Броня Презрения

I

— Как вот этот называется? — спросил Цвейл.

— Сюерте, — ответил Эзра, Старый аятани фыркнул, кивнул и записал слово на куске пергамента.

— А этот? Вон там?

Эзра вытянул шею и пристально посмотрел. Затем он нахмурился и пожал плечами.

— Это «нет» или «не уверен»? — спросил Цвейл.

Эзра снова пожал плечами.

— Ладно, поскольку я слишком далек от того, чтобы обречь целый вид растений на вечное проклятие, — сказал Цвейл, — пока что буду осторожен и опишу это, как «другие».

В любом случае, Эзра не казался особенно обеспокоенным. Цвейл нацарапал краткое описание тусклого, невыразительного растения в вопросы, а затем пошел дальше, вдоль заросшего канала.

Тона Крийд бежала трусцой по краю засушенного поля, чтобы присоединиться к ним. Кантибле, все еще источающий дым в прозрачное небо, прятался за соседним холмом. Из города доносились звуки большой суеты: отдаленный лязг бронетехники, шут двигателей Валькирий, весьма редкие выстрелы.

Ноа Вадим, Призрак, приставленный к аятани, чтобы присматривать за ним на открытой местности, отдал честь, когда она приблизилась.

Она посмотрела вниз на священника в заросшем полевом канале, Нихтгейнец стоял над ним на краю поля, прилежно наблюдая за ним.

— Что он делает? — спросила она.

— Не спрашивайте, — ответил Вадим. Он широко зевнул.

— Устал? — спросила она. Она пожал плечами. — Тебе нужно было отдохнуть, пока была возможность.

Небольшой части полка дали поспать несколько часов ночью.

— Я выспался, — ответил Вадим. — Думал, что не смогу спать в таком месте, как это... — Вадим бросил мрачный взгляд в стороне Кантибла. — Не, нет. Я хорошо спал. Это просто сны.

Крийд кивнула. — Сны будут возвращать тебя сюда каждый раз. Продолжай молиться. Итак… что он делает?

— Я не совсем уверен. Когда я спросил, он сказал что-то о «методичном благословении», и на этом все.

— Я пришла забрать Эзру.

Вадим снова пожал плечами. — Вам придется взять и его с собой, — сказал он.

Крийд соскользнула вниз по пыльному уклону в заросший сорняком канал. Он был частью старой системы поля, разделитель культур, но попустительство и жесткое обращение самых последних хозяев Гереона, снизошедшее на землю, позволило ей сначала зарасти, а затем засохнуть. Она шла к тому месту, где согнулся священник.

— Этот? — позвал Цвейл.

— Сюерте, — ответил Эзра сверху.

— Ах, да. Это уже попадалось, так ведь. А там, этот, этот внизу, этот страшный приятель?

— Анкюнде, — сказал лунатик.

— Ты уверен? — спросил Цвейл.

— Анкюнде.

— Анкюнде… ххаоус?

Эзра кивнул. Цвейл нацарапал несколько слов на своем длинном куске пергамента, а затем решительно потянул раздражающее растение и отбросил его на край мертвого поля. Недавно вырванные останки другие растений уже усеивали край поля.

— Отец, — сказала Крийд. — Ваше задание здесь кажется скорее связанным с ботаникой.

— Этот мир долго был без благословения Трона, — сказал Цвейл. — Ему нужно чертовски хорошее благословение, каждой душе, и жуку, и камню, и цветку. Высокий парень знакомит меня с местной флорой, так что я смогу быть весьма точен в своих молитвах.

— Вы каталогизируете цветы, которые будете благословлять?

— Цветы, растения… надеюсь, к этому полудню мы доберемся до деревьев.

— Этому полудню?

Цвейл посмотрел на нее. — Думаешь, это займет больше времени?

— Я полагаю, что, возможно, вы не проводили всестороннее биологическое обследование местной растительной жизни на планете, — сказала она.

Он протянул свой кусок пергамента. — Значит, ты говоришь, что мне понадобиться кусок бумаги побольше?

— Именно это я и говорю, — ответила она.

Он повернулся к сорнякам. — Видишь ли, Тона, чего я не хочу делать, так это благословлять что-то, недостойное милости Императора. Внутри меня, всего лишь, ограниченная часть духовности, знаешь ли, так что я не хочу тратить ее впустую. Архивраг, прокляни его шкуру, Архивраг принес с собой растения, знаешь ли. Культуры и споры и прочие чужие штуки.

— Да, я знаю, — сказала Крийд.

— Они заразили всю планету. Иссушили почву. Задушили местные растения. Мерзкие твари. Высокий парень помогает идентифицировать их и вырвать их с корнем, так что я не благословлю их по ошибке.

— Вы собираетесь очистить всю планету? — спросила она.

— Не будь дурой, женщина, я не идиот. Просто если я вижу их, они раздражают меня, и я вырываю их. Высокий парень, он называет их… как ты их называешь?

— Анкюнде, — сказал Эзра.

— Анкюнде. Точно. Означает своего рода чужое. Не из этого места. Не из окружающего. Аутсайдер. Не...

— Я поняла, — сказала Крийд. — Отец, я пришла, потому что полковнику-комиссару нужен Эзра на время.

— Но я все еще работаю.

— Я понимаю, но это важно.

— Ладно, я ведь действительно не смогу добраться до деревьев к полудню, так ведь?

— Досадно, но определенно, — согласилась она. Она подняла взгляд на Нихтгейнца. — Гаунт, — сказала она. Без слов или другого признака подтверждения, Эзра повернулся и направился по полю к городу.

Цвейл устало и разочарованно выдохнул, и сел на откос канала. Он поднял полы и начал возиться с большими армейскими ботинками.

— Мои ботинки слишком большие, — сказал он. Затем он пожаловался, — И что мне делать, пока высокий парень не вернется назад?

Крийд замешкалась. — Отец, есть кое-что.

Цвейл резко посмотрел в ее глаза. — Далин, — сказал он. — Я не забыл. Знаешь ли, я упоминал его имя во все святые часы.

— Я думаю, что это для меня, — сказала она. — Мне нужно больше, чем утренние полковые молитвы. — Он взял ее за руку и опустил на колени среди сорняков. — Здесь? — спросила она.

— Такое же хорошее место, как и любое другое, — ответил он. — Он где-то на этой земле, так что эта земля связывает нас. Мистер Вадим? — Цвейл протянул костлявую руку и сделал жест Вадиму, чтобы он принес палантин, распятие и книгу с антифоном, которые он оставил на краю канала.

— Итак, — сказал Цвейл, переворачивая страницы старой книги. — Молитва матери, за ее отпрыска, под взором Бога-Императора...

II

— Внимание, — сказал Гаунт, когда вошел в центр группы, собравшейся на городской площади. Старшие офицеры встали по стойке смирно.

— Я сделаю все быстро, потому что у всех нас есть работа, — сказал Гаунт. — Первое, напомните людям под вашим командованием, что дневные уколы обязательны. Дорден сказал мне, что было несколько тех, кто забыл обратиться к нему этим утром за противолихорадочным. Без отговорок. Пусть это войдет в привычку. Второе, Кантибл будет нашей оперативной базой, по крайней мере, на следующие несколько дней. Для нашей же безопасности, нам нужно высылать вперед поисковые группы. Улица за улицей, дом за домом, основательные поиски. Я не хочу найти вражеское дерьмо, спрятавшееся среди нас, и я, определенно, не хочу, чтобы подпольные ячейки умудрились остаться не замеченными. Подвалы, погреба, чердаки. Ясно? — Последовал хор подтверждений.

— Есть какие-нибудь признаки глюфов или проволочных волков? — спросил Гаунт.

— Нет, сэр, — ответил Макколл.

— Хм, вот этого я не понимаю, — сказал Гаунт. — В любом случае, оставайтесь бдительными. Что-нибудь странно, что-нибудь, сразу воксируйте. Убедитесь, что ваши люди поняли. Это те вещи, к которым они просто будут не готовы, или с чем смогут иметь дело. Вот почему мы привели танки. — Он учтиво бросил взгляд на присутствующих офицеров Дев Хетры, которые почтительно кивнули.

— Местные выжившие? — спросил Гаунт.

— Мы обнаружили около двухсот семидесяти людей, которые, кажется, были порабощенными горожанами, — сказал Харк. — Все они серьезно больны, истощены, и с имплантированными тварями в руках. Как ты говорил, это называется? Разрешение? Некоторые отказываются говорить, или не могут говорить. Те, кто могут, подтверждают свою преданность Императору и благословляют нас за спасение.

— Что может оказаться только тем, что, по их мнению, мы хотим услышать, — сказал Фарагут. — Нам, естественно, нужно держать их под стражей. Представители Инквизиции прибудут в течение нескольких дней. — Гаунт нахмурился. Ему это не нравилось, но он понимал, что другого пути не было.

— После обследования Инквизицией, и после соответствующих медицинских процедур, у них есть все основания ожидать освобождения, — сказал Фарагут. — Может быть, они в точности те, кем кажутся. Рабы. К тому же, есть прецедент, — подчеркнуто добавил он, — что Имперские граждане выживали на этом мире, не будучи оскверненными.

— Но мы нашли только двести с чем то? — спросил Кёрк.

— Двести семьдесят, — сказал Харк.

— Из какого населения? Тридцать тысяч?

— Около того.

— Что, во имя Трона, случилось с остальными? — спросила Кёрк.

— Сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем, — ответил Фарагут. — Или захотим узнать.

