Безжалостные святые

Глава 18

УИНТЕР

Я, должно быть, больна, потому что это чертовски возбуждает – бороться с Дэмиеном в постели.

Уголок моего рта приподнимается, когда я толкаю его, пытаясь перевернуть его на спину. Однако этот человек – гора, и я быстро сдаюсь.

Это заставляет его хихикать мне в рот, прежде чем его язык скользит по моему. Ощущение его обнаженного тела, прижимающегося к моему, заставляет меня дрожать от желания большего.

Поцелуй становится грубым, пока мои губы не начинают покалывать от трения. Я перемещаю руки на грудь Дэмиена и медленно провожу ладонями по его коже, упиваясь ощущением каждой перекатывающейся мышцы.

Его тело. Боже, его тело. Одного взгляда на него во всей его обнаженной красе было достаточно, чтобы мои яичники загорелись, и теперь я могу прикоснуться к нему.

К тому времени, как я добираюсь до его пресса, я почти пьяна от его прикосновений. Я продолжаю опускаться ниже, мои пальцы танцуют по точеным изгибам его бедер. Моя температура подскакивает, и я рискую перегреться, когда прижимаю руки к его заднице.

Дэмиен наклоняется и, схватив меня за бедра, раздвигает мои ноги. Мгновенно его твердая длина прижимается к моей пульсирующей сердцевине.

Мой разум затуманивается от похоти, и я хнычу ему в рот. В ответ его зубы прикусывают мою нижнюю губу, и он сильно прижимает свой член к моей чувствительной плоти.

Дрожь в моем теле усиливается по мере того, как я перехожу грань борьбы за контроль. Я просто хочу, чтобы Дэмиен был внутри меня.

Боже, трахни меня уже.

Вместо того, чтобы получить то, что я хочу, Дэмиен прерывает поцелуй и, встретившись своим горящим взглядом с моим, медленно начинает тереться об меня своим членом.

Мне нужно больше. Гораздо больше.

Я раздвигаю ноги настолько, насколько могу, предоставляя Дэмиену полный доступ.

Тем не менее, он не толкается в меня, а вместо этого возбуждает мое тело от желания, продолжая медленно тереться об меня своей толстой длиной.

Я впиваюсь ногтями в его задницу, и это только заставляет его губы изогнуться вверх.

— Подчинись, – рычит он, звук его низкого голоса заставляет мой живот сжаться.

На мгновение головка его члена заигрывает с моим входом, но затем он возвращается к поглаживанию моего клитора.

Когда я приподнимаю бедра для большего трения, Дэмиен отстраняется. Его губы скользят по моей шее, пока он не достигает шрама, а затем он сильно сосет. Я ахаю, когда мои пальцы движутся вверх по широкой поверхности его спины.

Дэмиен опускается ниже, мягко покусывая мою ключицу и спускаясь к грудям. Когда его рот находит мой сосок, он сильно втягивает его в рот. Возникает острая боль, прежде чем он успокаивает мою покрытую мурашками плоть своим языком и губами. Он продолжает повторять это действие, пока я, затаив дыхание, не выгибаюсь дугой, бесстыдно прижимая свои груди к его лицу.

Из горла Дэмиена вырывается низкое рычание, и когда звук срывается с его губ, он опускается к моему животу. Его язык касается моей кожи, его зубы покусывают, когда он прокладывает свой путь вниз к моему клитору.

Все мое тело напрягается, и мои бедра отрываются от кровати, когда я снова прижимаюсь к его лицу. Я хватаю его за затылок с полным намерением держать его в плену между моих бедер, чтобы я могла оседлать его рот, пока не достигну оргазма. Но моя сила ничто по сравнению с силой Дэмиена. Он лишь слегка кусает меня, прежде чем легко высвободиться из моей хватки и поползти обратно вверх по моему телу.

Я издаю разочарованный стон, заставляя уголок его рта приподняться в хищной ухмылке.

— Подчинись, принцесса, – рычит он, прижимаясь своим телом к моему.

Я почти сдаюсь, но умудряюсь покачать головой, когда мой взгляд скользит вниз по его мускулистому телу, пока не останавливается на его твердой длине.

Я начинаю тянуться к нему, но он хватает мою руку и прижимает ее к моей голове. Качая головой, он устраивается между моих ног и наваливается на меня всем своим весом.

