Черный ангел Эльхайма

Глава двадцатая

Пробуждение было как никогда сладким.

Марори не сразу почувствовала, как тонкая грань между реальностью и миром грез источилась, впуская в сознание действительность.

Она моргнула, потерла глаза, разгоняя дремоту.

Осмотрелась.

Кровать, на (это в постели оказываются, а с кроватью только на) которой она оказалась, была просто огромной. Не постель, а целый частный аэродром. Мягкий и достаточно упругий, чтобы ей не хотелось выбираться из его уютного плена.

Марори приподнялась на локтях, охнула, когда одеяло поползло вниз, обнажая ничем не прикрытое тело. Она инстинктивно ухватилась за края покрывала, рванула его вверх, прикрываясь. Потом, убедившись, что в комнате больше никого нет, заглянула под одеяло и от души раскраснелась. Так и есть, голая, как новорожденный младенец. Белья – и того нет.

Одновременно с этим открытием в голове всколыхнулись воспоминания. Разрывы, бесконечное множество тварей из Хаоса, ее собственные обезличенные «болванки», Тринадцатая.

И взрыв. Перед мысленным взором одна за другой прокатывались волны огня, в котором она искупалась, словно младенец. Где-то на задворках сознания появилась мысль о том, она и есть тот огонь.

Марори села, помассировала виски. Внезапная слабость окатила ее с ног до головы, просочилась в мышцы и кости, мягкой поволокой затуманила взгляд. Пришлось дать себе время, чтобы привыкнуть к новым ощущениям и отыскать в теле силы подняться.

Громко шлепая босыми ногами по мраморному полу, Марори добралась до занавешенного окна. Одной рукой придерживая полы одеяла – ее единственной «одежды» - другой потянула за край тяжелой портьеры. В прорезь хлынул яркий солнечный свет. Она зажмурилась, давая глаза привыкнуть к новому дню, а потом с удовольствием осмотрела открывшийся взору пейзаж.

Она уже видела это: огненная пропасть, пышущая жаром вулканов и на все голоса рокочущая бесконечными провалами. И над всем этим – безмятежный снег и яркое, умытое надеждой солнце.

Марори простояла так несколько минут, пока не поняла, что пятки начинают леденеть. Переминаясь с ноги на ногу, она повернулась, осмотрела комнату. Разбросанные тут и там мужские вещи, на тумбочке около кровати – телефон, наушники, цепочка с парой массивных фенечек а-ля страшная и ужасная безобразная рожа. На единственном столе в углу – ноутбук, колонки и «творческий» беспорядок из каких-то бумаг. Марори подошла ближе, с любопытством заглянула в огромные колонки цифр и каких-то расчетов. Почти на каждом – приписка неопрятным размашистым почерком. Она улыбнулась, разглядывая корявый завиток заглавной буквы «Ш» в подписи.

На спинке стула висела небрежно брошенная черная футболка. Марори потянула за рукав, развернула ее «лицом» и потихоньку засмеялась откровенному: «Я горячий парень, детка». Представила, с каким выражением лица Крэйл ее носит – и ясно поняла, что это либо чей-то глуповатый подарок, либо что-то из разряда фриковой вещи, которая должна быть у каждого уважающего себя проклятокровного. Повинуясь внутреннему порыву, она подхватила футболку, потянула ее к носу, с наслаждением вдыхая запах: ни одеколона, ни дорогого парфюма. Вещь пахла Крэйлом: его силой, его надежностью, приправленный едва уловимой ноткой свежего геля для душа. В воображении Марори живо представила, как он принимает душ, растирает кожу до красноты, дает натруженным после тренировки мышцам расслабиться под упругими горячими струями, как потом натягивает ее на голое тело, ерошит мокрые белобрысые волосы…

Не дав себе одуматься, Марори быстро отбросила одеяло, облачилась в трофейную футболку и, прищурившись, осмотрела себя в зеркале. Ну и вид: бледная, угловатая, какая-то лохматая и замученная. Футболка Крэйла была ей очень велика, хоть сам шанатар явно носил ее словно вторую кожу, учитывая весь тот безумный рельеф и массу, которые он успел нарастить за время их вынужденной разлуки. И все же футболка была до неприличия короткой: лишь на ладонь ниже ягодиц. Марори покраснела, воображая, что будет, если он прямо сейчас заявится в свою же комнату.

