Бремя обвинения

БЕН ОБРЕЧЕН

— …Значит, говорите, туго пришлось… А я-то надеялся, что следующим рейсом доставлю Биллу и «посылку», и вас, — сказал Волк.

— Едва ушел… Хорошо, что вы рассказали об этом убежище. Если б не тайник, мы бы не встретились больше. По крайней мере, вне кабинета следователя.

Волк промолчал, подумав, что если б Мороз не подсказал ему в одном из своих писем о существовании тайника, то как раз у следователя они б и встретились с Беном. Волку не понравился тон, каким его подручный говорил с ним. Волк неприязненно взглянул на Бена, ругнул про себя Билла — мистера Гэтскелла, — так расхваливавшего Бена.

— Надо было не открывать пальбу, а спокойно предъявить документы, выдать себя за грибника, ягодника или черт знает за кого…

— Если б не моя борода, то меня б давно опознали. А что касается ваших советов по поводу стрельбы, то я бы рекомендовал вам заткнуться, Волк. Мне, старому разведчику, доводилось бывать и не в таких переделках, а вы всего лишь…

— Тихо! Мне плевать на ваш опыт, если он не приносит результатов. И потом, вы забыли, Бен, кто кому подчинен. Может быть, сообщить обо всем вездесущему Морозу? Связь с ним поддерживаю все-таки я…

— Ладно, Волк, я погорячился, извините.

— Оставим это, Бен. Что вам удалось разузнать о несчастном случае на «Вестероллене»?

— Сдается мне, что старпом «Вестероллена» Абрахамсен не случайно упал в трюм. Матросы с «норвежца» болтали между собой, что это произошло в тот момент, когда группа русских явилась к капитану, а затем вместе с ним направилась к старпому. По-видимому, Абрахамсен и был нашим связным. Мороз вам ничего не сообщал?

— Нет. Он передал только план. Но если план прибыл с этим норвежским старпомом, а его собирались арестовать — пути в Палтусову губу для нас больше нет.

— И я так считаю, — сказал Бен.

— Вот что. Готовьтесь еще раз проверить подходы к этому месту. Но сначала запросим Мороза, узнаем его соображения на этот счет. Что у вас по части сведений о базе атомных подводных лодок?

— Туго идет. Военные моряки приучены держать язык за зубами. Выпить с тобой выпьют, анекдоты слушают, сами умеют потрепаться, но о настоящем — ни слова. Денег я на эти кабаки извел — пропасть.

— Денег не жалейте. Нуждаетесь в средствах?

— Пока нет. Делаю заход через жен, те будут послабее. Тряпки любят, блестящие штучки — сороки, одним словом… А вот по комбинату «Поморскникель» кое-что можете передать Биллу. — С этими словами Бен протянул Волку небольшой тюбик голубой помады. — Микропленка, — сказал Бен. — Материалы операции «Никель».

— Хорошо, — ответил Волк. — Не совсем удачный футляр… Как бы судовые девочки не утащили для использования по прямому назначению. Небось перламутровая?

— Точно, — сказал Бен, — у меня всегда дефицитный товар.

…На стоянке такси было человек десять, но машины подходили часто. Он дождался своей очереди, открыл заднюю дверцу подошедшей к стоянке машины и, спокойно усевшись, сказал: «В Мурмино и обратно, шеф». Водитель помялся, но лишь секунду — сообразил, что пустого пробега не будет, а артачиться по поводу маршрута резона вроде бы нет.

Пассажир молча сидел позади водителя, но, когда такси выбралось из города, оживился, раскрыл коричневый саквояж и вытащил из него транзисторный радиоприемник. Заметив, что шофер глянул на пассажира в зеркальце, человек на заднем сиденье улыбнулся и, выдвигая антенну радиоприемника, сказал:

— Еле достал такую штуку… Племяннику на день рождения везу… Маленькая, а берет ого-го, хорошо берет. И сети никакой не надо, от батарей работает.

С этими словами пассажир включил приемник, и в кабину ворвались разноязычные голоса, обрывки мелодни, писк морзянки. Водитель одобрил подарок, добавив, что чересчур даже хороший подарок, дорогой, на что пассажир заметил, что дети сестры ему, как родные, поскольку своих у него нет, и дело не в деньгах, Лишь бы вещь была стоящая, а такая своих денег стоит, это точно… Разговаривая, он крутил колесико настройки, не задерживаясь подолгу на одной волне, но минут через пятнадцать занятие это ему надоело, пассажир щелкнул выключателем, сложил антенну и убрал радиоприемник в саквояж.

