Брачное объявление

5

Оуэн изумлялся собственной глупости. И кто только дернул его обнять Рут? Ничего удивительного, что она сбежала: бедняжка, должно быть, перепугалась до смерти. Чего теперь стоят все его обещания, что он не коснется ее?

Но как можно было удержаться, если Рут так прекрасна, так восхитительна?

Не отдавая отчета в своих действиях, Оуэн последовал за ней.

– Рут, – мягко позвал он.

Она не повернулась. Но ее плечи напряглись, и стало ясно, что она все еще сердится. Оуэн сделал еще шаг, теперь он мог, протянув руку, коснуться ее. И именно так бы и поступил, если бы не боялся, что Рут в гневе отпрянет.

– Это было ошибкой с моей стороны, – с трудом выговорил Оуэн. – Обещаю, что подобное впредь не повторится.

Однако ему придется нелегко. После смерти Линн Оуэн поклялся, что никогда больше не приблизится ни к одной женщине. И вот теперь, после недельного знакомства, ощущает непреодолимое желание лечь в постель с Рут! Лишь бы это была не любовь! С вожделением он сумеет справиться…

– Держись от меня подальше, – холодно бросила Рут.

Черт! Какой удар! Но он заслужил его.

– Это затруднительно, раз уж мы живем в одном доме. Я думал… я надеялся, он тебе понравится.

– В других обстоятельствах – возможно. Но общий дом хорош лишь для близких друг другу людей. – Рут тряхнула головой. – Уместнее было бы провести медовый месяц, например, в Квебеке. Гуляли бы себе по набережной. В толпе.

– И мокли бы под дождем. Разве здесь не чудесно?

– А я люблю город, люблю родной Сет-Иль, – упрямо произнесла Рут. – Люблю, когда вокруг много народу.

– Это не единственный дом на острове.

– Ну и что? – пожала она плечами. – Зато место очень уединенное. Ты не привозил сюда жену, так кого же привозил? Или ты жил здесь в полном одиночестве? Приезжал сюда отдохнуть от всего и всех?

– Мы так мало знаем друг о друге, – спокойно произнес Оуэн.

Рут раздраженно перевела дыхание.

– Так, значит, нам надо сесть и поговорить. Вот давай и займемся этим сегодня вечером. А когда закончим, вернемся назад, в Канаду.

С этими словами Рут повернулась и пошла обратно к дому. Оуэн последовал за ней.

– Я думал, тебе здесь понравится, – сказал он, переступив порог.

– Откуда тебе знать, что мне нравится, а что – нет? – повела плечом Рут.

Оуэн боялся чего-нибудь в этом роде. Именно поэтому не стал делиться с Рут своими планами.

– По-моему, все люди просто грезят о таком месте…

Войдя в гостиную, Рут молча села на стул и уставилась в окно.

– Давай разберем вещи и расположимся поудобнее, – предложил ей Оуэн.

– Я не собираюсь здесь оставаться.

– Боюсь, у тебя нет выбора: самолет прилетает и улетает раз в неделю.

Рут мгновенно вскочила. Глаза ее возмущенно сверкали.

– Ну как ты можешь так со мной обращаться!

– Не я, Рут, а ты сама.

Она вызывающе взглянула на него. Потом медленно прошла в спальню, демонстративно захлопнув за собой дверь. Но через секунду открыла ее снова.

– Даже не думай зайти сюда!

– Замка на двери нет, – бормотала Рут, расстегивая сумку. – Никакой возможности уединиться! Кровать – одна!

Нижнее белье полетело в ящик шкафа. Он трогал мои вещи! Собирал мою сумку! – пронеслось в голове.

– И вообще, что за дурацкая мысль – ехать в свадебное путешествие! – уже вслух произнесла она.

Рут швырнула в раковину туалетные принадлежности – ванная комната, и та единственная! И тоже без защелки!

Она была страшно зла – и на себя, и на Оуэна. На себя за то, что так бесстыдно желала его, на Оуэна за то, что из-за него оказалась в столь идиотской ситуации. Он сказал, им надо лучше узнать друг друга. Но невозможно говорить о себе целую неделю! Самой Рут хватило бы пяти минут, чтобы поведать историю всей своей жизни.

– Ты готова? – раздался голос Оуэна из-за закрытой двери, и Рут почудилось, что дверная ручка дрогнула.

– Нет! – поспешно воскликнула она.

– Я налил тебе соку. Прохладного, из холодильника.