«Ну, наверное, он уже и так все видел, раз раздел меня».

Эта мысль заставила ее личные предохранители зашипеть под натиском стыда. Пришлось с шумом вдохнуть и выдохнуть, собрать в кулак волю, чтобы сообразить, что охранная сигила, полученная в Эльхайме, напрочь исчезла с ее тела. Словно кто-то стер ластиком все колючие орнаменты и вынул осколки кристаллов. Вот только когтистая рука никуда не делась, равно как и подаренный Крэйлом браслет поверх черной загрубевшей кожи.

И крылья. Призрачные крылья малааха, некогда белые, с редким серым опереньем, теперь словно наполнились огнем. Они медленно и алчно тлели, образуя невообразимый и в то же время ужасающий узор. Марори повертелась, любуясь новой метаморфозой. И эта «обновка» определенно ей нравилась. С некоторой опаской она пощупала клыки кончиком языка, выдохнула, когда поняла, что они никуда не делись - хорошо. Вот же, а ведь всего каких-то несколько месяцев назад она была бы рада избавиться от этой мутации и каждый день просыпалась с надеждой, что непрошеное проявление темной крови исчезнет, словно кошмарный сон.

Она еще немного потопталась перед зеркалом, а потом шагнула к шкафу, намереваясь найти там что-то подходящее. Внутри здоровенного модернового гардероба царил все тот же холостяцкий хаос: часть вещей лежала на полках, часть была развешена на вешалках, но основная масса валялась как придется. Пришлось повозиться, прежде чем удалось отыскать единственную подходящая вещь: спортивные штаны. Марори едва не тонула в них, но все же это лучше, чем расхаживать по дому с голой задницей.

Дверь в смежную ванную комнату была приоткрыта и, судя по всему, исправной из всей сантехники была только раковина. Кран с горячей водой печально «чихнул». Пришлось умываться холодной, а зубы чистить выдавленной прямо на палец зубной пастой. Немного поразмыслив, Марори пересилила себя и все же вымыла волосы и приняла холодный душ, благо, все гигиенические принадлежности Крэйла были здесь же. Было что-то невообразимо приятное в том, чтобы пользоваться теми же вещами, что и он, и смотреться в то же зеркало.

Кое-как высушив волосы полотенцем, придерживая штаны одной рукой, Марори, наконец, вышла наружу. В темном коридоре стоял какой-то гул. Прислушавшись, Марори узнала басы и гитарные аккорды любимой рок-группы. Подбодренная этим открытием, уже увереннее пошла дальше. Двери, еще двери, целые полчища дверей, за большей частью которых слышались голоса и смех. Марори насторожилась, пытаясь угадать, в честь какого события Крэйл расщедрился позвать столько гостей. Шанатар точно не был из тех, кто любит шумные компании и затяжные всенощные гулянки, плавно перетекающие в утреннее продолжение. И все же народу в его доме было предостаточно.

Понятия не имея, куда идти, Марори шагнула вниз по широкой каменной лестнице. Судя по ее виду и отделке, лестница была установлена совсем недавно. Видимо, эту часть дома Крэйл с горем пополам успел отстроить. И все те расчеты и сметы…

Она не успела закончить мысль, потому что на нее, словно ураган, налетел… Эашу собственной персоной. Марори сдавленно пискнула, когда инкуб схватил ее в объятия, нисколько не смущаясь того, что из всей одежды на нем было всего лишь короткое полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер.

— Цыпочка… - Марори скорее поняла, чем почувствовала, что он плотоядно улыбается куда-то ей в макушку. – Проснулась, спящая красотка. Я уже весь извелся, изо всех сил гремел, надеялся, что ты проснешься пораньше.

Марори все-таки удалось выскользнуть из его хватки и даже спуститься по лестнице, чтобы уже не бояться ненароком свалиться головой вниз. Эашу нагнал ее и там, снова обнял, прижимая к своему еще не совсем высохшему телу. Вот уж кого совершенно не беспокоил зверский холод.

— Эашу, что ты тут делаешь? – Поняв, что вывернуться из хватки этого змея не удастся, она смирилась и позволила инкубу по-свойски погладить ее по голове. – Разве это не дом… Крэйла?

