головой.

- Ты хочешь сказать, что, когда злая сторона Эрика берет верх, у него появляется что-то вроде дефекта кожи?

Кети с Джаннетт сначала посмотрели на Мардж, а потом кивнули.

- Ты не со Смертным имеешь дело, Лоррейн, - сказала Кети. - Поэтому законы того, что ты называешь наукой, здесь не работают.

Ладно, это пролило хоть какой-то свет.

- Значит, его уродство как-то связано с рунами?

- Какими рунами? - спросила Мардж.

Мне хотелось проигнорировать ее, но что-то в ее голосе заставило меня ответить.

- Те, что на его теле. Они перевернуты, - они приблизились, вынуждая меня отступить назад. - Мне не следовало их видеть?

- У него не должно быть рун! - отрезала Мардж.

- Кети была права, - восторженно сказала Джаннетт.

Кети кивнула.

Мардж сделала вздох.

- Видимо, так. Я была слишком ослеплена тем, в кого он превращался, что не увидела очевидного.

- Хей, - сказала я, привлекая их внимание снова к себе. - Насчет чего Кети была права? И что ты имела в виду под тем, что у него не должно быть рун? Они сделали его сильнее, и он использовал их, чтобы открывать порталы.

- Этот мальчик - бог, Лоррейн, - выдавила Мардж, словно своими комментариями я пересекла линию глупости. - Ему не нужны руны, чтобы создавать порталы и становиться сильнее. Они внутри него. Как дети учатся ходить, затем бегать, эти способности появляются у него с возрастом.

Внутри поселилось плохое предчувствие.

- Он показывал мне их на прошлой неделе, и они появляются во время его ночных кошмаров.

Они снова переглянулись, словно разговаривали без слов.

- Он говорил, откуда они у него? - спросила Джаннетт.

- Он не знает. Они появились после того, как Валькирии собрали души пловцов на соревнованиях, - они снова посмотрели друг на друга. Меня уже начало раздражать, что они это делают. - Что вы еще от меня скрываете?

- Кто-то рисует руны на Эрике, - сказала Кети. - Он не сам становится злым, Лоррейн. Кто-то принуждает его обратиться.

- Отравляет его злыми рунами, - добавила Джаннетт.

Мардж подошла ближе.

- И если бы ты присоединилась к нам несколько месяцев назад, как и должна была, ты бы это знала.

Я сглотнула, в этот раз ее было сложно проигнорировать. Только тот, кто знает руны, мог проделать такое. Его родители? Или кто-то из Валькирий?

- Найди того, кто это делает, и останови его, пока не стало слишком поздно, - сказала Кети. Она протянула руку Мардж, та вытащила завернутый артавус, который она раньше пыталась мне всучить. Норна предлагала его мне.

Я с отвращением посмотрела на оружие.

- Я уже говорила, что не причиню Эрику вреда.

- Он для того, кто его отравляет, - объяснила Кети. Она взяла кинжал у Мардж.

- Если я это сделаю, Эрику станет лучше? Это состояние обратимо?

Норны в очередной раз обменялись взглядами.

- Боюсь, что нет, - сказала Мардж. - Если он переживет это...

- Он переживет, - перебила я Мардж.

- Я не закончила, - сказала она, сощурившись, - если он переживет, ему придется научиться контролировать эту свою сторону.

- Действие рун нельзя обратить, когда они уже на твоем теле, - добавила Джаннетт. - Сколько рун ты видела на нем?

- Много.

Джаннетт посмотрела на остальных.

- Он гораздо сильнее, чем мы думали.

- Делай, что угодно, чтобы остановить того, кто в этом виновен, и останови его, пока мы навсегда не потеряли Эрика, - добавила Кети.

В голове начали прокручиваться все возможные варианты. За этим могли стоять его родители. У них были возможности и мотив. Они уже давно хотели вернуться домой, но Эрик вынудил их остаться. Или они ненавидели жить здесь все эти годы. По крайне мере, они так себя вели. Чтобы поймать их с поличным, мне надо постоянно следить за Эриком. Даже ночью. Было только одно решение - увести его из дома, заручиться помощью Торина и по очереди следить за ним.

Я взяла кинжал в ножнах, посмотрела на часы и застонала. Прошла только половина перерыва.

- Я не могу таскать его по школе.

- Тогда спрячь его, - сказала Кети. Зеркало над раковиной превратилось в портал, через который я увидела свою комнату.

- Спрячь его там, где никто не найдет, - добавила Джаннетт. - Даже твой дружок Валькирия.

Я широко раскрыла глаза и посмотрела на Кети, чтобы та подтвердила ее слова.

Она кивнула.

- Она права, Лоррейн. Тот, кто отравляет Эрика, может быть и Валькирией. Тебе никому нельзя доверять. Даже Торину.

Глава 22

.

Эрик

Торин по-прежнему стоял снаружи, его кожу покрывали светящиеся руны. Он выглядел как какой-нибудь древний бог-воитель. Что он услышал? Голубые глаза стали колючими.

- Что она сказала?

- Точнее, что они сказали. Две другие ждали внутри.

В его глазах проскользнуло беспокойство.

- Чего они хотят?

- Как обычно, - я оглянулась и заметила, что коридор пуст. - Обсудим позже. Иначе мы не просто опоздаем, миссис Бейтс отправит нас обоих к директору за то, что мы пропустили половину ее урока.

- Забудь про математику. Это важнее. Что они сказали?

Мне было необходимо время, чтобы переварить то, что я услышала от Норн, перед разговором с Торином.

- Можешь спрятать руны? Если кто-нибудь нас увидит, то подумают, что я разговариваю сама с собой. Снова.

Он ухмыльнулся и предложил мне свою руку.

- Тогда пойдем куда-нибудь и поговорим.

- Я не прогуливаю школу. Может, ты просто поколдуешь над миссис Бейтс, чтобы она не заметила нас или забыла, что нас не было на уроке?

- Не-а, - он встал посередине коридора и скрестил на груди руки.

Я застонала.

- Знаешь, это твое отношение «будет так, как я скажу» на мне не работает.

Он довольно улыбнулся.

- Без меня ты получишь прогул.

- Аргх, ты такой... - я зарычала, развернулась и промаршировала к двери.

Я получила прогул и предупреждение - еще одно и в субботу меня оставят после занятий. Торин в это время уже сидел за задней партой и довольно ухмылялся. Я представила несколько средневековых пыток, специально модифицированных под него.

В этот раз Лавания была в классе. Она нахмурилась, когда я зашла. Может, за всем стоит она? Она ненавидит Кору, и Эрику она не понравилась с первого взгляда. Плюс, она хотела обучать его, а он отказался. Может, «обучать» подразумевало что-то еще? Может, после отказа она решила преподать ему урок?

Нет. Я не могла представить Валькирию, которой восхищалась и которую уважала, крадущейся в комнату Эрика, чтобы нарисовать на нем руны. Оставался еще Торин.

Наши глаза встретились. Он подмигнул, и его красивые губы изогнулись в самодовольной ухмылке. Я пристально всмотрелась в него. Несмотря на то, что мне хотелось использовать его в качестве мишени, я знала, что он никогда бы не навредил мне. А значит, не навредил бы и Эрику. Я дам ему шанс рассказать мне правду об одолжении, которое он сделал другу, пока я не приписала ему еще чего-нибудь.

- Теперь ты готова рассказать, что они сказали тебе? - спросил он, когда мы шли на следующий урок.

- Они не чувствуют сущность Эрика и знают, что ему становится хуже.

- А руны?

- Они ускоряют его трансформацию. Шрамы тоже часть этого. Когда темная сторона поглотит его, они станут твердыми и чешуйчатыми.

Он вздернул брови.

- Чешуйчатыми?

- Это уродство, которое он унаследовал от матери, - интересно, не русалка ли она. - Ты, случайно, не знаешь, были ли чешуйчатые существа в..., - я подождала, пока мимо нас пройдут студенты, и прошептала, - в Асгарде?

- Нет, но я слышал, что некоторые могут превращаться в змей и животных, - я не знала, серьезно ли он это говорил, но больше он ничего не сказал. После истории я не видела его до самого ланча.

Он был у двери с Дрю и Кейтом, качки ловили каждое его слово. Студенты проходили мимо, оборачивались и улыбались или говорили что-либо. Торин казался таким расслабленным, словно был обычным школьником. Почему он продолжает хранить от меня секреты? Может после того, как он веками сближался с людьми, чтобы позже забрать их души, лгать не составляло ему никакого труда?

Когда я присоединилась к ним, он притянул меня к себе; губы изогнулись в сексуальной ухмылке, которую я так любила.

- Позже, парни,- сказал он своим друзьям. На улице вместо того, чтобы поехать в ресторан, он направился к востоку от городской площади.

- Куда едем? - спросила я.

- Домой. Я хочу сделать для тебя кое-что особенное.

«Кое-что особенное» часто включает в себя нечто нездоровое и ошеломляющее, что может заткнуть за пояс любую девушку и парня моего возраста. Иметь парня с вековым опытом за спиной может быть выгодным. У меня разгулялось воображение.

- Особенное?

Он усмехнулся.

- У тебя одно на уме, Веснушка.

Он был доволен собой. Я покраснела. Бесит, что он так хорошо может читать меня.

- И чья это вина?

- На мне только часть вины. Твой энтузиазм совпадает с моим, - он обнял меня за плечи и притянул к себе. - Знаешь, у меня есть и другие любимые увлечения.

- Надеюсь, они включают в себя еду, потому что я умираю от голода.

Он засмеялся, продолжая посмеиваться, пока мы не подъехали к его дому. Внутри он указал мне на стул, предложил банку содовой и исчез за дверцей холодильника.

- У тебя есть аллергия на какие-нибудь овощи?

- Нет, но я не люблю грибы.

Он выглянул из-за дверцы.

- Как, вообще, можно не любить грибы?

- У них странный вкус, - я скривилась.

Смеясь, он вернулся за стойку и разложил на столе мешки с замороженными овощами, включая свежие грибы шиитаке.

- Видишь это? Они лечат язву, высокое и низкое кровяное давление, печень... - продолжая перечислять целебные свойства грибов, он нырнул в холодильник и вернулся с готовой пастой.

- Что бы ты ни говорил, грибы отвратительны. Неприготовленные, они на вкус, как... картон. А приготовленные, как слизь.

- Я заставлю тебя передумать, - он достал разделочную доску и нож.

Я с восторгом смотрела, как он нарезает овощи. Затем он сбавил темп и начал готовить. Я присоединилась к нему. Понятие не имею, какие специи он добавил. Это и неважно. Он был, как поэзия в движении, а еда пахла превосходно. Вот только у меня пропал аппетит, и внутренности скрутило от нервного напряжения.

Обычно мне нравилось быть с ним наедине, когда все остальное переставало иметь значение. Сегодня я чувствовала себя обманщицей. Предателем. Кто в здравом уме будет подозревать любимого человека в чем-то злом? Часть меня хотела открыться ему, что было бы правильным, когда любишь кого-то и доверяешь ему. Нет, любовь к нему вредит моему рассудку. Я, по меньшей мере, должна разозлиться на него за то, что он что-то скрывает от меня. К моему несчастью, стоило ему улыбнуться, и я была готова простить ему, что угодно. Гадость, я у него под каблуком.

- Ты не ешь? - спросил он.

Я пыталась, но, когда глотала, горло сдавливало и желудок грозился взбунтоваться. Я возила креветку по тарелке, словно шайбу на катке; совесть охватило чувство вины.

- Тебе не нравится, как я приготовил? - спросил он, его глаза метались между моим лицом и тарелкой.

Бунт в животе нарастал.

- Нет, не в этом дело. Я беспокоюсь о...

- Об Эрике, - закончил он, опустив вилку.

Это тоже, но в данный момент я больше переживала о нем самом и о том, как он отреагирует на то, что я собиралась спросить. Выбрав путь труса, я насадила креветку на вилку, запихнула ее себе в рот и, не чувствуя вкуса, прожевала.

- Очень вкусно.

Он закатил глаза.

- Теперь она льстит мне.

- Правда, вкусно.

- Ты только что съела гриб.

Я потянулась за бумажным полотенцем, чтобы выплюнуть это, но искры в его глазах говорили, что он дразнит меня.

- Ты придурок.

- Я тоже тебя люблю, - он вернулся к своей тарелке, словно только что не признался мне в любви. Он никогда не говорил, что любит меня, даже до того как потерял память. Спросить его, действительно, ли он это имел в виду, или лучше сосредоточиться на том, что Норны рассказали об Эрике?

Мысли о Норнах только все испортили. Я ходила кругами. Торин уже ел вторую порцию, в то время как я еле осилила половину своей. Закончив, он откинулся на стул, потягивая напиток, и изучал меня вопросительным взглядом. Я заерзала. Меня раздражало, когда он смотрел на меня так, словно может читать мои мысли.

- Ладно, Веснушка. Выкладывай.

Я ощетинилась.

- Что выкладывать?

- Что у тебя на уме.

- Сегодня я получила прогул из-за того, что ты отказался мне помочь, - сказала я и надула губы.

- Ты можешь быстро двигаться, исчезать и рисовать руны забвения. Тебе больше не нужна моя помощь.

- Я только начала учить все это, Торин. Я не могу практиковаться на учителе.

- Почему нет?

- Потому что... потому что она мой учитель, и я могу сделать что-нибудь не так, и у меня не было с собой артавуса.

Он вздохнул.

- Не беспокойся о миссис Бейтс. Я уже позаботился об ее воспоминаниях. И поговори с Лаванией о ношении артавуса. Тебе нужно два: один для кожи и один для порталов, - он посмотрел на часы и наклонился вперед. - У нас мало времени. Скажи, что на самом деле тебя беспокоит.

Я сделала глубокий вздох и набралась решимости.

- Ты говорил, что вернулся, потому что был должен одному другу.

Он прищурился.

- Да.

- Что это за одолжение?

Он покачал головой.

- Я не могу говорить об этом.

- Это как-то связано с Эриком?

Торин нахмурился.

- Эрик? Конечно, нет.

Я всмотрелась в его лицо. Он, казалось, был искренне удивлен, а значит, это не он вредит Эрику. И все же...

- Почему ты не можешь мне сказать?

- Прекрати, - он поднялся. - Я дал слово и не могу его нарушить.

