Большая проблема Царя, или Баба Яга не против (СИ)

Глава 1

Дарье Орловой изменил муж.

Причем изменил, что называется, по всем канонам. Тупо. Трахнул молоденькую помощницу. Строил из себя мачо-мэна.

— Дуся, если бы ты видела, какое у нее тело!

Дуся, блин…

Даша дала ему по морде так, что ладошка чуть не сломалась. Хотя морда у мужа была не сильно жесткая — щеки в последнее время отъел, король, твою ж…

Дусей муж стал звать ее не так давно. Раньше она была Дашуньчик, Дашутка, Дашенька, Даш-даш, Дашуся… Дашуся плавно переквалифицировалась в Дусю, и поначалу ей это нравилось.

Потом стало раздражать. Даша сначала не придавала этому значения и не понимала особенно, почему бесит? Дуся и Дуся, вроде бы даже звучало ласково. Иногда.

Сейчас, помешивая комбикорм для птицы, Дарья в голове своей старалась разложить всё по полочкам.

Как она, психолог с таким стажем и опытом, упустила всё это? Как позволила случиться такому в своей семье?

Ответ был на поверхности, и это Дашу очень пугало.

Она вышла во двор, осмотрела свои владения.

Казалось, тут всё идеально — газон в порядке, цветы, кусты, огород, дальше поле картошки — их с теткой Варей двадцать соток, десять засажено, должно хватить, даже останется…

Из психолога в крестьянки — отличное перевоплощение. В самый раз ей сейчас.

А упустила она, потому что просто забила болт на свою семью. Ей казалось, что она так много вкладывает в семейные отношения. Совместные завтраки и ужины, поездки на выходные в отели, дальние поездки в теплые страны, походы в музеи, в театры и кино. Всё это Даша устраивала регулярно, это было частью их жизни, ставшей слишком привычной. Но в этом не было души. Всё по инерции. Потому что так надо!

Взяла ведро, потащила к курятнику.

Надо, надо…

Надо накрыть в столовой, нежная скатерть, красивые тарелки, бокалы под морс. Когда хотелось в гостиной на полу коробки с пиццей и газировку.

Упорно старалась делать жизнь семьи идеальной, и упустила самое главное — тепло, свет, ту самую душу.

Даже дочка ее сказал об этом, мол, мамуль, ты, конечно, стараешься и ты самая лучшая, но ты живешь на самом деле в своем кабинете. Там твое всё, а мы стали лишними.

Угу, именно так сказала в тот момент семнадцатилетняя любимая единственная дочь.

Надо было, наверное, еще рожать. Не то чтобы Лиза эгоистка, нет, просто дочь так хотела братика или сестру! А Даша хотела карьеру и уют.

Вот и имеет теперь.

Карьеру птичницы на скотном дворе сумасшедшей тетки.

И новый статус — деревенской ведьмы.

Впрочем, статус Дарье даже нравился.

Односельчане даже не понимали, что она никакая не ведьма, просто психолог отменный. Верили. И боялись.

А Дарье это неожиданно понравилось. То, что ее боятся! И слушаются.

Она поняла, что ей этого не хватало, в ее психологических делах!

Частенько хотелось клиентку или клиента хорошенько по башке приложить и приговаривать — работай над собой, дура, работай! Чтобы потом ей сказали, как в том анекдоте — тетенька, а вы точно психолог?

Была психолог, да вся вышла.

Теперь она, Дарья Орлова, ведьма из Горетовки. Ведьма, к которой, кажись, подъехал новый клиент.

По лесной дороге в сторону ее дома ехал огромный внедорожник. «Гелик», «Гелендваген», любимая машина московских миллиардеров и сочувствующих.

“Ну-ну, посмотрим, что там за важная птица”, — подумала Даша и пошла кормить реальную птицу, кур хитрой брюссельской породы, наглых, но очень красивых. Да и вкусных, что греха таить.

Высыпая комбикорм в кормушки, Дарья слышала скрип калитки, шорох шагов и, конечно, голос, зовущий хозяев.

Густой, красивый мужской бас. От такого, как пишут в романах, трусики намокают. У Дарьи ничего не намокло. Давно уже не намокало, даже с мужем, которого Дарья, как ей казалось, любила.

Может и правда, только казалось? Она ведь не умерла от разрыва сердца и боли, когда он ей сказал про охуенное молодое тело девицы, которая под него легла? Нет, только противно стало и брезгливо. Захотелось помыться дустовым мылом — как раз тетка Варвара ее таким мыла в детстве, от вшей и блох. Вонючее, мерзкое, зато эффективное. А мужа хотелось прополоскать «Доместосом». Чтобы наверняка…

— Хозяйка? Дома есть кто? Ау?

Ау! Как будто это он в лесу живет, а не она, Дашка!

Или столичные жители, кроме «ау», больше ничего на «деревенском» не знают?

Столичные, ха! Давно ли она сама была такой? Но вот, жизнь повернула так. Вернее, это она сама, Дарья повернула.

Хлопнула дверью и уехала. Благо дочь уже взрослая, восемнадцать исполнилось, школу окончила, в институт поступила, живет в квартире с подругой, а может и с другом, о контрацепции знает, всем довольна, матери, то есть ей, Дарье, пишет каждый день.

А бывший муж, что ж, объелся груш. Что с ним, где он, с кем? Дарья не знала, и — честно! — ей было фиолетово.

Ладно, не стоило так долго заставлять ждать столичного гостя на дорогой машине. Он же как Курочка Ряба, принесет золотое яичко, да?

— Хозяева! Да твою ж мать, есть кто дома?

— А ты еще громче ори, я вообще не выйду. И будешь ты потом чирьи на заднице в столице втридорога лечить, и без толку. Потому что на ведьму орать нельзя. И обижать тоже нельзя. Или тебе об этом никто не сказал, а?

Дарья вышла из курятника, солнце било в глаза, она не сразу увидела дорогого гостя. Приставила ладошку к бровям, закрываясь от ярких лучей. Сфокусировала взгляд.

Твою ж мать…

— Добрый день.

— Добрый? Сомневаюсь…