Уж не намекает ли Оуэн, что ей тоже надо поостыть?

– Сейчас выйду, – ответила она. И мстительно подумала: но не раньше, чем приму душ и переоденусь.

Десять минут спустя Рут предстала перед Оуэном. В синем, под цвет глаз, сарафане. Влажные волосы льнут ко лбу, на лице никакой косметики.

Она решила, что сердиться не имеет смысла. Лучше проявить прохладное дружелюбие: не привлекать и не отталкивать. У нее должно получиться.

Рут села за стол и приняла из рук Оуэна стакан с соком. Одним глотком выпила половину прохладного, освежающего напитка. Оуэн не сводил с нее глаз с того мгновения, как она вышла из комнаты.

– Ванная свободна, – спокойно сказала Рут, скрывая свою озабоченность.

– Пожалуй, я воспользуюсь ею.

Оуэн неторопливо поднялся, отнес свой стакан в кухню и направился в спальню.

Да, неприятная ситуация. А если Оуэну приспичит принять душ, когда она уже будет лежать в кровати? Насчет того, как они будут делить постель, Рут даже боялась задумываться.

Она вышла на веранду, села в шезлонг и залюбовалась сине-зеленым океаном, так не похожим на свинцово-серые воды залива Святого Лаврентия. Потом подняла глаза к безоблачному лазурному небу: такое в Канаде не часто увидишь. Всю весну погода стояла просто ужасная: моросил дождь, солнце закрывали серые тучи.

Рут перевела взгляд на полоску сверкающего белого песка и вспомнила серые песчаные отмели в час отлива: остатки мола, разваливающиеся лодки, покрытые водорослями камни, лужицы, где Саймон выискивал крабов.

– О чем ты думаешь?

Рут вздрогнула от звука голоса Оуэна. Поверит ли он, если сказать, что она думала о Канаде, что ей больше нравится Сет-Иль, чем этот уединенный тропический остров? Вряд ли, ведь это его частный рай. Поэтому вместо того, чтобы ответить на вопрос, Рут спросила:

– А почему ты выбрал именно это место?

Оуэн захватил с собой стаканы. Поставив их на деревянные перила веранды, он опустился в шезлонг рядом с ней.

– Мне нужно было убежище.

– Убежище? От чего?

Задав вопрос, Рут немедленно об этом пожалела.

– От моих грехов.

Ничего подобного она не ожидала.

– Каких грехов?

Мгновение поколебавшись, Оуэн ответил:

– Я убил жену и дочь.

Рут мгновенно повернулась к Оуэну. Но негодующее восклицание замерло на ее губах: увидев выражение муки на его лице, она поняла, что лучше промолчать. Если Оуэн захочет объяснить, он это сделает тогда, когда сочтет нужным.

– Я вел машину, когда случилась та авария, – произнес он наконец. В его глазах стоял ужас.

– Но это еще не повод винить себя во всем! – откликнулась Рут. – Аварии случаются каждый день. Люди…

– Нет, повод! – жестко отрубил Оуэн. – Когда впереди возник грузовик, я нажал на тормоз, но слишком поздно. Я выпил перед тем, как сесть за руль, и отреагировал недостаточно быстро.

– Ты вел машину в пьяном виде? – прошептала Рут.

– Нет, конечно же нет! Всего лишь бокал вина после ланча.

– И ты думаешь, что если бы не пил, то все было бы иначе?

– Да… Нет… Не знаю! Я знаю только то, что виноват. И ничто на свете не изменит моего мнения.

– Думаю, ты ошибаешься, – негромко сказал Рут. – И мне кажется, что, если бы твоя жена знала, как ты мучаешься, она сказала бы то же самое.

– Ничего не могу с собой поделать, – пожал плечами Оуэн.

– Может, ты слишком много думаешь о той катастрофе?

– А как бы ты поступила на моем месте?

– Даже не представляю, – честно призналась Рут.

– Я затеял всю эту историю со свадебным путешествием именно для того, чтобы объясниться. Теперь ты знаешь, почему я могу сорваться и накричать на тебя.

– Понимаю, – отозвалась Рут. – Но для этого совершенно необязательно было привозить меня на этот остров.

– Обязательно. Это единственное место, где я свободен от воспоминаний о Поле и Линн. Здесь я могу быть самим собой. Возможно, только на этом острове ты сможешь увидеть меня таким, каков я есть.

