Быстрая и шустрая

Глава 17

Женя на частнике стремительно удалялась по Ленинградскому проспекту от ставшего ненавистным «Глобуса». Водила оказался настоящим асом: шнырял на своем «жигуленке» в правых рядах между троллейбусами и «КамАЗами». Еще и на Женю успевал поглядывать.

– Чему улыбаешься, красавица? – вдруг фамильярно поинтересовался он.

– Премию получила! – ответила она. И подумала удивленно: «Чему я, собственно, радуюсь?! Ничего я еще пока не получила… Сейчас мне устроят – такую премию!»

– Куда вам на «Соколе»? – поинтересовался водитель.

– Ленинградское шоссе, восемьдесят, корпус шестнадцать. Большой сталинский дом, справа от «Гидропроекта»… К четвертому подъезду…

В четвертом подъезде дома восемьдесят располагался Инвестиционный столичный банк. Именно здесь был открыт счет у общества с ограниченной ответственностью «Вымпел-7», что возглавляла с недавних пор Евгения Марченко.

…Инвестиционным столичным банком, или сокращенно «Инстолбанком», управлял колоритный коротышка с окладистой пушистой бородкой. Коротышку звали Артемом Юрьевичем.

С ним Женю познакомил позавчера приятель Татьяны Садовниковой Иван Коломийцев. Иван и просветил ее в тот день по некоторым деталям банковских операций…

Женя откинулась на сиденье. «Жигуленок» завяз в пробке в правом ряду. Мимо справа прополз вход в метро «Аэропорт»… Женя в очередной раз задалась вопросом: а насколько можно верить знакомцу Татьяны Садовниковой – работнику банка Коломийцеву? И его протеже – управляющему «Инстолбанком» Артему Юрьевичу?

Тогда, позавчера, когда она встречалась с Коломийцевым в ресторане «Пушкин», Женя не сразу решилась расспрашивать его обо всем. Страшно было признаваться. Ведь она этого Коломийцева совсем не знает…

А с другой стороны – иного выхода у нее не было… Да и Татьяна сказала, что Ивану можно доверять…

…Наконец, Женя решилась. Залпом выпила свой апельсиновый сок (за четыре доллара стакан). И спросила, опустив глаза:

– У меня к вам еще один, чисто технический вопрос…

– Слушаю, – охотно откликнулся банкир Коломийцев.

– Допустим, на счет моей фирмы отправляют некую сумму денег. Я хотела бы узнать две вещи… Во-первых, сколько времени займет банковский перевод? А во-вторых, когда эти деньги можно снять со счета – наличными?

– Деньги будут идти по Москве? – поинтересовался тогда Иван.

– Да, – пробормотала Женя.

– Рубли, доллары, евро? – деловито уточнил он.

– Рубли… Но потом мне нужно быстро перевести их в доллары.

– Каков порядок суммы?

Женя слегка покраснела:

– Ну… Допустим, достаточно крупная.

Банкир Коломийцев пристально посмотрел на нее и сказал:

– И вам хотелось бы получить эту сумму наличными… Причем побыстрей. Верно?

Женя выдержала его взгляд:

– Верно.

Явился официант с кулебякой.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил Иван. Но к еде не притронулся.

– Вот что, Женя, – задумчиво сказал он. – По Москве деньги идут достаточно быстро. Часа через полтора-два после отправки они уже будут в вашем банке. Но получить вы их сможете только на следующий день.

Она не удержалась от вскрика:

– Нет, это поздно!

Иван досадливо перебил ее:

– Такие правила. Официальную выписку по своему счету – с зачисленной суммой! – клиент получает на следующий день после платежа. И только тогда он может этими деньгами распоряжаться.

– Плохо… – задумчиво протянула Женя.

Иван перебил ее:

– Но в некоторых банках сотрудники идут навстречу своим клиентам. Проводят операции без выписки по счету – день в день… Но за эту услугу они берут с клиента определенный процент от суммы…

– Годится, – поспешно согласилась она.

