Буря (СИ)

Глава 3. Первые шаги

К ужину Сахана вышла с вернувшимся чувством собственного достоинства. Она убрала воспоминания о Нормане, как происходившие не с ней, а с незнакомой дикаркой в дальний угол сознания, изменив на них взгляд с участницы до наблюдателя.

Остаток дня она провела в своих комнатах, принимая ванну, укладывая волосы, выбирая наряды и подчеркивая косметикой губы и глаза. Сейчас на ней было изумрудное платье до колен, расшитое по низу цветочными узорами, волосы цвета светлого дерева она пустила по плечам мягкими волнами. Теперь, когда они снова сияли, легче было смотреть на себя в зеркало. Глаза стали глубже и больше, губы Сахана подвела естественным цветом, подчеркнув их пухлость и форму. Даже ошейник теперь смотрелся на ней как специфическое колье, хотя сама мысль о нем вызывала в рабыне отвращение, тоску и тревогу.

Женщина утром позавидовала ухоженности Айрины, а теперь завидовать было впору сестре хозяина. Сахана понимала, что занимает в этом доме низшее положение. Но принимать это было легче, когда она сама знала себе цену.

Сахану позвали к ужину, но она не спешила спускаться. Теперь она ждала момента, когда мужчины будут стоять в холле, чтобы эффектно появиться на лестнице. Легкими шагами, будто бы в собственном доме на вечеринке в свою честь она прошла по деревянным ступеням, понимая, что в эту минуту взгляды четырех мужчин прикованы именно к ней. Разговор оборвался. В наступившей тишине Сахана поприветствовала хозяев дома, скромно опустив взгляд:

— Всем, добрый вечер.

Алкид предложил ей руку, чтобы спуститься с нижней ступеньки. Она коснулась его натруженных пальцев со следами черной краски и пошла вместе с ним к столу. Взгляд Нормана неуклонно следовал за ней. Девушке стало неуютно. Она на мгновение пожалела, что так привлекла внимание.

Все сели за стол на те же места, что и утром, видимо здесь так было принято. Василь положил себе на тарелку здоровенный кусок мяса, налил всем по бокалу вина, а себе крепкой настойки и заговорил.

— Алкид, твои поставщики меха пытались обмануть нас, предлагая перетянутые шкуры. Я сторговался с ними за полцены и нашел новых с товаром получше. Комнаты для исцеления будут готовы буквально завтра, правда без мебели. Рабочие уже вынесли мусор, вычистили помещение и сложили кучу старого барахла на чердаке дома. Жаль, что мы уже не дети, я с удовольствием бы там порылся, вместо работы с недалекими людьми, постоянно неумело хитрящими. Думаю, что завтра нам с нашим лекарем стоит прогуляться туда и заняться мебелью на ее вкус, – он выпил свой напиток залпом, не дожидаясь, когда к нему присоединятся остальные и продолжил. – Кстати, Сахана, ты просто сияешь будто солнце, если бы я не отметил расстояние между твоих бровей, посадку глаз и форму черепа, то подумал бы, что за столом совсем другая женщина – моложе и красивее. К счастью, я довольно наблюдательный.

Все сидящие за столом с ужасом посмотрели на Василя, который сидел с абсолютно ровным лицом, а затем на Сахану, которая самым неприличным образом рассмеялась в полной тишине, без всяких попыток закрыть рот рукой.

— Между прочим, – сквозь смех проговорила она. – У меня очень обычное лицо, форма черепа и посадка глаз довольно характерны для рагласиан женского пола. Я бы на твоем месте сделала акцент на форме подбородка и довольно тонкой переносице, – когда Василь снова смерил взглядом ее лицо и одобряюще кивнул, Сахана еще раз взорвалась смехом, теперь утонувшем в дружном гоготе мужчин.

— У свиней тоже все хорошо, хозяин, – подал голос Норман, пользуясь веселой атмосферой, установившейся за столом. – Они сказали, что я великолепно убрал их навоз и своевременно заметил проблему в утеплении свинарника. Еще бы немного и наши запасы мяса померзли и заболели бы.

Алкид внимательно посмотрел на его хитрое лицо и кивнул:

— С завтрашнего дня все же займись счетами, я не могу позволить тебе заниматься физическим трудом в то время, как мне нужна помощь на производстве. Сегодня все прошло не лучшим образом. На складе путаница, отгрузку пришлось проводить под моим личным контролем. Сопровождать товар в этот раз поедет Марк, а ты пригодишься мне здесь. Но не забывай – работаешь бесплатно, пока я продолжаю на тебя злиться.

Норман кивнул с довольным видом.

Марк же просто смотрел на Сахану изучая ее красивое лицо. Южанка заставляла его кровь течь быстрее, он думал о том, было ли у нее с его братом что-то или еще нет, а если было, то как. Впрочем, после тяжелого рабочего дня эти мысли хоть и занимали весь разум юноши, но никак не влияли на его волчий аппетит. Он склонялся над тарелкой и хватал огромные куски пищи, почти как дикарь, на что Айрина привычным жестом прикасалась к его руке, напоминая о правилах поведения за столом. Но Марк давно понял, что блистать этими навыками ему предстоит в кругу волков, медведей, диких и работяг, поэтому на одергивания сестры реагировал слабо.

Сахана с удовольствием пила вино и после второго бокала немного расслабилась, слушая как мужчины рассказывают Айрине важные новости за день. Ей было это не интересно. Она просто наблюдала за обстановкой, пропуская смысл беседы мимо ушей, полностью погрузившись в свои мысли. День выдался непростой, усталость постепенно наваливалась на женщину грузной тяжестью. Так что она не замечала, как Алкид смотрит на нее.

А он думал, что совсем упустил из вида ее красоту, жалел, что с ней пришлось так поступить. Ему было почти стыдно. Если бы она сразу была бы такой, то был риск, что он снял бы с нее цепи, извинился, освободил от своей власти и начал ухаживать, невзирая ни на какие планы. С другой стороны, освободи он ее – через час она уже будет в пути на юг. Через бурю, снег – но навстречу свободе. Он не собирался этого допустить.