— Пункт три, — сказал Гаунт до того, как собрание потеряло нить, — кажется, нам удалось установить начальный контакт, что было нашей главной задачей, так что я скоро покину это место, чтобы последовать за ним. Макколл поведет мой эскорт. Он собран?

— Готов выдвигаться, сэр, — сказал Макколл.

— Хорошо. В мое отсутствие дирижерская палочка у Майор Роуна. Вопросы?

Примерно через час они вышли, отряд их тридцати человек вместе с Гаунтом, Кёрк, Фарагутом и Эзрой, и пошли на север. Их путь пролегал по сельской дороге через уничтоженные сельскохозяйственные зоны Провинции Ловенса в направлении маленького городка под названием Ванвиер.

День был теплым и тихим, солнце медленно ползло позади белого туманного покрова. Глубокие, скрипящие, судьбоносные звуки достигали их ушей с огромных расстояний, предполагающие, что они могут слышать эха главных битв на всех континентах, хотя Фарагут отверг это, как желанные мысли и возложил вину на происки ветра.

— Здесь нет ветра, — сказал Ларкин Бростину.

Еще одним происком ветра, возможно, было шипящее потрескивание статики, которое появлялось в воздухе время от времени, и, казалось, было связано с солнечным излучением.

Пейзаж был увядшим и мертвым. Когда-то это был пышный пахотный регион, похожий на часть страны, вокруг Инейрон Тауна, где выросла Кёрк и где у ее семьи были сельхозугодия. Ее собственные земли, уже разграбленные и уничтоженные до того, как она покинула их, возможно, сейчас выглядели так же: пыльная местность, где все еще росли только самые грубые травы и мерзкие ввезенные грибы, где усадьбы и одинокие фермы стояли пустыми и мертвыми, а сухие кости домашнего скота усеивали потрескавшуюся землю.

Это был горестный вид. Кёрк говорила немного, пока шла, но Гаунт сопереживал горю, которое она скрывала. Не так много времени прошло с тех пор, как он жил на это мире, и уже тогда мир испытывал страдания. Земля, климат, растительная и животная жизни начинали страдать, как будто заболели, и естественные циклы начали разваливаться на части. Это было ничто, по сравнению с этим. Гереон больше не был местом, страдающим от жестокого начала болезни или инфекции. Это была терминальная фаза упадка и разложения.

Пока они шли, Гаунт сверился с Белтайном. Вокс-офицер, используя новые коды, которые нашел Бонин, в конце концов, установил связь с Утренней звездой этим утром. Дневная звезда была кодом до одного из нескольких подпольных контактов, с которым Флоту удалось установить контакт перед освобождением. Предполагалось, что силы Гаунта встретят их в храме Кантибла. Очевидно, планы изменились.

— Сопротивление выжило только потому, что соблюдало секретность так, как могло, — сказала Кёрк. — Добраться до него может быть долгим делом. Даже хотя мы и не враги, вытащить их из их секретных убежищ может быть тяжело.

— Мы попробуем. К тому же, эту задачу возложило на нас Высшее Командование. Не важно, сколько горячего металла мы бросаем на главных театрах боевых действие, мы не сможем должным образом взять Гереон, пока не откроем его изнутри. Для этого, подполье жизненноважно. — Кёрк кивнула, но это было странное выражение, как будто она пыталась убедить себя. Фарагут, рядом с ней, улыбнулся. Он выглядел так, как будто хочет что-то сказать.

— Что такое? — спросил Гаунт.

— Ничего, сэр, — сказал Фарагут.

Впереди, Крийд внезапно закричала, — Вниз! С дороги!

Отряд тотчас убрался с дороги и занял укрытие в мелком канале у дороги. Земля вокруг была плоской, и покрытой густой розоватой травой, которая выросла до высоты хлебных злаков.

Гаунт подполз к Крийд и Макколлу.

— Что ты видела?

— Что-то в траве, примерно, в полукилометре. Что-то большое, низко крадущееся.

— Например? — спросил Гаунт.

— Большое животное. Хищник. На самом деле, только очертания, слишком низко в растительности, чтобы я смогла определить. Было похоже, что оно преследует нас. Как будто мы стадо дичи.

Макколл и остальные разведчики в отряде поползли вперед, чтобы проверить. Когда они вернулись, доложив, что следов нет, Гаунт снова повел отряд.

— Должно быть мое воображение, — сказала Крийд, говоря так, как будто сама в это не поверила. Она думала об ужасных сталкерах, кованых Анкреон Секстуса, которые приходили и пропадали, благодаря искажающему влиянию Хаоса, таким способом, каким смертный человек не мог.

Они дошли до зоны видимости их пункта назначения, маленькой фермерской деревушки под названием Кайфер. Это была дряхлая коллекция каменных зданий, построенная на низком холме среди розовых трав захватчиков, на территории, утыканной мертвыми останками таликсовых и келтресовых деревьев. В нескольких километрах от деревушки начинался густой пояс хилого леса.

Здесь не было никаких признаков жизни. Деревня казалась мертвой и отданной на милость стихий. Через бинокль, Гаунт мог видеть, что каменные стены были разрушены, а дома и сараи были без крыш. Кости мертвого скота лежали на каменистой земле среди ржавеющих фермерских машин. Развалины ветряной мельницы стояли в центре, неподвижные лопасти напоминали изодранные крылья.

Ветряные мельницы были общей чертой в сельскохозяйственных провинциях. Они уже видели несколько разрушенных мельниц во время марша.

Гаунт вспомнил ряд гигантских ветряных мельниц, обозначающих границу Провинции Эдриан, место, где Бростин когда-то провернул особенно впечатляющий трюк с топливозаправщиком прометиума. Это казалось так ужасно давно.

— Попробуй связаться, — сказал он Белтайну.

Белтайн опустился на колени и настроил свой нестандартный передатчик вокса. — Дневная звезда, Дневная звезда, это Нагой. Пожалуйста, ответьте. — Он послал сообщение, как вербальный сигнал, и, в то же самое время, рукой настучал невербальный код по клавише передатчика.

Ничего не пришло в ответ.

— Да что с ними, фес их, не так? — пробормотал Гаунт.

— Они не совсем говорили сегодня утром, сэр, — сказал Белтайн. Это было правдой. В общем в предыдущем сообщении, кроме проверочных шифров, было — мельница Кайфера, ночью.

— Возможно, они наблюдают за нами, — сказала Кёрк. — Убеждаются, что мы те, за кого себя выдаем.

— Я бы знал, — сказал Макколл.

— Или, может быть, нет, — сказала Кёрк разведчику.

— Может быть, они залегли, — сказал Белтайн. — Я имею в виду, если что-то напугало их. Может быть, они думают, что что-то неправильно, и они не хотят выходить, пока не станет безопасно. — Гаунт водил биноклем вокруг, рассматривая деревню и окружающий вид. Внезапно он остановился.

— Что, сэр? — спросила Крийд.

— Я думаю, что Бел прав. Я думаю, что что-то неправильно.

— Что вы имеете в виду?

— Ты говорила, что решила, что что-то крадется за нами?

— Ага?

— Полагаю, что я только что тоже это видел.

III

Здание когда-то было колледжем или госпиталем, и стояло в юго-западном углу Кантибла.

Ранние патрули докладывали, что оно пустое, но сейчас Колеа командовал поисками в этой части улиц, и он хотел убедиться.

— У чего-то такого большого есть подвал, — сказал он Варлу. — Кладовые, погреба, складские помещения. Мы проверим его комната за комнатой.

Отряды выдвинулись.

Небо приняло резкий желтый оттенок. Несмотря на осторожность, шаги Призраков шумно стучали по разбитому двору старого места.

— Сэр?

Колеа пересек двор к открытой двери, где стояли Домор и Чирия.

— Что у тебя, Шогги?

— Всего лишь зал, — сказал Домор. Колеа пристально уставился внутрь. Это, на самом деле, был большой зал для приемов или для паствы. Стены были ободраны, а пол был покрыт разбитым стеклом и разбитыми деревянными скамьями. В дальнем конце, большие грязные узкие окна были подсвечены дневным светом, и показывали неясные очертания деревьев снаружи.

— Люки есть? Двери?

— Нет, сэр, — сказал Чирия Колеа.

— Тогда, ладно, — сказал Колеа, делая шаг назад. — Продолжайте. — Его связь пропищала. Это был Мерин.

— Да, капитан?

— До конца улицы дома пустые, сэр. В одном мы нашли несколько тел. Старые трупы. Больше ничего. Мне выдвигаться на следующий ряд?

— Нет, погоди. Мы скоро будем там. Я хочу, чтобы поиски перекрывались.

— Понял.

Варл тащился к нему по двору вместе с полудюжиной других Призраков.

— Что в том направлении? — спросил Колеа.

— Подвал, — сказал Варл. — Он брошен. Там есть несколько кладовых, но они захламлены.

— А что за той стеной? — спросил его Колеа. Дальняя сторона двора была окружена высокой каменной стеной.

— Улица, — сказал Варл.

Колеа кивнул, а затем замер. — Нет, — сказал он, — не может быть.

— Я уверен в этом, — сказал Варл.

— На улице есть деревья? — спросил Колеа. — Ты помнишь какие-нибудь деревья?

— Нет, — сказал Варл.

Колеа постучал по микро-бусине. — Э, Мерин? Ты все еще на улице?

— Да, сэр. Прикрываем с северного конца.

— Ты видишь какие-нибудь деревья?

— Повторите?

— Деревья, Мерин? Ты видишь какие-нибудь деревья?

Пауза. — Деревьев нет, майор.