– Вы даже не спросили, какой процент… – задумчиво протянул он.

– Какой? – послушно поинтересовалась Женя.

– Просто снять рубли – одна десятая процента. А тут же конвертировать их в доллары – две десятых. Но такая ставка действует в обычных, рядовых случаях… А у вас, как мне кажется, ситуация несколько другая… Более, м-м, крутая…

Он остро взглянул на нее, а Женя, игравшая простушку, опустила глаза.

– Я не ошибаюсь? – требовательно спросил банкир.

Она посмотрела ему в глаза и твердо ответила:

– Нет, вы не ошибаетесь… И…

Иван перебил ее:

– Следовательно, вам нужен какой-нибудь банк… Которому все равно… Который – ну, допустим, собирается закрываться… Так?

– Так, – пролепетала она.

– Положим, у меня есть на примете такой банк. Но за то, чтобы снять в нем деньги в тот же день, тем более в валюте, в нем возьмут несколько больше…

– Сколько?

– Скажем, процентов десять.

– Всего десять процентов комиссионных – и деньги у меня на руках? Безо всяких вопросов? – не поверила она.

– Вопросы-то могут возникнуть. Но вы, как я понял, отвечать на них не собираетесь, – предположил Иван.

Его кулебяка совсем остыла. Женя набралась смелости и спросила:

– А сколько… сколько я должна лично вам?

– Нисколько, – твердо сказал он. – Я просто выполняю Танину просьбу.

Он достал свой мобильный – сделанный под красное дерево, не чета Жениной железяке, – и набрал номер:

– Артем Юрьевич? Это Коломийцев. Как жизнь? И у меня все идет. Ты свой банчок-то еще не закрыл? Закроешь через недельку? Отлично. Тогда я сейчас пришлю к тебе девушку. Ей нужно помочь… Да, сложный случай. Да, десять процентов. За срочность. Понял?.. Какая сумма?.. Сумма будет… – Коломийцев скосил глаз на Женю, – …будет приемлемая…

…И вот теперь Женя Марченко, председатель совета директоров сомнительный фирмочки «Вымпел-7», приближалась на частном «жигуленке» к метро «Сокол», к Инвестиционному столичному банку.

Теперь все будет зависеть от председателя правления «Инстолбанка» Артема Юрьевича.

От его сговорчивости.

Кева без задержек проехал через ворота «Глобуса» и тормознул перед самым подъездом особнячка.

Золотой «Лонжин» на его запястье показывал 14.44. В пробке на Нижней Масловке Кева потерял двадцать минут.

Даже не запирая «мерс», Кева взбежал по скользкой лестнице на второй этаж.

– Вы к кому? – спросила, вставая, новенькая дура-секретутка на «рецепшене».

– Где Марченко? – по-хозяйски выдохнул Кева.

В его лице было нечто такое, что секретарша немедленно стала оправдываться:

– Она… Она… вышла…

– Вышла – или совсем ушла?!

– Вышла… Одетой… Она сказала, что вернется…

– Пахомов – у себя?

– Да…

Кева быстро прошел через общую комнату к главбуху. Сотрудники удивленно поднимали на него глаза. Идиотка-секретутка пролепетала ему в спину свое любимое: «Как вас представить?»

Кева обернулся, злобно ощерился. По пути толкнулся в кабинет Дубова – заперто.

Рывком открыл дверь к бухгалтеру.

Пахомов сидел на своем месте и пялился в компьютер. Лицо его было бледным. На лбу выступили капли пота. Челюсть отвисла.

Было очевидно: что-то случилось.

– Что?! – с порога спросил Кева.

Бухгалтер, казалось, лишившийся дара речи, безмолвно ткнул в экран.

Кева подошел. На экране высвечивалась обыкновенная платежка.

Необыкновенной выглядела сумма платежа – на нее Кева прежде всего обратил внимание: «39.000.000. рублей 00 коп.»

– Что это значит? – спросил Кева.

– Она… Она… – с трудом разлепляя губы, пробормотал главбух.

