Чемпион

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

- Провокатор сражается, облаченный тридцатью фунтами снаряжения, - прогремел Руга, когда на следующий день его хриплый голос эхом разнесся по двору. Он пересчитал предметы на своих покрытых шрамами пальцах. - Шлем, доспехи, меч, щит. Ему приходится выступать в гораздо большей тяжелой ноше, чем любому другому гладиатору. И если ты собираетесь победить Гермеса, тебе нужно переосмыслить то, как ты сражаешься. Ты должен научиться двигаться, защищаться и атаковать, не уставая. Одно можно сказать наверняка. Если ты подойдешь к битве так же, как вчера, ты в мгновение ока измотаешь себя, и Гермес прирежет тебя, как свинью.

Легкий ветерок взметнул пыль вокруг их ног. Макрон стоял на краю двора, его плащ был накинут на мускулистые плечи, и он щурился в темноте, пока Руга напутствовал юного гладиатора. Оптион присутствовал на Форуме накануне, где было сделано объявление возбужденной толпе, собравшейся, чтобы услышать подробности предстоящего боя. Вместо проведения боя на Арене Статилия Тавра спонсоры заявили, что Гермес и Паво будут сражаться на временной деревянной Арене, построенной на Римском Форуме. Макрон достаточно знал историю гладиаторских боев, чтобы понять, что это решение было мастерским ходом Палласа. Его старый тренер, Драба, потчевал его историями о том, как до того, как была построена специальная Арена, на Форуме часто устраивались гладиаторские бои. Проведение разового боя навеет воспоминания о великих гладиаторских боях прошлого. Макрон покинул Форум после того, как диктор раскрыл детали награды, предлагаемой победителю, нового титула, никогда ранее не дарованного ни одному гладиатору: Чемпион Арены.

Он коснулся рукой своего виска. Голова у него глухо пульсировала от воздействия кувшина дешевого вина, который он выпил накануне вечером с Ругой в “Пьяной козе”. Двое мужчин работали всю ночь, составляя график тренировок, который дал бы Паво шанс сразиться с Гермесом. Имея всего четыре недели на подготовку, они решили разделить программу на утренние и дневные занятия, при этом первые были посвящены силе и выносливости, а вторые - работе над боевой техникой и стратегиями .

Тренировки начинались каждый день вскоре после рассвета. В полдень был короткий перерыв на простую трапезу в “Пьяной козе”. - буженину с корнеплодами и кусок черствого хлеба. Паво считал это относительным пиршеством по сравнению с ячменной кашей и уксусным вином, которые ему подавали в имперском лудусе. Хотя теперь он тренировался и питался вне лудуса, Корницен по-прежнему делал все возможное, чтобы сделать его жизнь невыносимой, даже убрав соломенную подстилку в его камере. Ночью Паво лежал, дрожа, и клялся богам, что не позволит такой мелочной интрижке помешать его желанию победить Гермеса и отомстить за отца. Днем Руга просыпался от своего пьяного сна и дрался с молодым гладиатором, обучая его приемам боя на мечах, которые ему понадобятся, чтобы противостоять удивительной скорости и силе его заклятого врага.

- Секрет победы над Гермесом заключается в том, чтобы игнорировать все, что ты узнал о боях, - объявил Руга, схватив один из тренировочных мечей и направив острие на Паво. - Гермес - мастер контратаки. Он намеренно заманивает своих противников в ловушку, а затем отправляет их в Преисподнюю одним ударом в горло. Нападение на него чревато опасностью.

Оптион покачал головой: - Но парень же должен атаковать. Не стоять же ему, стоять сложа руки, напрашиваясь на неприятности. Если он это сделает, Гермес просто размажет его по Арене его.

- Макрон прав, - вмешался Паво. - Гермес таким образом расправился с Критоном три дня назад в Большом Цирке. Я не могу защититься от его грубой силы. Никто не может. Он слишком силен.

- Да, но Критон совершил роковую ошибку.

- Не уверен, что понимаю, - с сомнением ответил Паво.

Руга ухмыльнулся: - Смотри. Сейчас я покажу тебе.

Отставной гладиатор передал свой тренировочный меч Паво, который сжал его утяжеленную рукоять. Затем Руга поднял один из двух больших прямоугольных плетеных щитов, прислоненных к стене, и сжал левой рукой рукоятку в центре щита. Он постучал правой рукой по плоской поверхности щита и жестом приказал Паво атаковать.

