Бриллианты вечны

Глава 14. Мы не терпим ошибок

— Что произошло дальше?

Лейтер сидел на стуле в комнате Бонда в мотеле, а Бонд шагал по комнате взад и вперед, останавливаясь лишь для того, чтобы выпить виски из бутылки, стоявшей на столике около кровати.

— Ужасный хаос, — ответил Бонд. — Каждый умолял служителя выпустить его из ванны, а служитель при помощи шланга смывал грязь с лица Тингалинга и кричал двум другим служителям, чтобы они помогли ему. На полу стонал негр. Обнаженные мужчины из душевых кабин метались, как цыплята с отрезанными головами, а двое мужчин, которые играли в кости, подбежали и сняли крышку с ванны Велла, распеленали его и понесли под душ. Я думаю, что он был почти при смерти, наполовину удушенный грязью. Все его лицо было покрыто ожогами. Это было ужасное зрелище! Потом один из голых мужчин взял себя в руки и стал обходить ванны, снимая с них крышки, и вскоре в комнате оказалось двенадцать голых мужчин, покрытых грязью, и только один свободный душ. Постепенно все встало на свои места. Кто-то из служителей вышел, чтобы поехать за «скорой помощью». Кто-то вылил воды на негра, и он пришел в себя. Стараясь казаться не очень заинтересованным, я постарался выяснить, кто были эти два человека с оружием, но их никто не знал. Я подумал, что они из другого города. И никто больше так не думал об этом, потому что никто не пострадал, кроме жокея. Все хотели только одного: поскорее смыть грязь и убраться оттуда.

Бонд сделал еще один глоток виски и закурил сигарету.

— Было ли что-нибудь больше всего запомнившееся у этих двух молодчиков? — спросил Лейтер. — Рост, одежда, еще что-нибудь?

— Мне было плохо видно человека, стоявшего в дверях, — ответил Бонд. — Он был ниже второго ростом и тоньше его. На нем были серые брюки и темный пиджак. Пистолет калибра 45. Возможно, кольт. Другой, который все это проделывал, высокого роста и довольно полный. Двигался быстро. Черные брюки и коричневый пиджак с белыми полосками, без пальто и без галстука. Черные дорогие ботинки. Калибр 38 полицейского образца. Часов на руке не было. Да! — внезапно вспомнил Бонд. — У него на верхней части большого пальца правой руки есть бородавка. Она выглядит красной, как будто он обкусывает ее.

— Винт, — уверенно сказал Лейтер. — А другого зовут Кидд. Они всегда работают вместе. Лучшие кадры шайки Спенгов. Винт — ублюдок, настоящий садист. Он всегда сосет свою бородавку на пальце. Его прозвали «Ветренный трус». У этих молодчиков у всех есть клички. Винт не любит путешествовать, его укачивает в машинах и поездах, и он считает, что самолеты — это западня. Приходится отдельно оплачивать, когда ему по ходу работы нужно передвигаться по стране. Но он весьма полезен, когда стоит на земле. Кидд — приятный малый, и друзья зовут его Буффи. Вероятно, основному он научился у Винта. Такие люди и становятся страшными ублюдками-убийцами. У Кидда седые волосы, хотя ему только тридцать лет. Это одна из причин, по которой они любят работать в капюшонах, но когда-нибудь этот молодчик Винт пожалеет, что не снял бородавку. Я сразу подумал о нем, когда ты сказал о бородавке. Думаю пойти в полицию и заявить о них. И я расскажу им всю подноготную о Ши Смайл, а остальное они сделают сами. Сейчас Винт и его дружок садятся в поезд, но тем не менее не повредит поддать им немного жару. — Лейтер подошел к двери и обернулся. — Не волнуйся, Джеймс, я вернусь через час и мы хорошо пообедаем. Я выясню, куда доставили Велла, и мы передадим ему деньги. Может быть, это немного развеселит беднягу. До скорой встречи!

Бонд разделся и минут десять мылся в душе, чтобы полностью избавиться от воспоминаний о грязевой ванне. Затем он оделся и пошел к телефонной кабине, откуда заказал разговор с Шеди Триком.

