Блонда и Мир Демонов

Глава первая. Рычащий Новый мир

Шаг вперед сквозь Арку портала — и мы с Маришей очутились в новом мире. Я с любопытством оглянулась за спину. Хотела увидеть в последний раз выражение на лице ректора, когда тот понял, что птичка в моем лице улетела, а в качестве компенсации ему может прилететь разве что плюха огромного размера.

Конечно, леди не пристало так поступать, и бабуля наверняка бы осудила меня за подобный поступок, но ужасно захотелось показать ректору высунутый язык, или, на худой конец, фигуру из трех пальцев. Не получилось. За моей спиной не было никакой портальной арки, а профессор Адам Смит, замыкающий нашу колонну, просто возник в воздухе из ниоткуда.

Мир, в котором мы оказались, был пропитан влагой, солнцем, зеленью и какофонией звуков. Наверное, как раз влажность и солнце сделали возможным это буйство растительного мира.

Небольшая круглая площадка диаметром метров в десять, явно искусственного происхождения со всех сторон была окружена деревьями великанами. Любому из них не составляло ни малейшего труда укрыть своей кроной, сквозь которую не мог пробиться ни единый лучик света, весь наш студенческий городок в Академии.

И, тем не менее, солнце беспрепятственно освещало лица моих спутников. Складывалось впечатление, что мы стоим на дне необычайно глубокого колодца, стены которого построены из стволов растительных монстров, густо перевитых лианами, плющом, виноградными лозами, укрыты мхом и лишайником.

Положив руку на сердце, должна признаться, что я не имела ни малейшего представления об истинной классификации окружающего гербария. Да и мох от лишайника вряд ли смогу отличить. Просто сам факт эпохального события — путешествия между мирами требовал этакой романтичной возвышенности в чувствах и ассоциациях.

Впрочем, этот тонкий, лирический настрой души сразу же прошел, как только я услышала возмущенный голос Маришки.

— И как же прикажите пробираться через эту зеленую хрень.

К этому времени моя подруга, бросив мне под ноги, рядом с моим рюкзаком, свою дамскую сумочку внушительных размеров, подошла к краю площадки и попыталась преодолеть растительную стену.

Будь на месте Маришки кто нибудь другой, да та же Милка Ковальчук, наши обнимашки непременно продолжались бы и после переноса в иной мир и, наверняка, еще часа четыре мы бы изливали свои души в стремлении донести подруге то, как же нам было плохо друг без друга.

Но когда речь идет о Марише не стоит на это рассчитывать рассчитывать. Подруга убедительно продемонстрировала свою радость встречи со мной, крепко потискав меня, при этом у меня сложилось впечатление, что я ежик, который невзначай попал в стиральную машину. Потом за пару минут изложила все самое главное с ее точки зрения, из того что произошло со времени нашего расставания.

А теперь, будучи уверенной, что я никуда от нее не денусь в ближайшее время, переключилась на другую задачу. С завидным энтузиазмом пытаясь проделать дыру в зеленой стене, окружающей место нашего прибытия.

При этом ее нисколько не смутил тот факт, что окружающий мир, по-видимому, был широко представлен не только флорой но и фауной. Во всяком случае, отдельные громогласные рыки, раздававшиеся казалось бы в непосредственной близости от площадки, тут же будили в голове образы чего-то огромного, размером с экскаватор и с зубами как у тираннозавра рекса.

Лично мне, сразу после того, когда я услышала особенно громкий рев, сначала захотелось назад в академию, а потом я начала осматриваться в поисках безопасных кустиков. Так, чисто на всякий случай, вдруг моя физиология окажется сильнее меня, и мне понадобится уединиться.

Подходящих для уединения кустиков в поле зрения не оказалось. Площадка, в центре которой мы все столпились, естественно, за исключением Мариши, которая с остервенением продолжала пинать ни в чем не повинную зелень уже ногами, представляла собой этакий архитектурно-магический шедевр.

Идеально ровная, идеально круглая, площадка покрытая черной базальтовой плитой. Причем, плита, по-видимому, была вырезана из одного огромного куска каменной глыбы невероятных размеров, поскольку являлась цельной конструкцией. По бокам площадку окружала зеленая стена. И далеко-далеко вверху — идеально круглый диск неба. Это даже не колодец. Это огромный стакан, на дне которого стоит группа растерянных юнцов. и не может понять зачем и почему они тут оказались.