- Ну что, мальчик? - прохрипел он. - Чего ты ждешь?

Паво заставил свои напряженные мышцы расслабиться и на мгновение замер. Он внимательно следил за Ругой, решив не попасться на этот раз. У его противника не было меча, которым можно было бы атаковать, так что одолеть его, должно было быть относительно просто. Руга крепко держал щит, прижав локоть к груди, удерживая верхний край на уровне подбородка, а нижний на уровне колена. Таким образом, щит закрывал основную часть его тела.

Глубоко вздохнув, Паво ринулся на Ругу и ткнул деревянным наконечником меча ему в голень, надеясь вынудить ветерана опустить щит и открыть грудь для атаки. Нечетким движением Руга изогнулся в талии и парировал лезвие взмахом щита наружу. Боль взорвалась в предплечье Паво, когда край щита врезался в нее. Он боролся с ней, невольно ослабив хватку на мече. Теперь Руга двинулся вперед носками и бросился на него, прижимая щит к левому плечу.

Паво ахнул, когда щит с грохотом ударил его в грудь. Сила удара отбросила его назад. В то же мгновение Руга поднял щит над головой, наклонив предплечье так, чтобы он лежал плашмя. Затем он рванул руку вперед, нанося удар боковиной щита в Паво. Голова молодого человека резко откинулась назад, когда кожаная отделка врезалась ему в подбородок, и череп пронзила вспышка внезапной боли. Его ноги подкосились. Задыхаясь, он упал на колени, почувствовав привкус рвоты во рту. Руга встал над ним и повернул шит боком, похлопав по его верхнему краю. В это время его узкие, слегка остекленевшие глаза казались такими же большими и яркими, как две полированные монеты. Он ухмыльнулся Паво.

- Главное наступательное оружие провокатора - не его меч, а его щит. Гермес знает это лучше, чем кто-либо. Ошибка, допущенная Критоном, была точно такой же, какую допускали все другие гладиаторы, сражавшиеся с Гермесом.

- Все они атаковали его своим мечом! - понял Паво, стукнув кулаком по бедру, когда поднялся на ноги. – И как только они нападалина Гермеса, он отступал за свой щит и держал их на расстоянии.

Руга кивнул: - Твой меч полтора фута в длину. Используя его, ты попадаешь в диапазон его ударов. А твой щит в два раза длиннее. Забудь о попытках проткнуть ублюдка острием своего меча, как тебя учили в лудусе.

Макрон высказал мысль: – Я полагаю, это хороший совет, но как избежать ошибок. Выдерживание дистанции и все такое. Это ведь, не решит проблему того, каким образом Паво сможет сразить этого ублюдка.

Руга нахмурился: - Что ты имеешь в виду?

Макрон поднял щит, проверяя его вес и прочность, сосредоточив на нем свой взгляд. - Обычно гладиатор старается воткнуть свой меч между ребер противника, плавно толкая лезвие вверх, пока оно не проткнет сердце и легкие.

Руга снова кивнул: - Продолжай.

- Насколько я вижу, провокатор облачен в броню с головы до ног. Поножи, наплечники, сплошной шлем, нагрудник и многое другое. Он защищен надежнее, чем в приличный форт.

- Это правда, - добавил Паво, останавливая струящуюся из носа кровь. - Мы видели, как Гермес прятался за своим щитом от Критона. Он представлял собой сплошную стену доспехов.

Макрон почесал затылок и надул щеки. - Хитрость в том, как прорваться через этот бронированный фронт. На теле есть только одна незащищенная точка для удара… горло.

Паво повернулся к Руге: - Как мне добраться до него сквозь его щит и доспехи?

Руга фыркнул: - Многие его противники задавали себе тот же самый вопрос. Вот почему Гермес считается лучшим гладиатором, когда-либо выходившим на Арену. Остановить его достаточно сложно. Победить его практически невозможно».

- Тогда как же ты подошел к нему так близко? - спросил Паво.

Наступила пауза, пока Руга отводил взор. Наконец отставной гладиатор доковылял до каменной ступеньки у края двора и присел. Он устало вздохнул, посмотрев ему в глаза отстраненным взглядом.

- Мы сражались перед Императором Тиберием. Заключительный бой Игр на праздновании Сатурналий. Тридцать тысяч зрителей собрались на Арене, чтобы посмотреть, как мы сражаемся. Они, безусловно, оправдали свои деньги. Наш поединок, казалось, длился вечность. Ни один из нас не мог преодолеть защиту другого. К концу схватки мы оба были в крови, в синяках и измотаны. Я подумал, что достаточно отмутузил его и нанес ему больше ран, чем он мне. И действительно, судья поднял трость, указав на победителя… на меня.

