Черная Луна

Глава 19. Повторный

— Влад, какого хрена? — набросился я на телохранителя, едва мы зашли в складское помещение.

Старенький кладовщик, который только-только нахмурил брови, чтобы встретить нас строжайшим взглядом, сразу как-то растерялся и даже не стал ввязываться.

— Ваше… господин капитан, я не понимаю… — телохранитель попытался что-то ответить.

— Что ты здесь делаешь, Влад?! — я сделал шаг вперёд, — Что вообще происходит?

Истомин поджал губы, но отступать не стал. Хотя куда, позади лишь дверь.

Громов, хмыкая, встал в сторонке, прижавшись к одному из стеллажей, на котором угадывались стопки красной формы. А Мягонький, щуплый доходяга со странным взглядом, наоборот, подошёл поближе, растягиваясь в улыбке:

— Господин капитан, вы здесь, чтобы переодеться в уставную форму.

— Чего? — моё возмущение резко пропало, когда я снова вгляделся в лицо Мягонького.

— Это склад, господин капитан! Капитан Рыков отправил нас, чтобы…

— Да твою же псину, — прошипел я, вдруг кое-что поняв.

Этот Мягонький — просто идиот. Вот что было странным в его взгляде… Ну, может, не идиот, но явно человек со своим взглядом на жизнь.

Я снова взглянул на Истомина, чувствуя, как внутри всё закипает. Сложно сохранять самообладание, когда чувствуешь себя лишь пешкой в чужой игре.

— Капитан, — со вздохом сказал он, — Это приказ его лунного величества… я не могу говорить…

— Я — приманка, так? — я ткнул себе в грудь, потом ткнул в Мягонького, — Поэтому я иду в предгорья с ним?

— Я же говорю, я не могу…

Что-то поменялось в ауре вокруг, и я, вместо того чтобы снова наброситься на Влада, обернулся. Посмотрел на растерянного кладовщика, повёл носом, втягивая псионику, витающую в воздухе.

— Игорь Олегович, — стараясь говорить ровно, громко произнёс я, — Надеюсь, хоть вы объясните?

Между стеллажами сдвинулась тень, и на свет вышел Царь. Он слегка поморщился:

— Я надеялся, что ты раньше меня учуешь, Василий…

Громов, сообразив, кто перед ним, заметно побледнел и сразу же вытянулся по стойке «смирно». Я же промолчал, понимая, что государь сюда припёрся не для того, чтобы просто поболтать.

И он продолжил:

— Но я доволен, что ты сам обо всём догадался. Правда, как мне сообщила моя служба, ты должен быть склонен к побегу, — он задумчиво поскрёб подбородок, — Но ты не побежал. И ты не вступил в конфликт с самым отмороженным моим полком.

— Огненные Волки верно служат государю, — идиотская улыбка Мягонького стала ещё шире.

Государь усмехнулся, а я осторожно сказал:

— Сначала мне надо было разобраться…

Царь подошёл к старому кладовщику, потом резко махнул ему головой. Тот, сосредоточенно кивнув в ответ, исчез в тени стеллажей.

— Как я и говорил тебе, Василий, править страной надо уметь. Этому можно научиться, но есть определённые черты характера, без которых это невозможно.

— Игорь Олегович, давайте отложим лекции. Мне казалось, мы обо всём договорились?

— Твоё появление немного перебаламутило дворцовых крыс, — он задумчиво посмотрел на Фёдора Громова, который стоял напряжённый, вытянувшись словно струна.

Царь так близко… Сам Царь! Не полковник, не генерал, не советник. Государь Красногории!

Громов, для которого честь и благополучие рода были не пустыми словами, испытывал дикое напряжение — псионика от его эмоций так и скакала направо и налево. Странно даже, как он в обморок не свалился, при таком-то шоке.

— Расслабься, земляш, — Царь похлопал Фёдора по плечу, — Громовы раньше были на хорошем счету…

— Ваше лунное величество, — прохрипел Гром, чуть не потеряв голос, но собрался и рявкнул, — И ещё будут!

— Так намного лучше.

Вот Мягонького, судя по всему, присутствие рядом Царя никак не заботило. Он всё улыбался и улыбался.

— Это всё замечательно, государь, — проворчал я, — Аж слеза наворачивается.