Да еще эти страшные рыки и оглушительный гомон птиц, шипение змей, курлыканье улиток. Ладно, снова меня понесло не туда — улитки, наверняка, не умеют курлыкать. Хотя кто знает, чего можно ожидать от местных улиток. Лично я поостереглась бы загадывать.

Хотя, с другой стороны, наверное, в этих голосах из преисподней есть и хорошая сторона. Если в лесу шастают такие предположительно крупногабаритные животины, то нам, тонким и звонким, ну за исключением профессора адама Смита, передвижение в лесу не представит никакого труда. Нам бы только зеленую завесу, отделяющую площадку от обычного леса, преодолеть. Ну, и, по возможности, не попасть на обед к обитателями местного террариума.

Правда, глядя на то, с каким энтузиазмом Мариша принялась за решение проблемы преодоления зеленой преграды, у меня не было ни малейшего сомнения, чтостена долго не устоит.

А вот с профессором могут быть проблемы. За последние пару минут он значительно прибавил в росте и соответственно в весе и теперьявлял собой мощного великана под два метра с четвертью ростом. Одновременно профессор снял с себя академическую униформу: мантию и шапочку, и остался в набедренной повязке радикально красного цвета. Апрофессор-то у нас — пижон.

Впрочем, отсутствие одежды легко объяснимонесусветной жарой и влажностью, которая провоцировала обильное потовыделение и желание немедленно утопится.

Надо и нам с Маришей взять пример с профессора и переодется во что нибудь легкое.

А вот необъяснимые изменения размеров профессора Адама Смита и то, что он вместо того, чтобы провести с нами, его подопечными, хотя бы минимальныйинструктаж, занялся сооружением в центре площадки непонятной конструкции из элементов, которые поочереди доставал из своего немаленького рюкзака. Вот это вызывало у меня определенную тревогу.

Это, а еще совершенно потерянный и неприкаянный вид остальных участников экспедиции. Даже мои клевреты в лице троицы баронов из Лесного края молча и растеряно оглядывались вокруг.

А когда наша мажорка — леди Тина Брэвер, попыталась обратится к профессору с вопросом, тот гневно на нее шикнул и посоветовал дождаться, когда он закончит свою работу таким тоном, что та испуганно ойкнула и замерла.

К этому времени Маришке надоело пинать зелень одними только ногами, без применения технических средств и она подошла ко мне, с целью поискать в моем рюкзаке или в своей необъятной сумочке, что нибудь поувесистее.

Одновременно начали проявлять признаки жизни и мои однокурсники. Первым прорезался голос у принца Оси.

— Совершенно не понимаю, почему я согласился принять участие в этой дурацкой экспедиции. Меня же ждали дома. — С этими словами, как будто прорвало плотину. Все, без исключения, мои спутники — будущие маги, начали убеждать друг друга в том, что у них не было ни малейшего желания заняться охотой на Духов.

В том числе и бароны разбойники из Лесного края, от которых я ожидала больше энтузиазма, вдруг прониклись глубоким пацифизмом в том ключе, что охота — это зло и, если выбирать между непонятными Духами, и вполне знакомыми барышнями из числа горничных в замках их родителей, то выбор становится очевидным.

«Ну вот, а что я говорил, — раздался у меня в голове голос Демона Голубого Хамелеона. — Классическое ментальное внушение, при чем со встроенным ключом отмены на определенное событие. В нашем случае в качестве ключа служит перемещение в другой мир».

А вот тут непонятно, — удивилась я. К чему эти сложности? Зачем отменять внушение? Ну пребывали бы все в глубокой уверенности, что вызвались добровольцами ради высокой идеи. И кому от этого плохо.

«Все-таки, Блонда, ты была невнимательной на занятиях или просто тупишь.

Вас зачем сюда всех отправили? Чтобы вы своими страхами и болью, питали местных Демонов. И чем больше эмоций вы выплескиваете наружу, тем выше ваша цена. Ты посмотри как колбасит твоих спутников от одной только мысли, что они оказались тут помимо своего желания. Да у них у всех эмоции просто зашкаливают».

