Богоборец

Глава 13

После того, как в небо из рук твоих спутниц вырывается яркий луч света и взрывается фейерверком, эффекта как-то ждёшь сразу. Ну, хоть какого-то. При этом я прекрасно понимал, что это глупо. Заранее ведь примерно описали, что будет. Что делать дальше — тоже обсудили до начала действа. Но всё равно было какое-то разочарование. Слишком всё буднично. Лишь едва заметная разноцветная дымка прикрыла вечно бдящий глаз, заменяющий здесь солнце. Бледная и прозрачная, она была бы совсем незаметна, если бы не светилась — чуть-чуть, едва заметно. Геката и Кера одновременно опустили руки, и зашагали обратно к лагерю. Плечи у обеих богинь были устало опущены, да и походка не совсем твёрдая — видно, выбрасывать часть сил в небо довольно утомительно. Тем не менее, пока я рассматривал ту радужную дымку, дамы успели уйти вперёд.

— Поспеши, патрон! Чего задерживаешься? Нужно вернуться к лагерю до того, как всё начнётся, — буркнула Кера.

Я только вздохнул и поспешил вслед за спутницами. Можно было с самого начала остаться в лагере — с Рубио бы, может, поговорили. Хотя ему тоже некогда — когда мы уходили, подготовка к битве шла полным ходом. Помнится, с богинями я ушёл именно поэтому — чтобы под ногами не мешаться. Ну и ещё, что скрывать, очень мне было интересно посмотреть, каким образом они будут «жертвовать частью сил», чтобы подманить беспамятных богов и прочих обитателей неоформленной части Тартара. Ждал какой-то феерии, зрелища, а получилось буднично и обыденно.

Мы спокойно добрались до лагеря, где нас уже ждали титаны. Напряжения почти не чувствовалось, и от этого всё предстоящее казалось какой-то дурной шуткой. Ещё эта лестница за спиной, которая всё маячит, будто так и положено. Стоит оглянуться — и вот она. Приглашает. Никто кроме нас с Керой её не видит. А для нас от этой клятой лестницы тоже толку никакого — в одиночку возвращаться бессмысленно.

— Кера, это ведь обман? — не выдержал я. — Вот эта лестница. Ты сказала — если мы не выполним то, для чего сюда пришли, нас не выпустят. И её не видит никто, кроме нас, а значит, и воспользоваться не может. Получается, мы тоже не можем?

— Ну, патрон, ты ведь сам всё понимаешь, — пожала плечами богиня. — Зачем переспрашивать. Смотри, лучше, как красиво! — она взмахнула рукой куда-то в небо, и я, проследив взглядом, удивлённо охнул.

Только что всё было как обычно — осточертевшее, невыносимо скучное красноватое небо и хтонический чёрный зрачок посреди него, периодически конвульсивно дёргающийся, как будто наблюдатель сосредотачивает своё внимание на чём-то новом. И вдруг всё изменилось. В первый момент показалось, что небо начинают заволакивать тучи. Ещё через секунду ассоциации выдали совсем другое сравнение — как будто несколько огромных стай птиц потянулись к глазу Тартара. Случайно или нет, но те, кто составлял эти стаи, держались вместе, отчего каждая стая казалась единой, пусть и переменчивой фигурой. И какой же огромной!

— Стой… — севшим голосом уточнил я. — Это что… боги?

— Ну что ты, — фыркнула Кера. — Доля богов в этих толпах совсем небольшая. Тут и простые обитатели. Все пленники Тартара. Нам тоже пора двигаться. Смотри, этот старый даёт сигнал.

Я не успел найти глазами Рубио, как Кера подхватила меня под мышки. Краем глаза заметил, как за её спиной развернулись крылья, рывок, и вот мы уже в воздухе. По всему лагерю раздался низкий гул — это солдаты разворачивали свои прозрачные крылья и поднимались в небо вместе с нами. Кера уже поднялась чуть выше, так что можно было увидеть, что мы тоже стали частью огромного роя, который, всё ускоряясь, поднимался в небо. Величественное и почему-то жуткое зрелище. Я задрал голову — беспамятные, которые взлетели раньше нас уже объединились в одну огромную стаю. Глаз Тартара помутнел — сотни тысяч, если не миллионы крохотных на таком расстоянии тел, закрыли его от взгляда немногих, кто остался внизу. А навстречу им, прямо из зрачка тянулись циклопические щупальца. Многие сотни гибких, блестящих змей вырывались из чёрного провала навстречу рвущимся к желанной силе беспамятным пленникам.