Выходит, Оуэн живет в аду воспоминаний, подумала Рут. И если ей удастся помочь ему прогнать демонов-мучителей, это будет совсем не плохо.

– Ты купил этот домик после катастрофы?

Оуэн кивнул.

– Я прожил здесь три месяца. Потом Берти заболела, и мне пришлось уехать отсюда.

– Если бы не это, ты не вернулся бы в Канаду?

– Когда-нибудь вернулся бы…

– Бедняжка Саймон.

– Почему бедняжка? – нахмурился Оуэн.

– Он потерял мать и бабушку и наверняка думал, что потерял и тебя.

– С ним оставалась Берти, – сказал Оуэн, явно оправдываясь. – И я довольно часто беседовал с ним по телефону. Кстати, нужно сообщить Берти, что мы живы-здоровы.

– Все-таки это было жестоко по отношению к Саймону, – настаивала Рут. – А теперь ты его балуешь: никогда не видела у одного ребенка столько игрушек! Они не заменят любовь, Оуэн…

– Знаю, – резко ответил он. – А теперь мне надо съездить позвонить. Это в городке. Тебе нужно что-нибудь?

– Здесь, что, нет телефона?

– Нет, – отрезал Оуэн. – Мне так нравится больше. Так тебе нужно что-нибудь купить?

– Я лучше поеду с тобой, – ответила Рут, которой захотелось взглянуть на остров.

– В другой раз, – бросил Оуэн и покинул веранду.

Рут подумала, что разговор об автокатастрофе вывел Оуэна из душевного равновесия. И ему требовалось побыть одному. Она даже решила быть повнимательней к Оуэну, когда тот вернется.

Можно, например, устроить барбекю на пляже. После ужина на свежем воздухе оба уснут, едва успев добраться до постели… Очень хотелось на это надеяться.

Исследовав содержимое холодильника, Рут обнаружила все необходимое для салата, а также подходящий кусок мяса, свежий хлеб, фрукты – словом, все что только можно пожелать.

Когда Оуэн вернулся, она спросила:

– Как Берти?

– Неплохо. Только я ее разбудил: совсем забыл о разнице во времени.

– А Саймон?

– Даже не вспоминает о нас. Приехала няня, и он играет с ее сыном. С ним проблем не предвидится. Да, а твоя подруга велела передать, мол, надеется, что история продвигается. Что это значит?

Рут почувствовала, что ее щеки заливает румянец. Вот что Оуэну совершенно незачем знать, так это то, почему она откликнулась на его объявление.

– Так какую историю имела в виду Уинни? – Оуэн отступать явно не собирался.

– Я… я сказала им, что пишу сказку для Саймона.

– Вот не знал…

Рут нервно передернула плечами.

– Не думаю, что из этого что-нибудь выйдет. – И она решила сменить тему: – Не устроить ли нам барбекю на пляже? Я уже все приготовила.

Вечер удался. Настроение Оуэна улучшилось, и им было хорошо вместе. Перед ужином они искупались в океане, а затем поели, сидя на песке.

Перед тем как спрятаться за горизонт, солнце окрасило океан в золото и пурпур, а после заката цвет изменило и небо. Это было захватывающее зрелище, и Рут жалела, что Оуэн не обнимет ее и она не положит голову ему на плечо.

К тому времени, когда они вернулись в дом, уже стемнело, и Рут снова забеспокоилась: приближалось время сна. Как ни крути, а это их первая брачная ночь. О сексе не могло быть речи, однако кровать-то одна…

– Рут, ты когда-нибудь спала под звездами?

Она изумленно взглянула на Оуэна.

– Ну, в детстве, когда ходила в поход…

– А когда стала взрослой?

– Нет. А что, ты предлагаешь ночевать на свежем воздухе?

Ночь обещала быть теплой.

– Нет, я один собираюсь спать на воздухе. У меня есть гамак, который я вешаю на веранде. Это весьма удобно, если не раскачиваться очень сильно, иначе рискуешь проснуться на полу.

– Почему бы нам обоим не спать на кровати? – неуверенно произнесла Рут; ее сердце забилось сильнее при одной мысли об этом.

– Соблазнительно… – Губы Оуэна скривились в легкой полуулыбке, будто он и в самом деле собирался последовать ее предложению.

Рут почувствовала, как ее бросает то в жар, то в холод. Лучше бы она промолчала!

– Но я взял себе за правило не панибратствовать со своими служащими. Так что гамак мой, а кровать – твоя. И не спорь. – Улыбка сбежала с лица Оуэна.

