Целитель

Глава 7

Дома ничего не изменилось. Издали вижу несколько человек у дома. Больные… Может мне с огорода зайти? Да ладно, люди наверно не один день уже ожидают. Чего это я так? Может мне не стоит в медицинский идти? Подхожу, двое взрослых и три мамы с детьми. Смотрят с надеждой. Здороваюсь, внимательно смотрю на каждого. Мужик с женой, типичный алкоголик, можно было бы послать… но печени у него хана. Протянет месяц не больше. У девочки с сердцем, что- то непонятное, вторая чуть моложе меня, опухоль в голове. Третий мальчик — ДЦП, видно невооруженным взглядом. Тут я бессилен — мозг моему лечению не поддается пока. А у всех с ДЦП сразу заметно в мозгу серьезные изменения. Були у меня уже несколько. Никому не смог помочь. Так и говорю матери мальчика. В глазах у нее слезы, самому жаль, а что сделаешь?

— Остальные через часик, в порядке возраста — очередь я устанавливаю. Надо с больницы помыться, а потом уже принимать.

Через час, чистый и свежий начинаю прием. Первая девочка сердечница. Мама начинает рассказывать, достает толстую медицинскую карточку. Прерываю ее.

— Не нужно, я вижу и так. Присядьте минуточку помолчите.

Так, на выходе из сердца в аорту расслоение, образовался кармашек. Понятно. Операцию может и сделают, но инвалидность на всю жизнь. Можно попробовать срастить расслоение, заодно и стенка упрочнится. Хотел начинать, но что- то еще не нравится. Кровь. Что-то не так. Не такая. Смотрю на женщину.

— Что кроме сердца?

— Диабет. Операцию поэтому отказываются делать.

С диабетом пока не было никого. Достаю книгу. Да, я же не говорил. В прошлом году приехала Лариса. Привезла уйму подарков и среди них два чемодана книг. Справочники, учебники даже диссертации. На медицинскую тематику естественно. Так что я теперь теоретически подкован.

Вот и сейчас. Читаем — диабет, нарушение обмена веществ. Поджелудочная железа не вырабатывает инсулин. Понятно. Будем искать.

Рассматриваю у девочки поджелудочную железу. Не отличается она ничем, а почему же тогда, сволочь этакая, не работаешь? Ладно, попробуем на нее воздействовать. Отправляю маму на улицу и укладываю девочку на кушетку. Да, у меня есть кушетка. Подарили с областной клиники.

Починил сердце, почистил кровь, потормошил поджелудочную. Зову маму.

— С сердцем порядок. За диабет пока ничего не могу сказать. Наведайтесь еще через месяц, проверим что получилось. Зовите следующих.

Она пытается сунуть мне деньги. Отвожу руки.

— Не надо. Вам нужнее, а мне хватает.

Не подумайте, что я всех бесплатно лечу. С детьми — кто сколько даст. Бывает пятьдесят рублей, бывает и пятьсот. А бывало, сам давал, когда вылечить не могу, а по ним видно, что из последних сил тянутся. Как и эта, одета просто, девочка тоже нарядами не блещет. Кольца нет на руке, наверное, не замужем. А может продали кольцо на лечение. А взрослым не стесняюсь, плату сразу назначаю. Но и результат гарантирую. Главное власти ко мне претензий не имеют. Им объяснили, что меня трогать нельзя. Мне тоже объяснили — кого «они» присылают, лечить бесплатно и без очереди. Меня устраивает, да и немного они присылают. Пару человек в месяц, не больше.

Заходят следующие, девочка ровесница почти. Опухоль в голове, в таком месте, что оперировать точно никто не решится. Но не рак, совсем не так выглядит. Даже не заглядывая в книги, не сомневаюсь, с этим справлюсь легко. Мамаша вся в золоте, с этих не стыдно и взять побольше. Но девочка симпатюля, надо было ее последней принять…

Отправляю маму тоже на улицу. Может завести ассистента? Будет вести предварительный прием, посторонних вообще, чтобы я и не видел.

— Раздевайся — говорю девчонке — буду обследовать.

Интересно как отреагирует. Она медленно касается пуговиц на блузке и останавливается.

— Зачем раздеваться, у меня только голова.

— Все органы взаимосвязаны. Тебе уколы куда делают? А болит в другом месте. Так что давай, не задерживай, не хочешь, зови следующего.

Послушалась, блузку снимает. А бюстгальтер то ей зачем, там и груди еще толком нет. И даже не покраснела, меня что, за мужчину не считает?

— Остальное тоже снимать? — нет, ошибаюсь, видно ушки порозовели.

