Бывший 2. Роди мне сына

Глава 6

Не то, чтобы я ждала Его звонка…

Нет.

Просто поведение Адриана настолько необычно, что я плачу в подушку полночи, предварительно воспользовавшись свечами. Живот уже привычно тянет.

Допустить, чтобы мой бывший так просто… так безразлично отреагировал на ужин с чужим мужчиной, ещё два месяца назад было просто невозможно. Кто угодно, только не Макрис.

Сейчас ему действительно всё равно.

Как женщина я для него умерла… Умерла…

Это колючее осознание наверняка стало бы смертельным, если б под грудью не билось крохотное сердце. Жизнь словно не согласна давать мне всё и сразу.

Либо карьера, либо родители.

Либо любовь всей жизни, либо ребенок, о котором я и мечтать не могла.

Подъезжая к телестудии на такси, бодрюсь. Работа всегда была для меня отдушиной, особым смыслом. Когда загорается красная кнопка на камере, я оживаю. Снова живу. Становлюсь собой. Глупо было предполагать, что я без этого смогу.

Нет.

У меня бы не получилось.

Адриан изначально поставил меня перед ужасным, просто невозможным выбором. Я бы не смогла быть только лишь «его женщиной». Довольствоваться одной ролью. Это была бы не я… а Верина тень. Безликая и неодушевленная. Греку быстро б это наскучило, потому что когда-то он полюбил меня именно той, коей я и являюсь — увлеченным, живым человеком с мечтами и целями.

Снег практически растаял, поэтому, не боясь поскользнуться, быстро бегу до входа в телецентр и замираю на полпути.

— Феликс, — выдыхаю растерянно. — Привет.

Отвожу глаза, потому что не в силах на него посмотреть.

— Привет, Вер, — говорит Умаров тепло. — Ты как?

Принимаю смазанный поцелуй в щеку и теперь смелее разглядываю то, как он одет. Борода Феликсу безусловно к лицу. Она делает его старше. Я бы обязательно сделала ему комплимент, если бы не знала о причине этой растительности.

— Как поживает Лейсан Сабитовна? — спрашиваю и тут же прикусываю губу.

— Мама в порядке. Держится. Догадываюсь, что плачет, когда остается одна.

Мотаю головой, даже не представляя как тяжело этой сильной женщине. Камиль Рустамович был для неё всем. Крепким плечом и верным спутником. Они почти всю сознательную жизнь провели бок о бок. Просто не верится, что всё так глупо закончилось.

— А ты? Как ты себя чувствуешь Феликс?

— Я… — вздыхает он. — Мне некогда грустить, Вера. Отец ведь не успел продать прииск Макрису. Но ты, наверное, знаешь.

Неопределенно киваю.

— В наследство можно будет вступить через полгода. Сейчас выбрали кризисного менеджера и пытаемся держаться на плаву.

— Насколько я помню, Камиль Рустамович всегда хотел, чтобы ты занимался делом его жизни.

— Да… Папа был бы счастлив.

Пытаюсь сдержать слёзы. Чувство вины, помноженное на беременность, превращают меня в излишне сентиментальную особу.

— А здесь ты что делаешь? — вдруг осознаю, где мы находимся.

— В период подготовки к продаже папа многое рассказывал… Эта информация сейчас очень помогает, потому что в золотодобыче я совершенно ничего не понимаю. Вот… решаю вопросы с вашим начальством, — показывает Феликс на объемную черную папку в правой руке.

— С начальством? — нахмуриваюсь. — А при чем здесь Вячеслав Самирович?

Откуда вообще он в курсе подробностей сделки? Ничего не понимаю.

— А при чем тут Мухамадьяров? — удивленно произносит Феликс. — Ты что, не в курсе? — подозрительно меня осматривает. — Он продал свой пакет акций Адриану Макрису. Теперь грек, владелец «Медиа-Холдинга».

— Владелец? — вздрагиваю.

— Да. Прииск он купить не успел, Вера. Пришлось срочно вкладывать деньги в другой бизнес…