— Линия занята, мистер, — сказала телефонистка — Вы подождете?

— Да, пожалуйста, — сказал Бонд.

Когда он убедится, что горбун находится в своей конторе, то сможет сказать ему, что уже неоднократно пытался дозвониться, но линия была занята. Шеди наверняка спросит, почему же он сразу не позвонил ему и не рассказал о Ши Смайл. Будучи свидетелем того, что произошло с жокеем, Бонд был еще более склонен пощекотать нервы «Спенг Моб» рассказом о происшедшем.

Телефон издал сухой дребезжащий звук, характерный для вызова в американской телефонной сети.

— Вы заказывали Висконсин 7-3697?

— Да.

— Ваш номер освободился. Говорите с Нью-Йорком.

В трубке раздался высокий голос горбуна.

— Слушаю. Кто говорит?

— Джеймс Бонд. Я пробовал дозвониться к вам раньше.

— Да?

— Я ничего не получил от скачки Ши Смайл.

— Я все знаю. В этом виноват жокей. Ну и что?

— Деньги…

На другом конце провода стало тихо.

Потом горбун сказал:

— О’кей! Мы начнем снова. Я перешлю вам тысячу долларов, которые вы выиграли у меня. Помните?

— Да, конечно.

— Подождите у телефона. Я позвоню вам через несколько минут и скажу, что с ними делать. Где вы остановились?

Бонд сказал ему, где.

— О’кей! Утром вы получите деньги.

Телефон замолчал.

Бонд подошел к прилавку и просмотрел заголовки газет. Он был удивлен, но ему нравился трезвый расчет этих людей. Они, конечно, были правы: где бы мог он, англичанин, добыть в Америке пять тысяч долларов, кроме как в какой-нибудь игре. Что же будет дальше?

Телефон снова зазвонил, и Бонд вошел в кабину, закрыв за собой дверь.

— Это вы, Бонд? Слушайте меня внимательно. Вы получите их в Лас-Вегасе. Возвращайтесь в Нью-Йорк и садитесь в самолет, билет запишите на меня, я оплачу его. Самолетом до Лас-Анджелеса, а потом в Лас-Вегас, туда ходит самолет местной линии. Вам заказан номер в «Тиаре». Осмотритесь вокруг и слушайте внимательно. Точно в десять пятнадцать во вторник вечером подойдете к центральному из трёх столов для игры в очко в отеле «Тиара». Столы стоят в комнате, примыкающей к бару. Вы поняли?

— Да.

— Садитесь и играйте по максимальной ставке в одну тысячу долларов. Играйте пять раз. Затем встаньте и рассчитывайтесь. Вы меня поняли?

— Да.

— Ваш чек в «Тиаре» оплачен. После игры ждите дальнейших указаний. Вы поняли? Повторите.

Бонд сделал это.

— Так, — сказал горбун, — не говорите лишнего и не делайте ошибок. Нам ошибки не нравятся. Вы это поймете, когда прочтете завтрашние газеты.

Раздался мягкий щелчок. Бонд положил трубку и с задумчивым видом пошел в свою комнату.

Очко! Старая игра детских лет в «двадцать одно»… Это напомнило ему о других баталиях в других детских комнатах для игр: о подростках, считающих цветные игральные кости, у каждого игрока их было на шиллинг, и возбужденных от того, что, перевернув десятку или туза, получаешь деньги в двойном размере. Трепет перед пятой картой, когда у одного уже есть семнадцать очков и ему нужно было только еще четыре или меньше…

Теперь он снова собирался играть в детскую игру. На этот раз сдающий карты будет шулером, а цветные фишки в его ставке будут оцениваться сотнями долларов. Он вырос, и теперь это настоящая взрослая игра.

Бонд лег на кровать и уставился в потолок. Пока он ждал Лейтера, его мысли перенеслись в город азартных игр, заставляя задуматься о том, что там может произойти, и еще о том, как часто ему удастся видеться с Тифани Кейс.

В пепельнице было пять окурков, когда он услышал шаги Лейтера по наружной гравийной дорожке. Они вместе подошли к «студиллаку», а когда ехали, Лейтер рассказал ему последние новости.

