Бывший 2. Роди мне сына

Глава 15

Адриан. Спустя две недели.

«Спасибо, Адриан. Мне действительно лучше. Эта неделя была мне просто необходима. И отель на уровне хорошей пятерки в Турции».

Захватив чашку из кофеварки, усаживаюсь за стол и вытягиваю ноги. Потираю заросшую щеку.

Общаться с Верой Стояновой сообщениями — что-то новое. И дело не в том, что письменный русский язык даётся мне с трудом, хотя и в этом тоже, чего уж скрывать. Зачем вообще набирать текст, если можно… позвонить? Однако половину последнего месяца мы контактируем исключительно с помощью печатных букв, и вопреки логике не могу не заметить — это идет нам на пользу.

Просмотрев отправленные мне фотографии заснеженного парка, ни на одной из которых нет единственного интересующего меня объекта в загородном комплексе, пишу ответ:

«Красиво. Я рад. Водитель заберёт в час. Будь готова».

Разум подкидывает новый крючок — можно было бы самому проветрить мозги?.. Два часа по практически пустой трассе. В тишине.

Идеально.

— Доброе утро, — бодро выговаривает Эрика, заходя на кухню и кутаясь в теплый свитер. — Ужасно холодно. Кстати, не забыл, что обещал сегодня заехать в школу к Хлое?..

— Конечно, я не забыл.

— Если уж ты решил, что мы останемся в России, нашей дочери пора усвоить — прогуливать занятия не лучшая идея.

В голосе сквозит недовольство, которое я по старой схеме пропускаю.

— Хлое сложно снова привыкать к своему классу. Два года в Греции, полная смена окружения, климата. Будь к ней более снисходительна. Ты, в конце концов, мать. Не добивай её, сейчас нужна наша поддержка.

Эрика морщится.

— Я… в нашей семье… — выделяет. — Как плохой полицейский. Все считают меня злой мегерой. Что Хлоя, то Ника. Что ты, Адриан…

— Это твои предположения, — почесываю подбородок. — Как и многое другое.

Например, «наша семья».

Разговор приближается к опасной теме, по существу которой я уже всё сказал. Больше мне добавить нечего, поэтому подхватив пустую кружку, поднимаюсь.

— Ты запретил пускать меня в телецентр, — зло произносит Эрика. — Как какую-то ненормальную!

С воинственным видом уставляется на меня. Дышит часто, но ещё пытается сдерживаться.

— Ты не сотрудник и неприглашенный гость, — отвечаю спокойно. — Нечего тебе там делать.

Хочется добавить, что в последнее время она особо много на себя берёт, но решаю не портить день утренним скандалом. А в скандалах ей нет равных.

Это её чертова сильная сторона.

— А общество греков? — продолжает постепенно выдалбливать дыру в моей голове. — Ты перестал вносить ежемесячные суммы для поддержки диаспоры, пошел против своего народа, Адриан. Я не узнаю тебя. Да что там… Мы все тебя не узнаём. Будто человек другой…

Конечно.

Кормушка слетела с дерева, поэтому все воробьи всполошились и собрались в кучку. Вот и Эрика уже в курсе. Диаспора в городе довольно сплочённая, чужие проблемы или, как им кажется, несправедливости воспринимают словно личную обиду. Лезут, куда не надо. А руки у греков и правда длинные. Во всех городских службах свои люди.

Молча прибиваю взглядом кутающуюся в свитер Эрику и махнув рукой, ухожу с кухни. Сжимаю зубы, когда слышу шаги сзади.

— Ты можешь мне объяснить, что происходит? Почему ты так себя ведешь с нами?

— С вами? — усмехаюсь.

— Со мной и с нашими девочками… — с обидой в голосе произносит.

Просто оскорбленная жена, — усмехаюсь в мыслях.

В переворачивании фактов, как и в умении «поверить в то, что придумала» Эрике нет равных, поэтому даже не стараюсь её поправить.

— Я сегодня у себя, — громко объявляю, поднимаясь по лестнице. — Если Хлоя захочет, может приезжать в любое время. Пусть позвонит.

Уверен, будь у Эрики в руках что потяжелее, это давно оказалось бы в районе моей головы. У неё патологическая любовь к разбиванию ваз и бокалов.

Полагая, что разговор исчерпан, открываю дверь в гостевую комнату, отведенную для меня, и замираю, когда в спину прилетает:

— Это всё она да… Эта тварь из телика…

Охренеть.

В глазах чернеет моментально.

Резко разворачиваюсь и через пару размашистых шагов оказываюсь рядом. Схватив Эрику за локоть, встряхиваю как следует и не замечая криков тащу на первый этаж в гостиную. Скидываю на диван и удерживая также, за руку хриплю:

— Чтобы я больше такого не слышал…

— Адриан, она тебя приворожила. Так все говорят.

Всхлипывает наигранно.

— Всем рты я прикрыть не смогу, а тебе запросто.

Встряхиваю еще раз и… отпускаю от греха подальше.

— Что бы она ни сделала — ты как приклеенный с ней возишься. А теперь я вообще не знаю, что будет…

— Что бы ни было — тебя не касается. Будешь совать нос куда не надо, я его укорочу.

— Софа сказала, что не выносить ей…

Да к хренам!..

Эрика вскрикивает оттого, с какой силой мои пальцы сжимаются на её руке. Я же думаю, почему снова поверил своему товарищу Николаю, владельцу той клиники, в которую привез Веру. Он гарантировал полную конфиденциальность, на деле же снова вышло так, что все и всё знают.

— Я сказал, чтобы ты думала, что говоришь! — повторяю. — Моего ребенка…

Светлое лицо озаряется гневом и решимостью.

— Так нет никакого ребенка, — блажит Эрика. — Нет его. Что ты с ней возишься?.. Зачем тебе телекомпания? Ты ничего не понимаешь в этом бизнесе. Думаешь, Умаров младший продаст прииск тебе после того, как вступит в наследство?.. Ради этого мы снова переехали сюда?

Встряхнув напоследок, с отвращением выпускаю её руку и скидываю с журнального столика книги.

Поднимаясь по лестнице, понимаю, что пара часов за рулём, по трассе, в полнейшем одиночестве, мне сейчас точно не повредят…

А обратная дорога может быть даже пойдёт на пользу…