Богоборец

Глава 2

Нельзя сказать, что я был очень расстроен появлением чистых. Всё равно это должно было случиться, так зачем тянуть? Вот только переговоры с ювелиром Гаррулом, похоже, окончательно провалились. Доменико шагнул к окну, выглянул осторожно, чтобы не двинуть занавеску.

— Девять чистых, уже готовы к бою, — коротко описал обстановку брат. — Жандармов не вижу, но это не значит, что их нет.

— Быстро они, — флегматично прокомментировал здоровяк Комо.

— Потянете время? — предложил я. — Мы с Улиссой и Гаврилой проверим другой выход.

— Господа, а ничего, что я здесь, с вами?! — возмущённо спросил старый ювелир.

— Простите, квирит Гаррул, сейчас не до вежливости. Нас, видите ли, собираются убивать.

— И вы пришли сюда, зная, что приведёте за собой чистых? — возмутился мужчина.

Вопрос остался без ответа. Действительно, привели. Однако вины за собой я не чувствовал. Да и некогда мне было расшаркиваться — нужно было проверить противоположный вход. Не могли же они оставить его без наблюдения?

Не ошибся — с той стороны нас тоже ждали. Причём явно рассчитывали, что мы рванём сюда в поисках спасения — тоже три тройки чистых, одно из стандартных построений, только расположились они не прямо перед входом. Один отряд уселась в соседнем здании, ещё одна притаилась за допотопным грузовым локомобилем. Судя по деревянным колёсам, потрескавшимся от старости, он давно превратился в недвижимость. И ещё тройка расположилась за углом нашего дома. Это не я такой глазастый, что всех так быстро срисовал — Кера подсказала.

— Гав, давай назад, к нашим, — предложил я. — У тебя перстень рабочий, должны справиться. А этими мы с Улиссой займёмся.

— Хватит звать меня Гавом! — привычно буркнул собакоголовый, и двинулся назад. — Сделаем. Не сложите здесь головы, римляне!

— Свою побереги, — огрызнулась Кера. Богиня прямо-таки дрожала от предвкушения.

— Наконец-то можно не сдерживаться, — порадовался я. Кера расплылась в широкой улыбке, и, распахнув дверь, шагнула наружу.

Чрезмерная самоуверенность никому на пользу не идёт. Чистые были готовы. Как только девушка вышла на середину улицы, в неё упёрся мощный очищающий луч. Кто-то из той спиры, что укрывалась в доме напротив, не выдержал. Богиня тут же прекратила валять дурака, и метнулась навстречу, не обращая внимания на обжигающие прикосновения чистого света. Тут и остальные две спиры не выдержали. Не такой реакции они ждали от девчонки в мужском костюме для верховой езды. Она должна была если не умереть сразу, то упасть, или хотя бы остановиться. Уж никак не нападать. Из-за грузовика и из-за угла дома тоже сверкнул очищающий свет. Не успели — богиня слишком быстро двигалась, и уже через секунду скрылась в доме напротив. Дверь она просто вышибла.

Я не наблюдал безучастно за происходящим. Пользуясь тем, что чистые отвлеклись, тоже выбежал из дома и побежал к грузовику. Заметили меня только когда я уже выходил в тыл. Перевести удар на другую цель для чистого — это доля секунды, вот только для этого нужно повернуться. Не так-то просто, когда рядом находится проклинатель, который не скрывается. Чистый поскользнулся, рухнул и пробил головой проржавевший борт машины, за которой прятался. Да так неудачно, что вскрыл себе шею о рваные края машины. Деревянные колёса такого не выдержали, они и раньше держались на честном слове. Подломились, и тяжелый корпус рухнул, придавив ногу одному из защитников. Третьему я просто прострелил голову — от резкого изменения обстановки он растерялся и «погас», так что сила бога его больше не защищала.

Последняя тройка была уже на середине улицы. Шли организованно. Двое защищают, ещё один готовится атаковать. Только не знают, кого. В квартире, где сидели их напарники слышен грохот и крики, что происходит за грузовиком им не видно, но вопль боли придавленного подсказывает, что что-то не так. Выхожу навстречу, привлекая внимание. Приятно, что можно больше не скрываться. В Риме так не получится, но Тенгис я от чистых избавлю. Хотя бы на время.

Наверное, это очень досадно, когда что-то не получается из-за мелких неприятностей. В бою — ещё сильнее. Чистым сегодня не везло постоянно. Под ногами не вовремя оказывались ямы, кто-то из тройки лез под руку товарищу, отчего они даже идти толком не могли. Уже через пару шагов вместо сработанной тройки чистых в красноватой пыли дороги возились беспомощные испуганные люди с разбитыми лицами. Кто-то даже руку сломать ухитрился. Каюсь, я немного перестарался. На радостях. Убивать этих жалких неудачников было неприятно, но я давно научился сдерживать свои милосердные порывы. На этой войне пленных не берут.