Возможно, он шокировал ее. Что если Сахана не сможет смириться? Алкид был не в силах изменить произошедшее и снова прокрутил ситуацию в уме. Все же были плюсы – их отношения установились на его условиях. Ощущалось легкое волнение – в его душе происходило что-то, чего он не мог понять. Сейчас мужчина с трепетом ждал окончания ужина, чтобы скорее увести ее в свои покои. Ему не терпелось узнать, стала ли за день ее кожа нежнее, будет ли она сопротивляться или снова безропотно отдастся ему. Но родня все ела и пила, налегая на вино и настойку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Работы за день было очень много, в том числе и незапланированной: буря снесла часть кровли над меховым цехом и пришлось вместе с рабочими заделывать крышу. Норман действительно занялся свиньями. Сделал это исключительно из вредности, когда Алкид заявил, что рабыня будет только его. Младший брат понимал, что хозяин сказал про наказание для вида. Он честно провозился в свинарнике весь день, чтобы Алкиду пришлось взвалить на себя и его обязанности. Было понятно, кто сильнее пострадал – брат, который возился в навозе, или сам Алкид, лишившийся его помощи.

Разговор шел бурно, и никто не собирался расходиться по комнатам. Когда Айрина принесла игру «Дикие леса», а Василь зарылся носом в какую–то книгу, Алкид понял, что ждать ему нечего. Он просто взял Сахану за руку, пожелал всем приятного вечера и пошел со своей женщиной наверх.

Его ладонь была большой и сильной, прикоснувшись к ней Сахана почувствовала напряжение внизу живота, вспоминая утро и его ласки.

Подойдя к своей комнате, Алкид вдруг повернул женщину лицом к себе, прижал ее спиной к узорчатой резьбе двери, одной рукой он обвил ее талию, другая зарылась пальцами в ее волосы.

— Я думал о тебе весь день. Мечтал, как прижму тебя к себе и поцелую, – шепнул он и приник губами к ее губам. От него приятно пахло вином и свежим деревом, а поцелуй был жадным и требовательным. Сахана почувствовала его твердую плоть, и откликнулась на его желание, обвивая руками и прижимаясь, но он отпустил ее, чтобы наконец открыть дверь и войти в комнату. Здесь, как и у Айрины сначала была просторная гостиная, которую они очень быстро миновали, затем спальня, очертания которой терялись в полумраке. Алкид страстно целовал женщину, ощупывая ее тело, будто пытаясь сделать с ней все и сразу. Ей показалось, что она попала в неуправляемый ураган. Платье он стянул, ловко расстегнув застежки. Затем его рука натолкнулась на ошейник, и он вдруг шумно выдохнул.

— Сними с себя все, – приказал он рабыне, – мне нужна минута.

Сахана раздевалась, чувствуя холодный воздух спальни на своей коже. Ей тут же стало зябко и страшно. Куда он ушел, что собирается делать? Как только мужчина оставил ее одну, тут же показалось, что все происходит слишком быстро. Непозволительно спокойно она отдает себя незнакомцу. Но буквально через минуту Алкид незаметно возник из темноты за ее спиной, властно привлекая ее к себе, лаская тело, все еще прикрытое бельем.

— Не послушалась меня, – усмехнулся он, зачем-то дергая ее за ошейник. В первую секунду Сахана не поняла, что происходит и с горечью подумала, что будет наказана. Вдруг в ошейнике что-то щелкнуло, и металлический предмет, сорвавшись с ее шеи, полетел в угол. Она провела руками по плечам беспрепятственно поднимаясь к подбородку, будто не веря в освобождение от железяки, с присутствием которой почти смирилась. Неожиданная легкость наполнила тело женщины. Она, повинуясь порыву развернулась к своему мужчине, обвивая его шею. Ее губы нашли его губы и она, будто дразня, нежно коснулась их ускользающим движением. Он не позволил ей увернуться. Она почувствовала, как его пальцы снова зарылись в волосы на затылке и начал целовать, не давая отстраниться. Сахана не смогла сдержать стон.

Мужчина толкнул ее на кровать. Покрывало было холодным, и она хотела сжаться в комок.

— Не закрывайся от меня, – приказал ей его голос.

Сахана почувствовала, как от него по телу бежит горячая волна. Алкид взял в руки ее лодыжку и медленно, гладящими движениями стал подниматься вверх, к колену, затем к бедру. Сахана бессознательно раздвинула ноги шире откликаясь на его ласки. Он прижался к ней, продолжая ласкать руками, а губами целуя ее грудь, шею, впиваясь до боли, извлекая из нее все больше стонов. Его член был совсем близко от ее сокровенного места, но между ними еще была преграда из тонкого белья, Алкид просунул руку под ее бедра, освобождая женщину от последнего элемента одежды.

Сахана вскрикнула от страха, вспоминая как больно ей было утром, но Алкид провел пальцами по ее губам, призывая к молчанию, затем одной рукой он взял ее за шею, слегка сдавливая и вжимая в кровать, а другой – лаская между ног. Губами он дразнил по очереди ее соски и Сахана выгибалась ему на встречу, умоляя продолжать эти ласки. Одним из пальцев он вошел в ее дырочку, от чего женщина застонала и стала двигаться ему навстречу.

— Сахана, – хрипло спросил он, отрываясь от ее груди.

— Да, – отозвалась она, плохо контролируя свой голос.

— Я сделаю тебе больно снова, если войду?

Она не сразу поняла, о чем он спрашивает. В этот момент он вернулся к ее груди. Раздался стон удовольствия. Да, наверное, ей будет больно, подумала она. Неужели ему не все равно? Он думает о ней?

— Ты остановишься, если я скажу, что будет больно?

Он нашел ее губы и стал целовать, лаская руками самые приятные точки тела.

— Мне будет очень тяжело это сделать, – в доказательство он прижался к ней своим членом, чтобы она почувствовала мощь его желания. – Но я остановлюсь.

В этот момент Сахана снова выгнулась под ним дугой. Он, захватив ее руки, лег между ног, готовый проникнуть в нее.

Женщина заерзала под ним, одновременно желая его и испытывая страх. Алкид приподнялся над ней, нежно проводя пальцами от запястья девушки до плеча, лаская ее шею, спускаясь к мягкой коже груди, которая так контрастировала с его огрубевшими руками. Его член уперся между ее половых губ, не надавливая и не пытаясь проникнуть внутрь и это безумно дразнило и возбуждало Сахану.

— Тебе страшно? – спросил он. –Мне остановиться?

— Я не хочу, чтобы ты останавливался, давай же, – прошептала она, сталкиваясь с ним взглядом, и это будто послужило катализатором, вызывая стон страсти Саханы и ответный хриплый вздох Алкида.

