Без обмана 3

Глава 15

Семейный Суд префектуры Яманаси расположился в одном из правительственных зданий, которые у нас находятся немного севернее делового центра. Совсем рядом мэрия и парк Майзуру с замком Такэды Сингэна. Популярное туристическое место, по нашим провинциальным меркам.

Судейского заседания пришлось еще и подождать, что логично. Приходить на настолько важную встречу впритык, а не заранее было бы неуважением. Мы уселись на стульях в приемной Конно Такеши, занимающегося семейными вопросами. Мне предложенный стул был маловат и тесноват, даже слегка поскрипывал под сотней с лишним килограммов веса, но разваливаться не спешил. А Красная женщина с нами, к счастью, не пошла. Мне почему-то представилось, как она могла бы усесться напротив и провокационно закинуть ногу на ногу. Нет, не надо мне такого зрелища. И сестренке такого примера.

– Ниида Тика-сан, позвольте отметить, что во время интервью Яманаси Нью вы вели себя намного более раскованно, чем сейчас, – негромко сказал Ямагата-сан. Сестра с достоинством выдержала этот удар, только взгляд в пол опустила.

– Поймите, Ямагата-сама, я очень волнуюсь перед судом и нашла в соблюдении традиционного этикета способ не показывать свои переживания, – нашлась девочка. – В повседневной жизни я немного другая. Еще и ваша фамилия, нам как раз в школе рассказывали об осаде замка Хаяси.

– Достойные слова, – одобрил молодой аристократ. – Сохраните тот же настрой перед судьёй. Конно-сама человек строгих убеждений, так ему будет проще определиться.

Так-то в общественных местах разговаривать не принято, но сейчас кроме нас в приемной никого не было. А смысл ведь не в том, чтобы молчать, а в том, чтобы никому не помешать. Поэтому, когда в помещение зашел еще один человек, и Тика-тян, и Ямагата-сан резко замолчали. Это был среднего возраста мужчина в дешевом костюме. Весь какой-то затрапезный и усталый. Не буду к нему слишком строг. Это меня довезли сюда с комфортом по высшему классу. А ему, возможно, пришлось не так просто.

Наконец, ожидание завершилось. Секретарь судьи открыл его дверь изнутри и запустил нас. Включая новоприбывшего господина.

В дорамах и манге зал суда представляет собой огромное помещение с множеством зрительных мест, репортерами, трибуной для свидетелей, выделенным местом для присяжных и отдельной лавкой для обвиняемых. Под влиянием западной культуры, к образу представителя власти, сформировавшемуся в общественном сознании добавился еще и огромный деревянный молоток, которым тот стучит по столу, призывая к порядку.

Конечно, в реальности все не так. Обычный кабинет, совсем немногим больше, чем наш рабочий в небоскребе. Отдельный большой стол для владельца, и еще один выделенный для его секретаря, скромного вида юноши лет двадцати. Пять обычных стульев, выстроенных в ряд напротив судьи. На них мы получив приглашение и уселись, предварительно поприветствовав важного человека поклоном. Я, сестренка, адвокат, пустой стул, незнакомец. В таком порядке слева направо.

Конно Такеши напомнил мне внешне всемирно известного режиссера Миядзаки. Седовласый, с аккуратной окладистой бородкой и в больших очках. Взгляд, правда, куда более суровый, неподходящий автору добрых аниме. Одет в безукоризненный деловой костюм. Никаких черных мантий, пришедших к нам с запада. Они тоже могут использоваться, насколько я знаю, но на публичных заседаниях. Приветствовал пожилой мужчина нас всех коротким поклоном, обозначающим, что он тут главный. Затем кивнул своему помощнику.

– Достопочтенный Конно Такеши рассматривает дело о признании Мори Тики пятнадцати лет частью семьи Ниида, официальной смене фамилии и установлении ее опекуном Нииды Хиро-сана, – зачитал молодой человек. Затем назвал всех, включая себя. Новый участник процесса оказался социальным работником, призванным проследить за тем, чтобы все прошло в интересах ребенка. Себя помощник судьи обозначил не секретарем, как я подумал ранее, а приставом.