— Рассредоточились, но не разлетаемся! — донеслась до меня приглушённая гулом от крыльев команда. — Ураниды — вы, как главная ударная сила — чуть ниже, не лезьте вперёд. Поможете там, где будет плохо.

Наша маленькая по сравнению с основной местной популяцией группка уже здорово разогналась, и теперь мы летели навстречу разворачивающейся в вышине бойне. Щупальца всё тянулись и тянулись, пока, наконец, не разделились на три хтонических спрута. Сторукие. Тот, кто их так назвал, явно не умел считать дальше ста. «Рук» у этих чудовищ было на порядки больше. Тысячи и тысячи жителей Тартара рвались к чуть светящемуся облачку. А навстречу им неслись тысячи щупалец.

Скитающиеся по Тартару не бесплотны. Появились уже те, кто столкнулся со сторукими — пока, скорее, случайные жертвы, попавшиеся под удар. Навстречу нашей группе с неба полетели тела. Как будто снегопад или дождь. Пока что он только начинается, но со временем будет усиливаться. Несколько таких тел прошили и нашу стаю. Понятно теперь, почему старик велел рассредоточиться — будет очень глупо, если кто-то выпадет из боя ещё до того, как он начнётся. В буквальном смысле выпадет. Кера, резким рывком, увела нас в сторону от одного такого бедолаги. Я успел рассмотреть сломанные крылья, белые, как у ангела, раскрытый в немом крике боли рот.

— Ничего ему не будет, — прокричала Кера на ухо. — Поломается, конечно, но не помрёт. Здесь не умирают.

— Не спешим! — ревел старик, осаживая особенно нетерпеливых воинов. — Дайте им втянуться!

На мой взгляд все уже втянулись дальше некуда. Обезумевшие от жажды силы скитальцы Тартара метались с бешеной скоростью, уклонялись от мелькающих тут и там щупалец, в стремлении зачерпнуть немного божественной силы. Кера восторженно расхохоталась, её смех подхватила Геката, летевшая рядом.

— Это похоже на Титаномахию, правда, сестра?! Только ещё и в небе. Так гораздо веселее, правда ведь?

Чем сильнее мы приближались, тем больше деталей я видел. Беспамятные не были совсем беззащитны, хотя и действовали вразнобой. Вот какой-то крупный бог взмахнул кровавым мечом, отсекая кончик щупальца. Другой ускорился неожиданно с диким криком, и прошил летящую на него блестящую чёрную колонну насквозь, от отверстия взметнулся дымок. Правда, их успех на этом закончился — обоих обвило и сдавило следующее щупальце, а потом изломанные тела полетели вниз, прямо на нас. Меня ещё раз рвануло в сторону — Кера мощно взмахнула крыльями, уклоняясь. «Хренов балласт! А старик так и не сказал толком, как обзавестись крыльями! — с досадой подумал я. — А ведь можно, судя по всему! У всех есть, я один болтаюсь, как мешок с дерьмом!»

Думать о собственной несостоятельности оставалось недолго. Старик, наконец, скомандовал ускориться:

— Тремя колоннами в правый фланг! — он безошибочно вычленил ту область, где концентрация ищущих силы была больше всего, и направил нас туда же.

Мы влетели в общую свалку. Теперь вокруг было не только войско титанов. Сохранять порядок стало сложнее — я вообще удивлялся, как они ухитряются ориентироваться в этой толпе. Мы с Керой отстали ещё сильнее, так что наших я ещё видел, и видел, куда они двигаются, но как ориентируются те, кто находится в центре этого хаоса я не представлял.

Нас заметили. Навстречу войску рванули сразу шесть гигантских щупалец. Беспамятные, оказавшиеся на их пути, по большей части ничего не могли сделать. Но не все. Вдруг в руках у одной из крылатых фигур появился гигантский молот. От удара щупальце расплющило в центре, оно повисло бессильно.

— Готовность! Удар! — рявкнул кто-то из наших офицеров. Один из клиньев, на которые разделилось наше войско вдруг ощетинился копьями. Наконечники засветились ярким, желтым светом. Щупальце летело прямо на них, но крылатые полумуравьи не дрогнули. Со стороны смотрелось так, будто они превратились в единое лезвие, светящееся вспышками копий по краям. И это лезвие легко перерубило толстенную плоть одного из первых рождённых.