— Ну да, и чего? – Эашу фыркнул, на мгновение отодвинулся и заглянул ей в глаза. Его желтые зрачки превратились в две плотоядно полыхающие ниточки. – Цыпочка, ты совсем отощала, кожа и кости. Не то, чтобы я не любил худышек, но тебя срочно нужно откормить до появления более приятных округлостей.

Он недвусмысленно скользнул рукой ей под подмышкой, опустил пальцы ниже, как бы невзначай задел линию груди.

— А ну убери от нее лапы, - прорычал за его спиной до боли знакомый раздраженный голос.

Эашу зашипел, словно кот, на которого опрокинули ушат воды. Марори потихоньку выглянула из-за его плеча – и уставилась на Марроу. Точно так же, как и инкуб, эрэлим был в одном только полотенце. Его влажные черные волосы беспорядочно торчали в стороны, на груди краснела пара свежих царапин.

Марори мысленно пожелала себе терпения. Нет, целую тонну терпения, прямо сейчас, прямым попаданием в голову.

— Слушай, засранец небеснорожденный, - с пол-оборота завелся Эашу, - ты второй раз лезешь со своими угрозами и обламываешь мне все удовольствие. Я не угробил тебя только потому, что Крэйл разрешил вам, эльхам поганым, пользоваться его гостеприимством. Понятия не имею, что на него нашло, но думаю, если я вышвырну одного эрэлима вон, он не станет переживать.

Так вот в чем дело!

Пользуясь тем, что инкуб отвлекся на перепалку, Марори отодвинулась на несколько шагов, с остервенением вцепилась в края штанов. Мысленно представила, как выглядит со стороны и потихоньку рассмеялась. Ее беззаботное хихиканье остудило спорщиков. Они на время забыли, что только что собирались начистить друг другу физиономии и уставились на нее в две пары глаз. То еще зрелище: два красивых, крепких, полуголых парня, от которых так и растекались волны недвусмысленных импульсов. Марори сглотнула, снова попятилась в сторону единственного выхода из небольшой гостиной, в которую привела ее лестница.

— Как ты себя чувствуешь, нильфешни? – спросил Марроу.

В его голосе было столько беспокойства, что Марори даже стало неловко из-за того, что сейчас она чувствовала себя как никогда хорошо и спокойно.

— Я в порядке, спасибо. Только есть хочется, - в унисон ворчливому урчанию живота призналась она.

Инкуб и эрэлим шагнули к ней, встали по обе стороны, недвусмысленно предлагая помощь. Близость двух полуголых парней заставила ее пискнуть и рвануться на свободу. Тщетно, ни один не собирался уступать сопернику свое право «покормить» попавшую в беду «принцессу».

— Сестричка просто нарасхват, - мурлыкнул откуда-то сверху знакомый девичий голос. – Сейчас эти щеночки будут рвать друг друга на клочки.

По лестнице, в компании верного Нотхильдиса, спускалась Хель. И, в отличие от всклокоченной Марори в одежде с чужого плеча, та выглядела просто сногсшибательно в простом коротком халатике канареечного цвета. Одежка была еще более короткой, чем футболка Крэйла, но ни Седьмую, ни ее парня это нисколько не смущало. Напротив, девчонка явно гордилась своим видом и наслаждалась произведенным эффектом. Остановившись рядом с Марори, она с любопытством осмотрела лица Марроу и Эашу, прищелкнула языком. Нотхильдис встал чуть в стороне и, не стесняясь, от души зевал.

— Они, конечно, где-то даже ничего, но тот белобрысый красавец просто неотразим, - с нарочитым придыханием сообщила свое мнение Хель. Она закатила глаза, громко, как кошка, заурчала. – Такой весь рельефный, и большой… И, кажется, он в ладу со своими демонами, раз пустил под крышу своего домика вот этих двух. – Седьмая без стеснения ткнула пальцем сперва в инкуба, потом в эрэлима.

— Ты-то просто милая девочка, - проворчал Эашу. – От ваших стонов я полночи уснуть не мог.

— Завидуй молча, бедный недоласканный змеюшка, - легко и непринужденно парировала она. – Тебе-то ничего нигде не обломится. И знаешь еще что? На твоем месте, - она кивнула на Марроу, - и на твоем тоже я бы не рисковала так открыто совать свои шаловливые ручонки вот к ней, потому что один клыкастый сексуальный принц может оторвать их вам прямо с головами.

