Бродяга

Вторник, 4 декабря

Доиндустриальная гора

Сегодня, чтобы подмести оставшуюся часть Форта Касс, я сделала другой веник, получше. Изготовить инструмент без других инструментов до смешного трудно. Попробуйте смастерить веник без промышленного клея, хорошо отделанной ручки, соломы (или из чего там состоит метелка), дрели, пилы, гвоздей и молотка. Все, что я делаю, требует огромного количества предварительных работ, и самая простая вещь отнимает безумно много времени.

Сегодня утром все это показалось мне немного чересчур, в основном потому, что одна из используемых мною чаш решила, дескать, жизнь слишком тяжела, и разлетелась на осколки, чуть не затушив все костры и заставив меня отскочить, пока не обварилась до неузнаваемости. Я едва не умерла от страха, потом эпично психанула и пошла прочь.

До сих пор я старалась избегать озера, только добывала там воду и мылась на берегу. В конце концов, это место может оказаться аналогом Лох-Несса, а я не особо жалую монстров. Даже в Австралии лучше не прыгать в воду, пока какой-нибудь местный житель не сказал, есть ли там крокодилы или бугорчатки, или акулы. За недостатком аборигенов, мне приходится наблюдать за дикой природой, поджидая, не появится ли на поверхности плавник или огромная зубастая пасть, чтобы сцапать подобравшуюся слишком близко живность. Пока что я видела лишь множество водных птиц, вполне довольных жизнью. Ну и рыба время от времени выскакивает в воздух.

Итак, я пошла купаться. Вода оказалась холодной, но стояла жара, и я долго склонялась над тазами с кипятком, так что это даже хорошо. В любой приличной книжке, стоит героине пойти купаться голышом, откуда ни возьмись появляется сказочно прекрасный принц и старательно отводит взгляд. По части прекрасного принца полный облом, но, лежа в воде и глядя на солнечное голубое небо, я могла притвориться, что нахожусь где угодно. Просто Касс на затянувшихся каникулах на берегу озера.

Моя школьная форма знавала и лучшие времена. Замызганная, поношенная, с маленькими прожженными дырочками на юбке – результат экспериментов с огнем. Пиджак я надеваю только на ночь, так что он сохранился немного лучше. Возможно, следует превратить в пижамы больше одежды.

Съезжаю с катушек

Этот дневник – мой волейбольный мяч. Я не терпела кораблекрушение, и лица на нем не нарисовано, но беседую я именно с ним. Том Хэнкс разговаривал с мячом, потому что сошел с ума или чтобы не сойти с ума?

Перечитывая, я заметила, что не так уж много написала о себе. Какой я была до всего этого. Мне семнадцать. В феврале исполнится восемнадцать. Глаза ореховые, волосы волнистые, светло-каштановые, но если много времени проводить на солнце, становятся блондинистыми – как сейчас, полагаю. Озеро – не очень-то точное зеркало. Во мне сто семьдесят два сантиметра роста, и рядом с другими девчонками я обычно чувствую себя настоящей дылдой. По словам мамы, у меня хорошая кожа, но мои прыщи доказывают обратное. Я выгляжу нормально. Не модель, конечно, но за собой слежу.

Я люблю «The Killers», Гвен Стефани и «Little Birdy». Графику Эшера. Орландо Блума. Серфинг (ужасно!). Но больше всего – читать. Фантастику и фэнтези, но, сказать по правде, почти все. В университете я собиралась изучать английский, историю и археологию и надеялась найти способ превратить в работу степень бакалавра искусств. Учусь лучше среднего, но ни в чем не блещу. Отчасти потому, что скорее почитаю, чем буду корпеть над уроками.

Моя лучшая подруга – Алисса Колдуэлл. Мне нравится Ник Дейл, кроме тех случаев, когда он мне не нравится. У меня есть брат, Джулиан. Папа ушел, когда мне было десять, но мы видим его почти каждый месяц. Больше всего на свете я мечтала стать остроумной и уверенной в себе, а не просто ошиваться на задворках компании и придумывать блестящие фразочки, чтобы при случае их вставить. Полагаю, теперь об этом можно не беспокоиться.

Находиться здесь – потрясающе. Я в абсолютно новом мире, где лунный свет – вино. Сегодня было тяжело, но на самом деле я хорошо справляюсь, честное слово.

И месячные на подходе. Ненавижу-ненавижу-ненавижу.