Целитель

Глава 11

После двухнедельного отдыха дома еду, наконец, на занятия. Учеба начнется завтра, сегодня определиться в общежитие, узнать расписание. Размышляю, заезжать к Насте или нет? Или завтра увидимся? В любом случае сначала в институт, а потом видно будет. На входе вывешены списки групп, интересно. Читаю, из тех с кем был в колхозе из парней Леха и Руслан. Из девочек Таня, Ира, Мая, Наташа. И нет Насти! Представляю её состояние завтра! Может лучше заехать сегодня к ней? Не успеваю додумать эту мысль, как вижу ее спускающуюся со второго этажа. Вижу настроение хорошее, она что, не читала списки? Подходит, мы целуемся, вызывая улыбки студентов и недовольную гримасу проходящего мимо преподавателя.

— Видела это? — указываю на списки.

— А, не обращай внимания — беспечно машет рукой Настя — уже все уладила. Делов то! Ты давно приехал?

— Только что, надо в общагу устроиться.

— Пойдем устраивать. Потом к нам, мама приглашает отметить начало занятий.

— Раз мама приглашает, нельзя отказываться!

Устройство затянулось, сначала не было коменданта общежития, потом кладовщика, чтобы получить белье. Комната на четверых, соседей пока не видел, я первый. Освободились под вечер, Настя вспомнила, что мама просила купить приправы, заехали еще в гастроном. Кажется все, можем двигать на торжественный ужин. Идем к дому уже в сумерках. Впереди вижу, стоят пятеро парней, чуть постарше меня. Вполголоса спрашиваю Настю.

— Ты их знаешь?

— Нет, один кажется, на соседней улице живет, остальных впервые вижу.

Проходим мимо под пристальными взглядами.

— Не, ну молодежь борзая пошла, идут не здороваются! Че за дела? А ну стопэ!

Слышим шаги за нами, разворачиваемся.

— Ты че пацанчик, страх потерял? С нашими телками гуляешь как у себя дома. — выдвинулся вперед самый здоровый парень, на голову выше меня, да и кулак как два моих.

— Кто это ваша телка? — возмутилась Настя — я вас впервые вижу.

— Слышь коза, нишкни, с тобой потом побазарим — он делает шаг вперед и пытается рукой оттолкнуть её в сторону. Настя резко цапает его зубами за палец.

— Блядь, сука! — взвыл парень, хватаясь за укушенную руку, выжидать нечего, на автомате бью его в лицо. Целился в нос, но попадаю в скулу. Наверно моей руке больнее, чем ему, откуда прилетает, даже не заметил, мощный удар под дых вышибает весь воздух. Пока судорожно пытаюсь вдохнуть слышу сбоку визг Насти, потом чей- то еще, повернуться не успеваю — удар в челюсть отправляет меня на асфальт. Подняться не дают, удары ногами по ребрам, пара в лицо. Откуда-то сбоку крик.

— Ща милицию вызову!

Скрип тормозов, хлопают дверки, крики, удары, все как в тумане. Наконец-то, получается, подняться, с видимостью только не очень, расплываются перед глазами цветные круги. Кто-то подбегает ко мне.

— Живой? — Настя. Фокусирую взгляд.

— Да, ты как? — челюсть, похоже, сломана, больно говорить.

— Ноготь сломала! Но рожу хорошо ему разодрала! Идти можешь? Давай домой там разберемся.

— А где… эти?

— Удрали. Юрка сосед с братом как раз проезжали, он боксер. Если бы не они… я бы их сама загрызла! Но одного я знаю, а второго отметила, так что найдут.

Идти тоже больно, ребра, наверно, тоже поломаны. Потихоньку добрели до дома. Охов и ахов не было, Сергей Николаевич коротко расспросив о событии, ушел звонить, а Марина Сергеевна принесла аптечку и стала обрабатывать мне лицо. В зеркало смотреть не хотелось, как я завтра на занятия пойду?

— Я все что смогла, сделала, теперь скорую надо.

— Не надо, пройдет — я пытаюсь встать, но резкая боль в боку усаживает назад.

— Вот видишь! Рентген нужно делать. Все, я иду звонить — с Мариной Сергеевной не поспоришь.

— Бедненький — обнимает меня Настя — это все из-за меня!

— Блин, тише… не дави здесь! А из-за кого же еще, будешь теперь манную кашу носить мне в больницу.

— Буду — обрадовалась Настя — только я варить её не умею.

— Учись, сырую есть не стану.

