— Дверь была открыта, — холодно произносит Адриан.
Многозначительно осматривает представшую перед его глазами картину и проигнорировав моё отчаянное выражение лица, уставляется на Олега.
По сравнению с доктором Макрис одет слишком неофициально: синие джинсы и черная куртка, но выглядит гораздо серьезнее.
Страх ещё больше захватывает моё тело.
Нет. Это даже не страх, а животный ужас. Он завладевает душой и заставляет её сжаться. Больше всего на свете я бы хотела сейчас оказаться в другом месте. Не здесь, где два моих бывших мужчины столкнулись, как две разгоряченные солнцем скалы. Не здесь, где за одной стеной спит моя больная мама, а за другой — выпивший отец.
— Сам не видишь? Помешал, конечно, — цедит Олег сквозь зубы и ослабляет хватку. — Я со своей женщиной занимаюсь сексом…
Ахаю, от неожиданности и отталкиваю его от себя, быстро схватив полотенце. Прикрываюсь.
Мужчины сцепляются взглядами, и в воздухе становится взрывоопасно.
— Обеспечить своей женщине безопасность — главная мужская задача, — поучительно произносит Адриан.
Он зол, но виду не подаёт. Даже речь без акцента. Хорошо узнав этого человека, я научилась определять его настроение по взмаху головы или тому, как приподнимаются или опускаются черные брови.
Сейчас он в ярости, но пытается себя контролировать.
— Варианта два, — продолжает Макрис. — Или это не твоя женщина, или… — усмехается, — ты не мужик, а… убогий задохлик.
Не сдерживаю улыбки.
— Ах ты мразь, — Олег наконец-то отлепляется от меня, делает шаг и нападает на Адриана, но грек быстро группируется и вместо того, чтобы дать припереть себя к стене, делает разворот и с треском впечатывает в неё соперника.
Надеюсь, это не кости доктора!
— Закрой рот и не дергайся, — цедит Макрис и совершает один удар локтем.
В глазах краснеет.
Работа журналистом подразумевает разные роли. Для того чтобы снять годный сюжет я устраивалась работать официанткой, помогала в госпитале и даже ночевала в палатке перед зданием мэрии, вместе с защитниками лесопарковой зоны, которую застройщики решили заставить каменными коробками-домами.
Но в этот момент я безнадежно теряюсь. В ушах шумит от стыда и запаха крови. Вырывает из этого состояния обеспокоенный голос мамы:
— Вера, кто там? Что у тебя случилось?
— Всё в порядке, мам, — отвечаю громко.
Заинтересовавшись нашим диалогом, Адриан ещё раз быстро пробегается взглядом по просторному коридору. Убогому, но что сейчас уже поделать?..
— Верка, ёб твою мать, — орет отец из своей комнаты, и я морщусь от стыда. — Че ты там устроила?
— Все нормально, пап, — отвечаю, бледнея.
Костяшки пальцев, которыми я удерживаю полотенце, предательски белеют. Кажется, что желудок становится тяжелым, а в животе происходит переворот, как реакция на стресс.
Замираю.
Какие у меня могут быть проблемы? Правда, милый? — задаю глазами вопрос Адриану.
Он, никак не отреагировав, отворачивается. Хватаю платье с вешалки и украдкой стираю досадные слезы.
— Хочу, чтобы вы оба ушли, — нервно выговариваю.
— Вера, — хрипит Олег.
— Оба, — всхлипываю.
Разворачиваюсь, и в одном белье и сапогах ухожу, чтобы скрыться за дверью ванной комнаты.
Там быстро одеваюсь и привожу себя в порядок. Плачу, как маленькая девочка.
Я так ждала, когда Макрис снова появится. Так надеялась, что он просто не может прийти. Занят, машина сломалась, дорогу завалила сошедшая с гор сель… не знаю! И пусть гор в нашей местности отродясь не было, пусть! Я просто искала Адриану оправдания.
А он заявился в квартиру к моим родителям в самый ненужный момент! Без всякого предупреждения!
Выбираюсь из ванной комнаты и спокойно занимаюсь своими делами. Считаю таблетки у мамы в комнате и добавляю новые, прибираюсь на комоде, затем помогаю ей поужинать и переодеваю.
Отец так и не просыпается. Может, и к лучшему.
Из подъезда выбираюсь только через час, в ужасе замечая, что ни Стёпы, ни его машины во дворе нет. Зато есть знакомый внедорожник.
Большой, черный и грозный, как его хозяин, сидящий за рулём.
Выругавшись под нос, гордо шествую к его сторону.
— Это недоразумение, Андрей, — произношу спокойно, усаживаясь рядом.
Молча изучаю безразличное лицо и сжатые губы.
— Да? — усмехается он, обжигая меня взглядом. — Может, «недоразумение» случилось, потому что ты так и не рассталась со своим доктором, как я просил?
Черт. Видимо, у них с Олегом был разговор.
Встречаю эту открывшуюся для него информацию молча и с достоинством. Надо было понимать, что когда-нибудь Макрис узнает.
Просто час настал.
— Не ищи в моих действиях скрытый смысл, пожалуйста. Я сделала это тебе назло, — признаюсь, отворачиваясь. — Хотелось поставить твоей самоуверенности что-то в противовес.
Адриан не говорит ни слова.
Обрабатывает услышанное, а потом скрывая обиду за иронией, но уже гораздо теплее, произносит:
— Ты так усиленно вжималась в него, там в коридоре, что я засомневался.
Недовольно на меня посматривает, но всё же протягивает руку и, сдвинув пальто, поглаживает колено.
Успокаиваюсь и мысленно благодарю бога за то, что мой мужчина обладает незаурядным умом и выдержкой.
— Ты ревнуешь? Или это всё твой фаллический комплекс, — посмеиваясь произношу.
— Кто? — морщится он.
— Мужское желание быть во всем первым, — назидательно выговариваю.
— Мужское желание у меня сейчас абсолютно другое, — Адриан снижает голос и притягивает меня к себе
Боже, как я скучала!
Коротко целую гладко выбритую щеку.
— Так… — начинаю неровно дышать. — Может, заедешь в гости на новоселье?..
— Почему бы и нет, — выговаривает он, отстраняется и тянется к рулю.