И хоть Марори считала, что Хель сильно перегнула палку со своими угрозами, на которые, мягко говоря, не имела никакого права, она едва сдерживалась, чтобы не похихикать над тем, как в унисон нахмурились эти оба.

— Пойдем, Нотхильдис, потрешь мне спинку в душе. – Она сверкнула глазами в сторону своего молчаливого и все еще зевающего спутника. – Кажется, я уже снова полна сил…

Эашу проводил парочку недовольным взглядом и с видимым облегчением выдохнул, когда та потерялась в недрах плохо освещенных закоулков огромного дома.

— Не хочешь исчезнуть, голодранец из фрэндзоны? – Он смерил Марроу брезгливым взглядом.

Эрэлим оставил его слова без внимания и уже даже рот открыл, чтобы что-то сказать Марори, но его перебило появление Кулгарда и Ти’аля. Вот уж кого вообще не беспокоили кровные разногласия. Они о чем-то так оживленно беседовали, что не сразу заметила странную троицу. А заметив, переглянулись и, не сговариваясь, сграбастали настырных ухажеров. И Эашу, и Марроу благоразумно не стали противиться.

— Крэйл на кухне, - сказал Кулгард. Потом оценил ее вид, сокрушенно покачал головой. – И не взглянешь на тебя без страха.

— Вот и я говорю, что цыпочку нужно срочно откормить, - попытался вырваться Эашу, но Кулгард едва ли не волоком потащил его прочь.

Пользуясь тем, что путь свободен, Марори юркнула в коридор, а уже оттуда без труда пошла на запах. Не доходя до кухни каких-нибудь пару метров, она прислушалась, замедлила шаги и остаток пути прошла уже на цыпочках. Заглянула в дверной проем, боясь нарушить момент.

Крэйл стоял около плиты: в домашних потертых рваных джинсах, которые до безобразия низко сидели на его крепкой заднице.

«Они что, сговорились все что ли, ходить топлесс?» - разглядывая его широкую рельефную спину, подумала она. На лопатках Крэйла остались следы нескольких глубоких шрамов, правое плечо было перебинтовано, и, орудуя кухонными принадлежностями, шанатар пару раз чертыхнулся, когда по неосторожности сделал несколько резких движений.

Его светлые волосы были собраны в петлю на затылке, но все равно торчали во все стороны непослушными жесткими прядями. На шее болтались массивные наушники, из которых грохотало что-то агрессивное и тяжелое, в унисон чему шанатар охотно подпевал и даже изредка постукивал пятками в такт грохочущему ритму.

Марори так и осталась стоять в дверях. Повинуясь внезапной слабости, навалилась всем телом на дверной косяк. Казалось, она может простоять вот так бесконечно долго, любуясь тем, как этот белоснежный гигант занимается простыми домашними делами: обжигает пальцы о края безразмерной сковороды, помешивает ее содержимое деревянной лопаткой, от души поет, потому что решил улыбаться сегодняшнему дню во что бы то ни стало.

— Ну и долго еще ты будешь там стоять, Кусака? – Он отложил в сторону полотенце для рук, повернулся и вопросительно посмотрел на нее.

Марори не удивилась, что ее попытки прокрасться незамеченный провалились. Это же Крэйл, Мастер резни, он был бы не он, если б не слышал каждый посторонний шорох. Хотя она наивно надеялась, что хотя бы дома он дает себе передышку.

— Хотела на тебя насмотреться, - запросто ответила она, виновато улыбнулась. – Всегда пыталась представить, какой ты, когда… вот такой.

— Имеешь в виду без оружия и футболки?

— Да, примерно так.

— И как впечатления? – Он уперся руками в столешницу, нарочно став так, чтобы она могла получше его рассмотреть, каждый кусочек гладкой, покрытой множеством зарубцевавшихся и свежих шрамов кожи. – Я вот вижу, что эта дурацкая, подаренная Эашу футболка тебе явно не идет.

— Ну, не могла же я разгуливать по дому в том виде, в котором проснулась в твоей постели. – Лишь сказав это, она поняла, как недвусмысленно прозвучала фраза. И тут же пожелала просочиться куда-нибудь в темное одинокое место, чтобы там успокоиться и как-то совладать с чувствами. Наверное, и ста лет будет недостаточно, чтобы научиться спокойнее реагировать на ископаемого шанатара.