— Что происходит? — спросил Варл. Колеа указал на стену. — Позади нее не может быть улицы. Улица проходит дальше слева. Если бы там была какая-нибудь, сомневаюсь, что стена закрывала бы то, на что выходит этот зал. А через окна зала ты сможешь увидеть деревья. — Они пошли к высокой стене. Камни были грязными и черными, как будто сажу нанесли на них, а потом покрыли лаком. Колеа шел вперед, с Варлом и несколькими другими членами отряда.

— Дверь, — провозгласил Колеа.

— Фес, — сказал Варл. — Кто ее пропустил?

— Неважно, — ответил Колеа. — Не думаю, что это место хочет, чтобы мы узнали его секреты. — Дверь, узкая и деревянная, была выкрашены в черный, и установлена вровень с каменной кладкой. Даже вблизи, она была практически незаметной.

— Приготовить оружие, — начал говорить остальным Варл. — Мы быстро ворвемся и ... — Но Колеа уже открыл дверь.

— Фес! — сказал Варл и последовал за ним.

Позади был дворик, маленький, темный внутренний двор, окруженный со всех сторон высокими, черными стенами, за исключением примыкающей к залу.

Земля была покрыта человеческими костями. Густо покрыта. Кости были перемешаны, местами были кучи, и навалены вдоль стен. Здесь был запах долгого гниения, а плесень разрослась на внутренних стенах. Это место было похоже на склеп, или на грязный, анатомический мусор.

— Гак, — вздохнул Колеа. — Полагаю, что мы выяснили, куда подевались все люди. — Рядом с ним, Варл уставился с ужасом на расчлененные останки мертвых, пялящиеся глазницы, раззявленные рты, коричневые ребра. Остальные солдаты, не впервые видящие смерть, были так же прикованы к местам в ужасе.

— Деревья, — внезапно задумался Колеа, тяжело сглатывая и пытаясь заставить свой мозг думать снова.

— Почему я видел деревья?

Он поднял взгляд и увидел три высоких, тонких виселицы перед окнами зала. Дерево, из которого они были сделаны, было темным, как будто окрашенным кровью. Скелетные металлические манекены висели на стальных струнах, тихие, пустые и обнаженные.

Варл увидел, на что смотрит Колеа. Шок на его лице медленно превратился в страх.

— Гол, — прошептал он, очень медленно пятясь и пытаясь заставить остальных пойти с ним.

— Гол, ради Трона… это проволочные волки.

IV

Они шли сквозь розовую траву к границам Кайфера. Макколл задержался позади, наблюдая за лугом в поисках признаков твари, крадущейся за ними.

— Это было в траве, — сказал Гаунт, — и исчезло до того, как я смог рассмотреть.

— Зверь?

— Охотничий зверь, — кивнул Гаунт. Он отказывался произносить слово демон, но что еще могло бродить на мире, захваченном Губительными Силами?

Склоны на подходе к деревне навевали тоску. Розовая трава и фиолетовый лишайник цеплялись за низкие каменные стены и иссохшие ворота, а деревья были мертвыми и сухими, как кости гигантских рук. За покосившимися стенами, среди поломанных фермерских машин и разбросанных костей животных, были крошечные свидетельства давнего присутствия людей: оловянное ведро, полное деревянных прищепок, выбеленных на солнце; ряд старых ботинок и туфель, с потрескавшейся кожей, напоминающей старую плоть, загадочно стоящих на верху каменной стены; сломанный рупор, лежащий в сорняке; кукла с одним глазом-пуговкой; несочетающиеся кружки и чашки, и другие емкости, лежащие любопытным узором в траве, каждая наполовину наполненная застоявшейся дождевой водой; колода для нарубания дров, и дрова рядом, но никакого топора.

Небо потемнело, и поднялся легкий ветер, проводя по траве, как невидимая рука и заставляя мертвые деревья потрескивать. Где-то стукнула дверь. Ткань, приделанная к порванным крыльям ветряной мельницы, начала хлопать.

Они уже подходили в деревне. Гаунт вытащил свой болт-пистолет и рукой сделал знак всем залечь. Отряд, разошедшийся веером, залег в укрытия около стен и наружных построек.

— Бел?

Белтайн опять попытался связаться по воксу. На этот раз ответом на его сообщение было визжащее искажение.

— Атмосферные помехи, — сказал он. Гаунт кивнул. Не удивительно. Ощущалось, как будто приближается шторм. Цвет небо говорил о том же самом, как и изменения в свете. Поднявшийся ветер был холодным, как будто воздух шел с полярной широты. Теплую тишину, которая окружала их с самой высадки, сдуло прочь.

Гаунт уже собирался выдвигаться дальше, когда все они услышали долгий, урчащий рык. Он шел издалека, и переносился ветром, и можно было предположить, что вначале он был громким.

Эзра вздрогнул и поднял свой рейн-боу.

Гаунт обернулся к Макколлу. Разведчик указал. Звук, настолько, насколько он был уверен, шел с раскачивающегося луга.

— Крийд, — сказал Гаунт. — Займи здесь позицию. Ларкс, Макктасс, Гаронд… со мной и Макколлом.

Названные солдаты поднялись и поспешили по склону за Гаунтом.

— Это двигается, как дикий кот, — прошептал Макколл, когда они все забрались в укрытие. — Живот низко, уши прижаты.

— У этого есть уши? — спросил Ларкин.

— Я это не видел, — признался Макколл, — но я могу ощущать это. Я чувствую, что оно наблюдает за нами и подходит ближе.

Еще один урчащий рык донесся на ветру. Это был почти кашляющий звук.

— И мы можем это слышать, — добавил Макколл.

— Держи заряженным, — сказал Гаунт Ларкину, указывая на лонг-лаз. — Оно большое и быстрое, и мы должны быть в состоянии убить это.

— Если я это увижу, я снесу ему нафес голову, — заверил его Ларкин.

— Правильно, — сказал Гаунт. — Гаронд и Макколл, налево. Макктасс, со мной направо. Ларкс, ты вперед, и поглядим, не сможем ли мы взять это в клещи.

— А были ли большие хищники на Гереоне? — спросил Гаронд.

— Нет, — сказал Гаунт. — В Антилле, может быть, но не в таком месте, как это. Это проблема. Это что-то, что притащил враг. Вперед.

Две группы поспешили прочь, пригнувшись, сквозь качающиеся травы. На бегу, Гаунт решил, что снова услышал рык, но понял, что это был грохот приближающегося грома. Он махнул Макктассу залечь, и они поползли вперед. Гаунт нащупал рукоять своего силового меча. Было тяжело вынуть его из ножен, в укрытии, но время для этого могло наступить. Меч уже пробовал на вкус зверей варпа.

В семидесяти метрах, в трепещущей розовой траве, Макколл и Гаронд подползли к основанию одного из мертвых деревьев.

— Чуешь? — прошептал Гаронд.

Макколл кивнул. — Кровь. Высохшая кровь.

— Что это еще за гак? — прошипел Гаронд.

— Мертвый, вот что это такое, — прошептал в ответ Макколл. — Мне не важно, насколько ты большой и мерзкий, ты не напугаешь Призраков.

Макколл всмотрелся. Все еще не было ничего видимого. Кашляющий рык раздался снова, легкое урчание. Затем оно пропало.

— Где же ты? — прошептал Макколл.

Ларкин шел вперед, покачивая лонг-лаз. У него было покалывание, снайперское покалывание, которое предсказывало место цели, когда ее все еще нельзя было увидеть. Восемьдесят, девяносто шагов впереди, в высокой траве, между двумя раздвоенными деревьями. Ларкин мог бы поставить деньги на это, если бы рядом был Варл. Это было в кишках, а Ларкин был охотником очень долго. Он приложил винтовку к щеке.

— Между деревьями, — тихо воксировал он.

— Конкретнее, — ответил Гаунт.

— Два дерева слева от вас. Высокое без веток, изогнутое, как шея лебедя. И взъерошенное, как женщина, нагнувшееся на сильном ветру с задранной юбкой.

— Вижу их.

— Земля там уходит вниз во впадину, весьма глубокую. Там внизу.

— Ты уверен? — воксировал Макколл.

— Мой желудок.

— Мне этого достаточно, — отметил Макколл.

Ларкин прицелился. Сквозь прицел он смотрел на кивающую траву. Впервые он решил, что разглядел очертания, темные очертания. Он собрался.

Послышался еще один рык, шумный, фыркающий звук, и тварь двинулась. Она начала выходить из травы, как будто поднималась для прыжка. Ларкин увидел ее глаза, яркие, желтые и светящиеся. Его прицел был прямо между ними. Выстрел в голову. Он сделал его.

Горячий выстрел прошипел сквозь розовую траву и ударил между глаз зверя. Последовал металлический треск.

С кашляющим ревом, как будто от боли, зверь резко и внезапно поднялся. Теперь они могли увидеть его.

Теперь они могли увидеть, что это был за зверь.

— Ох, фес, — сказал Макколл.

V

— Бежим! — заорал Гаунт. — Не поднимайтесь!

Они рассыпались. Ревя и фыркая, зверь вырвался из впадины, сминая высокую траву на своем пути. Гейзеры черного дыма вырывались из задней части в воздух, когда он двигался вперед. Его огромный двигатель ревел. Это была машина, но, так же, это был и зверь и демон. Это был вражеский танк.

Потрепанная броня была темно-красной, местами краска отвалилась, чтобы обнажить серый металл.