— Эй, — вмешалась в наш разговор Маришка, которая совершенно индифферентно отнеслась к стенаниям остальных участников экспедиции.

— Блонда, ты с кем это болтаешь? И почему голос мне кажется таким знакомым, прямо как у Милки Ковальчук?

«Ну вот, — прокомментировал ее вопрос Демон Голубого Хамелеона, — я сразу заподозрил, что с твоей подругой что-то не в порядке. Похоже, она менталка от рождения».

Напрасно он это сказал. Могу предположить, что Маришка восприняла слово менталка от рождения в качестве синонимов врожденных болезней типа олигофренка, дебилка, ну, и иже с ними.

Моя подруга откровенно рассвирепела, не знаю как у нее это получилось, может быть, воздух здесь какой то особенный, ну, типа морской с йодом, только ее возмущение даже я почувствовала. Шарахнуло по мозгам почти так же, как тогда, когда принц Иллиан ломился ко мне в комнату.

«Э! — испуганно закричала Милка, Блонда, — немедленно скажи своей подруге, чтобы она успокоилась. Иначе мы можем меня потерять. А без меня вам в этом мире туго придется».

— Маришка, расслабься, сказала я обнимая свою лучшую подругу. Ты все неправильно поняла. Сейчас я тебе все объясню Вот только давай все же наденем на себя что нибудь легкое и постараемся приободрить ребят. Кажется, они начинают соображать, что влипли в большую неприятностью.

— Ну, и кто им доктор, — тут же успокоилась подруга. Я всегда завидовала этой ее способности мгновенно переходить из состояния полной внутренней мобилизации к умиротворенному спокойствию.

— Достаточно посмотреть на этого Халка, — это она так профессора Адама Смита обозвала, — и на ту несуразную конструкцию, которую он лепит из веточек и гвоздиков, чтобы понять, что мы в полной заднице.

— Но это вовсе не значит, что я позволю какому-то типу обзывать себя дурой от рождения.

— Подружка, должна тебя огорчить, но менталистка и идиотка это совершенно разные понятия. Менталистка — это маг, который управляет разумом.

— Что правда? — удивилась, Маришка. — Так значит я маг. Вот здорово. Всегда хотела огненными шарами пулять. А почему я должна огорчатся?

— Забудь, к слову пришлось. И ты еще не совсем маг, просто, судя по болезненной реакции Демона Голубого Хамелеона, у тебя имеются прекрасные задатки, чтобы им стать.

— И не делай такие удивленные глаза, вредина белобрысая. Переигрываешь. Кому-нибудь другому будешь голову морочить о том, что не понимаешь разницы между ментализмом и кретенизмом. Ладно, признаюсь, почти поверила. Во всяком случае, ярость ты сыграла вполне натурально.

— Ой, Блонда, ну не сердись. Смешно же. Этот твой Демон Голубого Хамелеона так прикольно перепугался. Мне про него лорд Арден рассказал. Я ведь с ним и еще с графом Пэтерсом всю ночь проболтала. Им твой папенька, лорд Лэстер приказал ввести меня в курс дел, прежде чем организовать встречу с тобой. Они мне все рассказали и про Эдем и про магию и про мир Демонов и Духов.

— А еще то, что ты теперь у нас — Блонда Лэстер Рин Корнелли. А так как я твоя сестра, то у лорда Лэстера в семье прибавка. Прикольно так почувствовать себя аристократкой.

— Ну, а утром мы с графом Пэтерсом порталом прыгнули в ваш город. Миленький такой городок, мне понравился. Потом добрались на таком смешном автомобиле в Академию и сразу заглянули к тебе в комнату. Ты, как всегда, где то шлялась и мы стали искали тебя в Академии. Там нас поймала эта ваша сумасшедшая, Сира Улисса и прицепилась ко мне как банный лист. «Принцесса, вы вернулись. Принцесса не уходите». Я оставила ей на растерзание графа Пэтерса, а сама бросилась тебя искать. Ну вот и нашла. Теперь мы здесь.

Так что не сердись. Все же отлично, Блонда, правда.