Машина тем временем подобралась к крайним домам Мурмино, затем проскочила к центральной площади, где высилось здание санатория «Рыбак», а дальше шли кварталы новой застройки, пятиэтажные коробки.

— Я сейчас, — сказал пассажир, — подарок отдам, рюмку хлопну и назад.

— Только недолго, — пробормотал шофер.

Не то чтоб он не доверял пассажиру, а все-таки неуютно, когда отпускаешь клиента, а на счетчике более трех рублей.

— Что вы, шеф! — сказал пассажир. — На восемь утра отход заказали, а я к тому ж с ноля часов на вахте.

С этими словами он подхватил саквояж и исчез в подъезде. Через восемь — десять минут человек подошел к машине. Саквояжа с ним не было.

— Знаешь, браток, — виновато заговорил он с водителем такси, — упросили-таки родичи остаться. Отправим, говорят, к вахте-то… Ты уж поезжай один, а дорогу назад, как обещано… Вот, держи монеты!

«Волга» развернулась и пошла к центральной площади, где была стоянка такси — шофер надеялся подцепить попутчика в Поморск. Еще через четверть часа из подъезда дома, к которому подъезжало такси, вышел давешний пассажир. В руках он держал саквояж. Пассажир неторопливо огляделся и медленно направился к площади. Неподалеку пофыркивал длинный «Икарус». В автобусе было немного народу. Бывший пассажир светло-серой «Волги» сел на заднее сиденье, в левый угол, поставил саквояж на колени и, приподняв воротник плаща, отвернулся к окну. Так он и просидел не двигаясь до самого Поморска.

— …Это четвертая передача такого типа за последние шесть месяцев, — сказал полковник Бирюков. — Если верить нашим экспертам, именно в этой передаче ключ к шифру. Так что они вам объяснили, майор?

— Видите ли, товарищ полковник, это особый шифр, который не может быть разгадан до тех пор, пока в руках дешифровальщика не будет определенное количество текста. В данном случае необходимо было дождаться четвертой передачи… Теперь она перехвачена нами, и расшифровка ее — вопрос времени.

— Ну, положим, времени у нас на это немного, прямо скажем, нет у нас времени, Юрий Алексеевич.

— Понимаю, товарищ полковник, но все сейчас в руках товарищей из научно-технического отдела.

— Кстати, что они говорят о характере этих радиопередач?

— Первые две запеленговать не удалось, хотя они были успешно записаны на пленку. Что же касается двух последних, то их пеленг очень нечеткий, похоже, что радиопередатчик перемещался с большой скоростью. В первом случае передача производилась где-то севернее Поморска, во второй раз — южнее. Кроме того, по мнению экспертов, для передач был использован новейший радиоавтомат. Агенту, обладающему им, нет теперь необходимости отбивать ключом свое сообщение. Он записывает текст на пленку, заправляет ее в аппарат, настраивается на необходимую волну, включает автомат, и тот с любой скоростью выдает в эфир закодированное послание. Вот и с этими передачами… Люди из НТО изрядно повозились, пока сумели подобрать скорость движения пленки, при которой передача переставала быть бессмысленным набором звуков.

— Когда обещаны результаты расшифровки? — спросил Василий Пименович.

Леденев взглянул на часы:

— Жду с минуты на минуту.

— Итак, Юрий Алексеевич, можно сказать, что у нас кое-что есть…

— Будет, товарищ полковник… Надо подождать. Ведь может оказаться, что события в Палтусовой губе и перехваченные радиопередачи не находятся в связи между собой. И тогда…

— Тогда у нас будет новое дело, — подхватил Бирюков.

Дверь кабинета бесшумно открылась. Вошел капитан из приемной Василия Пименовича.

— Товарищ полковник, к вам из НТО…

— Давайте-давайте! — оживился Бирюков. — Вот и наши корифеи, Юрий Алексеевич, надеюсь, что им удалось прочитать текст.

Расшифрованная в научно-техническом отделе радиограмма выглядела так:

— Ого, — сказал Бирюков и положил расшифрованную радиограмму на стол текстом вниз. — Спасибо, товарищи, великую службу вы сослужили нам…

Полковник крепко пожал руки специалистам из НТО.

