Бомба. Тайны и страсти атомной преисподней

Интенсивная работа по совершенствованию атомного оружия радовала далеко не всех учёных — ядерщиков США. Эдвард Теллер со своей небольшой группой, которая продолжала исследования по классической супербомбе, была далеко не в восторге от того, что финансы, кадры, материальное обеспечение шло в первую очередь не на разработку водородной бомбы, а на модернизацию уже существующих атомных зарядов.

Перспективы «супер-классик» были далеко неясны, и доктор Теллер, как один из вариантов, в 1946 г. предложил некий суррогат водородного оружия — комбинированную бомбу или «слойку», как назовут её потом в СССР. Впрочем, сам Теллер назвал суррогат «Будильником», полагая, что взрыв этого устройства небывалой дотоле мощности разбудит весь мир.

Суть комбинированной бомбы, или «слойки», состояла в том, что между центральной частью из плутония и обжимающей химической взрывчаткой вводились сферические слои лёгких элементов вперемежку с тяжёлыми. Эта комбинация лёгких (дейтерий, тритий) элементов и тяжёлых (природный уран) приводила к возникновению термоядерных реакций.

Дело в том, что чудовищная энергия взрыва основательно разрушала атомы в комбинированных слоях — она срывала с них электроны и создавала плазму — смесь свободных электронов и ядер.

Однако, если в урановых атомах электронов более двухсот тридцати, и уж как минимум половина их (а то и все!) отрываются от своих ядер, то в водороде тяжёлом (в дейтерии) и сверхтяжёлом (тритии) — всего по одному электрону. Потому концентрация электронов в урановых слоях в десятки раз больше, чем в слоях водородных. А поскольку давление в плазме при прочих равных условиях пропорционально числу свободных частиц в ней, то и давление «урановой» плазмы в десятки, если не в сотни раз больше давления в плазме «водородной».

Стало быть, смесь дейтерия с тритием, зажатая между урановыми слоями, будет сильно сдавлена ими (важнейшее условие начала термоядерной реакции!), а затем подожжена громадными температурами осколков делящегося плутония.

Термоядерные реакции сами по себе не давали здесь значительного вклада в энергию «слойки», но обильные нейтроны от этих реакций активно делили не успевшие ещё разлететься ядра плутония и, в особенности, ядра окружающих слоёв природного урана.

Получалось дёшево и сердито — мощность «Будильника» прогнозировалась в районе сотен килотонн. Новая бомба по существу была недалека от оружия усиления — от простой бомбы деления она ушла, но к настоящей термоядерной пока не пришла, вобрав в себя, правда, некие черты того и другого. Этот гибрид, или как говорили издавна на Руси, «ублюдок», Теллер стал активно предлагать для испытания.

У разбитого корыта

Так как механизмом, который обеспечивает сильное сжатие водорода в «слойке», была ионизация — то есть превращение атома в ион отторжением от него электронов — то весь принцип сдавливания в «Будильнике» стали называть ионизационной имплозией.

Однако, и его, в конце концов, отвергли. К тому времени появились реальные надежды сконструировать атомные фугасы в несколько сот килотонн на основе простых и отработанных зарядов, где использовалось деление, правда, с усилением. У «Будильника» могли быть шансы только лишь, если его расчётная мощность оказалась бы в мегатонну (тысячу килотонн) и выше. Но требуемые для этого большие размеры или добавление слоёв, что в совокупности и даже по раздельности могло привести к заветной мегатонне, настолько раздувало конструкцию, что возникли непреодолимые практические проблемы.

Случившееся в 1947 году важнейшее технологическое открытие — возможность использовать в качестве термоядерного горючего соединение дейтерия с литием — существенно упрощало дело, ведь это соединение твёрдое и компактное, а сам литий в термоядерных реакциях становится к вящему удовольствию учёных источником трития.

Однако, и тут всё было неоднозначно. Несмотря на то, что литий почти самый распространённый элемент на планете, в природе он не встречается в свободном виде. Этот самый лёгкий металл химически очень активен, поэтому находят его в минералах в связанном состоянии (собственно, литий по-гречески и означает «камень»).

