Брошенная жена или я не твоя

Глава 8

То ли от того что я действительно истосковалась по какому-то делу, то ли от того, что я, наконец, обрела свободу и новых друзей, первое время все что происходило со мной на этой маленькой уютной ферме вызывало у меня неизменный восторг. Цветы, которыми изобиловала эта долина, фермеры собирали и делали из бутонов невероятно дорогое и ароматное вино. Это был очень кропотливый, но не лишенный очарования труд. Бутон нужно было сначала аккуратно срезать со стебля, потом продавить его определенным образом, избавив от сердцевины — она шла на изготовление лекарственных настоев и духов. Затем цветы полгода настаивались в специально подготовленном растворе. Были еще какие-то действия, но этим занимались другие работники, поэтому я в них особенно не вникала. Всего на этой ферме обитало вместе со мной девять человек: хозяева белого домика — среднего возраста подвижная разговорчивая женщина Зола и ее степенный добродушный муж — дядюшка Кеасир. Главный садовник — крупный улыбчивый парень-верзила Табрис. В его чертах не было той утонченной породистости, что отличала дворян этого мира, но его лицо было так добродушно и просто, что привлекало одной своей естественностью. Задача Табриса состояла в том, чтобы следить за здоровьем цветов на огромной части долины и отпугивать хищников и птиц. Мы же, остальные обитатели фермы, помощники садовника, занимались только сбором цветов и их подготовкой. За это отвечали четыре девушки: я, рыжеволосая Яса, хохотушка Авила, задумчивая Лилла и два брата Камиль Раздан и Гермал Афен. Это была прекрасная не тяжелая работа в море цветов, а по вечерам мы все устраивались перед костром на дворе смотрели на звезды, пели песни и пили вино. О такой жизни я мечтала с того самого дня, как устроилась в поместье.

Первым же вечером когда я появилась в милом домике, один из двух братьев младший серьезный черноглазый Камиль не спускал с меня глаз там у костра. Я же, опьяненная усталостью и вином, оглушенная расставанием с Лиоданом и не заметила его особенного внимания, если бы Яса по-свойски не толкнула меня под бок, и, смеясь, не шепнула, что, кажется, парень влюбился. Тогда это забавная мысль не показалась мне серьезной, но уже на следующее утро парень первый вызвался обучить меня особенностям работы с цветами, и я, наконец, смогла его внимательно изучить. Простое, но очень открытое лицо всегда выражало серьезную сосредоточенность и терпение. Парень редко улыбался и смотрел на все с такой задумчивой внимательностью, будто постоянно решал какую-то сложную задачу и никак не мог добраться до ответа. И когда он объяснял мне как работать с цветами, как срезать их и как вынимать сердцевину, весь его вид был настолько значителен, что я заливисто рассмеялась. Это море цветов, солнце, серебряное небо и благоухание, которое проникало во все поры, не располагали к унынию. Садовник испуганно взглянул на меня и вдруг покраснел и смутился, его крупные руки стали нервно сминать бутон, который он до этого бережно держал в руках. Я, заметив его смятение, осеклась и сама смутилась своей бестактности, мне тут же вспомнились слова Ясы, небрежно брошенные вчера. Я решила осторожно проверить теорию девушки, и как бы желая поддержать разговор, спросила. — Камиль, а у тебя есть девушка? Не скучно тебе здесь работать? — Я пытливо взглянула на парня, он так же прямо ответил на мой взгляд и без обиняков тут же предложил мне стать его девушкой.

От подобного напора я растерялась еще больше, и, кажется, тоже покраснела. Вот о чем я не думала, сбегая от Энгера Ди Госнира, так о новых отношениях. Я опять взглянула на парня, невольно сравнивая его со своим мужем и поймала себя на мысли, что мечтаю вновь заглянуть в те грозовые, острые глаза мага, которые привиделись мне однажды почти в полусне. Я вздохнула, парень неправильно истолковал мою задумчивость, начав пояснять мне, что он меня не обидит и даст время подумать. Я кивнула и обещала подумать, понимая, что пока мое воображение не отпускает образ ненавидящего меня мужчины, я никому не смогу доверить свое сердце. Взяв парня за руку, я провела пальцем по его сильной ладони и забрала из его рук измученный уже цветок, но может, мне стоит дать ему шанс и это поможет нам обоим?

С этого дня он всегда работал недалеко от меня и всячески оказывал мне знаки внимания. Я не поощряла, но и не отталкивала его от себя. Мне не было неприятно его внимание, его искренность подкупала меня, однако, мне все равно было неудобно обманывать его. В этом мире не существует разводов, а я замужем за другим. И чем больше я об этом размышляла, тем сильнее понимала, что нужно бежать дальше — нельзя оставаться здесь надолго.

Я начала осторожно задавать Камилю осторожные вопросы. Так как он всегда работал рядом, мне было удобно под видом разговора выяснить как добраться до соседнего городка и можно ли обычному человеку пересечь границу. Для того чтобы лучше скрыть свои следы, я решила отправиться в соседнее королевство. Несмотря на всю мою осторожность и попытки скрыть правду, через восемь дней после того как я поселилась на ферме, Камиль Раздан вдруг прямо спросил меня, обращаясь ко мне моим новым выдуманным именем:

— Иви, ты замужем? — Мое сердце похолодело и провалилось куда-то в желудок. По моему смятению парень все понял и помрачнел еще сильнее. Я беспомощно смотрела на него, ожидая объяснений, наконец, он поднял на меня решительный взгляд и пояснил: — Когда мы с братом выходили из мужской купальни, мы случайно услышали разговор девушек. Они сплетничали о том что ты никогда не умываешься вместе со всеми, купаясь, когда все уже спят. Конечно, может ты скрываешь какие-то шрамы на теле, но учитывая черты твоего лица, я считаю что ты аристократка, сбежавшая от мужа.

