Цацики и Рецина

Аттестация

Мамаша и Рецина сидели на банкетках вместе с родителями других детей, пришедших на аттестацию. Мамаша помахала ему. Цацики ей не ответил, ему надо было сосредоточиться.

Мортен не пришел, хотя обещал. Но Цацики не обижался. Он понимал, что ему больше хочется побыть со своей мамой, которая уже завтра уезжала в Испанию. Они в конце концов помирились.

— Прикинь, она писала мне каждый месяц! — сказал тогда Мортен и треснул Цацики по плечу. — А папаша-то уверял, что она свалила с концами.

Теперь Мортен возненавидел своего покойного папу.

На пасхальные каникулы он собирался поехать в гости к Соне Гонсалес — посмотреть, понравится ли ему у них. Если понравится, он переедет к ней и будет поступать в гимназию в Испании, а не в Стокгольме.

Бедные, бедные сестры Мортена, они еще не подозревают, что их ждет!

— Но ты же не говоришь по-испански, — вдруг осенило Цацики.

— Там есть шведские школы, дубина, — сказал Мортен и снова саданул его по плечу.

Синяк на руке Цацики сильно разросся — последнюю неделю Мортена как-то очень тянуло боксировать.

Конни сидел за столом, вид у него был серьезный и строгий. На столе стояло два флага, японский и шведский. Карате пришло из Японии и означало «пустая рука». Это полагалось знать всем, кто пришел на аттестацию.

Йоран и Ангелика, помогавшие на экзамене, тоже были серьезны. Сегодня они не показывали, что надо делать, сегодня они только говорили японское слово. Нужно было знать много стоек, блоков и ударов. Но Цацики все это умел и даже сото-мото-дачи, которое раньше всегда забывал.

Затем настало время делать ката. Как назло, Цацики и Хенрика поставили впереди всех и им не за кем было подглядывать. Хенрик, похоже, нервничал, и вдруг ни с того ни с сего Цацики тоже жутко разнервничался, хотя знал, что он все может. Вокруг было столько зрителей: и публика, и каратисты с зелеными, коричневыми и черными поясами. Цацики казалось, что у него в животе порхают целые тучи бабочек. Он глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Потом поклонился.

Во время выполнения ката должны быть слышны только вдохи и выдохи каратистов и в определенных местах — выкрики «киай», но сегодня, кроме этого, было слышно и Мамашу. Ох уж эта Мамаша, вечно за нее приходится краснеть.

— Смотри скорее на Цацики, какой же он молодец, — говорила она Рецине, которой надоело сидеть смирно. — Ты когда-нибудь представляла себе, сколько он всего умеет?!

Рецина ничего себе не представляла, а только пищала все громче и громче.

— Ого, ты это видела?! — вскрикивала Мамаша. — Прямо как в балете, только трико не хватает.

— Тогда бы я точно не пошел в карате, — хихикнул Хенрик.

К счастью, все в детской группе успешно прошли аттестацию, и когда Цацики вручали диплом и желтый пояс, он чувствовал себя превосходно. Он улыбнулся Мамаше, которая аплодировала стоя.

Есть! Он справился. Теперь черный пояс стал еще ближе.