- Даже ради меня.

Он потер глаза.

- Никогда не проси меня нарушить обещание, Веснушка. Я бы не был тем, кем являюсь, если бы делал так.

Черт возьми! Он прав. Я опустила взгляд на свои руки и покраснела.

- Не знаю, что произошло в перерыве между утром и ланчем, но у меня чувство, что с этим как-то связаны Норны. Я готов выслушать, если тебе нужно поговорить или...

Я фыркнула.

- Значит, это нормально делиться с тобой, в то время как ты держишь от меня секреты? Ты же знаешь, как я ненавижу двойные стандарты. Это полный отстой.

Он вздохнул.

- Знаю, прости, но я не могу сейчас объяснить все.

Я поднялась, чувствуя усталость и готовность расплакаться.

- То же самое ты говорил несколько месяцев назад, Торин, и мы чуть не потеряли друг друга.

- Я никогда не позволю этому снова произойти, - он встал и взял меня за руки. - Никогда.

- Ты не можешь этого знать. Пока продолжаешь хранить секреты, возможно все, - я развернулась и направилась к двери.

- Веснушка, постой!

Мне хотелось проигнорировать его. Сердце вступило в дуэль с моим разумом. Выиграло сердце. Неважно, сколько раз он сделает мне больно или разочарует меня, мое сердце всегда будет принадлежать ему. Я остановилась и повернулась. Он подошел ближе, в глубине его глаз горело синее пламя.

- Ты все для меня значишь, - он заправил локон моих волос за ухо, его взгляд ожесточился. - Я не собираюсь потерять тебя из-за этого.

Я всмотрелась в его лицо и увидела правду. Я должна была понять, что любить Валькирию не так-то просто. И все же по-другому не могла. Взяла его руки и приложила к своему лицу.

- Разумеется, не потеряешь. Я просто не понимаю.

- Это одолжение личного характера. Ты все поймешь, когда узнаешь правду. Дай мне пару дней, хорошо? Неделю максимум. Прошу. Ради нас.

Как я могла отказать такой просьбе? Я потянулась и коснулась его губ. Его красивые, словно вылепленные губы. Он мог заставить меня согласиться с чем угодно, стоило ему только включить свое обаяние.

- Хорошо.

Он ухмыльнулся.

- Расскажешь, что тебе сказали Норны?

Я засмеялась.

- Ты очарователен, Торин Сент-Джеймс, но не настолько. У тебя свои секреты, у меня свои. Я вернусь в школу на своей машине, - повернулась и открыла дверь.

- Почему?

- У тебя футбол, а у меня дела после школы.

- Моя тренировка продлится всего лишь час.

- Мне надо заехать к родителям в магазин и затем нанести визит одному божеству. Одной, - добавила я, когда его глаза неодобрительно сузились.

- Ты уверена, что это хорошая идея?

- Я разберусь с Эриком, - Торин вышел со мной, продолжая возражать, и наблюдал, как я иду домой. Когда я проезжала мимо, он по-прежнему стоял на крыльце, выражая своим видом недовольство. Я улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй.

***

Если утро было напряженным, обед выдался просто пыткой. Я не слышала ни слова, о чем говорили учителя, и продолжала прокручивать в голове, что собираюсь сказать Эрику. Он не отвечал на мои сообщения. Когда пыталась поймать его в перерывах, он постоянно был окружен своими фанатками. Я никогда не думала об Эрике, как о магните для телочек или как о раздражающем, высокомерном придурке. Сейчас он был воплощением обеих сторон. Я не собираюсь соревноваться за его внимание.

После школы я заехала в магазин. Джаред удивился, увидев меня.

- Что нового, малышка?

- Ничего. Думала заехать и проверить, как они, - я кивнула в cторону кабинета.

Он сверился с часами.

- Они с минуту на минуту должны вернуться с ланча.

- Ланч? Куда они пошли? На северный полюс?

Он усмехнулся.

- Домой. Я обычно закрываюсь, когда они устраивают поздние ланчи.

Ланчи? Значит, они не просто тайком уходили поужинать наедине. Их ужины на самом деле были затянувшимися ланчами. Мысль, что родители тайком проводят вместе весь день и вечер была... странной. И снова я нашла на холодильнике записку, что они вернуться домой поздно.

Следующей остановкой был дом Эрика. Большинство домов в их районе были огорожены. По крайней мере, ворота его дома были открыты. Пока я парковалась у его джипа, меня охватило напряжение. Теперь он не сможет убежать от меня, если только он не привел к себе домой тех девиц, с которыми я его видела.

У двери меня встретила его мама; она улыбалась мне. Впервые. Видимо, обучаясь на Бессмертную, я стала кем-то, кому стоит улыбаться.

- Какой приятный сюрприз, Лоррейн, - сказала она и обняла меня.

Это тоже было что-то новое. Я стояла, удивленная и зажатая, пока она меня не отпустила и не отошла назад.

- Ты не приходила к нам с тех пор, как началось твое обучение.

И задолго до этого. Я избегала приходить сюда, как чумы, несмотря на то, что у них был идеальный дом, с крытым бассейном ко всему прочему. Они были холодны и неприветливы.

- Да, Лавания многого требует, и еще школа. А Эрик дома? - конечно, он был дома, но ее радушный прием был стремным и заставил меня понервничать. А когда я нервничаю, то начинаю невнятно говорить.

- Он у себя в комнате. Как твое обучение? - спросила она, запирая за нами дверь, и провела меня через роскошный холл с винтовой лестницей, ведущей на второй этаж, и мраморным полом.

- Отлично, - в арочном проходе, ведущем в гостиную, появился ее муж и заулыбался, когда увидел меня. Он не был таким высоким, как его жена, но у него были цепкие и холодные глаза цвета стали, которые ничего не упускали из виду. Если его жену я могла терпеть в небольших дозах, то от него меня часто бросало в нервную дрожь. - Здравствуйте, мистер Севилль.

- Йохан, пожалуйста.

Ладно, теперь я знаю, что родителей Эрика подменили двойники или пришельцы. Дурацкое заключение. Они и были пришельцами из другого мира. Или они могли скрывать что-то, например то, что отравляют Эрика.

- Так ты уже начала учить руны? - спросила мама Эрика.

Она собирается проводить меня до самой комнаты Эрика? Я могла чувствовать, как за нами следят глаза ее мужа.

- На прошлой неделе. Я сейчас на связывающих рунах.

- Так скоро?

- Лавания сказала, что они сложные, и ими трудно овладеть, поэтому она хочет, чтобы я изучала их вместе с простыми рунами.

- Думаю, так будет лучше. Что же, - она остановилась и указала на дверь в комнату, - он здесь. Было приятно с тобой пообщаться, милая. Ты должна приходить к нам почаще.

Ага, конечно.

- Конечно, миссис Севилль.

- Пожалуйста, зови меня Сари.

Я улыбнулась уголками губ и, прежде чем постучать в дверь, подождала, пока она уйдет. Я услышала приглушенные звуки. Громко постучавшись, открыла дверь и заглянула внутрь. Он лежал на своей кровати и крепко спал, игра на экране телевизора стояла на паузе.

Зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Его комната была огромной. С одной стороны стоял плазменный телевизор, диван, несколько игровых кресел и новейшие игровые консоли. На другой стороне стоял стол с камерами и линзами. Пробковая панель, которая занимала большую часть стены, была увешана фотографиями и медалями по плаванию. Большинство фотографий были с изображением меня и природы. На некоторых была Кора, он снимал ее, пока та не видела.

Я подошла ближе к кровати и посмотрела на Эрика. Он выглядел таким невинным. Милым. Совсем не тем злым человеком, который швырнул в меня те убийственные слова. Я слегка толкнула его по колену. Он что-то пробормотал и свернулся в калачик.

- Ну же, Эрик, - я потянула его за пальцы ног. Он отдернул свои ноги. - Посмотрим, как тебе понравится это, - я промаршировала в его ванную, огромную и отделанную синим мрамором, взяла бумажный стаканчик и налила немного воды. Достаточно, чтобы вернуть его в сознание.

- Если выльешь на меня это, то пожалеешь, - предупредил Эрик, когда я подошла к кровати. Он по-прежнему лежал, свернувшись, с закрытыми глазами и намерением игнорировать меня.

Я подняла стакан и наклонила его, вылив воду на его лицо, футболку и волосы.

Он выругался и подскочил.

- Да что с тобой?

- Это за те обидные слова, что ты мне вчера наговорил, засранец.

Он встряхнул волосами, и сощурил свои янтарные глаза.

- Ты такая с...

- Договаривай! Ну же! - крикнула я в ответ.

- Сука! - на его коже появились руны.

- А у тебя дерьмо вместо мозгов, - он обошел кровать, и впервые за все время во мне появилась неуверенность. Ладно, возможно, я зашла слишком далеко. Я собралась с силами. - Эрик?

- Ты, действительно, думала, что придешь в мою комнату, проделаешь этот дурацкий трюк, и тебе сойдет это с рук?

- Ты не посмеешь навредить мне.

- Правда? - его глаза остекленели.

В меня, словно через прорванную дамбу, влился страх.

- ТОРИН!

Эрик приближался, его губы искривила злобная усмешка, которую я ненавидела.

- Его здесь нет, чтобы спасти тебя.

- Это нелепо, Эрик. Я и раньше выливала на тебя воду, и ты никогда не реагировал так... так... - я сглотнула. Еще больше злых рун появилось на его руках. Я дошла до двери как раз в тот момент, когда зеркало превратилось в портал, и из него вышел Торин.

Эрик остановился. К сожалению, он стоял между нами, поэтому я не могла дойти до Торина.

- Что такое? - Торин посмотрел на меня. - Ты в порядке?

Я начала кивать, а потом отрицательно покачала головой. Следом за ним в комнату вошли Эндрис, Ингрид и Лавания. Позади меня открылась дверь, и мама Эрика спросила:

- Что здесь происходит?

- Что ты сделал? - спросила Лавания. Она в ужасе уставилась на Эрика.

Эрик перевел на нее взгляд.

- Я ничего ей не сделал. Просто хотел напугать, чтобы она ушла.

- Я говорю не о Рейн, - Лавания прошла мимо Ингрид и Эндриса, которые уставились на него с ужасом и восхищением. Торин стоял возле меня, хотя я не заметила, как он оказался рядом. - Руны. Откуда они?

Эрик посмотрел на свои руки, и руны начали исчезать. Те, что покрывали лицо, еще было темными. Он пожал плечами.

- Не знаю.

- Как это понять, не знаешь? - обрушился его отец у меня за спиной.

- Это ты их нанес? - спросила Лавания, бросая на отца Эрика скептический взгляд.

Эрик состроил мину.

- Думаешь, я сам их нарисовал? Конечно, нет.

Лавания перевела взгляд прищуренных глаз на родителей Эрика.

- Вы! Вы посмели сделать это? На кого вы работаете?

- Мы бы никогда не сделали с ним такого, - резко ответила мать Эрика, ее взгляд метался между Лаванией и Эриком. Мы с Торином отошли в сторону, пропуская ее с мужем вперед.

- Как вы смеете обвинять нас в этом... зверстве? - прогремел отец Эрика. - Мы все время были преданы мальчику.

Все повернулись и уставились на Эрика. Но не я. Я всматривались в лица присутствующих. Они все выглядели потрясенными, и все же кто-то из них нарисовал эти руны. Кто же? Реакция Лавании казалась искренней, но так ли это на самом деле? Шок на лицах остальных доказывал, что они поняли, что это злые руны.

- Эрик? - нежно позвала его мать.

Он пожал плечами.

- Они просто появились!

- Руны не могут просто появиться, молодой человек, - сорвался его отец. - У тебя их, вообще, не должно быть. Хуже того, что они перевернуты, а еще хуже то...

- ДОВОЛЬНО! - комнату прорезал голос Лавании. - Не смейте разговаривать с ним в таком неуважительном тоне.

- Мы его родители, Валькирия, - возразил отец.

- Вы его хранители. Бессмертные, которые подчиняются законам Бессмертных.

В другом конце комнаты раздался смех, и все повернулись в ту сторону. Эрик сидел на подлокотнике дивана, ноги широко расставлены, руки на коленях, а янтарные глаза смеялись. Что смешного? Неужели его злая сторона снова берет верх?

Он покачал головой.

- Это все, конечно, очень весело, но, я думаю, вам всем нужно уйти. Мам, пап, вы тоже, - он посмотрел на меня и нахмурился. - Рейн может остаться.

- Как ты не понимаешь? - сказала Лавания, приближаясь к Эрику. - У тебя не должно быть этих рун.

- Да, у меня есть странные руны, большое дело. У меня также есть злая сторона, которая выпускает нечто наружу, и все вокруг начинают сходить с ума. Теперь у нас появилась тема для обсуждения, в которую мы все могли бы вцепиться зубами. Вот только я не в настроении, поэтому вон.

Никто не двинулся.

- Злая сторона? - прошептала его мать.

- О чем ты говоришь, сын? - добавил его отец.

- Что за злая сторона? - добавила Лавания.

Эрик посмотрел на меня, словно удивился тому, что я никому не рассказала. Я покачала головой. Он вздохнул, поднялся и подошел к своей матери. Он взял ее за руку и всмотрелся в ее глаза.

- Мам, со мной все в порядке. Я справляюсь с изменениями...

- Ты не должен меняться, Эрик, - сказала мама. - Твои силы всегда были с тобой. Тебе только нужен кто-нибудь, чтобы помочь направить их, - она посмотрела на своего мужа, и он быстро подошел к ним. - У нас с Йоханом нет для этого необходимых знаний.

- У меня есть, - сказала Лавания.

- Ты не можешь работать с ним, пока мы не получим указания, - ответила мать Эрика.

- Чьи указания? - спросила Лавания.

- Норн, - ответил отец.

Норн? Я обменялась взглядом с Торином и отложила эту информацию на потом.

- О какой злобной стороне ты говоришь? - спросил Эндрис.

- Что значат перевернутые руны? - спросила вместе с ним Ингрид.

Я продолжала смотреть на Эрика. В то время как другие начали забрасывать его вопросам, и шум в комнате нарастал, в его глазах появилось выражение загнанного в угол. Он близок к тому, чтобы снова потерять контроль.

