Целитель

Глава 12

Разбудила меня Настя. Протираю глаза — свет включен. Ночь уже?

— Сколько время?

— Семь часов. Где ты пропадал? И что делал, что тебя разбудить невозможно?

— Потом расскажу, дай проснуться. Тебя домой надо проводить, темно уже.

— Куда домой? Семь утра! На занятия пора, ты вчера и так прогулял. Я после обеда пришла к тебе, до вечера пыталась разбудить, так и ушла.

Нормально, сутки проспал! Но силы восстановились, жрать охота. И еще чего-то охота, обнимаю Настю, увлекаю к себе на кровать. Вырывается.

— Маньяк! Всю ночь наверно с бабами где-то провел!

— Какие бабы, я человека спасал!

— Так я тебе и поверила! Спасатель блин!

— Не хочешь не верь. Есть хочу, надо в столовую заскочить успеть.

— Тогда на занятиях увидимся. А после ты мне все расскажешь! В деталях.

На последней паре в аудиторию заглянул отец Насти, Сергей Николаевич. Поздоровался с преподавателем.

— Юрий Иванович, я Настю заберу. — тот кивнул, Настя собрала вещи, на мой вопросительный взгляд пожала плечами — сама мол ничего не знаю. Назад не вернулась. Я зашел в библиотеку, потом в общежитии меня привлекли к уборке территории. Так с лопатой в руках она меня и застала.

— Оставь снег в покое, весной сам растает!

— Что-то случилось? Зачем отец забирал?

— Его в Москву вызвали. А мама в командировке. Инструктировал. Теперь вот я одна в большом доме, мне страшно. Не дашь пропасть бедной девушке?

— Хочешь пожить в общежитии?

— Упаси боже! Собирайся, едем ко мне.

— В смысле ночевать?

— Естественно! Что ж ты такой… недогадливый!

— А если мама вернется… или отец. На сколько он поехал?

— Отцу я сказала, он восторга не выразил, но и не возражал. А мама… а что, мы ничего предосудительного делать не будем.

Конечно, будем анатомию изучать, подумал я, но вслух ничего не стал говорить. Сказал коменданту, что меня срочно вызывают в профком, собрал нужные на завтра учебники и отправились к бедной девушке ночевать.

Как обычно, после большого расхода сил и восстановления, энергия из меня так и перла. А тут рядом девушка и полное отсутствие свидетелей! И пока занимались и пока вместе готовили ужин, все время отвлекались на поцелуи и обнимашки. Но не более, попытки проникнуть рукой в запретные места жестко пресекались. Ладно, еще не вечер.

Вечером по видику смотрели фильм. Настя сказала, папины друзья привезли из-за границы, у нас его не найти. Терминатор называется. Да, умеют американцы фильмы ставить. После фильма Настя поставила кассету с музыкой.

— Я в ванную, потом ты.

— А может вместе?

— Нет! Руки! Все, я пошла.

Вернулась минут через сорок. Что там мыть столько времени? В халатике… интересно под ним есть что-то еще из одежды?

— Иди, я воду открыла набирать. Я пока постелю тебе, там, где летом спал.

— Насть… а почему не с тобой? Я не буду приставать, честно.

— Зато я буду. Нельзя Сашенька, потерпи.

— Почему нельзя?

— Ну… мне еще восемнадцати нет. И вообще… я не готова еще.

— Можем просто вместе лежать. Не буду же я тебя насиловать, в самом деле.

— Иди, давай, там ванная, наверное, уже полная!

Я управился минут за пятнадцать, обмотался полотенцем, выхожу. Настя красит ногти. Ага, пока занята, надо воспользоваться! Подхожу сзади, обнимаю.

— Осторожно, еще лак не высох!

— Я осторожно — а сам губами щекочу ушко, а рука поползала за отворот халатика к груди.

— Саша! Прекрати! Блин, я не знаю, что с тобой сделаю!

— А я знаю, что с тобой сделаю!

— Ну всё, я разозлилась! — встает, вырывается. — Давай спать, я постелила уже тебе.

