Битва местного значения

13

Ночной сеанс внушения чувств он всё-таки решил сопроводить беседой с каждым потенциальным источником ржавых пистонов. В конце концов, если Вика Шиманская по мысленной просьбе не угощала его, Кирилла, сигаретой, с какой стати она должна влюбиться в Тормозиллу? Бред! С их разницей в весе и росте всё будет как в том древнем анекдоте, что Спиря рассказывал, про первую брачную ночь метёлки, вышедшей замуж за карлика… Ой, девки, ужас! Целую ночь, придурок, по мне бегал и кричал: «Неужели это всё моё?..» Оттого и синяки у меня по всему телу, хи-хи-хи!

Впрочем, не так уж много потенциальных источников и осталось. Та же Вика, Пара Вин да Ксанка.

Он начал с самого сложного источника — с Ксанки. Но не потому, что так решил сам. а потому что так решила она. Ибо, как и Сандра вчера, она перехватила его возле санблока.

— Кира, подожди!

— Да, Роксана? — Он сделал вид, будто захвачен врасплох, будто и не готовился к разговору заранее. — Я ведь просил тебя когда-то не звать меня Кирой. Ты забыла?

Она не слушала:

— Теперь, когда Спиря… когда Артёма нет… Ты по-прежнему меня не хочешь?

— Да причём тут Артём, Роксана! Разве в нём причина?

— Неужели в Паре Вин?

Ему показалось, что взгляд её сделался лукавым.

— И не в ней!

— Тогда Громильша снова за тебя взялась? А ты не устоял! В благодарность за то, что жизнь спасла. Так и я тебе жизнь, помнится, спасала…

— Да причём тут это! — Кирилл выругался. — То есть я тебе, разумеется, благодарен… Но из благодарности, Роксаночка, любовь, как известно, не рождается!

Слово было сказано. В очередной раз.

— Прости, мы уже говорили с тобой на эту тему! Ничего не изменилось.

— Нуда, не изменилось… — Ксанка покивала. — У тебя же тут новобраночка зелёная появилась. Говорят, ни в одном бою ещё не была, а уже среди «кентавров»! За какие такие заслуги? А просто на свежачка, надо полагать, потянуло нашего старшину Кентаринова!

Кирилла аж передёрнуло.

— Не надо, Роксана! Этот цинизм тебе не идёт. Да ты никогда прежде и не была циничной…

— А это на меня госпиталь так подействовал! — Она криво усмехнулась. Как вчера Сандра. — Лежишь себе, никому не нужная… Скажи, неужели ты никогда не вспоминал ту нашу встречу, на Марсе? В отеле «Сидония»?

— Помнишь, что ты говорила, когда я вернулся в лагерь? Ну, когда Сандра спасла меня от Дога… Будто бы тебе Спиря рассказывал, что у меня завелась метёлочка из зелёных… Помнишь?

— Помню, конечно.

— Так вот Артём не врал. Это правда. Она тогда и в самом деле… завелась. Эта новобраночка — она и есть.

— А я знаю! — Ксанка оттопырила губы, борясь с новой усмешкой. — Мне уже открыли глаза на Светку. У нас такие новости не заржавеют.

— А ещё помнишь, что ты мне говорила?

— Что?

— Ты сказала тогда: «Пусть всё остаётся, как было»… Так вот… Пусть всё и остаётся, как есть! Я тебя прошу! Хорошо?

В глазах Ксанки заблестели искорки сдерживаемых слёз.

— Хорошо, — сказала она. — Я постараюсь, Кира! Вот только боюсь, что железно пообещать тебе ничего не могу. Мне очень нелегко, Кира! — Она всхлипнула. — Я любила тебя и люблю. Как бы ты ко мне не относился! И ревность иногда берёт надо мной верх. Вот такая я сука!

Конечно, обещание Ксанки было совсем не то, чего хотелось бы заполучить Кириллу. Но, как говаривал Спиря, на безрыбье и рак рыба. А ещё он говорил: «Капля камень точит». И Кирилл собирался стать той каплей, которая Ксанкин камень всё-таки проточит… Как бы двусмысленно это ни звучало!

Потом он сумел побеседовать с Парой Вин.

Тут всё было проще.

— Я прекрасно понимаю, — сказала Пара Вин, когда он заговорил с нею, — что мой номер третий. Что на первом месте у тебя — Светка. А случись что со Светкой, на её место тут же прыгнет Ксанка.

— Что значит «случись что»? — вопросил грозно Кирилл.

Альвина смутилась:

— Нет, ты, пожалуйста, не подумай, что я собираюсь стрелять Светке в спину. Хотя и приходила такая мысль, когда мне про неё рассказали.

— Кто рассказал?

— А разве это важно? — удивилась Альвина.