- Простите, - я повысила голос. Все продолжали говорить. Я отошла от Торина и направилась к Эрику. - ХЭЙ! - крикнула я, размахивая руками, чтобы привлечь их внимание. - Думаю, вам стоит сделать так, как просил Эрик, и уйти.

Все замолчали и тут же начали разом говорить. Его родители настаивали на том, что хотят поговорить с сыном. Лавания не скрывала своей злости на них. Могу поспорить, что она думала о них, как о грандиозном провале. Эндрис и Ингрид осаждали с вопросами Торина. Он ухмылялся и игнорировал их. Скрестив руки, он по какой-то причине не сводил с меня глаз.

- Эрик поговорит с вами, когда будет готов. А сейчас ему нужно побыть одному, - никто не сдвинулся. Я перевела взгляд на Эрика в надежде, что он поможет мне, но он смотрел в пустоту. - Эрик!

Он посмотрел на меня, затем на остальных.

- Делайте, как она говорит. Не сейчас, мама, - добавил он, когда его мать собиралась возразить ему. - Пожалуйста.

Она кивнула и направилась к выходу. Впервые я заметила в ее глазах нечто, что не видела раньше, - любовь. Она продолжала оглядываться, и я могу поклясться, что ее глаза блестели непролитыми слезами. Валькирии удивили меня тем, что последовали за ней вместо того, чтобы воспользоваться порталом. Торин не двинулся с места.

- Со мной все будет в порядке, - заверила его я.

Его взгляд переметнулся на Эрика, затем опять на меня.

- Я позову тебя, если что.

Он кивнул и затем сказал:

- Эрик.

- Я ничего ей не сделаю. Разве что кину в бассейн для урока, - он подождал, пока уйдет Торин, посмотрел на меня и добавил: - Перевернутые руны. Злая половина. Я в заднице, да?

- Вовсе нет. Утром я говорила с Норнами, и они все объяснили, - это привлекло его внимание. - Кто-то делает это с тобой, Эрик.

Он нахмурился.

- Что ты имеешь в виду?

Я все рассказала, начиная со шрамов. На половине моего рассказа, он встал и начал ходить по комнате.

- Значит, кто-то из них делает это со мной?

Я кивнула.

- Но я исключила Торина из возможных подозреваемых.

- Почему?

- Потому что я спросила его. Он порой раздражает, касательно некоторых вещей, но он честен. Даже когда у него есть секреты от меня, он говорит об этом и объясняет, почему не может мне рассказать. Как сейчас. Он что-то скрывает от меня, но это никак не связано с тобой.

Эрик скривился.

- Рейн, которую я знал, никогда бы не отстала от парня с секретом.

Я изменилась.

- Я как бы понимаю сейчас. То есть иногда обстоятельства не позволяют делиться всем. Я ведь тоже ему не сообщила, что мне сегодня сказали Норны, потому что я поняла, что это не от меня зависит. Я подумала, что это ты должен решать, кому рассказывать после того, как мы вместе все обсудим.

Эрик пристально на меня посмотрел и кивнул.

- Спасибо.

- Мы должны узнать, кто за этим стоит, - я взяла его за руку. - Как ты учишь руны? Еще ты говорил, что использовал артавус, чтобы открыть портал ко мне домой. Кто тебе его дал?

Он посмотрел на наши переплетенные руки, и на его щеках начал появляться румянец. Странная реакция.

- Эрик?

- Я идиот, - он выпустил свою руку, пошел в ванную и ополоснул лицо.

Я пошла за ним.

- Не говори так. Тебе родители дали артавус?

Он издал короткий смешок.

- Во-первых, я даже понятия не имею, что за фигня этот артавус. Несколько недель назад я увидел, как папа открывает портал какой-то штукой, похожей на нож, и позже спросил у него об этом. Он сказал, что это стилло.

- Стилло - это разновидность артавуса, - объяснила я. - Значит, твой папа...

- Он не давал мне свой, эм, артавус. Если думаешь, что за этим стоят мои родители, забудь. Они этого не делали. Они не могли. Я не учил руны, Рейн. Я просто сказал тебе это, чтобы отвязаться от занятий с Лаванией, которая, вероятно, и делает это со мной.

Я все по-прежнему верила, что это была не она. Даже ее реакция на увиденные перевернутые руны казалось искренней.

- Я не знаю, виновна Лавания или нет. Она, правда, хорошая. Как ты создал портал, если не рисовал руны?

Он потер глаза и вздохнул.

- Мне не нужны руны. Я стоял перед зеркалом и думал о тебе. Помнишь, когда я узнал, что вы с Торином, эмм, виделись друг с другом, когда мы встречались. Я был зол и думал о том, что скажу тебе, когда открылся портал в твой дом, - его губы изогнулись в небольшой ироничной улыбке. - Я испугался. Я не знал, что делать или как закрыть его. Потом я услышал твой разговор с Лаванией. Вы обсуждали меня. Если помнишь, я тогда был без обуви. Когда портал закрылся, я понятия не имел, как его снова открыть, поэтому притворился, что забыл стилло. С тех пор я просто мысленно фокусировался на тебе, когда хотел, чтобы портал открылся к тебе, и он появлялся. А когда думал о своей комнате, он приводил меня обратно.

- Я только начала учить руны, открывающие порталы, но, вау, они были правы насчет твоих сил. Они работают не так, как рунные.

Эрик пожал плечами, но он выглядел задумчиво, словно мыслями был где-то не здесь. Он направился к двери.

- Я найду того, кто за этим стоит.

Я пошла за ним.

- Как?

- Спрошу их, - он остановился у двери, развернулся и подошел ко мне. Он притянул меня к себе и крепко обнял. Молодой человек дрожал. Я обвила его руками и крепко сжала, на глаза набежали слезы.

- Спасибо тебе, Рейн.

- Тебе не нужно меня благодарить.

- Ты всегда была рядом, а я вел себя как полный придурок по отношению к тебе, - он отступил и вздохнул, когда увидел мои слезы. - Я не знал, как могу тебя защитить, поэтому решил, что лучше оборвать связь между нами.

Я ударила его в грудь.

- Никогда так не делай. Попробуешь снова, и я не буду такой милой, как сейчас, а надеру тебе зад.

- Можешь попробовать.

- Бог или Халк, я буду грязно сражаться и выиграю, - уголки его губ дернулись, но он не улыбнулся. Я скучала по его солнечной улыбке. - В любом случае, тебе придется загладить свою вину за этот раз, сделаешь все, что я захочу...

- Все, что угодно.

- Хочу самый последний iPad, на 32 гига, и все серии «Сверхъестественного» на iTunes, чтобы я могла пускать слюни на братьев Винчестеров всегда и везде.

Он усмехнулся, отошел назад и открыл дверь.

- Меня удивляет, что ты сейчас можешь шутить.

- Кто сказал, что я шучу? - я поспешила за ним. - Ты назвал меня сукой.

Он засмеялся.

- И ты собираешься поиметь с этого.

- Насколько возможно, - на самом деле, мне не нужен был iPad или сериал, чтобы залипать на главных героев, Сэма и Дина. Торин был сексуальнее их вместе взятых, и мне также не нужно мечтать о нем. Ведь он уже мой. Все же я заставила Эрика смеяться.

- Забили, iPad и «Сверхъестественное», - Эрик схватил меня за руку. - А теперь помолчи, и давай найдем предателя.

Глава 2

3

.

Секреты

- Не так быстро, - я схватила его за рубашку. - Нам нужен план.

- У меня есть план. Ты скажешь им, что сообщали Норны, а я понаблюдаю за ними, чтобы увидеть, кто виноват.

Он лишь пытался прочесть людей. В противном случае он знал бы, что я была с Торином, пока мы с ним еще встречались. Я уперлась пятками и заставила его остановиться.

- Я думаю, что должна рассказать им о Норнах и о том, что они говорили о твоей стороне Халка, но мы не должны упоминать, что кто-то отравляет тебя. Таким образом, человек, делающий это, подумает, что он или она справляется с этим, успокоится и попробует снова. Помнишь, что Норны сказали еще немного, и ты присоединишься к темной стороне.

Эрик вздрогнул.

- Я видел последствия своей темной стороны, и это некрасиво. Если мы отбросим Торина, Лаванию и моих родителей, останутся Эндрис и Ингрид.

Его родители все еще были в моем списке. Эндрис мог это сделать? Несколько недель назад он был зол, что я вернулась с Эриком. Но мог ли он навредить Эрику? Это не походило на братскую любовь. Я просто не могла видеть, как он это делает.

- Эндрис делает что-то плохое, когда ему скучно, но он хвастался бы этим, не показывая ни капли раскаяния. У него искривленное чувство правильного и неправильного.

- Ингрид?

- Она обвиняет меня в том, что случилось с ее сестрой, но причинить тебе боль, чтобы добраться до меня... я не знаю.

Он покачал головой.

- Это не дает нам ничего, Рейн. Ты похожа на Кору. Вы отказываетесь видеть зло в людях. Я говорю, один из них виноват.

Я все еще полагала, что у его родителей были средства и мотив. Возможно, не его мать. Из того, что я увидела чуть раньше, она могла бы действительно любить Эрика. С другой стороны, его отца было трудно понять.

- Ну? - спросил Эрик.

- Я чую нутром, но могу ошибаться. Единственный человек, которому я доверила свою жизнь, - это Торин, - Эрик закатил глаза. - Не делай так. Лавания, Эндрис, и Ингрид считают, что Кора была единственной, кто мог разворотить мой шкафчик.

- Что?

- Забавно. Правда? Они использовали руны ненависти и заманили ее. Сказали, что она ненавидит меня.

- Но это глупо. Ее шкафчик рядом с твоим, и вы дружите.

- Спасибо. Торин не повелся на эту глупую небылицу. Он сказал мне, чтобы я доверилась своей интуиции. И он единственный, кто поверил моим словам, что Кора не может меня возненавидеть или сделать что-либо, что навредит мне.

Эрик кивнул.

- И, черт, он был прав.

Я улыбнулась.

- Именно поэтому, я знаю, что он не причинит тебе вреда.

- Так что теперь?

- Последуем моему плану, а ты пока поживешь у меня, до тех пор, пока мы не поймаем человека, сделавшего это с тобой.

- Ни за что. Я не буду убегать от этого ублюдка. Пойдем.

Дойдя до прихожей, мы услышали голоса, спорившие о чем-то. Я узнала их, один принадлежал Лавании, другой, более низкий, отцу Эрика. Мы переглянулись с Эриком и ускорили шаг. Они умолкли, как только мы вошли в комнату, но напряжение все еще висело в воздухе, словно влажное одеяло.

Его мать кинулась к нам.

- Эрик, ты должен рассказать нам обо всем, что происходит.

- Рэйн расскажет, - он приобнял ее и усадил обратно на место.

Шесть пар глаз уставились на меня. Выдохнув, я начала:

- В понедельник, после нашего путешествия, ко мне в школу приходили Норны и попросили присмотреть за Эриком. Они сказали, что он в опасности, и я должна его защитить.

- В опасности? - переспросила мать Эрика и схватилась за руку мужа, глаза метнулись к сыну в немом вопросе, но тот был занят, присматривая за Ингрид и Эндрис.

- Почему ты не рассказала мне или своей матери? - спросила Лавания.

- Потому что я не доверяю Норнам. Они и до этого манипулировали мной, и я уверена, что они вернулись к своим старым фокусам. Я не знала, кем именно является Эрик, так что сосредоточилась пока на этом.

- Значит, именно поэтому, ты хочешь узнать все о нем?

Я кивнула.

- Рэйн, ты должна была рассказать нам о том, что Норны сказали тебе. Ты ребенок, и едва ли именно тот человек, кто может взять на себя такую ответственность, - добавила Лавиния.

- Норны сказали, что я должна была стать Норной, и Эрик был бы моим первым подопечным.

Лавания издала короткий смешок.

- И ты им поверила? Ты только начинаешь раскрывать свой потенциал, и ты будешь присматривать за божеством?

- Перестань, - властно произнес Торин и окинул ее холодным взглядом. - Ты понятия не имеешь, через что прошла Рэйн будучи в руках этих Норн, так что не принижай ее способности и не говори с ней так, как будто она не понимает, о чем речь. Дай ей договорить. Пожалуйста.

В комнате воцарилась тишина. Если бы я уже не любила его, то влюбилась бы прямо сейчас. Выдохнув, я объяснила инцидент, произошедший в Хабе и в Доме на Холме, во время моего изучения о раздвоении личности Эрика, и недавнюю встречу с Норнами.

- Норны сказали, что руны на его теле дают выход его второй сущности. Но и они не знают, откуда те появились.

Последующие вопросы задавались в основном Эрику. Его родители сидели тихо, как бы ожидая, чтобы все ушли, прежде чем начать расспрашивать его самим. Вопросы задавали Лавания, Эндрис и Ингрид, в то время как Торин спокойно сидел на своем месте. Он удивленно смотрел на меня с легкой улыбкой на лице, словно видел в первый раз. Несколько раз, пересекаясь с ним взглядом, я вопросительно поднимала бровь. Но его улыбка лишь стала шире, как будто он веселился от своей собственной шутки. Было некорректно вести себя так, в то время как Эрика расспрашивали, будто преступника на допросе.

Я вздохнула с облегчением, когда пришло время уходить.

- Напиши мне, - бросила я Эрику.

Он кивнул и вжался в свой стул. Настал час встретиться лицом к лицу с родителями. Наедине. И судя по прищуренному взгляду его отца, я ему не завидую. Через портал мы прошли в комнату Торина.

- Рэйн, у нас не будет занятий, пока я не вернусь, - быстро сказала Лавания, как только портал закрылся. - В мое отсутствие займись расшифровкой и рисованием большего количества связывающих рун, Торин, ты пойдешь со мной, - она повернулась и дотронулась до руки Эндрис. - Предупреди тренера Торина, что его не будет на игре в пятницу.

Эндрис кивнул. Торин лишь поджал на это губы. Что, никто не будет возражать? Ни слова протеста? Он не может уйти. Он мне нужен.

Лавания направилась к выходу.

- Торин, уходим через пять минут.

- Он не может. Он нам нужен. Он нападающий, - запротестовала я, используя футбол как оправдание. Я не хотела, чтобы он уходил.

Лавания уже дошла до лестницы и взялась за поручень, но обернулась.

