Цацики и Рецина

Не спешите взрослеть

— Что будем делать? — спросила Сара.

— Не знаю, — сказал Цацики.

— Может, в палатку поиграем?

— Неохота. Надоело.

— Ладно, — согласилась Сара.

— Н-да, скучно, все одно и то же.

— Ага, — отозвалась Сара и открыла старый журнал про Бамсе, который Цацики забыл убрать.

Мамаша до сих пор выписывала «Бамсе». Медведь Бамсе был ее кумиром. Раньше они сами варили богатырский чудо-мед и Цацики верил, что от него становятся сильными. Тогда, в детстве, ему это очень даже нравилось, но в такие игры не принято играть, когда тебе десять, почти одиннадцать, и когда у тебя есть девушка.

Цацики казалось, что Сара немного грустит, но он устал все время целоваться. Ему было скучно! Вообще, иметь девушку было скучно. Особенно оставаться наедине. Вчетвером, с Элин и Пером Хаммаром, они могли хотя бы поиграть в салки, в прятки в темноте и всякое такое. Вдвоем в прятки не поиграешь. С Сарой они вечно не знали, чем заняться.

— Может, потанцуем? — с надеждой спросила Сара.

— Неохота. А ты хочешь?

— Нет, — ответила Сара. — Если ты не хочешь, то и я не хочу…

Они снова замолчали. Сара листала «Бамсе», Цацики смотрел в стену. Он хотел, чтобы Сара ушла домой, но сказать ей это, конечно же, не мог.

— Может, на компьютере поиграем? — предложил он.

— Ну-у нет, это скучно, — протянула Сара. — Пошли лучше к Рецине.

Кроме танцев и игры в палатку, Сара согласна была только возиться с Рециной. Она могла сколько угодно таскать ее на руках и менять ей памперсы.

— Иди сама, если хочешь, — сказал Цацики.

— А ты не обидишься? — спросила Сара.

— Да нет, чего мне обижаться? Могу и сам поиграть.

Мортен очень напрягал Цацики, но одно в нем было хорошо: он приносил домой от друзей кучу компьютерных игр. Мамаша такие никогда бы не купила. Покопавшись, Цацики нашел кое-что новенькое — с виду кровавое и прекрасное.

— Опять играешь? — спросила Мамаша.

— Смотри, какая отличная графика, — сказал Цацики. — Все прямо как настоящее.

— Как раз это и ужасно, — ответила Мамаша. — Стоит ли удивляться тому, что дети потом выходят на улицу и убивают друг друга?

— Да ладно, — отозвался Цацики. — Никто из моих знакомых никого не убил.

— Слушай, как ты вообще, а? — спросила Мамаша, понаблюдав немного за игрой, хотя Цацики знал, что компьютерные игры ее ни капельки не интересуют.

— Нормально, — сказал он.

— Почему ты не с Сарой?

— Она сидит с Рециной, а я хочу поиграть.

— Ты уже не так в нее влюблен, да?

Цацики покачал головой.

— Я так и подумала.

— Ей бы только целоваться, — вздохнул Цацики и нажал на паузу. — А мне это надоело. Что еще можно делать вместе?

— Кроме как целоваться? — спросила Мамаша.

— Кроме как целоваться по-французски, — уточнил Цацики.

— Целоваться по-французски? — ужаснулась Мамаша.

— А ты что думаешь? — рассмеялся Цацики.

— Я думаю… О господи, — вздохнула Мамаша. — Я думаю, что вам надо сделать перерыв в любовных отношениях. И не спешить взрослеть. Вот что я думаю.

— Согласен, — сказал Цацики. — Но сейчас я хочу поиграть. Пока!

— Ничего себе! — возмутилась Мамаша. — А я как раз хочу поболтать. В кои-то веки у меня появилась няня. Сара так мило возится с Рециной.

— Ага, — пробормотал Цацики и подстрелил человечка, выскочившего из-за угла. — Но я хочу поиграть. Подвинься, я ничего не вижу. Ну вот, из-за тебя меня только что убили.

— Могу воскресить тебя любовным поцелуем, как в детстве, помнишь?

— Да не надо, — ответил Цацики. — У меня еще три жизни осталось.