— Настя! Ну что ты мучаешь меня?

— Ничего я не мучаю, не сегодня. Всё, спокойной ночи!

Обиженный, разворачиваюсь, чтобы не увидела приподнявшееся полотенце и ухожу молча. Завтра пусть сама ночует, и вообще, в группе куча девчонок, только свистни!

Утром просыпаюсь как обычно, будильник мне не нужен, во сколько запланировал во столько и проснусь. Иду в ванную, слышу, Настя на кухне чем то гремит. Сделав свои дела захожу.

— Доброе утро. Как спал?

— Спасибо, замечательно.

— Садись, ты чай или кофе?

— Кофе. Больше ничего, я утром не ем.

— Папа звонил, сегодня не приедет. Так что вечером ко мне.

— Я домой собирался съездить, завтра же выходной.

— Хочешь меня бросить одну? Ты что, обиделся?

— Было бы за что. Просто домой надо.

— Значит обиделся. Ладно, езжай. Юльку позову.

Да хоть Кольку, или Сережку! Молча идем до трамвая. На занятиях было не до разговоров, потом я подумал, что, правда, давно дома не был, поехал на вокзал. На последний рейс успевал, но не судьба, автобус не пришел — гололед. Пришлось вернуться в общежитие. Чем же заняться? К Насте не пойду, у меня нервы не железные, а что-то другое уже точно железное от длительного воздержания. Но и тут в общежитии ни с кем не замутишь, Насте сразу доложат. Не собираюсь я же с ней рвать отношения. Или собираюсь?

— На дискотеку идем? — сосед по комнате Юрка.

Может правда сходить? Кого-то снять… и куда с ней потом, на улице холодно. А двину ка я к Максу. И развлечься можно будет и вопросы к нему назрели.

— Не, Юрец, у меня другие планы.

Подхожу к дому Макса, вижу знакомую девятку, едет мне навстречу. Останавливается.

— Братан, только за тебя говорили — в машине Макс, Арсен и за рулем незнакомый парень. — садись, едем Резо навестить.

— Как он? — спрашиваю усаживаясь.

— Жить будет, врач все удивлялся, говорит, с такими ранениями не мог столько протянуть. Но мы за тебя ничего ему не сказали. Меньше лишних ушей, лучше будет.

Подъехали к небольшой больнице на окраине. Резо лежал в отдельной палате, у дверей дежурил здоровый амбал, кажется я его видел.

— Это Абхаз, телохранитель Резо — шепнул мне Макс — если бы не он лечить бы не пришлось. Пятерых завалил.

Да, такому и оружие не надо, голыми руками задушит.

Заходим в палату. У кровати Резо сидит медсестра, тот держит её за руку. Больной называется, девчонке лет двадцать, а ему все шестьдесят. Значит, точно жить будет. Медсестра поднялась, пошла к выходу.

— Резо, раз на баб потянуло, я за тебя спокоен — выразил мои мысли Арсен. — а вот тот парнишка, что тебя спас.

Резо внимательно меня осмотрел. Цепкий, жесткий взгляд.

— Ну что сынок, должник я твой получается. А я долги всегда отдаю. Любые проблемы возникнут — решим. Как найти знаешь. Но у меня к тебе еще просьба будет. Сын у меня на шмаль подсел, ты с ним виделся. Для тебя встреча, правда, была не очень приятная. Вот можешь с ним поквитаться — пресани по полной, но сними с иглы. Филки нужны — скажи сколько.

— Резо, зла я не держу на него, да и не запомнил в лицо. А по наркоте я могу сделать то же самое что и в больнице, только быстрее. То есть избавить от ломки, а если сам не захочет бросить, то никто не вылечит.

— Сделай дорогой, а потом его проконтролируют.

— Хорошо, сделаю.

— Арсен, приставишь к Рустику Бурилу. Головой отвечает.

— Резо не переживай, лично проконтролирую. Отдыхай, не будем утомлять. Утром все, что просил привезут.

Выходим на улицу. Тихо спрашиваю Макса.