- Что, прости?

- Торин не может пропустить игру. Команда нуждается в нем, - я глянула назад и увидела, как Эндрис закатывает глаза. Торин предупредительно покачал головой, а Ингрид нахмурилась еще больше. - Без него мы не выиграем.

Лавания отошла от лестницы и подошла ко мне.

- Моя дорогая наивная протеже. Мы здесь... Они, - она кивнула на Торина, Эндриса и Ингрид, - здесь исполняют поручения Валькирий. Игры в футбол, плавание, или даже черлидерство, - ее взгляд упал на Ингрид, - это средства для достижения цели. Торин это знает. Они все это знают. Дела Валькирий на первом месте.

- Но почему он должен уходить сейчас? Что, где-то люди умирают? Еще один несчастный случай?

Лавания выдохнула, и, должна сказать, она прилагала усилия, чтобы оставаться спокойной.

- Рэйн, с Эриком что-то происходит. Ты это знала уже несколько недель и ничего нам не сказала. Мы лишь сейчас это обнаружили. И, естественно, мы должны рассказать его родителям о том, что происходит. Пришло время отправиться ему домой.

- Что? Эрик не может уйти, - я посмотрела на Торина, но тот молчал. Это и есть тот секрет, который он хранил? Я повернулась назад к Лавании. - Зачем вы это делаете?

- Делаем что?

- Забираете Торина, не позволяя ему играть в пятницу, угрожаете забрать Эрика от меня?

- Солнышко, - Лавания покачала головой, глаза были полны жалости. - Дело не в тебе. Игра для нас ничего не значит, конечно же, если Норны не рассказали тебе то, чего мы не знаем. Они сказали тебе что-то? - она вгляделась в мое лицо.

Я покачала головой.

- Нет.

- Тогда это не имеет никакого значения. Что же касается Эрика, то он не твоя забота. И никогда не был, что бы там тебе Норны не наговорили. Оставить его жить здесь, было для его же безопасности, но тьма, которой мы опасались, все же нашла его. Никто не знал, что она в нем самом, - Лавания потянулась ко мне и погладила плечи, затем взялась за них и пристально посмотрела на меня. - Эрик должен оставаться со своим родом. Ему нужно быть в окружении своей семьи.

Слова застревали в горле.

- У него есть семья, здесь. Мы... - из глаз брызнули слезы. Я заморгала и подняла подбородок, чтобы остановить их. - Мы его семья. Мы всегда были рядом с ним, а они нет. Его хранители могут вернуться туда, откуда пришли, если хотят, а Эрик может остаться с нами. Мои родители не будут против. Мама любит его, а папа обращается с ним, как с сыном.

- Твой отец... - она вздохнула, слегка похлопала по плечам и отступила. - Эрик вскоре вернется домой, Рэйн. Ему здесь не место.

Нет. Я покачала головой, горло сдавило.

Лавания ступила на лестницу, остановилась и обернулась.

- Да, чуть не забыла. Я знаю, что ты чего-то не договариваешь. Надеюсь, это не имеет отношения к Эрику.

Я моргнула.

Она вздохнула.

- Почему вы, ребята, думаете, что можете скрыть что-то от меня? Я достаточно взрослая, чтобы понять, когда мне врут или же скрывают что-то от меня, - ее взгляд упал на Торина. Она знала его тайну? - Если с Эриком что-то случится из-за того, что ты недоговариваешь мне, ты ощутишь сполна на себе гнев богов.

Я сглотнула, паника завладела мной.

- Не говори с ней так, - произнес Торин, подходя ко мне и встав рядом, взяв меня за руку и обняв другой рукой за талию. Я прильнула к нему, ища поддержки. - Ты ее пугаешь.

- Это хорошо, - глаза Лавании вспыхнули. - Она продолжает забывать, что Эрик - божество, тот, кого надо защищать любой ценой, - она прищурилась, глядя на меня. - Что ты скрываешь от нас?

Я хотела рассказать ей правду, но что-то удержало меня. Что если она была той, кто причинил вред Эрику, и что это лишь уловка, чтобы вытянуть из меня признание? Нерешительность съедала меня. Живот свело, и накрыло ощущение неминуемого рока. Объятия Торина стали крепче.

- Мы с Эриком рассказали вам все.

Она тряхнула головой.

- Отлично. Можешь оставить свой секрет при себе. Идем, Торин, - в ожидании, она стояла на месте.

Я не могла отвести от нее глаз. Торин повернул меня лицом к себе. Я начала рассматривать его лицо, запоминая каждую прекрасную черточку его лица: ровные скулы, красивые губы, изумрудные глаза, светящиеся любовью, хоть даже он и не говорил никогда этого. Я попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. Сердце забилось, готовое разорваться.

- Ты вернешься?

- Да.

- Когда?

- Я не знаю. Получить аудиенцию у богов занимает время, - он взял в руки мое лицо. - Но я вернусь, Веснушка.

Он не стал бы мне лгать. И все же...

- Что мне сказать Дрю и Кейт, когда они спросят, где ты?

Он состроил гримасу.

- Не волнуйся за них или за игру. Как сказала Лавания, они не имеют особого значения. Позаботься об Эрике, - он посмотрел направо, где Эндрис и Ингрид негромко переговаривались. - Эндрис! Повторяю еще раз, я вверяю тебе самого дорого человека в моей жизни. Не дай Бог с ней случится что-то опять.

Эндрис ехидно улыбнулся и поклонился, но по глазам видно было, что он воспринял его слова всерьез.

- Я буду защищать ее ценой своей жизни, спать в ее комнате, если...

- Нет, - мы с Торином ответили в один голос.

Эндрис хмыкнул. Он взял за руку Ингрид, и оба отошли подальше. Затем то, что Торин произнес было записано.

- Опять?

- Мои воспоминания возвращаются, - он самодовольно улыбнулся. - Они начали приходить, когда ты выкрикнула мое имя раньше в комнате Эрика. Я ощутил твой страх. И вспомнил ту ночь, когда ты лежала в больнице, Веснушка. Тогда я тоже ощущал твой страх.

Той ночью мы впервые поцеловались, и он признался мне в своих чувствах.

- Ты вспомнил все?

- Не совсем, но память восстанавливается довольно быстро, - он провел пальцами по моему подбородку и коснулся губ, глаза излучали тепло. - Я вспомнил наш первый поцелуй, тебя в моих руках, страх от возможной потери тебя. Я бы не хотел испытать это снова.

- Я тоже, - хотя я как раз испытывала это сейчас и не могла объяснить почему.

- Я вспомнил, когда увидел тебя в первый раз. Ты открыла дверь и посмотрела на меня с...

- Охх, - сказала я, и неожиданно для себя рассмеялась, несмотря на происходящее.

Торин тоже усмехнулся и коснулся моего носа.

- ...разочарованием. Ты волнуешь меня даже тогда, когда ругаешь или унижаешь. А несколько минут спустя, смотришь, словно хочешь сорвать с меня...

Я закрыла его рот рукой, покрываясь румянцем.

- Торин! - позвала Лавания с лестницы.

Он убрал мою руку, обхватил мое лицо и посмотрел в глаза, улыбка исчезла с его лица.

- Веснушка, ты для меня все. Без тебя моя жизнь не имеет смысла, - его глаза потемнели, он всматривался в мое лицо, запоминая черты. - Я вернусь. Не из-за игры. Не из-за душ. А из-за тебя. Я вернусь, чтобы провозгласить тебя своей, Рэйн Купер.

Он опустил голову. Я остановила его на полпути, обняла за шею, и мы поцеловались. В его поцелуе было что-то другое. Казалось, он сдерживался раньше. На этот раз плотина сломалась. Губами он дал мне представление о мире, который собирался подарить. Барьеры между нашими душами исчезли, поскольку моя совпадала с его. Две половинки целого объединяются и дополняют друг друга. Я думала, что услышала, как зовет Лавания, но ничто не могло проникнуть сквозь чувственную дымку, которую мы создали.

- Сейчас, Торин, - подошла Лавания.

Мы остановили поцелуй, оба тяжело дыша.

- Я люблю тебя, - прошептала я.

- Всем сердцем, - закончил он.

- О, ради богини, - огрызнулась Лавания. - Позовите, когда закончите.

Мы оба подняли глаза, когда она вернулась обратно. Она переоделась в одно из своих длинных домашних платьев.

- Она злится на меня.

- Нет, она беспокоится об Эрике и, может быть, немного ревнует, что он доверяет тебе, а не ей, - он коснулся своих губ. - Я не хочу оставлять тебя, веснушка, - мы снова поцеловались, все глубже, дольше. Я тоже не хотела, чтобы он ушел, но я знала, что он должен.

Прежде чем он смог поднять голову, я прошептала:

- Норны сказали, что кто-то нарисовал руны на Эрике и заставил его превратиться в зло. Это то, что я забыла сказать, - я откинулась назад и проверила его реакцию.

В его глазах мелькнула паника. Он взглянул наверх, где исчезла Лавания, словно искал Эндриса. Он тихо проклинал его.

- Это плохо. Доверяй Эндрису. Поговори с ним. И, пожалуйста, не делай ничего, пока я не вернусь.

Я кивнула. Еще один затяжной поцелуй, и он ушел, быстро двигаясь, пылая рунами по всему телу. Мои глаза следовали за ним по лестнице, мое сердце уже скучало по нему. Я задержала дыхание и прижала нижнюю губу, чтобы не дрожала. Чувство плохого предчувствия усилилось. Он вернется. Почему же тогда я почувствовала, что больше никогда его не увижу?

- Он вернется, - сказал Эндрис, обхватив меня за плечо. - Торин один из немногих Валькирий, которых я знаю, кто держит слово. Злобно-высокомерный-и-вообще-боль-в-моей-заднице, но очень надежный, это его второе имя.

Ему лучше вернуться. Я не могла представить жизнь без него.

- Это имя труднопроизносимое.

- Хотя это ему подходит. Итак, что ты хочешь сделать? Болтаться, заказать ужин, и...

- Я иду домой.

- О, пошли, - он схватил за плечи и посмотрел на меня. - Я понимаю, что хочешь поплакать в одиночестве и обнять подушку с его запахом, но это только сделает тебя более несчастной. Тебе нужно чем-нибудь заняться.

- Обнять подушку с его запахом? - спросила я, стараясь не засмеяться, слезы все еще угрожали потечь. - Ты такой романтичный для циника.

Он ухмыльнулся.

- Я знаю. Мой уровень сложности впечатляет даже меня. Но, серьезно, неужели ты собираешься смотреть на меня таким тяжелым взглядом?

- Нет, Эндрис. Ты главный, и я буду уважать это. Я пойду домой, чтобы изучить руны связывания, а Кора придет ко мне в семь. Пожалуйста, никаких смешных комментариев о ней, - добавила я, когда он скорчил лицо. - Она мой друг, и вы, ребята, должны это принять. Она также займёт меня, поэтому я не буду беспокоиться о других вещах. Или о Торине, - я сняла руки Эндриса со своих плеч. - Я обещаю сказать тебе, если пойду куда-нибудь.

Его глаза сузились.

- В самом деле? Почему ты так дружелюбна и вежлива?

- Потому что Торин сказал, доверять тебе, - я направилась к двери, но Эндрис указал на портал.

- Домашнее правило номер один: вы проходите через портал, вы покидаете дом через портал.

***

Совсем стемнело, пока я работала над привязками к рунами. Пыталась и терпела неудачу. Ветер засвистел и загремел стеклянными окнами. Надвигалась буря, и это соответствовало моему настроению. Я не могла сосредоточиться и постоянно проверяла окно Торина, хотя знала, что он не вернулся. Эрик тоже не ответил. Я все еще хотела, чтобы он спал у меня. Его присутствие рядом облегчит мои страдания. Сосредоточение на нем мешает мне думать о Торине.

Я достала кинжал, который Норны дали мне, вытащила из его ножен и изучила. Все было черным и имело рунические маркировки. Ручка имела четыре ребра, которые облегчали захват. Я провела пальцем по лезвию, коснулась кончика и вздрогнула. Кровь собралась на подушке моего пальца, где я ее уколола. Капля медленно уменьшалась, когда мое тело возвращало ее обратно. Порез зажил, не оставив следов.

Я была Бессмертной, но я никогда не была такой несчастной и одинокой.

Убрав кинжал, я схватила мобильный телефон и проверила сообщения. Нет ответа от Эрика. Я села на подоконник и снова отправила ему смс. Я размышляла над следующим шагом, когда подъехала Кора. Она увидела меня и помахала рукой. Надеюсь, ее непрерывная болтовня отвлечет меня от всего.

Я помчалась вниз.

- Бррр, сегодня холодно, - сказала Кора, входя в дом, ее ноутбук прижат к груди, рюкзак на плече. Она толкнула дверь ногой, уронила рюкзак и обняла меня. -

О, ты такая теплая и вкусная.

Ее руки и ноутбук холодили мою кожу.

- А ты человеческая сосулька, - я попыталась оттолкнуть ее руку, когда она попыталась пробраться мне под рубашку. Она всегда это делала. - Ик! Убери это! - я отбежала к кухне, чтобы оторваться от нее.

- Мне нужен горячий напиток, прежде чем я смогу функционировать, - сказала она, следуя за мной.

- Чего ты хочешь? Кофе, горячий шоколад или яблочный сидр?

- Фуу. Ты же знаешь, что я терпеть не могу яблочный сидр, - она положила ноутбук на стол и подышала на руки, - или яблочный пирог, яблочные пирожки, яблочный чизкейк, яблочный кремовый торт, яблочное пирожное, баварский яблочный торт, яблочное вино...

Я постаралась не рассмеяться. Из головы вылетело, что ее семья выращивает яблоки, и ее мать печет и продает яблочные десерты в местные магазины. У них столько сортов яблок, что я всегда с нетерпением ожидаю какие бы выбрать, когда прихожу к ним в гости.

- Кофе подойдет, - добавила Кора, закончив список ненавистных яблочных продуктов. - Есть время, чтобы помочь мне с задачкой по математике?

Я рассмеялась. Ее математическая проблема обычно означала больше одной задачи.

- Конечно. У меня тоже есть домашняя работа, и я уже заказала пиццу.

- Начинка?

- Бекон и ананас.

- А по бокам?