Повреждения, которые до этого наносили сторуким, их не беспокоили. Они их, похоже, и не замечали. Потеряв одну из конечностей, сторукий застонал. Показалось, что я оказался внутри гигантского мегафона, в который кто-то невнятно заорал. Однако звуковой удар никого не смутил. Из щупальца струилась кровь чёрным дымящимся потоком, и на неё рванули беспамятные. Со всех сторон. Краем глаза я заметил, как какое-то существо с криком радости окунулось в дымящуюся чёрную каплю. Остальные, стремившиеся к ней же, разочарованно пролетели мимо.

Отвлёкся. Пока рассматривал пиршество, пропустил момент, когда обстановка изменилась. Один из наших клиньев почти разминулся со вторым щупальцем — лишь несколько копий коснулись блестящей плоти, не перерубив, но нанеся небольшую рану. Клин двинулся дальше, не замечая, что сзади летит ещё одно щупальце. С яростным воплем на помощь рванул Гиперион — титан будто ещё немного увеличился в размерах. Металлическая переливающаяся всеми оттенками побежалости фигура сжимала в руках исполинский меч… Гиперион летел очень быстро, но, очевидно, не успевал. Сейчас будет удар.

Я заскрипел зубами — на такое наши явно не рассчитывали. Проклятье! Действовать здесь, в Тартаре, оказалось гораздо проще. Это раньше я не знал, что даже не нужно сосредотачиваться.

То щупальце, от которого уже отсекли кусок, вдруг дёрнулось конвульсивно, когда прямо в рану влетел кто-то из самых шустрых беспамятных, и толкнуло соседнее. Сместилось оно совсем несильно, но этого хватило, чтобы разминуться с клином бойцов. В следующую секунду Гиперион взмахнул мечом, и рассёк его, вызвав ещё один мучительный стон.

— Молодец, патрон! — обрадовалась Кера. Хотела добавить ещё что-то, но в нас влетел кто-то из беспамятных — отвлеклась и упустила момент, когда можно было отклониться в сторону.

Удар вышел мощный настолько, что меня выронили. Тупо и банально. Я почувствовал, рывок, перед глазами мелькнуло удивлённое лицо богини, которую снесло сильно в сторону, а в ушах уже свистел ветер.

«Отлично, дружище. Если ты срочно не отрастишь крылья, то через минуту превратишься в красивые красные брызги на скалах», — отстранённо подумал я. Вроде бы умереть здесь нельзя, но… Додумать мысль я не успел — дух вышибло мощным ударом, и я почувствовал, что скольжу по какой-то горке. Да нет — это не горка, это обрубок щупальца, и я скольжу к самому краю. Попытался удержаться — бесполезно. Щупальце скользкое, как будто покрытое слизью. Ещё и опускается — скорость моя только увеличивается. И никого из наших я не вижу. Кера меня явно потеряла. Нащупал нож, всадил его в поверхность.

— Да черти вас дери! — оно ещё и прочным оказалось. Острие царапает кожу, но пробить его не может. Как будто скрепкой по лакированному стволу веду — кровь даже не показывается, а то мизерное повреждение, что оставляет за собой лезвие, тут же затягивается слоем густой слизи. Скорость если и уменьшилась, то едва. Край щупальца приближается неумолимо, и я слетаю с него, как с водяной горки в аквапарке.

До того, как нас с Керой разбросало, я успел заметить, что раны, даже на обрубках, затягиваются очень быстро. Однако и размеры у обрубка такие, что даже мгновенная регенерация не может затянуть разрез мгновенно. Опять аналогия с аквапарком — меня бросило в поток жидкости. Только не прозрачной водички, а в истекающую дымом чёрную, густую кровь. И ощущения такие же — меня как будто макнуло в разогретый кипящий гудрон. Рот распахнулся в крике боли, который тут же оборвался. В горло полилось горько-солёное, обжигающе-горячее. Вроде в средние века примерно так казнили фальшивомонетчиков — у меня теперь вышло оценить их ощущения лично. Всё тело, изнутри и снаружи будто ошпарило кипятком и одновременно сдавило.

