Без паники! или Влюбиться любой ценой (СИ)

Глава 15

— Я слушаю, — спокойным тоном говорю я, не выражая ни единой эмоции на лице.

— Извини, что так. День сегодня действительно был странным. Мы можем встретиться еще раз? Обещаю, все будет иначе.

— Ладно, давай, — нисколько не думая, соглашаюсь я, не желая все общение рубить на корню.

— Завтра?

— Давай через пару дней? У меня будет выходной. Если ты тоже свободен, то мы могли бы погулять в парке, — вновь не удерживаю я себя в руках и инициативно предлагаю то, что в теории должен был бы предложить мне Артем. Обычно, такие девушки только отталкивают парней. Но я не люблю, когда что-то мямлят, не могут решиться, мешкаются, потом вроде что-то из этого вытекает. Что это — тоже непонятно. Нужно сразу все четко и по делу.

— Хорошо, давай, — на его лице проступает еще уловимая, но вполне искренняя улыбка.

— Тебя подвезти? — Проявляю я обычную вежливость, но Артем в ту же секунду шарахается от машины, будто его кто-то усердно бьет током.

— Не, я пешком, — выставляет он руки вперед и отходит от меня все дальше, двигаясь спиной вперед.

— Как хочешь, — пожимаю я плечами и закрываю стекло.

Машина как раз прогрелась за время разговора, так что можно в путь. Скорее уехать как можно дальше от странности этого вечера.

Зайдя домой, я ловлю за хвост настоящее ощущение счастья. Здесь я могу быть самой собой, не пытаясь казаться для кого-то лучше, чем есть на самом деле. Вот эти фальшивые улыбки и никому не нужные разговоры слишком выматывают. А квартира встречает меня приятной тишиной. Звуки падающей воды успокаивают лучше самых красивых мелодий, придуманных великими людьми. Чайник поет что-то на домашнем, помурлыкивая при кипении и шипя, касаясь дна давно не мытой кружки. Это все какое-то родное. Такое простое, но настоящее. И очень, очень нужное.

А вот сумасшедшие графики и необдуманные ответы — это совсем лишнее в жизни. Я многократно успеваю пожалеть, что тогда в первый раз согласилась выйти на замену. Третий рабочий день дается тяжело, даже практически невыносимо. Голова гудит почти весь день, кроме тех моментов, когда в доме наступает тихий час, соответственно, и мне выпадает свободное время. Я трачу его не на еду, а исключительно на легкий сон. Но тело все равно отказывается слушать команды мозга и хочет только поолеежааать.

На четвертый день я случайно оказываюсь в числе бунтарей и нарушителей рабочей дисциплины. Я совершенно бессовестно просыпаю будильник. И просыпаюсь ровно в тот момент, когда должна заступать на смену. Жутко неловко становится сразу же. Я тот час звоню заведующей и обещаюсь быть на работе не больше, чем через двадцать минут. И хотя бы в этом моя совесть оказывается чиста. Правда, сменщица с ночи смотрит на меня еще с большим укором, хотя еще в прошлый раз казалось, что сильнее презрения быть просто не может. Оказывается, возможно все.

Но об утраченных возможностях приходится узнать в последний рабочий день. Мое тело наотрез отказывается от вынужденного режима. Я не слышу ни один будильник. И просыпаюсь лишь тогда, когда в третий раз (как узнаю чуть позже), мне звонит заведующая уже сама. Я уже как час должна быть на работе. А я сплю. Вот ведь! Да мне «ужасный сотрудник месяца» положена награда.

Но приходя на работу я сразу же без объяснений приступаю к обязанностям. И только заведующая попадается мне на глаза, я ловлю ее и вполне доходчиво объясняю, что больше я на подобные замены не соглашусь, максимум выйду в третий день. И то подумаю. Организм ни физически, ни морально не выдерживает такого перенапряжения и просто выключается.

Да и ко мне не имеют права применять дисциплинарные взыскания и наказания. Я сразу иду ва-банк с этим заявлением, увидев утром докладную на меня от ночной воспитательницы. Не она работает пятый день подряд, а я. Но ей то все равно, в чем меня обвинять. А я знаю законы и свои права. Так что от ошарашенной заведующей я ухожу победителем всей ситуации.

Победителем … Ага. Так я думаю первые пару часов. А потом меня вызывают на ковер к директрисе. Но я уже настолько задолбалась, что совершенно не волнует, как сильно меня будут ругать и что станут требовать взамен моей вызывающей выходке. Я готова отдать отпор всякому, кто попытается еще хоть раз подмять меня под себя.

— Садись, — спокойно произносит директриса, показывая мне на диван, пока наливает себе в чашку содержимое некоего пузырька. — Корвалол. — Добавляет она, замечая движение моих глаз.

— Вы меня вызывали? — Спрашиваю я, скорее уточняя и показывая готовность к разговору.

— Да, вызывала. Анечка, я хорошего о тебе мнения. Но твоя коллега, которая работает днем, сказала мне кое-что. — И директриса резко замолкает, выдерживая драматическую паузу. Видимо, хочет произвести словесный фурор и безумно меня удивить. Но я сейчас готова ко всему. Обвиняйте, ругайте, увольняйте. Да что хотите.

— Что-о? — Протягиваю я, подсказывая, что диалог то надо продолжать. Время идет, а меня потом за это же длительное отсутствие еще и ругать будут, что детей оставила, хоть и взрослых.

— Твоя сменщица сказала мне, что ты воруешь детские игрушки для песочницы.

— Чего? — Совсем не веря своим ушам, соскакивает у меня с языка. Признаю, удивить все же получилось. Вот так поворот …

— Вот и я удивилась! — Совершенно не искренне размахивает директриса руками.

— Но … зачем мне? — Пытаюсь я найти хоть какую-то логику. — У меня то и детей нет. А я сама не увлекаюсь песочными замками.

«Мне и вполне реальных хватает», — хочется добавить, но я вовремя закрываю рот и не болтаю лишнего.

— А младших братьев и сестер у тебя случайно нет? — Как бы невзначай спрашивает женщина, все еще подозревая меня.

— Нет.

— Хм… — Задумывается она, видимо, пытаясь придумать еще какую-то причину, доказывающую правоту моей очевидной ненавистницы. — Знаешь, я всегда была о тебе хорошего мнения. И рада, что ты не воруешь. — Корчит она гримасу, чем-то схожую с улыбкой.

— Я могу идти?

— Да, работай.

И я выхожу из кабинета начальства в полном недоумении того, что сейчас произошло. Неужели здесь так ведутся все дела? Или меня просто отпустили, не найдя предлога, в чем еще уличить?

Но я докопаюсь до правды. Все оставшееся время работы буду искать эти чертовы лопатки и ведерки. Никому не позволю обвинять меня в подобном.