Бунтарка и чудовище

Глава 2

Мэй

Я изо всех сил стараюсь сохранять нейтральное выражение лица. Кадзуо застал меня врасплох, и не потому, что он весь в крови. Конечно, я не привыкла видеть людей в таком виде. Мой отец пытался в какой-то степени оградить меня от этой части своей жизни.

Он не то, чтобы скрывал это, но и не тыкал мне прямо в лицо. Я знала, что происходило в гигантском флигеле на заднем дворе нашего дома, но на отце никогда не было крови, когда он возвращался в дом. Но если бы мне пришлось гадать, я сильно сомневаюсь, что мой отец когда-либо марал руки.

Меня еще больше застало врасплох то, каким чертовски сексуальным был Кадзуо, когда он появился в поле зрения. Я думала, что он будет возраста моего отца, с седеющими волосами и, возможно, брюшком, которое он пытался скрыть за своими дорогими пиджаками. Именно так выглядят многие высокопоставленные мужчины из других семей, с которыми имеет дело мой отец. Таков был мой опыт. Солдаты обычно были моложе и в хорошей форме. Вот кого напоминает мне Кадзуо. Но все же он излучает силу и уверенность, которых обычно не увидишь у людей его возраста.

Этот мужчина огромен, даже по американским меркам. Держу пари, я едва достаю ему до середины груди. Грудь, покрытая мощными мышцами. Я не могу отвести от него глаз. Они продолжают блуждать по каждому дюйму его тела, останавливаясь, когда я добираюсь до его больших ладоней. Почему я не могу перестать пялиться на его покрытые кровью руки? Они массивные. И на них нет обручального кольца.

Держу пари, он мог бы свернуть кому-нибудь шею одной рукой. Я гарантирую, что для него это было бы так же просто, как сломать ветку. Мои мысли начинают блуждать, как это обычно бывает, я задаюсь вопросом, почему мой отец никогда не предлагал мне Кадзуо в качестве мужа, когда он делал это с несколькими другими мужчинами, находящимися у власти. Может быть, он и предлагал, а Кадзуо отказался. Эта мысль немного портит мне настроение.

— И? — Я облизываю губы, когда он не отвечает. — У меня ведь есть комната, верно? Может быть, в домике у бассейна? — Это было бы так круто. Обзавестись собственным жильем. Куда-нибудь, где мне не нужно беспокоиться о том, что за каждым моим шагом следят.

— Разве ты не должна быть в коллеже или что-то в этом роде? — Спрашивает Кадзуо. Кузи извивается в моих руках. Думаю, он боится большого парня.

— Я не хотела поступать в университет, и меня выгнали из моей последней школы-интерната. — Я закатываю глаза. — Я закончила обучение онлайн.

— Выгнали?

— Ага. — Я гордо улыбаюсь самой себе. Нелегко получить пинок под зад, когда ты дочь Хидео Накамуры.

Школа была ужасной. Было невозможно завести друзей. Все игнорировали меня. Однажды вечером я наконец смогла выяснить причину, по которой я никому не нравлюсь, у своей соседки по комнате, когда она застала меня в слезах. Она сжалилась надо мной. Она объяснила, что дело не в том, что я им не нравлюсь. Их родители сказали им держаться от меня подальше. Я не могла их винить. Не с моей фамилией. Мой отец может быть страшным человеком.

— Почему? — спрашивает он, делая шаг вперед, выглядя заинтригованным.

— Покажи мне домик у бассейна, и я тебе расскажу. — Клянусь, его глаза расширяются от удивления, но он быстро скрывает это.

— Ты думаешь, что можешь торговаться со мной, малышка? — Тпру. Дрожь пробегает по моему телу от его сурового тона.

Я пожимаю плечами и пытаюсь сохранять хладнокровие.

— Ты не останешься в домике у бассейна.

— Почему нет? — Я фыркаю. Его взгляд опускается к моим губам. Я думала, что они были такими раньше, когда я облизывала их. Я вспоминаю свою мачеху и то, как она ведет себя, когда чего-то хочет от моего отца. — Что, если я хорошая маленькая девочка? Я выпячиваю нижнюю губу. — Можно я тогда останусь в домике у бассейна?

— Нет. — Он рычит.

— Ты рычишь как оборотень. — Я смеюсь, но Кузи дрожит в моей руке. — И не пугай моего малыша, ты, большое чудовище. — Я прижимаю его к себе подбородком. — Все хорошо. Он гигантский плюшевый мишка. Он не причинит тебе вреда, — пытаюсь я успокоить его.