— А что такое филки?

— Деньги. Но ничего у них не проси, если нужно лучше у меня возьми — шепотом отвечает Максим — это волки, просто так ничего не делают. Извини что втянул, Резо отцу нужен, сильно.

Рустик, худощавый парень, чуть старше меня. И правда, я его не запомнил, на улице мимо бы прошел не узнав. Почистил ему кровь, потом сделал свою «кодировку». Сказал, если опять попробует наркотик — умрет. Обман конечно, но может чуть удержит.

После всего этого желание пойти в загул по бабам уже не было. Так что отказался от предложения Макса «организовать» отдых. Экзамены скоро, пойду готовиться.

Вечером уселся за химию. Несмотря на поблажки со стороны химички учить нужно. Только начал вникать стук в дверь. Марина, с нашего курса.

— Вахтер просила позвать, тебе звонят.

Спускаюсь вниз, кто бы это мог быть? Вариантов много. Макс, Настя, Сергей Николаевич. Оказалось Настя.

— Саша, можешь сейчас приехать? — голос срывающийся, она плачет, что-ли?

— Что-то случилось?

— Да, не по телефону, приезжай, пожалуйста.

Беру такси, всю дорогу ломаю голову. Расплатившись, почти бегом врываюсь в дом. Настя заплаканная виснет на шее.

— Папу арестовали.

— Как? За что?

— Не знаю, дядя Коля, папин друг заезжал, сказал, сегодня сообщили в управление, за что неизвестно.

— Вот это дела… А мама знает?

— Откуда, я даже не знаю в каком она городе.

Глажу по голове, что я могу сделать? Хотя стоп! А Лариса? Точнее её муж. Телефон её я знаю, правда два года не звонил, ну и пусть.

— Спокойно Настюша, сделай чай крепкий себе и мне, а я кое-кому пока позвоню.

Набираю номер, долго идут гудки — нет дома? Наконец трубку берут. Мужской голос, муж, как же его зовут… а вспомнил!

— Здравствуйте Сергей Леонидович. Это Саша, помните, тот который Ларису лечил.

— Еще бы не помнить! Здравствуй! Ты Ларисе звонишь? Что-то случилось?

— Скорее Вам. Да случилось. Мой куратор, Шапошников сейчас в Москве и поступила информация, что его арестовали. Можно что-нибудь узнать о причинах?

— Это не моё ведомство. А что ты так о нем волнуешься?

— Он отец моей… невесты.

— Серьезно? Уважительная причина. Обещать ничего не буду, попробую узнать. Это твой номер?

— Это его номер, я буду тут.

— Хорошо, завтра позвоню. Тут Лариса трубку вырывает.

Я повторил просьбу Ларисе, только более драматично, рассказал, что у нас планируется свадьба, а тут такое… Рушится счастье. Лариса явно прониклась, надеюсь, на мужа наляжет. Настя принесла чай и сидела, слушала.

— Это кто? Они могут помочь? — спросила, когда положил трубку.

— Помочь не знаю, а узнать, думаю, смогут. Эх, почему меня никогда не звали генсека полечить. Андропова вот может, вылечил бы и сейчас живой был, и я мог к нему обратиться. И Черненко тоже видно больной. Наверное, ждут, не дождутся, когда место освободится.

В эту ночь мы спали вместе. Только без интима. Просто лежали, обнявшись, потом я немного помог Насте уснуть. Потом уснул сам.

— В институт пойдешь? — спрашиваю утром проснувшись. Настя проснулась раньше меня, лежит задумавшись.

— Надо пойти. А вдруг звонить будут?

— У тебя же автоопределитель, с памятью. Вернемся, посмотрим, звонили — перезвоним. Нет — сам вечером еще позвоню. Нечего стесняться, когда им нужно они не стесняются.

На занятиях Настя немного пришла в себя, хотя все равно мне приходилось прикрывать её, чтобы не схлопотала пару. Слишком уж отвлеченная была. Только закончилась последняя лекция, сразу потащила меня домой.