Помятые пластины и мотки ржавой колючей проволоки усиливали края. Заклепки покрывали его, как рыбы-прилипалы. По бортам стучали привязанные трофеи. На башне был единственный знак, рунический символ вселенской злобы. Желтые глаза-

фары светились спереди корпуса.

Зверь выбрался из впадины с тревожной скоростью, и поехал по плоской поверхности с грохотом гусениц. Он направлялся прямо к позиции Ларкина.

Гаунт все еще бежал. Он оглянулся.

— Ларкин?

Автопушка, встроенная в левую сторону корпуса зверя открыла огонь.

Снаряды большого калибра полетели сквозь качающуюся траву. Куски земли полетели в воздух. Маленькое, мертвое дерево разлетелось на сухие щепки.

— Ларкин!

Не было никаких признаков старшего снайпера.

Зверь внезапно повернул налево, одна гусеница вращалась, пока другая застыла. Грязь и почва полетели позади него, когда он зарылся. Подскакивая, он развернулся в сторону Гаунта с Макктассом.

Как будто он услышал его голос.

Основное орудие зверя, наклонившееся при движении, как вялая конечность, было направлено вниз, слегка ниже горизонтали. Механизмы башни взвыли над грохотом двигателя, когда пушка начала подниматься.

Гаунт с Макктассом уже упали в траву. Гаунт повернул голову в сторону и мельком увидел Макктасса в нескольких метрах от себя, сквозь траву, ползущего вперед на четвереньках.

— Оставайся на месте... — собирался сказать он.

Зверь заговорил.

Звук его главного орудия при выстреле был болезненно громким, как кувалда, ударяющая по наковальне. Расстояние было таким малым, что невозможно было услышать свист снаряда. В двадцати метрах от Гаунта, огромный кусок земли испарился в конусе дыма и огня. Взрыв сотряс землю.

Зверь замер, и прозвучал еще один визг металла о металл, когда его башня повернулась в другом направлении. Она остановилась.

Гаунт обхватил руками голову и сжал зубы, ожидая…

Зверь заговорил снова. Еще один вулкан земли и огня вырвался из земли.

Гаунт слышал раньше выстрелы танков тысячи раз, как вблизи, так и издалека, и не только близость угрозы делала голос зверя особенно чудовищным.

Это, на самом деле, был голос. Это был грохот тяжелого орудия, но в этом грохоте, в этом стуке кувалды по наковальне механизма главного орудия и выстреле, была органическая нотка. Вой. Рев вожделения, ярости и ликования. Грохот голода.

Двигатель взревел снова, и зверь развернулся, звенья траков загрохотали. Он начал трястись в сторону позиции Макколла.

Его образ действий был экстраординарным. Гаунт знал значение бронетехники, ее силу и мощь, ее психологический смысл. Танки были жизненноважным инструментом войны, как неутонченные монстры, которые могут ворваться и доставить огромную огневую мощь.

Этот зверь не действовал, как танк. Он не просто неумолимо надвигался на них, стреляя из орудий. Он охотился за ними, и он охотился за ними с тех пор, как они заметили его ранее этим днем. Возможно, что даже раньше. Они были убеждены, что это был большой хищник, прячущийся в траве от них, и он был там. Когда зверь впервые появился, все, что смог вспомнить Гаунт, что во впадине и высокой траве был корпус, а не брюхо.

С каких это пор танки ведут себя, как волки или дикие коты?

Зверь направлялся к территории, где Гаунт в последний раз видел Макколла. Его пулемет выплюнул несколько ленивых выстрелов, а затем он внезапно остановился. Резко затормозив, его корпус затрясся от носа до хвоста. Трофеи, украшающие его борта – по большей части человеческие черепа и Гвардейский шлемы, нанизанные на проволоку, как бусы – мгновение качались и стучали. Большая турбина работала на холостом ходу. Маленькие облачка черного дыма вырывались из выхлопных труб.

Что он делает? Чего он ждет?

Башня снова начала медленно поворачиваться налево. Металлический обод башни произвел вымученный скрежет несмазанных шарниров, как каменная плита, которую вытаскивают из гробницы. Башня остановилась по направлению склона холма, где располагалась деревня. Послышался электрический вой, и пушка медленно поднялась на двадцать пять градусов выше горизонтали, целясь прямо в Кайфер.

Не целясь. Гаунт поднял голову и рискнул посмотреть. Зверь стоял в тридцати метрах, тяжелой задней частью к нему. Главное орудие не нацелено на Кайфер, подумал Гаунт. Зверь… принюхивается к деревне. Нюхает воздух, как кот.

Медленно, Гаунт вынул свой силовой меч. Пока зверь занят, может быть, он сможет подкрасться к его задней части и добраться до слепого пятна. Бронелисты или не бронелисты, силовой клинок Иеронимо Сондара сможет пробить вентиляционную решетку или выхлопное отверстие и повредить двигатель.

Раздумывая, что кто-то улыбается ему с золотого трона…

Он пошел вперед. Он не активировал меч из страха, что гул от его включения выдаст его… боясь, что танк сможет это услышать. Мысль была бы забавной, если бы не была так пугающе реальной. Справа от себя он увидел Макктасса, все еще в траве, яростно показывающего знаки, что Гаунт не должен пробовать это.

Слишком большой риск, говорили жесты Макктасса и широкие, пристальные глаза. Вы убьете себя.

Вы убьете всех нас.

Гаунт продолжал идти. Он сжал пальцы на рукояти силового меча, держа его у бедра. Его ноздри были атакованы потоком выхлопных газов стоящего зверя, прогорклого масла и сажи, запахом сухой крови от вызывающих ужас боевых трофеев, привязанных на нем.

Он был в десяти метрах от задней части зверя, когда все изменилось. Он увидел шквал искр, осветивших склон прямо позади разрушенной деревни, идущих из-за одной из разрушенных стен пастбища. С расстояния, это выглядело, как искры в очаге. В ту же секунду над головой пропели лазерные заряды.

Кто-то на склоне стрелял из лазгана на полном автомате в зверя.

Расстояние было большим, и даже в упор лазерная винтовка не могла пробить броню танка. Гаунт понял, что это было. Это была чья-то попытка отвлечь внимание. Это была чья-то попытка отманить танк от них. Гаунт осознал это со смесью теплоты и раздражения. Кто-то в его отряде рисковал своей жизнью, чтобы отвлечь танк, и это было самоотверженно. В отряде у Рядового Гонри была фесова труба и, по-видимому, кто бы ни стрелял, он надеялся соблазнить зверя подъехать на расстояние выстрела ракетой.

Тем не менее, Гаунт был очень близко, и это портило его шанс.

Он рванул из укрытия и начал бежать, включив силовой меч в надежде, что сможет пробить зверя-машину до того, как он поедет.

Двигатель стремительно ожил, извергая поток черных выхлопов, и зверь снова заговорил.

Он сказал три раза. Вой-кувалды-по-наковальне. В смятении, Гаунт увидел, как три снаряда упали на склон позади Кайфера, превратив линию стены в каменный дождь, уничтожив пару мертвых деревьев, и вырвав кусок земли с травой.

Зверь начал двигаться вперед, траки застучали, как быстрая перкуссия. Земля, камни и пучки травы, похожие на маленькие скальпы, полетели назад, когда он поехал, и Гаунту пришлось прикрыть лицо. Он не смог достать его. Зверь удалялся.

— Нет! — выплюнул он.

Зверь услышал его.

VI

Зверь развернулся на месте, пережевывая землю, когда поворачивал свою темную тушу. Выхлопной дым резко полетел вверх от внезапных усилий. Он повернулся к Гаунту. Его фары пульсировали желтым светом.

Гаунт исчез. Позади зверя никого не было.

Зверь взревел своим двигателем, звучащим, как рассерженный рык. Встроенный в башню пулемет застучал и выплюнул очередь, которая прочесала траву перед ним, и подбросила в воздух облако изорванных растений.

Зверь поехал вперед, направляясь по пути из примятых стеблей, который он оставил ранее.

Что-то сбило с ног Гаунта прямо перед тем, как зверь начал поворачиваться. Откуда появился Макколл, Гаунт не был уверен. Лежите, показал Макколл.

Они лежали на спинах в густой траве, слыша фырканье, рычащее разочарование зверя поблизости. Они слышали, как он стреляет из пулемета, и слышали, как рядом свистят пули. Затем они услышали, как он начал ехать вперед, приближаясь.

Гаунт непроизвольно дернулся, но Макколл положил твердую руку ему на грудь. Лежите. Не двигайтесь.

Шум двигателя и гусениц стал ближе и громче. Зверь набирал скорость.

Не двигайтесь.

Зверь проехал менее, чем в трех метрах слева от Гаунта. Его шум отдалился.

Они ждали, и это казалось вечностью, что шум изменится, что зверь снова развернется, но шум просто удалился.

Макколл с Гаунтом медленно поднялись и выглянули над кивающей травой.

Не было никаких признаков зверя. Ни звука. Ни дыма.

Они поднялись на ноги. Появились Гаронд с Макктассом, из разных точек в сорной траве.

— Куда, фес его, он делся? — спросил Гаунт.

— Туда, — указал Гаронд. Примятый путь из розовой травы вел вниз по склону, следуя изгибу холма, на котором стоял Кайфер. Жесткие стебли розовой травы уже начали подниматься.

Макколл пробежал вперед немного и запрыгнул на нижние ветки одного из мертвых деревьев. Он подтянулся выше, чтобы получить хороший обзор.

— Он ушел, — сказал Ларкин.