Вернулись родители Насти, скорую решили не вызывать, Сергей Николаевич повез сам меня в больницу. Где меня и оставили, рентген показал переломы двух ребер, челюсть к счастью целая. Туго забинтовали, накололи чем-то и я отрубился. Утром, открыв глаза, вижу Настю, точнее она меня разбудила.

— Хватит дрыхнуть, я кашу принесла!

— Что, всю ночь варить училась?

— Мама сварила. Вот каша, сок, а я побежала, первый день нельзя опаздывать.

— Стой! Я тоже пойду, мне легче уже.

— Ты себя в зеркало видел? Всех студентов распугаешь. Неделю не меньше отлеживаться надо, врачи говорят, возможно, сотрясение мозга.

В зеркало на себя посмотрел, в туалете. Действительно, не стоит в таком виде появляться. Вся правая часть лица сплошной синяк, глаз вообще не открывается. Какой раз я уже в больнице? И не последний, наверное.

Палата была двухместная, Сергей Николаевич постарался. На второй койке лежал милиционер в звании сержанта, его на дискотеке ножом пырнули, желудок проткнули. Вот после операции отходит. Больница не та где в детстве лежал, меня никто из врачей не знает. Заходит медсестра, симпатичная, молоденькая… а тут не так уж и плохо! Проверяет капельницу менту, потом ко мне.

— Ну что герой? Будем уколы делать?

— Почему герой?

— Так девушка твоя рассказывала, как ты героически её защищал против шестерых хулиганов.

Представляю что она на рассказывала!

— А какие уколы?

— Какие доктор прописал.

— Я сам будущий доктор. Вот приду сюда работать, будешь у меня подчиненная. Тебя как зовут?

— Зовут меня Маша. А пока ты больной, я тут командую. Так что, будущий доктор, заголяй попу!

— Я тебе тоже потом такие команды буду давать!

Смеётся зараза, а сама шприц наполняет, придется подставлять зад.

Хотел крикнуть погромче, когда уколет, но не услышал укол. Умелая. Надо попросить пусть потренирует уколы делать. Хотел еще к ней поприставать, но она быстро убежала. Так, что тут Настя принесла, и правда каша, сок, апельсины, шоколадка, журнал — «Мода»! Вот только моды мне сейчас и остается изучать. Нет, надо сбегать отсюда.

— На завтрак! — заглянула медсестра. Не Маша, другая. Посмотрел на кашу… нет, пусть стоит. В столовой народа немного, на завтрак тоже каша, только не манная, а пшеничная, котлета, салат, чай и хлеб с маслом. Челюсть побаливает, но есть можно. Управившись с завтраком, иду на разведку, изучать, куда меня занесло. На входе в наше отделение написано — Хирургическое отделение. Этажом ниже — Урологическое. Выхожу во двор, ничего интересного, лавочки деревья. Грустный, возвращаюсь в палату, на полпути перехватывает Маша.

— Где ты бродишь? На процедуры давай!

— С тобой хоть на край света!

Смеётся, ведет в процедурную. А вот она чего смеялась, там распоряжается толстая пожилая женщина, не знаю врач или медсестра. Делают УВЧ на ребра, мажут лицо мазью.

— Как мазь называется? — интересуюсь — я в медицинском учусь, надо знать, а то спросят, чем меня лечили.

— Троксевазин. Плохо учат, хороший врач мазь по запаху должен определять.

— Я только на первом курсе — меня задело — и не на фармацевта. Врач должен болезни определять. Вот у вас, например, желчекаменная болезнь, камни большие нужно удалять. И давление повышенное.

— Да, правда — удивленно смотрит она — меня три дня по анализам гоняли, пока диагноз поставили. Где ты раньше был?

Больше меня не трогали, обед по расписанию, тихий час. Ребра болели даже не поломанные, от лежания. В палату зашел капитан милиции, я подумал к раненому, но нет, подходит ко мне.

— Капитан Свиридов. — представляется — я следователь, веду дело по нападению на тебя и гражданку Шапошникову. Нужно от тебя заявление и составить протокол. Одного кстати уже задержали, трое тоже известны. Одного только не знаем пока. Может, запомнил приметы какие-нибудь, имена назывались?

— Уже темнело, особо не рассмотришь. У одного морда расцарапана — улыбнулся я — больше ничего. А что, могут посадить?

— Нанесение тяжких телесных повреждений группой лиц. От пяти до восьми. Не могут, а посадим.