Влад недовольно поморщился, но не стал меня упрекать за такую бестактность.

— Да, сын, — Царь вздохнул, — Ты — приманка.

— И кого же ловите? Губернатора?

Царь усмехнулся.

— Брат сейчас скорее занят заметанием следов. Мой старший сын исчез, и, скорее всего, скрылся в Великолунии. Вся игра, на которую брат потратил столько лет, накрылась, и ему потребуется время, чтобы начать новую. Но я думаю, ему придётся идти на мировую.

Я заметно напрягся, пропустив половину мимо ушей:

— Драгош в Великолунии?!

Царь нахмурился:

— Тебя так это заботит?

Моя душа чуть не завопила во всю глотку: «Да! Жжёный пёс, да!»

Во взгляде Царя чуть проклюнулось разочарование. Думает, наверное, что я просто хочу убрать конкурента, ещё одного наследника.

— Возможно, — вслух ответил я, сам пытаясь лихорадочно обдумать, что же дальше делать.

Нет, я подозревал, что Перволунник мог слинять в Великолунию, но до последнего надеялся, что он так и отсиживается где-нибудь в горах Диофана. А нет, всё же придётся двигать в страну, с которой Красногория ведёт войну.

Да твою ж псину, этого ещё не хватало!

— На самом деле, так даже лучше, — с лёгкой грустью сказал Царь, — Драгош теперь предатель, и Малый и Большой Советы разберут эту ситуацию… Храм Первого Полнолуния теперь в наших руках, Верховный Совет Церкви скоро изберёт нового главу.

Я усмехнулся. В каком-то плане Царю и вправду стало легче — всё, что было до этого, являлось внутренней распрей, грызнёй между своими. Но едва Драгош Рюревский в открытую заручился поддержкой великолунцев, как развязал Царю руки, и на стороне государя теперь суровый закон. Даже Славины в своё время побоялись открыто сотрудничать с великолунцами.

— Почему вы доверяете чернолунникам? — всё же спросил я, — Они поменяют главу, и станут шёлковыми?

— Не то, чтобы доверяю… Я надеюсь, последние события это изменят, всё-таки мы изгнали Драгоша. Шёлковыми, конечно, не станут, но и войны с ними не будет.

— А в лазарете, я так понимаю, это ваш брат так заметал следы?

— Как одна из версий, — ответил Царь, — Повторюсь, мой брат мог попытаться просто отомстить тебе, но на него это не похоже. Если его борьба за власть лишит этой власти весь наш род, какой в этом смысл?

— Что же тогда?

— Это великолунцы, и они явно задействуют всю свою сеть. Это они и заметают следы, и пытаются достать тебя. Василий, ты ведь не понимаешь, чем обладаешь?

Я переглянулся с Фёдором, потом с Истоминым. Ох, не люблю я эти загадки, но пришлось поднапрячь извилины.

— Техника Пса, я так понимаю? — всё же сказал я.

— Ты и вправду умён, — Царю улыбнулся, — Да, чёрт подери твою луну, да! Ты знаешь, что великолунцы уже много лет охотятся за этой техникой?

Я вспомнил про Вячеслава Ключевца и кивнул.

— Чем же так страшна эта техника?

— Я немного поспешил с похвалой, видимо, — Царь тяжело вздохнул.

Он чуть качнулся, и тут же рядом возник Влад Истомин, в руках у которого неизвестно откуда оказался табурет. Царь чуть заметно кивнул телохранителю и сел.

Несколько секунд он собирался с силами, потом стал говорить.

— Напомни, Василий, где находится Красногория…

— Э-э-э, — вот тут я совершенно растерялся, — На севере от Великолунии?

Географию как таковую я в маловратской академии уже не застал, а вытягивать сейчас Василия на разговор было невозможно.

— Незримая, храни Красногорию, ты же учился в академии! — Царь шлёпнул по коленям, — Так, спокойно. Это всё наверстаем.

Для меня стало диким откровением, что этот континент назывался Айосома, и реально стало немного стыдно, что я не знал такой простой вещи. Фёдор лишь пожал плечами, переглянувшись со мной.

Оказалось, такое название континента пришло от чернолунников, потому как именно церковники сохранили самые древние знания об окружающем мире. В переводе с языка древних жрецов это означало «вечное тело», и явно намекало на Незримую, давшую начало сегодняшнему миру.