Макколл посмотрел вниз. Ларкин прислонился к иссохшему стволу дерева, прячась за ним. Снайпер указал вниз по склону. — В последний раз я видел его, когда он снова катился в укрытие. Минуя ту груду камней в маленькую низину.

Макколл соскользнул с дерева. — Я пойду за ним. Выслежу его, — сказал он.

— И что будешь делать, когда найдешь? — спросил Гаунт. — Нет, мы перегруппируемся. Мы знаем, что он там, и мы знаем, как он передвигается. Мы будем сохранять бдительность, и когда он снова появится, мы будем готовы. — Они с трудом пошли обратно на холм к окрестностям Кайфера, минуя три, все еще горящие, воронки, которые на склоне оставил зверь. Появилась Крийд, чтобы встретить их.

— Это ты стреляла? — спросил Гаунт.

Она кивнула.

— Храбро. Может быть, глупо, но спасибо.

— Я хотела подтянуть его поближе, чтобы Гонри смог уничтожить фесовой трубой, — сказала она, притворяясь, что ее действия не имели ничего общего с вытаскиванием шкуры Гаунта из огня.

— Приличная идея.

— Куда он делся? — спросила Крийд, следуя за ним по склону.

— Никуда, — сказал Гаунт. — Он все еще там. Установи караул. Фес, это еще что? — Они соединились с основной группой, которая укрывалась на пыльном дворе позади ряда наружных построек. Фарагут стоял у стены овчарни, его пистолет лежал у ног. Эзра терпеливо целился в него из рейн-боу. Остальная группа была здесь, наблюдая, многих развлекал дискомфорт комиссара.

— Было происшествие, — весело сказала Крийд.

Гаунт подошел к Эзре и кивнул. Нихтгейнец поднял свой рейн-боу и отошел. Гаунт посмотрел на Фарагута.

— Что произошло? — спросил он.

— Ублюдок собирался застрелить Крийд, — резко бросил Белтайн.

— Да, именно так, — фыркнул Фарагут. — Послушайте, что они говорят. Для полноты картины.

— Тогда вот что мне скажи, — сказал Гаунт. — Ты угрожал моему сержанту своим оружием?

— Я вытащил свой пистолет для убедительности, потому что она отказалась исполнять прямой приказ.

— Твой приказ?

— Прямой приказ. Я сказал ей, что буду вынужден застрелить ее, если она продолжит не подчиняться, как сказано в Инструментах Порядка, параграф...

— Ой, пожалуйста не надо, Фарагут, — сказал Гаунт. — Какой был приказ?

— Она намеревалась стрелять в тот танк. Я сказал ей не стрелять. Я приказал отряду не стрелять и оставаться в укрытии.

Гаунт кивнул. — Ясно. У тебя здесь была противотанковая ракета, и Крийд хотела подвести врага на дистанцию выстрела, а ты видел все это по-другому?

— Я видел это реально! — ответил Фарагут. — Шансы, что мы уничтожим танк, были маленькими. Очень маленькими. Шансы, что танк уничтожит всю эту группу до того, как она достигнет поставленных целей, были намного выше, по моему мнению.

Связаться с сопротивлением жизненноважно. Я не мог допустить, чтобы что-то уменьшило наши шансы.

— Даже если это означало бросить меня и остальных умирать? — спросил Гаунт.

— Даже так. Вы знаете, что поставлено на карту, Гаунт. Вы знаете, что такое необходимая жертва.

— Ты все равно открыла огонь? — спросил Гаунт Крийд.

— В тот момент, когда вы с Макколлом были там внизу, я командовала отрядом. Танк нужно было уничтожить, по моему мнению.

— Она открыла огонь. Я пошел сделать ей выговор, — сказал Фарагут. — Возможно, у меня в руке был пистолет в то время. Затем ваш партизан направил свое оружие мне в лицо.

— Во всей Вселенной у Эзры всего лишь несколько друзей, Фарагут, — сказал Гаунт. — Направлять свое оружие на одного из них плохая идея. Давай закончим на этом. Подними свою чертову пушку.

— Организуем караулы! — крикнул Макколл. — Я хочу, чтобы были установлены наблюдательные пункты на возвышенности на случай, если этот танк снова покажется!

— Гонри, держи трубу подготовленной, — сказала Крийд. — Кто-нибудь, будьте рядом с ним, чтобы заряжать. — Все зашевелились. Гаунт пошел к ветряной мельнице. Он осознал, что Кёрк идет с ним.

— Гаунт?

— Да?

— Фарагут... — начала она.

— Что Фарагут? — спросил он.

— Здесь есть кое-что, — сказала она. Ее голос затих.

Он остановился и повернулся к ней. — Я совершенно не понимаю, что ты пытаешься сказать мне, — сказал он.

Кёрк печально покачала головой. — Я тоже не понимаю. Мне ничего не говорили. Тебе ничего не говорили. Они не должны говорить нам. Мы, всего лишь, пешки.

— Кто это «они»? — спросил Гаунт.

Она пожала плечами. — Этого я тоже не знаю.

Гаунт фыркнул. — Ты не делаешь ничего, кроме как звучишь ужасно параноидально, Кёрк. — Она улыбнулась. Она обхватила руками свое тощее тело, как будто ей было холодно. — Я знаю. Слушай, ты когда-нибудь хотел чего-то так сильно, что отдал бы все, чтобы иметь это? Ты когда-нибудь молил о таком?

— Я не знаю.

— Ты бы знал, если бы было такое. Если бы ты желал чего-то так сильно, что это бы делало больно. Ты отдаешь все, все, только чтобы иметь это. Только… когда ты все бросил, ты все отдал, а ничего нет.

Ветер поймал ее волосы, и она зажмурилась, когда убирала их в сторону и вытирала нос рукавом.

— Кёрк? Чего ты не можешь мне рассказать?

— Сопротивлению дорогого стоило вытащить нас с Гереона.

— Я помню.

— Много времени, много боевой техники и много жизней, но это того стоило, потому что мы поклялись, что если выберемся, если попадем назад в Имперское пространство, мы вернемся. Мы принесем с собой освобождение. Такова была сделка.

— Точно. Это мы и сделали.

— Просто вспомни все, что я сказала. Просто вспомни, как это должно было работать. — Гаунт нахмурился, и собирался задать еще вопрос, когда услышал крик Белтайна. Он огляделся. Его адъютант стоял в верхней части двора рядом с Крийд и еще несколькими солдатами. Он указывал, указывал над низкими разбитыми крышами деревни в сторону ветряной мельницы.

На поднявшемся ветру, лопасти начали поворачиваться.

VII

Роун быстро шел по двору к Колеа и Варлу. Он посмотрел назад на высокую стену, и на маленькую черную дверь, из которой только что вышел.

— Думаю, что они мертвы, — сказал он. — Просто хлам, висящий там.

— Но... — начал Колеа.

— Когда мы здесь были в последний раз, — мягко сказал Роун. — Эти штуки оживали при малейшей провокации.

— Я знаю. Ты инструктировал нас, — ответил Колеа.

— Ну, они не пробудились, когда мы ударили по этому месту, и они все еще не ожили. Я не знаю, почему они мертвы, но это все, что они собой представляют.

Варл почесал череп за левым ухом. — Н-да, но исходя из того, что они не совсем живые, есть шанс, что это не постоянное состояние.

— Шанс есть, — согласился Роун. — Значит, мы оцепим всю эту территорию, поставим часовых, чтобы приглядывать, и сравняем тут все с землей всем, что есть, если что-нибудь дернется. Еще был сигнал от сил Инквизиции. Они в пути. Они смогут разобраться с этим, когда прибудут.

Роун повернулся и посмотрел вверх на темные облака, бегущие по перламутровому небу. В воздухе был ветер. Гаунт запаздывал с подачей сигналов, хотя старое пагубное влияние атмосферы Гереона могла объяснить это. — Как бы там ни было, — сказал Роун, — я думаю, что они мертвы. Я думаю, что они мертвы по той же причине, по которой рядом нет ни одного глюфа. Установите кордон здесь и продолжайте поиски. — Роун покинул двор и присоединился к своему отряду. Варл назначил отряд Чирии присматривать за мрачным, закрытым стеной, секретом.

Колеа что-то мучило. Он сидел один на куче упавшей каменной кладки в углу двора, раздумывая и вертя что-то в руке.

— Готов идти? — спросил Варл, как только место обезопасили.

— Думаю так.

— Чего?

— Это было тупо, — сказал Колеа.

— Что?

— То, что я только что сделал. Я просто вошел туда. Мы нашли дверь, а я просто зашел туда. Ты готовил команду прикрытия, но я не подождал. Я просто вошел.

— Никто не пострадал, — сказал Варл.

Колеа поднял на него взгляд. — Не пострадал, но мог бы. Это было достаточно реально. Там были проволочные волки. Нас инструктировали. Нам говорили, что искать, и как осторожны мы должны быть, а я просто вошел. С таким же успехом я бы мог насвистывать. — Варл оскалился. — И к чему ты клонишь? Потому что я знаю, что если простою тут достаточно долго, ты, в конце концов, сделаешь это.

Колеа поднялся и отряхнул форменные штаны. — Мы берем на себя множество рисков.

Варл поджал губы, как будто сдерживая смех. — Мы солдаты. Мы – Гвардейцы Императора, верные и преданные. Риски – наша работа.

— Я знаю. Я просто иногда не думаю. Я туда вошел. Я просто нырнул...

— Это твой стиль, — сказал Варл. — Ты ведешь вперед, и поэтому ты майор, а я нет. Пока что.