Закончив с бумагами, он ушел, я следом вышел во двор. Вижу на лавочке двух девушек в больничных пижамах, кажется с нашего отделения, в столовой видел. Направляюсь к ним.

— Куда собрался? Вот ни на минуту оставить нельзя, сразу по бабам! — Настя уже в другой одежде, когда успевает переодеваться?

— А что, вот журнал «Мода» насмотрелся, хотел подискутировать о длине юбок.

— Он у тебя?! А я думала потеряла! Меня Юлька просила принести, прихожу в институт, а его нет. А «Техника Молодежи» лежит, который тебе несла.

— Лучше учебники мне принеси, и что проходили, рассказывай. Кстати мент приходил, показания брал.

— Да еще ничего интересного не было. А милицию папа напряг, они их из-под земли достанут. Ты кашу съел?

— А ты ложку принесла? Чем мне, руками есть?

— В столовой нет ложек? Хоть в холодильник поставил? Ну, блин, мужики!

Я обнял её, хотел прижать, но скривился от боли в ребрах.

— Болит? Пойдем, сядем. Что тебе еще нужно будет принести, я вечером буду?

— Это тебе в общежитие надо будет в комнате у меня, носки, трусы, из книг я напишу список, ручку, пару тетрадей. Еду не носи, тут кормят нормально.

— Ребята сказали, завтра навестят, Лешка, Юля, Руслан. Не вздумай никого тут лечить, потом не выпишут совсем, будешь работать до пенсии.

Вечером уколы пришла делать другая медсестра, а я уж было шоколадку приготовил… И больно делает, чему её учили? Разговорился с пришедшим в себя сержантом. Молодой, только после армии. Жалуется, болит, вдруг забыли там ножницы или скальпель. Я даже посмотрел, ничего нет, просто швы пока заживут. Ему говорить не стал, когда уснет, чуть подлечу. Или усыпить можно, чтобы не знал. Заходит медсестра.

— К тебе пришли — Настя, кто же еще. Выхожу, в коридоре у входа Макс. Он то откуда знает? От Насти не может, они незнакомы. После дежурных вопросов о самочувствии Макс, помявшись спрашивает.

— Из милиции были уже?

— Да, утром приходил следак.

— Тут такое дело… Я как бы не при делах, меня просто попросили с тобой поговорить. Один из тех парней сын… ну в общем, одного уважаемого человека. Если о нем забудут, то тебе будут благодарны и при случае пригодятся тоже. К тебе с их стороны никаких претензий нет, они сами виноваты, остальные четверо шавки, пусть сидят.

— Макс, по поводу забудут, пусть не мечтают. Знаешь кто отец моей девушки?

— Кто?

— Зам. начальника областного управления КГБ. Так что ему предлагать забыть бессмысленно. У меня лично претензии только к одному, самый здоровый из них который, с остальными на улице столкнусь, не узнаю. Так что пусть договариваются с теми, кого взяли — не сдадут, останется на свободе. Я так и следаку сказал — в лицо никого не запомнил.

— Я понял. Так и передам, пусть думают. Тогда выздоравливай, выпишут — знаешь, где живу, приходи в любое время буду рад.

Пришедшей следом Насте о визите Макса говорить не стал. Интересно будет, если это окажется тот, расцарапанный.

В больнице провалялся неделю. Физиономия немного стала похожа на человеческую, ребра еще болели, это надолго. Отстать по предметам не успел, по общим шла еще проверка старых знаний, по специальным — ознакомление. Учиться я собирался добросовестно, так что сразу засел за учебники. Лекции, семинары, пара спортивных секций (дзюдо и волейбол) занимали все время. С Настей виделись на занятиях и пару раз в неделю выбирались в кино или на концерты. Один раз нас вызвали в суд — судили наших обидчиков. Старшему (здоровому амбалу) дали пять лет, троим по два года. О пятом участнике никто не вспоминал, мы тоже не стали.

Время летело незаметно, вот уже приближался Новый год. Сижу над физикой (она мне трудно дается), соседи по комнате как всегда в поисках приключений. Стук в дверь, на пороге Макс. Возбужденный, в одном свитере (зима на улице).

— Санька, хорошо, что я тебя застал! Срочно нужна твоя помощь.

— Что случилось?

— Человеку помочь нужно, умирает, поехали быстрей!

— Может лучше скорую?

— Нет, поехали по пути расскажу.

На улице ждет девятка, в ней двое парней. Садимся сзади, Макс вводит в курс дела.