Это великолепное чувство.

— Ты хочешь мой член, – бормочет он, покусывая мой рот. – Признай это, принцесса. Тебе нужно, чтобы я трахнул тебя.

Мне снова удается покачать головой. Правда, едва-едва.

В наказание его бедра качаются вперед, его эрекция доводит мой клитор до исступления.

Свободной рукой я снова хватаю его за задницу, но Дэмиен берет и эту руку тоже и без усилий прижимает ее рядом с другой над моей головой. Одной рукой он держит меня за запястья, и с волчьей ухмылкой, расползающейся по его лицу, он продолжает мучить, потираясь об меня.

Еще один разочарованный стон срывается с моих губ, а затем мой разум проигрывает битву, и мое тело берет верх.

Поднимая голову, я целую Дэмиена в подбородок.

— Пожалуйста. – Мои зубы царапают его челюсть. – Пожалуйста. – Я двигаюсь вниз по его горлу, а затем впиваюсь зубами в кожу над его пульсом. Я сильно посасываю, прежде чем поднять на него глаза. – Пожалуйста, Дэмиен.

Он выглядит одержимым, и я готова умолять еще немного, но прежде чем слова успевают сорваться с моего языка, Дэмиен встает у моего входа. Однако он большой, и я пытаюсь расслабить свои мышцы, когда он прижимается к моему входу. В тот момент, когда его головка проскальзывает, он врезается в меня с такой силой, что мое тело приподнимается на кровати.

Я могу только ахнуть от острой боли, которой я не ожидала.

Глаза Дэмиена скользят по моему лицу, он выглядит как демон, которого я боялась, когда впервые встретила его. Но теперь это устрашающее выражение заставляет меня хотеть его еще больше.

Я хочу его всего.

Моим намерением было сделать его одержимым мной, но, боюсь, это уже не так.

Дэмиен отстраняется и опускает голову, его рот захватывает мой в собственническом поцелуе, когда он снова входит в меня. Его хватка на моих запястьях усиливается, пока на них не появляются синяки, когда его другая рука сжимает мое бедро.

Он вырывается еще раз, а затем начинает двигаться как разрушительная сила. Его твердая длина заполняет меня полностью и безжалостно. Его тело владеет моим. Его рот насилует мои губы. Его прикосновение впивается в мою кожу.

Дэмиен требует, чтобы я была у него в долгу.

Когда он забирает мое тело, мое сердце и мою душу, я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

Я начинаю хныкать ему в рот, когда его толчки становятся грубее, поражая меня так глубоко. Каждый раз, когда он наполняет меня, удовольствие поражает подобно удару молнии.

Его тело владеет моим, и когда он рычит:

— Кончай, принцесса, – оно слушается. Я взрываюсь под ним, превращаясь в неузнаваемый беспорядок, который только он может собрать обратно.

Крик вырывается из меня, когда меня охватывает интенсивный оргазм, мое тело сотрясается в конвульсиях под телом Дэмиена. Его глаза прикованы к моим, когда он видит, как я разваливаюсь на части из-за него.

Когда сильное удовольствие обнажает меня, черты Дэмиена напрягаются, собственническое выражение навсегда запечатлевается на его лице.

— Моя, – рычит он, а затем находит свое собственное освобождение, его тело дергается, когда он наполняет меня.

Удовольствие омывает лицо Дэмиена, и никогда еще он не выглядел более жестоким и более красивым.

Безжалостный русский Бог, и я принадлежу ему.

— Твоя, – мне удается выдохнуть, и Дэмиен снова теряет рассудок.

_______________________________________________

ДЭМИЕН

Я медленно вонзаюсь в Уинтер, на последних волнах удовольствия. Будучи до Уинтер только со шлюхами, я никогда не испытывал оргазма больше одного раза. Но с ней я все еще полутвердый даже после трех оргазмов. Мое желание к ней неумолимо и неисчерпаемо. Я никогда не смогу насытиться ею.

Когда мое тело прижимается к телу Уинтер, и мы смотрим друг на друга, одно осознание выделяется среди всех остальных – она моя. Кровавая принцесса принадлежит мне и только мне.

Когда она, наконец, подчинилась, это что-то сломало внутри меня. Не только я заявил права на нее, но и такое чувство, что она тоже заявила права на меня.