- Палочки корицы.

- Объедение. Как в старые времена. Блин, почему я не надела перчатки, - она села на руки и рассмеялась. Она всегда так делала, когда замерзала, но сомневаюсь, что это помогало. Это лишь перекрывало кровоток к ее рукам.

- Что случилось с твоей машиной? - спросила она.

Я уставилась на нее, а затем вспомнила, что я приехала в дом Эрика, но вернулась через портал.

- Она сломалась недалеко от дома Эрика, но я надеюсь, что он все исправит, - я отвернулась, чтобы достать банку с кофе и две кружки из шкафов, прежде чем она могла заметить мое покрасневшее лицо. -

Растворимый кофе подойдет?

- Все кроме сидра. Эрик и ты снова вернулись к дружеским отношениям? - спросила она.

В ее голосе мелькнула ревность.

- Нет, - снова соврала я. - Мама попросила меня с кое-чем помочь им. Я написала смс, но он не отвечает на мои сообщения, - пока я нагревала воду в микроволновой печи, достала ванильные сливки из холодильника. - Так что ты задумала?

Она пожала плечами и открыла ноутбук.

- Как обычно. Школа, плавание, видеоблог. Значит, Эрик пригонит твою машину?

- Надеюсь, что да, - я взглянула на нее и нахмурилась. - Это будет проблемой?

- Нет, - она набрала что-то на своем ноутбуке. - Я просто хочу, мысленно подготовить себя, понять, что я перестала существовать в его мире.

- Это не правда.

Она пожала плечами.

- Все нормально. Он тоже не имеет значения.

Я хотела сказать, что это ложь. Мы взяли наши напитки наверх, и Кора сразу же заметила фигурки из стекла.

- Безумно красивая. Где ты их нашла?

- Водопад Малтнома-Фоллс, Торин купил их.

Она изучала один орнамент за другим, затем подняла одну из пресс-папье. Внутри были водопады, захваченные осенью. Это всегда напоминало мне наш первый раз. Но моим фаворитом был мост Бифраст. Кора нашла его и изучала его с любопытством. Она положила его, не комментируя. Вероятно, она не знала, что это.

Мне удалось привлечь Кору к выполнению домашней работы. Сидя у окна, она продолжала смотреть наружу, вероятно, ожидая прибытия Эрика. Независимо от того, что она сказала, она все еще думала о нем. Я притворилась, что не замечаю, хотя мои глаза тоже блуждали к окну Торина. Мы были двумя горошинами в стручке, мы обе ждали тех, кого любили, но мы не могли признаться друг перед другом. Как же это было жалко.

- Пицца здесь, - сказала она, прежде чем раздался звонок в дверь. - Я оплачу.

- Нет, все в порядке.

- Я была плохим другом, поэтому позволь мне это сделать, - она толкнула мне двадцатидолларовую купюру.

Я дала парню доставки дополнительные чаевые, потому что шел дождь, и бедный парень промок. Вернувшись наверх, я обнаружила, что Кора копается в моем мобильном телефоне. Может быть, я не должна была упоминать Эрика.

- Сообщение от Эрика? - спросила я.

- Нет, просто восхищаюсь этим, - она повернула телефон и показала мне фото Торина. Я сняла его у водопадов. - Он действительно красив.

Он был, и будет моим.

- Я знаю.

Она бросила мой телефон на кровать, подошла к столу и выбрала два ломтика пиццы, прежде чем вернуться к окну.

- Он собирается присоединиться к нам?

- Нет, - я отложила свою домашнюю работу и смотрела на нее. - Он думает, что у нас должна быть только ночь для девочек.

- О, как мило. Но он будет здесь позже, верно? - она приподняла брови.

Желание плакать охватило меня. Он только ушел, и я уже скучала по нему. Вспомнив флирт с ним. Смех. Бои. Позже вечером, я буду скучать, по его сердцебиению, когда он засыпал рядом.

- Рейн?

- Да. Я увижу его сегодня вечером, - во сне.

- Он самый лучший парень на свете, - Кора мелодраматически вздохнула и откусила пиццу. Проглотив, добавила: - После игры в Портленде, я написала статью о нем на моем видеоблоге, и ответы... фух. Комментарии были горячи. Лучше привяжи его к себе. Есть девушки, которые не могут дождаться, когда ты оступишься.

Я рассмеялась.

- У них не будет шанса.

- Ты так уверена?

- Я знаю, что он ко мне чувствует, - он не сказал, что любит меня, но он имел это в виду. По крайней мере, это звучало именно так. Я достала два ломтика пиццы и села на кровать. Мы ели и разговаривали, но Кора всегда возвращала разговор к Торину.

- Он в восторге от игры?

Меня не волновала игра. Я просто хотела, чтобы он вернулся.

- Да, он в восторге, - вяло ответила я.

- Видела, что они запланировали митинг в пятницу? Это масштабно.

У меня был занят рот, поэтому покачала головой.

Она закатила глаза.

- Ты замкнулась в своем маленьком мире. Это было на сайте. Я покажу тебе, - она открыла свой ноутбук и набрала что-то одной рукой. - Дрю сказал, что некоторые из игроков, болельщики, и Кайвеес сделают флеш-танец толпы. Они даже попросили других студентов присоединиться к ним.

Я впилась взглядом.

- Спасибо, что испортила сюрприз.

Она сморщила нос.

- Пожалуйста. Не похоже, что ты обратила внимание. Я точно знаю, что Торин этого не сделает, но мы надеемся, что он добровольно отправится в кабину для поцелуев.

Мой напиток попал не в то горло, и я закашлялась.

- Что?

- Эй, не бросай на меня таких взглядов. Когда я сказала «мы», я имела в виду моих последователей в журнале. Видишь? - она повернула свой ноутбук и показала мне еще одну запись.

Название ее записи гласило «Кабинка для поцелуев и Горячие парни». Я прочитала первую страницу комментариев и закатила глаза. Даже ребята хотели знать, кто из них будет в кабинках. Теперь я была счастлива, что Торина не было рядом.

Ожил мой мобильный телефон. Я прочитала текст и с облегчением вздохнула.

- Эрик в пути. Он поможет прикончить пиццу.

Кора вскочила и скрылась в ванной. Зазвонил звонок, и я направилась вниз. Было почти восемь, но мои родители все еще не вернулись. Я не знала, стоит ли начинать волноваться. Я открыла дверь и моргнула. Эндрис, Ингрид и Роджер стояли на моем крыльце, а не Эрик.

- Эй. Что происходит? - спросила я.

- Просто проверяю вас, ребята, -

сказал Эндрис. - Можем ли мы войти?

- Конечно, - я отступила. Кора спустилась вниз, волосы распущены, блеск для губ. Эндрис увидел ее и застонал. - Веди себя хорошо, -

предупредила я шепотом, потом добавила громче: - Кора, ты знаешь Эндриса и Ингрид, а это Роджер, друг Эндриса.

Кора разбавила разговор с Валькириями, никогда не думала, что она им не нравится. Мы собрались вокруг бара, разговаривая и смеясь, когда прибыл Эрик. Он услышал голоса, доносящиеся из моей гостиной, и нахмурился.

Он уронил ключ от машины мне в руку.

- Я планировал использовать зеркало, чтобы вернуться домой.

- Ты все еще можешь. Входи, - я схватила его за руку и потянула, но он не сдвинулся с места.

Он покачал головой.

- Я пойду к Торину.

- Никого нет. Торин и Лавания исчезли, а остальные здесь. Проходи и пообщайся с нами всего несколько минут. Пожалуйста.

- Эй, чего остановились ребята? - крикнула Кора, и эффект на появление Эрика был мгновенным.

Он усмехнулся.

- Ты не сказала, что она здесь. Пошли.

- Придурок, - прошептала я, когда он последовал за мной.

- Заткнись.

В течение часа мы просто болтались, как обычные подростки. Эрик и Кора даже вернулись к их игривым подколкам и флирту. Когда она ушла в девять, она улыбалась.

- Где твои родители? - спросил Эндрис, прежде чем уйти.

- Они могут вернуться в любую минуту.

- Мне не нравится оставлять тебя одну, - сказал Эндрис.

Я скорчила мину.

- Мне семнадцать, Эндрис, а не пять. Кроме того, он собирается побыть, пока они не вернутся, - я кивнула на Эрика. Он был на кухне, рыскал в поисках остатков пиццы.

Эндрис колебался, но выдал мне еще одну лекцию о том, чтобы никуда уходила, не сказав ему. Я закрыла дверь и направилась на кухню, чтобы позвонить родителям. Они не отвечали. Теперь я действительно волновалась. Я написала им, и мы поднялись наверх.

***

Прошел еще час, прежде чем с нижнего этажа раздались звуки.

- Они вернулись, - я побежала вниз. - Где вы были? Я звонила и писала вам ребята, как...- папа выглядел усталым, а глаза мамы были красными, как будто она плакала. - Мама? Что случилось?

Она улыбнулась, но ее губы дрожали.

- Иди сюда.

Мы обнялись. Но когда к нам присоединился папа, я знала, что что-то не так.

- Вы меня пугаете. Что происходит?

- Садись, тыковка, - сказал папа, обняв меня за плечо. Мама взяла меня за руку. Вместе они привели меня на диван.

Переводя взгляд от мамы на папу, я изучала их лица. Предчувствие беды, которое я раньше испытывала, вернулось.

- Что происходит? Это о Торине? Что-то случилось с ним?

- Нет, дорогая, - сказала мама. -

Это не о Торине. Это о твоем отце, - ее голос дрогнул.

- Что с папой? - я изучила его лицо, бледность, которая, казалось, ухудшилась. - Ты болен, не так ли?

Он кивнул.

- В начале прошлого лета врачи диагностировали опухоль четвертой стадии в моем мозгу.

Нет. Мысленно я кричала слова, которые не могла сформулировать. Мои глаза впились в него, тяжесть сдавила грудь.

- Они провели тесты и подтвердили, что опухоль слишком глубоко расположена и слишком обширна, - продолжал папа. - Они не могут помочь, и химиотерапия была бы бесполезной.

- Почему вы мне не рассказали? - выкрикнула я.

- Мы с твоей мамой решили подождать, пока не используем все варианты, прежде чем рассказать. Когда поставили диагноз, мне позвонила специалист с Гавайи, онколог, специализирующийся на радикальном лечении, используя вирус. Вирус убивает только раковые опухоли мозга, не трогая здоровые. Именно поэтому я отлучался на Гавайи все это лето. Обычно мы использовали порталы, проходя через зеркала, но в этот раз мне пришлось лететь, так как ее люди ждали меня в аэропорту.

Это объяснило полет на Гавайи.

- И что сказал специалист?

- Она начала мое лечение. Мне нужно было появляться каждый месяц, но мой самолет разбился. И опухоль выросла.

Я покачала головой, слезы покатились градом.

- Нет. Нет. Я отказываюсь в это верить.

- Ты должна, - папа вытер мои щеки. - Во время путешествия, когда мы останавливались в Гонолулу, я выходил, чтобы увидеться с ней. Сегодня я получил подтверждение. Опухоль пустила метастазы и уже не поддается лечению.

Я тряхнула головой.

- Нет, это не может быть правдой. Должно быть что-то, что мы можем сделать, - я посмотрела на маму. Она тихо плакала. - Мы ведь можем использовать руны, можем, мам? Мы исцелим его. Сделаем его Бессмертным.

Мама покачала головой.

- Руны исцеляют раны, а не мутированные клетки. Это уже необратимо, милая.

- Тогда мы используем их, чтобы поддерживать его жизнь, - я повернулась к отцу. - Я не сдамся, папочка. Я не потеряю тебя снова.

Он вздохнул и обнял меня. Не знаю, сколько времени я проплакала, прежде чем до меня дошел смысл его слов.

- Милая, ты должна меня отпустить. Тебе придется. У нас было семнадцать лет, и у нас будут еще недели в запасе... месяцы...

- Нет! - я отпихнула его руки. Он попытался крепче меня обнять, но я не дала ему этого сделать. Я извивалась, пока он не отпустил меня. Я подскочила, задев коленом кофейный столик, и даже не почувствовала боли. - Я не сдамся! Не сдамся! Я найду нужные руны, нужных врачей!

- Если бы я зависел от врачей, меня бы пичкали лекарствами, и я не мог подняться с постели. Руны ослабили мою боль в последние недели, - сказал папа.

- Я создам новые. Торин мне поможет.

Мама покачала головой.

- Он не может.

- Он сможет!

Она вздохнула.

- Милая, я не могу убрать боль папы. Торин мог, он знает намного больше о рунах, чем любая Валькирия, которую я знаю.

Это и есть тот секрет, который они скрывали от меня? Болезнь папы? Он здесь, чтобы забрать его душу?

- Он вырвал меня из лап смерти, найдя после крушения самолета, - ответил папа. - Он уже достаточно сделал.

- Тогда настала моя очередь, - я посмотрела на отца, его лицо было худое, глаза мерцали от слез. Я знала, что он болен. Я просто не хотела это принимать. -

Я люблю тебя папочка. Не проси меня сдаться и принять все так, как оно есть, потому что это полный бред. Я найду способ, как все исправить.

Глава 2

4

.

Гримнир

С текущими по лицу слезами, я вошла в свою комнату. Эрик прекратил ходить из стороны в сторону, его глаза были красными, словно он плакал.

- Ты слышал?

Он кивнул.

- Да.

Мы встретились посередине комнаты, находя в руках друг друга поддержку и утешение.

- Он не может умереть, Эрик. Я не отпущу его.

- Знаю, - он поднял меня так же, как вчера это сделал Торин, и отнес к кровати. Отчасти мне хотелось, чтобы на его месте был Торин; но также я знала, что Эрик лучше понимает мое переживание. Он тоже любил моего отца. Больше он ничего не говорил, просто держал меня, пока я не заснула. На следующее утро, когда я проснулась, он по-прежнему был рядом.

- Я не хочу идти в школу, - пробормотала я и глубже зарылась в одеяло.

- Придется. Твоему отцу лучше не станет, если ты проваляешься в кровати. Скорее всего, он будет чувствовать себя виноватым за то, что все рассказал тебе. Я думаю, поэтому они ничего не сказали тебе с самого начала. Они знали, что ты будешь тонуть в жалости к себе и... - он отпрыгнул с траектории моего удара.