— Давай быстрее, вдруг звонили.

— Звонили, перезвоним. От нас все равно ничего не зависит.

Приехав проверяем телефон, звонки были, но не от тех, кого ждали. Настя приуныла.

— Позвонишь?

— Вечером. Он все равно на работе сейчас, оттуда, наверное, и звонить не будет. Давай обедать и учить анатомию, ты по ней плаваешь.

До вечера старался занять Настю, чтобы меньше думала об отце. Получалось плохо. Часов в шесть вечера — звонок. Настя хватает трубку.

— Алло? Мама! Ты где? Нет, не со мной. Папу арестовали. Нет. Не знаю. В Москве. Ничего не знаю, ты когда вернешься? Да, хорошо. Я с Сашей. Да. Нет. Я тебя тоже. Жду.

— Мама завтра вернется — положив трубку говорит Настя — может позвонишь?

— Рано еще, потерпи — в этот момент раздается звонок. Номер Ларисы, беру трубку.

— Саша — голос Сергея Леонидовича — по твоему вопросу. Это не телефонный разговор, единственное, что могу сказать — скоро он вернется. Так что сами узнаете детали. Можешь успокоить невесту. Сообщи когда свадьба, Лариса обещала подарок.

Настя, услышав сообщение (я переключил телефон на динамик) повисла у меня на шее, я чуть не упал.

— Ура! Сашенька ты просто… чудо! Я так тебя люблю!

— Я тебя тоже — вот и первое признание в любви, хотя я и не очень в этом уверен. А куда деваться, и невестой обозвал. Невеста явно повеселела, но спать меня попыталась опять уложить отдельно.

— Я тогда в общежитие лучше поеду — смотрю на неё укоризненно. Типа, я тут стараюсь для семьи, а меня как собачку на коврик.

— Ну Саша, я. блин, ну не знаю. Я боюсь!

— Тебе скоро восемнадцать уже, а ты как маленькая. Потом сама смеяться над собой будешь.

— Ты не понял, я не секса боюсь. Того что ты меня бросишь после этого. Вам всем мужикам одно надо.

— Если бы мне «это» было надо, то полная общага готовых на все в любой момент. А я тут как дурак, оправдываться должен, что я не такой.

Шансов у неё не было! Вздохнув, она отправилась в душ, а я в предвкушении нарезал круги по комнате. О! Чуть не забыл, достал с куртки презерватив, которые с некоторых пор ношу с собой, спрятал под подушку. Опять целый час мыться будет, я не выдержу. Пойти спинку потереть?

Только я подошел к двери ванной, намереваясь поцарапаться в дверь, как раздался звонок. От неожиданности я вздрогнул, не сразу понял, что звонят в дверь у ворот. Мама вернулась? Нет, Настя только с ней разговаривала, не могла так быстро. Кого там принесло в такое время?

Набросив куртку выхожу.

— Кто?

— Санька дело есть, срочное — Макс? Какого ему надо?

— Ты как меня нашел?

— В общаге сказали с кем ты, дальше дело техники. Брат, с Рустиком опять беда, передозировка, под капельницей лежит, но врач говорит шансов мало. Только на тебя надежда.

— Твою ж мать, у меня тут девчонка лежит, а я должен наркомана какого-то спасать. Я что, скорая помощь? — Внутри понимаю, что все равно поеду, но надо же на ком-то оторваться.

— Да девчонок мы тебе сколько хочешь сделаем, разденем и разложим, только работай!

Настя выглядывает из дверей дома. С мокрой головой, еще простудится, её потом тоже лечи.

— Настюша, я ненадолго съезжу, помочь нужно человеку.

— Да? Ну ладно, возьми ключи тогда, чтобы меня не будить — вот как, она даже не возражает. Даже с облегчением восприняла, точно надо предложением Макса воспользоваться.

— Макс — спрашиваю уже в машине — я слышал ворам в законе нельзя детей иметь?

