Буря (СИ)

Глава 24. Глубина чувств

Норман привязал Элену к кровати, распластав ее тело в форме буквы Х. Под живот и бедра он положил ей подушки, чтобы приподнять ягодицы вверх. Девушка стонала в ожидании его дальнейших действий, но в этот момент в дверь постучали.

— Лежи тихо, – шепнул ей Норман. – Я обязательно вернусь, а ты меня подожди, никуда не убегай, – на этих словах он издевательски хохотнул. Элена повернула голову в его сторону.

— Развяжи меня, – попросила она.

— Тебе точно больше понравится ждать меня так, – Норман вставил в ее дырочку среднего размера вашнирский прибор для утех. Элена возбужденно вздохнула, принимая его в себя и завозилась на подушках.

Мужчина надел халат, закрыл спальню и пошел к двери.

За ней его ждал Алкид.

— Ты не один? – Алкид кивнул головой на халат, из-под которого торчали голые ноги Нормана.

— Да, но она очень терпеливая и подождет меня столько, сколько нужно, – усмехнулся тот.

— Связана?

— Да, – Норман улыбнулся, отдавая должное такой прозорливости, и проводил брата в гостиную, предлагая присесть. Вести в кабинет не было смысла. В последнее время там было страшно находиться ему самому. На столе из редкого и дорогого дерева стояли ящики с инструментами, полки были завалены бумагами, которые Норман собирался обязательно просмотреть, перед тем как уничтожить. И все дела он откладывал на потом каждый раз, когда видел Элену.

— Это из-за нее ты прибрал к рукам первый этаж? – спросил Алкид.

— Я еще не знаю, но мне вдруг подумалось, что я мог бы проводить вечера с кем-то своим. Ну не только с семьей. А ужинать в гостиной, заставляя слуг носить сюда еду, мне не нравится.

— Рано или поздно мы все захотим что-то свое, – Алкид представил, как его дом режут будто праздничный пирог на узкие двухэтажные кусочки для каждого из его младших родичей и Айрину. «Если она доживет до этого времени», – с болью подумал он.

— Я пришел как раз из-за девушки, которую ты здесь держишь.

Норман удивленно приподнял бровь.

— Боюсь представить, зачем она тебе вдруг понадобилась. Если это что-то…

— Погоди, Норман. Перед тем как ты заподозришь меня в странных фантазиях… хотя чем я могу тебя удивить? – они оба засмеялись, – выслушай меня.

— Хорошо, я оставлю свои мысли при себе, – Норман внимательно посмотрел на брата.

— Сахана сбежала. Ушла с Лией в дом исцелений. По моим подсчетам они вечность туда добирались по пояс в снегу.

Норман удивленно уставился на брата.

— Дело не в нашей с тобой небольшой проделке в подвале, как ты мне сказал.

— Да? Она раскопала что-то еще?

— К сожалению, да. Она считает, что я приложил руку к ее продаже в рабство, если не я, то Сафрос. И сейчас оплакивает свою жизнь, – Алкид опустил голову, будто стряхивая с себя эти мысли.

— У вас с Сафросом были причины похищать именно ее? – удивился Норман.

— Да. Я сначала не мог понять, как вообще так вышло, что у нее появились сомнения. Я видел, что последние недели происходит что-то не то. Выходит, история с Лией вышла нам боком совсем с другой стороны.

— Ну да, сначала благодарные вашниры рассказывают ей о тонкостях работорговли, потом она сопоставляет это со своей историей…

— Я дал ей неделю, чтобы она смирилась и все стало как раньше, – сказал Алкид.

— Почему силой не решил? – Норман округлил глаза. – Я же говорил ей, что ничего не меняется от этих бесполезных знаний.

— Я и так слишком много нарешал, – сокрушенно произнес Алкид. – Слишком спешил. Мне казалось, что я ничего не буду чувствовать, просто сделаю так, как мне выгодно. Все получилось, Я только не учел, что мне будет не все равно. И теперь пожинаю плоды.

— Я не понимаю, что ты такого ей сделал, – Норман раздраженно покачал головой. – Нарядами слишком сильно закидывал или чересчур много почестей оказывал? Если ее забрал Сафрос – то ты вообще не должен за это отвечать. Наш отец, как ты говоришь со смерти твоей матери, а я так вовсе его только таким знаю, – эгоист и манипулятор. Ты, кстати, в него пошел.

На последних словах Алкид недовольно сверкнул глазами:

— Тебе кажется, что я недостаточно зол? Или то, что я сдержался с любимой женщиной, ты принимаешь за слабость?

Норман взял два бокала и налил брату выпить.