Паво и Макрон недоверчиво переглянулись: - Ты действительно победил Гермеса?

Руга горько рассмеялся: - Я тоже так подумал. Вот почему я снял свой шлем, чтобы получить признание толпы. И в этот момент Гермес бросился на меня. Ублюдок рассек мне лицо и оставил меня это. - Он указал на шрамы.

- А как насчет того, что судья ведь уже объявил конец схватки?

- Он решил, что я неправильно понял его сигнал…. В общем, чушь несусветная..

Руга замолчал. Паво взглянул на темнеющее небо, и в его венах забурлил гнев, руки сжались в кулаки, так что пальцы чуть не налились кровью на влажных ладонях.

- Клянусь Юпитером, я не попадусь на ту же уловку. Гермес будет мой.

Это вызвало циничный смех у отставного гладиатора, и когда он поднял голову, в его глазах была холодная тревога: - Разве ты не понял, мальчик? Бой был устроен так, чтобы Гермес выиграл. Он любимчик Императора. Когда ты выйдешь на Арену, ты не просто столкнетесь с другим гладиатором. Ты сразишься с избранником Императора. - Он с надеждой взглянул на Макрона, - Ну, что, может на сегодня хватит… Пойдем выпьем…

- Поднатужься! - крикнул Макрон. - Сильнее дави спиной, парень!

Скрипя зубами и напрягая мышцы, Паво изо всех сил пытался поднять вес четырехколесной повозки на улице возле “Пьяной козы”. Макрон стоял под аркой, ведущей во двор, и смотрел, как он схватился за передний край платформы и попытался поднять повозку во второй раз. Руга смотрел со двора. Мышцы рук Паво горели, и он слегка согнулся в коленях, так как его ноги напряглись под огромным весом. Корзины с камнями, погруженные на дубовую платформу, задрожали, когда повозка медленно оторвалась от земли. Паво задержал его на мгновение. Каждая клеточка его существа кричала от боли и велела ему бросить ее. Но он крепко зажмурил глаза и подумал о Гермесе и о страданиях, которые он перенес, чтобы добиться этого. Он прошел долгий путь, чтобы отомстить. Он не сдастся и сейчас.

- Ставь на место! - рявкнул Макрон.

С болезненным ревом Паво ослабил руки и отшатнулся на шаг. Повозка вздрогнула, когда ее передняя часть рухнула на землю. Макрон шагнул вперед и пересчитал корзины.

- Четырнадцать. Неплохо. Мы еще сделаем из тебя Чемпиона, солнышко ты наше.

Паво скривился от боли, но почувствовал, как внутри него взыграла гордость: - Чемпион Арены, - сказал он, размышляя вслух, прежде чем взглянуть на Макрона. - Вы действительно думаете, что у меня получится?

- Нет, если ты будешь сидеть на заднице и о чем-то мечтать, я сомневаюсь. Теперь давай попробуем еще раз … на этот раз с чуть большим весом.

У Паво упало сердце, и Руга от души рассмеялся. Макрон махнул хозяину таверны, чтобы тот добавил к грузу еще одну корзину. Колеса застонали под лишним весом.

- Но, господин…

Макрон оборвал его взмахом руки: - Ни слова, парень. Если ты хочешь победить Гермеса, тебе надо стать достаточно сильным, чтобы передвигаться по Арене в этой броне, навешенной на тебя. Понятно?

- Да… господин, - пробормотал Паво, на мгновение пожалев о своем решении назначить Макрона своим тренером.

Оптион тренировал его упорнее, чем когда-либо, за эти четыре недели, прошедшие с тех пор, как объявили о схватке. Первая неделя была мучительной, и у Паво едва хватало сил на то, чтобы каждый вечер после тренировки вернуться в имперский лудус и упасть на промерзший пол своей камеры. Но к концу второй недели он заметно окреп. В начале тренировок он изо всех сил старался удерживать большой щит, используемый гладиаторами-провокаторами так, что его бицепсы болели от напряжения. Теперь же его накаченные мышцы позволяли ему без усилий удерживать щит, когда он каждый день отрабатывал свои приемы атак с Ругой. Поскольку до встречи со своим заклятым врагом оставался всего один день, Паво даже осмелился предположить, что он, возможно, сможет и победить.