Я с огромным облегчением выслушала Маришкин рассказ. По крайней мере, не будет мучить совесть, что я затащила лучшую подругу в эту халепу, а она ни сном ни духом.

Все-таки здорово, что мне не придется рассказывать все Маришке Вот только не хотелось бы ее огорчать, что стать Рин Корнелли ей не светит. Ну, да придется. Куда деваться. Пусть она лучше от меня узнает, что дворянкой ей не быть. Во всяком случае в ближайшем будущем, пока замуж за аристократа не выйдет. Или подвиг какой совершит, чтобы сразу титул из рук Императора получить. Нет, замужество надежнее.

Подберем подруге какого нибудь маркиза или графа поприличнее и — нет проблем.

— Маришка, начала я виноватым тоном. Тут понимаешь, какое дело. Мы с тобой, конечно, как сестры. Но только на Эдеме в вопросе родственных отношений рулит Реестр. Это такой артефакт. Он еще от древних остался. Вряд ли эта штука ошибется второй раз подряд. Так что не бывать тебе Рин Корнелли.

Ну вот, зараза ты все таки, Блонда, мысленно обругала я себя. Расстроила лучшую подругу. У Маришки даже глаза заблестели, наверное от слез. И взгляд в сторону отводит. Не могла как нибудь потактичнее это все сказать. Мариша же такая легко ранимая натура.

Стоп, Блонда, что то здесь не так, тут же насторожилась я почувствовав некую несуразностью происходящего. И где шляется этот чертов внутренний голос, когда его совет может пригодиться. Ага, вроде прорезался, да еще ехидный такой.

«Блонда, — выдал мне мой внутренний голос. — Мариша, конечно, легко ранимая натура, приблизительно как бегемот или носорог. Кто там из них более душевно легко ранимый выбирай сама. Ты что серьезно могла хоть на секунду вообразить, что Маришку отсутствие титула может огорчить до слез. А тебе не кажется, что твоя подружка уж слишком невинную рожицу строит и глазки отводит. Тебе это ничего не напоминает? Спорим, сейчас попытается переключить внимание подальше от темы родственных связей. Про птичек вспомнит или про бабочек. Или, например, что-то совсем банальное, типа — какое небо голубое».

— Ой, Блонда, посмотри, какой красивый цветочек.

— Где ты видишь здесь цветочек, стерва белобрысая. Здесь сплошной камень. — Рявкнула я на Маришу. — В глаза смотри. И колись, что там с нашими родственными связями. И не вздумай мне соврать, иначе я за себя не ручаюсь.

— Да, — философски произнесла Мариша. — С цветочком неувязочка вышла. Кто же знал, что они тут не растут.

— А вообще, Блонда, я здесь совершенно не причем. Мне бабуля до твоего совершеннолетия запретила говорить, что мы с тобой сестры.

— Какая бабуля, — растерянно произнесла я.

— Как какая? — Наша с тобой родная бабуля.

— Ну, ничего себе, приплыли… А как же дядя Миша, тетя Тамара? Они что и мои папа с мамой?

— Нет, Блонда. Мы с тобой — обе приемные. Нас бабуля откуда то увезла и в чужие семьи устроила. Только твои Папа Игорь и Мама Зина погибли в авиакатастрофе, когда тебе было пять лет. Вот бабуля тебя к себе и забрала.

А папа Миша умер, когда мне уже 17 было. Мама Тамара почти сразу замуж выскочила и в Швецию умотала со своим хахалем.

— Я ведь тоже совершенно случайно узнала, — продолжала вздохнув Маришка, — что мы с тобой сестры. Папа Миша по завещанию мне деньги оставил, так что я каждый месяц получала некоторую сумму. Он же директором завода был. Не так, чтобы много, но на жизнь хватало. А как мне 18 лет исполнилось, явился какой-то хмырь и предложил подписать бумаги на отказ от доли в предприятии, иначе мне деньги перестанут поступать.

Я, конечно, расстроилась и случайно проболталась об этом бабуле, когда у тебя в гостях была. Да она и сама сразу поняла, что что-то не так. Ну, пришлось рассказать.

А вечером заглянула в кафе мороженное. Помнишь, «Сказка», прямо возле вашего дома. Настроение паршивое. А там за столиком бабуля сидит пломбир уплетает. А перед ней этот хмырь стоит и что-то рассказывает.