— Помнишь когда я в больницу приходил к тебе? Тогда мы говорили о Рустике, сыне Резо Сухумского. Это вор в законе, держит город. Сегодня были разборки с ростовскими, Резо ранили, в больницу нельзя, он в розыске. Надежда только на тебя.

— Огнестрельное ранение? — ошеломлен я — что я могу сделать, я не хирург. Без настоящего врача не обойтись все равно.

— Да есть врач у него свой, только он в Москве на курсах сейчас, его вызвали, пока приедет, может быть поздно.

Молчу, что говорить. Отказаться? Сомневаюсь, что эти парни просто так развернутся и отвезут меня назад. Выезжаем за город, съезжаем на грунтовую дорогу, машина буксует, мало кто ездит тут. Минут через двадцать подъезжаем к большому дому, меня сразу ведут внутрь. В комнате сидят человек десять, почти все мужчины, вижу одну только женщину лет сорока.

— Шева, хочешь сказать, этот пацанчик вылечит Резо? — обращается к Максу высокий седоватый мужик восточной национальности.

— Арсен, у тебя есть другие варианты? — не очень вежливым тоном отвечает Макс. Интересные у него с ними взаимоотношения.

Арсен смотрит пристально на меня.

— Хорошо, пусть попробует. Но если что не так, ответите оба.

Заводят в другую, меньшую комнату. На широкой кровати лежит мужчина с забинтованной грудью, бинты пропитаны кровью, похоже он без сознания. Останавливаюсь в метре от него, посмотрю, если дело плохо, скажу, что ничего не могу. Если начну лечить и он умрет меня отсюда могут и не выпустить. Вижу внутри две пули, одна разбила ребро и застряла рядом с позвоночником. С второй хуже пищевод практически перебит, содержимое желудка выливается в полость, желудочный сок, кровь. Без операции протянет недолго.

— Нужен хирург и операция — оборачиваюсь к Арсену — иначе несколько часов протянет не больше.

— Это мы и без тебя знаем — раздраженно отвечает тот — Наш врач сидит в аэропорту, рейсы не выпускают — метель. Надо чтобы Резо дотянул, пока тот доберется.

Я еще раз посмотрел на раненого. Остановить кровь, поддерживать давление это я могу, но сколько времени это придется делать, хватит ли сил? Блин, во что я ввязываюсь!

— Несколько часов я могу его удерживать. А в больницу не вариант? Тюрьма лучше, чем могила все-таки.

— Не вариант, ему вышка светит. Синоптики обещают погода наладится, утром в худшем случае должен вылететь. Сделай братишка, в долгу не останемся.

Вздохнув сажусь у кровати.

— Кофе, покрепче мне каждый час, сахара три ложечки. И не отвлекать.

Сначала время летело незаметно, пока купировал многочисленные кровотечения, давление хоть и было низкое, крови много ушло, но стабильное. К полуночи оставалось лишь следить за состоянием и поддерживать. Сил ушло немало, дальше было легче, но слабость и клонило в сон. Кофе мало помогало. Хорошо можно было уже отойти на время, вышел во двор, растер лицо снегом, постоял на морозе. Немного взбодрило, когда стал замерзать зашел назад.

— Ну что скажешь? — Арсен тоже не спит, остался он и еще два человека.

— Пока будет жить. До приезда врача я его дотяну. Но чем позже он приедет, тем меньше шансов будет успешности операции.

— Парни поехали звонить, узнавать, скоро вернутся. И машину пригонят, надо будет в город везти, здесь оперировать не получится. Он в сознание не пришел?

— Я сам его усыпил, могу разбудить, но лучше не надо. Так организму легче справляться.

Часам к четырем утра стало совсем трудно бороться со сном, хотел было уж сказать Арсену чтобы через час меня разбудили, но проверив больного очередной раз, понял — сон отменяется. Температура пошла вверх, инфекция все- таки свое дело делает. Пришлось усиленно заняться чисткой крови. Через пару часов состояние чуть улучшилось, в это же время и пришла машина, уазик — таблетка. Резо аккуратно перенесли в машину, постелив предварительно матрац. Я сел рядом и медленно поехали в город.

— Врач уже в воздухе, через час будет на месте — обрадовал Арсен — держись братишка немного осталось.

Как мы доехали, помню уже неотчетливо, хватило еще сил назвать адрес, куда меня отвезти. Уснул в машине, потом долго не мог понять, что от меня хотят, когда подъехав к общежитию, пытались разбудить. Добравшись до кровати, упал не разувшись.