Большая проблема Царя, или Баба Яга не против (СИ)

Глава 12

— Веничек в баньке не для того, чтобы отлупить хорошенько, веничком не бьют, веничком пар нагоняют.

Иван чувствовал, что проваливается в какую-то знойную негу, в нирвану улетает от её голоса, от жаркого пара, который разгонял над ним ароматный дубовый веник.

Если бы он знал, что так кайфово будет — не задумываясь бы прилетел сюда сразу, как только его старая ведьма в Геленджике послала!

А она ведь послала, еще как.

Вспоминать своё фиаско, конечно, сейчас совсем не хотелось. Но оно как-то само в памяти всплыло.

И обиженная мордаха девицы, которую он, замечательный мужик, в этот самый Геленджик привёз.

Почему не на Туретчину и не в Дубайск? Ну, просто та телочка пока еще не заслужила заграницу, да и были у него дела в Геленджике.

Братец там новый отель построил, не достроил еще, и родилась у него мысля сделать еще и комплекс с бунгало. Вот эти бунгало брат и хотел обсудить с Иваном. Почему не совместить приятное с полезным? И братцу помочь, и девку в море искупать?

Искупал. Ага. Только девица помимо купания еще и потрахаться хотела. А у Ивана тёрки с ведьмой.

Очередной поток горячего воздуха и хлесткое, упругое касание веничка навеяли Ивану новую мысль. Всё это было судьбой.

Да, да!

И Геленджик проклятый. И ведьма проклявшая.

Все это как цепочка одной истории, которая по итогу для него заканчивалась шикарным сексом. Нет, не только сексом.

Знакомством с шикарной женщиной.

Даша. Дарьюшка. Дашута. Дарья. Дар. Подарок ему от судьбы, которая сначала слегка посмеялась, а потом сжалилась над ним.

Точнее сразу всё именно так и задумала — опустить, а потом поднять на небеса.

Потому что с ведьмочкой деревенской Иван полетал отменно. Такого секса у него никогда не было.

Ваня надеялся, что и у неё тоже.

— Морозить будем тебя?

— Это как?

— Снегом купать?

— Каким снегом, лето же на дворе? Август?

— Забываешь ты, Ваня, что к ведьме попал, — хохотнула Дарья, — сейчас выйдешь за порог, а там метель. Декабрь уже, батенька, Новый год на носу.

Иван засмеялся.

Это как так, декабрь? Шутит его сладкая? Шутница.

Но в сердце засвербело. А ну как реально, декабрь? Ведьма же! Ведьма… Могла она вот так вот его… на несколько месяцев усыпить?

Да нет. Фигня. Морок. Шутит она! Шутит!

— Давай, Ваня, делай глубокий вдох. Готов?

Он вдохнул, а потом…

— А-а-а-а!!!

На спину Царева словно лавина обрушилась. Ледяная лавина. Морозная. Дыхание спёрло. Внутренности свело. Дышать не мог. Но вместе с тем по телу разливалось такое блаженство.

Снег!

Дарья на самом деле не обманула! Снегом его умыла.

Как так-то? В августе?

Неужели?

— Даш, Даша… — забеспокоился Иван, — Ты, это… не шути, красавица. Ты правду скажи. Откуда?

Внезапная дикая догадка потрясла Царёва. Вспомнил он еще одну старую детскую сказку. Да не… лажа! Быть не может! Но…

Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники!

— Даша, ты…Ты… с этими, что ли… с двенадцатью месяцами что ли в сговоре?

Её низкий грудной смех прокатился по телу возбуждающе, захотелось схватить её, прижать, повалить. Собственно, почему нет?

Он так и сделал. Исхитрился, извернулся, встал, обвивая свою натуральную красавицу руками, впечатывая в разгорячённое тело.

— Ну, ведьма…

— Что, Ванюш? Подснежников захотел?

— Я тебе сейчас покажу один подснежник…

— Погоди, позже, я тебя еще не закончила парить.

— Считай, закончила. Сейчас я тебя сам на подснежник посажу.

— Иванушка, чуть-чуть осталось, я тебя еще соком грейпфрута не полила, и не помассировала, а потом… потом подснежник.

Иван чувствовал, что ведьма и сама горит. Влажная такая, сочная. Провёл пальцами по нужным местам, глаза зажглись у обоих.

— Ваня…

— Давай, Даш, свой фрукт, прямо сюда.

Сказал, и усадил её сверху прямо на снова восставшее достоинство, которое словно и не страдало никогда от вялости.

Может и проблемы все его были надуманными? Просто организм устал трахать неподходящее. И сигнализировал хозяину — найди мне уже нормальную, страстную, сочную бабёнку, с которой именно настоящая страсть и любовь, а не просто тупая механика?

Ваня усмехнулся, подумав об этом. И посмотрел на свою ведьму. Разглядывал её лицо, покрытое бисеринками пота. В углу глаз лучились морщинки, а вот лоб был чистый, но Иван понимал, что уколы красоты нынче не пользовали только ленивые дамы, а его Дашенька ленивой точно не была. Щечки у неё были круглые, румянцем покрытые, губы слегка припухшие, натуральные вроде, хотя, какая разница? Подбородок упрямый, наглый такой. Носик прямой, чуть курносый, аккуратный. Почему-то в этот момент, глядя на нос ведьмы, который она, видимо, очень любила совать в чужие дела, Царёв подумал, что от такой женщины родятся красивые дети.

А что? А почему бы и не родить пару карапузов? Или сразу тройню? Парней? А может и девчонок. И будет у них свой личный змей Горыныч о трех головах, а?

— Иван, остановись, о чём ты думаешь? — неожиданно перепугано заелозила на нём Дарья.

— Желание загадываю. В первый раз ведьму в бане трахаю, должно ведь исполниться?

— Ну, погоди, узнаю, что ты там загадал…

Узнаешь, узнаешь, месяцев через девять, усмехаясь подумал Иван, кончая прямо в самое сердце ведьминой куночки.