Мужчина вошел в нее, пытаясь быть нежным и не ворваться одним рывком, как утром. Но через пару движений они оба забыли об осторожности, двигаясь в едином порыве навстречу друг другу. На этот раз Сахана была настолько возбуждена, что боль, которую она испытала при его вторжении только усилила влечение. Закрыв глаза, она медленно погружалась в глубокое удовольствие от каждого толчка его внушительного достоинства. Это чувство нарастало с каждой секундой. Оно заставляло женщину извиваться всем телом, ища еще больше приятных ощущений. Наконец, желание скрутилось в тугой комок внутри и разошлось пульсирующим взрывом от низа живота по всему телу, до самых кончиков волос, электризуя их. Сахана забилась под сильным мужским телом от оргазма, не в силах контролировать движения и сдерживать громких стонов.

Алкид, больше не пытался быть нежным. Он прижал рукой извивающуюся женщину к кровати и за несколько глубоких и сильных до грубости движений, достиг пика, после чего упал рядом с ней на холодное покрывало.

— Ты невероятная, – шептал он ей на ухо, наматывая ее локоны себе на пальцы. – Чудо, сотканное из страсти. Я не сделал тебе больно?

— Больно? – с хриплым смехом отозвалась Сахана, – Мне было приятно, я и не знала, что так бывает. Это чувство было очень сильным. В медицинских книгах все описывалось иначе… – задумчиво протянула она.

Алкид перекатился по кровати, сбрасывая покрывало на пол и увлекая женщину под одеяло. Она поняла, что на эту ночь можно забыть о своей милой теплой пижаме и устроилась у него на плече.

— А цепь? – вдруг ошарашенно спросила она.

— Что? – изумился он, совершенно не понимая, о чем она.

— Ну цепь, на которую меня надо сажать на ночь, – она приподнялась на локте и заглянула ему в глаза, запоздало догадавшись, что он забыл об этом. Не стоило напоминать. Мысль о холодном ошейнике, который за день изрядно утомил шею, размазывала впечатление о сладких минутах удовольствия.

— Я не думаю, что ты попробуешь сбежать сегодня. Вряд ли ты станешь нападать на домочадцев со столовым ножом, незаметно унесенным со стола, – он поцеловал ее в губы, нежным поцелуем, какой может быть только после полного удовлетворения страсти. – Давай сегодня ночью единственным, что ограничит твои движения, будут мои руки.

Сахана прижалась лбом к его плечу, устраиваясь поудобнее и закрыла глаза.

Утро было зябким и сонным. За непроницаемым окном, будто специально скрывающим от Саханы новый мир, было еще темно. Ее разбудил Алкид, нежно прикасаясь губами к плечам.

— Ты уже уходишь? – сонно спросила его она, ощущая, как вместе с пробуждением к ней возвращается глухая тоска.

Когда она просыпалась, ей на мгновение показалось, что когда она откроет глаза, то будет одна в своей светлой спальне. За прозрачным окном запоют птицы, а ветер принесет запах осенних цветов. Но рядом с ней был почти незнакомый мужчина, который теперь владел ей.

— Не прямо сейчас, – прошептал он, целуя ее и лаская.

Сахана хотела спать и не чувствовала ответной страсти, но не противилась, отдавая свое тело мужчине.

Через некоторое время они все же покинули постель. Сахана ушла в свою комнату одеваться к завтраку. Она уже была полностью собрана, когда к ней вошел Алкид.

— Ты готова? – спросил он, любуясь ее стройной фигурой в теплом шерстяном платье чуть ниже колен.

— Почти, – расчесывая волосы отозвалась она.

Алкиду было жаль расстраивать ее, но это было необходимо. Ночью они стерли все грани и отношения между ними менялись слишком стремительно. Поэтому было необходимо подтверждение, что она принадлежит ему.

— Подойди, – сухо сказал он. И Сахана мгновенно уловила смену его тона. Ее будто окатили ведром холодной воды, еще раз напомнив, что расслабляться нельзя.

Она встала и осторожно подошла к нему. Он склонился к ней и успокаивающе поцеловал в губы.

— Тебе надо снова надеть это, – он показал ей ошейник, при виде которого женщина подалась назад.

— Да, хозяин, – делая акцент на последнем слове, произнесла она.

Алкид привлек ее к себе за руку и, осторожно приподняв волосы, застегнул его на ней.

— Ты моя, – сказал он. – Я хочу чувствовать это и видеть. И чтобы каждый, кто посмотрит на тебя, знал, что ты принадлежишь мне.

Алкид впился ей в губы властным и жадным поцелуем, не давая уйти в себя и вызывая ответную страсть.

Все же, когда он отпустил ее и ушел, у нее ощутимо дрожали руки. Сахана подошла к зеркалу и осмотрела гладкую отполированную металлическую полосу вокруг шеи, изучая своего врага. Врагом она считала именно ошейник, а не того, кто его надел. Ей казалось, что Алкид просто делает так, как на его взгляд, должен поступать хозяин, чтобы не допустить смещения ролей и доминанты власти. Ошейник был застегнут на очень странный замок – ни скважины для ключа, ни петель, просто металл, прислоненный к другому металлу. Сахана не видела такого раньше.

Умом женщина понимала, что ничего не изменилось, что все именно так, как будет всегда. Она – рабыня, он – хозяин, они спят вместе, потому что так хочет он. Может быть, повлияло то, что им вчера было безумно хорошо? Нет, это просто капля везения. Не стоит питать лишних надежд, чтобы потом не падать с их высоты.

Сахана вспомнила, как очнулась в подземелье и встречу с Норманом. Ведь все могло так и остаться. Сейчас бы она лежала на подстилке, не представляя день на улице или ночь и получала плетью за каждое слово сказанное не в тон хозяину. А уж «радость» от близости страшно представить. Этими мыслями она утешила себя до такой степени, что даже порадовалась тому, что имела. Потом вспомнила про сегодняшний поход с Василем в гостевой дом, который будет ее рабочим местом и вполне пришла в себя.

За ночь буря утихла. Погода стояла хорошая, хоть и морозная – как сообщила ей за завтраком Айрина. Сахана укуталась в дубленку до пола, надела теплые сапожки на меху и меховую шапку. Эти вещи принес ей Алкид накануне. Айрина похвалилась, что вся верхняя одежда производится на их землях, так что эти вещи были сшиты практически лично для Саханы.

Айрина тоже куталась в пушистые меха, а Василь топтался, ожидая женщин.

Дверь открылась, впуская морозный воздух и они оказались в небольшом коридоре. Сахана думала, что выход на улицу откроется сразу же, но с учетом климата это было бы недальновидно. Еще одна массивная деревянная дверь в конце коридора была вся покрыта инеем, Василь с усилием распахнул ее, и Сахана наконец увидела мир, в котором ей теперь предстояло жить.