С востока и севера страну подпирали горы. Правда, они лишь на востоке назывались «горами Святого Диофана» — именно там мощный горный хребет имел тонкий перешеек, через который можно было пройти в Восточную Пустыню.

На западе лежала степная равнина, полная кочевых племён, которые так толком и не собрали никакого единого государства. Они пытались сделать это раньше под предводительством талантливого вождя, но ещё около сотни лет назад войска Красногории и Великолунии разбили новоиспечённый альянс племён, не дав ему превратиться во что-то реально угрожающее.

— Так Великолуния и Красногория даже дружили когда-то?

— Ну, это нельзя было назвать дружбой… Скажем так, это было временное сотрудничество.

За великой западной равниной находились ещё страны, и Красногория поддерживала с ними связь, пыталась торговать, но на серьёзную дипломатию это пока не было похоже. А вот южный сосед, Великолуния, периодически отправляла через равнину войска, и, насколько знал Царь, несколько мелких государств там уже прекратили существовать.

— Может, имело бы смысл их поддерживать? — спросил я, — А то профукали Южные Острова, а мог быть хороший союзник.

— Ну что ж, это хорошо, что хоть про Южные Острова ты слышал, — Царь улыбнулся, — Вот только все последние годы у нас, как ты заметил, и своих проблем хватало. Ты не думай, на западе есть сильные государства, быть может, даже более опасные, чем Великолуния. Но, сын, сейчас не об этом…

Сила и Красногории, и Великолунии была в Вертунах. Магические врата, аномалии, источники — кто их как только не называл, но именно они делали одно государство сильнее, а другое слабее. Чем больше Вертунов на земле, тем больше магов там рождается.

Царь признал, что ни один красногорский учёный до сих пор не может конкретно сказать, что же такое — Вертун. Но любой безлунь знает, что это источник силы и ресурсов, необходимых государству.

Чернолунники объясняли природу Вертунов легендой о Святых Привратниках, но не все маги были с ними согласны. История в священном писании, конечно, была красивой, да и особые места силы, сохранившиеся в горах Святого Диофана, заставляли задуматься.

Но в то же время Вертуны исчезали и появлялись. Если бы было по-другому, то Красногория совсем бы зачахла, добывая один только пирус из Красных Вертунов. Вертуны других стихий тоже присутствовали, но их было так мало, что ни о какой серьёзной добыче речи и не шло.

Да, шла торговля через западную равнину, но и дикие племена, и Великолуния не дремали — торговые караваны не могли чувствовать себя спокойно. Красногория, конечно, пытается проложить железную дорогу через равнину, ближе к горам на севере и подальше от великолунцев, но это долгий и сложный проект.

— И к тому же секретный… — Царь внимательно посмотрел на Громова и Мягонького.

— Род Громовых был бы только рад помочь, — прошептал Фёдор, — У нас богатый опыт горных работ.

— Буду иметь в виду, — кивнул Царь, — Впрочем, юный полуденник, всё зависит от тебя.

Надо было видеть лицо Громова, он просто лучился от радости. Ну а Царь продолжил…

Вертуны были и в глубокой древности, причём в такой, которую не зацепила легенда чернолунников. Окаменевшие остатки этих Вертунов, превратившиеся в богатые жилы, до сих пор откапывают, именно это и даёт дополнительные ресурсы стране.

— Чернолунники считают, что миру чуть больше четырёх тысяч лет. Из них две тысячи лет прошло со времени первого явления Чёрной Луны, — задумчиво сказал Царь, — Но учёные доказывают, что возраст самых древних Вертунов чуть ли не под сотни тысяч лет, а некоторые так вообще…

— Ну хорошо, это всё ясно, — проворчал я, перебив Царя, — Лекция отличная. Причём тут техника Пса?

— Так уж сложилось, что именно сейчас Красногория богата Красными Вертунами, а Великолуния — Белыми.

— И это я слышал…

— Не спеши. Василий, твоя техника позволяет использовать Вертуны в военных целях. И раньше мы это успешно применяли, пока не потеряли Борзовых, и не надломили лунную кровь…

— В военных целях? — я даже чуть склонил голову, до того во мне зазудела солдатская жилка.