— А кто сказал, что ты сдержался? – ухмыльнулся он. –Ты дал время, а не свободу, насколько я понимаю. Если она не смирится, то я ей не завидую, зная твой гнусный характер.

Алкид покачал головой:

— Все зло, которое я мог ей причинить, уже сделано. И я жалею. Очень жалею, сильнее, чем ты в состоянии представить. Я не хочу по истечении срока прибегать к насилию. Не с ней.

Норман с удивлением слушал брата и сменив тон произнес:

— Но она тебя любит. Это очевидно даже мне. Она простит.

— И все же мне придется начинать все заново. Я не могу к ней пойти и схожу с ума от неизвестности. Твоя женщина сидит без дела – предложи ей поработать в доме исцелений. Ничего сложного – принести продукты, помочь с обедом, убраться. Но вечером она должна рассказать мне все, что видела и слышала.

Норман кивнул.

— Рад буду помочь, но любая служанка в доме справится получше.

— Они не будут доверять присланным мной слугам, – хмыкнул Алкид. –А к твоей барышне у Саханы симпатия, как к подруге по несчастью.

— Я спрошу ее. Я так понял, что она не очень любит работать. Это совершенно не ее сильная сторона.

— Но сильная сторона при этом определенно есть, – Алкид подмигнул брату.

— Безусловно, – с непередаваемым выражением ответил Норман.

— Будет очень неплохо, если она скажет, что ты держишь ее здесь на своих условиях. И Сахана, и Лия должны сочувствовать ей и считать, что она одна из них.

— Почему же ты думаешь, что это не так? – поинтересовался Норман.

— Потому что я знаю, что она сама вернулась к тебе, – ответил Алкид, на глазах становясь серьезнее. –И меня это несколько удивляет. В случае с тобой – неожиданный поворот. Я даже навел справки и был удивлен, что, оказывается, все добровольно и даже без шантажа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Младший брат фыркнул:

— Тебе кажется, что женщина может быть со мной только по этим причинам?

Лицо Алкида приняло то выражение, которое было хорошо знакомо Норману.

— Конечно же нет! – отрицательно покачал головой его собеседник. –Я совсем забыл, в основном женщины терпят тебя за деньги.

Издевка достигла цели.

— И ты еще смеешь обижаться, когда я сравниваю тебя с папашей, – вздохнул Норман, понимая, что конфликт надо замять на корню. Алкид здорово нервничал, и поджигать фитиль его гнева было просто опасно, но слова сами слетали с языка. –Я сделаю, что ты просишь. Элена будет следить за твоей рабыней. Но мой тебе совет, вместо того чтобы сверкать глазами и выливать весь запас злого сарказма на меня, просто покажи свой характер Сахане. Как есть. Думаю, что она после этого научится себя вести и станет тихой как мышка, раз уж даже на мне работает.

Алкид поднялся с кресла. Он немигающим взглядом смотрел на брата несколько мгновений. Норман даже через ткань сорочки видел, как переливаются вашнирские камни его амулета.

— Вот так к ней и иди. Именно с таким лицом, – заржал Норман, игнорируя холодок страха, тянущийся по ногам и спине. –Хочешь дам тебе плеть пожестче, у меня как раз одна без дела валяется?

Алкид выдохнул и сел. Придвигая к себе очередной наполненный братом бокал.

— Неплохо, – отметил он. –Считай, что отшутился. Не буду дальше портить тебе вечер, развлекайся. Завтра сделаешь, как я приказал.

— Буря все еще бушует, – заметил Норман.

— Она утихнет с рассветом, – покачал головой Алкид. – Уже к обеду я сам расчищу дорогу к дому исцелений – слуги даже с техникой до ночи провозятся. Будь готов тоже для вида пойти со мной – чтобы не показалось что я работаю слишком быстро. Так что путь будет, но только, к сожалению, не для меня.

Алкид оставил брата и пошел к себе в кабинет. Там он тщательно проверил полки и бумаги. Отобрал несколько листов и писем. Некоторые сложил в ящик, запечатал магией и взмахом руки скрыл тайник от посторонних глаз, с остальными пошел в спальню, чтобы бросить их в пламя камина. Время избавляться от старого и обзавестись новым. Он вернулся за стол и сел писать письмо отцу.

***

Норман вошел в спальню и залюбовался видом привязанной девушки. Элена услышала его шаги и повернула голову.

— Ты не очень торопился, – сказала она.

Норман присел на край кровати и очертил пальцем ее розовые губы.

— Уверен, что в этот раз ты ждала меня особенно сильно.

