Человек, который не хотел любить

Глава тринадцатая

– Нет. Надо покупать.

Танкреди положил трубку. Он был уверен в тех указаниях, которые он дал. Рынок падал, и было необходимо продолжать покупать. Через год или два все ценные бумаги, на которые он поставил больше всего, вырастут. Все его инвестиции дали чистый прирост на двадцать пять процентов за последний год, так что он реинвестировал их в крупные компании в трудном положении, купив контрольный пакет акций. Он импортировал все виды товаров из Южной Америки: кофе, фрукты и даже дерево, бумагу и уголь. Он вложил деньги в рудники и обширные земли для возделывания. Во главе всего этого сектора он поставил очень молодого финансового аналитика, брокера чуть моложе сорока лет, в также консультанта по вопросам торговой деятельности. Он создал для каждого сектора то, что он называл «волшебным трио», которое состояло из специалиста в данной области, многообещающего инвестора и человека, который был способен управляться с финансами. Его секрет заключался в том, чтобы всегда заканчивать с дополнительным выигрышем для себя. С того дня, как он принял эту стратегию, его активы росли в геометрической прогрессии.

Прошло двенадцать лет с тех пор, как он получил огромное наследство своего дедушки, и с того времени ничем другим, кроме продаж и покупок, монетизации и реинвестиций, он не занимался. Каждый год он избавлялся он непродуктивных компаний и покупал новые.

Он следил за тенденциями всех рынков, очень интересовался современной экономикой и уже вложил средства в новые рынки Китая и Индии в конце девяностых. Он сразу же стал поклонником социальных сетей и всех других новшеств, приносящих деньги, несмотря на то что эти новшества виртуальные. В этой области он увеличил количество сотрудников вдвое: их стало шесть. По два специалиста из каждого сектора, которые к тому моменту уже хорошо проявили себя. Таким образом, они принесли ему сумму, равную одной тысяче пятистам миллионам долларов, а вложенные активы продолжали приносить прибыль.

Танкреди откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно. С вершины его виллы в Лиссабоне, в самой зеленой и богатой части города, был виден океан. Какой-то парусник расправился под ветром и на огромной скорости пересекал этот участок моря. Дальше, на линии горизонта, виднелись нефтяные танкеры. Они казались просто неподвижными точками. Он с любопытством задумался, были ли среди них и его судна.

Лучше всего на свете у него получалось зарабатывать деньги. Это ему казалось это самым простым и элементарным. Получая необходимые данные от своих сотрудников, он сразу же понимал благодаря своей безупречной интуиции, какой ход окажется выигрышным. И каждый раз у него всё выходило как надо. Он потерял счёт тому, чем он владел: своим предприятиям, автомобилям, самолётам, лодкам, недвижимости. Он знал только, что у него уже есть остров, и не хотел покупать другой, опасаясь запутаться окончательно. Эта земля посреди моря была его портом, его уголком спокойствия. Только там он чувствовал себя до странности безмятежно. Как будто с прибытием все его заботы куда-то исчезали. Может быть, именно поэтому он посещал этот остров реже всего? Задумавшись, он вспомнил тот день. День Клодин. Когда умер их дед и они открыли завещание, они увидели, что трое внуков получили по сто миллионов евро каждый, а часть, которая доставалась ей, была разделена между ним и его братом Джанфилиппо. Он счёл это несправедливым: эти сто миллионов евро принадлежали Клодин и они должны были быть чем-то важным, значительным. Они должны были каким-то образом стать памятью о его сестре. На них можно было открыть фонд или что-нибудь ещё. Что-нибудь, что всегда напоминало бы о ней.

Джанфилиппо был не согласен:

– Дедушка решил так. Он захотел разделить её часть между нами. Каждый почтит память Клодин так, как сочтёт нужным. Уже всё решено.