— Не хочу повторяться, но на границе Красногории и Великолунии много Вертунов. Как Красных, так и Белых… Владение техникой Пса давало нам возможность насылать «угольков» в ту сторону, в которую нам надо.

— Э-э-э… — я поджал губы, — Насколько помню, очень мало магов владели техникой Пса. Неужели какой-то десяток призванных горелых псов может изменить дело на фронте?

— Ты прав, — усмехнулся Царь, — Но если орава «угольков», появившихся из открывшихся Вертунов, побежит за призванными провокатороми?

Я задумался, вспоминая свою первую ночь в этом мире. Как треснула бетонная полусфера, и оттуда, жутко завывая, выскочил «снежок».

Там был Вертун-Карлик, а на границе с Великолунией наверняка есть Вертуны и побольше. Выскочат оттуда разъярённые «угольки», а мимо них промчится собрат, да не один.

Несмотря на то, что это магические элементали, суть у них звериная, и движут ими инстинкты.

— Пока они разберутся, что к чему, уже достигнут великолунских укрепов… — продолжил я.

— Верно. Техника была новая, разработанная Борзовыми, но со своими нюансами.

— Так у вас же есть Зумакин, — вырвалось у меня, — У полковника отец владел этой техникой, и он…

— Да сгинь твоя луна, Василий, — Царь всплеснул руками, от чего Истомин и Громов подтянулись, а Мягонький улыбнулся ещё шире, — Нельзя выучить эту технику, если рядом нет владеющего ей мага. Это был секрет Борзовской магии, и, когда они исчезли, это был непоправимый ущерб.

— Что ж вы тогда Зумакина-то… — спросил я, переглянувшись с Владом.

Тот мне рассказывал историю, как помогал вытаскивать отца полковника из лап Стражей Душ.

— Все, кто в этом участвовал, уже и допрошены, и казнены, — вздохнул Царь, — Целых двадцать лет мы никак не могли в этом продвинуться, пока не появился ты, Василий. И, сожри меня Пробоина, сын, я не представляю, как ты заполучил эту технику, но это явно благословение Незримой! Её рука коснулась тебя, и Красногорию вместе с тобой.

Я решил пока не продолжать тему про Незримую и её «касания». Что-то мне подсказывало, что, если я начну говорить про богов, спустившихся на землю, это разрушит все наведённые с государем мосты.

— Полковник Зумакин сказал, что в предгорьях бегает дикий «комок». Это сочинили, или правда? — спросил я.

— Да, это правда. Мы пытаемся учесть каждую мелочь в этом деле, — сказал Царь, — Чтобы враг поверил.

— Вы отправляете меня… — я взглянул на Мягонького, — Кхм… с небольшим отрядом, чтобы великолунцы на это клюнули?

— Ну, я предполагал, что ты не вытерпишь и унизишь Рыкова своим царским происхождением, да ещё и заберёшь себе его роту. Это приведёт к конфликту, и в предгорьях его отряд отвернётся от тебя.

— Рыков не похож на такого, — честно ответил я.

— Да, не похож, и он так и не согласился подставить своих бойцов. К счастью, ты повёл себя по-другому... Это был жестокий план, но других таких гвардейцев, которые не бросят своего командира даже ради царского наследника, у меня нет.

— Скажу честно, Игорь Олегович, это подлый план.

Царь вздохнул и чутка пожал плечами. Да уж, мне ли говорить о подлости человеку, который столько лет крутится в котле дворцовых интриг?

— Василий, великолунцам придётся действовать наверняка. Мало того, что спустя столько лет появился наследник, так теперь ещё и вернулась техника. Они одновременно и боятся её, и надеются завладеть секретом.

— И поэтому… — продолжил я его мысль, — …вы думаете, что они сейчас положат всё на карту, чтобы решить вопрос.

— Да. Они либо убьют тебя… — спокойно сказал Царь, — Либо попытаются схватить, чтобы наконец-то завладеть техникой. В любом случае, ты сейчас для них очень важен, поэтому я надеюсь, что наконец мы вскроем всю их сеть.

— Они вправду рискнут всем?

— У них нет выбора. Ты уже по силе практически Маг Второго Дня…

— Практически?