Его пальцы оказались на ее шее и двинулись вдоль позвоночника, довольно больно впиваясь в кожу ногтями. Элене нравилась такая ласка.

— Еще, – выдохнула она и мужчина повторил действие теперь уже двумя руками, оставляя на ее спине длинные розовые полоски.

Наконец его рука проникла между ее ягодиц, вытаскивая вашнирскую игрушку, влажную от ее соков.

— Тебе понравилось, – удовлетворенно хмыкнул он, вставляя предмет обратно и двигая его в медленном темпе. Элена вскрикивала и от удовольствия и сжимала пальцами простынь.

Норман остановился.

— Продолжай, пожалуйста, – взмолилась девушка. –Хочу еще.

Мужчина усмехнулся.

— Сначала кое-что другое, – он взял плеть и мягко провел полосками тонкой кожи по ее лицу. Страх на секунду промелькнул в ее глазах, сменяясь желанием. – И постарайся не выронить игрушку – если это случится, то я прибавлю еще 15 ударов.

Первые мягкие удары Элена приняла, как ласку. Ее тело впитывало в себя легкую боль, чтобы разлить ее по телу уже огнем возбуждения. Норман подождал, когда ее попка станет равномерно розовой.

— Элена, старайся расслабиться, – предупредил он. –Сейчас будет жестче.

Ответом ему был испуганный взгляд.

Она вскрикнула только после третьего сильного удара – на первых двух дыхание перехватило. Мышцы сжались, но девушка вспомнила совет Нормана и смогла их расслабить перед пятым касанием плети. Норман уменьшил темп и давал ей время, чтобы она прочувствовала как боль отступает, затем только наносил следующий удар. На ее ягодицах загорались яркие полосы от кожаных хвостов и набухали ровными и красивыми мазками. Элена кричала, высокой нотой отмечая момент удара и глухим стоном провожая боль. Стоны стали чаще, девушка расслабилась, немного двигаясь в такт ударам плети. Норман попадал по свежим следам, но теперь Элену это только возбуждало. Боль унесла ее куда-то дальше. Она пылала, расплывалась, растворялась, замирая и расслабляясь бесконечное количество циклов.

Норман отбросил плеть, вытащил из нее игрушку и вошел. Его пальцы легли на ее красную попку, покрытую полосками. Кожа была горячей и очень нежной. Норман сжимал ее, вызывая крики девушки. Через некоторое время эта поза ему надоела, и он отвязал Элену, чтобы уложить ее на спину.

— Возьми себя за щиколотки, подтяни ноги выше и держи так, – приказал он, снова входя в нее. Рукой он захватил ее волосы и оперся ей о кровать, не давая шевелить головой. Элена сходила с ума от страсти, плохо владея своим телом, поэтому опустила ноги и Норман легонько шлепнул ее по щеке.

— Держи, – повторил он, возвращая ее в прежнюю позу. Ответом ему стал глухой и продолжительный стон девушки. Она, не отрываясь смотрела на него, рот приоткрылся, и он вошел в него сразу двумя пальцами. Элена выгнулась навстречу новой фрикции, и волны удовольствия побежали по ее телу. Она уже не держала никакой позы, двигаясь вслед за более сильным чувством и кричала, не реагируя на внешние раздражители. С этого момента все, что делал с ней Норман, уводило ее дальше и дальше за грань ее предельного наслаждения.

Мужчина вышел из нее, притянул за волосы к своему члену и вошел в рот. Элена упиваясь каждым сантиметром этого большого органа, принимала его. Удовольствие, написанное на ее лице, сводило Нормана с ума.

— Посмотри мне в глаза, – приказал он. И она подняла на него свои сумасшедшие, огромные, будто бы невинные глаза с широкими черными зрачками. Член Нормана напрягся, вздрогнул и излился в ее рот.

— До капли, Элена, – хрипло простонал мужчина, с восторгом наблюдая как она подчиняется и этому приказу.

Норман сгреб ее в объятия и прижал к себе.

— Ты никуда отсюда не уедешь, – прошептал он ей на ухо. – Я хочу, чтобы ты осталась.

— Ты передумаешь, – неожиданно грустно ответила она.

— Нет, моя сумасшедшая. Не передумаю. Даже если окажется, что твой отец хочет золота по количеству твоего веса, я найду, – беззаботно отозвался Норман.

— Столько золота? – шокировано прошептала Элена.

— Или столько золота, или управу на твоего отца, – рассмеялся мужчина, прижимая ее к себе. – Я еще сам не определился. Знаю только, что ты мне нужна больше чем на месяц, – добавил он, целуя ее в чувствительное место между виском и ухом.