Далее посыпались вопросы, десятки уточнений от Конно-самы. Например, он самым обстоятельным образом желал выяснить, как так получилось, что девочка при живом родителе оказалась в приюте. Пришлось отвечать чистую правду, что о существовании Тики в нашей семье до недавнего времени не знали. Спрашивал про условия для проживания и семейные доходы, беспокоился о том, хватит ли здоровья нашему пожилому отцу для того, чтобы воспитывать дочь. Узнавал про отношения в семье. Говорил с нашей стороны в основном юрист, но и нам с сестренкой приходилось отвечать на вопросы.

– Тика-сан, поскольку вы уже практически взрослая, вы имеете выбор. Если пожелаете вернуться в Сакуру Гарден, суд примет ваше желание во внимание и отклонит иск, – после почти целого часа расспросов предложил Такеши-сама.

– Нет! – девочка не удержалась от слишком громкого восклицания, но уже через несколько секунд настроилась на деловой лад. – Простите, это было невежливо. Но я не желаю возвращаться в место, где мне заранее выбрали судьбу, которой себе не хочу. Отец и брат любят меня и относятся к моему выбору с уважением. Я хочу остаться с ними.

– Социальная служба не возражает, – коротко заметил ее представитель.

– Ниида-сан, я ведь именно вас видел этим летом в новостном репортаже? Полагаю, если ваш отец достойно воспитал сына, то и с дочерью справится. Уже справляется, если сравнивать характеристики поведения из приюта, токийской школы и Фурин. В бумагах из Токио речь идет о хулиганке, постоянно нарушающей правила. Сейчас же я вижу перед собой воспитанную юную девушку. Иск принимается, постоянным опекуном Нииды Тики назначается ее отец, Ниида Хиро-сан, на время его болезни временным опекуном назначается ее брат Ниида Макото-сан. Социальной службе предписывается в течение года раз в месяц проверять условия проживания ребенка. Решение может быть обжаловано в установленные законом сроки, либо по предписанию социальной службы в случае неудовлетворительного исполнения родительских обязанностей.

Сестренка стойко избежала открытого проявления эмоций. Поблагодарила всех по правилам этикета за неравнодушное к ней отношение. Но от меня у нее внутреннее торжество скрыть не получилось.

– Ниида-сан, а вы или ваш достойный отец не желаете принять участие в грядущем фестивале Сингэна, в середине ноября? – уже на улице спросил меня молодой юрист, также вполне довольным тем, как все прошло. – Надеть фамильные доспехи, подпоясаться катаной и пройти общим строем с другими самураями. Мне отец в этом году доверил представлять семью. Уверен, что и для вас будет почетно.

– Простите, Ямагата-сан, но разве фестиваль не в середине апреля? Я бы с радостью, но ничуть не рассчитывал на ноябрь. Семейные доспехи мне совсем не по размеру, предназначены для более худощавого и широкоплечего человека. Попросту не успею заказать себе их современную реплику.

Мысленно добавил, что в апреле не так сложно будет найти новую отмазку. На очередную конференцию напроситься, к примеру.

– В этом году мы празднуем четыреста пятьдесят лет с момента битвы при Микатагахара. Фестиваль Красного Веера. Вам обязательно стоит принять участие.

– Он примет, – пообещала Красная Женщина, как всегда возникшая неожиданно. – Одолжу Детективу доспехи из своей коллекции, – насчет последнего я уловил, что лукавит. Нет у нее, похоже, арсенала, забитого старинными самурайскими латами.

– Зачем? Зачем было меня на это подписывать? – вздохнул я, когда потомок аристократов нас покинул, пообещав прислать мне официальное приглашение.

– Моя маленькая месть за то, что попытался узнать мою фамилию. За имя я тебя благосклонно простила, а за фамилию нет.

– Имя я и не называл, На… – “Нанаси” я выговорить не успел. Женщина бесцеремонно закрыла мне рот ладошкой. Руки у нее вафлями тайяки пахнут. У самого в животе чуть не забурчало от аппетитного аромата. Все-таки плоховато я сегодня позавтракал.

– Ты знаешь имя сестренки? – удивилась Тика.