Человечество давно приспособило литий для мирной жизни — он применяется в электробатареях и аккумуляторах, в смазках и сварочных флюсах, в сплавах и оптике.

Его можно встретить в керамике, косметике и даже в лекарствах — для преодоления умственных расстройств. Даже в сельском хозяйстве он нужен.

Конечно, литием заинтересовались и военные, он появляется на подводных лодках, в ракетном горючем, используется для конструирования ядерных реакторов. Почти ни один современный ядерный заряд не обходился без трития, который получают, облучая в реакторах литий. Словом, литий давно добывался из вулканических пород и минеральных вод и применялся в разнообразной человеческой деятельности.

Но возникла одна серьёзная проблема, если опять обратиться к «Будильнику». «Слойке» требовался не просто литий, а его изотоп — литий-6, его же в естественном литии раз в десять меньше, чем самого распространённого изотопа лития-7, который тоже, кстати, находит определённое применение в ядерных зарядах. А разделение изотопов, как известно, самое муторное, самое тяжёлое и дорогое занятие среди всех ядерных технологий.

Однако, на это можно было бы пойти, если бы решились попробовать подготовить «слойку» мощностью в диапазоне триста-четыреста килотонн — таких мощных зарядов не было, а были всего лишь проекты. Тогда невольно пришлось бы заняться промышленным разделением изотопов лития, что впоследствии оказалось бы громадным выигрышем во времени и усилиях. Да и в арсенале имелся бы пусть плохонький, но всё же полмегатонный фугас. И это в то время, когда в СССР только готовились к испытанию жалкого заряда в 20 ктн!

Но ненасытность аппетитов, гигантомания и жадность сгубили не только «фраера», как поётся в одной блатной песенке, не только старуху в пушкинской сказке, которая захотела иметь всё и сразу, но и американских ядерщиков, которым уже не хотелось сотен килотонн, а подавай им десяток мегатонн! И не медля. И программа разделения литиевых изотопов почила в бозе, так и не родившись.

А в 1952 году станет очевидно, что они остались у разбитого корыта, в котором не было ни крошки так нужного теперь лития-6. Не допусти они промашки в 47-м, термоядерное оружие появилось бы раньше на несколько лет.

Что знали и чего не ведали в ЦРУ

Доктора Теллера прямо-таки бесило полное невнимание к его термоядерным устремлениям. Мало того, что теоретическая группа Теллера была невелика — всего несколько человек — их ещё отвлекали на задания по совершенствованию бомбы деления.

Даже Оппенгеймер перестал его поддерживать и, в конце концов, заявил, что водородную бомбу нельзя испытывать, ибо об этом узнают русские и тоже примутся за термоядерное оружие. Возникнет гонка вооружений, опасная для всего мира. А если, мол, у США не будет водородной бомбы, то и Советы будут сидеть, сложа руки.

Очень наивен был Роберт Оппенгеймер, полагая, что кремлёвские бандиты отрекутся от водородной бомбы, которой они смогут запугать или уничтожить весь некоммунистический мир. Одной из причин такого благодушия было, похоже, его недолгое, правда, сочувствие коммунистам и влияние любовницы-коммунистки, что весьма насторожило службу безопасности.

Другая, не менее важная причина — полное фиаско в работе спецслужб США. Конечно, ЦРУ и его предшественник знали, что в СССР занялись разработкой ядерного оружия (впрочем, это было секретом полишинеля — в 1946 году американцы сами пригласили представителей СССР — будущего директора ядерного центра в Дубне Мещерякова и генерала госбезопасности Александрова на испытания атомных бомб). В ЦРУ знали, что секретные разработки ведутся в Нижегородской губернии и в Москве. Знали, что в СССР разведанных запасов урановых руд практически нет. Знали, что Сталин смертельно напуган результатами атомных бомбардировок в Японии и от страха не находит себе места.