Я тут же темные очки нацепила, на голову платок надела, в сумочке случайно завалялся, Космополитеном прикрылась и сзади за столик присела, так чтобы у бабули за спиной оказаться. Интересно, о чем они там разговаривают. Только почти ничего не услышала. Типу позвонили. Он белугой заревел: «Еще и дача

сгорела. Дотла!» И из кафе выскочил. Из окна видно было, пока он в своей машине дверь открывал, мимо панелевоз ехал. Который бетонные плиты перекрытий доставляет. Их по две шалашиком устанавливают, знаешь, огромные такие. Так вот одна плита с фиксаторов слетела и прямо на машину. Ауди всмятку. Дальше я не видела.

Меня бабуля, даже не оборачиваясь, к себе подозвала. Как будто знала, что я у нее за спиной сижу. Потом жутко обругала. Сказала что приличная леди никогда не оденет на себя такое. Это она про платок. А уж потом рассказала о том, что мы с тобой сестры, только нам нельзя до совершеннолетия слишком часто бывать в обществе друг друга. Иначе возможно неправильное развитие у обеих. Что-то там с эмоциональной зависимостью.

И еще взяла обещание, что я до твоего совершеннолетия буду молчать как рыба, и даже намеком тебе ничего не выболтаю, иначе нам обеим будет плохо.

— Маришка, — обреченно сказала я, — мне исполнился двадцать один год два года назад. Ровно через месяц после смерти бабули. Ну и чего же ты все это время молчала?

— Понимаешь, Блонда, — смутилась Маришка. Я не сообразила узнать у бабули, когда у тебя наступит совершеннолетие. У нас в стране вроде с 18 лет, у америкосов с 21, а в некоторых странах вообще в 25 лет. И, главное: я совершенно не представляю сколько нам с тобой лет. Похоже, в свидетельствах о рождении специально все напутали. Во всяком случае, бабуля твердо сказала, что я старшая сестра и должна о тебе заботится. А по паспорту ты на полгода меня старше. Короче, решила перестраховаться.

Думала, устрою тебя на работу, мы пойдем в ресторан, закажем вино, вкусняшек всяких и я тебе все расскажу. А ты возьми и исчезни.

— А хочешь я тебе смешную историю по поводу нашего родства расскажу, — попыталась растормошить меня Мариша.

Меня с Земли сразу в кабинет лорда Лэстера забросило. Тот был в курсе, ожидал меня и тут же вызвал сэра Бэрримэра. Приказал сначала оформить мне документы, потом провести обзорную лекцию, подробно обо всем рассказать и только после этого сопроводить к тебе. Только зачем-то предупредил сэра Бэримэра, что бы на этот раз все прошло безо всяких фокусов. Так и не поняла, про какие фокусы он говорил, но вид у него был самый суровый. Даже мне не по себе стало.

Мы вытащили из какого-то чулана такого симпатичного мальчишку, Стива кажется. Представляешь, он в этом чулане отчеты писал, причем гусиным пером.

— Барона Стива Николса, — уточнила я. — Я его прекрасно знаю. И даже кое чем ему обязана. До сих пор в сомнении то ли поблагодарить, то ли пришибить при встрече.

— Ух ты, — восхитилась Маришка. Так он — барон. Никогда бы не подумала. А на вид такой стеснительный. Не то что граф Пэтерс. Тот тоже к нам подвалил.

— Так вот, в кабинете у сэра Бэримера Стив начал мне документы оформлять. Когда понадобилось вписывать второе имя, я им и сказала, что ты моя сестра и пусть вписывают такое же имя как и у тебя. А этот Стив ни в какую. Уперся и говорит, придумывайте что нибудь другое. Я даже под угрозой расстрела Марина Лэстер Рин Корнелли писать не стану. Короче написал просто Марина а потом попросил капнуть на уголок капелькой моей крови.

И ты представляешь, Блонда, когда я капнула кровь, над листом вспыхнуло такое голубое сияние а, самое смешное, что вместо Марина в строчке с именем появилась надпись Мариша Лэстер Рин Корнелли. Все просто обалдели. Потом почему-то стали ругаться и выяснять, кто пойдет к лорду Лэстеру отчитываться о выполнении приказа.