Небо сплошь было серым: ни единого окошка в череде плотных низких облаков, готовых обрушить на головы людей новые снежные вихри. Несмотря на отсутствие солнца женщину ослепило белизной снегов, которые лежали абсолютно везде – укрывали низкие кустарники, стоящие вдоль дорожки, бегущей от крыльца. Снег скрыл зелень мохнатых елок, раскидистых невысоких сосенок, которые росли здесь же. Двор был большой. За уголком зелени (которая будет летом, конечно же), стояли самоходные сани и тягачи. Несколько хозяйственных построек были соединены между собой переходами, чтобы не приходилось одеваться каждый раз, перемещаясь между ними.

Женщина шла за Василем и Айриной по вычищенной дорожке, петлявшей между метровыми сугробами. Она разглядывала все, за что цеплялся взгляд: кованые качели, покрытые снегом, сосновый лес с яркими стволами. И вдруг она увидела горы. Сначала она не поняла, что это именно горы. На юге они тоже были, но совсем другие. Южные скалы возвышались на берегу моря, темные, местами покрытые лесом, иногда желтые как песок, но неизменно древние, исчерченные линиями дорог и перевалов.

Здесь же Сахана сначала подумала, что видит облака – ее сознание не могло иначе интерпретировать эти белые громадины на горизонте, но вдруг картинка сложилась и женщина даже вскрикнула от их невероятной красоты:

— Это горы!

Айрина и Василь повернулись туда же, куда и она и вдруг будто увидели мир ее глазами. Увидели эту суровую красоту, бескрайнюю и холодную. То, что было таким привычным каждый день, вдруг стало удивительным и впечатляющим.

— До них пара часов пути на хороших санях, – наконец сказал Василь. – Нам всем не помешает съездить туда вместе с тобой.

— Тебе обязательно понравится, – поддержала брата Айрина. – Наши края с виду неприветливые, но здесь тоже немало красоты.

— Но лучше не ехать в горы, пока бушуют осенние бури, –заметил Василь.

Айрина зашлась смехом.

— Правильно, дождемся зимних, – сказала она сквозь смех.

— Зимой их легче предсказать, – укоризненно заметил Василь. –А на юге бывают бури? – спросил он Сахану.

— Да, – ответила она. –Буквально за несколько дней до того, как моя прошлая жизнь кончилась, был ураган. Он пришел со стороны моря и прошелся по прибрежным районам. Разрушений было много, но мой дом не пострадал, хотя находится недалеко от берега. Его защитило удачное расположение – с моря его прикрывает возвышенность. К тому же стихия потратила много сил над водой. Шторма – обычное дело в четвертый месяц лета, к ним привыкли.

— А ураганы тоже обычное дело? – спросил Василь.

— К счастью, нет, – улыбнулась Сахана.

Гостевой дом находился сразу за небольшим садом. Несмотря на то, что деревья стояли голые, Сахана узнала корявые стволы яблонь и тонкие вишни. Окна здания показались ей маленькими, но симпатичными. К изумлению женщины, дом оказался деревянным, сложенным из темных, почти черных толстых бревен. На юге никогда не строили целиком из дерева. Здесь было несколько лесенок, сходившихся на широкой террасе, предназначенной, видимо для отдыха летом, но сейчас она пустовала, за массивной дверью располагалось небольшое помещение, где можно было раздеться и оставить одежду, после чего женщина попала в просторный зал, от которого пришла в восторг – потолок был очень высоким – над этой частью дома не было второго этажа! Кроме просторного зала, внизу было четыре небольшие комнаты, Сахана планировала использовать одну под кабинет, в другой хранить лекарства, картотеку и оборудование, в третьей осматривать пациентов, а в четвертой была кухня, из которой можно было попасть в кладовую. На втором этаже нужно было оборудовать несколько палат, на случаи долгого лечения и ситуаций, которых нельзя избежать. Где-то еще должен был быть чердак с удивительными вещами, о которых говорил Василь.

Сахана обошла свои владения, давая указания Василю, где поставить столы, лавки, стеллажи для оборудования.

В этот момент в дом постучали.

Василь первым дошел до двери и открыл ее и в помещение вплыла очень странная компания. Трое рабочих в простой и не новой одежде и невероятно разряженная дама. На ней была невозможной красоты шуба до пола, меховая шапка из сочетающихся полос искусно выделанной кожи и меха, огромные серьги из золота с крупными камнями не скрывал даже высокий воротник шубы, а внизу из-под роскошной одежды торчали носки шикарных сапог, украшенных серебряным узором.

— Гааааспадин Марк сказал, что здесь принимает лекарь! Мне срочно нужна помощь, – голос у дамы был чрезвычайно низкий и мощный, хотя она была весьма стройной.

— Я лекарь, – Сахана сказала это и вдруг почувствовала себя в своей стихии, будто бы последних событий не было.

— Здравствуйте, госпожа, – неслаженным хором поздоровалась вся компания, отвешивая ошарашенной девушке поклон.

— Мы знаем, что еще не открыто, но дело срочное, – оправдался один из мужчин.

— Иначе она в город поедет, – быстро добавил второй.

— А вы скажите милой Селеночке, что ей не надо этого! Это плохая мысль! – заголосил третий.

— Кто болен? – строго спросила Сахана, прерывая поток слов.

— Никто, – дружно откликнулись и мужчины, и Селеночка.

И тут же на недоуменный взгляд лекаря, они заговорили разом.

— Она беременна от меня, – выдал каждый из мужчин.

— Я хочу избавиться от ребенка, – сказала женщина.

Как ни странно, Сахана все расслышала.

— Айрина и Василь, я думаю, вам лучше пойти на кухню и попить чай, если он там есть. Я хочу заняться этим случаем.

Брат с сестрой удалились, перешептываясь, они явно знали громогласную даму. А Сахана повела всех в кабинет для осмотра по одной причине – это было единственное место, где стояли стулья. Впрочем, только они. Дом был практически пуст.

Мужчины деловито расселись, выделив Селеночке место в центре, она сняла свою роскошную шубу и бросила ее в руки одному из мужчин. Сахана отметила, что на ней платье из шелка, расшитое чудесными узорами – тоже очень дорогое.

— Рассказывайте по одному, – предложила лекарь и увидев открывающиеся рты ткнула в Селену пальцем. – Ты первая.

— Я тружусь здесь швеей, шью платья, делаю вышивку, расшиваю камнями и золотом. На мне моя работа, – она провела рукой, лаская нежную ткань на своей высокой груди.