Когда они остались вдвоем, Бирюков сказал Леденеву:

— Видал, майор? Ждите трупа, дорогой товарищ Леденев, в этом деле уже третьего. Бена уберут, а мы и помешать не сможем.

— Можем и не узнать даже, что это произошло, — сказал Леденев, — если надежно упрячут концы.

— Ну нет, — возразил Василий Пименович, — тут уж будет наша промашка, Юрий Алексеевич. Ведь посуди сам. Этот Бен находится сейчас у нас на легальном положении, что самое вероятное. И если он неожиданно исчезнет, это неизбежно вызовет толки, дойдет в конечном счете и до нас. Хотя…

Бирюков замолчал, и Юрий Алексеевич закончил его мысль:

— Они могут послать его в командировку или в отпуск, а по дороге убрать…

— Верно. Поэтому немедленно взять под контроль всех, кто в ближайшее время неожиданно покинет Поморск, ну и все несчастные случаи, происшествия. Твою группу, майор, увеличиваю вдвое. Подбирай людей сам, бери кого хочешь, тебе работать, как, впрочем, и отвечать за успех дела. Держи наготове двух-трех парней, которых выпустишь на первый же сигнал о трупе, лишь бы не прозевать, лишь бы он попал к нам в руки. Но главное в другом. Благодаря перехваченной радиограмме мы знаем клички почти всех участников игры. Ну а что касается Билла, то это, по-видимому, старый знакомый, мистер Гэтскелл, специалист по нашей зоне. Бывал он и в Поморске, правда вполне легально, в конце войны. С его людьми мы уже встречались.

— Значит, этот самый Мороз — явно резидент, судя по тому, как он распорядился судьбой Бена. И он что-то сумел пронюхать в порту.

— Да, — сказал Бирюков, — и он меня смущает больше остальных. Это, Юрий Алексеевич, зубр.

— И операцию «Сорок четыре» он, видимо, уже завершил. Готовит передачу материалов. Как они собираются передать их? Судя по словам «очередным рейсом», речь в радиограмме идет о судне, которое регулярно ходит в иностранный порт. Таковым у нас является теплоход «Уральские горы». Остальные суда бывают за границей от случая к случаю. Будем искать Волка на этом теплоходе.

— Загадочки, черт побери! — выругался Бирюков. — Юрий Алексеевич, подбей бабки, ты это умеешь…

— Хорошо, — сказал Леденев. — Итак, их трое. Кто Мороз и где он — нулевая информация. Бена собираются уничтожить. Очевидно, с ним мы познакомимся раньше, нежели с другими. С Волком тоже полегче. По-видимому, он находится в составе экипажа «Уральских гор». Ведь наших пассажиров в очередном рейсе на Скаген не будет, за исключением нескольких человек, направленных в заграничную командировку. Их мы немедленно возьмем на контроль.

— Вы забыли об иностранных туристах.

— Нет, товарищ полковник, я попросту еще не добрался до них. В Скаген на «Уральских горах» пойдут две группы иностранных туристов: шведы и финны. Программа их пребывания в Поморске составлена так, что прямо с границы их везут в автобусах в город. Город туристам покажут, и они все будут оставаться на местах, затем — порт, посадка на теплоход, обед на борту и — отход. Практически ни с кем, кроме сотрудников «Интуриста», эти люди общаться не будут…

— Ну а как этот самый Мороз и есть сотрудник «Интуриста»? — с усмешкой спросил Бирюков.

— Гм, — замялся Леденев, — подловили-таки, товарищ полковник. Что ж, усилим наблюдение. И все-таки сдается мне, что и Мороз, и Волк глубоко внедрены здесь, в Поморске, и именно в торговом порту. Удобно для закордонных контактов — раз, для внутренних связей — два, при необходимости можно попытаться уйти на иностранных судах — три. И вообще…

— Вообще, резон в ваших логических построениях есть, Юрий Алексеевич. Для «Уральских гор» и тех, кто связан с ними по службе, выделяйте особую группу. Попробуем офлажить этого Волка.

— У нас есть только две вещи, если не считать радиограмм, — сказал Леденев. — Листок из инструкции и морские противоветровые спички.

— Начните плясать пока от них, — устало проговорил полковник Бирюков и поднялся из-за стола. — Операция «Шведская спичка» продолжается…