— Достаточно. Ложись, буду лечить.

Вопреки моей уверенности опухоль поддается с трудом. Сил потратил немерено, а только на треть ее смог уменьшить.

— Тебя как зовут то? — обычно не спрашиваю, но с этой придется дольше общаться.

— Юля.

— Вот что Юлечка, придется тебе еще пару раз ко мне прийти. Вы откуда приехали?

— С Белгорода.

— Далеко… А откуда обо мне услышали?

— Знакомые подсказали. Они рак вылечили у тебя.

Такими темпами скоро я не буду справляться со всеми страждущими. География расширяется.

— Тогда так Юля. Как вариант могу предложить остаться здесь, койку мы тебе найдем, дней за пять я с твоей болячкой управлюсь. С тебя помощь по хозяйству — полы помыть, посуду и т. д. Или катайтесь каждые три дня из Белгорода. Иди с мамой советуйся.

С мужиком- алкоголиком разобрался быстро. Предупредил — если запьет опять, сдохнет быстро. Я, сказал, тебе такую кодировку поставлю. А второй раз лечить не буду. Согласился. А куда ему деваться.

Все на сегодня. Ах, да, Юля. Стоят, до сих пор советуются. Юля на чем-то настаивает, мама видимо упирается. Договорились, идут.

— Я хотела бы посмотреть в каких условиях Юля будет жить. — начинает мама — и нужны гарантии, то с ней ничего не случиться, кто например..

— Автобусная остановка там — перебиваю я ее — До свидания.

Поворачиваюсь, ухожу. А что? Кто кому тут одолжение делает. Слышу за спиной отчаянный спор полушепотом. Потом шаги следом.

— Подожди, пожалуйста — Юля — можно я останусь?

Поворачиваюсь, мамабредет в сторону автобуса.

— Переодеться есть? — спрашиваю — у меня нет чего тебе предложить.

— Да, спортивный костюм есть.

— Пойдем, покажу комнату.

Вечером собираюсь к Ленке. Уже направляюсь к калитке, догоняет Юля.

— Ты куда? А можно с тобой?

Ну вот, оставил на свою голову. Хотя мы в кино собирались и не одни.

— Ладно, пойдем. Не потеряйся только, я за тебя как бы отвечаю.

Пришли, Лена с подружкой уже ждут. Представляю.

— Это Юля, моя пациентка. Лена — моя девушка. Галя.

Смотрю, Ленка недовольна. Юля тоже чего-то поскучнела. Одна Галя не унывает.

Идем в клуб. Даже не знаю что за фильм. Главное процесс. Кино показывают два раза в неделю. В маленький клуб, мест на сто, набивается человек двести. Кто-то со своими стульями, малышня сидит на полу перед экраном, часть курсирует с зала на улицу и обратно. У каждого полный карман семечек, без них в кино не ходят. Если нет своих — перед началом фильма ходят, выпрашивают у других. Когда в фильме тихо, в зале треск, как будто саранча жрет кукурузу. Наклона в зале нет, так что если перед тобой сел кто-то выше тебя, ничего не увидишь. Но это не страшно, все действия активно комментируются, и представление о происходящем получишь с закрытыми глазами. Если нет денег на билет — не страшно. Когда человек пятьдесят уже оплативших просмотр, раз пять пройдут перед билетершей туда назад (покурить, попить, подышать) она уже не помнит, кто платил, кто нет. Спрашивать билет бесполезно, его теряют (съедают, выкидывают) сразу после получения. Все равно места не нумерованы — садись куда успеешь. Да и дают билет не всем — билетерше тоже заработать надо.

Я билеты не выкидываю. Проверяю все четыре (плачу то я) на «счастливость». Сегодня не везет. Не надо было Юлю наверно брать с собой. Точно не надо было, вон Ленка посадила Галю между нами. А Юля с другой стороны плечом прижимается. Не так тут уж и тесно. Когда в очередной раз рвется пленка, выхожу на улицу, подышать. Воздух в зале летом еще тот! Вскоре следом выходит Лена.

— И чем же больна твоя «пациентка» — спрашивает с иронией.

— Опухоль в голове. Большая, за раз не смог убрать. А живет далеко, вот и оставил пока долечу.

— Я видела, мужик тебя дожидался, почему его не оставил тоже?

— Аленка! Прекращай, что за глупости.

— Конечно глупости. То в лагере с Наташкой крутил, теперь пациенток стал оставлять.

Какая сука разболтала? Узнаю, понос устрою недельный!

— Сплетням всяким веришь, а в больнице даже не проведала — перехожу в наступление.

— Вот потому и не проведала, что стоило отлучиться, сразу за юбками погнался.