«Почему я ещё жив?» — яркая и единственная мысль вспыхнула и исчезла. Я ничего не вижу и не могу дышать, весь мир затопила боль. Мучительная и насыщенная. Океан боли. Вселенная боли. Я чувствую, как плавится и сгорает моё тело, но почему-то продолжаю мыслить. Если бы этой боли было хоть чуть-чуть меньше, я бы мечтал только о том, чтобы умереть. Чтобы это всё прекратилось. Однако боль была настолько сильна, что на столь сложные мысли просто не оставалось ресурсов. Мучимое тело мечтало только об одном. Вырваться. Вырваться, убраться, улететь. Ещё одна мучительная вспышка, выделяющаяся даже на фоне этого кошмара, и я почувствовал, как рвётся что-то в уже, казалось бы, давно уничтоженном теле, меня дёрнуло вверх.

Боль вдруг исчезла, как и ощущение падения. Мир перед глазами медленно проявился, я обнаружил себя в воздухе гораздо ниже основного сражения. Оглянулся, чтобы увидеть, кто это меня подхватил и спас, и уткнулся физиономией в чёрное густое оперение. От резкого движения положение тела в воздухе изменилось, и я, набирая скорость, начал падать. «Да это ж мои крылья!» — слишком неожиданно было их обнаружить, к тому же я ещё не отошёл от дикой, перемалывающей и пережигающей тело боли.

Времени, чтобы прийти в себя не было, я взмахнул крыльями. Удивительно. Я мог ими управлять, мог управлять полётом! Как будто инстинктивно. Битва высоко надо мной ничуть не утихала, и я рванул вверх, всё увереннее управляясь с широкими полотнищами крыльев. Потоки ветра позволяли перескакивать с одного на другой, выбирая те, которые мне удобны так, чтобы тратить меньше энергии.

— После охренеешь, — проорал я себе. — Лети, птичка!

Эффектно ворваться в битву не удалось. По мере приближения к свалке, препятствий вокруг становилось всё больше. Вьющиеся вокруг дармовой силы беспамятные, стремящиеся урвать кусочек. Повреждённые сторукими или от столкновения друг с другом тела. Капли, или даже целые потоки густой, чёрной крови первых рождённых. От последних я уклонялся наиболее тщательно. Да, дураком надо быть, чтобы не понимать, откуда у меня появились крылья. Однако ещё раз такую боль я не хочу переживать даже ради столь волшебных подарков.

Плохо, когда во время боя отвлекаешься. Вот и я, слишком сильно испугавшись очередного несущегося с неба черного потока, не глядя рванул в сторону только для того, чтобы столкнуться с падающем телом. Едва не насадился на окровавленный железный серп, который продолжало сжимать падающее существо. Больше всего тот, в кого я врезался, был похож на ската — огромные треугольные крылья сплошной линией, без перехода в плечи, а в центре человеческое тело и руки. Случайно взглянул в его лицо, и отшатнулся. Ничего страшного, в общем-то, просто неожиданно — ни рта, ни носа, только глаза. Несколько десятков. Не только на лице — по всему телу тут и там моргали безумные разноцветные радужки без зрачков. «Тысячеглазый Аргус, — непрошено всплыло в голове. — Тебя ж вроде в павлина превратили?»

Аргус сориентировался гораздо быстрее меня. Посреди туловища открылась зубастая пасть, и он с воплем рванул на меня, размахивая серпом.

Договариваться бесполезно. Он, насколько я знаю, лишился рассудка ещё до смерти. Да и вообще был тот ещё маньяк. Ждать от такого здравомыслия глупо. Дождавшись, когда он подлетит ближе, я сманеврировал, и полоснув кинжалом по руке, выхватил серп. Очень мне понравилось это оружие. Хищно выглядит.

Как только рукоятка оказалась в руке, рванул прочь, выше, а то так недолго и отстать. Сзади раздался вопль разочарования и ярости — кажется, игрушка была ему дорога. Насколько я помню, этот серп его с ума и свёл, слишком кровожадное оружие. Я тоже чувствовал его жажду крови. Возможно, это будет опасно, но пока расставаться с ним я не собирался. Как-то неуютно мне с одним ножом в такой момент.

Наконец, я увидел наших. Вокруг них больше всего щупалец. Даже через какофонию криков и воплей шум битвы с той стороны сильнее, ор — яростнее, стоны великанов и сторуких — чаще. Серп в руке и крылья за спиной давали уверенность, что я больше не буду бесполезен.