— Это убьет меня. Вот, что я пытаюсь сказать. И уже пробовало не раз.

— Жизнь тебя убьет, — сказал Варл. — Пошли уже, фес тебя. — Они поспешили назад через пыльный двор туда, где Домор с поисковым отрядом ждал под аркой, выходящей на улицу. Сухой ветер гонял завихрения из песка и сажи по плиткам двора.

Они начали идти вниз по улице, мимо фасадов брошенных сгоревших домов и холмов из камней, испещренных покачивающимися сорными травами. Отряд Мерина был впереди них, возглавляя путь в разбитые продуктовые помещения старой городской коммерции.

— Знаешь, что я делал с тех пор, как мы начали это? — спросил Колеа Варла, пока они шли по нарушенному ветром спокойствию.

— Подружился с моей зажигалкой?

— Я серьезно.

— Я тоже.

— С тех пор, как мы высадились, все, о чем я думал, это парень, как он, в безопасности ли он, как гаково нечестно, что он не с нами. Он, должно быть, напуган, где бы, гак, он ни был. В больших зонах, должно быть, плохо.

— Это довольно естественно.

— Я никогда не задумывался… жив ли он все еще?

— Ну, тебе лучше об этом не думать.

— Я знаю. — Они достигли ворот продуктовой зоны. Колеа распределил отряд в помощь продвигающимся Призракам Мерина.

— Мне просто пришло на ум, что есть еще кое-что, о чем я должен подумать.

— О чем? — спросил Варл.

— Когда мы закончим с этим местом, может быть, я снова увижу парня, и это было бы неплохо, но что, если я умру? Что, если я сделаю что-нибудь тупое и просто умру? Как это будет выглядеть для него? — Варл пожал плечами.

— Я слишком долго откладывал, до того, как это началось. Я боялся, что слишком затяну. Потому что парень может умереть, и у меня никогда не будет шанса сделать все правильно. Мне никогда не приходило в голову, что это может сработать наоборот.

Можно было только догадываться, как долго экскувитор прятался в пристройке позади тихих, заколоченных домов. Территория была лабиринтом маленьких дворов и узких аллей, утыканных торговыми палатками и магазинами, и она простиралась до ряда огородов внутри городской стены.

Оскет, Вэлн и Харжон только что ушли налево, а Кален, Леклан и Раесс направо.

Каффран подвигал пальцами и сделал жест Лейру и Нескону подниматься за ним.

— Мы пойдем здесь, — сказал он, указывая на тусклую аллею.

Нескон приподнял повыше емкости огнемета на плече. — Это трата времени.

— Я тебе скажу, когда будет трата времени, — посоветовал Каффран. — А сейчас повнимательней. — Все место было слишком тесным и слишком грязным, чтобы быть каким-то еще, кроме угнетающего. Они вздрагивали от теней, или съеживались от крошечных проявлений тревоги. Кости были обычным явлением, как и мазня и царапины врага. Стеклянная посуда с кровью была оставлена в различных местах, как подношение, и их содержимое начало гнить и разлагаться. Не в первый раз Каффран стал свидетелем того, как вредители едят вредителей. Это было доказательство, если оно и было нужно, как низко пал Гереон. Он был так истощен, что для крыс единственное, что оставалось, так это есть других крыс.

Они прошли по узкой аллее, примерно, десять метров, когда справа от них громыхнул звук выстрела из лаз-лока, и раздались крики. Послышались несколько очередей лазерного огня.

— Доклад! — крикнул Каффран по связи.

— У нас потери! — протрещал в ответ Леклан. — Враг вышел из укрытия. Он направляется в вашу сторону! — Лейр с Несконом тотчас подняли оружие. Каффран немного пробежал вперед и осмотрелся. Он мог слышать шаги, отдающиеся эхом во всех направлениях, но стены аллеи и стороны построек были слишком высокими, чтобы посмотреть за них.

— Подсади меня! — сказал он Лейру.

Лейр сложил чашечкой руки и подбросил Каффрана на стену. Он вскарабкался на крышу постройки, пробежал по ней и перепрыгнул на соседнюю крышу. Он увидел фигуру, бегущую по аллее слева от него.

Каффран повернулся и крикнул Нескону. — Огонь в левый проход! — Нескон поспешил вперед, мгновение качая свой кашляющий огнемет, а затем послал копье огня в левый проход аллеи. Кипящее пламя заполнило пять метров аллеи на несколько секунд. Послышался сдавленный крик. Отброшенный волной огня, экскувитор появился снова, убегая туда, откуда появился.

Стоя на плоской крыше, укрепив ноги, Каффран выстрелил от груди. Два выстрела, и мерзкая фигура упала.

— Враг убит, — сказал Каффран. — Переверните это место и убедитесь, что он был один.

Каффран сел на бордюр и снял левый ботинок. Пыль и камешки проникали повсюду.

Он болел. Его конечности болели. Небо над городом превращалось в вечернее и выглядело, как мрамор.

Поблизости отдыхала остальная часть его отряда. Леклан проверял повязку на скользящей ране, которую Кален получил от экскувитора.

Каффран прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Он вытащил серебряную аквилу, которую носил на цепочке, на шее, и произнес тихую молитву. Две молитвы. Одну для каждого, где бы они не были.

— Кафф?

Он открыл глаза и поднял взгляд. Это был Колеа.

— Майор? — сказал он, поднимаясь.

— Баск сказал, что я найду тебя здесь. Долгий день?

— Ага. Работа Императора никогда не заканчивается.

— Хвала этому.

— Могу я вам помочь?

Колеа кивнул. Он выудил кое-что из кармана. Это была Танитская кокарда. — Я сделаю по-быстрому. Я собирался отдать это парню, когда он окончит ПВН, а у меня не представился шанс. Моя ошибка. Я бы хотел, чтобы у него это было.

Каффран кивнул. — Это было бы хорошо.

Колеа протянул ее. — Пожалуйста, можешь отдать ее ему? Когда увидишь?

— Вы можете сами сделать это, — сказал Каффран.

— У меня просто ощущение, Кафф. Как будто искушаю судьбу, надеясь на это. Его судьбу и свою. Все это время я надеялся, что смогу дать ему это, и я осмеливаюсь просить судьбу, чтобы это прекратилось. Ну, вот и все. Мне больше не придется думать об этом. Если ты не против?

Каффран улыбнулся и взял кокарду. — Я не против, — сказал он.

— Спасибо. — Колеа тоже изобразил улыбку. — Спасибо. Это облегчение. Чувствуется так… как будто это немного увеличивает наши шансы.

— Майор?

По вызову Баскевиля, Роун покинул палатку с картой и поспешил к укреплению, которое Призраки построили около руин главных ворот Кантибла.

— Что такое?

Баскевиль указал. — Они здесь, — сказал он.

Над полями, три черных транспортника направлялись к городу, низко летя в боевом построении.

Когда они приблизились, Роун смог увидеть инсигнии на корпусах каждого.

Стилизованную «I» Инквизиции.

VIII

Ветряная мельница пахла старой пылью и крахмалом. Медленно вращающиеся лопасти производили низкий треск, который появлялся и исчезал в нижней точке. Тень от лопастей проходила над ними с каждым поворотом, как облака на солнце.

Гаунт задержался на секунду. Макктасс и Фико появились из-за мельницы и Фико кивнул. Бюрон и Посетин заняли укрытие на сухом дворе напротив мельницы.

Гаунт вошел внутрь. Макколл последовал за ним, а затем Дерин и Нирриам. Пол был из хорошо уложенного камня, но конструкция была деревянной. Вращающиеся шестерни системы мельницы производили болезненный, тяжелый ритм с верхнего этажа, как будто двигали тяжелую мебель. Фиолетовая плесень поразила штукатурку и обесцветила некоторые из голых балок. Место было обчищено, и не осталось ничего, кроме нескольких кусков мешковины и обрывков веревок. Макколл подошел к поворачивающемуся столбу мельницы.

— Неслучайно, — сказал он. Лопасти мельницы вращались не только из-за поднявшегося ветра.

Макколл указал на тяжелую железную рукоять, которая была опущена, чтобы освободить механизм. Гаунт кивнул, и медленно прошелся вокруг, смотря наверх. Сквозь дыры в дощатом полу, этажом выше, он мельком видел покрытое паутиной верхнее пространство мельницы: тени и тонкие лучи солнечного света.

— Проверьте наверху, — сказал он Макколлу и Нирриаму. Он повернулся к Дерину. — Приведи Кёрк.

— Сэр, — сказал Дерин и вышел.

— Наверху ничего, — воксировал Макколл. — Если вы, конечно, не хотите увидеть еще больше пыли.

— Проверь близлежащие здания, — воксировал в ответ Гаунт. — Кто бы это не сделал, он не мог уйти давно. Может быть, они наблюдают за нами.

— Они ушли, — сказала Кёрк, заходя в дверь. Фарагут шел позади нее.

— Они ушли? — спросил Гаунт.

— Они не будут оставаться, чтобы за ними пошли или обнаружу их. Слишком осторожны для этого.

— Но это знак? Сигнал?

Кёрк начала осматриваться. Что она высматривала, было за пониманием Гаунта.

У нее было намного больше опыта, чем у него, в тайных делах сопротивления Гереона.

— Это должно выглядеть случайным, чтобы враг не заметил, но это, так же, очень отчетливое. Там...

Она указала на часть пола, где несколько обрезков веревок лежали в пыли.

— Я не вижу, — сказал Гаунт.