– Ну!..

– Она сняла с нашего счета…

– Сколько?.. – спросил, отчасти не веря своим глазам, Кева.

Главбух сжался, словно ожидая удара.

– Почти все, что было… – с трудом проговорил он. – Тридцать девять миллионов…

– Сколько?!

– Тридцать девять миллионов рублей…

– «Она» – это кто? – уточнил Кева.

Ответ Пахомова оказался ожиданным:

– Марченко.

Офис Инвестиционного столичного банка оказался совсем не по-московски «роскошным». Он занимал всего три комнаты в бесконечной череде контор, гнездившихся в бывшем проектно-оборонном институте. Одна из комнат являла собой операционный зал (обшарпанная стойка и пара компьютеров, за коими восседали заспанные девицы). В двух других располагались кабинеты бухгалтера банка и самого Артема Юрьевича. Секретарши Артем Юрьевич не держал, и Жене понравилось, что к директору банка можно заходить запросто.

Перед тем как ворваться в его кабинет, Женя отдышалась. По мере сил расправила пальцами смявшуюся юбку. Вытащила из сумки очки с простыми стеклами. Припудривая нос, взглянула в зеркальце. Самокритично заметила, что на миллионершу она не похожа. Вздохнула и вошла в кабинет.

– А, Евгения Андреевна! – радушно приветствовал ее Артем Юрьевич. Кажется, он совсем не удивился тому, что она свалилась как снег на голову без звонка. – Проходите, присаживайтесь…

Она опустилась в неудобное низкое кресло.

– Ну, где же ваш грандиозный платеж? – ухмыльнулся толстячок и потер руки.

«Кажется, он не верит в мои возможности… И общается со мной только оттого, что об этом просил Коломийцев».

Женя глубоко вздохнула и сказала:

– Деньги на мой счет в ваш банк ушли.

– Когда? – тут же навострил уши Артем Юрьевич. От его напускного добродушия не осталось и следа.

Она взглянула на часы:

– Сегодня. Около двух.

– Что ж, после трех можно посмотреть выписочку…

– Чего?

– Выписку. Из расчетно-кассового центра.

Он внимательно взглянул в ее растерянное лицо и снисходительно пояснил:

– Я имею в виду: можно будет проверить, пришли ли к нам ваши деньги. Какая там сумма?

Женя снова вздохнула и сообщила:

– Тридцать девять миллионов рублей.

С удовольствием отметила, что теперь растерялся уже Артем Юрьевич. Он недоверчиво взглянул на нее:

– И вы говорите, что эта, м-мм, сумма сегодня придет на ваш счет?

– Ну да! – начала злиться Женя.

– И вы хотите получить ее наличными? Долларами?

– Да. Как мы договорились.

Артем Юрьевич потянулся к телефону. Его руки слегка дрожали. Он пробормотал:

– Я немедленно заказываю инкассацию.

Артем Юрьевич пробормотал в телефонную трубку несколько неразборчивых слов. Потом схватился за калькулятор:

– Тридцать девять миллионов рублей… Минус те мои десять процентов, о которых мы с вами договаривались… Получается чуть больше тридцати пяти миллионов… Или, если в твердой валюте, миллион двести американских долларов… Вы уверены, что хотите получить именно наличные? Может быть, лучше кредитную карту?

– Наличные. Уверена, – отрезала Женя.

Артем Юрьевич уже окончательно взял себя в руки.

– Вы их получите. Через два часа. Охрану вам заказать?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да. Я – в вас – уверена, – раздельно проговорила Женя и пристально посмотрела прямо в глаза банкиру. Этот Артем Юрьевич выглядел честным человеком. Честным – в разумных пределах.

Банкир спокойно выдержал ее испытующий взгляд и в свою очередь спросил:

– А вы уверены, что наличные вам нужны именно сегодня? Может, завтра?.. Без всякой спешки?.. А?..

– Нет, сегодня, – спокойно ответила она. – Лучше – сегодня.