Рут ощутила облегчение, смешанное с гневом. Гадко со стороны Оуэна напоминать ей, что она всего лишь работает на него… что она ничего для него не значит.

– Меня это устраивает, – произнесла она ледяным тоном. – Я хотела бы лечь как можно скорее. Только отнесу все в дом, и…

– Я сам все отнесу.

– Да нет же, я сама…

– Рут!

Она вздрогнула и покорно произнесла:

– Как скажешь. Спокойной ночи, Оуэн.

– Спокойной ночи, дорогая супруга.

Рут уже лежала в постели, когда дверь негромко скрипнула и в комнату на цыпочках вошел Оуэн. Хотя свет был выключен, сияния полной луны хватило, чтобы все видеть.

– Что ты тут делаешь? – испуганно воскликнула Рут.

Оуэн остановился и повернулся к ней.

– Извини, что потревожил тебя. Я не хотел.

– Но что ты здесь забыл?

– Мне надо в ванную.

– Ой, – сказала Рут, чувствуя себя дурочкой.

– Позволено ли мне будет воспользоваться ею? – едко ухмыляясь, спросил Оуэн.

– Прекрати. Тебе незачем спрашивать разрешения.

Оуэн подошел ближе.

– Не спится?

В голосе его, как ни странно, звучала забота. Рут отрицательно помотала головой.

– Трудно сразу привыкнуть к новому месту.

– И день выдался трудный…

Оуэн присел на край кровати, и Рут мгновенно покрылась холодным потом.

– Ты уже жалеешь о принятом решении?

– Нет. – Но больше всего Рут хотелось, чтобы Оуэн ушел.

– Так что же тебя тревожит? Ты же знаешь, что я ничего тебе не сделаю.

– Может, ты наконец воспользуешься ванной и оставишь меня в покое?

– Боишься меня, да, Рут? – Судя по голосу, Оуэн улыбнулся.

Скорее, себя самой, подумала она. Близость Оуэна действовала ей на нервы. Рут дрожала под простыней и опасалась, что он это заметит. Нисколько она его не любит, нет! Но с какой же силой желает!

Никакой радости от этого Рут не испытывала: она была не из тех женщин, которые с легкостью ложатся в постель с любым понравившимся мужчиной. Она могла довериться лишь тому, кого любила. У Рут было двое возлюбленных, и оба раза именно мужчины прерывали отношения, оставляя ее с разбитым сердцем. Правда, как потом выяснялось, это было только к лучшему: она не любила их по-настоящему. Так, как любили друг друга Оуэн и Линн.

Сможет ли Оуэн полюбить снова? Вряд ли, и от этой мысли Рут сделалось совсем плохо.

– С какой стати мне тебя бояться? – ответила она вопросом на вопрос.

– Ни с какой. Однако у меня создалось впечатление, что дело обстоит именно так.

– Ошибочное впечатление, – откликнулась Рут с вымученной улыбкой.

– Ну, если ты в этом уверена…

Рут знала, что он не поверил ни единому ее слову. Поэтому когда Оуэн склонился к ней, приготовилась сопротивляться изо всех сил. Но тут его губы коснулись ее лба легчайшим из поцелуев.

– Спокойной ночи, Рут. Я больше не потревожу тебя. Приятных сновидений.

Оуэн направился в ванную и скоро прошел обратно на веранду, даже не взглянув в сторону кровати.

Рут ощутила жгучее разочарование.

Она была совершенно права: свадебное путешествие оказалось дурацкой идеей.

Главное, конечно, было угодить Альберте, и Оуэн подумал, что здесь, на острове, им с Рут представится замечательная возможность узнать друг друга. Однако все, чего ему хочется, это залезть к Рут в постель!

Все последние двенадцать месяцев Оуэн не чувствовал влечения ни к одной из женщин, хотя знал, что кое-кто из них не прочь переспать с ним. Почему же его так тянет к Рут? Может, из-за того, что она не выказывает никакой заинтересованности? Может, он просто заинтригован? Однако что толку гадать о причине, если в результате он влюбился в нее…

Оуэн понимал, что надо жить дальше, но боялся, боялся новых несчастий, новых потерь. Нет, лучше держаться подальше от Рут…

Посреди ночи Оуэна разбудил странный звук. Открыв глаза, он пытался понять, что это было, однако услышал лишь сонное дыхание океана. А потом увидел Рут… Она шла к нему по веранде – нагая…