— Сравни, — сказала она, поднимая указующий палец и направляя его на часть покрытой плесенью стены. В плесени были нацарапаны случайные отметины. Гаунт никогда бы этого не заметил, но сейчас она показала ему, и он увидел рисунок царапин, точно совпадающий с разбросанными обрывками веревок.

— Они повторяют рисунок, так что мы знаем, что это не случайность, — сказала она. Она присела рядом с веревками и начала изучать их, вертя головой из стороны в сторону. Макколл с Нирриамом вернулись с верхнего этажа.

— Это карта, — наконец сказала она.

— Чего? — спросил Фарагут.

— Этой местности, могу представить, но она зашифрована.

— Зашифрована? — засмеялся Фарагут. — Это всего лишь куски веревок...

— Она зашифрована. Нам не нужно использовать всю ее. У некоторых веревок синие пятна в плетении. У остальных красные. Пожалуйста, осмотритесь. Можете найти больше примеров того и другого?

— Здесь, — сразу же сказал Макколл. Он указал на тяжелую железную рукоять. На металлической ручке была привязана маленькая веревочка. На ней было красное пятнышко.

Кёрк улыбнулась. Она быстро собрала все веревки с синими пятнами и отбросила их.

— Вот. Красный – все, что нам надо. Вот наша карта.

— Я все еще не вижу... — начал Фарагут. Гаунт шикнул на него и вытащил записную книжку. Он быстро скопировал линии и очертания в нее.

— Перспектива будет точной, так ведь? — спросил он Кёрк, пока рисовал.

— Полагаю, что так. Это ориентируется на реальный мир. — Гаунт закончил рисовать и убрал стилус. Он быстро пошел по трещащим доскам первого этажа, а затем поднялся по дрожащей лестнице на второй, пыльный этаж в более узкой части строения. Пригнувшись под частью шумного механизма, вращающего лопасти, он нашел еще одну лестницу и поднялся наверх. Кёрк, Макколл и Фарагут следовали за ним.

Третий этаж был очень тесным местом, и здесь была реальная опасность зацепиться за вращающиеся валы, и быть затащенным в сокрушающие объятья механизма мельницы. Гаунт неспешно и осторожно осмотрелся, пока не заметил несколько металлических ступеней, прикрепленных к стене. Лестница вела к маленькому люку на крыше.

Он забрался на крышу. Это было ненадежное, маленькое место, неровная платформа из промазанного смолой дерева без перил. Ветряная мельница казалась намного выше снаружи, чем изнутри. Гаунт не боялся высоты, однако принял устойчивое положение. Покатые стороны мельницы уходили вниз, а под ними были крыши деревушки, стороны холма и близлежащая местность. У него был господствующий вид на территорию, и это было неслучайно. Эта выгодная точка была тем, почему сопротивление привело его на мельницу и оставило здесь карту.

Кёрк и Макколл забрались позади него. Оба не выказывали никакого страха высоты и ходили рядом свободно. Ветер уже был весьма сильным, и ударял по троице. Каждые несколько секунд лопасть мельницы со свистом проходила мимо них, как лезвие косы, что Гаунт нашел приводящим в замешательство. Он вынул свой поспешный рисунок из кармана и попытался сосредоточиться.

— И… так? — спросил он, держа карту и поворачивая тело. Макколл кивнул, и вытащил свой бинокль. Он начал водить им по местности.

Небо было пятнистым и весьма грозным. Гром, который до этого ворчал недалеко, уже стал постоянным грохотом, а облака вдоль западной линии горизонта были полны снизу туманного, противного света.

Кёрк стояла у плеча Гаунта, сравнивая линии на карте с ландшафтом. — Это – линия холма, а это – большой вал, — сказала она, ее палец двигался между картой и местностью. — Справа деревья, а это, наверное, линия реки. — Макколл согласился. Казалось, что ему не требуется смотреть на набросок Гаунта. Линии карты уже отпечатались в его голове. — Я думаю, что цель – направить нас на северо-восток. Через три километра, примерно, мы дойдем до края того леса. Что бы не означал крест, кажется, нам нужно будет пройти еще один километр дальше.

— Ожидают ли они, что мы должны добраться туда к ночи? — спросил Гаунт.

Кёрк покачала головой. — Сомневаюсь. В изначальном сообщении было, чтобы мы были здесь к ночи.

— И это сходится с нашими предположениями, — задумчиво произнес Гаунт. Макколл встал на колено и вынул свою копию карты из набедренного кармана. Он раскрыл ее настолько, чтобы изучить ту часть, где они находились. Тактический Департамент предоставлял карты, используя орбитальное сканирование, дополненное подробными данными о Гереоне из архива Администратума.

— Ага, сходится. Антилл, — сказал он, поднимая взгляд на Гаунта. — Эзра будет рад.

— Уверен, что так, — ответил Гаунт. Во время своего нахождения на Гереоне, и благодаря его усилиям, партизаны Антилла связались со сражающимся подпольем, а необъятные пустоши Антилла сами по себе были жизненноважным убежищем. Даже Архивраг нашел трудным проникнуть в эти бесплодные болота и трясины. — Так значит мы, на самом деле, так близко? — спросил он Макколла.

— Ну, основные земли Антилла в двух-трех сотнях километрах на восток, но его границы простираются далеко. Тот лес, который мы можем видеть – граница. Дневной переход в ту сторону, и заберемся на территорию Лунатиков.

Макколл поднялся и убрал карту. — Что думаете? Останемся здесь на ночь, или пойдем… — Он замер. Гаунт поднял руку для тишины, а Макколл знал этот знак. Гаунт пристально смотрел на запад, за деревню Кайфер, на склон холма, на волнующиеся розовые травы.

— Кажется, у нас проблема, — сказал он.

— Чего? — спросила Кёрк.

Внизу, у основания холма в полукилометре от деревушки, возвращался зверь.

IX

Гаунт собирался включить свою связь, когда сеть вокса ожила. Трое солдат, оставленных в карауле – Ларкин, Бростин и Спакус – засекли танк и воксировали.

— Оставайтесь на позициях, — послал в ответ Гаунт. — Наблюдайте за ним. Крийд, отведи Гонри вперед и в центр, и ради феса, прикрывай его.

— Поняла.

Гаунт, Макколл и Кёрк поспешили вниз по лестницам мельницы.

Крийд пересекла внутренние дворы деревни, с бегущим и пригнувшимся позади нее Гонри, и пошла через брошенные пристройки. Обвалившаяся старая стена отделяла поле на склоне от остальной части склона. Ларкин разместился там, лонг-лаз лежал на краю стены. Он спокойно наблюдал за танком сквозь прицел. Бростин был поблизости, куря сигарету с лхо так, как будто ожидая бумаги на увольнение. Его огнемет и емкости лежали рядом с ним в траве.

Бростин был флегматиком. Он знал, когда зона его компетенции заканчивалась.

Огнемет не был оружием против бронетехники. Даже «воздушный специальный», маленький фокус, который он и Ларкин придумали в предыдущий раз на Гереоне, здесь нельзя было применить.

Крийд упала рядом с Ларкиным. Гонри, тощий, маленький Белладонец, упал рядом с ней. — Заряди трубу, — сказала ему Крийд. — Я буду помогать тебя. — В ранце, который нес Гонри, было пять ракет. Это были все их боеприпасы. Он кивнул Крийд и приступил к работе, устанавливая пусковую установку и заталкивая первую ракету на место. Гонри был милым, и она знала, что он немного влюблен в нее. Это помогало. Он делал все, что она ему говорила, так быстро, как только мог.

— Ларкс?

— Просто наслаждается вечерним воздухом, — ответил он.

— Чего?

— Не я, леди. Танк, — фыркнул Ларкин. Он передал ей прицел. — Смотри. — Она осторожно выглянула за стену в прицел, стараясь не ударить его о верх стены. В конце концов, это был прицел Ларкина. Мастер-снайпер сделал ей одолжение, дав свой драгоценный инструмент.

Она посмотрела вниз по склону, мимо двух разрушенных стен и нескольких мертвых деревьев, белых, как скелеты, в меняющемся свете. Танк был внизу, в канаве, близко к тому месту, где он играл, словно кот с мышью, с Гаунтом и остальными, ранее этим днем. Он был полностью видим ими, но решил спрятаться в траве, опустив пушку и выключив фары. Такая поза казалась ей странной. Что-то, такое большое, не сможет спрятаться на открытой местности, но танк, казалось, притворяется, что делает именно это, как будто все, что имело значение, что ветер изменился, и его жертва почуяла его запах и сбежала.

Она могла слышать его работающий на холостом ходу двигатель. Нет… дышащий.

— Двести пятьдесят метров, — сказала она, соскальзывая назад в укрытие и отдавая Ларкину его прицел.

— Двести шестьдесят два, с боковым ветром, делающим эффективное расстояние больше на три метра и далее, — ответил Ларкин.

— В любом случае, слишком далеко для ракеты, — сказал Гонри. — Я бы не стал тратить ничего дальше ста. — Он был прав, но осторожен. Крийд возмутилась. — Кафф бы попал в него в трех сотнях, — сказала она. Она хвасталась, но не слишком. Каффран был лучшим ракетчиком в полку.

— Каффа здесь нет, — сказал Гонри. Он сказал это с улыбкой, которая заставила Крийд понять, что он был счастлив от этого факта.

— Давай еще больше фесовой жалости, — сказала она, давая ему знать место. Она включила связь. — Босс? Нам нужно выиграть немного расстояния, чтобы прикончить этого гака. Прошу разрешения подстегнуть?

— Отказано, — пришел ответ от Гаунта. — Продолжайте наблюдать.