– А ведь деньги-то – криминальные? – вдруг спросил Артем Юрьевич. – А, Евгения Андреевна? Криминальные?

– С чего вы взяли? – грубо выпалила Женя. Она на секунду, что называется, потеряла лицо.

Ей вдруг стало жарко.

– А зачем же вам тогда так торопиться? Пусть себе денежки спокойно полежат на счету…

– Во-первых, – отчеканила Женя, – это совершенно не ваше дело. А во-вторых…

Она помедлила. Отчего-то ей казалось, что теперь счет пошел уже не на часы, а на минуты. «Главбух Пахомов, наверное, уже обнаружил пропажу своей дискетницы… Что он сделает дальше?.. Наверное, бросится к компьютеру… И тут же увидит, в какой банк ушел мой платеж… И что? Что Степаныч станет делать? Сразу же, наверное, вызовет охрану… И те уже, пожалуй, мчатся сюда… Ох… Быстрее… Мне надо делать все быстрее…»

– … А во-вторых, – продолжила Женя и посмотрела точно в переносицу банкиру, – не хотите ли вы получить еще двадцать процентов от суммы? Не банку – а лично вам? Наличными – и без всякой расписки?

– Смотря за какие услуги, Евгения Андреевна, – хитро отвечал банкир. – За иные – и пятидесяти процентов мало…

– Давайте ровным счетом: я заплачу вам триста тысяч долларов наличными… Лично вам – в карман…

Артем Юрьевич довольно улыбнулся: триста тысяч долларов наличными – большая сумма. Вне зависимости от того, каким способом ее придется отрабатывать…

– Сделать вы, Артем Юрьевич, должны вот что…

И Женя объяснила банкиру тот план, что внезапно – и, кажется, счастливо – пришел ей в голову.

Кева навис над помертвевшим главбухом.

– Как это ей удалось? – быстро спросил он.

– Она… Она украла у меня дискету… С электронной подписью…

– Мудак!.. – в сердцах бросил Кева. – Платеж можно аннулировать?

Бухгалтер в ужасе потряс головой:

– Т-теперь нет…

– Куда она перевела бабки? За границу?

– Нет. За границу рубли перевести невозможно… Здесь перевела, по Москве…

– На чей счет перевела?

Пахомов ткнул в экран:

– Какая-то компания «Вымпел-7».

– Когда перевела?

– Сегодня. В четырнадцать двадцать девять.

Кева удовлетворенно хмыкнул. Недаром он так летел сюда. Предчувствия его не обманули.

– Она – или ее сообщники – уже могли снять деньги с этого счета?

– Н-нет… До пятнадцати часов – никак…

Кева глянул на часы: 14.52.

Главбух продолжал:

– До трех не будет подтверждения платежа из расчетно-кассового центра… А получить наличку она, скорее всего, сможет только завтра…

Кева улыбнулся.

Еще совсем не все потеряно.

– В какой банк она перевела деньги? – спросил он.

– «Инстолбанк». – ответил, еле разлепляя белые губы, старик-бухгалтер. – Инвестиционный столичный банк…

– Знаешь его? Знаешь, где он находится?

Пахомов с ужасом потряс головой.

– Узнавай быстро.

Пахомов, как автомат, полез в стол. Достал справочник. Принялся его листать.

Кева вытащил из кармана сотовый, набрал номер.

Когда ответили, вполголоса проговорил:

– Привет, Вован, это Кева… Мне нужна справка, очень срочно…

Бухгалтер нашел в справочнике нужную строчку, пробормотал:

– Мартеновская, тридцать, корпус два…

– Это юридический адрес? – отвлекся от телефона к бухгалтеру Кева.

– Да… – проговорил Пахомов. – Скорей всего – да…

– Извини, Вова… – произнес в трубку сотового телефона Кева. – Мне нужен фактический адрес одного банка. И установочные данные – на этот банк и на его руководителей. Очень срочно. Банк называется «Инстолбанк». Инвестиционный столичный… И еще одно: мне нужны данные по фирме «Вымпел-7». Когда она открыта, кто хозяин… И чья она фактически… Под кем она ходит?.. Кто – «крыша»? Пожалуйста, Вова, очень быстро. Моя благодарность будет безгранична. Звякни мне на трубу.

