Человек со стороны

25.

Свинцовые северные тучи наконец-то достигли Аппенинского полуострова. Пришедшему из Скандинавии холодному фронту удалось преодолеть барьер Альп.

Андреа Каларно оглядел грозовое небо, отражавшееся в воде канала. От усталости в пылающих глазах двоилось. В последние семь дней, прошедших со дня убийства Апра, он спал в общей сложности часов восемь. Он заставил себя проглотить глоток кофе, горького и холодного.

Оглядел комнату: пепельницы, полные окурков, жестянки из-под содовой и пива в углу, Палмьери, похрапывающий на одной из раскладушек…

Каларно вернулся к столу, к экрану телевизора и видеомагнитофону. Рядом с ним лежала стопка кассет, которые передал ему доблестный сержант Малерба. Каларно вставил очередную пленку и нажал кнопку «пуск». Изображение заполнило экран. Все та же искаженная перспектива коридора четвертого этажа здания суда. Человеческие фигуры, возникающие ниоткуда и в никуда исчезающие.

Одна из них должна владеть картой, которая позволит Каларно выйти из этого лабиринта. Если допустить, что выход существует.

Зазвонил один из телефонов. Ответил Де Сантис.

— Слушаю… А, привет. Что!..

Каларно остановил пленку и крутанулся на стуле. Скьяра, сидящий за компьютером, повернулся тоже.

— Где это случилось?.. — Де Сантис встретил их взгляды, продолжая слушать телефон.

— А они?.. Нет?.. Слава Богу! Что еще?.. Ладно. Да, да, я ему передам. Привет… и спасибо.

Де Сантис с кислой улыбкой положил трубку.

— Звонил бригадир Лука Бруно из оперативного центра. Слоэн — карабинеры: два — ноль.

Каларно почувствовал, как холодок пробежал по спине.

— Где и когда?

— Площадь Репубблика, станция метро, третья линия. Двое салажат его заметили и попытались задержать…

— Вот черт! — Скьяра с досадой выругался. — Только не говори, что он…

— Нет, нет, нет! — Де Сантис успокаивающим жестом поднял руку. — Он только набил им физиономии, хотя они были вооружены до зубов.

— Дилетанты, — усмехнулся Скьяра, — ладно, по крайней мере, он вылез из норы. Что скажете, шеф?

Каларно, затаивший дыхание на время диалога, выдохнул.

— Что делал Слоэн на третьей линии?

— Карабинеры еще не закончили опрашивать свидетелей, но уже ясно, что таинственная барышня с рыжими волосами стояла на стрёме, в то время как он пытался сделать фотографии в одной из кабинок моментального фото.

— Фальшивые документы, — Каларно кивнул и вернулся к экрану. — Должно быть, решил… Твою мать!

Второй раз за утро Скьяра и Де Сантис бросили свои занятия и склонились над экраном. Даже Палмьери вскочил с раскладушки.

В зоне обзора телекамеры появился человек. В руке он держал чемодан из анодированного алюминия. Тот же самый чемодан, в котором была винтовка «хеклер и кох». Человек подошел к двери комнаты Д-411, достал ключ и открыл дверь.

Увиденное не удивило Каларно. Казалось, он уже знал это. Может быть, реальность была перед его глазами с самого начала, но он отказывался ее замечать. Вероятно, потому что она была слишком невероятной, чтобы признать ее.

Скьяра, Де Сантис и Палмьери смотрели на экран, как будто это таймер, отсчитывающий последние секунды перед взрывом.

— Опять этот сукин сын, — прошептал Скьяра. — Этот паскудный сукин сын!

Грязный писака вытащил тебя на обложку, Кармине Апра, он же тебя и похоронил. Каларно нажал кнопку обратной перемотки.

Человек, стоящий на пороге комнаты Д-411, человек, который пронес оружие убийства в здание суда, был Сандро Белотти.