— Невероятно красивое, – искренне отметила Сахана.

— Я сошью такое специально для вас, – тут же среагировала Селена, – только помогите мне.

— Чем же я могу вам помочь, расскажите!

— Я хочу избавиться от ребенка, – заявила швея и зарыдала навзрыд, потеряв всякие способности к беседе.

— Я ей не позволю! Я – отец, буду растить, – вскочил с места мужчина, сидевший от нее слева.

— Я – отец, тоже растить буду, – заорал на него другой.

Третий присоединился к хору, заявляя свои права на нерожденного ребенка.

— Все трое отцы? – заинтригованно спросила Сахана.

— Я с ними всеми спала, – прекратив рыдания заявила женщина. – А что? Они все люди хорошие, без семьи! Отличные мастера и в постели каждый радует меня по-своему. Понимаю, что вам – южанке, странно это слышать, но женщин у нас не много.

— И они сегодня об этом узнали? – все еще не понимала проблемы Сахана.

— Да знали мы, что все к ней ходим. Встречались у нее не раз. Один за дверь – другой в дверь. Что такого? Селеночка – редкая красавица и лучшая мастерица. Странно было бы, если бы за ней не увивались все, но она выбрала нас, – выдал мужчина, которого Сахана мысленно назвала «номер один».

— Ну да, мы из-за этого не ссоримся, – заявил второй.

— Но рожать от троих сразу я не буду! Что я ребенку скажу? Что у него три отца? – снова принялась рыдать Селена.

— Так выбери одного, – заорал третий мужик. – Мы поймем твой выбор, он – в жены возьмет, остальные в гости будут ходить.

Работяги дружно закивали.

— Нельзя так, надо чтобы отец настоящий был, чтобы между нами не было споров, – Селена подняла заплаканные глаза на Сахану. – Дай мне лекарство, чтобы не было ребенка. А я выберу и от одного из этих нового заведу.

— Мне сначала надо осмотреть вас, – ласково попросила Сахана. – А вам нужно выйти и подождать за дверью.

Мужчины вышли, но стоило двери закрыться, она снова распахнулась.

— А вы ребенка сразу не вытаскивайте. Дайте подумать, мы ее уговорим, – мужчина наконец захлопнул за собой дверь и Сахана осталась с пациенткой.

— Дайте ваши руки. Мне нужно разрешение.

Селена пробормотала слова формулы, и Сахана заглянула ей в глаза, начиная проникать в ее тело. Лекарь видела тонкие кровеносные сосуды, слушала пульсирующий стук уже двух сердец – медленного большого и быстрого маленького. Ребенок Селены был здоров, это должна была быть девочка. Сахана прошлась по организму матери, изучая ее, узнавая, достаточно ли здорова женщина для вынашивания. В одной из почек было небольшое воспаление, лекарь мысленно дотянулась к этому месту, давая сигнал тканям, настраивая их на восстановление. Затем Сахана полностью сосредоточилась на ребенке, запоминая его особенности, изучая строение крови и каждую сформировавшуюся клетку, пока не запомнила их все.

— Ваш ребенок здоров, – сказала она, приходя в себя. – И вы здоровы и готовы выносить его. Хотите знать, кто у вас будет?

Глаза Селены наполнились слезами.

— Кто?

— Дочь. У вас будет дочь.

— Я понимаю, что так странно – думать об этом только сейчас, но мне важно знать, кто из них отец, важно рассказать ребенку. Я люблю их всех и буду жить с тремя, но, если я не знаю…– голос женщины прервался от слез.

— Ты можешь узнать это и потом, когда ребенок родится – по глазам, волосам. Твои мужчины все по-разному выглядят, ты увидишь, на кого будет похожа дочь.

— А если я буду видеть в ней что-то от каждого? А если она будет похожа только на меня? Неужели нет способа узнать?

— Есть, – признала Сахана. – Но мне придется проникнуть в организм каждого из твоих мужчин. И придется лечить их, если окажется, что с ними что-то не так.

— Шубу мою берите. Мне ее Гаррэт подарил – это светленький с носом таким. И сошью платье – изумрудное под цвет ваших глаз. Мужчины с ума сходить будут.

— Спасибо, Селена, я не стану забирать вашу шубу, мне просто нужно согласие каждого мужчины.

Селена вскочила и открыв дверь заорала на весь зал:

— Если вы дадите лекарю согласие – она скажет, кто по-настоящему отец.

Мужчины тут же стали шумно выражать согласие на все, и Сахана приготовилась работать.

Через полчаса вся компания вывалилась на улицу, не переставая восхищаться случившимся. Лекарь не просто разрешила их вопрос. У Гаррета, зашевелились пальцы на левой руке, которые потеряли чувствительность после глубокого пореза. Восстановление, конечно, должно было занять некоторое время, но даже легкие движения приносили мужчине радость.

Не все гладко было и у второго любовника Селены – Семена. Он рассказал, что много лет мучается с сердцем, лекарь прописал ему порошки и таблетки, но постоянная усталость и одышка не отступали. Сахана увидела его проблему сразу же, как «взглянула» внутрь него, сердце давно страдало и эти изменения было сложно исправить. Искаженные ткани неохотно подчинялись воле лекаря, а что было особенно опасно – после ее вмешательства они могли вести себя непредсказуемо. Сахана сравнивала подобные болезни с шаловливыми детьми, которым учитель дает задание и выходит на минуту, дети могут выполнять урок, а могут начать стоять на голове и драться друг с другом.

Поэтому она сделала, что было в ее силах и велела приходить раз в неделю, чтобы наблюдать за изменениями и вмешиваться в процесс, если он пойдет не по плану. Кроме того, Сахана сказала Семену продолжать лечение, которое назначил ее коллега. Это был самый тяжелый случай, внушавший серьезные опасения.

Отцом оказался третий мужчина. Со здоровьем у него все было в порядке и теперь он шел, прижимая к себе Селену невероятно счастливый от того, что у него будет дочь и преимущество среди других мужчин любвеобильной швеи.

За время лечения Василь успел уйти и Сахана осталась наедине с Айриной.

— . Думаю, что завтра у тебя будет толпа пациентов. Селена – местная звезда. Купить ее платье вне очереди – счастье. Но ты меня тоже удивила. Наш снегорский лекарь не стал бы так с ними возиться, – сказала Айрина. – И, пожалуй, не смог бы. Он многого не видит.

— У него есть работа и нет времени, а я пока свободна.

— Скажи, пожалуйста, Сахана, а если я обращусь к тебе, ты должна будешь рассказать об этом брату?

