Человек со стороны

29.

Неожиданно для всех аномальное лето закончилось.

Из ветра исчезли даже следы жары и засухи. Сейчас он дул с севера, тугой и холодный, пахнущий снегом. По небу дрейфовали свинцовые тучи. Ветвистая молния полыхнула над городской окраиной.

Слоэн стоял на берегу реки, наблюдая ее медленное течение. Он не знал имени этой реки. И не хотел знать. Это была мертвая река, канализация под открытым небом, переполненная отбросами. Цвет воды был отвратителен, что-то среднее между сепией и гнилой зеленью, с островками радужных нефтяных разводов. Воздух вонял химией и тухлятиной.

За его спиной был парк. Много деревьев, полян, живых изгородей. Ветер гонял по парку сухие листья и рваные пластиковые пакеты. Массивный жилой комплекс виднелся за линией кипарисов, черными ромбами тянувшихся к небу в колышущемся воздухе.

Он не помнил, как они оказались здесь. Он вел фургон наобум, по неизвестным улицам. Бежать, уехать с места перестрелки. Неважно, куда. Каларно, мокрый от пота, сдвинул гранатомет, перебрался на сидение рядом со Слоэном и подсказывал дорогу. В конце концов, они остановились здесь, на берегу этой зловонной реки.

— Как ты узнал, Дэвид?

— О чем?

— О госпитале.

— Я искал не тебя. — Слоэн кивнул за спину. — Мне нужен был он.

Сандро Белотти сидел на корточках, прислонившись к борту фургона, его левая рука была пристегнута наручниками к ручке боковой дверцы.

— Ты оказался в комнате Д-411 потому что у тебя был ключ от нее. — Слоэн повернулся к нему. — Я правильно говорю, asshole[17]? Кто-то из людей Франческо Деллакроче дал его тебе, чтобы ты смог пронести туда винтовку.

— Нет… нет! Я не знал! — Белотти зажмурил глаза, налитые кровью. — Богом клянусь!

— Бог умер от выстрела в затылок. — Слоэн сунул руку себе за спину. — Его тело сожгли. — Вытащил оружие, не «глок». — А из пепла сделали мыло.

Нет, не «глок». Это был барабанный револьвер, весь из нержавеющей стали, такой огромный, каких Каларно еще никогда не видел. Инстинктивно его рука потянулась к «беретте».

— Военный трофей, коп. — Слоэн улыбнулся, разряжая обстановку. — Принадлежал одному из, возомнивших себя Буффало Биллом мудаков, пытавшихся убить тебя на площади у твоего дома.

Каларно стал разглядывать револьвер.

— «Казулл-454». Громадина. Такой огромный, что имеет только пять патронов. — Слоэн поднял оружие. — В Америке в Каменных горах такими пользуются для охоты на гризли. — Один за другим вынул из барабана патроны. — А в ваших краях.… — посмотрел в глаза Белотти, — …подойдет для охоты на помоечных крыс.

— Каларно, — съежился Белотти. — Каларнооо!

Слоэн покрутил револьвер на пальце.

— Читать умеешь, Белотти?

— Что за дурацкий вопрос? Читать что?

Слоэн вставил в барабан патрон и несколько раз крутанул его.

— Свое имя на этой пуле.

— Нет!.. — Белотти дернул наручники. — Каларно! Останови его, прошу тебя!.. Останови его!

— Остановить его? — Каларно сложил руки на груди. — А с какой стати я должен его останавливать?

— Ты же полицейский, Бог мой! А он… он — убийца!

— Да ты что? Этот человек, которому мы оба обязаны жизнью? Человек, которому ты принес оружие! — Каларно схватил Белотти за лацканы пиджака. — Этот убийца был единственным, кто не врал мне, единственным, который мне помог!

— Ты сумасшедший! Тебя надо в психушку! Ты попираешь закон!

— Какой закон? Может, эту хреновину на крови и дерьме, за которую погиб Карло Варци? Хочешь прочитать мне нотацию на тему закона? Никаких проблем: по закону ты являешься членом преступной организации и соучастником предумышленного убийства. По закону, ты — сраный гангстер.

— Нет!..

— Трое моих друзей сегодня погибли. — Каларно ударил его спиной о стенку фургона. — Может, единственных друзей, которые у меня оставались Их разнесли в клочья из-за тебя. За тебя, сволочь! Тебе нравились такие игры, не так ли? Твои фокусы в здании суда, сование носа в расследования и другие штуки такого рода. Только сейчас это не игра, понял? Не игра!.. Сейчас ты можешь умереть! — Каларно опять ударил его о стенку. — И я не заплачу, если тебя пристрелят, как собаку, Белотти.

— А теперь, когда юридическая часть завершена… — Слоэн поднес дуло огромного пистолета ко лбу Белотти. — Нам известно, что Деллакроче имел своего человека среди судебных. Крота в верхушке правоохранительной структуры…

— Глубокую Глотку, — напомнил Каларно.

— …и поэтому вопрос на один миллион долларов… — Слоэн стукнул журналиста стволом в лоб. — Кто?

— А может быть, — Белотти подбирал слова, — может, это несколько разных людей.

— Ответ неверный. — Слоэн взвел курок.