Мальчики из шайки Спенга провели всех: Писарро, Бада, Винта, Кидда. Теперь Ши Смайл путешествовала в клетке через континент, направляясь на ранчо в Неваде. ФБР уже знает об этом.

— Без тебя, как свидетеля, никто не будет дознаваться, кто были эти двое, орудовавшие в грязелечебнице. И я был бы очень удивлен, если бы ФБР занялось бы Писарро и его лошадью. Они оставили это мне и моей конторе. Я переговорил с моим начальством, и мне предложили ехать в Лас-Вегас и каким-нибудь образом установить, где захоронены останки настоящей Ши Смайл. Я должен сам заняться этим делом. Как это тебе нравится?

Не успел Бонд ответить, как они подъехали к единственному приличному ресторану в Саратого «Бабочке». Они вышли из машины и поручили наблюдение за ней швейцару.

— Хорошо, что мы можем пообедать вместе, — сказал Лейтер. — Ты никогда не ел омаров, жареных в масле, как они готовятся здесь? Но знаешь, это было бы не так приятно, если рядом за столом сидел бы кто-нибудь из ребят Спенга и жрал бы спагетти с соусом «Карузо».

Было поздно, и большинство гостей уже заканчивали обед и подавались на аукцион. Они сели за столик в углу, и Лейтер попросил официанта не очень торопиться с омарами, а принести пока два «мартини» с вермутом «Крестоба-инка».

— Итак, ты собираешься ехать в Лас-Вегас? — сказал Бонд. — Смешной набор совпадений…

И он рассказал Лейтеру о своем разговоре с Шеди Триком.

— Все вполне закономерно, никаких случайностей, — возразил Лейтер. — В этом нет никакого совпадения. Мы оба двигаемся ощупью, и наши дороги ведут в Лас-Вегас. Но сначала мне надо кое-что подчистить здесь в Саратого. Надо будет оформить кучу отчетов. Половина моей жизни у Пинкертона связана с отчетами. Но я буду в Лас-Вегасе к концу недели. Я не смогу часто видеть тебя прямо под носом Спенга, но изредка мы сможем видеться или обмениваться записками. Вот, что я тебе скажу, — добавил он. — У нас есть человек, секретный агент. Шофер такси по имени Курсо, Эрни Курсо. Хороший парень. Я сообщу ему, и он присмотрит за тобой. Он знает все, что там происходит, и знает всех приезжающих из других шаек. Он даже знает, где можно найти одноруких гангстеров, которым за работу платят бешеные деньги. А это самый большой секрет в этом проклятом гангстерском мире. Ты ничего не видел, раз не видел этого мира. Пять миль игорных домов… Неоновый свет, после которого Бродвей кажется рождественской елкой…

Лейтер рассмеялся.

— Черт, тебе легко с этой шулерской оплатой за столом для игры в очко! По приезде в Лондон ты сможешь похвастаться тем, как ты их получил в «Тиаре», — Лейтер отхлебнув виски. — Но лучше я тебе преподам основы их игры в карты, на случай, если тебе придется ставить свои пенни против их горшков с золотом.

— Валяй.

— Я действительно имею в виду горшок с золотом, — продолжал Лейтер. — Видишь ли, Джеймс, весь штат Невада, как это считает публика, состоит из Рено и Лас-Вегаса и является горшком золота на конце радуги. Человек расценивается в соответствии с ценой билета на самолет, ставкой в азартных играх. И это действительно так. Не так давно, когда игра в кости велась правильно, молодой Джи Ай сделал двадцать восемь прямых проходов на столе для игры в кости в гостинице «Десерт»… Двадцать восемь! Если бы он начал с доллара и ему позволили бы превысить установленные лимиты, он бы выиграл двести пятьдесят миллионов! Конечно, ему не дали этого сделать! В лучшем случае, людям удавалось выиграть до ста пятидесяти тысяч долларов. Джи Ай выиграл семьсот пятьдесят долларов и бросился бежать, как будто за ним гнался черт. Они так никогда и не узнали его имени. Сегодня эта пара игральных костей лежит на красной сатиновой подушечке в казино гостиницы «Десерт».