Сахана скользнула взглядом по синеглазой красавице и покачала головой.

— То, что происходит между лекарем и пациентом остается только между ними. У тебя что-то случилось?

— Нет, – быстро ответила Айрина, – я просто так спросила.

Женщина пожала плечами, желания уговаривать сестру хозяина у нее не было. Понадобится – сама попросит.

Василь уже на следующий день привез всю необходимую мебель и оборудование в комнаты исцеления.

Сахана потратила неделю, чтобы разложить травы и препараты в кладовой и заполнить полки в кабинетах. Привычная за годы учебы и практики работа успокаивала ее и примиряла со сложившейся ситуацией. Каждый день к ней обращался кто-то из рабочих, чаще всего с ушибами, порезами и ожогами, что решалось мазями и повязками. И особенно приятно было то, что ни один из ее пациентов не обращал внимания и не пытался намекнуть ей на ее положение. Напротив, их уважение и почтительное отношение возвращали женщине ее привычный мир.

Сахане оставалось сделать самое сложное. Больше всего она ненавидела возиться с картами и заполнять бумаги на пациентов.

Еще меньше любила вести журнал по расходу препаратов.

В клинике, где она работала у нее был младший персонал в помощь. Здесь ей выделили служанку, но девушка ничего не понимала во врачебном деле. Сахана давала ей простые задания, с тоской думая, что на обучение уйдет масса времени. Сложные приходилось оставлять для себя.

И сейчас, наконец, Сахана занялась картотекой. Ей надо было завести бумаги и заполнить их по каждому пациенту. На приеме она вела записи в ежедневнике, так как сначала ей еще не доставили формы для заполнения, а потом она откладывала этот процесс, так как были более срочные задачи.

Девушка без удивления отметила, что работы скопилось много. Она начала разбирать с записи с самого утра, но именно в этот день пациенты шли сплошным потоком. Неделю стояла необычно теплая погода. Снег таял и это нравилось Сахане еще меньше, чем мороз. Осенний лед не выдержал массового катания на реке. Целая компания подростков провалилась в полынью. Все выжили, но переохладились, двое практически захлебнулись. Одного достали из-подо льда без сознания. И Сахане их доставили всех без разбора.

Мальчишки и девчонки наперебой рассказывали ей о том, что случилось.

— Да нормальный был лед, – кричал, перекрикивая остальных высокий полный пацан с длинным лицом и всклоченными после происшествия волосами. –Мы всегда по такому катались. Это все Киря.

— Да, Киря полез на середину. А там течение сильное – лед тоньше, – закричала светловолосая худенькая девочка. Ее волосы были мокрыми от речной воды.

Сахана вызвала слуг из дома, детей раздели и закутали в теплые одеяла. Из поселка родители везли одежду.

— Мы нормально катались, а теперь влетит от родителей, – тоскливо заметила темненькая девчушка с короткой стрижкой. –Запретят коньки до того, как лед станет метровым.

— И по всей реке не разрешат кататься, – буркнул пацан в зеленом одеяле.

— Да, следить за нами начнут, – подала голос светловолосая девочка.

— А все Киря! – пацан в зеленом одеяле ткнул пальцем в высокого, но очень худого парня.

Именно его и привезли в бессознательном состоянии. Сахана уже поработала с ним. Он пришел в себя, но был очень бледен и лежал на кушетке под одеялами. При словах товарища он вскочил и закричал.

— Да чё я-то? Все так делали, только подо мной лед трещинами пошел. Это Марат там проехал своей тушей, еще и прыгал. Че все Киря? Мне мать и так башку открутит!

Сахана, оформившая на каждого карту, с облегчением покинула смотровую. Дети были в порядке. Она собиралась дать им лекарство, напоить согревающим чаем. А еще она надеялась, что их родители приедут как можно скорее. Шум сводил ее с ума.

Когда она и служанка принесли чай, в смотровой почти дошло до драки.

— Стоять! – закричала лекарь, едва не роняя поднос.

Дети повернули к ней голову, явно не собираясь слушаться.

— Вы же знаете, что лекарь может назначить любое лечение? – спросила она.

Подростки чуть затихли.

— Знаете, что ему придется точно следовать? Вот как распишу вам профилактические лекарства по часам на две недели вперед, назначу постельный режим и порекомендую всю зиму беречься от мороза, – сказала она, видя, как при последней фразе у ребят вытягиваются лица.

— А еще, я могу назначить еженедельный прием, – сказала она. – И буду лечить вас от всего, что найду.

— А если мы будем здоровы? – спросил Марат.

— Не бывает абсолютно здоровых людей, – усмехнулась Сахана. –У кого-то прыщи, у кого-то запор, кто-то завел паразитов, кого-то гиперактивен, а это, между прочим, неврология. Кстати, – Сахана засмеялась злодейским смехом, – вы знаете, что я могу сделать вас послушными детками, просто немного подкорректировав кое-что в ваших головах. Или даже не так. Кого-то одного – послушным, а все остальные пусть веселятся. Кто желает?

Подростки сели по кушеткам, поправив на себе одеяла и аккуратно сложив руки на коленях. Их вид говорил, что они все поняли.

— А у кого паразиты? – вдруг испуганным голосом спросил до этого дерзкий Киря.

— Это врачебная тайна, –без улыбки сказала Сахана, придумавшая это лишь для устрашения. – Поэтому не перепутайте лекарства.

Когда почти всех детей забрали родители, девочка со светлыми волосами подошла к ней.

— А вы правда лечите прыщи? – спросила она.

— Я уже сделала все необходимое. Они пройдут у тебя через несколько дней, – ответила ей Сахана шепотом. – Но тебе надо будет прийти еще раз, так будет надежнее.

— А можно я с подругой приду? – спросила девочка. – У нее кошмар на лице.

— Конечно, – ответила Сахана. –Только не стесняйтесь и обязательно приходите.

— А деньги? – шепотом спросила девочка.

— Мне за вас платят, – улыбнулась Сахана. –Деньги не нужны.

Несмотря на эти заверения, лекарь обнаружила кучу оставленных корзинок с подарками, вином, печеньем и другими знаками благодарности. Дом исцелений опустел, и девушка устало пошла за стол в своем кабинете. Она твердо решила заполнить все карточки прямо сегодня. Мало-ли кто завтра провалится под лед или набьет шишек на горке.

На улице незаметно стемнело. Сахана не обратила на это внимания, потому что даже днем работала при свете ламп. Карт оставалось не так много. Она раскладывала их в стопки по алфавиту и ставила на стеллажи, уже отмеченные буквами.