Пошел сэр Бэрримэр. Быстро вернулся. Сказал, что шеф убыл водку пить или вешаться. Вроде еще не решил. Ты не находишь, Блонда, что у этих вояк странный юмор. И еще у сэра Бэримэра синяк под левым глазом появился. Говорит об дверной косяк ударился. Врет. Уж я то на такие синяки насмотрелась, когда с Семеном тусила.

— Ой, посмотри. А ваш Халк закончил свою халабуду. А что, совсем неплохо получилось. Абстрактненько так и даже символично. Напоминает табуретку под зонтиком. Правда?

Наверное, необходимо обладать Маришкиным видением мира, чтобы в этом переплетении металлических трубок, реек и решеток углядеть табуретку. Ну хорошо, при изрядной доле воображения, можно было сравнить с зонтиком силовой щит, отсвечивающий зелеными сполохами и прикрывающий конструкцию сверху. Но вот где она увидела табуретку. Об этом я и не преминула ей сказать в слегка упрощенной форме.

Лично мне устройство понравилось, оставляя странное впечатление сочетанием хаотичности и функциональности. На то, что это был некий техно— магический агрегат, а не плод вычурной фантазии обезумевшего профессора, однозначно указывали расположенные поверху магические кристаллы, периодически генерирующие пучки света.

Понять бы еще, для чего эта штука необходима.

Послушай Милка, — обратилась я к Демону Голубого Хамелеона. Может быть, все, что мы тут напридумывали, касательно зловещих планов Академии, обыкновенный приступ паранойи на почве неумеренного потребления алкоголя. И профессор Адам Смит вот прямо сейчас, на наших глазах соорудил замечательный прибор, который одновременно защищает нас от внешних угроз, притягивает Духов, и обеспечивает хлебом насущным. Типа фитчи уровня Бога.

Сам посмотри как красиво кристаллы пульсируют. Да еще разными цветами.

«А то, — тут же согласился со мной Демон Голубого Хамелеона. — А еще эта штука, по мере необходимости, периодически доставляют сюда девственниц, ну и девственников естественно, для удовлетворения потребностей духовных.

Одна только неувязочка вышла. Как ты знаешь я не пью вообще. И рад бы, да не дано. Так что прошу мою личную глубоко лелеемую и холимую паранойю не путать с банальным алкогольным бредом.

А особо любознательным сообщаю, что эта штука, которую ты решила наделить в силу своей техно-магической необразованности божественными свойствами, обычный портальный маяк. Служит для того, чтобы группа захвата не ошиблась с координатами десантирования».

— Всем подойти ко мне, — зычным голосом скомандовал профессор Адам Смит, повернувшись спиной к шедевру маго — технической мысли. Я должен вам объяснить, зачем вы здесь и с чем вам предстоит столкнуться.

Однокурсники, которые к этому времени потихоньку расползлись по площадке, немедленно выполнили приказание, ну разве что мы с Маришей немного задержались.

Кажется, за время своей трудовой деятельности по возведению абстрактного монумента профессор еще немного подрос и теперь буквально пары сантиметров ему не хватало до двух с половиной метров роста. Рядом с этим великаном мои однокурсники смотрелись испуганными овечками на фоне матерого медведя.

— Сразу же хочу пояснить причину, по которой вас отправили в мир Демонов и Духов. Как вы все знаете, в силу непонятных причин неделю назад из вивария академии исчезли все Духи. Это были не привязанные духи и без них невозможна инициация будущих магов, ваших однокурсников. К сожалению, Академия не располагает денежными средствами, которые бы позволили купить такое количество новых духов. Даже не хочу вам говорить в какую сумму оценивается один не привязанный дух, а уж когда речь заходит о 150, так это просто уму непостижимо! Впрочем, неважно. И тогда было принято непростое решение.

— Мы должны поймать этих духов и спасти Академию, — с гордым видом сделав шаг вперед, произнес принц Ося. — Мы готовы. — Похоже, он уже смирился с тем, что попал в этот мир и решил получить профит из сложившейся ситуации. Что значит принц. Осю дружно, невнятными но героическими выкриками, поддержали мои клевреты. Этак Ося у меня и контроль над массами перехватит. Что-то нужно предпринять.