— Семью вроде как нельзя, точно не знаю. Рустик не сын Резо, он так называет его. Вообще он сын его брата, то есть племянник. Брата убили, когда Рустику года три было, его с женой в квартире зарезали, а Рустик под кровать спрятался. Резо вышел с отсидки, забрал его с детдома, бабок пришлось отстегнуть, чтобы отдали.

— Ну и что же Рустика не устерегли? Толку что я его лечил, он на радостях вот и вкатил дозу двойную наверно.

— Через окно удрал. С третьего этажа. Хорошо, что барыга привез его сразу, как понял что не то, понимает, его сразу в асфальт закатают.

Может это из-за моей кодировки? Вдруг это действует? Тогда и меня могут, в асфальт.

Врач, по-моему, преувеличил, парень был хоть и без сознания, но смерть ему не угрожала. Быстрее всего решил перестраховаться, если что пойдет не так. Так что много усилий мне тратить не пришлось, почистил кровь, привел его в чувство.

— Рустик, ты мне не поверил? Если бы меня не успели привезти, тебя бы уже не было. А я другой раз и не поеду. Следующая доза будет для тебя последней в жизни.

— Не знаю, что на меня нашло. И не хотел сильно, а думаю последний раз покайфую и все. Вот и покайфовал…

Макс ждал в машине. На восемнадцатилетие отец подарил ему новую машину — ВАЗ 2108.

— Хочешь тебе такую сделаем? С завода пригнали!

— Зачем мне машина? Куда мне ездить?

— Надумаешь, скажешь. Что, по бабам?

— Нет. Отвези где взял.

Настя естественно уже спала. Или притворялась. Ладно, пошел спать в гостиную. Время уже второй час ночи.

Утром проспал, впервые в жизни. Просто забыл установить внутренний будильник на нужное время, а лег поздно. И Настя, надеясь на меня будильник не заводила. В итоге первую лекцию прогуляли. А на второй меня вызвали в отдел кадров.

— Сегодня в 14:00 тебе нужно явиться по адресу ул. Московская 16. Вот повестка.

— А что по этому адресу? — удивился я.

Начальник отдела кадров, упитанная женщина лет сорока, пристально на меня посмотрела.

— Комитет государственной безопасности.

Вот как. Там я ни разу не был. Сергей Николаевич всегда сам приезжал. Ладно, съездим.

Сегодня впервые повели в морг, ознакомительный поход. Я с мертвецами дела не имел пока, чувство было не очень комфортное. Подходим к зданию, все шутят, маскируют тревогу. Внушаю себе — ничего страшного, тут в нос бьет запах, запах смерти. Все сразу приумолкли, только туфли цокают по бетонному полу. Заводят в секционную — комнату для вскрытий. Стоит два больших металлических стола, огромный светильник над каждым столом, в поддоне лежит набор инструментов — нож, пила, молоток, кусачки и еще непонятного назначения.

— Меня зовут Олег Борисович, судмедэксперт — представляется вошедший врач. Устраивайтесь поудобней, сейчас я вам продемонстрирую процесс вскрытия тела. Чай, кофе никто не желает?

Лица у многих наших ничем не отличаются от клиентов этого заведения. На шутку никто не реагирует.

Два санитара закатывают тележку, снимают простынь, под ней обнаженное тело мужчины. Перекладывают тело на стол. Олег Борисович берет скальпель, делает разрез и заворачивает скальп с головы на лицо, потом берет дисковую электропилу. Две минуты и черепная коробка снята. Несколько движений и в руке у него мозг.

— Как вам такой большой орех? Никто не желает попробовать?

Ну сволочь, мне то ничего, а некоторые девчонки уже держаться за рты. Процесс тем временем продолжается, ловким движением разрезается живот, кожа подрезается как сало на кабане и заворачивается в стороны, большими кусачками перекусываются ребра, поднимается грудина и перед нами внутренности во всей красе и запахе. Быстрое мелькание скальпеля и на стол последовательно ложится сердце, легкие, печень, желудок, почки. Если он сейчас еще пошутит про суповой набор, кому-то придется мыть полы. Кишечник, кишки, стол уже завален, вырезается пищевод. Практически остались только ребра и мышцы. Потом начинает разбираться с каждой частью отдельно, разрезает, кромсает на пластины, рассматривает, некоторые откладывает на отдельный поднос. Долго ковыряется в желудке, откладывает в пробирки. И в конце весь этот ливер запихивается обратно в тело, кроме оставленного на экспертизу. Края кожи стягиваются, зашиваются, смывается кровь и готово. Можно одевать и отдавать родственникам.