Хлопнула дверь.

Алкид вошел в кабинет.

— Ты не пришла на ужин, –сказал он.

Сахана подняла на него взгляд, пытаясь понять, насколько сильно вызвала его недовольство.

— Привыкла заканчивать работу, – она развела руками. –Даже не подумала, что могу сама отпустить себя домой.

Алкид посмотрел на ее стол, почти застеленный картами и записями. Затем его взгляд упал на стеллаж.

— По-твоему это можно закончить сегодня? Мне так не кажется, – покачал он головой, –Получается, домой ты приходить вообще не планировала? – строго поинтересовался он.

Сахана осторожно подняла на него глаза. Злится? Накажет?

— Нет, я бы пришла, просто запуталась во времени, – не выдавая волнения ответила она. –Прости меня, что так вышло.

— Беги, Сахана, –сказал Алкид.

— Что? – переспросила она.

— Беги. У тебя восемь секунд форы, – сказал он, садясь на стул.

Сахана поднялась из-за стола, не понимая, что именно должна делать.

— Убежишь и успеешь спрятаться, считай простил, – объяснил Алкид. – Не сможешь – я тебя накажу, – так же спокойно добавил он.

Сахана непонимающе на него посмотрела. Ей все больше становилось не по себе.

— Семь, – сказал мужчина, не сводя с нее холодного взгляда.

Девушка, наконец, вышла из ступора и побежала. Она успела выскочить на лестницу и забежать на площадку второго этажа, когда мужские руки схватили ее. Сахана вскрикнула, и он крепче прижал ее к себе, подавляя попытки сопротивляться.

Алкид откинул волосы с ее шеи и коснулся губами нежной кожи.

— Ты плохо бегаешь, – сказал он. –Я тебя поймал.

Ему хорошо было слышно стук ее сердца и порывистое дыхание. Он перекинул ее через плечо.

— В какой из этих комнат есть кровать или диван? – спросил мужчина.

— Дверь слева. Первая, – слабо откликнулась Сахана.

Он внес ее в комнату. Кроме дивана, стола и шкафа во всю стену здесь ничего не было.

Алкид усадил девушку на диван и поцеловал в губы. Она сжалась в его руках.

— Я не злюсь, – вдруг сказал он, замечая, как она напряжена. –Просто хочу немного повеселиться. Ты не представляешь, сколько всего я придумал на сегодняшний вечер.

Сахана посмотрела на него.

— Ты напугал меня, – сказала она.

— Разыграл, – поправил ее Алкид.

— И еще не наигрался, так что не расслабляйся, – он стянул с нее свитер, расстегнул пуговицы на юбке.

Сахана была тепло одета. Под свитером была сорочка, на ногах теплые колготки и пушистые носки сверху.

— Сколько на тебе одежды, – неодобрительно покачал головой Алкид.

Сахана хихикнула, почти успокаиваясь. Она скинула с себя оставшиеся вещи. За это время ее хозяин успел тоже раздеться. Они упали на диван, переплетаясь телами.

Его рука коснулась ее груди, вызывая кучу мурашек. Сахана прикрыла глаза, наслаждаясь ласками и вдруг почувствовала, как ее живота коснулось что-то холодное. Она услышала, как звякнул металл и поняла, что к ее ошейнику пристегнута цепь. В первое мгновение вернулся страх. Сахана подняла глаза на своего господина, пытаясь понять, что происходит.

— Я же поймал тебя, – шепнул ей Алкид, – ты теперь моя пленница. Я буду покорять тебя.

Его голос был спокоен, а взгляд полон желания. Мужчина подтянул ее к себе и нежно поцеловал, успокаивая. Сахана внезапно почувствовала, что ошейник вызывает у нее возбуждение.

Он скользнул рукой между ее ног, заставляя издать длинный стон. Затем натянул цепь, привлекая внимание.

— А разве пленница не должна ублажать покорителя? – спросил он. – Ну чтобы облегчить свою незавидную участь?

Сахана поцеловала его, провела рукой по щеке. Затем она спустилась к его груди, покрывая тело поцелуями. Ее взгляд упал на его кулак – вокруг него он обернул цепь от ошейника. В этом жесте было столько власти и силы, что девушка ощутила прилив возбуждения. Она спустилась губами ниже – к его животу и посмотрела на член, который находился прямо перед ее лицом. Сахана обхватила его ладонью и почувствовала реакцию Алкида. Все его тело напряглось, а дыхание стало прерывистым. Это подстегнуло ее.

За все время их отношений она ни разу не видела его член так близко. Он показался ей огромным и прекрасным. Вены бугрились, оплетая его, головка блестела капелькой смазки. Она несколько раз провела рукой по стволу его достоинства, а затем ощутила, как он за цепь подтянул ее ближе к своему органу. Сахана открыла рот и обняла член губами.

Она двигалась, пытаясь понять, делает ли она ему приятно. Алкид вошел глубже в ее рот и надавил на затылок, заставляя пропустить его далеко. Затем девушка чуть отдышалась и повторила это сама. Его стон и учащенное дыхание безумно заводили ее. Она почувствовала, что хочет сделать ему так же приятно, как он каждую ночь делал ей. Сахана старательно совершала движения головой, стремясь соблюдать тот ритм, который мужчина подсказывал, нетерпеливо подаваясь тазом навстречу.

— Подожди, моя сладкая, – наконец, сказал он. – Иди сюда.

Он натянул цепь, этим жестом побуждая ее приподняться и залезть на него сверху. Сахана перекинула через него ногу и почувствовала, как член скользнул внутрь нее. Алкид приподнялся, устраиваясь поудобнее и завел ей руки за спину.

— Хочу так, – сказал он, связывая их своим ремнем.

Затем взял ее за бедра и помог поймать ритм. Через несколько движений Сахана поняла, что долго не продержится. Она была слишком сильно возбуждена. Она стонала почти до крика каждый раз, когда опускалась на его орган до конца.

— Чувствуешь, что ты в моих руках?

— Да, – вскрикнула Сахана.

— Чувствуешь, как ты беззащитна?

Сахана не смогла ответить, потому что сразу после вопроса он коснулся губами ее соска. Сначала он просто ласкал его, затем слегка укусил, вызывая легкий вскрик и попытку отстраниться.

— Не получится, – шепнул он, натягивая цепь и слегка, на грани боли и удовольствия, кусая второй сосок.

Сахана выгнулась и вздрогнула. По ее телу побежала дрожь. Ее оргазм был долгим, заставляющем забыть обо всем на свете и кричать.

