Два часа спустя темнеет. Бензобак маленькой печальной «хонды» почти пуст. Я наконец возвращаюсь к Лоре, в буквальном смысле слова изнывая от желания принять душ.
Ноги отяжелели от усталости. Я вылезаю из машины и тащусь по дорожке к входной двери. Перед домом машинально хлопаю себя по карманам – увы, ключ исчез вместе с украденным рюкзаком. Но затем вспоминаю, что Лора все равно никогда не запирает дверь, когда находится дома. А она определенно дома: сквозь покореженные жалюзи мне виден горящий под потолком оранжевый светильник и мерцающие по стенам голубоватые блики от экрана телевизора. Судя по звуку, показывают старое игровое шоу, которое давным-давно вышло из тренда. Но теперь мы, похоже, знаем, почему оно все еще держится в эфире.
Я нажимаю на ручку, она легко поддается. Дверь открывается. В первый момент меня поражает атмосфера уюта, в которую я погружаюсь, едва переступив порог. В теплом вечернем свете не сразу замечешь, какое тут все обшарпанное и ветхое. Но я вдруг окунаюсь в ностальгические воспоминания детства, теплые и слегка размытые: диван, обитый ситцем в мелкий цветочек, на стенах панели под дерево, в углу древний громоздкий телевизор.
– А, это ты, – рассеянно роняет Лора, словно только что замечает мое присутствие. – Извини, поужинала без тебя. Ты же не удосужилась сообщить, в котором часу вернешься.
На журнальном столике я замечаю лоток из фольги, который можно прямо вместе с пиццей запихнуть в микроволновку и разогреть.
– Ничего, все в порядке, – сдержанно вздыхаю я.
– Слышала, у тебя свистнули рюкзак.
Теперь я вздыхаю менее сдержанно.
– Да, у меня украли рюкзак. Тебя это забавляет?
Лора усмехается.
– Человеку, который столько лет прожил в этом городе, следовало бы кое-чему научиться.