— Молодцы — говорит Олег Борисович — хорошо держались. Редко без обмороков обходится.

Не знаю как остальные, а Настя, если бы я не держал, точно отключилась. Из морга почти на руках её вынес. На свежем морозном воздухе начали приходить в себя.

— Кто как хочет, а я сейчас по водке — Леха закуривает — иначе от этого запаха не избавится.

— Ты меня проводишь домой? — Настя еще не оклемалась — Мама должна приехать.

Смотрю на часы.

— Да, только давай быстрее, мне через час на Московскую надо. Ты там была кстати?

— Нет, рядом была, а внутрь не заходила. Если что, там папин друг Николай Иванович, фамилию забыла…

— Ничего страшного, разберусь.

Проводил Настю до дома, внутрь не стал заходить, некогда. Бегом опять на трамвай, как раз к 14:00 подошел к зданию. Захожу, предъявляю дежурному повестку.

— Паспорт — молодой лейтенант старается быть строгим. Даю паспорт, внимательно вглядывается в фото, листает страницы.

— Второй этаж, кабинет 16 — отдает мне документы.

Поднимаюсь, нахожу дверь с номером шестнадцать. Стучу, не дождавшись никаких ответных звуков, тяну дверь на себя. Небольшой кабинет, стол, сейф, шкаф. За столом смутно знакомый мужчина в гражданском. Вспомнил, это он тогда за Германом приезжал.

— Проходи, присаживайся — указывает на стул — я сейчас освобожусь.

Сажусь, пока он заполняет какой-то бланк, изучаю его. Судя по внешности, лет тридцать пять, здоровье почти идеальное, немного жирка на животе. В карманах документы, кошелек, почти пустой, расческа, презервативы. Джентльменский набор.

— Итак — отодвигает бланки в сторону — Давай знакомиться. Я Горин Валерий Евлампиевич. Теперь я явлюсь твоим куратором. В связи с этим у меня к тебе несколько вопросов.

— А вы уверены, что Сергей Николаевич не вернется? — перебиваю его.

— Это не имеет значения — хмурится он — в дальнейшем с тобой буду работать только я.

Я пожимаю плечами. О какой работе он говорит?

— Как следует из твоего дела, ты можешь лечить практически любые болезни. Это так?

— Нет, не так. У меня хорошо получается с кожными и с некоторыми внутренними. Но абсолютно ничего не могу сделать при психических, генетических, травматических болезнях. ДЦП, диабет, гемофилия, СПИД и многое другое мне не поддается.

— Все равно спектр очень большой. Не использовать такие возможности для общества преступно. Но и контроль должен быть серьезным. Я обсудил вопрос с руководством, для тебя будет выделено место, где ты сможешь принимать больных, запись и все финансовые расчеты будет вести наша сотрудница. Естественно плата за лечение будет поступать в доход государства. Но тебе будет выплачиваться зарплата, сумму обсудим позже.

Я немного офигел. Вот это наезд! Послать его? Что мне могут сделать? Из института попрут, это они запросто. А может начальство не в курсе, сам решил заработать?

— Я вообще-то учусь. Когда мне вести прием, я не успеваю с учебой.

— Ты можешь в институт и не ходить, диплом тебе выдадут.

— Зачем мне диплом, если я ничего не буду уметь? Я планирую хирургией заниматься, моих способностей для этого недостаточно. Максимум что я могу — это один день в неделю выделить на лечение — пытаюсь торговаться.

— Хорошо — с явной неохотой соглашается он — пока начнем с одного дня, потом посмотрим.