– Не знает! Я пришлю адрес, куда обратиться за доспехами. Это будет не какой-то дешевый косплей, а настоящая аутентичная работа. Там же и бутафорскую катану себе присмотришь. На подлинную ты разрешение оформить не успеешь.

– Круть, братик! Че ты мнешься? Соглашайся!

Тратить целый выходной или даже два на то, чтобы поучаствовать в исторической реконструкции мне совершенно не хочется. Но с другой стороны, это дело очень почетное и может послужить хорошей рекламой моей благотворительной организации. Точнее, фонду имени Окане Цукиши, но такое впечатление, что волнуюсь за судьбу пожертвованных денег и привлекаю новые средства один лишь я.

Тот факт, что я не настоящий самурай, ничуть не мешает. Кто в этих фестивалях только ни участвовал. Даже гайдзинским туристам иногда позволяют. И чем я хуже каких-то иностранцев, не знакомых с нашей культурой?

– Хорошо, присылай, – сдался я. – Но взамен побудешь еще немного таксистом. Нам надо к отцу, а сестренке затем обратно домой к Мияби.

По дороге заехали в магазин, где я купил пару подарочных корзин с фруктами. Раз уж папе разрешили посетителей, то и гостинцы принять позволят. А витамины ему сейчас нужны.

К папе нас на этот раз пустили обоих. Он даже прослезился, увидев решение суда, подтверждающее опеку. Пытался извиняться за то, что заболел и не смог присутствовать лично. И еще за то, что не может с нами отпраздновать.

– А братика позвали на самурайском фестивале строем пройти, – наябедничала младшая, рассказывая папке новости. – Сказали, что он важный и известный человек теперь. И по телевизору его больше одного раза показывали, и фонд основал. Только таким и можно самурайские латы доверять.

– Сын, это огромная честь для нас. Мы, Ниида, всегда были простыми крестьянами и не могли помыслить о подобном. Я бы встал и поклонился тебе сейчас, но врачи все еще не разрешают.

А ведь мне даже юкату надевать не нравится, а тут громоздкие тяжелые доспехи, которые будут цепляться. Я и носить их не… все-таки умею. Хидео-сан в некоторых своих старых аферах притворялся самураем, включая полную форму одежды. Не очень хорошо помню те сны, но почему-то испытал уверенность, что релевантный опыт каждую ночь начнет сыпаться, только вникай.

– Спасибо, пап, я нас не опозорю, буду стараться изо всех сил, – вынужденно соврал я. Про то, что много усилий приложу, солгал. Там всего-то совершить прогулку по городу в компании таких же ненормальных косплееров, гордых за своих аристократических предков. Выходной жалко, но подумалось, что еще и Мияби порадуется.

– Будете с сестренкой ролевые игры устраивать про самурая и наложницу, – хихикнув, подсказала мне за дверью палаты Тика-тян. – Нет, лучше гейшу.

– Мне точно надо озаботиться тем, что ты смотришь в интернете. Родительский контроль на твой ноутбук поставить. Имею право, как временный опекун.

– Пфе, – сестра показала мне язык. – Да его обойти – раз плюнуть. Кагешуго мне поможет. Ну, та, которая светлая и защищает неудачников, а не та, что темная и стырила мой комп.

– То есть ты, получается, неудачница? Зачем ты вообще затеяла эти игры в дочь самурая?

– Часть моего великого плана покорения школы без шантажа. Не! Весь я его не выложу! А куда мы идем? Выход в той стороне. И зачем вторая корзинка?

– Надо моего приятеля Тодороки навестить. Он вчера ногу сломал.

Было бы напрочь неправильно не зайти к Каэде-куну, пострадавшему по моей вине. Я на ходу написал ему, уточнив в какой он палате.

По пути почти честно рассказал ей о случившемся, предупредив, чтобы папу Цуцуи этой темой ограбления не волновала. Ни к чему им еще и из-за лишнего знания переживать.

– Жесть! Нафига мы Тёмной вообще сдались, что второго мудилу к нам присылает? Че, из-за золота? Подумала, что мы пару слитков себе припрятали?

Ответа у меня не было. Как и уверенности в том, что оба случая дело рук одних и тех же злоумышленников. Слишком по-разному действовали. Хотя, могли быть попросту разные исполнители.