Мои глаза ищут ее, и когда я вижу тепло, расцветающее в ее изумрудных радужках, мои губы приподнимаются.

— Мой маленький боец, – бормочу я, не собираясь вставать.

Уинтер ослабляет мою хватку на ее запястьях, и я отпускаю ее. Она опускает руки и, взяв меня за подбородок, поднимает голову и прижимается нежным поцелуем к моим губам. Откидывает голову на кровать, ее глаза скользят по моему лицу, в то время как кончики ее пальцев касаются моей челюсти.

Уязвимое выражение мелькает на ее чертах, и это заставляет меня спросить:

— Что означает этот взгляд?

Она качает головой, кончики ее пальцев опускаются к моей шее.

— Скажи мне, – требую я.

Она сопротивляется еще пару секунд, затем шепчет:

— Я потеряла всех, кто был для меня важен.

Я кладу свои предплечья по обе стороны от ее головы и, встретившись с ней взглядом, говорю:

— У тебя есть я.

Она вглядывается в мое лицо в поисках правды в моих словах, затем шепчет:

— Не умирай.

Уголок моего рта приподнимается.

— Я не умру.

С нашими нежными словами, наши тела все еще соединены, а наши глаза прикованы друг к другу, динамика между нами постепенно начинает перерастать во что-то более глубокое.

На этот раз, когда наши губы встречаются, это не из-за похоти или моего желания заявить на нее права. Поцелуй нежный, наполненный невысказанными обещаниями, когда мы посвящаем себя друг другу.

К тому времени, как наши губы расстаются, у Уинтер есть что-то большее, чем просто моя преданность.

Я выхожу, и это вызывает у нее вздох.

— Не волнуйся, я еще не закончил с тобой, – бормочу я.

Это вызывает у меня смешок Уинтер. Садясь, она говорит:

— Сначала мне нужна еда.

Я стаскиваю ее с кровати, когда встаю, и когда я открываю шкаф, и Уинтер видит мою одежду, она спрашивает:

— Ты перевез сюда свою одежду?

— Конечно, – бормочу я.

— Когда?

— После церемонии. – Я натягиваю пару черных спортивных штанов и поворачиваюсь к Уинтер. – Одевайся, чтобы я мог покормить свою жену.

Мои слова заставляют ее улыбнуться, прежде чем она исчезает в ванной. Когда она возвращается, она надевает пару спортивных штанов и футболку, без какого-либо нижнего белья.

Я протягиваю ей руку, и когда она кладет свою ладонь на мою, мои пальцы крепко сжимаются вокруг ее. Мы выходим из комнаты, и я радуюсь, когда по пути на кухню мы не сталкиваемся с Алексеем или Дмитрием.

Я беру Уинтер за бедра и поднимаю ее, чтобы усадить на стол. Затем я открываю холодильник и достаю остатки курицы. Я ставлю тарелку рядом с ней и, взяв кусочек, подношу его к ее рту.

— Открой. – Губы Уинтер приоткрываются, и от того, что она ест с моей руки, по моему телу снова начинает разливаться тепло.

Пока она пережевывает кусочек, я наливаю нам по стакану воды. Я ставлю бокалы рядом с тарелкой, затем раздвигаю ее ноги и устраиваюсь между ними.

— Мы отправляемся по делам, – внезапно говорит Дмитрий с порога.

Взглянув на своего брата и Алексея, я спрашиваю:

— На сколько?

— Мы вернемся завтра, – отвечает Дмитрий. Его глаза перемещаются между Уинтер и мной, затем он бормочет. – Наслаждайся своей брачной ночью.

Я смотрю, как они уходят, затем снова обращаю свое внимание на Уинтер.

— Сегодня вечером дом в нашем полном распоряжении, – говорит она об очевидном.

Я беру еще один кусочек курицы и, поднося его к ее рту, говорю:

— Тебе лучше поесть. Тебе понадобятся силы.

Ее губы изгибаются в дерзкой ухмылке, когда она откусывает кусочек. Наши глаза не отрываются друг от друга, пока я кормлю ее, пока она не говорит:

— Спасибо. С меня хватит.

Взяв один из бокалов, я прижимаю ободок к ее губам, и, когда она пьет, немного проливается по ее подбородку и шее. Я наклоняюсь вперед и, начиная с изгиба ее шеи, облизываю влажную дорожку, ведущую к ее рту.