А тут новая напасть — в милитаризованной до предела стране, которую нацеливали «мировой пожар раздуть», не оказалось того губительного оружия, без которого и думать нечего о раздувании пожара. Оружия, о котором ещё в довоенные годы неоднократно предупреждали правительство советские учёные и советская разведка…

Вот, пожалуй, и всё, что знали в ЦРУ. Но там не знали ключевых фигур атомного проекта в СССР, не знали о строительстве реактора по наработке плутония на Урале, о создании оборудования и заводов по разделению изотопов, о подготовке испытательного полигона в Казахстане. Не знали, естественно, и о набирающих обороты исследованиях по ядерному оружию, о создании отдельных узлов и всей конструкции первой в СССР атомной бомбы. Не знали и самого главного — что в СССР прекрасно знают обо всех атомных секретах США, (в том числе и о наработках по термоядерному оружию), что идеи, чертежи, технологические разработки через сотню агентов советских спецслужб передаются в страну недоразвитого пока ещё социализма.

Обо всём этом узнают значительно позже, потому и окажется крайне неприятен советский «сюрприз», прогремевший в Казахстане в 1949 году.

И уж, конечно, в ЦРУ не знали, что в СССР за несколько лет до суровой директивы Трумэна, повелевшей — термоядерному оружию в США быть! — уже приступили к теоретическому рассмотрению этой проблемы, а советской разведке велели неустанно добывать термоядерные секреты и отвечать на запросы Курчатова со товарищи.

Всего этого не знали ни президент (он даже о своей термоядерной бомбе абсолютно ничего не знал до начала 1950 года), ни ЦРУ, ни тем более Роберт Оппенгеймер. Потому он и благодушествовал. И даже Комиссия по Атомной Энергии США вслед за Оппенгеймером воспротивилась практическому развитию «водородного» проекта, выступив против испытаний термоядерного заряда.

Кто Вы, доктор Ватсон?

В июле 1948 года появляется весьма странная публикация в американском научном журнале «Science News Letters». Прежде всего, удивляло название статьи — «Сверхбомба возможна» — которым автор как бы подчёркивал, что такая бомба обязательно будет создана, и плохо будет тому, кто эту возможность упустит…

В статье обсуждалась схема (известная уже по обе стороны океана) дейтериевой сверхбомбы, которая у американцев именовалась супер-классик, а в СССР — «труба». Но было там и нечто новое — глава под названием «Комбинированная бомба». Тут речь уже шла о новом принципе выделения энергии, который использует нейтроны термоядерной реакции (то есть реакции слияния ядер тяжёлого водорода) для деления рядом находящегося плутония. Автор статьи предлагал сделать комбинированную бомбу из плутония и дейтерия.

Любопытно было бы узнать, кто же решился на такой дерзкий шаг — опубликовать в открытой печати идею комбинированной бомбы, которая, буде осуществлена, дала бы полмегатонный выход? По содержанию статьи видно, что это вполне компетентный физик, имеющий оригинальные идеи в области реализации «термояда». Подпись под статьёй «доктор Ватсон» ничего не говорила ни советским учёным, ни советской разведке…

Уже в последние годы один из разработчиков первой термоядерной советской бомбы побывал в американском ядерном центре и поинтересовался этой загадочной особой. Американские учёные ответили, что такого физика-ядерщика они не знают, его, по-видимому, нет и не было…

Впрочем, таинственного физика, спрятавшегося за псевдонимом «доктор Ватсон», несложно вычислить, если задаться традиционным при расследовании вопросом — а кому была выгодна эта публикация?

Первое же, что приходит в голову — это доктор Теллер. Он так же, как и Оппенгеймер, как ЦРУ, как и президент не ведал, что в России появилась команда, нацеленная на создание термоядерного оружия. Этого не знал и ни один учёный Лос-Аламоса, кроме нескольких человек, сотрудничавших с советской разведкой — среди них были Клаус Фукс и Теодор Холл. Создалось мнение, что поскольку русские ещё не испытывали даже простейшие бомбы деления — урановую или плутониевую, хотя, несомненно над ними работали, — то вряд ли у них руки дошли до бомбы водородной. А раз так, то и Америке не надо спешить — может русские и не «допрут»…

В итоге страдал доктор Теллер — морально и материально, его микроскопической группе перепадали лишь жалкие крохи. Но материальная ущемлённость не шла ни в какое сравнение с муками уязвлённого самолюбия и тщеславия термоядерного мессии.