Алкид подождал, пока сладкие волны закончат бежать по ее телу. Он сбросил ремень с ее рук, уложил девушку спиной на диван и вошел в нее. Сахана выгнулась под ним. Его ритм отличался от того, который задавала она. Он действовал резко и страстно, движения были жадными и нетерпеливыми, они сводили с ума. Сахана слышала свои крики будто со стороны.

— А тебе я смотрю все это нравится не меньше, чем мне, – хрипло прошептал он, входя в нее.

— Да, – шептала она, – да.

Алкид тоже едва владел собой. Сахана нащупала его руку, в которой он держал конец цепи и сжала ее. Мужчина накрыл ее губы своими губами, и она почувствовала его оргазм.

Они лежали и не могли пошевелиться. Некоторое время даже не хотелось говорить.

Алкид пришел в себя первым и снял с Саханы ошейник и цепь.

— Это не было слишком? – спросил он. –Если тебе что-то не понравилось, то скажи.

Сахана потянулась, чувствуя, что возвращает себе контроль над телом и разумом.

— Было похоже, что не понравилось? – спросила она. –Или может быть ты просто нарываешься на комплимент?

Алкид засмеялся, целуя ее.

— Это все, что ты придумал? – спросила она.

— Нет, я просто увидел твое замешательство и импровизировал, – засмеялся он. – Вообще-то, планы были другие, я пришел позвать тебя покататься на коньках.

Сахана подняла на него глаза и хихикнула.

— Тебя на эту мысль навело то, что дети провалились под лед?

Алкид снова рассмеялся.

— Да, но не подумай ничего плохого. Просто если бы об этом не говорили все цеха сегодня, я бы и не вспомнил, что на свете существуют коньки.

— Но не глупо ли идти кататься, когда лед еще не крепок? – спросила Сахана.

— Если ты не толстый мальчик, который выехал на самое течение и попрыгал, то не глупо, – сказал Алкид. –Я знаю, где безопасно.

Сахана вздохнула.

— Я должна признаться.

— Что такое? – Алкид поднял бровь.

— Я видела коньки только в книжке на картинке, – сказала она. –Я не умею кататься.

— Значит я буду смеяться над тобой во все горло, – серьезно сказал Алкид. –А завтра специально разбужу на завтрак и буду рассказывать об этом всем младшим родичам.

Сахана засмеялась и стала одеваться.

— И еще, – Алкид поцеловал ее спину в районе лопатки. – Если ты будешь нужна мне, я пришлю человека с запиской или приду за тобой сам. Не стоит думать, что я буду рассержен тем, что ты не пришла на ужин. Вообще-то, я не стал ужинать без тебя и принес еду сюда.

— А цепь? – вдруг спросила Сахана.

Алкид засмеялся и пожал плечами.

— Ну и цепь принес, – без тени смущения заметил он.

Она расхохоталась.

Сахана почти оделась, когда Алкид протянул ей две толстых и широких вязаных вещи. Она не поняла – это рукава или что–то на шею.

— Зачем это? –спросила она.

— На колени, чтобы не отбить их об лед, раз уж ты не умеешь кататься, – объяснил он.

Дорога до реки была темной. Свет фар саней освещал ее хорошо, отражаясь от белого снега. Они пересекли поселок, свернули налево и въехали в ночной лес.

Сахане стало не по себе от тишины, и темноты, которая их окружала. Но дорога в лесу привела к большому деревянному дому, освещенному яркими огнями, а затем к пологому берегу реки.

Алкид и Сахана не единственные решили покататься. На льду было полно людей – детей, взрослых, была даже компания пожилых дам. Каток был освещен с берега, но этот свет мерк по сравнению с тем, что из-за гор как раз появился янтарный диск Вариаса, а следом бледная Ксиена.

На юге они были будто дальше. И обычно, Вариас выходил в паре с Далией, меньшей из лун. Сочетание Вариаса и Ксиены показались Сахане чудом. Она затаила дыхание и смотрела на две огромные луны, которые спорили с освещением, которое сделали люди.

— Разувайся, – усмехнулся Алкид. – Еще насмотришься.

Он помог ей надеть коньки и зашнуровал их сам, проверив, что нога хорошо зафиксирована.

Сахана опасливо попробовала встать.

— Мне что-то не хочется кататься, – сказала она.

— Не бойся, – шепнул ей Алкид, обнимая и зарываясь лицом в мех ее дубленки. – Я тоже очень долго не катался. Если скажу, сколько лет, то будет неприлично.

Тема возраста у рагласиан считалась бестактной.

— Давай просто попробуем, – сказал он. – Я не дам тебе упасть.

— А что насчет возможности провалиться под лед? – спросила Сахана, которой действительно было очень страшно.

— Здесь безопасно, – сказал мужчина, подавая ей рукавицы.

Сахана вышла с ним на прозрачный лед реки. Она едва шевелила ногами, опасаясь упасть.

Алкид держал ее за руку, помогая сделать первые шаги. Сахана неплохо владела своим телом и через некоторое время у нее стало получаться. Страх прошел.

— Я покатаю тебя, – сказал ей мужчина, – просто скользи за мной и держи равновесие.

Сахана пыталась отказаться, но спорить было бессмысленно. Скорость нарастала постепенно. Алкид увлекал ее за собой, уводя все дальше от любопытных глаз катающихся.

— А здесь не проломится лед? – спросила она его.

— Нет, – ответил Алкид. –Со мной ты правда в безопасности.

Он перехватил ее за талию и приподнял вверх. Сахана вскрикнула от страха. Через некоторое время она поняла, что не падает и поразилась его силе. Ей стало весело. Алкид снова поставил ее, давая приноровиться к темпу, с которым он ехал.

— Ты же хотела посмотреть на луны, – сказал он, останавливаясь.

Сахана осторожно взглянула под ноги. Лед выглядел прозрачным и ей ни о чем это не говорило. Южанка не понимала, треснет он или нет.

— Сахана, –Алкид прижал ее к себе и рассмеялся, – луны вверху!

Девушка заставила себя отвлечься от страха и подняла глаза в небо. Две луны смотрели на нее в ответ. Вдалеке виднелись снежные шапки гор, отражающие свет Вариаса и Ксиены. Река сияла серебром льда. Лес темнел, обрамляя берега темной полосой.

— Красиво, – восхищенно сказала Сахана и потянулась губами к мужчине, который держал ее в объятиях. Кем бы они друг другу не приходились, момент был сказочно хорош. Сахана даже в книгах не читала о подобном.