Впрочем, как оказалось, ничего предпринимать не надо. Профессор Адам Смит издевательски засмеялся. Нет даже не засмеялся, откровенно заржал.

— Глупцы, да всех ваших усилий не хватит на то, чтобы за год поймать хотя бы одного не привязанного духа. Скажу вам больше. Мы перенеслись в место, от которого до ближайшей аномалии, рядом с которой появляются духи добираться недели две. За это время от вас в этих лесах даже косточек не останется.

Академия заключила сделку с местными аборигенами. Вас продали демонам высших кругов. В обмен Академия получает по десять не привязанных духов за каждого из вас. А теперь просто ждите. Маяк по которому сюда прибудут покупатели я собрал и уже включил.

И не думайте, что преподавателям в академии и самому ректору легко далась эта сделка. Но на кону оказалось само дальнейшее существование академии, заведения по праву гордящегося своей многовековой историей. В этой ситуации жертва жизнью десяти, не самых нужных студентов, ради спасения Академии было признано приемлемой ценой.

Впрочем, кого сейчас интересует ваше мнение. Ваша судьба стать сосудом боли и страданий для того, чтобы высшие демоны смогли перескочить на следующий круг развития. Просто надейтесь на то, чтобы вам выпадет счастье попасть в руки Скуббе или Инкубу. Есть шанс, что кому то может повезти. Конечно, тоже смертельно, зато не так больно.

Молчание, последовавшее за этими словами сменилось возмущенными возгласами. Громче всех негодовал принц Ося.

— Это просто так Академии с рук не сойдет. Меня станут искать. Я принц Озерного края.

Ему единственному профессор Адам Смит снизошел до объяснения.

— Уж вас-то, Вильборд Остербах, точно никто искать не станет. Ваш дядюшка сразу при вашем поступлении в академию надоел мне, интересуясь нельзя ли устроить какой-нибудь несчастный случай, чтобы вы гарантировано никогда не вернулись в Озерный Край. Хорошую цену предлагал.

Право же, не заключи я магический контракт при зачислении на работу в Академию, в котором было указано, что я не могу ближайшие пять лет нанести вред никому из жителей Эдема, обязательно согласился бы на это заманчивое предложение.

Новость, озвученная профессором пронзила Осю. Он на глазах поник, присел на свой рюкзак и, казалось, потерял интерес ко всему вокруг.

Следующая фраза профессора прозвучала контрольным выстрелом в голову для всех присутствующих.

— После того, как станет известно о вашей гибели, вашим ближайшим родственникам будет сделано следующее предложение: В случае, если ваши родственники официально откажутся от всяческих претензий к Академии, они получат значительные денежные компенсации и преференции при поступлении в Академию других членов семьи.

То ли вид убитого горем Оси, то ли осознание ужасных перспектив, заставило замолчать моих товарищей по несчастью. Каждый из них примерял на себя, станет ли кто-нибудь из близких интересоваться их судьбой настолько глубоко, чтобы вступить в жестокий конфликт с могущественной академией или удовлетворится предложенной компенсацией.

И, судя по всеобщему унынию, все без исключения пришли к неутешительным для себя выводам.

— И последнее: если кто нибудь из вас надеется обмануть свою судьбы, ну, например, перерезав себе горло, то можете даже не пытаться. У всех у вас стоит ментальный блок на подобные действия. Установленный профессором Сирой Улиссой.

— А как же я? Интересно, за меня тоже десять Духов дадут? Я вроде бы в вашу компанию случайно попала, — заинтересованным тоном полюбопытствовала за спиной у профессора Маришка. — Вообще, я на десять демонов не согласна. Мы с Блондочкой стоим гораздо больше. Блонда, скажи, — попыталась Маришка заручиться моей поддержкой.

К этому времени она с ногами забралась внутрь конструкции, которую так старательно пол дня сооружал профессор.

Наверное, решила доказать мне, что конструкция-таки напоминает табурет с зонтиком, — подумала я.

Профессор обернулся.

— Выбирайся от туда немедленно! — не своим голосом заорал Адам Смит на глазах теряя остатки человеческого облика и превращаясь в огненного демона. — Ты все сломаешь.