Кева дал отбой, обратился к главбуху:

– Телефоны «Инстолбанка» есть?

Пахомов растерянно кивнул.

– Звони!

Пахомов, словно автомат, потянулся к телефону.

Кева набрал на сотовом другой номер. Быстро и тихо произнес:

– Мы едем на задание… Прямо сейчас… Возьми еще одного и подходите к моей тачиле… Она перед подъездом «Глобуса». Хер с ним, с постом! Я вам сказал: подходите! И пушки берите!

Главбух растерянно положил трубку своего телефона:

– Телефоны банка не отвечают…

– Ну и хер с ними…

Кева прошелся по бухгалтерскому кабинету. Остановился у окна. Достал из кобуры старый добрый «макаров». Выщелкнул обойму. Вставил обратно. Вид ладных патронов, один к одному, успокоил его.

«Хуже всего, – подумал он, – если банк или эта фирма «Вымпел-7» ходят под «чехами», или под айзерами, или под ментами, или под дагестанцами… С хачиками вообще без разборок не договоришься… Тогда дай бог, если отобьем у них половину суммы…»

Зазвонил Кевин мобильный. Кева нажал на кнопку соединения. Сказал:

– Спасибо, Вова, что быстро… Слушаю тебя.

– Твоя фирма «Вымпел-7» лежала в «спящем пакете», – сказали на другом конце эфира. – Позавчера ее купили. Некая Марченко Евгения Андреевна. Единоличный хозяин и председатель совета директоров. Никаких операций по счету, естественно, нет… Ни под кем, сам понимаешь, фирма не ходит… Теперь слушай по банку…

Кева, зажимая трубку одной рукой, достал из кармана ручку. Со стола главбуха по-хозяйски взял какую-то бумажку, полную цифр. Перевернул, на обороте стал писать: «Ленинградский проспект, 80, корпус 16, офис 302. Председатель – Фазин Артем Юрьевич»

Бросил в телефон:

– Как дела у этого банчика, знаешь?

Выслушал ответ, сказал в трубку:

– Спасибо, брат, с меня причитается.

Нажал кнопку отбоя.

Поднял со стола главбуха бумажку со своими записями, сложил ее вчетверо, сунул в карман куртки. Проговорил:

– Тебе она вряд ли теперь понадобится…

– Что за банк? – пролепетал главбух.

– Дела у него херовые. Скоро закроется. Понял?

Бухгалтер побелел еще пуще – хотя, казалось, сильнее некуда.

– Что ты понял? – ухмыльнувшись, бросил Кева.

– Что им там, в банке, все равно нечего терять… – ответил, глядя в сторону, бухгалтер. – Поэтому… Поэтому они готовы сейчас на какие угодно нарушения.

– Вот именно. Ну, девчонка… – пробормотал Кева. – Ну, Марченко… Ты, кажется, решила поиграть с нами в героя-одиночку… Ну-ну… Давай поиграем.

Кева снова набрал номер на своем сотовом. Уточнил:

– Вы у машины? – выслушал утвердительный ответ, потрепал главбуха по плечу, пошел к двери.

Бухгалтер пробормотал:

– Возьмите меня с собой…

– На хера нам старый хер, – бросил Кева и вышел из кабинета.

Через две минуты он садился на водительское кресло своего «мерса».

В машину к нему залезли двое молчаливых охранников «Глобуса».

Кевины часы показывали 15.21.

Артем Юрьевич оказался галантным мужчиной.

Он распахнул перед Женей дверцу своего «шестисотого» «Мерседеса». Машина была не новой. Чувствовалось, что для нее – как и для ее хозяина и для его банка – лучшие времена остались позади. Но, несмотря на это, автомобиль оставался прекрасным. Удобные сиденья, и остро пахнет кожей…

Банкир уселся рядом, завел неслышный мотор. Тихонько взял с места, выехал на «рукав» Ленинградского проспекта с односторонним движением – и поехал в противоположном, запрещенном направлении.