Слово за слово, она вконец себя разозлила, сказала, чтобы к ней не подходил и пошла домой. Догонять не стал, тронуть ее никто не тронет — нравы у нас не такие. Да и сам на взводе изрядно был. Возвращаюсь в зал — Юли нет.

— Где Юля? — спрашивая Галю.

— После вас вскоре вышла, не говорила куда.

Твою ж мать! Вот где ее искать? И дорогу домой вряд-ли запомнила, темно было и круг делали. Посмотрели кино, называется. Выхожу, стою злой. Сашка подходит.

— Что поссорились?

— Да ну их всех! Не видел, девчонка была со мной, куда пошла?

— Домой к тебе. Она спросила, как пройти, я показал.

— Хоть это хорошо. Тогда я пошел. Давай.

— Давай.

Подхожу к дому, вижу, сидит на лавочке. Молча сажусь рядом. Некоторое время молчим.

— Извини, из-за меня поссорился с девушкой — прерывает молчание Юля.

— Да ладно, сам виноват. Помиримся. Поздно уже, пойдем спать.

Провожаю ее в дом, сам иду под дерево, на раскладушку. Там где Юрка раньше спал. Лежу, смотрю на звезды, не спится. Может и правда сам виноват, зачем было с Наташкой начинать. Правда и не было ничего, ну поцеловались пару раз. Хотелось, конечно, большего, Ленка то не соглашается… а хочется. Так что сама виновата.

Скрипнула дверь. Кто-то вышел, подходит. Юля.

— Мне не спится, на новом месте. Впечатлений много. Не прогонишь?

Садится на край раскладушки. Неудобно лежать, когда девушка сидит! Встаю, сажусь рядом. Раскладушка резко переворачивается, я оказываюсь на земле, Юля сверху. Я матерюсь, она смеется. И вдруг закрывает мне рот губами. Не оправившись еще от первой неожиданности, впадаю в ступор. А почувствовав шевеление в определенном месте, уже не могу сопротивляться. И рука сама потянулась под блузку. А сейчас лифчик то не надела! Мелькнула еще мысль — «она же малолетка!». И подсознание успокоило — «контора отмажет». Мне самому пятнадцать всего.

Малолетка — малолеткой, а уже не девочка. Это я думал уже позже, когда она ушла. Я не профессионал, но думаю, почувствовал бы. Вообще-то девственниц я вижу, это не сложно. А у Юли не обратил внимание, занятый головой. Вот теперь у Ленки точно есть основания. Придется некоторое время переждать, иначе почувствует.

У меня явно полоса началась, черная. С утра пришли пара местных, второй раз приводит мужа алкаша. Сказал, пусть везет в город, кодирует, я не буду больше лечить. Ушли недовольные, жена бурчит что-то про «зажрался». А ведь бесплатно лечил и его и ее не раз. К обеду слышу гудок. Выглядываю — черная Волга. Сначала подумал «кураторы». А нет, незнакомый армянин выходит. И девушка русская, жена, похоже.

— Дарагой, жена балеет, помочь надо! — что она в нем нашла, такая красивая девка, а он…

— Проходите, посмотрим.

Проходят, по нему понятно что с женой наедине не оставит, сажаю его на стул, жену на кушетку. Смотрю ее, с ног до головы. Ничего. Нет, какие-то мелочи есть, где камешек, где лимфоузел чуть увеличенный. Но ничего серьезного.

— Рассказывайте, на что жалуетесь.

— Дэтей нэт у нас. Врачи сматрели, ничего не умеют сделать.

Внимательно смотрю еще уже целенаправленно. Ничего. Что у них, несовместимость? Или… Смотрю на мужа. Тот ерзает под моим взглядом. Сиди спокойно гад, видимость сбиваешь, и так три метра расстояние, плохо видно. Да, так и есть, простата совсем плоха. И быстрей всего могут и в больнице вылечить, но гордый сын гор лучше бездетным будет, чем признает это. Хотел было послать их… в больницу. Честно признаюсь, материальный интерес проснулся. Была у меня мечта — купить электронный микроскоп. А он стоит зараза, восемь тысяч рублей. Дороже машины. Вот собираю потихоньку. А они на Волге приехали, кольцами увешаны. Говорю хачику.

— Причину я нашел, нужно обсудить сначала. Наедине.

— Тата, падажди ва дваре.

Тата (Таня?) выходит. Обращаюсь к джигиту.

— Жена у тебя в порядке. Но ей об этом знать не нужно. Потом сделаю вид, что ее лечил. А вот тебя по- настоящему нужно лечить, если детей хочешь.

— Уверен?