— О, ты уже справился, — Кера почему-то задержалась. Выпрыгнула из окна второго этажа только сейчас. С рук богини стекала кровь.

— Пойдём, надо посмотреть, как там наши справляются.

На той стороне дома бой явно начался чуть позже — ребята учли мою просьбу потянуть время, так что стрельбу я услышал уже когда заканчивал со второй тройкой. И пока она ещё не стихла.

Впрочем, торопились мы с богиней напрасно. Я успел увидеть, как Гаврила отражает атаку одного из чистых перстнем. Не в первый раз, явно, но монахи пока не перестроились. Слишком привыкли к собственной неуязвимости. Луч скользнул по стенам на противоположной стороне улицы, срубил одинокую пальму и упёрся обратно в атакующего. Защита чистого бога никак не отреагировала на его же силу, одежда, затем кожа и мышцы атакующего начали осыпаться. Он умер, так и не успев понять, что убивает фактически сам себя. Оставшиеся монахи дрогнули и побежали. Из окон особняка ювелира открыли огонь и убегающие один за другим повалились на землю.

— Вот и замечательно, — пробормотал я. — С почином нас.

Пострадавших среди наших не было. Удачно вышло. Поторопились чистые — если бы дождались, когда мы выйдем из дома, было бы сложнее.

Ожидаемого скандала с квиритом Гаррулом не получилось. Я почему-то ждал, что старик устроит истерику по поводу того, что теперь у него непременно будут проблемы с чистыми, а может и с властями. Ещё бы! Преступники пришли в его дом, и, находясь там, убили не один десяток чистых! Такое не прощается. Я даже собирался использовать беды, которые грозят ювелиру, как аргумент, чтобы он соглашался на наше предложение. Ну да, не очень красиво по отношению к старику, но мне уже как-то не до сантиментов. Между тем, войдя в дом мы нашли квирита Гаррула совершенно спокойным.

— Скажи-ка, почтенный кинокефал, а что это у тебя за перстень такой интересный? — вкрадчиво спросил старик. Я как раз успел услышать вопрос, когда мы входили.

— Интересно? — спросил Гаврила. — Хочешь такие же делать? Так мы за этим тебя и зовём.

— Так с этого и нужно было начинать! — старик возмущённо воздел указательный палец в небо, и туда же задрал свою жиденькую бородку. — А то приходите с какими-то непонятными, мутными предложениями! Только время тратите, а у меня его, вообще-то, уже не так много! Ждите здесь, я должен собрать вещи!

Вот так неожиданно решилась наша проблема. Квирит Гаррул исчез где-то на верхних этажах здания, а мы только недоумённо переглядывались, пытаясь понять причину такого резкого изменения планов ювелира. Впрочем, недолго. Доминус Веррес отошёл от быстрой расправы, которую мы учинили над монахами, и теперь преисполнился желанием узнать, как нам это удалось. В общем, камень его тоже крайне заинтересовал.

— Не буду скрывать, доминусы, в наших краях найдутся семьи, которые очень захотят получить оружие против чистых. Более того. Узнав, что такое оружие существует, многие решат, что присутствие чистых в нашем регионе не нужно. В конце концов, Ишпана как-то живёт без чистого бога, и пока тонуть в водах мирового океана не собирается, несмотря на то, что о них пишут в газетах. В связи с этим я хотел бы поинтересоваться…

— Мы можем выделить вам сотню алмазов, — я решил обойтись без долгих хождений вокруг да около, — В кольца, уж будьте любезны, вставить сами, доминус Веррес.

Кажется, такой щедрости от нас не ожидали. Веррес осторожно уточнил:

— Это очень щедро. Но не уверен, что смогу быстро собрать необходимую сумму, чтобы расплатиться за такое количество камней. Боюсь, мне придётся провести переговоры с союзными семьями — у семьи Веррес нет таких средств…

— Это подарок, Бланд, — перебил его Доменико. — Таковы уж особенности действия этого оружия. Запомните, камни можно получить в подарок, найти или украсть, иначе они потеряют силу.

Собеседник на секунду замер, пытаясь осознать новость. А потом глубоко поклонился.

— Доминусы, я безмерно благодарен вам за такой щедрый дар.

— Ты же понимаешь, что они подарили тебе войну? — криво ухмыльнулась Кера.

— Вы не правы, домина, — отреагировал Веррес. — Нам подарили возможность жить. Только слепец не видит, что чистые уничтожают всё вокруг себя. Римскую империю купили за дешёвые и удобные локомобили, вот только цена оказалась слишком высока.

Терпеть не могу всякие философские рассуждения подобного рода. Всё это нытьё совершенно бессмысленное, просто потому, что сделанного не воротишь. Впрочем, в данном случае это полезно. Хорошо, если местные действительно решат избавиться от чистых. Возможно, у них даже получится. Однако я был искренне рад, когда увидел квирита Гаррула — старик спускался со второго этажа, с трудом перетаскивая за собой здоровенный чемодан. Комо бросился навстречу — помогать.