- Я не тону в жалости к себе. Я думаю, - мне было жаль себя. Я не могла потерять отца.

- Отлично, подумаешь по дороге в душ. От тебя пахнет, и твои волосы выглядят, будто ты не мыла их уже... - он увернулся от подушки, которую я в него запустила, и исчез в портале.

- Ненавижу тебя, и от меня не пахнет, - я заставила себя пойти в душ и переодеться. Через несколько минут я уже выходила из комнаты. Я собиралась постучать в спальню родителей, когда услышала их голоса, раздающиеся с первого этажа.

Папа готовил завтрак в то время, как мама в слух читала газету. Сцена выглядела такой обыденной, что я не смогла сдержать слез. Мне хотелось злиться на них за то, что ничего мне не рассказали, но, пока был шанс на то, что я могу помочь, я должна думать только об этом. У меня был план. Только для начала мне надо было выбраться из дома.

Я закашляла, и родители подняли на меня взгляд.

- Я помогу с завтраком.

- Нет, не нужно, - возразил папа. - Готовка, бег и катание на велосипеде - те вещи, которыми я собираюсь насладиться, как можно дольше, поэтому сядь.

Я было открыла рот, чтобы поспорить, но мама перехватила мой взгляд и покачала головой. Я села и начала следить за ним на наличие каких-либо признаков, не знаю, усталости или закатывания глаз. Его падение на прошлой неделе теперь имело объяснение. Скорее всего, рак как-то повлиял на его координацию. Зачем он бегает и катается, если в любую секунду он может упасть и умереть? В этом не было смысла.

Если бы я не знала правду, родители, обсуждающие и смеющиеся над газетными статьями, выглядели бы совершенно обычно. Я не могла расслабиться, не говоря о том, чтобы смеяться и подтрунивать над папой. На самом деле, такое их беспечное отношение раздражало. Я не была уверена, чего от них хотела. Чтобы они блуждали с грустными лицами? Боролись?

- Вы должны были сказать мне, - сказала я, когда они замолчали.

- Милая...

- Нет, мама. Вы уже давно знали, и с тех пор, как Торин нашел папу, прошли недели, - теперь я понимала, для чего поздние ланчи и ужины. Я разозлилась. - Вы проводили больше времени вместе, зная, что он может умереть в любую минуту, в то время как я... - мой голос задрожал и оборвался. - И на прошлой неделе он хотел рассказать мне, но ты попросила еще одну неделю. Вы должны были мне рассказать!

- Рейн, - мама взяла меня за руку, - я хотела, чтобы вы проводили вместе время, и болезнь не стояла бы между вами. Подумай обо всем, что вы делали. Как веселились во время круиза, бегали и катались по субботам, ваши беседы...

- Мне все равно, - резко сказала я, снова чуть не срываясь в плач. - Вы должны были мне рассказать, - я выскочила из-за стола и пошла прочь. Я чувствовала на себе их взгляды, пока не вышла из дома. Эндрис пытался привлечь мое внимание, но я притворилась, что не заметила его. Я не была настроена на разговоры с кем-либо.

Я сидела на парковке напротив школы, смотрела на студентов, проходящих мимо, и боялась выйти из машины. Три недели назад я боялась выходить из машины из-за того, что случилось на сборах. Сегодня я жалела, что у меня не было способности предсказывать будущее, чтобы знать, сколько еще осталось жить папе. На глаза навернулись слезы.

Торин. Как мне хотелось, чтобы он был здесь. Я отправила сообщение Эрику и снова уставилась на студентов.

Я подпрыгнула, когда открылась передняя дверь пассажирского сиденья, и в машину проскользнул Эндрис.

- Привет, ты в порядке?

- Да, - я вытерла щеки.

- Ты плачешь.

- И?

- Ты же не такая. Я знаю, что ты скучаешь по Торину, но это.. - он махнул рукой в мою сторону, - сентиментальная, жалкая пародия на Бессмертную не...

- Эндрис, - я оборвала его своим разгневанным взглядом. - Уйди. Сейчас же. Я хочу побыть одна.

- Хорошо. Тебе не обязательно повторять это дважды. Я заткнусь. И вообще, притворюсь, что меня здесь нет, - он поудобнее устроился в своем сидении. Мне хотелось выругаться, накричать на него, но потом я вспомнила, что сказал Торин. Я могу доверять Эндрису.

Смотря перед собой, я старалась говорить ровно.

- Вчера вечером я узнала, что мой папа умирает от рака мозга, и никто не сказал мне об этом. Я зла. И если ты снова когда-нибудь назовешь меня жалкой, я врежу тебе.

- Извини меня.

Я повернулась и посмотрела не него. Кажется, он раскаивался.

- За что?

- Что твой отец болен, что назвал тебя жалкой и приставучей. Хотя ты должна признать, что сентиментальна.

Впервые я не считала его извращенное чувство юмора смешным. Я вышла из машины и захватила рюкзак. Мы молча пошли в школу. Я взвыла, когда увидела в холле Дрю и шайку качков. Мне не хотелось общаться с ними или видеть воодушевленные лица студентов. Эта дурацкая игра даже не сегодня, но, куда бы я ни посмотрела, везде были флаги и красные, черные и золотые украшения.

- Где Сент-Джеймс, Рейн? - спросил Дрю, попеременно смотря то на меня, то на Эндриса.

- Мы похожи на его нянек? - грубо ответил Эндрис и поволок меня мимо них. Впервые я была благодарна за его грубость. Больше никто нас не беспокоил.

Я подождала, пока никто не смог нас услышать, затем повернулась и улыбнулась Эндрису.

- Спасибо. Я не могу разговаривать с ними. Не сегодня. Ты передашь тренеру сообщение Лавании?

- Да. Хочешь пойти со мной?

- Нет, спасибо, - он провел меня до моего шкафчика и исчез. Рядом стояла Кора и говорила с какими-то девушками о завтрашней игре. Они уже были на взводе, хотя игра будет только завтра. Мне было глубоко плевать. Захлебываясь в своем несчастье, я едва обращала внимание на то, о чем она говорила. Она даже не заметила, как я ускользнула и пошла к лестнице.

Вместо того чтобы пойти в кабинет математики, я открыла дверь чулана для зажиманий и включила свет. Он был пуст, и достаточно большой, чтобы в нем поместилось четыре человека. Не уверена, что сработает, но я должна попробовать.

- Кети! Мардж! Джаннетт!

Я подождала. Никто не появился. Я закрыла глаза и попробовала снова. КЕТИ. МАРДЖ. ДЖАННЕТТ. СПУСКАЙТЕСЬ СЮДА СЕЙЧАС ЖЕ.

Я открыла глаза и начала ждать. Ничего не изменилось. Торин ошибался. Я не могу призывать Норн. Когда я вышла из чулана, прозвенел первый звонок. Люди странно на меня косились, когда пробегали мимо. Пускай поразмышляют, зачем я была в чулане. Мне было все равно.

Кабинеты математики и истории казались пустыми без Торина. Положении папы делало его отсутствие еще больше болезненным, или, может, наоборот. Я не могла сказать. Я была несчастной и сердитой. Когда закончился третий урок, я увидела у двери Эрика, поджидающего меня.

- Где ты был? - спросила я.

- Не мог заснуть вчера, поэтому пошел домой и напился. Как держишься?

Я пожала плечами.

- Пыталась связаться с Норнами, но они не появились.

- Что? Зачем?

- Хочу заключить с ними сделку. Я добровольно примкну к ним взамен на жизнь моего отца.

Он остановился посередине коридора.

- Нет, ты не можешь. Что скажет Торин?

Горло сжало.

- Это мое решение. Он поймет.

- Не поймет. Это то же самое, что стать монашкой, Рейн. Я не позволю тебе это сделать.

- Я не спрашивала твоего разрешения. Лучше бы я тебе не говорила, - я прошла мимо него.

- Рейн!

- Я ожидала твоей поддержки, Эрик. Я думала, что из всех именно ты понимаешь, насколько важна семья. Видимо, я ошибалась, - студенты, проходившие мимо, оборачивались и смотрели на нас. Затем я увидела в конце коридора Норн и поспешила к ним.

- Кафетерий в другую сторону, -

сказал Эрик.

- Я не голодна, - они уходили прочь, и я побежала их догонять.

- РЕЙН! - крикнул Эрик.

Я проигнорировала его, повернула за угол и увидела, как Норны исчезают в музыкальном классе. В прошлый раз я здесь же заключила с ними сделку. Я, тяжело дыша, ворвалась через двери и тихо их закрыла за собой. Сердце вырывалось из груди, а глаза метались с одного лица на другое. Температура в комнате понизилась, но меня это больше не беспокоило.

- Как смеешь ты призывать нас? -

потребовала Мардж.

- Полегче, Мардж, - Кети подошла ближе. - Зачем ты звала нас, Лоррейн?

- Ты поймала того, кто отравляет Эрика? - спросила Джаннетт.

Я покачала головой.

- Нет, но я найду. Я хочу заключить сделку. Если я стану одной из вас...

- Сделку? - спросила Мардж, и я практически могла чувствовать ее предвкушение.

- Разве наши прошлые отношения тебе ничему не научили, юная Смертная? - спросила Джаннетт. -

Мы не заключаем сделок. Мы Норны. Мы творим судьбы.

- И все же, я по-прежнему изменяю свою, - резко ответила я. - Это значит, что я либо одна из вас, как вы все время это утверждаете, либо я что-то другое, - в их глазах промелькнуло беспокойство.

Последовало молчание, шок в их глазах говорил, что я иду в нужном направлении.

- Кто такая я? Почему я так отличаюсь? Почему вы так отчаянно хотите, чтобы я присоединилась к вам?

- Мы спасли тебя, и именно поэтому теперь ты одна из нас, -

сказала Мардж, но я знала, что она лжет. Затем что-то, что несколько недель назад говорила Лавания, промелькнуло у меня в памяти.

- Я могу видеть вас, какую бы форму вы ни приняли, в то время как другие не могут, я чувствую ваше присутствие, могу призвать вас, но, что еще лучше, я могу помешать вам, по крайней мере, вашей злой группке, забирать чужие жизни.

- Тебе повезло, - сказала, фыркнув, Джаннетт.

- Тогда мне и в этот раз повезет. Если я, как вы говорите, одна из вас, я хочу быть ответственной за две судьбы, Эрика и моего отца.

- Твоего отца? - переспросила Кети. - Твой отец уже мертв, Лоррейн. Мы не имеем дела с мертвыми.

- Он не мертв, - процедила я.

- Согласно нашим записям, душу твоего отца забрали несколько месяцев назад; ее отправили в чертоги к Хель, - добавила Джаннетт.

- Твой отец до сих пор жив? - прищурилась Мардж.

Я сглотнула, ко мне начало подкрадываться беспокойство. Неужели я сделала ошибку, придя к ним для переговоров?

- Да. И что с того?

- Значит, кто-то дал ему жизнь, - Мардж подошла ближе и начала медленно обходить меня. - Кто-то, кто должен был забрать его душу, отпустил его. И кто же сделал это для тебя, Лоррейн?

Торин. О, нет. По позвоночнику поднялся холод.

- Кто бы изменил чью-то судьбу без нашего разрешения на то?

На меня накатило головокружение. За спиной распахнулась дверь, и в класс вошли Эрик, Эндрис и Ингрд и осмотрелись вокруг.

- Ты здесь одна? - спросил Эрик.

Они не видят Норн. Отлично.

- Да.

- Фуф, - издал Эндрис. - Мы думали, ты здесь заключаешь очередную сделку с Норнами.

Губы Мардж и Джаннетт исказились в легких улыбках, которые так и кричали об их победе. Кети выглядела раздраженной. Я не была уверена, зла ли она на меня, на своих старых сестер или на Торина. Чем он рисковал, вернув ко мне моего отца? Сейчас, в своем горе, я решительно осуждала его. Но хуже того - моего отца на вечность отправили в чертоги Хель.

- Нет, я просто зашла за своим гобоем, - я сделала несколько шагов вперед и забрала с полки свой футляр с гобоем.

- Я не знал, что ты будешь играть в оркестре для поддержки завтра, - сказал Эндрис, когда мы вышли из класса.

- Я не буду. Я собираюсь пораньше уйти домой и попрактиковаться немного.

***

Мне хотелось свернуться на кровати и плакать, пока не засну, но я не могла себе этого позволить. Слишком большая роскошь для меня. Я облажалась, и сейчас у Торина неприятности. Должен быть какой-нибудь закон против сбора душ. Я провела весь день, просматривая руны, соединяя одиночные руны и создавала новые. Я должна найти руну, которая исцелила бы моего отца.

Как только приехал Эндрис, я сбежала вниз и дошла до их гаража до того, как он успел закрыть дверь. Он был с Роджером, Ингрид рядом не наблюдалось.

- Привет, Роджер. Эндрис, нам нужно поговорить.

- Серьезно? Сейчас? У меня планы.

- Это не займет много времени, - я подождала, пока он откроет дверь для Роджера, и мы пошли ко мне домой. Он направился прямиком к бару и налил себе выпивку. - Ты знал, что Торин должен был забрать душу моего отца?

Его глаза сузились.

- Кто тебе такое сказал?

- Неважно, откуда я узнала. Мой папа умирает, и Торин помогал ему справиться с болью. Норны сказали, что он должен был умереть еще несколько месяцев назад.

Он прищурился.

- Когда это ты разговаривала с Норнами?

- Сегодня в обед в музыкальном классе.

Он еще больше сощурился.

- Они были...

- Там, когда вы приходили, да. Я предложила им сделку. Они отдают мне в руки судьбу папы, а я добровольно становлюсь Норной.

- Туманы Хель, Рейн!

- Я не позволю своему отцу умереть, когда я могу все изменить, Эндрис. В чем смысл учить руны и иметь способности, если я не могу помочь людям, которых люблю?

Эндрис вздохнул.

- Мы имеем дело с мертвыми, милая, а ты хочешь оставить своего отца в живых. Это абсолютно разные вещи. А что до сделки, то она не сработает. Ты не можешь стать Норной. Торин не отпустит тебя.

Я знала это.

- Норны упомянули, что моего отца отправили в чертоги Хель. Папа спортсмен. Он бегает и катается на велосипеде. Он принадлежит Вальгалле, а не холодному залу посреди туманов.