— На все сто. Да ты и сам догадывался, так ведь?

— Ладно, давай лечи.

— Тысяча рублей будет стоить лечение.

— Дарагой, что так дорого? Давай пятьсот а?

— Ты думаешь мне охота тебе в задницу лезть? Езжай в больницу, там вылечат. Возможно.

— Зачем задница лезть? — заволновался ара.

— Я в переносном смысле. А вот в больнице в прямом, залезут и не раз.

— Ладно, ладно согласен.

— Ложись на кушетку, на живот.

— Снимать штаны?

— Не вздумай!

Он ложится, стараясь не касаться брюк держу ладони над широкой жопой. Надо руки не забыть помыть потом. Управился быстро. Спешил.

— Полежи несколько минут. Организм должен стабилизироваться.

Что сказал и сам не понял. Нужно. Выхожу, жена стоит у дверей. Как собачка.

— Ты в курсе? Кого лечить надо?

— Догадываюсь. Но ему разве скажешь.

— Я сказал. И вылечил. Но тебе лучше прикинутся, что не знаешь. Пока. А потом сами разбирайтесь.

— Спасибо.

— Почему ты за него вышла?

— Он хороший. Добрый.

Расплатился честно ара. Я сказал, если детей не будет — две тысячи верну. Надеюсь, не придется. Пошел руки мыть.

Юлька ходит, улыбается. А если она сегодня опять придет ночью? А ведь правда придет… Надо ее быстрее вылечить. Или наоборот подольше. Запутался я!

Мамаша ее приехала через пять дней, как раз я закончил с лечением. Провожая Юльку, вздохнул с облегчением. Оно то конечно хорошо было, но хорошего — понемногу. Надо с Ленкой мириться. Сегодня схожу. Или завтра. Когда запах Юльки выветрится.

Что за Волга опять? Хачик вернулся? Не, на этот раз «кураторы».

— Здравствуйте товарищ майор! — бодро приветствую визитера.

— Ошибаетесь мой юный друг — Сергей Николаевич явно в настроении — нужно говорить «товарищ подполковник».

— Вау! Поздравляю!

— И я тебя поздравляю. В твоем личном деле появилась благодарность за содействие в поимке банды наркоторговцев.

— У меня есть личное дело?

— А как ты думал?

— А посмотреть его можно?

— Не в этой жизни.

— Ясно. А с Германом что?

— Жив твой Герман. Даже попросился к нам на службу. Можешь рекомендовать?

— Не настолько я его знаю. А у меня что, тоже звание есть?

— Пока нет. Образование получишь, тогда видно будет. Решил уже, где учиться?

— Где нет. На кого — да. Хирурга. А специализацию уже потом определюсь. Пластический, нейрохирург или просто.

— На пластического тебе и учится не надо.

— Бывают случаи, когда без пересадки кожи ничего не могу сделать. Да и не вечно вы меня прикрывать будете, нужно иметь диплом.

— Мы? Не надейся, мы вечные! Кстати, Настя тоже в медицинский собирается. Вот она и спрашивала, в какой ты пойдешь. С чего бы это?

Я пожал плечами. Настю можно сказать не знал. Пару раз всего виделись.

— И еще — продолжал Сергей Николаевич — если не у нас будешь учиться, в столицу потянет, учти, там у тебя другой куратор будет. И кто знает, как вы поладите.

— Рано еще думать, два года учиться в школе.

Через два дня новые гости. Приехал Гера с Андреем. Привезли пива с рыбкой, мы пошли на речку, где в холодке и расположились. Гера рассказал, как он выступал в роли наживки — его заставили связаться с барыгой и сказать, что приготовил деньги. И когда пришел в назначенное место там их всех и повязали. Я украдкой осмотрел Андрея, пока держится, никакой гадости в организме не было. Дай бог.

— Гера, на службу взяли?

— Нет, сказали после армии. Вот думаю в военное училище пойти.

— Ну а что, «они» помогут. По службе быстро пойдешь. Только стучать же заставят. Это у меня с ними договорные обязательства.

Так, так, а кто это идет через мостик? Ленка с Олегом. Он давно на нее заглядывался, а теперь воспользовался моментом. И что же это она, назло мне? Или прошла любовь, завяли помидоры? Вот как можно так, на основании всего лишь слухов наплевать на многолетнюю дружбу? Не буду им мешать, время покажет. Зато у меня тоже есть теперь основания.

Заметив, что настроение у меня испортилось, ребята стали собираться. Проводил их на автобус. С автобуса вышли несколько не местных, начали расспрашивать, похоже ко мне клиенты. Ну, пойдем, поработаем.