— Спасибо, юноша, — благосклонно кивнул ювелир. — Пойдёмте, скорее. Мне не терпится поработать с этими камнями!

Какие разительные и резкие перемены! Я едва сдержал смех. Не хотелось обижать старика, тем более, нам его энтузиазм на руку. Просто неожиданно было увидеть такой энтузиазм от человека, который только недавно планировал «спокойно дожить оставшееся время».

— Удивляетесь, почему я так резко поменял свои планы? — квирит Гаррул оказался ещё и наблюдательным, заметил мою борьбу с собой. — Я вам объясню, доминусы. Это сейчас я старый одинокий бездетный ювелир, полоумный старик, живущий воспоминаниями о своей супруге. А десять лет назад супруга у меня была. И ребёнок должен был быть. Поздний, но оттого ещё более любимый. Долгожданный. Только вот не вышло ничего. Супругу мою обвинили в том, что она обращалась к шаманке за помощью. И очистили. Шаманку, кстати, тоже. Что может сделать скромный ювелир, который никогда не держал оружия в руках, против всесильной церкви? А это, — он кивнул на Гава, но я понял, что он имел ввиду именно перстень, — возможность хоть немного отомстить. Пускай и опосредованно.

Вот так. Хорошо, что я всё-таки не засмеялся. Впрочем, ничего необычного. Таких историй нынче много.

Больше нам в городе никто не препятствовал. Чистых не было, а встречные жандармы, увидев доминуса Верреса ловили недолгий ступор, после чего предпочитали ретироваться. Уже через час мы были на корабле и помогали разместиться ювелиру. Пришлось нам с Доменико отдать свою каюту — работы старику предстояло много, мы хотели, чтобы у него были как можно более комфортные условия. А мы пока и в трюме перебьёмся. Пушок будет просто счастлив — трёхголовый пёс ужасно заскучал во время плавания. Порой из трюма раздавался инфернальный вой. Первое время команда пугалась, потом привыкли. Теперь от этих звуков плохо становилось только пролетающим мимо чайкам.

Разумеется, о нашем визите в Тенгис стало известно дяде. Всего через два дня после визита в Тенгис, мы тогда были в средиземном море, в моём дневнике появилась короткая запись:

Мы опять в этот момент были вместе с Доменико, так что о новом «сеансе связи» с дядей узнали одновременно.

— Дай я попробую! — Доменико забрал у меня перо.

Ох, напрасно он начал возмущаться. Я был уверен, что доминуса Маркуса таким не проймёшь. И действительно.

В общем, места в зачарованном дневнике в тот день изрядно поубавилось. Дядя здорово разозлился. Из врождённой вежливости дядя избегал крепких выражений, но и так было видно, насколько он возмущён. Ни одной из сторон убедить другую в собственной правоте так и не удалось. Закончили мы на том, что дядя строго запретил нам заходить в какие угодно порты. Даже если придётся голодать. Велел передать капитану, что нас нужно высаживать в порту Центум Селла, что в сорока милях севернее Рима. Порт принадлежит союзной семье, которая несмотря на конфликт Ортесов с чистыми продолжает исполнять союзнические обязательства.

Мы и не собирались больше никуда заходить, так что с чистой совестью выполнили указания. Впрочем, дядя написал ещё раз, через несколько дней, когда нам до точки назначение оставалось всего ничего.

— Всё же пошёл в прок Верресу наш подарок, — расплылся в довольной улыбке Доменико. Я тоже был очень рад. В мире стало на пятьсот чистых меньше. Наверное, только иерархам известно, сколько их всего, но такие потери — это серьёзный удар. Интересно, теперь они отправят туда легион освободителей, что в своё время здорово повеселился в Ишпане? За прошедшее время, говорят, те из легионеров, кто остался жив, здорово сдали. Вряд ли эти недобитки могут ещё воевать. Они и на грабежи-то почти не способны больше.

— Спросил я. Отвечать на явно риторические вопросы не стал. После встречи всё расскажем, благо уже недолго осталось.

Мне не понравилось, как Доменико нахмурился, прочитав последние строки.

— Давай, дружище, колись. Чем тебе так не нравится этот Юний?

— Да нет, с ним всё в порядке, — неуверенно ответил брат. — Просто я отца не узнаю. Он пишет, что Веннону можно доверять, и в то же время отправляет мормолик проконтролировать наше возвращение на родину.

— Значит, не так уж и доверяет, — пожал я плечами. — Наверное, у него есть на это причины. Тогда, думаю, нам тоже стоит быть готовыми. Просто на всякий случай.

Кузен тяжко вздохнул и покачал головой. Кажется, ему не хотелось верить в то, что от этого Веннона можно ждать проблем.