Эндрис осушил стакан.

- Думаю, это план Торина.

Я вздернула бровь.

- План? Какой план?

- Торин не должен был забирать душу твоего отца, Рейн. Когда он попал в больницу на Коста-Рике, твой отец умирал и его душу ожидал Гримнир. Злобный Гримнир и по совместительству «заноза в заднице» по имени Эхо. Торин пошел с ним на сделку. Я не знаю деталей, и, когда мы говорили, оказалось, что Торин из-за своих стертых воспоминаний их тоже не знает.

- Тогда как ты узнал об этом?

- Эхо сам мне хвастался, этот идиот, - он скорчил гримасу. - Тебе надо встретиться с ним, чтобы понять, почему я не переношу его. Я рассказал об этом Торину, когда мы говорили о тебе и вашем любовно-морковном прошлом. Согласно словам Эхо, Торин вернул твоего отца домой, чтобы дать ему шанс провести больше времени с тобой и твоей матерью и больше времени подготовиться. Если бы он умер в больнице, то отправился бы прямиком в чертоги Хель. Сейчас... - он усмехнулся.

Все стало на свои места. Если бы папа умер во время бега или катаясь, Торин забрал бы его душу в Вальгаллу. Это и был его план. Теперь это невозможно. Норны знают, что папа жив. Тошнота скрутила мои внутренности.

- Они знают, - прошептала я.

- Кто?

- Норны знают, что мой папа жив, и что Торин помог ему. Какое наказание для Валькирии за изменение чьей-либо судьбы?

Эндрис покачал головой.

- Не знаю, но мы должны рассказать Торину, что происходит, как только он вернется. Хей, - он сжал мое плечо, - все не так плохо. Ты всегда можешь сказать, что это ты спасла своего отца.

- О чем ты говоришь?

- Ты спасла жизни семерых пловцов и изменила их судьбы. Норны никак не наказали тебя за это. Наоборот, теперь они хотят тебя еще больше.

- Они стерли воспоминания Торина.

Он с издевкой усмехнулся.

- Велика проблема. Он вернул их обратно. Что-то в тебе пугает их, Рейн. Используй это, как свое преимущество. Делай, что у тебя лучше всего получается. Задай им жару.

Может, в чем-то Эндрис и прав. Я подскочила и обняла его.

- Спасибо.

- Я могу и привыкнуть, - проворчал он, сжимая меня.

Смеясь, я выкрутилась из его рук и отошла назад. Я приняла решение. Когда мы шли к их дому, я рассказала ему о происхождении рун Эрика.

- Торин сказал доверять тебе. Поэтому если ты будешь нужен мне, ты будешь рядом?

Эндрис состроил мину.

- А ты как думаешь? Дать тебе номер своего мобильного?

- У тебя есть телефон?

- Разумеется. Я не такой варвар, как некоторые наши знакомые, - он продиктовал номер своего телефона и заставил его повторить.

Вернувшись к домой, я написала ему сообщение и получила язвительный ответ. Потом я написала Эрику и отправилась готовить. Ничего сложного, пожарю курицу с рисом. Лицо папы, когда они вернулись домой, того стоило. Ужин этим вечером прошел спокойно. Несмотря на все, я все еще была зла на маму за то, что она скрывала от меня папино состояние. Она заставила его скрывать от меня.

- Не хочешь покататься в субботу, пап? - спросила я, прежде чем уйти наверх.

Они с мамой обменялись взглядами, и затем он кивнул.

- Конечно, котенок.

И снова, когда я вышла из кухни, я чувствовала на себе их взгляды. В комнате я готовилась ко сну и изредка поглядывала в окно Торина. Мне хотелось, чтобы он уже вернулся. Это ужасно идти в кровать, не зная, что произойдет завтра. Меня будут искать Нонры? Вернется ли Торин прежде, чем они до него доберутся? Я так по нему скучала.

Я уже засыпала, когда открылся портал и по комнате прошелся теплый ветерок. Торин. Я села и включила прикроватную лампу. Эрик. Меня накрыло разочарование.

- Не обращай на меня внимания, - сказал он.

Добрый Эрик - теплый воздух. Злой Эрик - холодный воздух. Надо будет запомнить.

- Где ты был? Я писала тебе насчет ужина.

- Я подумал, тебе захочется побыть наедине со своими родителями. Ну, знаешь, поговорить там.

Я фыркнула.

- О чем тут говорить? Он умирает, и она не позаботилась мне об этом рассказать.

- Ты зла на свою маму?

- А ты как думаешь?

- Это нечестно.

Вместо того, чтобы ответить, я натянула на голову одеяло.

Он потянул его на себя.

- На кого ты на самом деле злишься, Рейн? На своего отца за то что он заболел? На маму за то что скрывала от тебя его болезнь? На Торина за то что ушел, когда ты больше всего в нем нуждалась? Или на себя за то что не заметила, что твой папа болен?

Когда он закончил, я уже ревела. Я не могла придумать язвительный ответ или запустить в него подушкой. Он сел рядом со мной и, снова, держал меня, пока я плакала. Успокоившись, я прошептала:

- Все вышеперечисленное.

- Прости, что был жестоко честен.

- Все нормально, - я скучала по рукам Торина. Руки Эрика тоже неплохи. Просто они не Торина.

Я провалилась в неспокойный сон. Несколько часов спустя, я задрожала. Эрик. Он снова превратился в зло? Я пошевелила рукой, чтобы найти его, но в кровати, кроме меня, никого не было. Я подняла голову, проверить достал ли он свою лежанку, и краем глаза заметила какое-то движение. Эрик подошел к выдвижной кровати и склонился. Я улыбнулась. Должно быть, он решил вернуться на свое место.

Я открыла рот, чтобы пожелать ему спокойной ночи, но слова замерли в горле. Когда он успел переодеться в худи? Нет, не худи. Плащ с капюшоном, как у смерти. В животе все упало, когда ко мне пришло осознание, сердце ушло в галоп. Это не смерть. Это был Гримнир. Он мог появиться у меня дома только за тем, чтобы забрать душу моего папы. Что он делает в моей комнате?

Меня обуяла злость. Наблюдая, как Гримнир склонился над Эриком, я осторожно дотянулась до нижней полки шкафчика, где спрятала кинжал, который мне отдали Норны. Я медленно его открыла и потянулась внутрь. Рука коснулась стенки полки.

Кинжал пропал.

Начиная паниковать, я пошарила рукой вокруг в отчаянных попытках найти его. Должно быть, Гримнир услышал меня и замер. Я тоже замерла, сердце громко стучало. Затем из-за кровати появилось сияние. Такое знакомое. Сияние свежих рун. Я попыталась использовать свет, чтобы разглядеть его лицо, но из-за капюшона не смогла. Я заметила артавус в его руке. Зачем Гримниру рисовать на Эрике руны?

Вместо того чтобы искать кинжал, я потянулась и включила свет. Он залил всю комнату. Я успела заметить лицо и светлые волосы под капюшоном прежде, чем Гримнир пересек комнату на суперскорости и исчез через портал в зеркале.

Нет, этого не может быть.

Я перебралась через кровать и села на колени перед Эриком. Руны исчезли, но его кожа была еще розовой, отображая контуры рун. Пока я смотрела, розоватость тоже пропала. Я уставилась на зеркало, через которое исчез Гримнир. Должно быть, горечь ударила мне в голову, потому что... я закрыла рот трясущимися руками, начиная реагировать.

Как такое могло случиться, чтобы тем, кто отравляет Эрика и выдает себя за Гримнира, оказалась Кора.

Глава 25

.

Почему Кора?

- Я получил твои сообщение, - сказал Эндрис, подходя ко мне. - Все десять. Куда мы идем в такую рань безбожную?

Было полседьмого утра. Первый урок начнется только в семь сорок.

- К Коре. Возьмем мою машину.

Он остановился.

- Могу я спросить, зачем мы идем домой к девушке, которая пыталась превратить твоего лучшего друга в чудовище?

- Я хочу знать, с кем она работает.

- Зачем? Это не сделает ее менее виновной.

- Знаю. Давай. Просто. Сходим.

Он скорчил мину.

- Ладно, только поедем на внедорожнике, - он забрал с заднего сиденья мой рюкзак. Я закрыла дверцу и пошла за ним через лужайку. Родители все еще спали. Эрик ушел рано утром, но я еще не рассказала ему о том, что видела ночью. Он не поверит мне. В его глазах Кора не может сделать что-то плохое. Если... и это очень большое если, она виновна, ему будут нужны доказательства. Мне нужны доказательства. Я все еще не могла поверить, что она Бессмертная. Была ли она всегда такой, или это Малиина что-то сделала и начала процесс? Ее родители тоже Бессмертные?

Я села на переднее сиденье и поняла, что сзади сидит Ингрид.

- Она все знает, - объяснил Эндрис. - Можешь ей доверять.

Всмотревшись в ее глаза, у меня в голове возникло воспоминание, но тут же исчезло, прежде чем я смогла ухватиться за него. Я покачала головой, пытаясь понять.

- Почему ты трясешь головой? Ты мне не доверяешь? - оскорбленно спросила Ингрид.

- Нет, не в этом дело.

- Я не моя сестра, Рейн, - сказала Ингрид, повышая голос. - Я не манипуляторша и не злая, я бы никогда не отравила Эрика. И для ясности, я не виню тебя за то, что с ней произошло. Раньше возможно, но не сейчас. Я знаю, что она сделала тебе и Коре, и как манипулировала Эндрисом, чтобы он обратил меня в Бессмертную.

Я вздохнула. Мне и без того дерьма хватает.

- Я не говорила, что не доверяю тебе, Ингрид. Идет? - я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нет смысла выплескивать на нее мое отчаянье. Я повернулась вперед, еще более озадаченная, чем сегодняшней ночью. Однако, меня что-то беспокоило касательно нее и прошлой ночи. Когда я посмотрела на Эндриса, он только пожал плечами.

Он завел машину и выехал из переулка.

- Идет, рассказывай. Что ты думаешь насчет происходящего?

- Я не знаю, что думать. Кора нанесла на Эрика руны и двигалась как Бессмертная, но Кора, которою я знаю, никогда бы не причинила вреда Эрику. Не по своей воле, по крайней мере. Кто-то заставляет ее делать это.

- Ты рассказала Эрику, что видела? - спросил Эндрис.

- Ни за что. Мы не можем пока ему все рассказать. Во-первых, он не поверит. Во-вторых, если он подумает, что кто-то вредит Коре, он разозлится, а когда он злится...

- Его темная сторона берет верх, - закончил Эндрис.

- Доказать, что это она, можно только поймав ее с поличным. Можешь нарисовать руны вокруг моей спальни, чтобы поймать ее, на случай если она вернется?

- Конечно. Хотя Лавания использовала сильные связывающие руны, которых я раньше не видел.

- Я помню их, - сказала Ингрид. - Если хотите, я могу их нарисовать.

Я повернулась и улыбнулась.

- Спасибо, Ингрид. Это очень поможет.

- Так зачем мы едем к Коре? - спросила она.

- Чтобы проследить за ней. Я уже имела дело с Норнами, и во всем этом чувствуется их вмешательство. Они решительно настроены переманить меня. Если она работает с ними, у нас будут доказательства, чтобы противостоять им, - и рычаг давления, в случае если они пришли за нами.

- Они отравят внука Одина, чтобы добраться до тебя? - спросил Эндрис. - Довольно радикально.

Я покачала головой.

- Я уже говорила, что не знаю, что происходит. Единственное, в чем я уверена, это то, что Кора не стала бы этого делать по своей воле. Помните, я говорила вам о кинжале, который Норны пытались мне всучить?

- Тот, которым ты должна убить Эрика, если он изменится? - уточнила Ингрид.

- Да. Я взяла его.

- Что? Зачем? - в один голос спросили Эндрис и Ингрид.

- Я сделала это, чтобы остановить того, кто отравляет Эрика, а не чтобы использовать его на Эрике. Норны сказали, что он может убить ее. Он пропал. Моя комната не была разгромлена тем, кто украл его, а значит, он точно знал, где искать. Только Норны видели, куда я его прячу, - мысли о старухах только выводили меня из себя. Должно быть, Кора забрала его ночью. - Скорее всего, они не думали, что я использую его. Готова поспорить, это все часть продуманной аферы, чтобы манипулировать мной и заставить примкнуть к ним.

- Каким образом? - спросила Ингрид.

- Чтобы я могла помочь Эрику, я должна взять его под свою ответственность. Чтобы это произошло, его жизнь должна быть под угрозой.

- Ты же понимаешь, что это всего лишь догадки, - сказал Эндрис. - Тебе по-прежнему нужны доказательства.

- Или мы можем просто заманить Кору в ловушку и заставить ее сознаться. У нас появится шанс избавиться от Норн раз и навсегда. Я только удивлена, что они хотят превратить Эрика в монстра. Он ведь будет вечно жить с этими рунами.

- Кто тебе такое сказал? - спросил Эндрис.

- Норны. Они сказали, что они навсегда останутся с Эриком и ему придется научиться подавлять их, - мой взгляд метался от Эндриса к Ингрид. - Что если они соврали?

Мы замолчали, переваривая эту информацию. Если они солгали, с Эриком все будет в порядке. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо.

Я показывала Эндрису направление, пока мы не выехали на дорогу к ферме Коры. Он подъехал к дереву, откуда был отличный обзор на дом и амбар. Машины Коры не было у крыльца. Я так надеялась, что она будет там и Ингрид сможет нанести на нее руны-ловушку.

Чем больше я думала о Коре, тем больше злилась. Девочка, которую я знала все эти годы, не могла причинить вред Эрику или мне. Предположим, что она всегда была Бессмертной. Она добровольно во всем этом участвовала или была лишь безвольной пешкой? Захочет ли она нам помочь? Надеюсь, что наша дружба что-то для нее значила.

- Смена плана, езжай к дому, - дала я инструкции Эндрису.

- Рейн...

- Я поговорю с ней.

Эндрис повернулся и посмотрел мне в лицо.

- И что ты собираешься ей сказать?

- Не знаю. Сымпровизирую.

Его бровь взлетела.

