Человек со стороны

18.

Луч света в темноте.

Лидия прошлась лучом фонаря по гостиной пустой квартиры.

— Дэвид?

Ответом было только завывание ветра за плотно закрытыми жалюзи. На раскладушке не было никого. Покрывала тоже. Лидии показалось, что она падает в пропасть, как на русских горках в луна-парке.

— Дэвид?

— Я здесь.

Откуда-то из темноты появилась рука и закрыла луч фонаря. Слоэн стоял за ее спиной. В полумраке его лицо казалось маской.

Лидия вздрогнула. Опасность!

— Я думала, что ты…

— …ушел. — Слоэн положил ладонь ей на лицо. — Я не ушел.

Лидия улыбнулась. Чувство опасности исчезло, растворилось, как облачко в утреннем солнце. Перед ней стоял просто выздоравливающий человек с покрывалом на плечах. Ничего ужасного в нем не было, ничего угрожающего.

— Тебе не надо вставать. — Она заметила, как английские слова давались ей легко, словно текли сами. — Ты еще слишком слаб.

— Мне пора уходить, Лидия.

— Уходить? И куда? Не говори глупостей, Дэвид. — Она показала фонарем на кровать. — Давай-ка, ложись.

— Я давно подвергаю тебя риску. Я не могу больше так.

— Дэвид, послушай…

— Лидия, я не из тех, за кого стоит умирать. — Слоэн отошел от нее. Его движения были медленными, но четкими, уверенными. — Тем более, в таком возрасте…

— Я не ребенок.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать два.

Слоэн с улыбкой посмотрел на нее.

— Ну девятнадцать, — уточнила Лидия.

— Те есть, еще ребенок.

— Солдаты идут на войну в девятнадцать лет. Или еще моложе. Тебе сколько было, когда они послали тебя на войну?

— Тридцать один.

— Нет никакой разницы. Для смерти нет разницы в возрасте. И никогда не было. —Лидия прикусила губу. — И потом, из каких типов ты, Дэвид?

— Ты видела сама.

— Ты защищался… и защищал меня.

— Очень тонкая грань отделяет защиту от убийства, и тебе не дано понять, что значит переступить ее.

Лидия молчала.

— У меня к тебе последняя просьба. — Слоэн потряс углом покрывала. — Найди мне какую-нибудь одежду.

Лидия подошла к нему, придвинула лицо вплотную к его лицу и прошептала:

— Они убьют тебя, Дэвид.

— Или я, быть может, я их убью.

— Убьешь их? — Лидия покачала головой. — Убьешь их всех?

Слоэн смотрел, как она шла по комнате, как подняла с пола какую-то коробку. Переносный телевизор.

Лидия поставила телевизор на подоконник, включила его, нашла государственный канал. Свет экрана отбросил на стены их тени.

Слоэн подошел к телевизору, не отрывая взгляда от экрана, на котором шла пресс-конференция. Группа людей с чиновными лицами стояла на ступеньках широкой лестницы внутри какого-то здания. Одни в штатском, другие в мундирах. Таких же, что был на Слоэне в день выстрела, но с кучей звезд на погонах. Целый батальон журналистов, репортеров, операторов с телекамерами, диктофонами и микрофонами окружал группу.

Слоэн не понимал ни слова из того, о чем шла речь. В какой-то момент мужчина лет шестидесяти с интеллигентным лицом, поднял черно-белую фотографию. Жестом, каким посылают исходящих слюной гончих псов в погоню за волком. Монтажный скачок. Объектив приблизил фотографию. Лицо изображенного на ней человека заполнила весь экран.

— Нам известно, кто ты, сержант-специалист Дэвид Карл Слоэн из спецназа американских ВВС…

Лидия стояла рядом с Дэвидом.

— … Вся полиция этой страны, все люди этой страны теперь знают тебя в лицо. И я не уверен, что ты сможешь убить их всех.

Слоэн молча смотрел на свое лицо в экране.

Был когда-то один человек. Его звали Олсоп. Стюарт Олсоп. Агент ОСС, секретной службы — предшественницы ЦРУ. Олсоп прошел через мясорубку Второй мировой войны. Выжил, вернулся, стал одним из великих журналистов США. Однажды ему сказали, что у него рак в последней стадии и что он скоро умрет. И нет способа оттянуть исход. Тогда Олсоп написал свой последний, великий репортаж «Отсроченная казнь». Блестящая подробная хроника собственной агонии. Была фатальная правда в этом репортаже: для того, кто уверен, что должен умереть, смерть становится глотком воды томящемуся жаждой.

Дэвид Слоэн почувствовал облегчение

— Что он говорит?

— Говорит… — Лидия смотрела то на экран, то на него, — прокурор Милана говорит, что они идентифицировали убийцу Кармине Апра…

Камера прошлась по группе на ступенях и Слоэн увидел Андреа Каларно, одиноко стоявшего позади всех с лицом человека, которому приспичило добежать до туалета и увидеть его закрытым на ремонт.

Лидия слушала и переводила:

— … Он говорит, что этого они не смогли бы сделать без полноценной помощи расследованию со стороны федерального американского агента.

Глаза Слоэна превратились в два куска льда.

В первом ряду, там где и надлежит стоять героям. Серый костюм, блеклый галстук, волевой подбородок. Интеллигентный мужчина, видимо, городской прокурор, смеясь радостно затряс ему руку.

— Вот он, этот федеральный агент, — уточнила Лидия. — Его зовут Валайн. Ричард Валайн.

— Ничего в рукаве, ничего под шляпой… — тихо пропел Слоэн.

Лидия с удивлением посмотрела на него.

— Представляю вам Ричарда Валайна! — Слоэн засмеялся и покачал головой. — Героя,

федерального агента!

— Дэвид, ты знаешь этого человека.

Это было утверждение, а не вопрос. Слоэн выключил телевизор. В комнату вернулся полумрак.

— На самом деле, Лидия, я знаю совсем другого человека.