Женя взглянула на часы: 15.21.

Она достала из сумочки сотовый телефон – тот самый, что дал ей Бобров. Покосилась на сидящего рядом Артема Юрьевича. Набрала номер. Бобров ответил сразу же, будто ждал ее звонка.

– Миша, – тихо проговорила она.

– Да! – бодро сказал он.

– Миша, я провалилась…

– Что?!

– Я не могу долго говорить… За мной следят.

Артем Юрьевич, выруливавший, против всех знаков, направо, на Балтийскую улицу, удивленно посмотрел на нее – но ничего не сказал.

– Меня, – продолжила Женя, – я знаю точно, скоро будут брать… Я даже знаю, где… Это офис «Инстолбанка», Ленинградский проспект, восемьдесят… Третий этаж. Я здесь и, думаю, они будут тут минут через двадцать.

Бобров на том конце сотовой волны молчал.

– Миша, пожалуйста… Спаси меня, Мишенька… – проговорила она со слезой и нажала «отбой».

– Какая актриса во мне умирает, – весело сказала она.

Затем открыла окно «Мерседеса» и бросила сотовый на асфальт. Его немедленно раздавила попутная «Газель». Раздался треск, из-под колеса во все стороны полетела пластмасса и микросхемы.

Кева и двое охранников вошли в помещение «Инстолбанка» на Ленинградском проспекте, в доме номер восемьдесят. Поднялись на третий этаж. Кевины часы показывали 15.37.

Кева в первой же комнате, чтобы не терять времени на объяснения, достал из наплечной кобуры «макаров».

Приставил пистолет ко лбу той операционистки, что сидела к двери ближе других.

– Тихо!.. – прошептал он. – У вас только что была клиентка… Молодая девка… Лет двадцати пяти… Где она?

– Она… Она… – пролепетала секретарша. – Уже ушла…

– Когда?

– М-минут десять назад.

– Куда пошла?

– Н-не знаю…

– Она снимала у вас тут деньги со счета?

– Н-не знаю… С ней занимался сам Артем Юрьевич.

– Ты видела, как она уходила?

– Д-да…

– Что у нее было в руках?

– Ничего…

– Совсем ничего?

– Только сумочка…

– Какая?

– Обычная, дамская…

– А где этот твой председатель, Артем Юрьевич?

– Т-тоже ушел…

– Когда?

– Т-только что…

– Вместе с девкой?

– Нет. Позже…

– На сегодня заказывали инкассацию?

– К-кажется, да…

– Деньги привезли?

– П-пока нет.

– Давай, пиши мне номер машины Артема Юрьевича. – Кева отвел ото лба секретарши пистолет. – И – его домашний адрес…

Потом бросил первому охраннику:

– Быстро езжай сам – и возьми двух людей! – на квартиру к девчонке! К этой Марченко. Где она там живет?

– Кажется, в Жулебино.

– Давай, мухой! Первый охранник вышел.

Тверская – место, где всегда, даже в самый морозный февральский день, полно народу.

«Шестисотый» «мерс» вместе с банкиром и Женей остановился на полпути между Белорусской и Маяковской, на пересечении Тверской с Большой Грузинской.

Десять минут Артем Юрьевич и Женя просидели в напряженном молчании.

«Мерс», мешающий проезду, осторожно обтекали частники и троллейбусы.

Наконец сзади, метрах в двадцати, остановилась инкассаторская машина. Женя заметила ее в правом зеркале заднего вида, которое она по-хозяйски подстроила под себя.

– Выходим, – скомандовала она. – Возьмите свой «дипломат». И не делайте, пожалуйста, глупостей.

Кева на секунду расслабился. Кажется, еще не все потеряно. Деньги девчонка пока не успела получить.

А раз так – значит, уже хрен получит.