— Гигантский плюшевый мишка? — Кадзуо ворчит себе под нос. Он массирует виски, как будто у него от меня болит голова. Моя мачеха всегда так делала, когда сердилась на меня.

— Я говорю ему это, чтобы он не боялся, — шепчу я.

— Иди за мной, — приказывает он, прежде чем подняться по одной из двух изогнутых лестниц. На самом деле она очень аккуратная. Они обе поднимаются и встречаются посередине наверху. Я стою. Он не понимает, что я не следую за ним, пока не проходит половину пути.

— Я не собака, — резко говорю я. Я не уверена, что на меня нашло. Возможно, это был комментарий маленькой девочки. Теперь я проверяю границы.

— Нет, конечно, это не так, но если ты хочешь комнату, тебе лучше поднять свою маленькую задницу вверх по лестнице.

Решив, что я достаточно потрудилась, я поднимаюсь по лестнице, но иду с другой стороны. Он что-то бормочет себе под нос и встречает меня наверху.

— Возьмите ее вещи, — говорит он двум мужчинам, стоящим по стойке смирно у входной двери.

— Спасибо, Рицу и Кен. Вы оба само совершенство, — говорю я двум мужчинам.

Взгляд Кадзуо пронзает меня. Я думаю, он собирается сказать мне, чтобы я не разговаривала с его людьми. Мне не разрешалось разговаривать с людьми моего отца, кроме как задать несколько вопросов. Они все изо всех сил старались игнорировать меня. Что касается Рицу и Кена, то они были вежливы со мной, пока я ждала Кадзуо, и даже назвали мне свои имена, когда я спросила.

Я должна признать, что у меня немного кружилась голова от разговора с ними. Мне никогда не удавалось поговорить с мальчиками или мужчинами. В школе-интернате, которую я посещала, были только девочки. Всякий раз, когда у меня появляется возможность поговорить с кем-то противоположного пола, я волновалась. Всю свою жизнь я хотела парня. Моя мачеха настаивает, что я помешана на мальчиках. Я ничего не могу с собой поделать. Мои лучшие друзья появились из книг, и я обожаю любовные романы. Так почему бы не добавить к этому еще и парня?

Как бы ни было забавно разговаривать с двумя мужчинами и водителем, с которыми я познакомилась, когда мой самолет приземлился в Штатах, ни один из них не подошел ни по одному моему пункту, которые я написала для своего будущего парня. У меня есть очень конкретный список. Я дополню его, когда доберусь до своей новой комнаты. Определенно нужно включить гигантские руки.

— Сюда. — Он жестом показывает мне идти впереди него. — Налево от тебя. — Дом огромный. Я предполагаю, что одна сторона ведет в покои Кадзуо, а другая — в крыло, где останавливаются гости.

Когда мы подъехали к высоким железным воротам поместья, их охраняли пятеро мужчин. Насколько я могла судить, все поместье окружено гигантской каменной стеной. Это место — крепость. Я думаю, дом может быть больше, чем у моего отца.

— Твоя спальня на другой стороне дома? — Я заглядываю в коридор справа. Он выглядит так же, как и слева. Стены увешаны произведениями искусства и красивыми деталями.

— Оставайся на этой стороне, — говорит он, не отвечая на мой вопрос. Я иду по длинному коридору, минуя несколько дверей. В конце две большие двойные двери. Я предполагаю, что они ведут в главную спальню. — Справа от тебя. Ты займешь ту комнату. — Это последняя дверь перед двойными дверями.

— Что насчет той комнаты? — Я указываю на двойные двери. — Бьюсь об заклад, в этой комнате есть огромная ванна для купания.

— Есть, но это моя комната.

— О.

— Я собираюсь принять душ. Устраивайся. — Он открывает мою дверь, но отступает назад. — Заходи, Мэй.

То, как мое имя слетает с его языка, заставляет меня кивнуть в знак согласия и зайти в свою спальню. В ту же секунду, как я это делаю, он берется за ручку и закрывает за мной дверь.

— Эй! — Я хватаю ее и пытаюсь открыть, но ручка не поддается. — Какого черта? Ты ублюдок! — Кричу я через дверь. Когда Кузи извивается у меня на руках, я перестаю кричать.

— Я вернусь за тобой позже, — говорит он через дверь. Я хочу закричать еще громче, но не делаю этого из-за Кузи. Я не хочу пугать его еще больше, чем уже есть.

Я смотрю на запертую дверь. Если Кадзуо думает, что может держать меня взаперти в моей спальне, он узнает, как и мой отец, чем ему это обернется.