Ставя стакан, я кладу руки на бедра Уинтер и притягиваю ее к себе. Когда ее губы приоткрываются, мой язык проникает внутрь.

Наш первый раз вместе заставил ее подчиниться мне. Теперь речь идет исключительно об удовольствии. Я хочу наслаждаться ее телом.

Я начинаю толкаться в нее, ткань мешает мне овладеть ею слишком быстро.

Проводя руками по ее бокам, я стаскиваю ее рубашку через голову и бросаю ее на пол. Мой взгляд опускается к ее груди, и я упиваюсь видом ее идеальных грудей, твердых, специально для меня.

Я провожу костяшкой пальца по ее соску, и уголок моего рта приподнимается, когда она отвечает резким вздохом.

Поднимая на нее глаза, я говорю:

— Тебе нравится, когда мои руки на твоем теле.

— Да, – выдыхает она.

Я кладу ладонь ей на грудь и наблюдаю, как ее ресницы опускаются на глаза, прежде чем я бормочу:

— Хорошо.

Я начинаю мять ее плоть, пока дыхание не срывается с ее губ.

Сокращая последнее расстояние между нами, я прижимаюсь своим лбом к ее.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, моя принцесса?

Она кивает, когда ее руки находят мои бедра.

— Умоляй.

Глаза Уинтер горят на моих, и в качестве стимула я снова трусь о нее своим членом.

Наконец, она смягчается.

— Пожалуйста, трахни меня, Дэмиен.

От того, как она произносит эти слова, в моей груди нарастает собственническое рычание, когда я сильнее прижимаюсь к ней. Я толкаю ее лечь спиной на стол и снимаю с нее спортивные штаны.

Пока не снимая своих, я беру свой член через ткань и прижимаюсь к ее входу. Ее потребность во мне просачивается сквозь материал, когда я сильно толкаюсь, чтобы войти в нее только головкой своего члена, отчего ткань мешает мне проникнуть глубже.

Уинтер издает гортанный стон, и когда она пытается дотянуться до меня, я снова хватаю ее за руки, прижимая их по обе стороны от ее головы. Навалившись на нее верхней частью тела, мои глаза впитывают потребность, напрягающую ее черты, когда я начинаю вонзаться короткими толчками.

Ее дыхание начинает вырываться из приоткрытых губ, когда я продолжаю растягивать ее вход.

— Дэмиен, – выдыхает она, и когда я только улыбаюсь ей, она пытается высвободить свои руки из моих.

Верно, принцесса. Борись со мной.

Я становлюсь невероятно твердым, мои яйца болят, когда она извивается подо мной.

Ее тело начинает дрожать, и, зная, что она близка к освобождению, которого так сильно хочет, я отстраняюсь от нее.

На этот раз она издает разочарованное рычание, пристально глядя на меня.

— Трахни меня!

Я высвобождаю свой член из штанов и располагаю его у ее входа.

— Кому ты принадлежишь?

— Тебе, – она выдавливает это слово, ее груди поднимается и опускается с каждым ее вдохом.

— Кому ты принадлежишь? – спрашиваю я снова, дразня ее вход головкой своего члена.

— Дэмиену Ветрову, – выдыхает она.

Я врезаюсь в нее так сильно, как только могу, и это вырывает у нее крик, когда ее тело выгибается. Я не даю ей времени приспособиться и задаю неумолимый темп, когда трахаю ее до тех пор, пока она не превращается в дрожащее, хнычущее месиво подо мной.

Я чувствую, как мое собственное удовольствие подкрадывается все ближе, и проглатываю команду:

— Кончай, Уинтер.

Она разлетается на куски с криком, ее тело беспомощно сотрясается в конвульсиях, когда оргазм, обеспечиваемый моим членом, опустошает ее.

Это заставляет меня достичь моей собственной кульминации, и резкими толчками я кончаю внутри нее.

Я просовываю руку под нее и подтягиваю ее вверх, пока мы не оказываемся грудь к груди и дышим одним воздухом. Когда ее глаза фокусируются на моих, я рычу:

— Ты принадлежишь мне, Уинтер Ветров. Попробуй бросить меня, и я убью тебя, потому что смерть – это единственный способ убежать от меня.

Вместо того, чтобы смотреть на меня со страхом, она бросает на меня дерзкий взгляд, вздергивая подбородок.

— То же самое касается и тебя.