Час нетопыря

XLVII

И вот, прежде чем отправился в путь поезд от Верденберга до Анвера, «Группа М» разлезлась, как старые, прогнившие лохмотья.

Челли был убежден, что тоже умрет от лучевой болезни. Тем не менее, пока этого не случилось, ему захотелось есть. Он вошел в ближайшую разменную контору, вынул пистолет и потребовал денег. Ему не повезло: в контору случайно заглянул полицейский. Не раздумывая, он тут же всадил в Челли три пули — в легкие и в почки. Челли, так и не опознанный, умер по дороге в больницу.

Рыба, у которого хранилась уже таявшая, но еще далеко не опустевшая касса «Группы М», сел в поезд на Бремен. Он знал там татуировщика, который потихоньку занимался и косметической хирургией. Перепуганный не на шутку, Рыба решился на косметическую операцию, так как собирался начать новую жизнь. И это, кстати сказать, ему вполне удалось: никто больше не слыхал о человеке, который назывался когда-то Карлом-Христианом Штеппе, совершил около сорока убийств и живым уходил из всех ловушек, даже самых хитроумных.

С Лючией после ареста произошел приступ истерии. Сперва она начала сумбурно излагать какие-то невероятные истории, из которых следовало, что в ресторанчике Мэй Вонга она оказалась случайно и никого из сидевших за столом не знает. Потом впала в депрессию и вообще перестала отвечать на вопросы. Она прислушивалась к тому, что происходит в ее организме, ожидая симптомов лучевой болезни. Потом она решила, что этого с нею не случится, но подсчитала, что, когда она выйдет из тюрьмы, ей будет под пятьдесят, а сейчас только 23.

Зато доктор Пишон-Лало заявил, что он не скажет ни слова — ни сегодня, ни завтра, ни через год, — пока ему не предъявят медицинское заключение, в котором будет названа причина смерти Руди. Нет-нет, наоборот, сперва документ, а потом показания. Математический ум Пишона вычислил, что если Руди умер от лучевой болезни, то такая же судьба постигнет всех членов группы, включая его самого. Нет причины участвовать в полицейском триумфе. Но если причина смерти Руди была иной, тогда в жизни Пишона наступит великий день. Он скажет все — и полицейским, и суду, и газетчикам. Он произнесет большую обвинительную речь. Он станет новым героем молодого поколения. Исполнится его предсказание: мадемуазель Марго о нем услышит. И наверняка раскроет от удивления свой милый ротик. «Пишон? — скажет она своим знакомым. — Я же была с ним хорошо знакома, даже более того…» И это будет тот самый момент, ради которого гений «Группы М» отдал пять лет своей жизни.

Только под вечер Пишону вручили официальный протокол вскрытия тела Руди. Никакого предписания, запрещавшего показывать подозреваемому этот документ, не существовало, и судебный следователь против этого не возражал. Пишон несколько раз перечитал документ и сообщил охраннику, что готов дать показания.

С детства у Руди наблюдались так называемые патологические спайки в мозгу. Они давали себя знать в относительно легкой форме и лишь изредка приводили к потере сознания. Но из-за того, что Руди долгое время занимался боксом, дело ухудшилось. В эту роковую пятницу мозг Руди попросту лопнул. Официально причиной смерти было названо обширное кровоизлияние. Симптомов лучевой болезни не зафиксировали. Морфологический анализ крови отступлений от нормы не показал.

Таким образом, смерть Руди Штаара была делом случая. Пятьдесят процентов шансов на выживание превратились для доктора Пишона в сто. С той лишь разницей, что боеголовка с повышенным уровнем радиации была спрятана где-то еще. Но с этим у «Группы М» уже не было ничего общего.

Андре Пишон-Лало начал давать свои показания в тот самый момент, когда в соседнем крыле здания судебный следователь подписывал постановление об освобождении Лючии-Моники Верамонте. Находиться в обществе человека, который внезапно скончался от кровоизлияния в мозг, — это, конечно, не преступление. Однако Пишон успел сказать достаточно много, и Лючию задержали буквально перед воротами тюрьмы и привели обратно в камеру. И все-таки она сумела пронести белую ампулу, которую ей когда-то, будучи в хорошем настроении, подарил Пишон.

Через пятнадцать минут после того, как она приняла содержимое ампулы, наступили конвульсии, началась рвота, а потом была уже только тьма.

Лючию похоронили на тюремном кладбище лишь через пять дней, потому что токсикологи никогда прежде не сталкивались с таким замысловатым ядом и хотели выяснить его происхождение. Только несколько недель спустя Пишон мимоходом сообщил, что килограмм этого страшного яда, изготовленного в домашних условиях и из относительно несложных компонентов, он спрятал в одном из пристанищ «Группы М», но где именно — он не помнит.

Яд напоминал сахарную пудру и имел запах ванили.