Макрон хлопнул себя по бедру и уверенно кивнул: - Ну, что стоишь, как обгадившийся … поднимай!

Хотя выражение его лица оставалось каменным, Макрон почувствовал, как его грудь раздулась от гордости, когда Паво возобновил свои упражнения по поднятию тяжестей. Оптион опасался худшего, когда его юный подопечный получил право сразиться с Гермесом. Но Паво проявил стойкость, которая удивила даже Макрона. Он никогда не видел, чтобы парень горел желанием тренироваться так сильно, как за эти последние четыре недели. Макрон заставил его пройти серию изнурительных физических упражнений, направленных на увеличение силы ног. Подъемы повозок, как он их называл, были лишь одной деталью из серии упражнений, которые он придумал, чтобы компенсировать недостаток тренировочного оборудования. Хозяин “Пьяного козла” проявил интерес к трем мужчинам, обедавшим в его заведении каждый день, и, выслушав рассказ о храбром юноше, собиравшемся сразиться с Гермесом, предложил свою помощь; отдал им во временное пользование свою повозку и корзины.

Но холодный страх сковал Макрон. Его собственная судьба была связана с судьбой молодого гладиатора. Если Паво падет на Арене, имперский секретарь раскроет офицерам Второго легиона участие оптиона в битве со зверями, что положило бы бесславный конец его военной карьере. Эта мрачная мысль заставила Макрона удвоить свои усилия и не отступить, а продолжать упорно готовить Паво к схватке. Помимо подъема повозки, Макрон велел ему толкать тяжелую тележку вверх по Авентинскому холму, чтобы накачать мышцы бедер, и все свободное время обходить двор с тренировочными щитами в каждой руке.

- Во имя богов, он должен победить, - пробормотал Макрон себе под нос, сжимая в кулаки покрытые шрамами костяшки пальцев.

Его прервал пронзительный грохот, когда Паво отпустил повозку, и одна из корзин упала и разбила амфору, прислоненную к стене таверны. Вино разлилось по каменным плитам. Паво успокоил ноющее запястье и поморщился, глядя на хозяина таверны.

- Имперский секретарь возместит все расходы, - сказал Макрон.

Хозяин таверны небрежно махнул рукой: - Забудьте о вине. Просто выиграйте бой и преподайте урок этому высокомерному подонку Гермесу.

- Наверное, это вино все равно было разбавлено водой, - бойко заметил Макрон Паво, когда один из работников таверны быстро принялся собирать с улицы осколки глиняных черепков.

Руга облизал губы: - Я и сам точно также подумал. - Он широко улыбнулся Паво. - Вот что, мальчик. Разделай Гермеса, и один кувшин вина будет с меня.

Паво заставил себя улыбнуться. Странно, но с тех пор, как его приговорили к лудусу, он никогда не думал о жизни за пределами Арены. Он предположил, что точно также думали почти все гладиаторы. Высокая смертность делала мысли о свободе неуместной и даже опасной. Со своей стороны, его непреодолимое желание отомстить за отца и восстановить честь фамилии Валериев исключило все другие соображения.

- Выше голову. – Макрон хлопнул в ладоши. - Мы еще не закончили работу.

Паво поднял усталую голову и скривился: - Разве мы не можем немного отдохнуть, господин?

- В загробной жизни у нас для этого будет уйма времени! А теперь давай попробуем поднять еще один комплект.

- Да, господин.

Когда Паво схватился за повозку, его прервал голос с улицы: - Усердно тренируешься, я вижу.

По спине Паво пробежали мурашки. Он резко выпрямился и отскочил от тележки, переведя взгляд на “Пьяную Козу”. Макрон и Руга посмотрели в одном направлении и увидели Мурену, идущего к ним, обходя глиняные осколки и пролитое вино. Сопровождавший его охранник взмахом руки отпустил трактирщика и его работников, чтобы помощник мог свободно поговорить. Мурена посмотрел на Паво и одобрительно цокнул языком.

- Кажется, Руга и оптион выполнили свою часть нашей договоренности. Он в упор посмотрел на Паво. - Ты хорошо возмужал с нашей последней встречи.

Макрон метнул мрачный взгляд на Мурену и, скрестив руки на груди, в оборонительной позе, произнес : - Какого хрена ты здесь делаешь?