С банкиром он договорится. Может, придется заплатить ему пару тысяч отступного… Или даже десятку… Но это чепуха по сравнению с миллионом…

Операционистка трясущимися руками протянула Кеве бумажку.

На ней был написан номер машины и домашний адрес Артема Юрьевича, председателя правления «Инстолбанка».

Кева сунул пистолет в кобуру и вытащил из кармана куртки мобильник.

Набрал номер.

– Вован, – сказал он в трубку, – это опять я. И опять по делу… Слушай, объяви там по своим каналам план «Перехват – центр». Ладно, ладно, сочтемся… Машина – «шестисотый» «мерин», номер «анна – шестьсот тридцать шесть – роман – катя – пятьдесят – рус». В машине – мужик и, может быть, молодая девка… Мне нужна девка… Фамилия – Марченко Евгения.

Операционистки «Инстолбанка» с ужасом смотрели на Кеву. Непонятно: то ли бандит, то ли милиционер, то ли налоговый полицейский. Но в любом случае – человек, которого стоило бояться.

Женя вместе с банкиром вылезли из «Мерседеса». Артем Юрьевич взял с заднего сиденья «дипломат».

Оба, плечом к плечу, сделали пять шагов по направлению к инкассаторской машине. Остановились. Закутанные прохожие быстро обтекали их. Женя чувствовала, что из инкассаторской машины на нее с банкиром направлено по меньшей мере три пары изучающих глаз. И, наверное, пара автоматных стволов. Она поежилась.

Наконец из желтого броневика вылез человек в форменной куртке нараспашку. В руке он нес холщовый опломбированный мешок и папку.

Лениво-уверенной походкой инкассатор приблизился к Жене и Артему Юрьевичу.

– Документы, – спокойно произнес инкассатор.

Банкир достал из кейса документы, протянул. Человек с мешком внимательно просмотрел их. На всех расписался. Взял себе два листа.

Протянул свою папку Артему Юрьевичу. Тот так же внимательно просмотрел документы. Расписался. Один листок взял себе.

Инкассатор протянул холщовый мешок банкиру.

– Пересчитывать будем? – спросил, усмехаясь.

– Будем, – сказал Артем Юрьевич.

Сломал пломбу, залез в мешок. Достал оттуда опечатанную бандеролькой пачку новеньких стодолларовых купюр. Прикинул в руке на вес. Разорвал бандероль. Очень быстро пересчитал.

Группа иностранцев, вывалившая в только что купленных ушанках из гостиницы «Палас», круглыми от удивления глазами посматривала, проходя, на эту сцену. Они, конечно, и раньше слыхивали, что Москва – небедная и бандитская столица, но чтобы вот так, запросто, на главной улице пересчитывали пачку стодолларовых банкнот!.. А, может, русские кино снимают?

– Все правильно, – пробормотал Артем Юрьевич. Запустил руку в мешок, наугад достал еще пару пачек. Быстро просмотрел и их тоже. Инкассатор стоял рядом и чему-то усмехался.

Женя молча смотрела на мешок, на пачки с долларами, на руки банкира. Холодок пробежал по коже.

«Тверская, не Тверская… – мелькнула мысль. – Пусть день, пусть людно, – все равно… Кто мешает налететь сейчас бандитам, перестрелять нас троих, забрать все деньги… Боже, что я творю!..»

Кажется, Кеве было больше нечего делать в «Инстолбанке». Надо искать девчонку. Деньги она, слава богу, пока не получила. И до завтра не получит. А до завтра ей еще надо дожить…

Кева сунул мобильник за пазуху.

В этот момент дверь, ведущая в операционный зальчик «Инстолбанка», с шумом распахнулась. В нее мгновенно просочились трое, в шерстяных масках и с короткими автоматами в руках.

– Это ОМОН! – резким голосом закричал один из шерстяноголовых. – Всем лечь на пол, лицом вниз, руки за голову!!

Кева опустился на колени, затем покорно лег лицом вниз.