— У них, вероятно, хорошая реклама?

— Хорошая жизнь! — ответил Лейтер. — Все мужчины в мире до сегодняшнего дня не могли и мечтать об этом. Казино сделало эту самую большую мечту реальностью и, скоро ты сам увидишь этих жаждущих в казино. В одном из них используются восемьдесят пар костей каждые двадцать четыре часа, сто двадцать пачек пластмассовых карт, пятьдесят машин возвращаются обратно на рассвете. И ты увидишь маленьких леди в перчатках, работающих на этих автоматах. У них есть продуктовые корзинки для монет. Они работают за этими автоматами по десять, двадцать часов в день, не уходя в комнату отдыха. Ты мне веришь? Ты знаешь, почему они носят перчатки? Чтобы их руки не кровоточили…

Бонд недоверчиво усмехнулся.

— Ладно, ладно, — согласился Лейтер. — Я уверен, что эти леди быстро погибают. Истерия, сердечные приступы, параличи… Разноцветные и звенящие деньги, проходящие перед ними, навечно поселяются в их мозгу. Но при всех казино есть врачи, дежурящие круглосуточно, и маленьких старушек вовремя уносят, когда они начинают кричать: «Банк! Банк!», словно это имя их любовника. Взгляни на скромные залы «Бинго», колеса фортуны и множество игровых автоматов в нижней части города, в «Золотом самородке» и в «Подкове». Но не следует ходить туда. Мне посчастливилось узнать о ставках, а я знаю, как ты любишь азартные игры… Так что сделай мне одолжение, не ходи туда и, вообще, вбей себе в голову то, что я тебе сейчас скажу. Теперь записывай…

Бонд вынул карандаш и оторвал от меню кусочек бумаги. Лейтер взглянул на потолок.

—: Что же получают Спенги? Пять процентов — «Блекдиак» — он взглянул на Бонда. — Кроме того, плут, в твоей игре в рулетку — пять с половиной процентов! До пятнадцати процентов в «Бинго» и «Колесе счастья», и пятнадцать-двадцать процентов — в автоматах. Не так уж и плохо, правда? Каждый год одиннадцать миллионов посетителей играют в пользу мистера Спенга и его друзей. Возьми двести долларов как средний капитал каждого простака, и ты сможешь подсчитать, сколько за год остается в Лас-Вегасе от игры.

Бонд положил карандаш и обрывок бумаги в карман.

— Спасибо за информацию, Феликс, но ты, кажется, забыл, что я еду туда не для отдыха!

— О’кей, черт тебя подери! — сказал Лейтер. — Но не вздумай жульничать в Вегасе. У них все поставлено на широкую ногу, и они не потерпят никаких трюков. — Лейтер перегнулся через стол. — Я хочу рассказать тебе одну вещь. Недавно там побывал один из таких дельцов. Кажется, играл в очко. Решил сам заняться бизнесом и сунул несколько банкнот в карман во время игры. Они это заметили. На следующий день какой-то парень ехал в город из Баудер-сити и увидел что-то розовое, торчащее из кустов. Может быть, цветок кактуса или что-нибудь другое… Он остановился и решил посмотреть… — Лейтер ткнул Бонда пальцем в грудь. — Дружище, эта торчащая розовая вещь оказалась рукой, в ней была колода карт, развернутая веером. Приехала полиция с лопатами и откопала парня. Это был тот самый игрок… Они пробили ему сзади голову и закопали. Смешная проделка с рукой и картами должна была служить предостережением для других. Ну, как тебе это нравится?

— Неплохо, — сказал Бонд.

Им принесли обед, и они начали есть.

— Отметь для себя, — сказал Лейтер, поглощая омара. — этому парню следовало бы знать, на что он идет со своим бизнесом. Они хорошо все организовали в этих казино. Посмотри на свет, льющийся с потолка. Очень современно! Просто отверстия, из <оторого свет падает на столы. Но взгляни еще раз, и ты увидишь, что в некоторых нет света. Сначала кажется, что они сделаны для того, чтобы был выдержан общий рисунок. — Лейтер покачал головой. — Это совсем не так, друг мой! На верхнем этаже расположена телекамера на подвижной тележке, которая, двигаясь по полу, делает снимки через эти пустые отверстия. Один из видов контроля за игрой. Если они интересуются кем-то из игроков или одним из сдающих карты, они снимают полностью всю игру. И за этим столом каждая карта контролируется молодчиками, сидящими там, наверху. Красиво, да? Эти люди знают все, кроме запаха… А тог парень надеялся, что в этот момент камеры не будет. Роковая ошибка!