— Вероятно, это техника Пса так повлияла, — уклончиво ответил Царь, — Но великолунцы вправду больше не могут ждать. Время смуты подходит к концу, и Красногория будет становиться лишь сильнее.

— Сдаётся мне, вы и сами надеетесь получить их технологии?

Царь заметно помрачнел:

— Это было бы идеально. Но судьба Красногории для меня важнее, чем моя.

Если честно, последнюю фразу государя я не совсем понял. Но в этот момент вернулся кладовщик, едва не сгибающийся под весом аммуниции.

Он сгрудил всё принесённое на железный стол и тяжело задышал.

— Вот, ваше лунное величество, блаженный господин Игорь Олегович… Как вы просили.

— Молодец, Тигран, можешь идти, — Царь махнул рукой.

На столе лежала классическая форма Пламенной Когорты — красные куртка и штаны, чистое сменное бельё. Сабля, нож, разбухший от нужных мелочей подсумок. Растянулась рядом рубаха-кольчуга, такая же, как у Влада, излучающая защитное плетение магии.

Но я не сводил глаз с магострела, лежащего рядом с обмундированием. Длинный тонкий ствол, полированное ложе приклада, и вытянутая трубка оптического прицела. Это не пара линз, как на тех гвардейских магострелах, а уже самая настоящая подзорная труба.

Ствол здесь был тоньше, чем на мощных гвардейских винтовках, скорее походил на стандартный солдатский магострел, только заметно длиннее. И, что бросалось в глаза, это чуть изменённый казённик, сталь у него явно была потолще, да и приклад будто под снайперскую позицию сделан.

Как же он напоминает мой «свисток», это просто капитское какое-то наваждение…

Так, Тим, захлопни рот, подтяни слюни! Там Царь ещё что-то говорит, а ты тут сейчас оружейный оргазм испытываешь…

— …сохраняется в силе. И если ты ещё подыграешь немного, и покажешь всей гвардии, что очень хочешь произвести впечатление на меня, было бы прекрасно, — Царь вопросительно посмотрел на меня, — Василий?

— В общем, вести себя глупо, — вздохнул я, потом подошёл к столу и поднял магострел.

По телу протекла сладкая истома. У него и вес практически такой же, как у моего «свистка». Ух, Эвелина, держись, я иду…

— Да с этой пушкой мне вообще не нужны помощники, — вдруг воскликнул я, прижав магострел, — Что там, «комок» в горах? Я — Рюревский, да меня вся нечисть бояться должна! Зачем мне отряд? Я один схожу в эту долину и принесу тебе, отец, голову этого монстра! Ты увидишь, что я твой сын не только по фамилии, но и по крови!

Что-что, а вот актёром я был хорошим. И выражение лица у меня было сейчас таким же — молодой оболтус, у которого кровь кипит в венах, и сила требует выхода. Правда, упрямство все мозги напрочь отшибло, но кого это волнует в двадцать один год?

— Рыков думает, что я в штаны наложу? — продолжал я, — Все эти советнички, Славины, Вепревы… Я им покажу, какие мы, Рюревские!

Царь сидел, выпучив глаза, словно увидел привидение. Я повернулся:

— Так пойдёт, что ли?

Государь потёр щёку, словно сгонял наваждение, и медленно кивнул:

— Когда Игнат пробудился, его поведение мало чем отличалось. Думаю, тебе поверят все, — после этих слов он встал, — Но главное, чтобы поверили великолунцы. Ты понимаешь, что гвардия будет чуть дальше, чем нужно?

— Один вопрос, отец.

— Да?

— Потом я получу свободу?

Это явно было неожиданностью.

— Ты не в тюрьме, сын.

— Как знать…

— У тебя долг перед страной, Василий, — снова стал уклоняться от ответа Царь.

— Мне. Нужна. Свобода. — отчеканил я, — Про долг перед Красногорией я помню.

— Достанешь артефакт, с которым к тебе полезут великолунские диверсанты, — вдруг сказал Царь, — И будет тебе свобода.

Я вспомнил тот полосатый камушек, который как-то мне показывал Вячеслав Ключевец, когда мы вместе двигались через горы Диофана, полные зомби. Эх, если бы я тогда знал, что эта безделушка очень нужна Царю.

— Ладно, — проворчал я, — Будет вам артефакт.