- Сымпровизируешь? Как? «Привет, Кора, я знаю, что ты злобная Бессмертная, но, так как мы лучшие подружки, помоги мне остановить трех самых могущественных существ в мире, которые хотят разрушить мою жизнь». К тому же, Норны хотят тебя. Остальные для них - расходный материал. Они могут стирать нам память и ломать наши судьбы, даже глазом не моргнув, лишь бы получить то, чего они хотят. А хотят они тебя. Подумай хорошенько, что собираешься сказать их маленькой игрушке, потому что им станет все известно.

Я сглотнула, злясь на себя от мысли, что могу поставить под угрозу его и Ингрид.

- Когда приедем, оставайтесь в машине, чтобы она не увидела вас.

Эндрис скривился.

- Что? Я что похож на труса? Торин оставил меня за главного, а значит, куда ты - туда я.

- Серьезно? - я перевела взгляд на Ингрид.

- Не смотри на меня, - сказала она, изгибая в улыбке губы. - Он надоедливый сгусток противоречий.

Эндрис надавил на газ, проехал вниз по узкой дороге и припарковался у дома. Дверь амбара открылась еще до того, как он заглушил двигатель, и наружу вышла мама Коры. Она, как обычно, была одета в рабочие брюки, галоши и теплую куртку. В руках она несла две корзинки с яйцами, которые собрала в курятнике. Я вышла из машины и помахала рукой.

- Кто это? - спросила Ингрид. Только когда она заговорила, я поняла, что она вышла из машины.

- Оставайся в машине, - но это было то же самое, что говорить самой с собой. Она с Эндрисом стояли рядом, когда я подошла к маме Коры. - Вам помочь?

- Нет, - она крепче ухватилась за корзины. - Что ты здесь делаешь, Лоррейн?

Ее тон был холоден. Обычно она была милой и приветливой.

- Я приехала за Корой. Ну, знаете, сэкономить время и подвезти ее до школы. У нас сегодня плей-офф.

- Она еще не готова вернуться в школу, - она холодно посмотрела на Эндриса и Ингрид. - Поэтому тебе с друзьями лучше уехать, - она прошла мимо нас.

Я обменялась озадаченными взглядами с Эндрисом и Ингрид.

- Миссис Джеймисон...

- Лоррейн, - резко оборвала она и повернулась. - Пройдет еще немало времени, прежде чем она полностью выздоровеет, а, когда это произойдет, мы переведем ее на домашнее обучение. Я думала, что все объяснила в сообщении, которое отправила в четверг сразу, когда мы пришли домой, - она покачала головой, серые глаза прищурились. - Я говорила Джеймсу, что нет смысла сообщать тебе, что Кора дома, но он настоял. Он всегда видит хорошее в людях, даже когда этого нет.

Я сглотнула, не понимая ее враждебность и то, о чем она говорила.

- Я не получала ваше сообщение, миссис Джеймисон. И мы с Корой друзья.

Она вздохнула и, прищурившись, наклонила голову на бок.

- Тогда где ты была, когда ее приняли в ИПП. Я понимаю, что тебе через многое пришлось пройти после того, как ты потеряла друзей во время тех соревнований, но и Коре пришлось. У нее были кошмары, в которых она видела светящихся людей, как ты и твоя мама проходите сквозь стены. Прошли недели, прежде чем она приняла, что увиденное ею, вызвано горем, что ничего этого не было, - она вздохнула. - Мне разбило сердце, что ты так и не позвонила спросить, как она или можно ли ее навещать, ведь вы были так близки. Последние несколько недель, когда мы навещали ее, она постоянно о тебе спрашивала.

Меня охватила паника, я пыталась ничего не упустить из фактов, которыми она меня забросала. Институт психиатрии Провиденса, или ИПП, являлся психиатрической лечебницей, расположенной в Салеме. Если Кора была там, то кто тогда выдавал себя за нее в школе?

- Клянусь, я не знала, что Кора была в больнице, - сказала я.

- Правда? В это сложно поверить. Я вас не понимаю, дети. Вы живете моментом и цените ваш социальный статус выше, чем друга, - она вздохнула. - Пожалуйста, езжай в школу, Лоррейн. Коре нужно окружение ее семьи и людей, которые заботятся о ней. Я не позволю, чтобы кто-либо поставил под угрозу ее выздоровление, - она широкими шагами прошла мимо нас к дому.

Я смотрела ей вслед, горло сдавило. На меня накатило ощущение, что за нами следят, и я посмотрела в окно Кориной комнаты. Мне показалось, что увидела чье-то лицо, но я могла ошибиться.

- Идем.

- Что за ИПП? - спросил Эндрис, когда мы отъезжали.

- Институт психиатрии Провиденса. Кто бы ни притворялся Корой, это наверняка Норна.

- Норна? - спросила Ингрид.

- Да. Они могут выдавать себя за других людей. Кети, Мардж и Джаннетт постоянно так делают. Странно, что я могу чувствовать их, но не смогла понять, что Кора ненастоящая. Может, я слишком эмоционально близка с ней. Она вела себя как Кора, ее манерность, что ей нравится, а что нет... - я усмехнулась. - Но это отлично. Кора не пыталась навредить Эрику. Все это время... - я прикрыла рот. - О Боже.

- Мне было интересно, когда до нее, наконец, дойдет, - пробормотала Ингрид.

- Мне тоже, - сказал Эндрис.

- Я худший в мире друг. Она была в психиатрической лечебнице, и я ни разу к ней не пришла. Она, наверное, подумала, что я оставила ее, что мне все равно, - я уставилась в окно и пыталась сдержать слезы. - Не удивительно, что ее мама была так холодна и сердита. Я подвела Кору.

- Ты слишком сурова к себе, - сказал Эндрис.

- Нет, я должна была знать, что это не Кора. Она была слишком счастлива, когда я вернулась с круиза, и еще она завивала волосы плойкой. Кора бы никогда не сделала такого со своими волосами. Она использует бигуди и термошапки. Большой и толстый красный флаг. И еще она ненавидит Джейдена Грейнджера с его жирными волосами. Еще один красный флаг, который я проигнорировала. И она бы не променяла время со мной на Кикер и ее подружек. Мы всегда были очень близки, она пропустила шоппинг со мной на Хеллоуин, хотя больше всего любила уговаривать меня купить неподходящие, жуткие костюмы. Потом выпрашивание сладостей, наша с Эриком традиция, которую мы никогда не пропускали. И Кора бы никогда преднамеренно не стала вызывать бы у Эрика ревность. Хотя нет, стала бы, потому что плевать она на остальных хотела, - я должна была понять.

***

Эндрис припарковался у школы, и мы направились в здание.

- Что ты теперь собираешься делать? - спросила Ингрид.

- Буду ходить хвостом за фальшивой Корой, но нам надо установить ловушку для нее у меня дома. Если она снова подойдет к Эрику... - затем я кое-что вспомнила. - В спортивном зале во время выступления групп поддержки будут стоять будки для поцелуев. Эндрис, будешь следить за Эриком. Он обычно звереет, когда Кора флиртует с парнями, Мы ведь не хотим повторения того, что случилось в «Доме на Утесе» и в «Хабе»

- Где Торин? - кто-то закричал, когда мы появились в холле. Как и вчера, Эндрис ответил что-то грубое. Я пыталась объяснить.

- Это правда, что он не будет играть? - спросил кто-то справа.

- Я получила твит, что он пропал, - выкрикнул голос позади.

- Продули.

- Мы проиграем.

- Как мы можем пропустить игру?

Должно быть, тренер сказал игрокам, что Торина не будет на плей-офф, а плохие новости быстро распространились по школе. Хуже всего было то, что все думали, что это моя вина. Когда мои объяснения их не успокаивали, я просто пожимала плечами. Пускай винят меня. Плевать. У меня есть проблема поважнее - Норна, притворяющаяся моей лучшей подругой.

Фальшивая Кора стояла у шкафчиков рядом с Кикер и группой парней и девушек из команды по плаванию. На них были надеты форменные футболки и толстовки со слоганом «Наш пот, наша кровь, наши слезы». Так как я больше не в команде, на мне красовалась футболка с надписью «Я встречаюсь с музыкантами». У нас также были толстовки со слоганом « Если духовой оркестр был проще, его бы назвали футболом», но сомневаюсь, что кто-то был настолько глуп, чтобы надеть такую сегодня. В целом, у каждой спортивной команды были свои футболки, толстовки или куртки. Студенты, не занимавшиеся спортом и не входившие в какой-либо клуб, носили обычные футболки с цветами Кейвилльской школы. Кейвис, наша группа черлидерш, расхаживали в своих мини-юбках и приводили всех в восторг. Волнение было заразительным.

Фальшивая Кора заметила меня и помахала. Я приклеила на лицо улыбку. Она подбежала, чтобы обнять меня, играя свою роль настолько идеально, что, не знай я правду, никогда бы не подумала, что это Норна. Мне хотелось придушить ее, выцарапать ей глаза.

- Это правда насчет Торина? - спросила она.

Я поморщилась, симулируя грусть.

- Да.

- Ты уже говорила с ним? У него получится прийти на игру? - спросила она. Остальные студенты подошли ближе, чтобы услышать мой ответ.

- Да, он придет, - солгала я. И он поможет мне поймать твою жалкую задницу, добавила я. Если бы я знала руны-ловушки, я бы сама все сделала. Я еще никогда так никого не ненавидела, как эту Норну. Она даже обошла Мардж в моем списке ненависти.

- Дай знать, как только увидишь его, чтобы я твитнула, - она достала свой телефон и начала печатать.

Если послушаю ее еще одну секунду, я закричу. Я взяла книги и направилась к лестнице, но затем вспомнила, что должна присматривать за ней.

- Увидимся на ланче, Кора.

- Конечно. Если меня не будет, займи мне место в спортзале. Я хочу проверить, кто из качков будет в будках для поцелуев, - другие девушки захихикали.

Надеюсь, после поцелуя с кем-нибудь она подхватит мононуклеоз. Наверху Эрик делал снимки черлидерш. На нем была куртка команды по плаванию, хотя он оставил ее еще неделю назад. Часть меня хотела предупредить его о Мисс Фальшивке. Он будет подавлен, когда узнает, что Кора была в психлечебнице, и он ни разу ее не навестил.

Уроки сократили на десять минут, чтобы дать больше времени на выступление группе поддержки, поэтому утро прошло быстро. Мысли продолжали возвращаться к Коре и подсказкам, которые указывали на ее двойника. Настало время ланча. Я сидела рядом с ней и друзьями из команды, симулируя интерес к предстоящей игре, еще больше извинялась по поводу отсутствия Торина и сдерживала себя, чтобы не бросить ей в лицо еду каждый раз, когда она говорила что-то, что бы сказала настоящая Кора. Я была счастлива уйти из кафетерия.

В последние пятьдесят минут школы студенты высыпали из классов и бегом и с криками направились в спортивный зал. Зал был украшен в золотых, алых и черных цветах. Были поставлены столы для тех, кто хотел, чтобы раскрасили их лицо, живот или грудь. Фальшивая Кора с подружками смеялись, когда присоединились ко мне.

- Мы видели парней в будке для поцелуев, Рейн, - сказала Кора, обнимая меня за руку.

Да, укуси меня.

- Превосходно. Сколько за поцелуй?

- Пятьдесят центов. Это для благой цели, для Кейвилльского гуманного общества. Ты пойдешь туда?

Мне хотелось врезать по ее похожему на Корин носу и потаскать ее за похожие на Корины волосы. Откроет ли она свое истинное лицо?

- Рейн? - позвала она, когда я не ответила.

- Ни за что, - я вздрогнула от мысли. Меня совершенно не интересовало целовать какого-либо парня, кроме Торина. - А ты?

- Я положила глаз на Дрю, - она посмотрела влево, где сидел Эрик, и ухмыльнулась.

- У черлидерш тоже будет четыре будки, - сказала Кикер по другую сторону от Коры. - Один мудак говорил о ласках языком с Оливией Данн.

Оливия Данн была той черлидершей, что просила меня прочесть ее будущее. Большинство парней ее боялись и восхищались одновременно.

- Скорее всего, она его откусит, - сказала Фальшивая Кора.

- Или Джейк побьет бедолагу до полусмерти, - добавила Кикер. Джейк входил в команду по борьбе. Я отключилась на время, когда услышала, что кто-то объявляет о начале выступления группы поддержки.

Кейвис представили пару своих танцев. Затем с импровизированным танцем выступили пятеро футболистов и школьный талисман, что заставило толпу смеяться и свистеть. Я свистела и хлопала вместе со всеми, но внутри меня нарастало напряжение. Затем последовали речи. В последнюю очередь должен был идти флешмоб танец, во время которого проходит сбор средств в будках для поцелуев.

Я написала Эндрису.

«Выводи Эрика отсюда после речей».

«Я уже пытался», - написал он в ответ.

Жаль, здесь нет Торина. Он бы просто вырубил Эрика. Что мне делать? Вдохновение пришло ко мне, когда речь практически закончилась. Если Эрик останется, двойнику Коры придется уйти.

Я подумала об отце, какой станет моя жизнь без него. Глаза заполнили слезы. Драгоценные воспоминания о вещах, которые мы делали вместе, всплыли в моей голове, каждое из них было словно удар ножа по сердцу. Из меня вырвался всхлип, моя боль больше не станет средством манипуляции Норны, что сидит рядом со мной. Это по-настоящему мучительно. Мой папа умирает.

Я закрыла рукой рот, чтобы остановить всхлипы, и поднялась.

- Извините.

- Что-то не так? - спросила Кора, поднимаясь.

- Я не могу... Мне надо идти, - я начала спускаться вниз по трибунам. Люди смотрели на меня и уступали дорогу. Я ступила на пол как раз, когда тренер завершал свою речь. Ученики начинали терять терпение, и четверо футболистов в красных будках для поцелуев нервно прохаживались у входа.

- Привет, - сказал Дрю, когда увидел меня.

Я покачала головой и пошла дальше.

- Рейн, подожди, - позвала меня Кора.

- Что с ней? - услышала я вопрос Дрю.

- Не знаю, - ответила она. - Наверное, Торин.

- Помни, ты должна мне поцелуй, - напомнил ей Дрю, но я не расслышала ответ. Я быстрым шагом пересекала парковку, отделяющую спортивный комплекс от здания школы, когда она схватила меня за руку, вынуждая остановиться.