Чтобы программа по супер-классик основательно развернулась в США, нужна была серьёзная причина, а именно — наличие такой программы у русских. Значит, нужно их спровоцировать, подтолкнуть.

В феврале 1947 года Эдвард Теллер публикует в американском журнале «Бюллетень учёных-атомщиков» статью, в которой, правда, лишь общие суждения о «термояде». Эта статья могла только насторожить советских учёных, но не более. Требовалось нечто более конкретное…

Кто же был отцом?

Автор статьи «Комбинированная бомба» был дьявольски изобретателен и хитёр. Он понимал, что русские парни не лыком шиты — им липовую идейку не подбросишь. Нужно, чтобы идея была продуктивна, наглядна, проста и поддавалась бы расчётам. Чтобы испытания подтвердили — да! получается очень мощный фугас, какого ещё не было, но дальнейшая работа над этой идеей с целью увеличения мощности и эффективности, заводила бы в тупик.

И самой подходящей такой идеей была, конечно, «слойка». Проста, наглядна, рассчётна! К тому же, в США отказались от неё, соблазнившись перспективой «супер-классик», от которой ждали 10, 20 и даже 40 мегатонн выхода. Так что передача русским идей слойки не выглядела предательством, а скорее наоборот — пусть Советы повозятся над этим ублюдком, потратят время, силы и деньги, пока поймут, что занимались совсем не тем. К этому моменту они отстанут уже безнадёжно.

Конечно, до такой наглости, как описание в статье схемы и конструкции комбинированной бомбы дело не дошло. Во-первых, могли быть серьёзные проблемы со службой безопасности — одно дело, когда идёт как бы общий «трёп», и высказывается голая идея, и совсем другое дело — изложить расчёты, конструкцию и дать, боже упаси, чертежи.

Во-вторых, автор не без основания полагал, что хотя большевики душили интеллигенцию и науку, хотя виднейшие учёные томились и гибли в концлагерях, таланты и самородки на Руси ещё водились. Были такие и в ядерной физике, которые идею смогли бы претворить в реальное устройство.

А в-третьих — расчёты, эксперименты и конструирование первых советских образцов потребуют достаточно много времени и усилий, что тоже будет чистым выигрышем для США.

В статье ни слова не было сказано ни о литии, ни о твёрдом термоядерном горючем — дейтериде лития. Естественно, ни слова не было и о том, что нужен конкретный изотоп — литий-6. Об этом Теллер написал в октябрьском отчёте за 1947 год, который и засекретил. А русские пусть сами додумаются до лития, до нужного изотопа. Пусть сами ищут способы промышленного разделения изотопов. Так оно потом и случилось…

И всё же смелость, с которой автор статьи высказал вполне реализуемые идеи, удивительна до подозрительности. Если бы Зельдович, Сахаров или кто-либо другой посмел сделать нечто подобное в СССР, даже если только автор сообщил бы, что имеет отношение к теме ядерного оружия, век бы ему гнить в тюрьмах, концлагерях или, в лучшем случае, в бериевских «шарашках».

Не исключено, впрочем, что статья в «Science News Letters» была согласована со спецслужбами США.

И, если верны все высказанные выше предположения, то «отцом» того самого фугаса, что взорвали в СССР 12 августа 1953 года и в горячке назвали водородной бомбой, был скорее всего не Андрей Сахаров, а Эдвард Теллер.

Именно он родил идею, которая была подброшена Советам, чтобы завести их в тупик. Сам же он упорно работал над идеей Энрике Ферми, которая должна была привести к рождению водородного оружия. Но тот вариант, — «супер-классик», который рассматривал Теллер, окажется так же тупиковым. И, хотя выход из этого тупика найдёт другой человек, «отцом» американской водородной бомбы назовут именно Теллера, хотя правильнее его было назвать «матерью»…