С ОМОНом, он знал, шутки плохи.

Но с какой стати здесь, в банке, вдруг появился ОМОН?!

Артем Юрьевич ссыпал две разорванные десятитысячедолларовые пачки обратно в холщовый мешок. Женя стояла рядом и наблюдала.

– Все в порядке, – сказал Артем Юрьевич инкассатору. – Можете отваливать. И поменьше там у себя болтайте, что передавали бабки вот так, на улице… – О'кейчик… – ухмыльнулся охранник и не спеша пошел к своей желтой машине.

Женя вырвала из рук банкира холщовый мешок.

– Ну-ну, Марченко, не надо нервничать, – спокойно сказал тот. – Никто вас тут не кинет. Давайте мою долю, и мы с вами тихо-мирно разбежимся.

Артем Юрьевич поднял «дипломат» и на весу раскрыл его.

Женя на ощупь стала доставать из холщового мешка десятитысячедолларовые пачки. Бросала их в полуоткрытый банкирский кейс. Редкие по случаю мороза прохожие остро поглядывали на эту сцену, но безмолвно проходили мимо. Думали, верно: скрытой камерой снимают… Какие-нибудь «Приколы нашего городка»…

– …Двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять, тридцать… – шепотом отсчитывала Женя пачки.

Происходящее на мгновенье показалось ей сном. Мелкий-мелкий снежок посыпал над Тверской.

Банкир закрыл «дипломат».

– Имейте в виду, – сказал он, – что ваша итоговая сумма на десять тысяч меньше.

– Почему?

– Я же обещал инкассаторам награду – за нестандартный способ передачи «нала». А сколько, вы думаете, стоит это шоу на Тверской? Вы, кстати, не хотите ли купить у меня полиэтиленовый пакет?..

– Зачем? – не поняла Женя.

– А что, вы так и собираетесь таскаться по Тверской с холщовой сумкой? Все сразу решат, что вы только что взяли банк. Что, в общем-то, соответствует действительности… – Банкир, получив от Жени три сотни тысяч долларов, сразу стал словоохотливым.

– Давайте ваш мешок, – пробормотала она.

Артем Юрьевич вытащил сквозь щель в «дипломате» большой черный полиэтиленовый пакет.

– С вас еще десять штук «зеленых», – сказал он. – За тару.

– Что?!

– Шутка, шутка… Пакет – за счет заведения. Подарок вам – как выгодному клиенту. Побольше бы таких…

Женя сунула холщовый инкассаторский мешок в полиэтиленовый пакет.

– Хотите еще, плюс ко всему, бесплатный совет? – спросил банкир и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Будьте осторожны. Вы, деточка, ввязались во взрослую игру. Удачи!

Артем Юрьевич повернулся и, не оглядываясь, потопал к своему «Мерседесу».

Женя секунду посмотрела ему вслед, пробормотала: «Спасибо вам…»

Повернулась и пошла в противоположную сторону, к Белорусскому вокзалу.

Она взглянула на часы: 16.10.

Вчера вечером она ради любопытства изучила возможные способы отхода. Поэтому помнила, что через четырнадцать минут с Белорусского отправляется электричка до Можайска.

Заграничный паспорт, вместе со всеми необходимыми визами, лежал у нее с собой в сумочке.

В Можайске она выйдет. Закупит зубную щетку, чемодан, пижаму и прочие вещи.

А ближе к ночи сядет на поезд Москва – Берлин… Или Москва – Прага, или Москва – Варшава…

Пакет с деньгами приятно тяжелил руку.

«Сколько там, бишь, у меня осталось? – прикинула она. – Около девятисот тысяч долларов…»

Женя не удержалась, остановилась на пересечении Тверской с Грузинским валом.

Прижала пакет к стене дома, раскрыла сперва полиэтиленовый мешок, затем – холщовый. Заглянула внутрь. В приятной полутьме пакета лежали запеленутые пачечки долларов.

Женя засунула внутрь руку и погладила одну из пачек по тугому шершавому боку.