— Но сэр...

— Тона, это большая тварь и у нее наверху пушка большого калибра. Если она решит начать стрелять, у нее есть расстояние и мощь, чтобы уничтожить нас. Не дразни ее.

— Поняла.

Послышались повторяющиеся щелчки. Ларкин, Крийд и Гонри огляделись.

Бростин играл со своей зажигалкой. — Фес, — весело сказал он, тряся ее.

— У кого-нибудь есть огонь?

Гаунт, Кёрк и Макколл вышли из мельницы.

— Могу я отдать приказ отступать? — спросил Фарагут.

— Отступать?

— На нас наступает бронетехника, — сказал Фарагут. — Мы должны отступить и перегруппироваться. Для блага миссии.

— Трон, ты напуган, — сказал Гаунт, поворачиваясь при ходьбе к молодому комиссару. Он подошел, пока они не оказались лицом к лицу.

— Нет. Как вы посм...

— Раньше, с Крийд, и сейчас… это имеет смысл. Фарагут, сколько боевых действий ты повидал?

— Я служил на Анкреон Секстусе и...

— Да, но сколько?

— Сэр, я...

— Сколько? — прорычал Гаунт. — Ни одного? Ты не видел ни одной настоящей битвы, так ведь? Ничего такого. Не был в самой гуще?

Фарагут уставился на Гаунта, так рассерженно, что его слегка трясло. — Как вы смеете сомневаться в моей храбрости, Гаунт.

Гаунт сделал шаг назад. — Святая Терра, я не сомневаюсь. Это не то, что я делаю. Я подвергаю сомнению твои человеческие качества, Фарагут. Если это внове для тебя, скажи мне! Мне нужно знать. Бояться – это нормально, но я должен знать!

Хадриан Фарагут заморгал. — Я… я еще не.. я имею в виду...

Гаунт крепко схватил Фарагута за плечо и пристально посмотрел ему в глаза. — Фарагут. Приготовься. Верь в себя, и, ради нас всех, верь в меня. Я спасу тебя. Ты веришь мне?

— Да, сэр.

Гаунт похлопал его по плечу и повернулся, убегая. — Ларкс? — воксировал он. — Что он делает?

Зверь был спокоен добрых десять минут. Зарывшись в траву, он заворчал двигателем и выбросил непроизвольный шумный выхлоп, как будто прочищал глотку.

Гром прогремел в отдалении, а затем копье молнии ударило в близлежащий холм на одну ослепительную секунду.

Со скрежетом главное орудие поднялось, а затем башня повернулась, поднятой орудие поворачивалось в сторону внезапного звука. Башня почти повернулась назад перед тем, как вернуться к переднему положению.

Двигатель взревел. Один раз, два, три.

— Фес на палочке, — прошептал Ларкин.

Желтые фары загорелись, как широко открытые глаза. Зверь врубил двигатель и рванул вперед. Он выбрался из своей канавы, как охотничья собака, и начал взбираться на склон.

Черный дым вырывался из его выхлопных труб, когда он поднимался.

— Вот и он, — сказала Крийд Гонри. — Ты почти получил свое расстояние. — Зверь забирался на склон, проделывая путь сквозь высокую, розовую траву. Он достиг стены, а стена обрушилась под грохочущими гусеницами.

— Я бы хотел оказаться где-нибудь еще, — заметил Бростин, прикуривая новую сигарету.

— Расслабься, — сказала Крийд. — Гонри убьет ублюдка. Так ведь, Гон? — Гонри взвалил трубу на плечо и ухмыльнулся Крийд.

Зверь приближался. Вторая каменная стена рухнула под ним, а дерево упало, когда оно было задето вскользь защитой гусениц машины.

— Полагаю, что сейчас самое время... — сказал Ларкин.

— Почти, — сказал Гонри, тщательно прицеливаясь. — Спокойно!

Вражеский танк заполнил его поле зрения. Гонри надавил на спусковой крючок.

Оставляя за собой густой белый дым, ракета вылетела из установки и пролетела совершенно мимо танка. Она пролетела так далеко, что любой мог бы подумать, что Гонри работает на врага.

— Что это был за фес? — заорала Крийд.

— Простите! Простите! — воскликнул Гонри. — Я думал… я хотел… я ...

— Ложись! — бросил Ларкин.

Внезапный грохочущий шум разорвал штормовой воздух. Наступающий танк стрелял из своего пулемета.

Гонри потянулся за своим ранцев и его голова испарилась. Крийд смотрела на него, когда это произошло, и это казалось, как один из фокусов Варла. Красное облачко, и хлопок, головы нет.

Безголовое тело Гонри медленно упало на землю.

Что-то сильно ударило ее в челюсть и по правой щеке. Крийд упала. Ларкин схватил ее и поставил на ноги.

— В меня попали? — пробормотала она разбитыми и кровоточащими губами.

— Ты в порядке, — сказал Ларкин. — Ты жива. Шрапнель в голову. — Куски взорванного черепа Гонри попали в нее. Она покивала головой, в знак благодарности, что Ларкин держал ее прямо, и посмотрела вниз на Гонри. Снаряд большого калибра уничтожил его голову и украсил кровью все в радиусе пяти метров.

Ошеломленная, она нагнулась и схватила фесову трубу у тела Гонри. Ремень зацепился, и Ларкину пришлось помочь ей.

— Заряди меня, — сказала она.

— Тона...

— Заряди меня!

Ларкин распахнул ранец и воткнул свежую ракету в заднюю часть трубы.

— Есть!

Она положила ее на плечо.

— Спокойно! — крикнула она.

Зверь был, всего лишь, в десяти метрах, громыхая наверх. Кафф учил ее всем фокусам. Целиться ниже, потому что ракета полетит вверх при начальном зажигании взрывчатого вещества. Укрепиться, потому что труба не ведет себя, как винтовка. Целиться в стыки, как в стыки башни/тела, например. Придать большое значение пробивной силе, и осколкам.

Это было так, как будто он стоял позади нее, наставляя ее.

Она выстрелила.

Ракета со свистом ударилась о верх башни зверя, отразилась и взорвалась в воздухе.

Крийд, внезапно, полностью простила Гонри. Это не было и в половину так легко, как казалось, или как Каффран заставлял это выглядеть.

— Заряди меня!

— Фес, Тона! — ответил Ларкин. — Я хочу уже бежать. У Броса правильная идея. — Крийд обернулась. Бростин, с емкостями, болтающимися на его широких плечах, с грохотом взбирался на холм, в деревню.

— Просто заряди меня! — сказала она.

Ларкин воткнул еще одну ракету в трубу.

— Спокойно!

Крийд выстрелила. Большой цветок огня расцвел на корпусе зверя. Он дернулся и остановился. Огонь танцевал и мерцал на его корпусе. Странный, мяукающий, всхлипывающий звук раздался от его двигателя. Он начал катиться назад.

Затем его главное орудие выстрелило. Первый снаряд пролетел прямо над Кайфером. Второй попал в верхушку мельницы и уничтожил ее. Вращающиеся лопасти оторвались и упали на двор, вращаясь и разрушаясь, пока катились, как гигантское колесо в постройки. Третий выстрел разнес нижний уровень мельницы.

Раненый, зверь остановился и стрелял по деревне Кайфер, пока она не превратилась в дымящиеся руины.

X

Далеко позади них, в уменьшающемся дневном свете, орудие зверя уничтожало Кайфер. Отряд Гаунта пробирался по пастбищу к лесу.

Когда они приблизились к своей цели, они увидели, как мерзки и тощи были деревья. Яды угнетали дерево. Призраки шли вперед, разошедшись веером и медленно продвигаясь в пустоши иссохших, перекрученных деревьев и трав захватчиков.

Позади них, яркий огонь осветил приближающуюся ночь, когда деревня прекратила существование.

Две фигуры отделились от окружающей темноты, и вышли вперед.

— Гаунт, — сказал Гаунт. — Дневная звезда?

Люди остановились и пристально посмотрели на него. Они опустили винтовки.

— Меня зовут Дакре, — сказал один, протягивая руку.

Гаунт взял ее. Он мог чувствовать кости. Он мог ощущать, как была тонка рука.

— Гереон сопротивляется.

— Типа того, — сказал Дакре. — Это, на самом деле, так?

— Да, — сказал Гаунт.

Дакре кивнул, и остальные фигуры вышли из теней. Некоторые из них были Лунатиками.

Эзра вышел вперед, чтобы страстно поприветствовать их. Они, с неохотой, отступили.

— Анкюнде, — объявил один из них. Гаунт поморщился.

— Следуйте за нами, — сказал Дакре. — Вам это нужно увидеть. — В тишине, отряд шел за Дакре два часа по тусклому лесу. Позади них гремел гром, а погребальный костер Кайфера освещал небо.

Они вошли на темную территорию леса. Деревья здесь были особенно наклоненными и деформированными. Мертвый листья покрывали темную землю.

— Мне сказали, что вы должны это увидеть, — просто сказал Дакре.

— Кто сказал? — спросил Гаунт.

Дакре не ответил. Он указывал на пирамиду из камней.

Гаунт пошел к ней. Макколл был рядом с ним.

Камни были навалены в рукотворной манере, но цель была ясна, даже в умирающем свете. Это была могила, холм для павшего.

— Ох, великий Трон надо мной, — прошептал Макколл.

Он увидел надпись. Она была вырезана на камне в центре пирамиды.

— Фес, — прошептал Гаунт, когда прочитал то, что увидел Макколл.

Надпись была простой.

Маквеннер.