— Строго говоря, я бы с удовольствием выудил тебя из этого безобразия и вернул в свою постель, чтобы ознакомиться с пределами твоей стеснительности.

— Не издевайся, Клыкастый, я этого не вынесу, - взмолилась она.

— Ничего не могу с собой сделать: ты так сексуально краснеешь, что я готов подначивать тебя двадцать четыре часа в сутки всю оставшуюся жизнь.

Она просто шагнула к нему – и сама не поняла, как набросилась, обхватила руками за шею, обхватила ногами за талию. Прижалась изо всех тех немногих сил, которые каким-то чудом сохранились в ослабевших конечностях. Одной рукой Крэйл подхватил ее под бедра, другой взял за затылок. Сейчас она была вся в его власти – не пошевелиться, не выскользнуть.

Марори не узнала свой умоляющий стон, который сорвался с губ, когда шанатар скользнул губами по ее щеке, скуле, а оттуда на шею.

— Начинаю жалеть, что дал себе обещание сперва тебя накормить, - прорычал ей в шею.

Она была уверена, что найдет в ответ пару озорных слов, но не смогла сказать ни одного. Просто обвилась вокруг него, наслаждаясь тем, что здесь и сейчас все хорошо. Просто все хорошо, ничего не рушится и не полыхает. И никто не хочет их убить.

Много ли у них будет таких моментов?

Наверное, шанатар подумал о том же, потому что мягко, едва касаясь ее лица, заложил ей за ухо прядь мокрых волос, широко, обезоруживающе улыбнулся и чмокнул в кончик носа.

— Я ведь сейчас буду реветь, ископаемый шанатар, - запоздало предупредила она. – Нельзя быть таким идеальным.

— Принц я, в конце концов, или как? – Он показал ей язык.

— Новая штанга?

— Все, чтобы моя Кусака сходила от меня с ума, - не стал отпираться он.

Их идиллию перебили нарочитые ленивые аплодисменты. Крэйл поставил Марори на ноги, спрятал себе за спину, но она успела заметить незваного гостя. Она знала его. Знала его голос - и в настоящем, и в прошлом, где Тринадцатой пришлось выучить каждую того, кого она называла Создателем.

— Не припоминаю, чтобы звал тебя в гости, Вандрик, - спокойно, но не без злости сказал Крэйл.

— Считаешь, мне стоит спрашивать твоего разрешения, чтобы прийти в свой дом? – Вандрик неторопливо поднял вездесущие «авиатары» на макушку, уселся на высокий барный стул, плотоядно рассматривая сыр и бекон. Выбрав по ломтю того и другого, откусил, пожевал, а остатки бросил на край тарелки. – Ну, так и будешь стоять столбом или, может, все-таки обнимешь папочку?

— Какого… ты тут делаешь?

— Пришел напомнить, на случай, если вы, детишки, забыли, что, вообще-то, мир вот-вот превратиться в тлен.

— Предупредил? А теперь сделай одолжение – убирайся туда, где прятался все это время.

Вандрик поморщился, как будто получил незаслуженную оплеуху.

— То, что я не возился в ваших играх в «кошки-мышки», вовсе не означает, что я прятался. Просто мои интересы и противники куда более масштабны и беспощадны, чем ваши. Вот она знает. – Вандрик указал на Марори кончиком двузубой вилки, которой только что выудил что-то оранжевое из пиалы с нарезанными овощами. – Знала давно и очень предусмотрительно разыграла эту партию. Даже меня облапошила.

Марори инстинктивно скрестила пальцы с пальцами Крэйла.

— Слушай, Марори Шаэдис, что бы ни придумал этот псих, ты не станешь для меня хуже, - не оборачиваясь, сказал Крэйл.

В ответ на это Вандрик хмыкнул. Его взгляд нашел взгляд Марори, припечатал необходимостью вернуться в реальность и разрубить, наконец, этот гордиев узел.

— Крэйл, я… Эта армия в Хаосе. – До чего же тяжело проталкивать в горло каждое слово и еще тяжелее не поддаться искушению снова, как несколько месяцев назад, спрятать голову в песок и все забыть. Но она должна, иначе прошлое так и будет бегать за ней, словно свора голодных псов. – Кажется, эта армия – моя…