Версия с толикой клада смысла не лишена. Я и правда едва не поддался импульсу прихватить часть добычи, хотя бы пару кило, на тот случай, если проиграю суд с бывшими владельцами металла, чтобы получить хоть что-то. Но удержался от излишнего риска.

Тодороки-кун выглядел печально. Лицо помятое, отёкшее, поврежденная нога заключена в гипс и подвешена в сложной системе из гирек, стальных тросиков и блоков.

– Привет, семпай. Пришел навестить слабака, который не справился? – Грустно улыбнулся Каэда.

– Не принижай себя, дружище. Если ты не смог задержать вора, то никто бы сумел. Я его немного увидел. Он огромный, как гора.

– Здрасьте! – внезапно вылезла у меня из-за спины сестренка. Как будто решила у Красной неожиданным появлениям учиться. Во всяком случае, Тодороки удивился. – А ты парень Натори-сан, да? Она про тебя рассказывала на тренировке. Мы с девочками ее разговорили, хвалила всё время.

– Ох. И тут я всех подвел, – еще сильнее погрустнел мой приятель. – Не смогу теперь на играх присутствовать. Ниида-семпай, выручай!

– Но я же ничего не понимаю в бейсболе, – опешил я. – Со мной команда проиграет еще вернее, чем без меня.

– Один разговор с Тайфу-самой и он стал лучшим игроком лиги, – напомнил Каэда. – Неужели не справишься с тем, чтобы подбодрить несколько маленьких девочек? Всю тактику на себя Натори-тян возьмет.

Некоторые из этих учениц средней школы были монстрами, тайно строящими планы захвата учебного заведения. Вот честно, без обмана, отказал бы ему в дурацкой просьбе, если бы не данное ранее обещание выполнить все, о чем он попросит. Ну и не так уж страшны малолетние бедствия, как я считал. За срок, проведенный в горном лагере, убедился. Даже каратиста Сакаи пощадили и не стали добивать его самооценку. Или они все это время хитро усыпляли мою бдительность?

– Хорошо, Каэда-кун, я выполню твою просьбу, но не жди от меня чудес вроде победы в турнире. Ниида Макото и спорт мало совместимы.

– Выиграйте хотя бы одну игру, семпай, и мы будем с тобой в расчете, – добавил парень.

Хм. Одна игра и я свободен от бейсбола! Выглядит заманчиво. Ведь никто не сказал, что победить потребуется честно. А то, что вторая команда расстроится при поражении, так это спорт, в нем всегда кто-нибудь проигрывает. Честный проигрыш расстроит их точно также. Уж лучше пусть от разочарования хнычут незнакомые мне школьницы, а не моя сестра и Ринне-тян.

– И за Натори-тян там присмотри. А то начнет к ней какой-нибудь молодой учитель клеиться, а меня рядом нет, чтобы дать ему по роже, – добавил парень.

– А это я на себя возьму, Тодороки-сенсей, – заверила его Тика, хитро подмигнув.

– Отношения предполагают взаимное доверие, – изрек я мудрость и засобирался, пока сестренка не рассказала раненому о том, как я наябедничал ей на слишком много возомнившего о себе Сакаи. Совсем не такой случай ведь. Корзину с фруктами оставил своему товарищу на тумбочке. Пусть набирается сил и получает дневную дозу витаминов.

– И чем займемся дальше? А поедем к сестренке Ануше в гости. Она прикольная, видел бы ты, какие у нее золотые украшения клевые. Вот кого надо грабить, а не благородных бедняков типа нас. Не! Я не про то, чтобы ее обворовать! Я не такая! Но мне интересно, что там с ее военным женихом и как мы с тобой ему пинка давать будем.

– Именно мы?

– Ну а кто еще? Не ее же парень-ботан? Он, может, и умный, но реально ничего сделать не сможет. А ты надежный и своих друзей гнобить точно не позволишь, даже если их родственникам или женихам. Че, не так?

Увы, но так. Еще когда я только узнал о проблеме Гупты-тян с родителями, сразу для себя решил, что в стороне не останусь.

– Так. Но поедем мы не к ней, мы поедем покупать мне машину.