Бонд улыбнулся Лейтеру.

— Я буду очень осторожен, — обещал он. — Но не забывай, что мне надо сделать еще один шаг вдоль алмазной трубки. Мне действительно надо как можно ближе подойти к Серафиму Спенгу, твоему другу, и я не могу это сделать, просто послав ему визитную карточку. Я тебе скажу еще кое-что, Феликс, — голос Бонда звучал размеренно. — Я совершенно неожиданно вошел в эту игру против братьев Спенгов. Мне не понравились те двое в капюшонах и то, что один из них ударил негра. Кипящая грязь… Я не возражаю, если бы он просто избил человека, то есть действовал обычным методом полицейских и бандитов. Но эта грязь обнаружила их отвратительные замашки. И я стал противником Писарро и Бада, — голос Бонда звучал как-то просительно. — Я считал, что должен предупредить тебя об этом.

— О’кей! — Лейтер оттолкнул пустую тарелку. — Я побуду здесь еще и постараюсь собрать все данные. Я скажу Эрни, чтобы он присматривал за тобой. Но не думай, что ты сможешь обратиться к адвокату или британскому консулу, если у тебя возникнет конфликт с шайкой. Там существует лишь одна законодательная фирма: Смит и Вессон, — он стукнул по столу своим протезом. — Лучше выпить по последней рюмке «бурбона» с водой. Ты едешь в пустыню сухую и до черта жаркую в это время года. Никаких рек, никаких источников воды. Ты будешь пить ее с содой, а потом вытирать пот со лба. В тени сто двадцать градусов. Только там совсем нет тени.

Им принесли еще виски.

— Мне будет не хватать тебя, Феликс, — сказал Бонд, обрадованный тем, что может немного отойти от своих мыслей. — И некому будет учить меня американскому образу жизни. А между тем, мне кажется, что ты проделал тонкую работу с Ши Смайл. Хорошо было, если бы ты мог пойти со мной разоблачать Спенгов. Вместе нам, наверное, удалось бы это сделать.

Лейтер тепло взглянул на друга.

— Если ты работаешь на Пинкертона, такой тип работы не подходит, — ответил он. — Я тоже слежу за гангстером, но я должен взять его по закону. Если мне удастся выяснить, где находятся останки лошади, то этому бандиту придется несладко. Но я должен жить здесь, и если я вступлю в борьбу со Сленгами, их друзья найдут способ сделать со мной, моей семьей и моими друзьями все, что угодно. Они не остановятся до тех пор, пока не навредят мне больше, чем я им. Не очень приятно, согласись, придти домой и найти его сожженным вместе с сестрой. Я боюсь, что в этой стране такое может вполне произойти. Посмотри на материалы о корпорации убийц. Посмотри на отчет Кефаулера. Сейчас гангстеры уже не интересуются спиртными напитками. Они управляют государством… Вернее, его правительством… Они полностью управляют такими штатами, как Невада. Об этом пишут в книгах и газетах, об этом говорят в речах и проповедях. Но все летит к черту на деле… — Лейтер горько рассмеялся. — Может быть, ты сможешь нанести удар нашей свободе, домашнему уюту и красоте с помощью твоей пушки? Это все еще «Беретта»?

— Да, — ответил Бонд, — все та же «Беретта».

— И у тебя все еще есть номер с двумя нолями, дающий право убивать?

— Да, — сухо ответил Бонд. — И это тоже.

— Тогда все хорошо, — сказал Лейтер, тяжело вставая с места. — Тогда хорошо… А теперь пойдем домой и постараемся выспаться. Дай отдых твоим глазам, чтобы они были зорче. Я думаю, тебе это очень пригодится.