В завещании проблема была решена именно так. Джанфилиппо перечислил пятьдесят миллионов евро на свой счет. Что он с ними сделал – неизвестно. Может быть, вложил во что-то особенное. Грегорио Савини хватило бы одного телефонного звонка, чтобы получить эту информацию, но Танкреди ему запретил. Он ничего не хотел знать.

Танкреди вложил пятьдесят миллионов евро Клодин в фонд, отдельный от всех его счетов, чтобы впоследствии решить, что ему с ними сделать. А пока ему было чем заняться.

Он посмотрел на часы: совсем скоро он всё узнает о ней. Ему хотелось смеяться. Она… Он даже не знал её имени. Ему было очень любопытно, но в то же время немного беспокойно на душе. Та страстная женщина в церкви, игравшая по несуществующим клавишам, с закрытыми глазами, ведомая музыкой, предвосхищавшая её. Эта прекрасная женщина. И та женщина на лестнице – остроумная, неуловимая, своенравная, с невероятной улыбкой. Она пробудила вновь его волю к жизни и любви. Что, если эта женщина на самом деле совершенно иная? Образ рисует нам прекрасные картины, заставляет нас думать, что с его помощью все мечты осуществятся. Но реальность – совсем другое дело. Жизнь – это череда неисполненных мечт, это падающая звезда, которая исполняет чужое желание.

Он улыбнулся этой пессимистичной мыли, и уже был готов остановить поиски информации о ней. Но он не успел даже взглянуть на часы. Было слишком поздно. В дверь постучали.

– Входите.

Вошёл Грегорио Савини и закрыл за собой дверь. Он остановился.

Танкреди снова сел в кресло:

– Присаживайся, Грегорио.

– Спасибо.

Он занял место напротив него, держа в руках папку со стопкой бумаг внутри:

– Оставить это здесь?

Танкреди повернулся к окну и посмотрел на океан. Парусник исчез, а танкеры отплыли ещё дальше.

– Нет. Прочитай мне его.

Он закрыл глаза, пытаясь приготовиться к тому, что сейчас услышит. Он не знал, чего ожидать, и даже не знал, что бы ему хотелось услышать.

Грегорио открыл папку и быстро пробежал глазами по записям:

– Итак, ей чуть больше тридцати, она замужем, детей нет. Она живёт в доме, который ей оставили бабушка с дедушкой, перебивается случайными заработками, живёт не бедно, но и не богато. Позволить себе что-то сверх её бюджета не может… – Грегорио посмотрел на Танкреди, но тот сидел к нему спиной, так что нельзя было понять, что он чувствует, поэтому он продолжил читать: – Она училась в лицее на отлично, были какие-то отношения с одноклассниками – типичные истории любой девочки в этом возрасте. Она живет с мужем в районе Сан-Джованни…

Танкреди, с закрытыми глазами, молча слушал описание жизни этой девушки. Всё казалось ему нормальным, даже слишком, как будто это не имело ничего общего с тем образом, который он построил в своей голове, и с тем сильным чувством, которое он в нём зародил. На этих страницах жила обыкновенная женщина, без каких-либо деталей. Никакой страсти – одна плоская жизнь, не черная и не белая, лишённая света.

– А… вот… – Грегорио как будто прочёл его мысли. Что не удивительно, они знали друг друга уже тридцать лет. – Вот кое-что интересное. – Он не знал, понравится ли Танкреди то, что он сейчас прочитает. – Уже несколько недель она изменяет своему мужу.

Танкреди открыл глаза и замер. Он смотрел на синеву моря перед собой. Людовика Биамонти проделала великолепную работу. Это окно на океан было настоящим произведением искусства. Она выкрасила стены комнаты в светлый индиго, в то время как рама окна была белого цвета, так что окно было похоже на картину и в то же время давало прекрасный обзор. Море было чистым. Ничто его не закрывало, даже танкеры исчезли, остался только его синий цвет. Пейзаж действительно выглядел словно нарисованный, насколько был глубок этот цвет.