— Ради всех святых!… Нееет!

Слоэн нажал курок. Клик!

— Ты посмотри! Не исключено, у тебя сегодня удачливый день! — Слоэн улыбнулся ему. — Комната Д-411 была идеальным местом для стрельбы: прекрасный угол линии огня, одна из панелей матового стекла заменена на прозрачную. Это все надо было организовать, желать сделать так. — Слоэн вновь взвел курок. — Кто?

— Он передавал мне информацию… — Белотти задергался в конвульсиях. — И я должен был ответить ему услугой…

— Услугой? — Каларно подался к нему. — Имеешь в виду: пронести в здание оружие убийства?

— Я не знал, что в чемодане винтовка! Вы должны верить мне. Я ничего не знал! Ни-че-го!

— Это был Глубокая Глотка?

— Да, да, да, это был он!

— Крот?

— Да, да!.. Наверное, крот.

— Когда он тебе передал чемодан?

— За день до начала процесса, — проныл Белотти.

Полицейский и киллер переглянулись. Каларно кивнул. Он видел это на пленке, записанной днем раньше процесса.

— Это он снабдил тебя пропуском в Дворец Правосудия? — спросил Слоэн.

— Да, да!

— Это он передал тебе ключи от комнаты Д-411?

— Да, да, он. Всё — он, клянусь головой моей матери!

— Плохая идея. Твоя мать уличная шлюха. — Слоэн вновь поднял револьвер. — Сколько тебе он заплатил за то, чтобы ты пронес винтовку?

— Заплатил? Нет, нет! Он мне сказал, что я смогу оттуда сделать фотографии. Он меня обманул! — Белотти увидел, как палец Слоэна взвел курок. — О!.. Нет! Сжальтесь!

Клик! Вторая пустота барабана.

— Осталось три попытки. А мы все еще не получили ответа на основной вопрос.

— Я не виноват! Вы должны мне верить! Я хотел только сделать фотографии Апра во время процесса! Только сделать фотографии!..

— Я начинаю понимать. — Слоэн посмотрел на Каларно. — Этот идиот был, нет, пока является элементом, который может обрушить всю их систему. Он может пригвоздить крота и всех остальных, вплоть до Франческо Деллакроче и Ричарда Валайна.

Каларно кивнул.

— Этот человек был уверен, что тебя убьют, поэтому и послал тебя в эту комнату… Точно рассчитано, не ожидал такого?

— Как… Как он смог! — Белотти пустил слезу. — Он хотел, чтобы меня убили?..

— Имя. — Слоэн поднял револьвер в третий раз. — Здесь и сейчас!

— Не могу! Они убьют меня! Убьют мою жену!..

Клик!

— Ааааааааа!

— Осталось две. — Слоэн взвел курок. — Готов?

— Ради всех святых!..

— Имя, Белотти! — Гаркнул Каларно.

— Вы не можете убить меня так!

Клик!

— Ну и подыхай, Белотти. — Каларно удивился, насколько его голос прозвучал отстранено и безразлично. Словно принадлежал другому человеку.

— Давай, тащи из себя имя! — Слоэн поднес ствол к переносице Белотти.

— Не могу, вы что не понимаете?… Не мо-гу!..

— Ладно, остался последний патрон. Не забудь прислать нам подробный репортаж из ада. — Слоэн сжал рукоятку двумя руками. — So long, sucker![18]

Точка принятия решения! Сандро Белотти заверещал как резанный поросенок.

— Ловати! Это — Гуидо Ловати! Это был он! Все время он! Председатель суда Гуидо Ловати! Раскаяние Апра, следствие, чемодан… Всё — он! Это был Ловати! Ловатиииии!..

Наступила тишина, прерываемая скрипом голых ветвей и далекими раскатами грома.

Слоэн опустил револьвер. Гуидо Ловати. Это имя ему ничего не говорило, но это и не имело никакого значения. Как не имело никакого значения имя этой грязной реки.

— Ловати!? — Каларно провел ладонью по волосам, еще сырым от холодного пота. Он был уверен, что это Гало, судья предварительного следствия. Это казалось таким очевидным. Гало и Белотти, похожие, как близнецы. Оказывается, нет: Ловати и Белотти — инструменты преступной бойни. С самого начала.

— Человек, чья обязанность выносить приговоры,.. судить… судить по закону. Логика системы. — Голос Слоэна звучал устало. — Это как метастаза: пожирает все. — Ткнул револьвером в сторону Белотти. — Логика убийц.

Белотти поднял левую руку жестом бессмысленной бесполезной защиты.

— Боже! Нет!..

Клик!

Белотти зажмурившись, грохнулся на спину и затрясся.

Слоэн опять взвел курок. Нажал его: клик! И снова: клик! Клик! Клик!

— Смотри-ка! — Слоэн пожал плечами. — Я ошибся, твоего имени на патроне не было.

Брюки Белотти мгновенно стали мокрыми, завоняло кислым. Каларно еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Но не смог.

— Засранец! — смеялся он в лицо журналиста, и слезы лились из его глаз. — Жалкий засранец!

Слоэн отбросил барабан револьвера, достал пустую гильзу и бросил Белотти.

— Ты не стоишь даже куска этой железяки.