- Расслабься, оптион, - ответил Мурена, улыбаясь с фальшивой теплотой. - Я просто пришел посмотреть, как тренируется Паво. Понятно, что Палласу любопытно узнать, как поживает наш юный гладиатор. Он снова посмотрел на Паво и кивнул. - Очень хорошо, судя по всему.

- Неплохо, - осторожно согласился Макрон. - Учитывая, что у нас был всего месяц на подготовку.

Помощник погладил костлявыми пальцами гладко выбритую челюсть. - А как ты оцениваешь его шансы против Гермеса?

Подавив презрение к вольноотпущеннику, солдат глубоко вздохнул и на мгновение задумался.

- Парень сделал все, что от него требовалось. Мы с Ругой тоже постарались, как могли. Гермес никогда еще не сталкивался с гладиатором в такой хорошей форме.

Глаза Мурены сузились, он продолжал улыбаться Паво: - Ты не ответил на мой вопрос, оптион. Победит он или не победит Гермеса завтра?

Солдат пожал плечами: - Сложно сказать. Даже несмотря на то, что мы вдвоем тренируем его утром и днем, он все же будет сражаться с величайшим Чемпионом Рима. Ты знаешь, как гласит старая поговорка. Единственная выиграшная ставка в схватках на Арене заключается в том, что один человек уходит сам, а другого вытаскивают крюками.

Что-то изменилось в поведении помощника, когда он перевел сияющий взгляд на Макрона. - Я хорошо осведомлен о капризах гладиаторских боев. Это одна из причин, по которой мы с Палласом не хотели продвигать такие бои в качестве средства контроля над толпой.

- А теперь вы полагаетесь на Паво, чтобы спасти свою карьеру, - заметил Макрон. - Забавно, как все обернулось, не так ли?

Улыбка исчезла с лица Мурены: - Рим полон предателей, Макрон. Простому солдату вроде тебя никогда не понять трудностей управления миллионами беспомощных подданных. Паллас и я делаем все необходимое, чтобы удержаться у власти.

Макрон зевнул: - Прибереги свои лекции для какого-нибудь другого бедолаги. - Он кивнул Паво и указал большим пальцем на “Пьяную Козу”. - Давай, парень. Пора немного отдохнуть и перекусить перед тем, как ты начнешь последнюю тренировку с Ругой.

- Не опаздывай завтра на Арену, оптион. - ухмыльнулся Мурена. - Я бы не хотел, чтобы ты не пропустил развлечение перед боем, которое мы запланировали.

- О чем ты, химера тебя забери, говоришь? - спросил Макрон, сузив глаза.

Мурена выглядел довольным собой. Он пристально посмотрел на Паво: - Скажем так, особая роль будет отведена Освободителям, виновным в заговоре против Императора Клавдия.

Паво задрожал всем телом. Макрон отвернулся, покачав головой, и пошел в таверну. Паво понуро последовал за ним. Помощник смотрел, как они оба уходят. Руга повернулся, чтобы идти за ними, но Мурена мгновенно метнулся вперед и преградил ему путь.

- Ты отвяжешься от меня когда-нибудь? - прорычал отставной гладиатор.

- Пока нет. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал… для меня … если хочешь вернуться на работу.

Руга решительно покачал головой: - Я тренирую мальчика, как ты и требовал. Это была наша сделка. Месяц с этим парнем, и я смогу вернуться к своей прежней работе телохранителя сенатора Макулы.

Мурена взвесил свой ответ, а затем увел Ругу во двор, подальше от уличной суеты и шума: - Мы с Палласом должны принять во внимание возможность того, что завтра Паво может проиграть.

- Всегда есть вероятность поражения, - признал Руга. - Но у него больше шансов победить Гермеса, чем у большинства. Чего еще ты мог желать?

- План на случай непредвиденных обстоятельств.

Руга помедлил и оглянулся на улицу: - Не уверен, что мне нравится, как это звучит.

- Я не прошу твоего одобрения, гладиатор, - отрезал Мурена. - Ты сделаешь все , как я скажу, нравится тебе это или нет. - Придя в себя, помощник понизил голос. - Скажи, у тебя есть друзья среди отставных гладиаторов?

Руга поджал губы: - Есть кое-какие друзья. В основном те, кто в свое время не смогли уплатить взносы в гильдию гладиаторов.

- И они ищут работу?

- Некоторые из них. А. что?

Мурена тонко улыбнулся: - Хорошо. А. теперь слушай меня внимательно ….