Конечно, это было не важно. Не сидел же в отряде лазутчик, намеревающийся поссорить между собой метёлок! Это уже до такой шпиономании дойти можно, если уделять внимание такого рода мыслям!

— Помнишь, мы с тобой разговаривали, когда Ксанка с переломом позвоночника в госпиталь попала?

Кирилл мысленно поморщился: день воспоминаний продолжался.

— Ну, помню…

— Помнишь, я сказала тебе, что ты Ксанкин, а ты ответил: «Я — ничей»… Помнишь?

— Да помню, помню…

— Ты ведь стравил вакуум тогда, верно?

Можно было и сейчас стравить вакуум.

Откуда Паре Вин было знать, когда именно Кирилл влюбился в Светлану Чудинову?

Но какой смысл во враньё? Тем более когда все всё наверняка уже знают…

— Да, Альвина, это была неправда. Я знал Светлану ещё до Незабудки. Мы познакомились на Марсе. Она тоже проходила курсантскую подготовку в «Ледовом раю».

— И ты уже тогда был Светланин?

— Да.

Пара Вин не сдержала кривой усмешки:

— Бедная, бедная Ксанка…

— Между прочим, бедная Ксанка мне пообещала, что от неё у меня не будет ржавых пистонов.

— Ты хочешь, чтобы и я тебе это же пообещала?

Кириллу стало смешно, но он сдержался.

До каких только глупостей не доходят влюблённые метёлки!.. Впрочем, обрезки, прямо скажем, ничем не лучше! Достаточно вспомнить Спирю. Да и некий Кирилл Кентаринов в своё время повёл себя ничуть не умнее, затеяв безобразную драку с зеленью!

— Да, хочу!

— А если я не пообещаю?

Но Пара Вин была не Ксанка и не Сандра. У неё к Кириллу вообще никаких претензий не могло быть!

— Я тебя отчислю из отряда.

Она распахнула глаза:

— Неужели ты можешь быть таким жестоким.

— Могу, Альвина. Я командир боевого отряда, и меня в первую очередь беспокоит внутриотрядная дисциплина. Любовь же на войне — дело последнее.

— Тогда зачем ты взял всех нас в отряд?

— А тебе было бы лучше, если бы я тебя не взял?

Она размышляла над ответом недолго.

— Нет, мне было бы хуже. И если ты меня отчислишь, станет хуже. Я просто умру без тебя… — Она вздохнула глубоко, протяжно и с такой тоской, что Кирилл скрипнул зубами от внезапно нахлынувшей жалости.

Но нет, не по-командирски такая жалость, совсем не по-командирски! Зубами её рвать, зубами…

— Хорошо, я обещаю, — сказала Альвина, вытирая глаза. — От меня тебе тоже не будет ржавых пистонов.

Кирилл облегчённо вздохнул…

А с Викой было и того проще, поскольку всё любовное общение между ними ограничивалось одними намёками и лёгкими подколками — да и то с её стороны. Кирилл же и вовсе никогда не выделял громильшу номер два среди остальных бойцов. Разве что по росту, пока не появилась рядом громильша номер один…

Он был прям и короток:

— Говорят, Шиманская, ты втрескалась в меня. Это правда?

— Кто говорит?

— Народ, а он всё знает!

Вика тоже не смогла сдержать кривой усмешки:

— Дать бы этому знатоку в лоб, чтобы языком не бил!

Говорить она могла всё что угодно — эта кривая усмешка всё сказала Кириллу красноречивее всяких слов. Точно такие же мины при беседе с ним были и у Ксанки с Парой Вин. Это были улыбки безнадёжной любви, ничего не имевшие общего со спокойствием уверенной в его чувствах Светули.

Несмотря на свои габариты, Вика оказалась слабее Пары Вин. Едва только он заговорил о том, что не потерпит проявления ревности, Шиманская закивала:

— Не рви сопло, командир! Уж со мной-то у тебя никаких проблем не будет. Я — девочка хладнокровная, у меня башню от несчастной любви не снесёт. Это я тебе обещаю стопроцентно. Можешь меня отдать под трибунал, если сорвусь! Сама признаюсь в злостных умыслах!

Тут даже не потребовалось облегчённо вздыхать…

Тем не менее и этой ночью он продолжал внушать метёлкам чувства, необходимые для поддержания дисциплины в отряде. А чтобы не запутаться в составе парочек, сочинил вирш:

Ксанке любить Шакиряна…

Викочке — тёзку-буяна…

В Мишку влюбилась Альвина…

В Юрочку — Александрина…

Эзка взяла Подобеда…

В Лорде — Камиллы победа.

И вот с таким вот набором

Мы без проблем всех поборем!

Вирш, конечно, был ещё тот. Одна «Александрина» чего стоила! Но в качестве помощника памяти используют и не такой летучий мусор. Наука мнемоника, кол ей в дюзу!