Я закрыла лицо руками. Спорить с ним не имело смысла, поэтому я просто ждала что он скажет дальше. Парень осторожно обнял меня и продолжил. — Не бойся, я никому не скажу и с купанием тебе помогу, будешь купаться в мужской купальне, а я буду сторожить. Ты поэтому не согласилась начать встречаться со мной?

Я по-прежнему молчала, что я могла ему ответить? Парень сжал руки сильнее, так, что я, наконец, взглянула на него. — Он твой муж бил тебя? Издевался над тобой? — Спросил он изменившимся голосом.

Я ощутила как пересохло мое горло и с трудом произнесла.

— Нет, не бил, но он, он, в общем, он просто… — Что сказать? Не любит меня? Бросил меня? Я вздохнула. — Он просто тиран.

Парень помрачнел еще сильнее. — Можно теперь я буду тебя защищать?

От страха мой голос осип еще сильнее. — Понимаешь, он аристократ, я опасаюсь…

Парень, погладив мои волосы, продолжил. — Ты опасаешься, что он найдет тебя?

Я просто кивнула.

— А тот парень с которым ты прибыла, он кто?

— Просто друг, — ответила я теряя последние силы и пытаясь освободиться из его объятий. Парень не стал настаивать и тут же отпустил меня, я села на землю и начала нервно обрывать лепестки с ближайшего цветка.

— Что теперь будешь делать?

— Нужно уходить с этой фермы, тот парень, твой друг, он знает где ты и может сообщить о твоем местонахождении?

— Да нет, — начала я — ….он не станет.

— Мы не будем рисковать. — Решил и за меня и за себя Камиль, я поежилась. Что-то он больно азартно взялся за мое спасение и меня это уже начинало пугать.

Всю следующую неделю Камиль Раздан действительно готовился к нашему уходу с фермы, я отметила что он собирает еду и одежду, подготавливает кое-какие карты, спорит о чем-то с братом. На самом деле я не собиралась бежать с ним, исступленная напористость парня меня начала нервировать. Он все чаще с развязной собственностью пытался меня обнять и в его взгляде я угадывала все большее нетерпение и даже злость. Нет, как только мы останемся с ним наедине, он не остановиться на объятиях, понимала я и потихоньку составляла свой собственный план. Из сдержанного и молчаливого парня он на глазах превращался в одержимого мной мужчину. Да, не об этом я мечтала, когда искала свободу.

Сама готовить продукты я не могла, потому что Камиль неотступно следил за каждым моим шагом. Умываться в мужской купальне я отказалась, опасаясь его общества и стала заходить в купальню только с девушками и выходить с ними, опасаясь оставаться одна. Печать брака все равно была постоянно покрыта скрывающей мазью, и я никогда не мочила ее, так что кто мой муж определить по особым символам рода на ней было невозможно. Так как я все равно собиралась бежать, мне уже было все равно, знают ли они мою тайну или нет. Я сказала им что это мелкий купец из соседнего города, отказавшись отвечать на другие наводящие вопросы. Спать одной мне тоже было неуютно, я опасалась что однажды ночью Камиль просто сломает хлипкий замок на двери поэтому я, соврав что иногда хожу по ночам и могу навредить сама себе, попросила перенести мою кровать в комнату Ясы. Общительная девушка сразу согласилась, желая выпытать у меня подробности моего побега от мужа и одновременно рассказ о моем романе с Камилем. Я терпеливо улыбалась ей и старалась уклониться от обоих вопросов, а когда совсем становилось невмоготу, выдумывала первое, что приходило мне в голову.

Еще через несколько дней опять же под предлогом своей ночной болезни хождения во сне, лунатизм на этой планете не был известен, и я не могла иначе назвать свой недуг, я попросила добрых хозяев сонные травы. Потом с помощью Ясы я два дня их настаивала. План мой был прост и незамысловат, но ничего больше я придумать не могла, я собиралась когда все будет готово прийти ночью к Камилю в комнату с вином, уже разбавленным сонным настоем и предложить ему выпить под предлогом, что меня волнует наш побег. Когда он уснет, забрать всю заготовленную парнем еду и одежду, вывести из загона своего питомца и сбежать. С собой я собиралась набрать амулетов, которыми Табрис, главный садовник, отпугивает хищников. Я думала что он хранил их в своей комнате, а значит я должна была как-то украсть парочку днем, когда все были на работе в поле. Как раз на днях Табрис должен отправиться с дядюшкой Кеасиром за продуктами в город, значит он не должен заметить пропажи до своего возвращения. Каждый месяц главный садовник закапывал амулеты, наполненные слабой магией в землю, для того чтобы хищники, почувствовав магию, не подходили к нашей ферме. Все должно было получиться, но одного я все таки не рассчитала.